Tag Archives: литература англии

Райдер Хаггард «Нада» (1892)

Хаггард Нада

Африка неизмеримо богата на истории, игнорируемые читательским миром. Сами африканцы не пишут, а если и пишут, то о том практически ничего неизвестно русскоязычному читателю. Есть у африканцев всё для того требуемое, но не пользуется спросом их былое. Остаётся полагаться на такого писателя, как Райдер Хаггард, сумевшего занять нишу в литературе, снова и снова открывая до того неведомые миры.

В «Наде» читателя ждёт расцвет империи Зулусов под руководством жадного до человеческих жертв Чеки (он же Чака, он же Шака). Сей властитель правил железной рукой, устранял неугодных и при желании мог наполнять ущелья телами подданных. Чека сумел создать крепкое государство, повергавшее соседей и ставшее грозной силой. Его мог остановить только технически более оснащённый противник, полагающийся при ведении боевых действий на огнестрельное оружие. Иначе остановить орды зулусов не представлялось возможным. Выстроенная Чекой империя падёт уже после окончания событий, описанных Хаггардом. Важна сама личность правителя, волей судьбы объединившего воинственные способности своей нации.

Повествование ведётся от лица Мопо, знахаря Чеки, особо приближённого к нему и потому знающего многое, чего не знали современники и не могут знать потомки. Хаггард опирается на известных исторических деятелей, окружая их выдуманными личностями, строя сюжеты, которых в действительности никогда не было. Не стоит винить в том автора — в художественной литературе подобные приёмы не порицаются. Главное, Хаггард получил возможность отразить быт зулусов, познакомив с ним читателя. Есть от чего придти в ужас и есть чему восхищаться.

Построенная на насилии страна, жители которой пребывают в постоянном страхе, являясь при этом звеньями сплочённого объединения, заменяемые при необходимости и не являющиеся важными частями, поскольку Чека вовлекал многие народы, не делая между ними различий. Племена стирались по мановению руки, без принуждения убивая себя и детей, когда того желал правитель. Мясорубка, скажет один читатель. Муравейник, добавит другой читатель. Всё ради процветания всего, без проявлений нужд отдельных представителей человечества. Даже Чека действовал согласно сложившимся условиям, готовый погибнуть, если к тому принудят обстоятельства.

Не хотел быть причастным к большинству лишь главный герой произведения — Мопо. Он бежал от тяжёлой доли, попал в распоряжение Чеки и отныне стал вариться в котле, покуда не отобьётся от напастей, чтобы однажды рассказать некоему европейцу историю жизни. Так начинается сказание, озаглавленное Хаггардом в честь дочери знахаря, красавицы Нады, появляющейся на страницах чрезмерно малое количество раз. Не в названии дело! Мопо сумеет сохранить ребёнка Чеки (царь убивал отпрысков, боясь быть свергнутым), вырастит его под видом своего и на том сложится добрая часть повествования. Пускай и не в том духе, как того мог ожидать читатель.

Что особенного в поведении действующих лиц? Они упиваются значимостью, непомерно гордые, решают проблемы с помощью присущего каждому из них авторитета. Такое поведение следует чуть ли не взять в качестве примера, говоря, как в действительности надо жить. За столь высоко возведённой ими стеной бьётся такое же решительное сердце и так же высоко парит душа. Обмана на страницах произведения нет. Нет места в «Наде» и подлостям. Желаемое открыто высказывается, либо замалчивается, ежели тому есть оправданная необходимость. Хитрить в такой манере получается у одного Мопо, привыкшего скрывать правду и сдерживать сердце, смиряя трепет души.

Африка велика. Рассказать о нравах всех племён невозможно. Стоит ли верить Хаггарду, когда он делится с читателем подробностями жизни тех, кто не пережил годы правления Чеки? Читатель сам решит. Были ли племена, выбирающие правителей с помощью борьбы за обладание дубиной или прочие… Представленного на страницах не перечесть. Оно и не требуется. Прикоснуться к жизни зулусов в «Наде», значит пережить погружение в мир непередаваемых эмоциями страстей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Роберт Грейвс «Мифы Древней Греции» (1968)

Грейвс Мифы Древней Греции

Роберт Грейвс задался написать комментарии к некоему изданию, скорее всего античного автора, для чего ему понадобилось перетрясти большую часть античных же авторов и немного византийских. Трактуемая им версия мифологических сказаний выглядит логично построенной, практически взаимосвязанной. В тексте нет лишней информации, когда речь касается сведения в единое целое различных версий схожих историй, к тому же Грейвс указывает, на кого он опирался. Исключение составляют введение и комментарии самого Роберта, тщательно им увязываемые с его собственной теорией изначального доминирования матриархата с последующим переходом к патриархату, а также обоснование влияния происходивших на Балканах, особенно на Пелопоннесе, процессов социального толка, возникавших вследствие периодически происходившего вторжения чуждых культур.

Предлагается опустить подробности влияния на мифы определённых событий, как и принятие на веру примеров божественного влияния на жизнь населявших Древнюю Грецию народов. Грейвс старается найти предпосылки возникновения сказаний, для чего углубляется в слишком сложные пониманию материи. Не из-за их трудности, а вследствие тонкой границы между реальностью и вымыслом. Роберт может предполагать, почему Зевс был именно тем, кем был, что зевсами прозывали царей, правивших определённое количество лунных циклов, после чего их каким-либо образом приносили в жертву. Всё это вполне могло быть на самом деле, найти своё отражение в мифах. Грейвс идёт по грани, предлагая и доказывая подобные версии.

Важнее в представленных вниманию читателя мифах — сами мифы. Они присутствуют на страницах во всём их многообразии, начиная с версий происхождения бытия. Дальнейшее развитие сюжетов сообщается согласно видению античных авторов, опиравшихся на работы предыдущих поколений. Огромную роль оказали труды древнегреческих драматургов, из которых до нас дошло малое количество. Пробелы теперь заполняются благодаря трудам историков прошлого. Грейвс поступил аналогично, также взяв за основу сохранившиеся свидетельства.

Содержание должно быть знакомо читателю: от свержения Урана Кроном и вплоть до окончания Троянской войны, обозначившей конец четвертого поколения людей и переход к подобию похожих на нас представителей пятого поколения. Обрисованы верховные боги, многочисленное героическое потомство и прописаны главные связующие циклы: Девкалионов потоп, становление критской культуры, возникновение Афин, Фиваида, подвиги Геракла, Атриды, похождения Тесея, плавание Ясона, осада Трои, скитания Одиссея.

Грейвс понимает, он не может быть истинным в предположениях. Предлагаемые им версии развития событий, лишь примерные варианты. Не было единства среди античных авторов, значит и нам никогда не выработать общую позицию. Остаётся остановиться на личной точке зрения, ради которой следует ознакомиться не только с приведёнными в книге выдержками, но и обратиться непосредственно к оригинальным текстам, трактующих одни события согласно Грейвсу, а другие — иначе.

Опять же, не нужно быть настолько серьёзными, чтобы в дошедших до нас трудах искать всё определяющую истину. Не стоит забывать про вклад древнегреческих драматургов, римских и средневековых переписчиков. Каждый преследовал определённую цель, требуемым образом искажая известные ему истории, после обязанных измениться до искажения первичного варианта. Грейвс скорее серьёзно рассматривает окружающую его информацию, находя её применение в закреплении достигнутых им воззрений.

Если же забыть сказанное ранее, необходимо отметить проделанную Грейвсом работу. Он обработал едва ли не все доступные произведения древности. В том числе он уделял внимание схолиям. Получившийся результат достоин права претендовать на звание одного из полных справочников по мифологии Древней Греции. Есть у него ряд недостатков, но они имеют значение для серьёзно увлечённых темой. Просто любопытствующий читатель удовлетворится и этим.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Новый Ной» (1955), «По всему свету» (1958)

Даррелл Новый Ной

1. «Новый Ной»

Написав первые свои книги, Даррелл стал обрастать обрезками историй, в меру интересными и наравне с прочими рассказами достойными внимания, но оказавшимися в стороне. Так и быть им забытыми, не напиши Джеральд ещё одну книгу малого формата, поместив туда новые подробности путешествий в Африку и Южную Америку, дополнительно слово в слово пересказывая ряд приключений, и без того хорошо читателю известных. Задача Дарреллом к моменту издания «Нового Ноя» приняла окончательный вид — ему хотелось иметь собственный зоопарк, лично заботиться о добытых для него друзьях, покончив с практикой пополнения зоологических садов по заявкам. Джеральда постоянно беспокоила дальнейшая судьба привезённых в Англию животных. До открытия зоопарка оставалось ещё четыре года, поэтому о практической реализации говорить пока не приходится.

Для чтения «Нового Ноя» нужно выработать специальный подход, иначе содержание сего произведения принимает знакомство со скучными историями. Нет в предлагаемых Дарреллом сюжетах его самого. Присутствуют размышления о животных, обрисовывается общее положение, но живого человека в тексте читателю обнаружить не получится. Как же внимать похождениям Джеральда, коли рассказчик лишился оболочки, а главное действующее лицо не имеет харизмы? Нет в сюжете и связующих моментов, кроме слов автора. Он скачет по континентам, попадает в различные ситуации, толком не преследуя важных для повествования целей.

Среди перечисленных Дарреллом животных наиболее примечательными являются вараны, анаконды, змеи в колодцах, муравьеды, поросята, лемуры, обезьяны, лягушки, жабы, броненосцы, страусы: все они встретились Джеральду в Камеруне, Гайане, Аргентине и Парагвае. Даррелл снова раскрывает людям глаза на заблуждения, одновременно с этим ввязываясь в авантюры, едва не стоившие ему жизни. Если же в повествовании пресность происходящего преображается в удивительные похождения, значит об этом Джеральд ранее уже писал или заново изложит это же в последующих книгах.

Получается так, что «Новый Ной» пригодится для знакомства с творчеством Даррелла, но разочарует уже знакомого с оным читателя. Дополнительных, стоящих внимания, подробностей Джеральд в данном произведении не сообщает, скорее он подводит черту под четырьмя экспедициями, совершёнными им с 1947 года. Начатая в 1953 году литературная активность стала приносить требуемые ему средства для снаряжения очередных путешествий. Сам Даррелл говорит, что ему хочется побывать во многих местах, особенно где-нибудь на Востоке. Если издание «Нового Ноя» способствовало осуществлению планов Джеральда, значит написана книга была не зря.

Строгости к автору читатель не испытывает. Даррелл в прежней мере радеет за животный мир, стремится его сохранить, обеспечить питомцам лучшие из возможных условий и всегда переживает, когда у него не получается наладить контакт с сохраняющими своенравие представителями фауны. Это так трудно, озаботиться сиюминутной потребностью оставить имеющееся в неизменном виде, хоть и нельзя в полной мере реализовать такое желание, поскольку изменение условий существования — это фактор, способствующий выработке новых механизмов внутри животного мира, вынужденного подстраиваться к новым реалиям, согласно закономерностям естественного отбора. Поэтому Даррелл в действительности мог называть себя Ноем, ибо прежнее разрушается, а на столь резкие перемены животные отреагировать не в состоянии.

2. «По всему свету»

Даррелл становится успешным. Вот он уже не просто писатель, но ещё и ведущий на радио, познающий особенности профессии. Главное, чтобы растягивание отведённой для эфира речи не стало нормой и в литературной деятельности, иначе произведения Джеральда утратят градус познавательности, став всего лишь способом заработка денег. Впрочем, публикация Дарреллом сводных произведений, к которым относится и «По всему свету» — не есть лучшее отражение его писательских способностей. Почему? Джеральд решил рассказать читателю о животных вообще, пройдясь по всевозможным сферам их жизни. В итоге получилось подобие энциклопедии.

Но прежде, чем сказать о животных, Джеральд говорит о человеческой способности не замечать происходящее вокруг. Например, прожив долгие годы в пампе, человек может быть уверен в её абсолютной пустынности, не считая обосновавшихся в её пределах людей, когда под его ногами большое количество обитателей живут вполне себе вольготно, не забывая размножаться. Если задуматься, то и жители городов ничего не ведают про присутствие кого-то с собой рядом, помимо домашних животных, птиц и бесчисленного множества насекомых. Чтобы человеку лучше знать о происходящем вокруг, этим надо непосредственно интересоваться.

Так и касательно знакомства с животным миром. Кажется, животные живут, всего лишь живут, более ничего не делая. Как-то существуют, добывают пропитание, плодят потомство. Без конкретики и лишних подробностей — человеку это практически неинтересно. Другое дело — Даррелл. Ему по роду деятельности полагается знать о животных более других, особенно при необходимости понять причины поведения определённых особей, разработать правила кормления в неволе и создать благоприятные условия для существования вне родной среды обитания. Таковые знания — вершина требуемой для работы с животными сведений.

Нельзя забывать, что каждое животное — уникальное создание со всеми присущими ему особенностями поведения. Животные могут сражаться за территорию и самок, могут проявлять изобретательность, могут привередничать, либо что-то ещё. Всего учесть невозможно. Можно говорить в общих словах, если не требуется конкретики. Ежели речь заходит об определённых животных, то тут надо принять их сущность в имеющемся виде. Не каждое животное обладает интеллектом, некоторые из них, по логике вещей, должны давным-давно исчезнуть, настолько они недальновидны в поступках, чаще всего не подозревая о необходимости проявлять заботу, уберегая себя и потомство от опасности.

Потому «По всему свету» энциклопедия, что Даррелл в общих чертах разделяет животных, приписывая определённым видам их характерные особенности. Рассказывать ему приходится обо всём подряд, буквально говоря, о пришедшем в голову при написании книги. Вот краткий перечень сюжетов: случка тигров, сражение бегемотов под Луной, закусывание супругами у пауков, особенности устройства голубиных гнёзд, зловонные жуки, воинственность муравьёв, встроенный в летучую мышь радар, электрические животные, осы-хирурги, дронты Маврикия и многое другое.

Другой особенностью произведения является наметившаяся склонность Джеральда к детским воспоминаниям. Всё чаще на страницах появляются слова о Греции, первом знакомстве с животным миром и описание трагических последствий этого. Страдал не сам Даррелл, хотя и на его долю выпадали испытания. Об этом он подробнее расскажет в других книгах. Ещё одной особенностью, скорее данностью, является обязательное упоминание о любопытных представителях человеческого рода. На этот раз им стал занимательный житель пампас, чей облик не выдаёт в нём возраст, а поведение никогда не наведёт на мысли о требуемом к нему почтительном отношении.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Уильям Теккерей «Ярмарка тщеславия. Главы I-XXXIV» (1847)

Теккерей

С января 1847 года по июль 1848 года Уильям Теккерей публиковал в журнале «Punch» по три-четыре главы «Ярмарки тщеславия». В то время так было принято писать, что сравнимо с нынешними подписными изданиями, предлагающими покупателям уже не литературные произведения собирать, а пополнять коллекции разнообразной мелочью сомнительной полезности. Писал Теккерей размеренно, отталкиваясь в повествовании от названий глав, поэтому читатель в любой момент может освежить память, пробежавшись по разделу с содержанием книги. Обыкновенно «Ярмарку тщеславия» делят на два тома. В первый вошли главы с первой по тридцать четвёртую, написанные Теккереем за десять месяцев, во второй — по заключительную шестьдесят седьмую главу, созданные за последующие десять месяцев.

С первых страниц Теккерей уверяет читателя, что в его романе нет главного героя. Его действительно нет. В виду объёма произведения главных героев обязательно должно быть больше. Возможно, в середине XIX века бытовало мнение о необходимости описывать похождения определённого лица, а не группы действующих лиц. Но так как главные герои всё-таки есть, а произведение не строится на переходе от одного персонажа к следующему, постоянно возвращаясь к ранее описанным лицам, то в «Ярмарке тщеславия» имеется центральная повествовательная линия, сама по себе являющаяся эквивалентом главного героя. Получается, на первое место Теккерей вывел определённый сюжет.

В чём суть предлагаемой писателем истории? Уильям взял для начала добродетельную девушку, переполненную ощущением ленивости, желающую быть чем-то больше, нежели гувернанткой со знанием иностранных языков. И всё к тому располагает, кроме английского высшего общества, не способного принять в свои ряды человека низкого происхождения. Отсюда и проистекают все несчастья девушки, вынужденной горько сожалеть о доставшейся ей участи и надеяться на обретение благосклонности какого-нибудь джентльмена.

Описываемые в «Ярмарке тщеславия» события происходят во время войны с Наполеоном. Общество это немного беспокоит, практически никак не отражаясь на жизни действующих лиц. Однако, событийность надо насыщать чем-то существенным, не ограничиваясь воплощением амбиций гувернантки. Не помешает отправить героев произведения на фронт, показав на их примере ужасы боевых действий, трусость избранных членов общества и достойно завершить их жизненный путь. Повествованию требовалась хотя бы одна трагедия, так пусть она наконец-то появится на страницах. Негоже лить снобистские слёзы, должны быть и кровавые.

А ежели в сюжете проливается кровь, значит должен быть и разлад среди родственников, желательно бесповоротный и вековечный. Своего рода бунт против устоев системы, с желанием показать право на собственное мнение в доказательство избранности. Прощения ошибкам молодости не бывает, в какой бы горячности они не совершались. Может позже будет достигнуто взаимопонимание согласно традициям сериальной литературы: штиль предвосхищает бурю, а буря — штиль. Что-то обязательно должно происходить, причём действующие лица будут страдать и, немного погодя, понимать совершённые ими ошибки.

Но самое основное, что исповедовали английские классики, они писали, уделяя внимание каждой мелочи, лишь бы набрать требуемое количество текста для очередного выпуска журнала. Не всегда о нужном, чаще о второстепенном, а то и просто ни о чём. И Теккерей писал чаще о пустом, изредка придавая событиям нужное направление, будто-то бы описывая важные детали, после дополняя материал всем, чем получится. Это не упрёк — это действительность тех дней. Не одни английские писатели тем были озабочены, их поддерживали авторы из соседней Франции, аналогично создававшие многостраничные опусы, если не для журналов, то для издателей, оплачивавших литературный труд построчно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Райдер Хаггард «Бенита» (1906)

Хаггард Бенита

Почему писатели стремятся писать, писать и писать, хорошее или плохое, но непременно писать, не щадя ни себя, ни читателя? Только истинные ценители творчества смогут достойно оценить писательскую усидчивость, тогда как остальной массе хватит для ознакомления нескольких произведений, и не будет никому важно, о чём ещё писал, со всех сторон достойный внимания, писатель. Стоит согласиться, писать не так трудно, ежели ограничиться определённым количеством слов в день. Допустим, ежедневно писать по пятьсот слов. Сколько за год выходит? На публикацию отдельным изданием текста вполне хватит. Но это о наболевшем. Вероятно и у Райдера Хаггарда были определённые рамки для творчества, после чего он расслаблялся. Выходили из-под его пера великолепные произведения, случались и проходные, например про девушку смешанных кровей Бениту, отправившуюся в Африку к отцу и поддавшуюся на уговоры найти сокровища.

Европейцы и Африка — тема для неисчислимого количества историй, было бы кому интересно их писать. Молодые годы Хаггарда прошли на африканском континенте, поэтому он с удовольствием брался рассказать читателю про ещё одно приключение в таинственный мир скрытых от глаз тайн, где находится место благородству действующих лиц, считающих обязательным принести себя в жертву обстоятельствам, лишь бы, например, спасти тонущую женщину с ребёнком. А может Райдер Хаггард таким образом интригует читателя, отправляя на смерть персонажа, считавшегося с первых страниц за главного героя. Только и останется думать, выживет ли поступивший благородно, утонет или проявится ближе к финалу повествования.

Что же до самой Бениты, то ей в пору находить такое, что не под силу предприимчивым мужам, разрушив запреты, поступая по праву рождения, ибо с малых лет наречена именем, открывающим двери племенных мистерий. Без Бениты достичь цели невозможно, вот и приходится ей идти с людьми, всерьёз рассчитывающими обрести европейцами давным-давно утерянное. И идти придётся долго, поскольку Райдеру Хаггарду требовалось выдержать требуемый ему размер при имеющемся ограниченном наборе происшествий. Будет читателю охота на антилоп Гну — практически ничем не примечательная. Будут и рискованные геройства — чаще безрезультатные.

Мистику ждать тоже не следует. Если в тексте и встречается её подобие, то это так кажется. При всей присущей Африке загадочности — всегда имеются возможности найти разумный ответ. Европейцы — люди цивилизованные, верования примитивные всерьёз не воспринимают. Серьёзно они относятся лишь к племенам, истово в веру предков верующих, которых невозможно переубедить. Но и племена не станут помехой, когда историю рассказывает Райдер Хаггард. Не должна исчезнуть экспедиция, ей предстоит пройти весь путь. Или не весь, или не всем — смотря кому будут сопутствовать авторские симпатии.

Юному читателю «Бенита» понравится: множество приключений в духе романтизма, отвага действующих лиц и постоянное продвижение вперёд. Взрослый читатель ничего примечательного не отметит: действие хоть и развивается, но медленно, герои вверяют судьбу ложным путям, что дополнительно удлиняет повествование. Одно событие сменяет другое, словно меняются декорации. Цель приключения, как обычно, находится ближе, нежели персонажам кажется. Меньше бы им отвлекаться, чего Райдер допустить не мог.

Хаггард к моменту написания «Бениты» находился на середине творческого пути. Одно произведение не может быть показателем для характеристики данного периода. Нужно читать больше, если такое желание у читателя возникнет. Каким бы Хаггард не был плодотворным, определяться с окончательным мнением о нём рано. Читатель желает найти новые жемчужины, не уступающие произведениям, таким как «Дочь Монтесумы».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чарльз Дарвин «Происхождение видов. Главы X-XV» (1859-72)

Дарвин Происхождение видов

Глава X — о неполноте геологической летописи. Стоит ещё раз напомнить одно из основных затруднений на пути Дарвина — отсутствие наглядных доказательств. Время стирает воспоминания, не оставляя свидетельств прошлого. Природе не требуется вспоминать былое и консервировать отдельные отрезки промежуточных состояний. Прошедшие дни были этапами для достижения нынешнего положения, не более того. Для теории Дарвина это катастрофично. Неоткуда извлекать требуемый материал. Приходится в дополнение к трактату размышлять о бедности палеонтологических коллекций, отсутствии необходимых для систематизации разновидностей и обосновывать важность фактора опускания суши.

Соответственно, любая случайная находка, способная послужить размышлениям об эволюции — уникальный шанс прояснить до того непонятное. Дарвин решил озаботиться и понять, каким образом прошлое сохраняется, подводит к мыслям, где требуемый материал скорее всего получится раздобыть. А так как Дарвин специализировался на усоногих раках, чьи предки в достаточной степени лучше прочих сохранились до наших дней, он дополнительно пришёл к неожиданному открытию — вымершие формы одного континента могут соответствовать продолжающим здравствовать на другом континенте. И не каждый специалист способен отличить эти формы, если ему заранее об этом не сказать.

Значит не всё так просто в теории Дарвина, как кажется изначально. Закономерности изменчивости позволяют видам развиваться в нужную им для совершенства сторону. Ранее обозначенное понятие регресса в таком случае утрачивает прежнее значение, поскольку виды всегда эволюционируют. Отсутствие доказательств не является отражением невозможности чего-то в прошлом. Наоборот, организмы в развитии шли разными путями, к чему их обязывала борьба за существование. Ежели сейчас возможно одновременное существование сходных видов, имеющих различных предков, то и в прошлом могли существовать такие же виды, чьи потомки могут иметь сходные черты с вымершими предками иных видов.

Глава XI — о геологической последовательности организмов. Осознав сложность естественного отбора, Дарвин продолжил размышлять касательно вымирания видов. Изменения в окружающей среде могут происходить слишком быстро, чтобы организмы могли к ним приспособиться и начать эволюционировать в благоприятные для существования формы. Отступая от трактата, следует подумать, насколько человек подготовлен к жизни в радиоактивной атмосфере и какие действия следует предпринимать, чтобы он не вымер от сего неблагоприятного фактора, не сделав ничего для сохранения своего вида. И надо понимать, что человек не приспособлен для космической экспансии, покуда его организм не «подружится» с радиацией.

Снова Дарвин возвращается к примеру горного голубя, как самого яркого представителя из числа общих предков, пережившего ряд промежуточных форм и на равных существующего с произошедшими от него видами. Конечно, Дарвин лукавит. Не мог горный голубь остановиться в развитии, не продолжая изменяться. Это противоречит пониманию борьбы за существование. Любой вид на планете является промежуточным. Тот же горный голубь в прошлом должен был иметь иной вид, иначе быть не может. Но Дарвину проще оперировать данными, имея живой пример общего предка, позволяющий его теории выглядеть понятнее.

Ещё об одном моменте Дарвин говорит постоянно — про фактор времени. Не тысячелетие и не десять тысяч лет нужно брать для примера, а гораздо больший промежуток, тогда изменения не кажутся фантастическими. Общество уже осознало факт сложности теории Дарвина. Кажущееся постоянным — таковым не является. Можно даже предположить, что в истории планеты могли быть существа, похожие на людей, думавшие и творившие, а после вымершие, либо вставшие на путь обратного развития, чтобы когда-нибудь вернуться к прежней форме, например в современного человека. А может другой вид в будущем обретёт разум, вследствие обстоятельств когда-то его утеряв.

Главы XII и XIII — географическое распространение. Дарвин старался понять, почему животные и растения могли оказаться там, где их быть не должно. В своих размышлениях он не предполагал, что материки могут двигаться, и тем более не брал в расчёт возможность существования суперконтинента. Таковые предположения при его жизни существовали, но видимо не имели достаточных доказательств. Поэтому он предполагает разные варианты, чаще недоумевая и не понимая, проводит эксперименты и приходит к неутешительным выводам.

Мир начал развиваться из одной точки или из разных? Если выбирать вариант разных точек, то как могли появиться сходные виды в несвязанных местах? Допустим, на изолированных островах. Опять же, Дарвин всерьёз не опирается на собственную теорию естественного отбора, задаваясь лишними вопросами, отвлекаясь от действительно важных рассуждений. Ему достаточно было принять за данность факт изменчивости видов, способных достигать сходства с другими видами, если окружающая среда к тому располагала. Так было бы логичнее. Но Дарвин склоняется к предположению развития из одной точки с распространением видов. Возможно нужно искать промежуточные формы, их же, как известно, природа не сохранила.

Основные затруднения возникают с млекопитающими. Гораздо проще проследить распространение растений, семена некоторых из них не погибают в солёной воде. Дарвин проводил опыты и пришёл к соответствующим выводам. Вероятнее всего расселение происходило во время ледникового периода, что логичнее прочих предположений.

Главы XIV и XV — взаимное сродство между организмами; морфология, эмбриология, зачаточные органы; краткое повторение и заключение. В четырнадцатой главе Дарвин в большей части излагаемой им информации повторяется. Он продолжает признаваться в слабом понимании классификации животного мира, недостаточно проработанной и служащей предметом для жарких споров. Думает об аналогичных сходствах между животными. Подходит к новой теме, до того не оговариваемой.

На начальных стадиях зародыши имеют мало различий. И по мере развития они проходят стадии, не дающие исследователю понимания, каким видом они в итоге окажутся. Дарвин считает, что эмбрион в данном состоянии пребывает в самой совершенной форме. После у развивающегося организма можно обнаружить зачаточные, атрофированные и недоразвитые органы. Всё это способствует размышлениям и убеждает в правильности предположений Дарвина.

В качестве заключения. Человек может предполагать, убеждаться в правоте и сомневаться в иных взглядах. Только надо понимать, что нет ничего постоянного. Это же касается и «Происхождения видов» Дарвина. Не следует во всём полагаться на сей труд. Он способствует выработке новых решений, требующих всестороннего изучения. Следование общим концепциям не порицается, но нужно продолжать развивать теории естественного отбора в широком понимании, а не углубляться в имеющийся материал.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чарльз Дарвин «Происхождение видов. Главы V-IX» (1859-72)

Дарвин Происхождение видов

Глава V — общие законы изменчивости. Необходимо понять, каким образом виды способны изменяться. Ранее Дарвин говорил о задействовании или незадействовании функций, влияющих на развитие или регресс видов. Следует определиться, какова в этом роль естественного отбора. Допустим, если птица утрачивает необходимость летать, то крылья у неё начинают регрессировать, приобретая иные полезные функции, изменяясь и приобретая отличную от первичной форму. Если животное живёт под землёй, то, соответственно, зрение более ему не требуется. Суть основного закона изменчивости сводится к бесконечным трансформациям организма для соответствия окружающей среде. Стоит птице заново обрести способность летать, как запустятся требуемые процессы.

Факторов, влияющих на изменчивость, множество. Животным и растениям требуется приспособиться к климатическим условиям, облегчить доступ к пище и воде, получить жизнеспособное потомство. Для этого может понадобиться изменить функции органов, а возможно и весь организм. Вследствие этого виды изменяются, утрачивая потерявшие нужность функции и приобретая новые полезные.

Можно с данными предположениями не соглашаться, оставаясь на позициях верящего в извечное существование нас окружающего. Предлагаемая Дарвином теория изменчивости растянута во времени и охватывает неподдающиеся воображению промежутки. Но если опустить мелочные рассуждения, вроде последних пяти тысяч лет, то оказывается, что, например, с человеком коренных изменений не произошло. Сильное влияние оказывал сам человек на одомашненных животных и растительные культуры, искусственно ускоряя отбор видов под себя.

Дарвин приходит к поистине интересным выводам, доказывая сходство разных видов, произошедших от различных предков, но в ходе эволюции пришедших к имеющемуся промежуточному положению. Оказывается, человеку под силу получить человека, обеспечь он избранным видам необходимые условия для изменчивости, в результате которых через необозримое количество поколений будет создано подобие. И тут уже следует говорить о правдивости суждений ряда религиозных доктрин.

Глава VI — затруднения, встречаемые теорией. Не имея наглядных примеров, не можешь доказать очевидное. Из чего исходить в предположениях, имея, допустим, примером дятлов? Один вид, а сколько различий. Привычный европейцу дятел добывает паразитов, извлекая их из-под коры деревьев, в Америке же существуют дятлы, ловящие насекомых на лету, а то и вовсе никак не связанных с деревьями. У них действительно имелся общий предок? Или они произошли от различных предков, в ходе эволюции приобретя сходные черты? Человеку времён Дарвина на такие вопросы было ответить затруднительно — он не располагал сторонними инструментами для проверки предположений, доверяясь лишь способности размышлять.

Другое затруднение — несоответствие формы содержанию. Привыкший к систематизации увиденного, Дарвин единственным способом может объяснить наличие у несвязанных с морем птиц перепончатых лап, относя это на счёт переходной особенности. Проще говоря, эволюция происходит постепенно и без резких скачков. Организму требуется пройти ряд изменений, прежде чем будет достигнуто временное идеальное состояние.

Совершенствуются не только виды вообще, также происходят изменения в каждом их органе. Ничего лишнего в природе не существует — всё находит себе применение. Плавательный пузырь используется рыбами не просто для удерживания на плаву, но и в качестве слухового аппарата и обеспечивает дыхание. Жабры предназначались для защиты яичек от вымывания, уже позже утратив эту функцию. Нельзя однозначно утверждать, будто определённый орган всегда предназначался для конкретной цели, становясь ненужным, если цель утрачивала значение. Не сразу, но со временем такой орган найдёт себе иное применение. Данные предположения Дарвина стоит особенно учитывать тем, кто склонен искоренять лишнее.

Глава VII — различные возражения против теории естественного отбора. Любое предположение находит человека, готового горячо его оспаривать. Как Дарвин усомнился в прежних воззрениях, так и люди имеют право с недоверием относиться к новым идеям. Седьмую главу трактата Чарльз посвятил укреплению доказательной базы, расширяя собственные познания об окружающем мире. Дарвин продолжает усложнять текст, наполняя его конкретикой. Ничего нового им не сообщается.

Глава VIII — инстинкт. Каким образом последующие поколения знают о том, как им поступать в определённой ситуации? Дарвин объясняет это инстинктом — заложенной природой способностью к определённой, скажем современным языком, программе действий. Инстинкт — не привычка, он не приобретается в течение жизни, а сопровождает организм с рождения. В качестве доказательства Чарльз приводит умение пойнтера на первой охоте вставать в требуемую от него стойку, без вмешательства в обучение данному навыку человека.

Естественный отбор закрепляет в видах требуемые для борьбы за существование инстинкты. Человек искусственным отбором также добивается получения требуемых ему характеристик, подбирая породы так, чтобы потомство наследовало определённые инстинкты родителей. Раз Дарвин это понимал, значит заводчики не по одному наитию отбирали лучших представителей — они целенаправленно добивались нужных им результатов.

Отдельно Дарвин рассуждает о рабовладельческом инстинкте, приводя в пример муравьёв, объясняя его одной из трудностей для осознания теории естественного отбора. Муравьи, как известно, в массе являются бесполыми, значит не могут передавать потомству информацию, обеспечивая тем эволюцию вида. Но муравьи существуют, борются за существование и значит иным образом обеспечивают передачу инстинкта последующим поколениям.

Стоит остановиться на том, что инстинкт имеет важное значение для естественного отбора.

Глава IX — гибридизация. Если люди продолжали сомневаться в теориях Дарвина, ему оставалось сослаться на последнее возможное наглядное доказательство — на гибриды. Будучи чаще бесплодными, эти животные и растения имели черты, отличающие их от родителей. Значит виды действительно способны изменяться, хотя бы таким подобием. До того Дарвин рассматривал пассивную модель изменчивости, без участия факторов влияния скрещивания с другими формами. Но если иного не остаётся, приходится ссылаться на случайности, тем более учитывая, что гибриды всё-таки могут давать потомство: крыжовник нельзя привить на смородину, а вот смородину на крыжовник — можно. Более распространяться на тему гибридизации не требуется.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чарльз Дарвин «Происхождение видов. Главы I-IV» (1859-72)

Дарвин Происхождение видов

При жизни «Происхождение видов» Чарльза Дарвина выдержало шесть изданий, постоянно пополнялось и наконец в 1872 году приняло окончательный вид, который ныне принято считать за основу для понимания основополагающих моментов. Труд монументальный и не так прост для чтения, как может показаться на первый взгляд. С ним лучше разбираться по частям, не пытаясь охватить всё содержание сразу. Ныне текст трактата, будем далее труд «Происхождение видов» называть именно так, содержит предисловия от различных маститых академиков, автобиографию, исторический очерк воззрений от автора, введение, пятнадцать глав и иногда встречается библиографический очерк от сторонних специалистов.

Автобиография. Дарвин рассказывает о себе. Каким он был доверчивым человеком, как ему везло и не везло одновременно. Сперва он отцом был отправлен учиться на медика в Эдинбург, там ему захотелось учиться на пастора в Кембридже. Когда же ему выпала уникальная возможность совершить бесплатное кругосветное путешествие на «Бигле» в качестве натуралиста, то судьбу будущей теории естественного отбора чуть не решил дарвиновский нос, не понравившийся капитану корабля, поскольку выдавал в Дарвине человека, которому, мягко говоря, лучше не доверять. Желание систематизировать всегда сопровождало Дарвина. Благодаря этому пристрастию он научился предугадывать, что ему следует ожидать в местах, где он до того не бывал. Также ему помогали труды Лайеля по геологии — он постоянно ими восхищался, настолько они облегчали ему работу.

Исторический очерк воззрений о происхождении видов до появления первого издания. Дарвин прямо говорит о работах, предшествовавших его теориям. Не в результате одних наблюдений был написан трактат. Дарвин постоянно думал о необходимости написать Зоологию путешествия на «Бигле». К тому его склоняли размышления многих людей, особенно Уэлса, Ламарка, Сент-Илера, Гранта и Мэтью. То есть научный мир уже не раз успел обсудить следующие идеи: все виды животных (за исключением человека) произошли от других видов, все существа стремятся к самосовершенствованию и лучшему приспособлению, допущение борьбы животных за существование, виды по мере изменений совершенствуются, периодическое опустошение мира и заселение его заново.

Глава I — изменчивость в прирученном состоянии. Человек с древних времён вёл селекцию, неосознанно улучшая домашних животных и растительные культуры. Делал он это под свои потребности, дабы получать требуемые характеристики от животного или повышать вкусовые, эстетические и прочие качества у растений. Работа велась по наитию и согласно негласным порядкам. Использование сторонних источников информации, вроде сочинений Вергилия, облегчало процесс. Наблюдений за происходящими изменениями не велось, на глаз их оценить не представлялось возможным. Получается, человек искусственно улучшал виды под себя, устраняя дефекты и допуская для размножения только лучших представителей. Этот очевидный факт сам по себе служит показательным примером изменчивости видов, но он не до той степени самодостаточен, чтобы предполагать происхождение одних видов от других.

В качестве примера Дарвин предлагает голубей. Благодаря стараниям человека, они настолько различны, что найди их орнитолог в наши дни, он никогда бы не стал их относить к одному виду, хотя общим предком принято считать продолжающего здравствовать горного голубя. С собаками сложнее. Даже Дарвин не уверен в существовании для них общего предка. Впрочем, Дарвин в те годы не понимал принципов наследственности, либо он не стал включать предположения об этом в трактат, ограничившись предположениями в другом своём позднем труде.

Для наступления изменений должны действовать разнообразные факторы. Сказывается не только окружение видов, но и задействование или незадействование частей и функций организма. Из чего следует развитие или регресс. Например, Дарвин предполагал, если домашнее животное поместить в дикую среду, то оно предастся обратному развитию. Эволюция наоборот возможна? Проблема усугубляется сомнениями Дарвина, когда он не имеет представлений о предыдущем виде, ежели тот, допустим, вымер. Не имея свидетельств о чём-то, никогда не сделаешь правильных выводов. Остаётся предполагать.

Дарвин правильно сделал, начав с допущения изменчивости в прирученном состоянии. Человек обязательно задумается и соотнесёт его слова с имеющимися под рукой примерами. И задумается над собственной бессознательностью, найдя сходство во многом. Разве не улучшал он тех же голубей или не отбирал лучших представителей для получения улучшенных пород собак, овец и лошадей? И разве не видел, как потомство получалось лучше родителей? Благодаря Дарвину это нашло объяснение. Пускай и более расширенное, нежели требовалось.

Глава II — изменчивость в естественном состоянии. Природа удивительна многообразием. Она постоянно изменяется и нет в разных местах похожих друг на друга животных — обязательно имеются отличия. Пусть в цвете или форме, но имеются. Это будет объяснено Дарвином в последующих главах. Пока же нужно придти к осознанию доступного пониманию многообразия, едва ли полностью позволяющего его осмыслить. Достаточно посадить чуждое местности дерево, как жизнь вокруг него меняется, вступают в действие новые процессы, но и объяснение этого тоже впереди.

Дарвин постоянно сомневается. Он не знает, что считать видом, а что подвидом. Ему не хватает материала, поэтому он говорит в общих словах. Да и не так важно, данной проблемой предстоит заниматься другим учёным. Дарвин же поставил задачу объяснить теорию естественного отбора, для чего сперва нужно исходить из простых доказательств. Доведя до сведения принцип изменчивости одомашненных животных и растений, настало время рассказать о происходящих процессах в мире вне влияния человека.

Предполагается следующее — широко расселённые, распространённые и обыкновенные виды наиболее изменчивы. Вопросов тут не возникает. Такие виды действительно более подвергаются изменениям, поскольку на них это проследить получится лучше, нежели на видах, обитающих в одной местности и потому не имеющих дополнительных факторов, способных на них повлиять иным образом. Другими словами, чем вид шире распространён, тем он обладает большей способностью к изменчивости, иначе он не сможет приспособиться к новым условиям. Рассматривая сию особенность за краткий отрезок выводов не сделаешь, поэтому Дарвину ещё предстоит озадачиться фактором требуемого для изменений времени и количества поколений.

Из этого проистекает проблема трудности систематизации видов. Природа контролирует сама себя. Запускаются механизмы приспособления, изменяется потомство, либо вид исчезает, не сумев приспособиться. Теперь человек пытается бороться с природой и сохранять обречённое на вымирание. Интересно, как бы к этому отнесся Дарвин? Как бы он отнёсся вообще к той степени влияния деятельности человечества на всю планету, то есть на множество процессов одновременно, ставя тем самым животный и растительный мир перед точкой невозврата? Понятно, кто изменится — тот и выживет.

Глава III — борьба за существование. Дарвин последовательно излагает теорию происхождения видов. Трактат построен по типу единого доказательства. Одно в тексте вытекает из другого. Сперва объяснив простому обывателю ему понятные явления, через вещи посложнее дело подошло к важнейшей составляющей части его теории. Собственно, что означает термин «борьба за существование»?

Под борьбой за существование Дарвин понимает именно борьбу, но не только с неблагоприятными обстоятельствами, а также внутри каждого вида. Любое существо тянется к солнечному свету, источнику с водой и корму, старается продлить род. Все факторы учесть невозможно. Разве можно предположить, что рост количества кошек служит причиной исчезновения анютиных глазок? Причина заключается в промежуточных звеньях: мышах и шмелях.

Как проявляется борьба за существование? Во-первых, размножение с геометрической прогрессией, как способ преодолеть неблагоприятные условия среды (пара слонов за тысячу лет даст жизнь невероятному количеству особей). Во-вторых, особенно сильное размножение при неблагоприятных условиях, когда есть угроза исчезновения (чем меньше убивают кроликов, тем медленнее они плодятся). В-третьих, преодоление между всеми животными и растениями сложных соотношений (достаточно изменить одну составляющую, чтобы запустились новые процессы борьбы). В-четвёртых, борьба на уровне каждого вида (что Дарвином объясняется введением понятия «половой отбор»).

Глава IV — естественный отбор, или переживание наиболее приспособленных. Необходимость борьбы объяснена с достаточной убедительностью. Теперь общественность была готова к пониманию теории естественного отбора. Для начала Дарвин оговаривает вероятность случайного уничтожения видов, как неподдающийся учёту фактор. И сразу переходит к обсуждению внутривидовой борьбы, именуемой им половым отбором.

В чём суть полового отбора? Например, рога у оленя, грива у льва, оперение у птиц: требуются именно для продолжения рода. Самый сильный или красивый, либо голосистый, способен завоевать самку, спариться с ней и произвести более лучшее потомство, способное превзойти родителей. Тем самым вид совершенствуется — неугодные представители отбраковываются.

Дарвин приводит обстоятельства, способствующие образованию новых форм, размышляет о разных процессах, влияющих на естественный отбор. Тема сложна для понимания, особенно трудно она даётся Дарвину. Необходимо искать примеры для доказательства теории, делая её более наглядной, дабы убедить сомневающихся и отрицающих. Но теория кажется одновременно с этим понятной и логичной. Однако, Дарвин прибегает к помощи формул и схем, делая теорию поистине научной, основанной на доказательной базе. Чарльз оговаривает высший предел, к которому стремится любая организация. Оговаривает и редкость видов, как неминуемую угрозу вымирания.

Основное Дарвином сказано. Борьба за существование им обоснована. Есть ряд сомнений в теориях, неизбежно устраняемых невозможностью оценить влияние абсолютно всех факторов.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Земля шорохов» (1961)

Даррелл Земля шорохов

Даррелл взрослеет, а вместе с ним подрастает и читатель. Уже нет былой скромности в выражениях: текст изобилует ругательствами, пошлостью и, вполне себе наконец-то проявившимся, английским чувством юмора. Джеральд более не озабочен поисками животных, ему теперь нравится их снимать на камеру, а требуемые для зоопарка экземпляры всегда и везде готовы продать, главное сторговаться до адекватной цены.

Земля шорохов — это аргентинская пампа, край нехоженый, почти необитаемый. Отправляясь туда, нужно найти толкового знатока местности, а ещё хорошо бы знать испанский язык, ежели тебя не будет сопровождать переводчик. Также хорошо взять в дорогу мемуары Чарльза Дарвина, чьи наблюдения станут отправной точкой для нового познания пампы. Едва ли не основной целью для Даррелла было запечатление на плёнку морских слонов и морских же котиков. Но до того, как сии обитатели попадут в кадр, предстоит пережить ряд неприятностей.

Даррелл едко обсуждает принцип работы аргентинской бюрократии, подобной иной любой бюрократии каждой страны, при условии, если страна демократическая. Почему? Нигде к Дарреллу не относились подозрительнее, чем в демократических странах, обязательно воспринимающих Джеральда контрабандистом и обязательно же выписывая ему непомерно высокую пошлину. Поэтому читатель быстро перестаёт удивляться ругательствам Даррелла, воспринимающего на эмоциях изъятие клеток и оборудования и невозможности получить требуемую подпись, ибо ответственного человека всегда нет на месте.

Проблемы решаемы. Дарреллу всегда кто-нибудь поможет. Главное платить, тогда тебе составят компанию и разберутся с возникающими затруднениями. Не обязательно деньгами, можно лестными словами в своих же произведениях. Оттого ли так хорошо Джеральд отзывается о компаньонах? Не оговаривая, каким образом он с ними связался и чем обязан был такому пристальному вниманию. Впрочем, Даррелл любит людей, какие бы неудобства они ему не доставляли. Пусть хоть ополовинят часть его кресла в транспорте необъятными телесами — зато будет о чём вспомнить и заполнить страницы. Важно искать позитивные моменты. Вернее, вспоминать о негативе тогда, когда это требуется. Допустим, на таможне, где у всех сотрудников фамилия Гарсиа и по-человечески они не понимают.

В «Земле шорохов» Даррелл уделил пристальное внимание описанию повадок пингвинов, морских львов, котиков и гуанако. Причём подробностей много, как и предположений, касательно различных увиденных и не совсем понятных действий животных. Особенно приятно Дарреллу описывать интимную сторону отношений между объектами наблюдения, от чего, видимо, жена, сопровождавшая его в путешествии, спешно уехала домой (Джеральд связывает её отъезд с постоянной головной болью). Оставшись в одиночестве, Даррелл приступил к процессу покупки животных, но перед этим озаботился поиском наконечников для копий некогда живших в пампе индейцев.

Осталось два важных момента. Первый, Джеральд решил добыть вампира самостоятельно, для чего мёрз ночью и ждал пока его укусят. Второй, нужно вывести приобретённых животных, для чего вновь предстоит столкнуться с представителями таможенного клана Гарсиа. Конечно, ему помогут. Только читатель знает, в отношении Южной Америки нельзя быть до конца уверенным в успешности начатого на её просторах мероприятия, жертвой чего Дарреллу уже однажды быть приходилось. Но всё действительно обойдётся. Время не зря потрачено: материал отснят, животные доставлены в зоопарк.

Вот такой вышла поездка в Аргентину. Джеральд встретил новых друзей, оказавшихся людьми с особенными талантами, про которые он не забыл упомянуть. А если он и приукрасил где, то ничего страшного в том нет. «Земля шорохов» получилась наполненной юмором, остальное простительно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Лоуренс Норфолк «Пир Джона Сатурналла» (2012)

Норфолк Пир Джона Сатурналла

Ещё одним славным родом пополнилась литература. Сей род ведёт летопись с ветхозаветных времён, ему довелось принимать участие в райских посиделках за общим столом. О том у наследников сохранились документальные свидетельства, тщательно обновляемые ими, дабы не доводить бумагу до ветхости. Ныне этот род не мыслит себя без знания секретов приправ и приготовления замысловатых блюд, за что некоторых его представителей заслуженно считали ведьмами. Считают и мать главного героя произведения Лоуренса Норфолка. Читателю предлагается проследить за ним с детских лет и далее, пока писателю не надоест говорить.

Дети жестоки — Норфолк этим упивается. Он пестует жестокость. Взрослые опошлены — Норфолк и этим упивается. Пестует краше, нежели жестокость. Что есть «Пир Джона Сатурналла»? Произведение в сказочном антураже докромвелевской и кромвелевской Англии. Главный герой — сын ведьмы, он рано потеряет мать и будет совершенствовать поварское искусство, а потом всё вмиг рухнет и низы восстанут над верхами. Такова канва, прочее — словоблудие.

Вот сцены с издевательствами над ребёнком. Не жизнь главного героя интересует автора, он взывает к читательскому чувству сострадания. Всевозможные виды истязаний приводятся в тексте. Пройди они мельком, они были бы всё равно понятны. Норфолку требуется раскрасить детали, поэтому издевательства подробно описаны, Понятно, над сыном ведьмы богобоязненные люди только и могли издеваться, пускать ему кровь, заливать в рот жижу, пытаться искалечить и прочими методами доказать превосходство. Психика такого ребёнка должна быть покалечена и он сам, взращенный на почве постоянного насилия, ожесточится к окружающим.

Кажущееся естественным, в «Пире Джона Сатурналла» отсутствует. Главный герой остаётся мягким и порядочным человеком, кротко принимая судьбу и выполняя доверенные ему поручения. При явных отрицательных изначальных данных, он получает шанс обрести счастье, найдя занятие по душе и влившись в дружный коллектив. Что ещё ему может потребоваться? Разве только любовь принцессы. Почему бы и нет, он достоин лучшего, к чему и будет стремиться.

И как бы невзначай Норфолк развязывает боевые действия. Всё действительно переворачивается с ног на голову, теперь то, что казалось недоступным, можно брать, не кланяясь до земли и не стесняясь низкого происхождения. Чем может заняться повар на войне? Готовить ему точно не придётся, от него потребуется овладеть оружием и встать в ряды одной из воюющих сторон. Кто он — главный герой — роялист или бунтовщик?

Бурное время выбрано Норфолком для повествования. О многом можно рассказать читателю. Заново напомнить трагические эпизоды английской истории. Не так-то просто жилось подданным под королевской властью, хотелось им большего. Главный герой желал вкусно готовить и искусно любить, чего он и добился. Шёл он разными путями к этому, не всегда согласуясь с действительностью. Норфолк специально выбирал дорогу, где главному герою достанется больше мучений. И в финале произведения перед читателем будет обозначена проблема его бытия — придти к согласию и подчиниться обстоятельствам, либо продолжить двигаться дальше, пытаясь постигнуть что-то ещё.

Для полного счастья требуется закатить пир горой, желательно в райских традициях, допустимо подобие римских вакханалий. Ибо есть полагается без меры, ибо с еды начались страдания человечества. Чем вкуснее будет приготовлено, тем лучше. Прозрачность приветствуется. У автора, правда, наоборот. Сказывает он мутно, еда выглядит подозрительно, а от некоторых представлений персонажей на страницах аппетит и вовсе пропадает. Однако, не пиром един сюжет, где-то он представляется праздником. Не хватило лишь настоящих сатурналий.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 17 18 19 20 21 33