trounin.ru

Корейские классические сказки ничем не отличаются от наших. Есть у них в сюжете испытания для людей, но неизменно всё заканчивается хорошо. Лучик надежды всё же остаётся. Корейцам свойственно широкое понимание мира — у них с рождения в подсознание заложены 3 противоположные друг другу образа жизни:
— Даосизм. Природа прекрасна, под неё надо подстраиваться, её не следует изменять. Человек сам по себе идеальное создание. Немного подрихтовать. Перестать заниматься самобичеванием. Уйти в себя и свои мысли. Жизнь закончится смертью. Ищи свой Путь, спрашивай постигших путь.
— Конфуцианство. Общество превыше всего. Это не религия — это именно образ жизни. Негласные правила поведения регламентируют всю жизнь от рождения. Три главных закона: государь и подчинённый, отец и сын, муж и жена. Отношение жены к мужу приравнивается отношению сына к отцу, а отца к государству. Почтительность. Об этом трудно говорить, трудно понять. В нашей стране такого даже близко нет.
— Буддизм. Кажется странным, но в Корее действительно буддизм пустил корни. Для тебя всегда существует просвещённый, к кому следует стремиться. Чья жизнь достойна восхищения.

И, конечно, о самой книге. 7 сказок. Они объединены идеями верности семье и обязательной каре для несправедливых. Много отсылок к Китаю, повлиявшему на корейскую литературу. Имена действующих лиц традиционно не запоминаются. Но чем больше подобной литературы имеется в активе, то тем легче всё воспринимается. И вот уже кажется, что 5000-летняя история Китая не такая уж и трудная.

» Read more

И вот Кастанеда перестал смущаться читателя. Он чисто и откровенно говорит, что порой чувствует себя полноценным идиотом. Таким же как Дон Хуан и Дон Хенаро. Либо крыша едет у него, либо у этих двух, либо у всех вместе взятых. Все они идут куда-то, сами не знают куда и ищут то, что знают только Дон Хуан и Дон Хенаро, но не знает Кастанеда. Он подозревает. И раз за разом его действия приводят к смеху благородных донов. Всё это напоминает фильм о безнадёжном больном, который уговаривает доктора увезти его из больницу в определённую местность, где ему будет даровано облегчение страданий, а то и полное выздоровление. Доктор не верит, однако соглашается помочь парню испытать последнее возможное средство.

Дон Хуан крайне мудр, таких мудрецов полно везде. Хоть в Монголии монгол из монгольской степи обладает невыразимо объёмным запасом знаний, что могут пригодится в охоте на волков. Хоть любой Бодхисатва задавит авторитетом и скажет как правильно выжить в этом суровом мире. Только Дон Хуан предпочитает раскрывать свои способности под воздействием галлюциногенных свойств любимого им кактуса и волшебной трубки, кою он раскуривает наедине с собой и никому её не показывают, так как это плохой знак.

Бодров младший говорил «Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда, тот и сильней». Но найти бы ту самую правду, что на самом деле правда.

» Read more

Галактическая империя. Двадцать пять миллионов миров под властью одного императора, что живёт на одной из планет и никогда её не покидает. Академия располагается в центре планеты. Она неприкасаемая. Источник могущества. В этом мире многое могут вершить учёные. Но нет. Власть императора имеет верховенство. Но сам факт любопытен. Самое неприкосновенное место в галактике, куда не может спокойно распространяться влияние императора — это планета, где расположена его же резиденция. Где тут сохранять спокойствие. Ежели даже твой могущественный министр держит всю ситуацию в своих руках. И как ему это удаётся. Непонятно. На планете семьсот внутренних территорий. Каждая территория имеет своего правителя. Микровселенная в масштабе одной планеты. Идеальное место для изучения Галактики. Тут есть выходцы их всех миров. Даже с мифической Земли, затерянной где-то двенадцать тысяч лет назад. Были бы сведения более точными, но никто не может держать столько информации, она постоянно перезаписывается. Остаются только сомнения и изрядная доля сарказма о своём прошлом.

На конгрессе математиков выдвигается теория возможности предсказания будущего. Это интересно. Очень интересно.

В очередной раз удивляюсь Азимову. После каждой главы думаешь отложить книгу и отдохнуть от чтения. Да где уж там. Именно в конце главы Азимов вновь подогревает интерес. Приходится читать дальше. «Прелюдия к Академии» как горячий пирожок. Надо есть свежим. Так вкуснее. Пускай книга в цикле написана предпоследней. Я с «Миром будущего» Азимова знаком плохо. Начну с серии про Основание. Кажется я на верном пути. Фантастический детектив — самое верное определение.

» Read more

Читают ли женщины о войне? Наверное читают. Война — не сугубо мужское дело. Война касается всех. Касается и женщин в том числе. Ведь война не может никого оставить безучастным. Война страшит сама по себе. Без войны не может существовать человек. Война — призрак животных устоев. Борьба за выживание. Выживание политическое. Кем-то навязанное. Проникшее в подсознание. Жить хочется спокойно, но спокойно жить никогда не получится. Страдание — вот залог человеческого существования. А война как раз и есть страдание.

Почему я вспомнил женщин? Ведь «По ком звонит колокол» — типично женский роман. Сюжет есть, он вялотекущий. Развитие событий идёт столь медленно, да прерывается таким количеством мыслей героев, что душа улетают далеко от книги. Порой ловишь себя на своей мысли, далёкой от мыслей героев. Книга читается на подсознании, а сам ты уже давно думаешь о другом. И вот спустя два часа чтения вновь возникает вопрос о прочитанном. Как бы о чём-то же было написано на этих страницах. Но что? Мириады мыслей героев. Мужчинам такая литература никогда не была интересной. Поэтому-то её и называют женской. Женщине не важно развитие сюжета — ей важно взаимоотношение героев, понимание мотивов, что их движет. И вот тут как раз герои могут часами рассуждать обо всём. Концентрация внимания возвращается только в нескольких местах. К примеру — ужасы гражданской войны в повествовании Пилар, либо тупость французского революционера Мати.

О книге можно сказать только четыре слова — партизаны пытаются взорвать мост. Только это осядет в моей памяти. Всё остальное сотрётся. Жаль Роберта Джордана, но что может быть лучше для причины женских слёз. Бравый Роберт Джордан.

» Read more

Список прочитанного у Алексея Толстого мал. Гиперболоид, да вот Аэлита. Фантаст советского разлива — может быть один из лучших, наверное. Я так не буду утверждать, но размах его мысли поражает. В то время, когда он писал — поднимать революцию рабочих и крестьян на Марсе уже фантастично. Неважно как там живут… если живут. Но революцию устроить просто необходимо. Как же с пустыми руками обратно возвращаться. Мол, вот на Марсе побывали. Ставим галочку на фотокарточке. А это я у самой высокой горы в нашей солнечной системе. А вот я у искусственных каналов. А вот я на фоне Фобоса и Деймоса. Красивое небо на Марсе, правда? Жаль фотография цвет не передаёт. Но ведь всё понятно. Нет! Такое посещение иной планеты для советского человека не заслуживает даже права быть упомянутым. Уехал, значит устраивай революцию. Присоединяй угнетённый рабочий класс к числу Советских Социалистических республик. Что? У них вроде бы народ не волнуется. Вздор. Революции быть.

Вновь Толстой даёт героям возможность повлиять коренным образом на ситуацию в мире. Если в Гиперболоиде инженер Гарин решается взять в свои руки власть над всей планетой, то в Аэлите задумывается революция. Я, конечно, притягиваю всю ситуацию за уши. «Аэлита» — это книга о любви советского человека к простой марсианке, пускай и дочери жестокого суверена. Зовут её Аэлита. А’Элита. Элита. Этим всё сказано. По сути в книге действует не как дочь, не как любовница, а как историк. Рассказывает пришельцам их же собственную историю, да делится печальным исходом жителей Земли на Марс. За такую версию Толстому можно смело аплодировать. Мне понравилось. Американцам тоже понравится. Сперва правили чёрные люди, потом красные, их дети стали жителями Атлантиды. Внуки — поработителями Марса. Правнуки всё забыли. Праправнуки с чего-то неожиданно решили «вспомнить всё».

» Read more

Крайтон мо-ло-дец! После такой книги можно смело заносить в любимые. О как же мне было страшно читать, особенно читать по ночам. Я шёл на работу в темноте и тщательно озирался по сторонам. Опасался велоцерапторов, вдруг они притаились в мусорном баке, а может хищно скалятся за дверью или поджидают в углу. Реально страшно. Книга пробирала до самых костей, отсекая лишнее мясо, оставляя ровный след. Не резала душу, а именно отсекала. Одномоментно. Без запаха тухлятины и липких слюней. Просто, интересно, мощно. Эпохально.

Книга как предостережение. Не надо пытаться влиять на природу. Человечество для планеты — быстропроходящее бедствие. Оно изведёт само себя. Ему не надо заботиться о планете, надо заботиться только о себе. Планета всё переживёт, а вот человечеству возможно не получиться тягаться с динозаврами по долгожительству. Борьба с истончением озонового слоя должна беспокоить человечество. Радиоактивное заражение — тоже. Всё это грозит человечеству. Но ничем не угрожает планете. Если верить Крайтону, кислород — яд. Он стал побочным продуктом жизнедеятельности растений. Из-за него в прямом смысле случилась экологическая катастрофа. Людям в те временами было бы несладко, а сейчас очень даже ничего. Ведь уровень кислорода повысился.

Книга как эксперимент. Возродить вымерших существ очень интересно. Примерно как пытаться получить философский камень. Это как бы необходимо, но на самом деле не представляет ни для кого никакой необходимости. Разве только тем учёным, что хотят этого добиться. Получить нобелевскую премию. Заработать денег для себя или для новых изысканий в науке. Правильно говорит Крайтон — пещерные люди трудились 16-20 часов в неделю, остальное время отдыхали. Все усовершенствования, призванные облегчить жизнь, уже были давно изобретены.

Безумно умная книга. С сильной позицией. Оправданной позицией. Доходчиво изложенной.

Мир невозможно понять.
Его нужно принять.
И жить.
Жить!

» Read more

Крошки хлеба на столе плавают по разлитой воде рядом с компьютером под мерцающим чёрным космосом скринсервером. Крышка от бутылки закручена. Бутерброд переварен. Крошки хлеба плавают по воде под монитором. Экран навис всей своей тяжестью, прилип к голове, вошёл в сознание. Оборвать бы все эти провода. Выйти из мира. Родиться в другой реальности. Зачем сокрушаться о потерянных чувствах, всё будет так как и должно быть.

Встать со стула трудно, отключить музыку невозможно, перемотать не хватает сил, играет. Стучит сосед, звонит звонок. Стучит ли… звонит ли? Разыгралась виртуальность. Не отпускает. Крошки хлеба на столе, стакан с водой в руке. На экране монитора содержимое корзины. Моргает планшет. Нейромант Гибсона требует себя дочитать. Трудная задача. Киберпанк прекрасен. Он реален как никогда. Уныло.

Загружаю в мозг пакеты базовых курсов математики, физики, кибернетики. Критическая ошибка на семидесяти трёх процентах. Один из файлов одного из трёх пакетов повреждён. Какого? Три шага назад. Включаю виртуальность, ищу. По старинке. Удаляю. Загружаю каждый пакет по отдельности. Крошки хлеба плавают в стакане с водой. Математика, Физика — 100%. Кибернетика… критическая ошибка. Скринсервер, космос. Буря эмоций. Примитив вырывается наружу. Нет спокойствия в душе.

Крошки хлеба на столе плавают по разлитой воде…

» Read more

Книга действительно повествует только лишь об одном — как правильно собирать, сушить, да раскуривать галлюциногенные растения. Российский читатель после этих слов может не кидаться с книгой в лес на поиски чудесных средств — тщетная попытка. Нет у нас южно-американских чудесных веществ, открывших Кастанеде большой и завораживающих потусторонний мир. Они, конечно, есть… но другие. И Кастанеда о них по своему неведению не упоминает.

Как после такой аннотации относится к Кастанеде? Да как и раньше, т.е. никак. Вот если бы Кастанеда побывал в гостях у бабы Яги, да скурился до Кощея Бессмертного, вот было бы большей потехой. Заодно бы узнали новые завуалированные подробности наших старых добрых сказок. Огонь, вода и медные трубы — наш Кастанеда.

» Read more

Да придёт Рок в Плоский мир. Пусть узрят все вокруг прелести анархии и свободомыслия. Даже волшебники сойдут с ума, что уж говорить о простых обывателях. Пратчетт едет дальше по рельсам жанровости, если «Движущиеся картинки» были полным провалом, то продолжение карьеры Достабля в роли промоутера рок-группы получилось лучше лучшего.

Для себя отметил в книге один удивительный факт — Пратчетт ничего не говорит о Плоском мире, не делится сведениями о его географии и даже не рассказывает о великой черепахе. Что странно, ведь в пятнадцати книгах до этого он неизменно рассказывал читателю давно известные факты, но разными словами. А тут такого нет. Сразу за дело.

Рецензии на книги Пратчетта читают люди, которые читали Пратчетта. И читали не просто Пратчетта, а конкретное произведение. Вот они-то и читают эти рецензии, ведь кому ещё взбредёт в голову читать рецензию на рОковую музыку. Могу сказать одно — мне понравилось. Временами смешно, временами грустно. Пратчетт грамотно провёл персонажей по сюжету и закончил именно так, как заканчивают все великие музыканты.

А Смерть… Смерть как всегда превосходен.

» Read more

В активе Аравинда Адиги есть три книги, только две из них переведены на русский язык. Самую первую я не читал, но после второй оставил твёрдое намерение обязательно ознакомиться с «Белым тигром», а пока же делюсь впечатлениями о покорившей меня книге «От убийства до убийства». Но пока ещё пара слов об индийской литературе. Её знатоком не являюсь, но раньше активно интересовался синематографом этой разноплановой страны. Кама Сутру в руках не держал, зато как-то знакомился с Бхагавадгитой, да плевался от творчества другого индийского букероносца Арундати Рой.

«От убийства до убийства» действительно повествует от одного убийства до другого. Мне импонируют произведения, где главный герой или кто-то из ключевых персонажей в конце заканчивает свой жизненный путь в прямом смысле, не давая автору возможности в будущем его возродить во всяких «20 лет спустя» и прочих. Не исключаю приквелы, но лучше ведь когда писатель развивается, трансформирует свои мысли и не тормозит вокруг излюбленных персонажей, вспоминая их то от случая к случаю, то прыгая из одного в другое, дабы взять измором и количеством текста, чем раньше любили грешить. Благо сейчас хорошо продаются и книги, где количество символов не имеет никакого значения.

Трудна жизнь в Индии, все слои предстанут перед нами, Адига покажет всё исподнее, всю грязь и нищету. Будто не современная страна перед нами, а застойная Европа прошлых веков с антисанитарией, якобы отменённым рабством и полным неуважением к человеческой сущности. Грязь, тщета, тля под ногами. Трудно жить в этом мире, и ведь люди живут, выживают как могут.

И пока Гринпис спасает зверей,
мало кто думает о благополучии людей.

» Read more