Tag Archives: животные

Луи Перго «От Гупиля до Марго» (1910)

Перго От Гупиля до Марго

Мир жесток — и не надо пытаться на это закрывать глаза. Жестоки люди друг к другу, и быть добрыми они никогда не станут, поскольку это противоестественно звериной природе человека. Но людей можно образумить, обязать соблюдать законы, пригрозить наказаниями. Тогда человек одумается, ещё и обязанный соблюдать принципы гуманности. Медленно из человека начнёт выветриваться его звериное нутро, но только до той поры, пока он находится под контролем. Позволь ему оказаться вне условий необходимости слыть человечным, над ним возобладает ярость, он примется уничтожать, словно никогда и не слыл за цивилизованного. Полностью избавиться от звериной сущности не получится, поскольку человек обязан оставаться животным, так как не является камнем или растением — всё равно будет убивать и кромсать, только бы обеспечить продолжение существования. Гораздо сложнее, вместе с тем и проще, дело обстоит в дикой природе, где действует единственный закон: убивай или беги, тогда будешь спасён, либо убит.

Луи Перго составил сборник из восьми рассказов. В каждом он рассказывал о каком-либо животном. Первым героем повествования стал лис Гупиль, последним — сорока Марго. Помимо них в рассказах действуют охотничья собака Миро, петух Шантеклер, курица Пикоре, крот Никталетта, ласка Фузелин, заяц Руссар, белка Геррио, сойка Жако, лягушка Рана, ворона Тьеслен и кошка Митис. В числе персонажей задействованы и люди.

Как Перго решил повествовать? Он не стал скрывать от читателя, каким образом устроен мир. Лис не будет добрым к тем, кого может съесть, без жалости способный расправиться с петухом, ради чего он и собирался разорять курятник. И лис привлекает внимание охотника, для которого не является средством продолжения существования, а всего лишь обладателем красивой шкуры с мехом. Каждый у Перго способен убивать, не придавая значения совершаемым поступкам. А кто из животных не имеет склонности к убийству? Таковых и не существует вовсе. Если не себе подобных, и не с целью хищничества, то убийство проявится в другой форме, о которой человек и вовсе не задумывается. В конце концов, покушение на что-либо, способное ощущать силу жизни, уже должно считаться убийством, в том числе и покушение на насекомых и на растения.

Одно отличает животных от человека — они не понимают, почему поступают жестоко. Может быть по причине отсутствия иной возможности для обеспечения способности существовать. Если лис не убьёт петуха, иным образом он не сможет найти способ пропитания. Но и давать лису право питаться по собственному усмотрению — никто не позволит. Ситуация складывается безвыходная. Тогда почему человек продолжает стремиться к жестокости, причём ничем не должной быть оправданной? Теперь человек легко добывает пропитание, не прибегая к насилию. Для наглядности Перго показал, чем человеческая жестокость отличается от звериной.

Одного не хватало Луи — ладности изложения. Читатель мог ожидать повествование в духе Джека Лондона, с тем же знанием очевидца описывавшего не только борьбу человеческих характеров, но и безжалостное отношение животных друг к другу. Но для Перго в том не было необходимости, да и талант беллетриста в нём только готовился раскрыться. Всё-таки лауреатом Гонкуровской премии он стал, будучи двадцативосьмилетним, до того сумевший издать два сборника поэзии, оставшихся незамеченными. Можно сказать, Перго получал аванс из признательности в надежде на раскрытие способностей на протяжении оставшейся жизни. К сожалению, через пять лет Луи будет убит на полях Первой Мировой войны.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Орасио Кирога «Анаконда» (1921)

Сказки сельвы. Анаконда

Как бы хотелось смотреть на происходящее одновременно со всех сторон, умея знать, какие процессы происходят на всех уровнях сразу. Но человек ограничен в представлениях, не способный смотреть дальше собственного носа. Всё, замечаемое людьми, ограничивается доступным их пониманию социумом. Всё, выходящее за его рамки, ими не усваивается. Может причина в том, что люди живут сегодняшним днём, не задумываясь о будущем, как не опираясь на прошлое, используя свои возможности сугубо в целях извлечения кратковременной выгоды. Для примера всегда можно ссылаться к «Войне миров» за авторством Герберта Уэллса. Вспомните, на человечество обрушалась опасность пасть под пятою марсиан, тогда как другое людей вовсе не беспокоило, хотя за свою жизнь начали бороться и мельчайшие частицы, вступившие в беспощадное сопротивление иноземным вирусам и бактериям. Но кто о таком станет думать? Человек этим точно заниматься не будет. А теперь давайте представим, как людям воспротивятся змеи, не согласные молча умирать в качестве подопытных животных.

В затерянных лесах, влажных тропических, куда никогда не ступала нога человека. Теперь нога, защищённая от змеиных укусов, ступила на ту землю. Здесь прежде, как и в других местах, шла война за выживание. Змеи, есть среди них констрикторы и ядовитые, жили в обоюдном презрении. Вечно не брал мир, если такое слово можно применить, змеиное сообщество. Как теперь быть? Совершенно верно, предстоит бороться. Змеям становится известно, ибо змеям всегда всё становится известно, для какой цели к ним пришли люди. Подумать только, а думать надо всегда… не только вот сейчас только, человек задумал бороться с ядом змей, задумайтесь, ядом змей. Для этого змей, ядовитых преимущественно, начнут отлавливать. Зачем же всех? Люди решили, они всегда за других любят решать, создать уникальное противоядие. Не знали лишь змеи, несмотря на приписываемую змеям мудрость, что малая часть способна обезопасить от подобной части, взятой в большем количестве. Но отстаивать своё право, так как бороться за существование необходимо, змеи могли единственным способом — кусать. Да не тут-то было…

Кирога наполнил повествование трагическими событиями. Слишком много смертей он поместил на страницах не слишком долгого повествования. Умереть предстоит едва ли не всем действующим лицам. Храбрые змеи, доведённые до отчаяния, способны умирать за правое дело, как будут они умирать и по собственной глупости, и по незнанию, в том числе напрасно, либо с пользой для общего дела. Будут умирать и люди, ибо смертен человек, не каждый раз способные хитростью превозмочь отвагу тех, кто стремится выжить любой ценой, даже посредством принесения себя в жертву. Можно на краткий миг оговориться, упомянув про особый тип змей — змееедов, тем и славных для человека, предпочитающих убивать так ему ненавистных ядовитых гадов.

Теперь нужно остановится и задуматься. Человек не способен думать о праве змей на существование. Для примера можно привести зоопарки, где интереса удостаиваются любые животные, только бы они были теплокровными, а ещё лучше — млекопитающими. Прочее людей не интересует вовсе. Почему? Человек не видит дальше собственного носа, как тут уже говорилось. Оценивать мир с позиции змеи, рыбы, насекомого или вируса, он никогда не станет. Почему бы не позволить ему это сделать хотя бы под видом литературного произведения? Безусловно, Кирога не был подлинно правдив, наделив змей тем, чего они лишены. Впрочем, это люди так думают… они ведь дальше собственного носа не видят.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Орасио Кирога «Сказки сельвы» (1918)

Сказки сельвы. Анаконда

Каждый рассказ из «Сказок сельвы» достоин отдельного упоминания, настолько изобилует содержание мыслями. Но сделать это не представляется возможным, слишком неоднозначной была личность Орасио Кироги. Не получится правильно рассудить, какие именно цели преследовал автор, сообщая определённую историю именно таким образом. Ведь не был Орасио детским писателем. О нём говорят, что он скорее предпочитал исследовать закоулки человеческой души, склонный к раскрытию мистических материй. Что до его склонности к написанию рассказов для детей, то нужно хорошо разобраться с самим определением этого именно под таким пониманием. Хорошо бы ещё знать историю Уругвая, особенно в начале XX века. Ничем подобным не располагая, оказываешься вынужденным поверхностно знакомиться со сказаниями Кироги о сельве.

Есть среди сказок рассказ «Война крокодилов», как отважные рептилии воспротивились пришествию прогресса в воды их реки. Не хотелось крокодилам терпеть шум цивилизации, попадать под лопасти кораблей, голодать из-за распуганной рыбы. Стали они возводить препятствия на пути, строили плотины. Ничего не спасало. Тогда мудрый крокодил посоветовал воспользоваться торпедой, то есть применить против человеческих достижений человеческое же оружие. Смотрится подобное повествование излишне аллегоричным. Однако, может ещё со времён Купера, читатель полюбил наблюдать за сопротивлением слабых народов, где имелась надежда на лучший исход. Да и у Кироги данный рассказ можно принять за иное осмысление борьбы южноафриканских индейцев за отстаивание прав на родную им землю.

Аналогичным образом получится принять «Сказку про енота». Пусть Кирога сообщал, как дикое животное становилось домашним питомцем, жило в волю и не знало бед, всё равно оставаясь уязвимым для сил природы, поскольку, сколько не приближайся к европейской цивилизации, тебя продолжат держать в клетке, не делая различия между тобой и твоими соплеменниками.

Схожую мысль можно усвоить с помощью рассказа «Переправа через Ябебири». В реке обитали скаты, которые не любили, когда к ним непочтительно относятся. Ещё бы, стали приходить рыбаки и удить рыбу динамитом. Какому скату это понравится? А тут стало известно про человека, обустроившегося близ реки и прогонявшего всякого, кто смел таким образом рыбачить. Полюбили скаты этого благодетеля, всячески проявляя ему признательность. Особенно они старались, стоило человеку вступить в сражение с тиграми. Скаты готовы были пойти на смерть, только бы защитить человека от опасности. Может Кирога хотел показать, насколько люди отличаются друг от друга, когда одни стремятся защищать мир и порядок, а другие склонны наводить разрушения и страдания?

А вот рассказ «Ленивая пчела» сходным образом понять не получится. Тут скорее Орасио говорил о стремлении части общества к социалистическим воззрениям, к важности соблюдения прав пролетариата. Стоило одному презреть заведённый в обществе порядок любви к труду, как от него тут же отказались, не согласившись принимать обратно в улей. Вдумчивый читатель скорее в подобном увидит попытку пророчества, осуществления которого Кирога мог желать, но всё-таки опасался. Рассказ получился с двойным подтекстом, одинаково применимый к любому дню, на какой не пытайся опереться. Безусловно, в обществе не должно быть дармоедов, получающих выгоду за чужой счёт. Такие обществу не нужны, согласно повествовательной линии. Чтобы это понять, нужно представить дармоеда самому себе, иначе он не сумеет сделать выводов.

Данными рассказами Кирога не ограничился. Есть другие рассказы в цикле про сказки сельвы, не менее примечательные. В каком возрасте к ним не обращайся, никогда не оценишь прежним образом, находя совсем иные мотивы.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Puppy’s Field Day» (1993)

Даррелл Puppy's Field Day

Всему приходит конец. В перспективе то имеет определяющее значение. Конец действительно неизбежен, как не стремись сохранять имеющееся. Не дано человеку жить консервативными взглядами, пока он не обретёт бессмертия. Именно тогда, породив десяток поколений, он осознает рождение детей, чьи представления о должном быть схожи с его собственными. К сожалению, столь длительная жизнь грозит человеку усталостью, само по себе возникнет желание переосмысления. К чему это сказано? Даррелл боролся за сохранение имеющегося многообразия видов. Пока ещё его взгляды находят сторонников, но уже родилось достаточное количество людей, предпочитающих потребительское отношение. Приходится признать, действуют они согласно христианским представлениям — мир создан Богом для нужд человека, в том числе созданы животные и растения.

В последнем литературном произведении Джеральд предложил отправиться с щенком Паппи на пикник. Пришла пора забыть о грусти и не печалиться о свершившемся, нужно отпраздновать имеющееся, навсегда определившись не допускать исчезновения ныне существующего. На самом деле, как не ссылайся на библейские тексты, мир сможет просуществовать и без человека. Но раз люди для чего-то имеются на планете, значит того потребовала эволюция, согласно закономерностям которой появление человека нельзя было избежать. И почему бы не принять за должное тот факт, что люди потребовались Земле для возможности остановить мгновение? Ведь не могут животные проявлять заботу о других животных! Такое под силу лишь человеку. И хорошо, что Даррелл посвятил жизнь просвещению человечества, определив важность имеющегося, указав на необходимость сохранения, пока то не оказалось утраченным.

Правда, коли мир создан для человека, значит человек должен жить в созданном для него мире. Если допустить, будто человек уничтожит наполнение мира, тогда нужно понять — мир ему вовсе не требовался. Беда в другом — человек мыслит подобно насекомым. Он создаёт колонии, использует окружающие ресурсы, полностью истребляя всё находящееся рядом и в близком отдалении. Парадоксально, некоторые виды насекомых используют других насекомых целенаправленно для извлечения требуемых ресурсов, вроде определённой силы или для создания продуктов питания. В этом человек крайне близок, имеющий точно такую же линию поведения, только из-за своего размера — способный осуществлять деятельность в масштабе всей планеты. Не придётся удивляться, окажись, будто бы муравьи содержат зоопарки. А если это не так, значит ещё не родился среди них Даррелл, после чего таковые обязательно появятся.

Задача человека ещё и в том, чтобы помогать обитателям планеты, проявляя заботу об их существовании. Ежели некоторые животные издавна им приручены, то про остальных не следует забывать, облегчая их существование. Вот и Даррелл обратился к щенку Паппи, на личном опыте познавшего, как важна корова, дающая молоко. Важен даже дятел, уберегающий деревья от вредителей, дабы уже человек тем деревьям нашёл применение, позволяя пока селиться птицам на кронах и в дуплах. Хорошо будет уберегать страдающих представителей животного мира от агрессии хищников — тут Джеральд опять иносказательно показал, как требуется действовать человеку, уберегая от хищнических порывов другого человека.

Мир кажется сложным. Сейчас он действительно таков. Но надолго ли? Миру вскоре грозит стать простым, лишённым растительности и животных. Либо допустимо сказать громче — Земля примет вид бесплодного камня в космическом пространстве. Вполне вероятно, что жизнь зародится на планете снова, и обязательно появится создание, ведущее себя подобно человеку. Тот момент далёк, хотя избежать его не получится, но если проявлять заботу об окружающем, то, вполне вероятно, человечество просуществует максимально долго.

Теперь прочь сомнения. Труды Даррелла ждут вашего личного прочтения!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Puppy’s Pet Pals» (1993)

Даррелл Puppy's Pet Pals

Третье приключение Паппи — знакомство с животными, сопровождающими человека. Пускай не по своей воле они идут за ним, скорее вынужденные следовать, поскольку их согласия никто не спрашивает. Надо бы высказаться негативно, так как нет ничего в том радужного, если представителей животного мира к чему-то принуждают. Тем более должно быть неприятно само созерцание созданий, находящихся в заключении, пусть и с будто бы благой целью. На самом деле Паппи ещё мал, чтобы понять истину от Джеральда Даррелла, пронесённую им через всю его сознательную жизнь. Может потому и случится пожар в окончании очередного похождения Паппи. Уж лучше уничтожить, стерев с лица планеты подобный позор. Да только нужно оставаться гуманным до конца! Поэтому читатель увидит спасение существующего, каким бы неприятным оно ему не казалось.

Паппи — озорник. Щенку приятнее познавать окружающее с помощью игры. Сперва не совсем понятно, зачем приводится история игры с поливочным шлангом. Неумелый щенок испортит настроение дедушке, облив водой. Такое непритязательное начинание имеет глубоко спрятанный смысл. Ведь нет ничего бесполезного! Всякое действие ведёт к лучшему из возможных результатов. Каким бы то кощунственным не казалось, но даже боль и страдания нужны, иначе не суметь понять, чему следует радоваться. Пока умные взрослые смеют рассуждать и осуждать кажущееся им неугодным, щенок Паппи извлекает полезный урок, ничуть не огорчаясь от происходящих с ним недоразумений. Должно показаться важным и то, что юность всегда склонна ошибаться. И как раз из ошибок вырастает то самое требуемое людям, находящее себе место в положенный для того срок.

Вокруг много животных. Многообразие собак поражает, как и прочих представителей животного мира. Сколько видов одних лягушек! Подрастающий читатель с ума сойдёт, ежели всё-таки осилит предлагаемую для него дорогу юного натуралиста. Ему ещё рано осознавать, к чему это его приведёт. Как и понимать, какие ошибки ежедневно совершает человечество. Имело бы то существенную необходимость. Отнюдь, пример Паппи должен быть заразительным. Придавать серьёзность придётся позже, а пока требуется познавать окружающую действительность, уже потом делая выводы и стремясь убедить в том других.

Важнее усвоить и такой урок от Даррелла, понимаемый следующим образом: важно делать, не задумываясь о последствиях, в соответствии с возникающей не то потребностью. Вот почему Паппи причинил неприятности, играя со шлангом. Дабы потом этот опыт помог ему спасти многих от пожара. Вроде бы он слишком мал, не должен уметь помогать, действуя целенаправленно. На деле же получилось иначе. Интуитивно щенок разобрался, какой поступок следует совершить. Однажды ошибившись, он в следующий раз то обратил на благо, хотя совершил схожее действие, от которого вне опасности вновь бы появились недовольные шалостями.

Надуманного тут ничего нет. Жизнь — не игра, как может казаться. И жизнь — не серьёзное мероприятие, требующее ответственности. Жизнь — это жизнь. Здесь шалость приравнена к ответственному поступку. Разница лишь в том, что нужно иметь представление, когда допустимо шалить, когда совершать ответственно важное дело. Может показаться, словно нет разницы — есть игра словами, ничего не означающая. Так ли? Откуда тогда появляются ответственные люди? Разумеется, всякой шалости необходима направляющая рука, умеющая объяснить, разъяснив, обозначив разницу между глупостью и существенной необходимостью. Думается, Даррелл наглядно то продемонстрировал, пускай и в форме занимательной истории для детей младшего возраста. И они не поймут содержания, им нужно обязательно рассказать, зачем Паппи шалил, отчего опыт шалости после помог спасти людей, их имущество и животных.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Puppy’s Beach Adventure» (1993)

Даррелл Puppy's Beach Adventure

Для полноты детских впечатлений, совмещая смысловое восприятие с визуальным, Даррелл добавил в приключения о похождениях щенка Паппи музыкальный момент, дополнив содержание воодушевляющими на приключение песенками, сопровождаемые записью нот. Теперь маленькие читатели смогут не только повторить на бумаге иллюстрации Клиффа Райта, но и прочитать текст, в том числе и проиграть его на музыкальном инструменте, ежели к своему юному возрасту таким навыком обладают. И ведь действительно, кто из детей не поёт песен, отправляясь на увеселительное мероприятие? Как не порадоваться, когда родители везут тебя на море?

Почему-то снова Паппи оказывается представленным самому себе. Лишённый попечительского контроля со стороны взрослых, он исследует береговую линию, находя новых друзей и нередко рискуя жизнью. Всё из-за стремления Паппи исследовать окружающий мир. Не может он сидеть на одном месте и охранять порученные ему вещи. Да и толка от него нет, если не может препятствовать наглости обитателей дикой природы. Для примера Даррелл привёл чайку — это создание снизойдёт с небес и разворует содержимое сумок хозяев, нисколько не взирая на робкие возражения Паппи.

Так как охранять больше нечего, щенок отправится восполнять дефицит общения. Вернее, он поймёт данное обстоятельство после, когда окажется в воде, неловко упавший, не сумев догнать улетающую от него чайку. Он даже мог взгрустнуть, что щенкам не дано летать подобно птицам. Не он один окажется тем опечален. Таких же мыслей будет придерживаться встреченный им краб.

Остаётся рассказать о геройском поступке Паппи. На этот раз ему предстоит спасти терьера, которого видимо смыло в море. Опять же, согласно авторской воле, Паппи удастся помочь утопающему. Сверх этого Даррелл читателю ничего не сообщит. Не будет дополнительных знакомств и приключений. Придётся ограничиться таковым незначительным объёмом представленного вниманию текста.

Чем-то приключения Паппи напоминают жизнь самого Джеральда, если её воспринимать максимально упрощённо. Сперва главный герой проникся причудами животного мира, с малых лет проявляя к ним интерес и протягивая руку помощи нуждающимся. Потом отправился искать животных, практически самостоятельно, удовлетворяя возникшие у него потребности. Но не чайка изымала, а он сам брал у природы, и за ним никто не гнался, тем более не падал в воду. Наоборот, Даррелл и стремился помочь всякому нуждающемуся, как бы это не воспринималось со стороны. Хорошо бы ему быть понятым всеми людьми, давно окутанными волнами неблагоразумия. Важно находить общий язык между созданиями, обитающими на планете. И хорошо будет проявлять геройство. Главное — спасти и сохранить. Пока же главным считается — попользоваться и выбросить.

Подобного рода размышления не обязательны для осознания маленькими читателями. Стоит им подрасти, как они усвоят всё им полагающееся из других книг Джеральда. Для них уже готово подробное пособие, призванное помочь юношам и девушкам почувствовать себя настоящими натуралистами. Всё остальное в той же мере их коснётся, стоит ознакомиться с прочим литературным наследием Даррелла. Если возникнут вопросы, то искать ответы на них придётся самостоятельно. Либо довериться точке зрения Джеральда, не скрывавшего личного мнения, желавшего видеть с ним согласных.

Вслед за вторым приключением Паппи начнётся третье. Все они выпущены в один год. Стоит предположить, что многое зависело от Клиффа Райта, чьё оформление имело решающее значение. Без его иллюстраций текст мог вообще остаться без пристального к нему интереса. Может в будущем появятся другие художники, а то и выйдет мультипликационная адаптация, чего маленькие читатели должны ожидать с большим нетерпением.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Puppy’s Wild Time» (1993)

Даррелл Puppy's Wild Time

Последними художественными произведениями Даррелла стали четыре короткие истории про щенка Паппи, рассчитанные на самых маленьких читателей. Объём каждого из них не превышает тридцати двух страниц. Художником выступил Клифф Райт, выполнивший оформление в непритязательной манере, чем-то напоминающей акварельные рисунки. Потому книги про Паппи покажутся читателю полностью соответствующими ожиданиям детей. Нечто подобное они могут сочинить и сами, сопроводив подобными же иллюстрациями.

Первое сказание о щенке Паппи рассказывает про приключения в зоопарке. Не требовалось нагружать текст лишней информацией. Всё просто и наглядно. Вот перед Паппи попугай, он кричит: я — попугай. Вот фламинго и павлин, они аналогично представляются. Паппи им неизменно отвечает, как следует называть его. Увидит он и других красивых птиц, подивится громадности слона и почти испугается хищных кошек. Лев ему погрозит, якобы ест щенков на завтрак. Тигр погрозит сильнее, так как не только на завтрак поедает щенков, но и обедает ими же.

Сознание Паппи не отличается от понимания мира маленькими читателями. Не требуется знать изрядное количество фактов об окружающей среде. Энциклопедичность тут вовсе не требуется. Самого факта присутствия определённого животного достаточно, чтобы ребёнок проявил к нему интерес. Тому способствуют и иллюстрации, не совсем точно, но весьма понятно дополняющие текст. Приходится сожалеть, памятуя о богатстве красок Кита Уэста, создавшего иллюстрации для предыдущих детских книг Даррелла.

Сам текст подойдёт для первого чтения. Буквы специально напечатаны крупным шрифтом, тем сводя содержание до наименьшей краткости. Не скажешь, чтобы слог Джеральда при этом оставался детским. Всё-таки им используются слова, знакомые не всякому, кто возьмётся за их чтение, особенно когда то происходит в первый раз. Если познания в английском языке слабы, то возникнут затруднения с пониманием.

Первое приключение Паппи завершится тем же образом, каким это будет происходить в последующем. То есть берётся некая ситуация, будто бы представляющая угрозу чьему-то существованию, которую поможет предотвратить главный герой повествования. Касательно первой книги — это станет спасение черепахи от надвигающегося на неё поезда. То произойдёт случайно. Паппи и сам не думал, увидев камень, принять за неподвижную фигуру живое существо. Однако, черепаха примет более естественный для понимания вид, а надвигающийся поезд остановится, поскольку понадобится подобрать самого Паппи.

Совершив героический поступок, щенок окажется дома и спокойно уснёт, дабы проснуться и отправиться куда-нибудь ещё, о чём читателю предстоит узнать из следующих трёх историй, дополняющих содержание первого похождения. Безусловно, все их можно было выпустить под одной обложкой, не преследуй Даррелл всё тех же целей, заставлявших его зарабатывать денежные средства на обеспечение существования Джерсийского зоопарка и Фонда охраны дикой природы. Только из-за этого следовало знакомиться с произведениями Джеральда. Хотя, читатель понимает, лучше посылать помощь напрямую, нежели оплачивать услуги посредников, под которыми нужно понимать издателей и книгопродавцев.

Почему именно щенок Паппи удостоился права стать последним героем Даррелла? Если о том рассуждать, к верному ответу всё равно не придёшь. Это нужно принять и не придавать серьёзного значения. Может накопилась усталость, либо закончились идеи и сюжеты: не нам о том судить. Основное Джеральдом сделано прежде, осталось усвоить последнее доступное вниманию. И по причине желания самого Даррелла, придётся разбираться с каждым похождением Паппи отдельно, раз уж Джеральд предпочёл всем им дать самостоятельную жизнь.

Изучив зоопарк, Паппи отправится на пляж, где его ждут новые впечатления.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Ай-ай и я» (1992)

Даррелл Ай-ай и я

Даррелл прежде уже бывал на Мадагаскаре и Маскаренских островах. Об этом писал, когда описывал золотых крыланов и розовых голубей, а также повествовал о пребывающем в движении ковчеге. Читатель о том отлично помнит. Теперь предстоит повторить. Новым становится поиск таинственного существа — мадагаскарской руконожки, имеющей прозвание ай-ай. Это удивительное животное вызывает трепет у местного населения, побуждающего их его убивать. Всё бы ничего, но теперь ай-ай грозит полное уничтожение. Вполне понятно, почему Даррелл проявил к нему особый интерес. Он готов бороться до последнего, лишь бы на Земле никто не повторил судьбу додо, а вместе с ним и прочих вымерших созданий природы.

Ай-ай — кошмар малагасийцев. Увидеть его — плохая примета. Поэтому этих животных уничтожают. Такое должно быть знакомо читателю, тянущемуся убивать насекомых, беспокоящих своим присутствием. В случае ай-ай ситуация похожая. Только за тем исключением, что ай-ай беспокойства не причиняет. Он может разорять фермерские хозяйства, но это происходит в силу вырубки лесов, ведь им негде жить и нечем питаться. Во всём остальном ай-ай безобиден. Дабы суметь сохранить от вымирания, Даррелл отправился найти и поселить несколько мадагаскарских руконожек в Джерсийском зоопарке.

Кажется странным, во время прошлых путешествий Джеральд описывал заботу малагасийцев о природе. Тогда местные жители стремились сохранять имеющееся, активно боролись за сохранение уникальных представителей животного и растительного мира. Теперь же всё словно в один момент поменялось. Малагасийцы стали уничтожать всех, о ком прежде заботились. Они поедают каждое живое существо, ежели его мясо является съедобным. Никакие предупредительные меры на них не воздействуют, поскольку уровень оповещения оставляет желать лучшего.

К счастью Даррелла окажется, что ай-ай не так-то трудно найти. И это при том, что местные жители в лучшем случае припоминают встречу с сим существом последний раз лет пятьдесят назад, а может просто съедали, не разбирая, кто послужил для них в качестве пищи. Все испытания окажутся напрасными, поскольку с Джеральдом и его съёмочной группой всегда будет человек, позже сознавшийся о имеющихся у него экземплярах. Таким образом мытарства Даррелла закончатся радостью, продолжающей омрачаться пещерными предрассудками малагасийцев.

По доброй традиции, уже в третий раз Джеральд отправился на Маскаренские острова. Рассказывать про особенности островов Маврикий, Родригес и Круглый уже кажется бессмысленным. Остаётся отметить положительное воздействие предыдущих экспедиций. Некогда находившиеся под угрозой вымирания виды, теперь получили шанс на выживание. Даррелл уверен: нужно заботиться о природе, проявлять заботу о живых существах и создавать для них лучшие условия. И не надо быть излишне гуманным, если предстоит кого-то истребить, вроде коз и кроликов, ведущих самоубийственное существование в замкнутых экосистемах. Джеральд говорит без сожаления. О ком-то природа позаботилась без человека, но о многих человек должен проявить заботу вопреки всему, хоть даже здравому смыслу.

Вновь и вновь Джеральд напоминает: надо проявить внимание к исчезающим видам, нельзя оставаться безучастным. Все страны должны присоединиться к конвенции по запрету на торговлю редкими животными. Более того, надо рассказывать людям о богатстве животного мира, в популярной форме знакомя с практически никогда не встречающимися видами. Пусть человек не станет проявлять заботу, может он побудит к тому других.

Мы всё чаще оказываемся в ситуации, когда представление о природе не имеет для нас никакого значения. Человек настолько уничтожил окружающий его мир, что вокруг него остались животные, способные жить лишь рядом с ним. Других существ словно не существует.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Toby the Tortoise» (1991)

Даррелл Toby the Tortoise

Дарреллу понравилось выпускать небольшие иллюстрированные книги для детей. Учитывая небольшой их объём, весь смысл содержания приходилось отражать художнику. Вновь Кит Уэст взялся помочь Дарреллу. Теперь уже не прогулка по Джерсийскому зоопарку, читателю предстоит увидеть совсем юного Джеральда, отправившего с псом Роджером бродить по Корфу, дабы спасти тонущую сухопутную черепаху Тоби. Обретя нового друга, Даррелл пригласит его на день рождения и подберёт для него пару. Как должен понимать читатель, прелесть произведения заключается в самих иллюстрациях. Приятно разглядывать изображения некогда важных для Джеральда мест, неоднократно им упомянутых в автобиографических произведениях.

Как раз всё таким и представляется. Большой дом, в меру дружная семья, собственное помещение юного натуралиста с портретом додо на стене. На крепкий сон надеяться не приходилось, Роджер будил Джеральда на рассвете. Пока остров спал, Даррелл отправлялся бродить по окрестностям, наблюдая за продолжающими бодрствовать и начинающими просыпаться животными. В этот раз случилось неожиданное. Он услышал крики о помощи от черепахи, которая тонула в волнах среди скал. Как такое вообще возможно? Скоро станет ясно — сухопутные черепахи не умеют плавать.

Пришлось проявить отвагу! Зная по текстам Джеральда о его наполненном приключениями детстве, легко веришь, чтобы Даррелл бросился помогать погибающему животному, рискуя собственной жизнью. Ещё бы, помочь нужно обязательно. Не мог Джеральд рассказывать историю, как он однажды наблюдал за попавшей в беду черепахой, не справившейся со стихией и печально погибшей. Поэтому он поведал о спасённом им лично создании, должном теперь быть ему за то обязанным.

Удивительно, но животные умеют говорить. Более того, Даррелл умеет с ними общаться, используя для этого слова. Безусловно, произведение ориентировано на детей, вполне способных поверить в возможность всего на свете, вероятность чего достаточно просто допустить. Удивителен и тот момент, что в поступках животных нет агрессии. Конечно, Джеральд лукавит, показывая отзывчивость черепахи, а затем и радость от лица различных зверей, способных проявлять участие и даже танцевать на дне рождения. Но то не так важно, поскольку у Тоби возникла серьёзная проблема — он одинок.

Собачья конура становится тесной для черепахи, если туда привести другую черепаху. Нужно расширяться. Пока ещё рано о том задумываться. Только читатель уверен, ежели чего-то Тоби захотел, быть тому осуществившимся. Читатель должен заплакать от умиления. И читатель обязательно заплачет, настолько Даррелл правдиво изложит страдания одинокого существа, спасённого и обретшего друга, чтобы вскоре обрести полное счастье, обзаведясь семьёй.

Совершенно очевидно, не ради себя Джеральд писал подобную историю. Он обязан был её рассказать подрастающему поколению, стремясь пробудить стремление сочувствовать к происходящим в природе жестокостям. Учитывая же выбранную читательскую аудиторию, понимаешь, как важно суметь наладить диалог с юным человеком, чья душа готова выйти из-под контроля и, в порыве его познания, начнёт крушить всё, что попадётся под руку. Гораздо лучше обратить разрушительное начало в созидательное русло, привив любовь к братьям нашим меньшим.

Рассказ про черепаху Тоби — один из немногих, должных появиться благодаря Дарреллу. К сожалению, неумолимое время остановит это стремление, не дав дальнейшего развития. Джеральду осталось написать совсем мало. И неудивительно, что основное внимание он уделит детям. Именно им предстоит принять участие в заботе о природе, приняв эстафету у взрослых. По сути так и происходит. Ведь Джеральда давно нет с нами, а его дело пробуждает в юных сердцах горячий энтузиазм защищать разнообразие жизни на планете.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Илья Бояшов «Путь Мури» (2007)

Бояшов Путь Мури

И пошёл человек по земле, изгнанный из рая. И шёл он, пока не пришёл до места, ставшего его домом. И жил там, покуда не пришли другие люди, подобно ему из рая изгнанные, и выгнали его. И пошёл человек по земле дальше, лишённый крова. И так шёл он, отовсюду изгоняемый, покоя нигде не находя себя. И шли так все прочие люди, его изгонявшие, ибо изгоняли и их. И пришёл человек однажды туда, где было занято, и изгнал он там до него поселившихся. Такова история человечества, кратко изложенная. А теперь внимание к кошкам, живущим ради присущих им интересов. И пошли кошки следом за людьми, не желая оставаться в одиночестве, и наводнили они мир, не находя нигде покоя. И причина того в человеке заключалась. Кто шёл за ним, обрекал себя на жалкое существование. И стало ясно всем это, и поняли все тут сказанное, ничего не изменив, продолжая заданный жизнью круг, пока не посыпались бомбы на их головы. Тогда стало ясно окончательно: отныне можно изгонять, не имея целью овладеть землёю изгнанных, ибо силён в человеке дух силу показывать.

Что сказать тут можно дополнительно? Всегда род людской в движении. Это воспринимается с горечью. Причина того в необходимости иметь крепкие двери, недругов в дом не пускающие. Человек — не животное, в общепринятом смысле такого значения. Только животное стремится удалиться от места, им занимаемого. Устремляются куда-то киты, треска и лососи, бродят тигры, медведи и волки, в поисках водопоя существуют слоны, буйволы и жирафы, постоянно мигрируют птицы. Нет в том горести, какая мнится человеку в его передвижениях. Остепенился он и не желает двигаться, да мало места на земле, где жить всякому хочется. И думал о том Бояшов, путь для Мури определивший, увидев в кошках человеческие устремления. Не желают домашние кошки отправляться в странствия, пока их не заставят так поступить.

Мыслят ли животные? Может от неразумности они отправляются в странствия? Зачем птицам миграции, когда живи и плодись? Зачем рыбам отправляться к местам, где они сами родились, умирая во имя рождения потомства? Об этом думает Бояшов, забывая о Мури, для себя разрешая проблему понимания происходящих на планете процессов. Будь разум у животных, вели бы себя подобно людям. Ведь есть умные представители, понимавшие человека и дававшие осмысленные ответы имеющимися у них средствами.

Всё прочее, что текстом книги зовётся, Бояшов использует не по назначению. Показывает он араба, на самолёте летающего, мировые рекорды устанавливать желающего и над Техасом купол парашюта раскрывающего. И он куда-то стремится, не желая никому зла. Может из природных побуждений к странствиям, желая обрести нечто ему неведомое, толкающее к покорению новых горизонтов, всегда манящих своей недоступностью.

Но вот к Мури внимание. Кот сей пойдёт из Боснии, оставшийся без хозяев и без всего ему милого прежде. Встретится с существами разными, размышляя о миграции и о разуме, животным свойственном. Встретятся ему люди, его понимающие, страдающие чем-то схожим. Ибо кошачье племя Бояшов вольно сравнивает с мытарствами племени иудейского, давно привыкшего не держать излишних накоплений, поскольку знают, что серебро сегодняшнего дня не станет золотом дня завтрашнего, а истлеет, не принеся никакой пользы. Так и дом разрушится, смешав в крошево все прежде бывшие стремления. Главное для человека — способность к движению. Нужно быть готовым отправиться в путь, так как это заложено в человека природой, его для того и породившей.

А кот Мури пойдёт туда, где будут люди. Каким бы независимым он себя не считал — зависимость его от людей очевидна.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 2 3 7