Category Archives: Психология/Саморазвитие

Платон «Менон» (IV век до н.э.)

Платон Менон

Менон поставил перед Сократом вопрос — можно ли научить человека добродетели или это врождённое качество? Сократ ответил, что не знает. А когда Менон настоял на ответе, то получил пространное размышление с доказательствами. Причём не скажешь, чтобы Сократ был достаточно убедительным, поскольку примеры его домыслов ничего, кроме усмешки, не вызывают. Давайте разберёмся почему.

Никто не сможет объяснить понимание добродетели. Для каждого она трактуется на свой лад. Если мужчине полагается одно определение, то для женщины — другое. Менон выразил собственное объяснение — для него добродетель является отражением стремления к благу. Это побудило Сократа укорить Менона в дополнительно вводимых им затруднениях, так как не всё, к чему стремится человек, является благом, одинаково принимаемым всеми. Для кого-то благом будет реализация отрицательных помыслов. Потому нельзя таким образом объяснять добродетель.

Менону осталось сравнить Сократа со скатом, от взаимодействия с которым человек впадает в оцепенение. Теперь уже Сократу пришлось поддерживать беседу. Он предложил в качестве эксперимента провести опыт с рабом Менона. Раб не должен быть сведущ в геометрии, значит не должен знать того, что ему будет объясняться. Методом вопросов и собственных ответов, Сократ убедил раба в верности некоторых задач, чтобы потом таким же методом получать от него самостоятельные ответы. Надо заметить, раб при этом выступал в роли студента-двоечника, вытягиваемого на тройку. Сократ ему давал неприкрытый правильный ответ, вследствие чего раб соглашался, чем позволил сделать важный вывод.

Понимая, каким способом данный вывод был получен, остаётся укорить непосредственно Сократа или описавшего сей случай Платона. Ибо читатель должен себя чувствовать слишком неполноценным, чтобы принять результат опыта в качестве хотя бы немного похожего на правду. Вывод был следующим: душа человека бессмертна, она сохраняет знания потусторонних жизней. Тем же самым способом Сократ мог узнать требуемую ему информацию от камня, ежели сам будет внушать камню то, что желает от него услышать, самолично совершая вышеозначенные действия, ещё и отвечая за объект, должный дать требуемый ответ.

Следовательно, если душа ранее имела добродетель, тогда это качество будет присуще ей в каждой последующей жизни. Но если добродетель является умением, тогда этому можно обучить. Как раз к беседующим подсел Анит. С его присоединением Сократ перевёл разговор на осуждение софистов. Коли обучающийся у врачей сам станет врачом, то перенимающий знания у софистов — болтуном. Но ни в одном из этих случаев человек не приобретёт добродетель.

Может стоит говорить о добродетели, как о качестве, передающемся по наследству? Отнюдь, величайшие мужи почти никогда не обретают продолжение себя в детях. Достаточно вспомнить Перикла, чьи сыновья слишком жалки, дабы их наделять любым подобием возможного трактования добродетели. Дети Перикла слишком прониклись красноречием Протагора, утратив возможность перенять у отца добродетель и как умение.

Приходится сделать вывод об изначальной правоте Сократа — ему неведомо понимание добродетели. Он попытался её понять, но так и не смог уразуметь, с каких позиций к ней относиться. Приведённая в текста теория о бессмертии души — слишком поверхностно рассмотренная ситуация, так и не доказанная. Поэтому нельзя опираться на подобного рода предположение, возникшее сугубо по воле на то Сократа.

Сократ искренне заключил — добродетели научить нельзя. Соглашаться ли с этим? Действительно нужно считать, будто бы добродетель является качеством каждой отдельной души? Или добродетели существовать не может, ибо это выдумки желающих видеть хоть какое-то подобие справедливости в обществе?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Платон «Хармид» (IV век до н.э.)

Платон Хармид

В Древней Греции практиковалось хорошо помогающее лечебное средство — заговоры. Считалось, что боль можно заговорить. Вот с этим-то лучше всех прочих и могли справиться софисты. От чего обычно приходит мучение, на самом деле приносит облегчение. Стоит тогда попробовать обратиться за помощью к Сократу, вот где верное средство от головной боли для его современников, но и причина оной для потомков.

Красавец Хармид измучен головной болью, беспокоящей его по пробуждении. К нему призвали Сократа, дабы тот заговорил беспокоящее Хармида состояние. И так как не имело значения о чём будет идти речь, «лекарю» требовалось отвлечь человека от его проблемы — это и есть обоснование действенной силы заговоров. Сократ сразу приступил к делу, озадачив Хармида, уведомив, что причина боли не в голове, её следует искать в теле и далее в душе. Следовательно, необходимо обратить внимание прежде на душу, потом уже на тело и в конце концов на саму голову.

Душа лечится просто — разговорами. Сократ предпочёл вести беседу на тему умственных способностей. Рассудительностью их назвать или целомудрием? До сих пор исследователи творчества Платона не определились. Вернее будет это понимать под умением человека рассуждать. Сократ добивался того, чтобы не он сам заговаривал Хармида, а сам Хармид вступил в беседу, тем вернее забыв об источнике проблем, даже говоря непосредственно о беспокоящей его проблеме. Как это ныне называется? Правильно — психотерапия.

Как лучше мыслить: быстро или медленно? Прежде нужно осмыслить суть всего, что происходит быстро или медленно. Потом определиться, насколько это хорошо, либо плохо. Не забыть решить, благо это ли зло. Если от подобных речей Сократа у Хармида наступит облегчение, значит метод действительно помогает. Удивительно другое, взирающему за беседой это способно скорее нанести вред. Призвать Сократа для излечения не получится — придётся лечить головную боль с помощью размышлений о «Хармиде» Платона.

Допустимо ли думать о том, как ты думаешь? Нет в этом ничего странного? Движение не способно двигать само себя, а жара сама себя сжечь. Так по силам ли уму понять процесс мышления? Если серьёзно принимать слова Сократа, может сложиться впечатление, будто он отрицает значение философии для человеческого общества. Получается, науки наук быть не может, поскольку нет смысла знать обо всём, не зная ничего в деталях. Одно останавливает — осознание старания Сократа заговорить Хармида, лишь бы он забыл о головной боли.

Важным считается говорить о времени действия произошедшей беседы. Она случилась в 431 году до н.э., то есть в год начала Пелопонесской войны, когда Афины подверглись агрессии Спарты. Сократ принимал участие в битвах в качестве пешего воина — гоплита. Видя данные обстоятельства, затрудняешься представить, почему заговоры излечивали людей от мелких проблем, не способствуя разрешению больших. Ответ кроется в том, что человек способен убедить себя, но не способен убедить настроенных к его мнению крайне отрицательно. Это ещё одна преграда между философией и политикой — риторика исходит от противоположных по значимости исходных данных.

Дополнительно следует пояснить. Проблемы человека не имеют значения перед проблемами общества. Если общество способно излечить человека, то человек излечить общество не может. Пояснение тут прежнее: большинство скорее убедит индивидуума, нежели один индивидуум переубедит общее мнение окружающих его людей. Поэтому согласимся с методом Сократа по заговариванию головной боли Хармида. Человек желал получить облегчение и получил желаемое. Если бы не желал — оставаться тогда ему с больной головой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Платон «Лисид» (IV век до н.э.)

Платон Лисид

Всё человеком делается во имя собственной славы. Тот же Платон возвеличил своё имя, рассказывая о деяниях Сократа. В положительных ли чертах он о нём отзывался или в отрицательных — не имеет значения. Платон мог ничего за жизнь не сделать, оставив вместо себя образ другого человека. Ему повезло: прославляющие людей со временем уходят в их тень, не считая редких исключений. Созданный кем-то образ способен полностью заменить некогда жившего человека, наполнив его жизнь подобием преданий. Оных удостоился и Сократ. Таких же почестей удостаивались многие люди, прижизненных свидетельств о которых не сохранилось.

Монолог «Лисид» ведётся от лица Сократа. Он рассказывает о Гиппотале, сделавшем из Лисида кумира. Такое отношение к человеческой сущности похвально. Однако, насколько Гиппотал действительно склонен превозносить деяния симпатичной ему личности? Сократ прямо говорит об этом Гиппоталу. Всякий любящий идеализирует объект почитания, тем обеспечивая славой своё имя. Но где провести черту между преданностью и тщеславием? Получилось, что Сократ отрицал возможность подлинной привязанности, отзываясь о ней, как об инструменте значимости непосредственно распространяющему сведения об определённом человеке.

Таково частное понимание отношения Гиппотала к Лисиду. В прочих случаях ситуация может рассматриваться иначе. Не всякий станет заботиться о своих интересах. В данном конкретном случае речь о хвале из уст поэта. Лирично настроенный напрасно не станет терзать струны души и призывать к проявлению внутренних демонических сил для создания красивого слога. Ежели поэтика исходит не забавы ради, только тогда и нужно говорить об удовлетворении обеспечения признанием, значимо потребного творческим личностям.

Сделав упрёк Гиппоталу, Сократ встретился с объектом его обожания. Лисид предстал перед ним для диалога об отношении родителей к детям и о дружбе.

Почему любящие родители относятся к детям так, словно их отпрыски хуже рабов? Рабам позволено больше, нежели детям. При этом родители тем самым желают им добра. Дети оказываются ограждаемыми от любой опасности, в том числе от исполнения присущих им желаний. Считается необходимым уберегать от всего, с чем дети не были до того ознакомлены. Лучше обеспечить более спокойный досуг: позволить приобретать знания, играть на музыкальном инструменте или заниматься гимнастикой для укрепления тела.

Как к этому относится Лисид? Он никак себя не проявляет. Его присутствие в монологе служит для разделения абзацев. Такая отстранённость приводит к тому, что Сократ от разумных мыслей переходит к безрассудным предположениям, вдаваясь в примеры тупиковых логических рассуждений софистов. Например, человек может любить лошадь, лошадь не может любить человека, значит человек не любит лошадь. Не подразумевал ли тем Сократ, что если дети не относятся уважительно к родителям, то из этого не следует, будто родители проявляют неуважения к детям?

Ещё меньше объективности в понимании Сократом дружбы. Лисид так и не поймёт, что означает слово «друг». Разговор лучше строить с конечных выводов, чтобы было понятно, к чему ведут речь собеседники. Сократ наоборот предпочитал получать выводы в ходе размышлений. На этот раз он ни к чему не пришёл, измучив собеседников и того, кому это взялся донести Платон.

Не так просты человеческие взаимоотношения, как они кажутся. Имеется множество сходных черт, применимых в общем, но совершенно лишних при понимании частных случаев. Ко всему требуется подходить с осознанием уникальности человеческого миропонимания. Пусть Гиппотал воспевает кумира, родители ограждают Лисида от всего ему интересного, а Сократ о том пытается рассуждать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Платон «Лахет» (IV век до н.э.)

Платон Лахет

Что есть гарантия достойного воспитания детей? Может быть, за таковую допустимо считать единоборства в тяжёлом вооружении? Лисимах, Мелесий, Никий и Лахет решили для разрешения их спора обратиться к Сократу. Сократ не мог им сразу ответить. Он задавал вопросы, получал ответы, чтобы так и не дать ожидаемого от него мнения. Разговор только коснулся понимания добродетели и мужества.

Лисимах и Мелесий разбаловали сыновей. Теперь им требуется исправить огрехи воспитания. Они желают найти возможность повлиять на молодые умы. У них два пути: заставить сыновей бороться в тяжёлом вооружении или поступить на обучение к Сократу. Никий считает, что борьба развивает сонм сопутствующих навыков, Лахет опровергает его слова. Борьба в тяжёлом вооружении не позволяет людям стяжать славу, а её применение по прямому назначению грозит смертью. Если бы данный вид борьбы давал обществу достойных членов, то греческие гоплиты не пренебрегали блеснуть сим умением перед лакедомонянами.

Сократ на эти рассуждения ответил согласно личным представлениям. Он взялся судить не о борьбе, а об учителях, оную преподающих. Нужно установить не какую пользу дают занятия упражнениями в тяжёлом вооружении, а насколько искусны в мастерстве наставники. Вдруг окажется так, что человек способен себя воспитать без постороннего участия? Сократ не зря так говорит — его никто не обучал умению делиться мудростью с другими, поскольку он не располагал средствами для оплаты услуг софистов.

Тогда Сократа попросили отвечать по существу. Нет нужды рассказывать о собственном воспитании, если прямо поставлен вопрос о влиянии упражнений по борьбе в тяжёлом вооружении. Поскольку Сократ не нашёл решения для поставленного перед ним затруднения, он вернулся к прежним размышлениям. Ему действительно важнее побудить Лисимаха и Мелесия к осознанию необходимости подобрать достойного воспитания детей человека, а не достойное воспитания занятие. Искусство не может нести добродетель, как и прививаемые искусством личностные качества. Рассматриваемая в конкретном случае борьба не содержала внутренней философии.

Предлагаемая Платоном беседа произошла около 424 года до н.э. после нанесённого Аттике поражения беотийцами. Стремление древних греков к красоте тела достигалось с помощью занятий гимнастикой. Поэтому допустимо предполагать стремление родителей дать детям больше красоты, позволив им научиться полезным качествам, от которых зависит будущее благосостояние государства. Если рубежи падут перед врагом, тогда добродетель не будет иметь ожидаемого от неё значения. В этом понимании точка зрения сторонников занятия борьбой оправдывается.

Противная сторона мыслит, исходя от иных реалий. Отстаивать государство полагается воинам, тогда как детям благородных мужей нужно заботиться о проявлении достоинства не таким образом. Не на войне следует доказывать преданность, а служа на благо более полезным образом. Коли война — элемент политики, значит кому-то следует проявлять заботу и об этом. Борьба в тяжёлом вооружении будет способствовать скорее к разрешению всех конфликтов методом силы, нежели способствовать достойному ответу на вызовы политических оппонентов других государств.

Между обозначенными представлениями поставлен Сократ. Он предпочёл обойти участием обе версии, посчитав полезнее обсуждение не конечного результата воспитания, а процесса получения оного. Борьбою ли будут заниматься сыновья Лисимаха и Мелесия — не так важно. Значение имеет, кто их будет обучать. Из собравшихся это понимает один Сократ, тогда как остальные обвиняют его в концентрировании на себе важной для разрешения проблемы.

Что скажет потомок о мнении Сократа? Важен преподаваемый предмет или его преподаватель? И если всё-таки важен преподаватель, то почему о его воспитании никто не заботится?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сапармурат Ниязов «Рухнама» (2001)

Ниязов Рухнама

Неужели возможно, чтобы те преобразования общества, на которые надеялись средневековые поэты Востока, наконец-то осуществились? Чтобы правители стран взялись за ум и задумались о судьбах их народов? Лишь в сочинённых ими легендах встречались подобные мужи, истово проявлявшие заботу о людях. И вот, живший в наше время, президент Туркменистана Сапармурат Ниязов воплотил в жизнь многовековые стенания людей, обратив во благо им своё правление. Обо всех собственных мечтаниях он рассказал в посвящённой этому «Рухнаме».

О чём мечтает человек? Иметь неприкасаемое жилище, счастливую семью, достаток и мирное небо над головой. Ничего другого человеку не надо. Управляющий государством должен озаботиться именно реализацией этих устремлений, тогда не будет волнений. Кто же захочет разрушить идиллию, впустив недруга в дом, позволив детям плакать, лишившись средств к существованию и взяв в руки оружие. Зачем такие горести людям? А между тем, иного в жизни не бывает. В редкой стране человек ценится за то, что он человек, а не рабочая сила. Где же существует тот край, где можно говорить об осуществившихся мечтах уже сейчас? Если верить Ниязову, то он лично это осуществил для населяющих Туркменистан людей.

В одном проблема — предложенная Ниязовым идиллия предназначена лишь для туркмен. Но если вдуматься, убрать из «Рухнамы» обособление одной нации от других, предложить благополучие всем людям на планете, то понимание текста книги расцветёт красками истинного великолепия. Ниязов предлагает сохранять нейтралитет, жить в мире с соседями, блюсти высокие идеалы, иметь чистые помыслы, быть опрятным, стремиться к новым знаниям, не забывать о духовности. Зачем человеку иные устремления, если все люди рождаются и умирают? Всем уготована одна участь, так зачем отдавать предпочтение сиюминутным выгодам и толкать человечество к катастрофе, кажущейся вследствие этого неизбежной.

Понятно, Ниязов скорбит о судьбе туркменского народа, расцветавшего, чтобы плодами его культуры пользовались другие, отбрасывая самих туркмен в развитии назад. Так было после нашествия монголов, подобное случилось за годы советской власти. Пусть Ниязов плетёт собственную историю для Туркменистана, находит истоки в глубокой древности, даёт основные изобретения и видит в тюрках потомков туркмен. Если ныне всё образовалось, появился шанс позаботиться о настоящем и дать возможность процветать родной стране, то нет нужды предаваться горестям. Как знать, реальна ли та история, имеющая статус официальной. Ведь убедил Ниязов турмен в действительности собственного видения прошлого, в той же мере каждый из нас верит в несколько иную историю. Но, ежели речь о тюрках, то так ли важно, как позиционировал туркменов Ниязов, далее определённого чёткими границами региона не выходивший? Каждый народ мечтает быть чем-то большим, нежели он есть, особенно в тех случаях, когда данный народ никем всерьёз не воспринимается.

Туркменская пословица гласит: «Хочешь построить государство, зови туркмена». Если туркмен построит государство на тех же принципах, что огласил Ниязов на страницах «Рухнамы», то сомнительно, чтобы кто-то отказался от обещания жить в достатке, сыто и без бед. К сожалению, нечто подобное обещается каждым кандидатом в каждой стране, и ни один из кандидатов, ставший кем-то большим, добиться осуществления обещаний не сумел. Часть населения всё равно продолжала жить в нужде, находясь за чертой бедности и без каких-либо надежд на перемены к лучшему. Поэтому бессмысленно дополнительно говорить о таких пунктах программы Ниязова, как природные ресурсы населению бесплатно, и многих других, похожих на недостижимую утопию.

Неужели мечты средневековых поэтов действительно сбылись? Ниязов мудро определил — если чего-то нет, а того хочется, то нужно говорить так, как ты того желаешь, и тогда оно обязательно наступит. Описал он великое прошлое туркмен, дал им великолепное настоящее, назвал хорошими и наделил отличнейшими качествами. Стыдно туркмену не быть тем туркменом, каким его представили на страницах «Рухнамы».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Стендаль «О любви» (1822)

Стендаль О любви

Кто читал «Ожерелье голубки» Ибн Хазма, тот за Стендаля не возьмётся. Кто на досуге почитывал труды Иммануила Канта, тот за Стендаля аналогично не возьмётся. А кто возьмётся, тот может быть рад. Но чему же тут радоваться, если в своих словах Стендаль вторит другим? Он придумал кристаллизацию — в том его заслугу в науке о любви не отнять. Человек действительно способен полюбить кого угодно, либо полюбить после, уловив нечто лишь ему понятное. Отношения постоянно кристаллизуются: остывание перемежается всплесками новой волны симпатий. И любит человек до гробовой доски, если кристалл чувств раньше положенного срока не развеется в череде мелких случайных ссор, приведших в результате к незарастающей трещине.

Стендаль сетует на упадок нравов. Во второй половине десятых и в двадцатых годах XIX века резко изменилось в худшую сторону отношение французов к женскому полу. Девушки перестали интересовать молодых парней — им уже не так интересно ухаживать, они предпочитают другое. Что же? Их пленит собраться вокруг некоего краснобая и внимать его рассказам. В чём причина этого? Кто бы знал. Единственное предположение указывает на крен французов в сторону интереса ко всему английскому. А это ли не упадок и морали в том числе? Посему Стендаль не уверен в успешности трактата «О любви». Не стоит забывать также и то обстоятельство, что в качестве беллетриста Стендаль ещё не отметился.

Стендаль называет любовь болезнью. Об этом говорили и до него. Но Стендаль не раскрывает своё сравнение. Любовь подобна болезни — вот и всё, что удаётся выудить про это из текста. Хотелось бы видеть этапы протекания любви, и этого нет в тексте. Стендаль твёрдо встал на введённый им термин кристаллизации, опираясь сугубо на него, чем и пытается объяснить стадии любви. Только упоминание сих стадий настолько вплетено в текст, что при невнимательном чтении их легко пропустить.

Больше внимания Стендаль уделил зарождению любви. Он искал причины для начала сего процесса. Выделил некоторые из них. Вновь примешивая в отношения полов кристаллизацию. Красивым может казаться даже урод, тому способствует именно кристаллизация. Русские по этому поводу скажут — от первого впечатления зависит дальнейшее развитие отношений, — после подумают и добавят — первое впечатление обманчиво. Таким образом думал и Стендаль. Достаточно припомнить, как пленяют мужчин женщины, которым достаточно произвести благоприятное впечатление, чтобы о себе оставить приятные воспоминания, тогда потом дурные поступки в очень крайних случаях способны изменить первоначальное мнение.

Любовь — достижение цивилизации: считает Стендаль. У диких народов нет понятия любви, добавляет Стендаль. Оставим подобное утверждение французскому романтику.

Рассказав о любви, Стендаль постарался подойти к её пониманию со стороны темпераментов и особенностей различных наций. Тут Стендаль ничего нового не открыл, только позволил изучающим нравы начала XIX века иметь дополнительный источник информации по интересующему их периоду. Может сии разделы трудны для понимания из-за того, что Стендаль взял для рассмотрения многие народы, а русских не упомянул. Чем-то русские насолили европейцам. Рассуждавший о темпераментах, Кант поступил сходным же образом.

С высоты собственного мировоззрения Стендаль всё-таки прав. Ему лучше судить, какие бытовали в его времена нравы. Чувства оказались нивелированными — сей факт печален. Пробить стену в людском отношении к себе подобным трудно — пытаться их исправить опасно для душевного здоровья. Стендаль сделал робкую попытку, оказавшуюся неудачной. Его кристалл не стал люб после первой кристаллизации, не понравился и после второй кристаллизации.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иммануил Кант — От прекрасного и возвышенного до естественной теологии и морали (1764-65)

Кант Собрание сочинений Том 2

1764 год — это год, ознаменовавшийся тремя трудами Иммануила Канта: «Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного», «Опыт о болезнях головы» и «Исследования отчётливости принципов естественной теологии и морали». Кант в прежней мере работает на нужды университета, вступает в полемику с острословами и пробует себя в соискании премий Прусской академии наук. Данные труды не являются тем, что хотелось бы видеть интересующемуся размышлениями Канта. Иммануил излишне углубился в психологию, борьбу с противной науке ересью и в противопоставление философии математике.

Размышление над словами — это всего лишь размышление над словами. Именно так думается, стоит ближе ознакомиться с работой «Наблюдения над чувством прекрасного и возвышенного». Кант перестал думать об устройстве мира, отдав себя пониманию человеческой натуры. Что есть человек? Если он есть человек, то что он тогда из себя представляет? Философы древности никогда не были голословными — всегда опирались на конкретные сравнительные доказательства. Немецкие учёные к тому не стремились. Они брали нечто в абсолюте, представляли это на собственное усмотрение и оттого исходили в размышлениях. Кант поступал аналогично немецким учёным, не задумываясь проводить сравнения между, допустим, монадой или галактикой и человеком. Оттого его наблюдения кажутся занимательными, но лишёнными полезной составляющей.

Кант сравнивает людей между собой, укрепляясь в и без того устоявшейся системе. Он поставил задачу понять, как каждый темперамент (холерик, флегматик, меланхолик, сангвиник) реагируют на прекрасное и возвышенное. Для примера Кант взял трагедию, ибо она возбуждает чувство возвышенного, комедию, взывающую к чувству прекрасного, и гримасы, под которыми Иммануил понимает блажь, вроде дуэлей, четырёх силлогических фигур и прочей ерунды. Дополнительно Кант размышляет, как к сему вышеозначенному относятся мужчины и женщины. Не обходит вниманием Кант и различие в понимании прекрасного и возвышенного представителями различных национальностей. Для понимания нравов XVIII века такая информация может оказаться полезной.

В «Опыте о болезнях головы» Кант заметил, что поэт, сочиняющий плохое стихотворение, очищает себе этим мозг. Видя, как сам Кант пишет анонимные работы, вроде этой, хочется сказать в том же духе, только касательно философа, размышляющего вокруг предмета, почти никак не связанного с его деятельностью. Причиной, побудившей Канта высказаться касательно глупости, стало хождение по стране людей с сомнительными воззрениями, словам которых верил народ. Для Иммануила всё объясняется болезнями, исходящими от головы, не поддающимися лечению: слабоумие, умопомешательство, безумие, фанатизм и многие другие. Исключение сделано для повреждения воли — его Кант отнёс к болезням сердца. В 1766 году Кант выскажется подробнее, на свой манер рецензируя книгу мистика Сведенборга.

Разделяя людей, Кант озадачился тем же в отношении философии и математики — наук, с помощью которых человек познаёт мир, но делает это различными способами. Этому он посвятил труд «Исследование отчётливости принципов естественной теологии и морали». Если философ познаёт мир аналитически, математик — синтетически. Доказательства и выводы философ строит на абстрактных понятиях, математик — на конкретных. У философа бесконечное множество неразложимых понятий и недоказуемых положений, у математика их количество ограничено, что объясняется предметом исследования, так как в математике из составляющих собирается определённое целое, в философии наоборот — исходя от неясного целого, необходимо найти ещё менее ясные составляющие. Мнение философа временно — быстро утрачивает значение, уступая новым взглядам; мнение математика часто уподобляется вечности, ибо объект исследования лёгок и прост, тогда как у философа он — труден и сложен.

Кант ссылается на Августина, сказавшего: «Я хорошо знаю, что такое время, но, когда меня спрашивают, что оно такое, я не знаю». Этим подразумевается то, что математик имеет чёткое представление, допустим, о квадрате, но философ в своих размышлениях редко бывает уверенным до конца. Понимая мысли Канта глубже можно сказать, что для философа и квадрат намного сложнее, нежели его пытается представить математик. Различается и подход к метафизике, которую философия пытается измыслить, а математика обосновать логически. Максимально достоверно понять действительность человеку под силу, но философия и математика ему в том не помогут, потребуется нечто иное, поскольку философ постигает суть интуитивно, а математик — разумом, чего недостаточно. Что достоверно для математика, философ подвергнет сомнению, и наоборот.

Трактат Кант закончил двумя определениями:
1. Первым основанием естественной теологии доступна величайшая философская очевидность;
2. Первым основанием морали в их настоящем состоянии ещё не доступна требуемая очевидность.

В 1765 и 1766 годах Кант вернулся к проблематике системы образования, что можно извлечь из его «Уведомления о расписании лекций на зимнее полугодие». Кант желает добиться от студентов способности размышлять над изучаемым, а не изучать материал под размышления учителей. Учеников требуется обременить рассудком дабы они могли высказывать собственное мнение, то есть показали, что их следовало бы учить мыслить, а не учить мыслям. Также и с философией. Философии научить невозможно, для этого необходимо научиться философствовать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Рон Хаббард «Дианетика: Современная наука душевного здоровья» (1950)

Хаббард Дианетика

В 1798 году Иммануил Кант написал критику в ответ господину надворному советнику профессору Хуфеланду под заголовком «О способности духа силою только воли побеждать болезненные ощущения», в котором выразил собственное понимание умения предотвращать болезни — Диететики. Доходчиво было им сообщено о пользе сурового обращения с организмом и желательного негативного на него воздействия, дабы жить долго и принимать любые отклонения в здоровье за неизбежное явление. Кант строго придерживался распорядка дня и, будучи болезным, прожил долгую и плодотворную жизнь. Главное, чему следует уделить внимание — Иммануил исходил из собственных наблюдений и никого не побуждал поступать подобно ему.

Панацеи от всех болезней не существует, как нет средств, позволяющих дожить до старости здоровым. Но люди не отчаиваются и продолжают искать. Кто-то пропагандирует питие мочи, омолаживая сим организм, а, речь будет о нём, Рон Хаббард разработал науку душевного здоровья Дианетику. Он расписывает её эффективность с фанатичным упорством, приводя в качестве доказательства упоминания специально проведённых научных исследований. Со слов Хаббарда человек разумный наделён способностью силой воли исправить плохое зрение, остановить кровь из раны и, надо полагать, растворить камни в почках. Нужно захотеть — тогда всё окажется возможным.

Хаббард опирается на Теорию эволюции Дарвина, видя в борьбе за жизнь ключ к пониманию Дианетики. Он ругает Павлова и скептически относится к опытам над собаками. Зато ему люб психоанализ Фрейда и гипнотическое воздействие без воздействия гипноза. Хаббард считает обязательным участие посредников в виде обученных людей (читай — лекарей с сертификатом о прослушанных курсах). Никаких явных доказательств действенности Дианетики Рон не приводит, но в форме лечебных сеансов пытается убедить в обратном. Опять же, нужно захотеть, иначе не стоит пробовать.

Нельзя оспорить утверждение, будто человек способен заставить себя преодолеть боль, повысить потенциал и добиться практиками фантастических результатов. Хаббард именно на это и ссылается. Но мало наблюдательности, чтобы сделанные им выводы пропагандировать и продвигать с обещаниями научить человека контролировать происходящие внутри его тела процессы. Не тот подход был им выбран. От этого и страдает восприятие Дианетики, на деле способной оказать влияние лишь для излечения ипохондрии.

Хаббард считает, что лучшим способом познать окружающий мир, является подобие ролевых игр. Человек должен примерить роль других, дабы с их позиции взглянуть на жизнь. Когда случается конфликт в семье, её членам следует поменяться ролями и заново проиграть ситуацию. Подобный совет идеален для любых ситуаций. Он применим к политикам и всем прочим, кто не может придти к единому мнению. Однако, затруднительно представить, чтобы излечение спины могло быть построено на применении аналогичной схемы. Возможно, Хаббард говорит о достижении гармонии между людьми, исходя из утверждения — стресс, как фактор патологических изменений в органах. Значит и боль в спине провоцируется обстоятельствами, должными быть устранёнными.

Позиция Хаббарда понятна. Он сам считает, если Дианетика в течение двадцати лет не приживётся, то человек чуть ли не обречён влачить через века болезное тело, страдающее от неспособности наладить над ним контроль. Слишком одиозен Рон в такого рода предположениях. Наученный осознанию многих практик на Востоке, он их часть решил привить жителям Запада. Может тогда ему следовало стать адептом даосизма? Хаббард бы учил заниматься ежедневным монотонным трудом до прихода просветления. И тогда человек забудет обо всех проблемах, ведь проблем не может быть, когда ты тридцать лет занимаешься лишь созерцанием стены или, предположим, читаешь единственное произведение, например Дианетику.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Харуки Мураками «О чём я говорю, когда говорю о беге» (2007)

Мураками О чём я говорю, когда говорю о беге

О чём мы говорим, когда говорим о книгах? Чаще ничего не можем связно сказать, потому как не ставим перед собой такой цели. Есть желание прочитать, перейти к следующей книге и всё на этом. Одно произведение сменяет другое, не давая в итоге ничего, даже не изменяя понимание картины мира. Мало читать — нужно анализировать прочитанный текст. Неважно, если это получается плохо или не можешь найти нужных слов — это отговорки. Никто не требует гениального творения — нужно лишь выразить собственную точку зрения, сформированную благодаря многим факторам, в том числе и списку ранее прочитанной литературы. Любое дело требует к себе внимания, а значит нужно менять приоритеты, выделяя время на осмысление прочитанного. Главное осознать — моё мнение только для меня; не имеет значения, что на этот счёт думают остальные: у каждого должно быть своё личное мнение.

Проза Харуки Мураками специфична. В ней присутствуют не самые приятные для чтения моменты, связанные с авторской особенностью восприятия действительности. Может в них и стоит искать причину, побуждающую многих людей отдавать предпочтение его книгам. Неважно, о чём именно пишет Мураками, если перед читателем лежит книга «О чём я говорю, когда говорю о беге» — дневниковые записи Харуки, в которых он размышляет о главном увлечении, уделяя место и другим фактам своей биографии: как открыл первый бизнес, когда пришёл к мысли о писательстве, каким образом собирает пластинки, чем ещё разбавляет спортивные будни. Знакомясь со столь подробными мемуарами, начинаешь лучше понимать личность Мураками, хотя и продолжаешь гадать касательно наполнения его художественных книг.

Может Харуки притворяется? Он постоянно говорит во флегматичном духе — ему безразлична внешняя жизнь, когда что-то из неё пытаются применить относительно к нему. Мураками не обращает внимания на недовольных его творчеством людей, оставаясь спокойным к негативной критике. Также он не придаёт значения восприятию его личности со стороны, чётко выполняя поставленные задачи. Ему может быть неприятно, когда на него смотрят или толкают в бок при большом скоплении людей, отчего он приходит в недоумение, но старается сохранить невозмутимость. Когда от него отводят глаза, тогда он наконец-то может вернуться назад и разобраться в причинах своих неудач. Пусть все уплыли вперёд, он же вернётся на начало триатлонной дистанции и, будучи дисквалифицированным, спокойно пройдёт её заново. Для Мураками не имеет значения успех — он сам для себя. Если же кому-то нравятся его поступки — значит у людей для этого есть побуждающие к тому причины.

Харуки не просто бегал каждый день, он основательно готовил себя к крупным международным соревнованиям по марафонскому бегу в Греции и США, а также к ультрамарафону на острове Хоккайдо, дистанция которого составляет сто километров. Бегал ли читатель на такое расстояние в течение одного дня?

У читателя может сложиться мнение, будто Мураками действительно нравится бег, раз он им так упорно занимается. Отнюдь, Харуки всегда это делает, превозмогая нежелание и боль на первых километрах пути. Ведь не так важно, бегает ли человек или занимается чем-то другим — нужно совершить первый шаг, пока не наступит смирение от происходящих с тобой процессов. Нет нужды бегать — книга Мураками может научить вставать по утрам. Конечно, Мураками об этом не пишет, но ощутимый заряд мотивации он передаёт.

В любом случае Харуки будет прав, упредив, написанием подобной книги, потуги будущих биографов, способных внести сумятицу в понимание фигуры Мураками для мировой литературы. Да и требуется ли биография вообще? Если сам человек так подробно о себе написал, рассказав о самом основном, что происходило с ним и как он на это реагировал.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Роберт Чалдини «Психология влияния» (1984)

В начале XX века психологи изучали поведение человека. Во второй половине XX века — разрабатывали методы воздействия на принятие людьми решений. Надо полагать, в XXI веке будут освоены инструменты, которые позволят непосредственно управлять человеческим мышлением. Понимание этологии, бихевиоризма и когнитивной психологии отойдёт в прошлое — будущее же будет за программированием человека, а специалисты этим занимающиеся получат прозвание хакеров подсознания. Это обязательно будет, а пока остаётся читать труды таких специалистов, как Роберт Чалдини, одного из тех, кто поставил себе целью понять причины определённых ответных реакций на заданные исследованиями эксперименты.

Чалдини говорит, что его всю жизнь обманывали. Им бессовестно пользовались, опустошая кошелёк и заставляя поступать совсем не тем образом, которым бы ему хотелось. Разумеется, Роберту было обидно. Он чувствовал себя не очень хорошо. Именно поэтому он и увлёкся изучением этологии — наукой о поведении животных. Если братья наши меньшие способны подпадать под заблуждения, принимая без страха угрожающие их жизни ситуации, то может ли иначе обстоять дело среди людей? Не так далёк человек от пещерного предка — изменились лишь условия существования, тогда как всё остальное осталось на прежнем месте. И кто сметливее других, тот всегда добивался успехов. Но почему им это удавалось?

Не нужно далеко ходить за примерами. Достаточно взглянуть на себя со стороны и вспомнить поход в магазин за покупками. Что первым привлекает внимание покупателя? Правильно, акции. Совсем неважно, если стоимость товаров на самом деле не поменялась. Ценник другого цвета служит подобием красной тряпки, заставляя класть в корзину именно этот продукт, даже если он покупателю совершенно не нужен.

Причуды капитализма более всего беспокоят Чалдини. Он наглядно демонстрирует, ссылаясь на исследования психологов, приводя в качестве доказательства неоспоримые утверждения. Привлекать внимание может и завышенная стоимость, затуманивающая покупателю способность соображать. Это всё настолько тонкие наблюдения, что ознакомившись с ними раз, уже не будешь продолжать оставаться таким же наивным. Казалось бы, подорожание товара в два раза должно оттолкнуть от него, но понимание ситуации даёт продавцу шанс сбыть продукцию гораздо быстрее. Получается, кто хитрее, тот и определяет положение вещей.

С выводами Чалдини можно спорить, поскольку они не являются абсолютной истиной. Но и человек не всегда сохраняет хладнокровие, позволяя себе расслабиться. Именно в такие моменты его подсознанием начинают манипулировать. Необязательно опираться на денежные взаимоотношения людей. Подобное происходит и в других сферах жизни, где человек ещё более подвержен влиянию. Постоянно сохранять светлую голову невозможно, а обида за случившийся обман долго будет сидеть внутри. Роберт не призывает к осторожности, он лишь констатирует действительность.

Не обходится без понимания и явление взаимного обмена. Оно настолько плотно вошло в повседневность, что от него трудно избавиться. Человек превратился в существо, постоянно кому-то чем-то обязанное. Тебе оказали услугу и вот ты уже должен поступить ответным образом. Иное поведение выбивается из общего ряда и такого человека начинают обходить стороной. О взаимном обмене говорили ещё до Чалдини, но именно он дал наиболее верное и понятное определение. В связи с этим была выявлена новая проблема, ломающая отношения между людьми, поскольку любой добрый поступок начинает восприниматься навязыванием. Разрешение одной проблемы толкает психологов к изучению возникших последствий.

Пока человек может отвечать отказом и держать ситуацию под контролем. Ему ещё позволяют самостоятельно принимать решения. Поэтому исследование Роберта Чалдини можно подвергать сомнению. А вот с хакерами подсознания справиться будет невозможно. Достаточно научиться программировать поведение, как человечество войдёт в новую эру своего существования.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 2 3