Tag Archives: будущее

Сергей Лукьяненко «Калеки» (2004)

Лукьяненко Гаджет

Цикл «Геном» | Книга №3

Что будет, если искусственный интеллект научится подлинно мыслить? Он перестанет быть цифровым кодом, действующим согласно определённых положений, теперь способный размышлять и вырабатывать мнение без чужого вмешательства. Тема, поднятая Лукьяненко, кажется интересной, особенно учитывая, при развитии робототехники, должная через некоторое время стать насущной проблемой человечества. Недалёк тот век, когда искусственный интеллект скажет: «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Сергей предложил столкнуться с этим в меньшем масштабе, дав для примера боевой корабль, самостоятельно решающий, кого он допустит к управлению.

Для лучшего усвоения произведения важно и понимание будущего, описанное Лукьяненко в цикле произведений «Геном». Следует напомнить, человек с самого начала получает навыки, отвечающие за его спецификацию. Если ему полагается быть пилотом, им он и будет, способный к особо тесным связям с космическими кораблями. Такой человек способен влюбиться в корабль, мыслить его интересами. Не стоит исключать и обратную ситуацию. Как же быть с капризничающим искусственным интеллектом? Потребуется найти особый подход.

Сергей объяснил, почему проблема сталась возможной. Оказалось, покупая корабль, люди продешевили. За это корабль был наделён качеством непокорности. Он может допустить до управления только тех, кто достоин или превосходит его. Взломать систему не получится — защита способна выжечь мозг едва ли не буквально. Придётся действовать именно разговорами. То есть корабль нуждается в уговорах. Задача не кажется трудной, но она является непосильной. Поэтому были приглашены лучшие специалисты по перевоспитанию боевых кораблей. Получается, найти общий язык с искусственным интеллектом — настоящее искусство.

Повествуя, Лукьяненко заглядывал в далёкое будущее, оставаясь в рамках фантастики ближнего прицела. Его вдохновляла «Матрица» — художественный мир о виртуальной реальности, в которой будто бы живёт человечество, этого не осознавая. На страницах произведения постоянно появляются отсылки к Нео, называемому пророком. Сама связь с кораблём налаживается с помощью нейрошунтов. В начале нулевых годов подобное казалось наиболее возможным в части соединения человека с компьютерными технологиями, когда требовался непосредственный контакт. Повествуй Сергей десятью годами позже, связь устанавливалась бы удалёнными способами. Рассказывая ещё через десять лет — могло хватить ментальных способностей, позволяющих убрать все приборы-посредники, объединив людей и искусственный интеллект в единую сеть, взаимосвязанную друг на друге. Впрочем, переосмыслив идею Лукьяненко из «Сумеречного дозора», всякая среда существует за счёт другой среды, не способная к существованию при условии разобщения. Данные частности всё равно остаются условными, так как люди и искусственный интеллект способны существовать обособленно.

Как же суметь убедить корабль в необходимости содействовать людям? Сергей решил привести самое яркое доказательство, указав кораблю на его несовершенство. И это при том, что сам корабль мог демонстрировать людям их слабости. Чем тогда получится задеть чувства корабля? Как и человек, искусственный интеллект не умеет осознавать собственное несовершенство. Особенно такой, считающий себя лучшим во вселенной. Но у всего есть недостатки, окажись ты хоть высшим существом. Космические корабли не смогут существовать без обслуживающего персонала, и обслуживающий персонал откажется, чтобы его считали сугубо за таковой. Требуется взаимодействие. Какая беда всякого корабля, ещё со времён, когда они бороздили моря Земли? Совершенно верно — обшивку могли перегрызть крысы, вследствие чего тот шёл на дно. Подобное способно случиться и с космическим кораблём. Кажется, искусственный интеллект будет убеждён в ущербности — он такой же калека, как и любой человек, имеющий ряд недостатков, выдающих в нём неполноценное существо.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Спектр» (2002)

Лукьяненко Спектр

Год за годом Лукьяненко создаёт миры, позволяя читателю познакомиться с многообразием человеческих представлений о должном быть. Делает это Сергей в духе беллетристики — густо наполняя сюжет чужими жизнями. Вновь на страницах оживает персонаж, живущий ради возможности существования. Он — ходок между мирами, талантливый рассказчик. Но его деятельность — поиск людей. И теперь главный герой берётся сообщить историю о семи мирах, связанных в единое целое вратами. Но были ли путешествия с планеты на планету в космическом пространстве или всему нашлось действие в рамках одного места, рассматриваемого с разных сторон в условиях понимания существования параллельных Вселенных? Понимать можно разным образом.

Фантастические убеждения Сергея продолжают оставаться в рамках сегодняшнего дня. Парадоксы восприятия действительности происходят за счёт текущих недоразумений. Если ставится вопрос — нужно искать самый логичный ответ. Допустим, копировать, вырезать и вставлять текст допускается комбинацией клавиш. Раз так, тогда любая история может быть рассказанной, на всё найдётся решение. Если кажется, будто один человек не может существовать во множестве измерений, тогда найдите того, кто способен создать несколько папок на рабочем столе, поместив в каждую копию файла, частично заполнив различающейся информацией. Уже не один файл, всё же продолжающий восприниматься за идентично близкое, потому и продолжающее считаться связанным с исходным.

Нет, Лукьяненко не проводил с читателем лекцию об устройстве операционных систем. Сергей отправлял главного героя бродить по мирам, пытаясь найти определённого человека, всякий раз погибающего, стоило с ним сойтись. Если изначально ничего не говорило о должных последовать выводах, то с каждым новым миром Сергей предпочитал фантазировать о различном, ставя одну задачу — показать надуманность человеческих стремлений. Чем бы не занимались прочие действующие лица — они воспринимались за недоразумение на фоне величия первоначального замысла, пока ещё продолжающегося оставаться мечтой в плане реализации.

Сергей ставит разные проблемы. В одном мире возник вопрос: можно ли убить того, кто убивал? Другой мир дал повод задуматься: есть ли душа у технологически развитых народов? Следующий: насколько оправдано жить памятью предков, не имея собственного представления о прошлом? Возникают и занимательные случаи, вроде разрешения предмета спора, касающегося различия между мужчинами и женщинами. Разве нет миров, где мужчина разумен, в отличии от женщины, либо наоборот? Да и нужен ли разум вообще? Лукьяненко представит вниманию и такой мир, где взрослые предпочитают отказаться от способности думать.

На протяжении повествования читателя будет беспокоить мысль, как одно из действующих лиц смогло размножиться на семь миров. Для понимая этого нужно читать произведение с конца. Однако, Лукьяненко не для того писал «Спектр», дабы читатель увидел сугубо детективное расследование. Сергей показывал каждый мир в отдельности, ставя различные проблемы для понимания, пусть и не совсем подходящие за должные быть усвоенными. Ведь понятно, рассуждать допускается о разном, был бы в том хоть какой-то смысл. Поэтому лучше следовать за главным героем из мира в мир. Для того и сообщал Лукьяненко очередную историю, показывая возможности человеческой фантазии. Да чему не бывать, то не случится, сколь на том не акцентируй внимание.

Надо согласиться, было бы прекрасно, получи человечество возможность мгновенно перемещаться, даже если не между разными мирами, просто в рамках одного населённого пункта, страны или планеты. Плата за перемещение — рассказанная история. Будь так — мир мог наполниться интересными людьми. А писатели и вовсе бы стали властелинами Вселенной, ибо только им подвластно наполнять миры рассказами о том, что было, есть и будет.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Александр Зиновьев «Глобальный человейник» (1997)

Зиновьев Глобальный человейник

Беда фантастов — они способны мыслить на ограниченное время вперёд, поскольку не владеют информацией, что действительно будет происходить. Например, Зиновьев взял за основу для рассуждений XX век, вполне уверенно считая: человечество добилось максимально возможного в развитии, далее ему двигаться некуда. Будут только улучшаться технологии, тогда как ничего существенно нового не появится. Это вроде той истории про американца, в конце XIX века сказавшем, что всё уже изобретено. Так и Зиновьев рассказал, излишне гиперболизировав текущий момент, как будет в будущем, началу чего мы являемся свидетелями уже сейчас. Надо учесть и то, что ничего сверх имеющегося прибавлено не будет, просто человечество застынет в развитии, предпочтя потребление. Виною тому станет, разумеется, США. Ещё одна беда фантастов в том, что они не видят потенциала в им неведомом, ведь и государство северных штатов Америки когда-то ничего из себя не представляло. Но зачем об этом думать? Фантастика ближнего прицела не должна заглядывать вдаль. Остаётся думать, Зиновьев желал показать, отчего американская модель существования обречена на самоуничтожение.

Создание компьютерных систем оказало особое значение на человечество. Произошло небывалое — глобальное объединение в единый массив. Теперь перед людьми не имелось преград. С каждым десятилетием границы между людьми всё более стираются. Зиновьев проследил ситуацию наперёд. В лице компьютерных систем человек найдёт помощника для усиления присутствия на планете, истинно считая, будто достигает положения существа, наделённого практически неограниченными возможностями. Компьютерные системы помогут во всём. Человек научится общаться с тем, кого он прежде не понимал. Поймёт то, к осознанию чего не имел способности. Даже приобретёт способность к тому, чему не мог научиться. Облегчив себе существование, человек полностью будет полагаться на компьютерные системы. Получается, если о чём и будет в дальнейшем проявлять заботу человек, то о компьютерных системах, должных претерпевать постоянные усовершенствования. В конечном счёте ситуация обязательно выйдет из-под контроля, когда система, созданная для помощи, получит право на обособление от человеческого социума. Но это уже прицел для фантастики сокрытых от понимания горизонтов — так далеко Зиновьев не заглядывал.

Зиновьев уверен в стремлении людей к демократическому режиму. Однако, демократический режим — есть форма тоталитаризма. Просто требуется иной подход к пониманию данного наблюдения. Достаточно того факта, что основная суть демократического режима — граждане могут выбирать им угодное. Однако, Зиновьев приводит в качестве примера, как произойдёт объединение государств Америки и Европы в Западный Союз. Это случится с согласия граждан стран, пожелавших войти в Союз, но большинство на такое преобразование не соглашалось. Дальнейшее повествование касается только этого государственного образования, так как для остальных государств планеты Западный Союз станет подобием метрополии.

Каких только тем не касается Зиновьев. Он смело берётся рассуждать про инопланетян, склонный видеть их в качестве гуманоидов. Прогнозирует способность человека жить до двухсотлетнего возраста, описывая возникающие при этом проблемы. Сетует на невозможность избавиться от преступности, в том числе коррупции. Думает о трудности с рождением детей, в виду несостоятельности родителей. Население планеты, несмотря на внешний лоск, предстанет пребывающим в жесточайшей бедности. Почему? Голодный способен высказывать недовольство, но редко склонен к бунту, тогда как сытый — сразу начинает бунтовать, не тратя время на разговоры.

Впрочем, какие теории не строй, к каким доводам не прибегай, всегда можно обратиться к более упрощённому варианту — к экспериментам Джона Кэлхуна с мышами, один из которых — под названием «Вселенная 25″, наглядно показал, почему всякая популяция способна прекратить существование, если создать условие для жизни ради потребления. Так и человечество вымрет без стимула к осуществлению жизнедеятельности, невзирая ни на какие дополнительно рассматриваемые условия.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Танцы на снегу» (2001)

Лукьяненко Танцы на снегу

Цикл «Геном» | Книга №2

Человеком очень просто управлять. Причина: человек невероятно доверчив. Говори о чём-то ему угодном, как поверит всему, даже сообщаемому заведомо ложно. Это так, если соблюдена пропорция: большая часть относительно правдива, тогда как меньшая — к действительности отношения вовсе не имеет. Делается всё таким образом, чтобы значение меньшей части оказалось преобладающим, благодаря чему формируется полное доверие. Нужен пример? Средства массовой информации! Когда-то периодические издания, теперь — телекоммуникация. Может ли случиться следующее? Одно мелкое государство пожелает получить власть для всем человеческим социумом. Данное государство располагает единственным преимуществом — оно является медиамагнатом. На его продукции растут дети, формируют представление о мире подростки, взрослые создают общее для всех мнение. В таком случае размер государства значения не имеет, ему можно и не существовать в ограниченных пределах. К тому и будет вести речь Лукьяненко. Сергей сообщит о самом разумном для людей будущем — мире, где не должно быть различий среди представлений о должном быть.

Одной идеей Лукьяненко не ограничивался. С первых страниц «Танцев на снегу» он старательно пытался определиться, зачем вообще взялся писать очередное произведение. Было ясно, оно станет приквелом к «Геному». Потому Сергей сразу приступил к размышлению о хромосоме, при отсутствии которой нельзя совершать космические перелёты на гиперзвуке, если заранее не ввести организм в состояние анабиоза. Идея вскоре приелась, вследствие чего в «Танцах на снегу» стали появляться прямые отсылки к эпопее «Звёздные войны», причём довольно грубые и чрезмерно очевидные, отчего читатель будет склонен впасть в депрессию. То понимал и Лукьяненко, вовремя остановившись, перейдя на не совсем необходимые события для развития действия, дабы, ближе к окончанию повествования, наконец-то одуматься и продолжить наполнять оригинальным содержанием, исходя из философических допущений.

Оставим без излишнего акцентирования момент забываемого смысла традиций. Да, главный герой будет поставлен перед необходимостью сделать обрезание при принятии гражданства планеты Новый Кувейт. Никто не знает, откуда возникло требование. Но читатель понимает, если ему уже знакомы порядки арабских стран. Не станем говорить и про размывание Сергеем повествования. Высаживать действующих лиц на одном из миров, устраивать для них школу выживания, разжёвывать курс юного бойскаута: допустимое к изложению, но ничего не дающее описание.

Остановимся на главном. Есть в будущем планета Иней, от неё исходит желание перемены дел в человеческом социуме. Всё должно принадлежать Инею, так как оно тогда станет принадлежать всему человечеству. По крайней мере, подобное доходит до ушей действующих лиц произведения Лукьяненко. Промывка мозгов происходит постоянно. И ежели говорят — это есть благо. «Это» автоматически воспринимается соответственно, без попыток к отрицанию. Казалось бы, можно останавливаться и не развивать тему, чего Сергей не пожелал сделать. Он пошёл дальше, изобретя с виду разумную проблему, не совсем понятную. Дело касается клонирования.

От евгеники человек не откажется. А во вселенной «Генома» — тем более. Только нельзя понять, к чему лучше стремиться. Каждый склонен считать своё мнение более важным. Почему не клонировать самого себя, только противоположного пола? Получается практически библейская история. Да вот у Сергея отклонение мысли идёт в сторону важности чьего-то самомнения. Именно личность того человека склонна думать, будто ей стоит подобиями заполнить лучшие места, доступные человеку во вселенной. Сергей посчитал мысль важной для раскрытия. Читатель соглашался, либо недоумевал. Но говорить допустимо бесконечно, как бесконечна история сущего, а заканчивать рассказ всегда следует на определённом месте.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Геном» (1999)

Лукьяненко Геном

Цикл «Геном» | Книга №1

Лукьяненко сразу попросил читателя простить его за кощунство. Он брался повествовать о тонких материях, обязательно должных вызвать бурю возмущения. И ладно бы он создавал фантастический мир, наполняя его выдуманными деталями, так он, к тому же, играл на чувствах читателя, заставляя усомниться — для кого он всё-таки повествовал. Пусть дети остаются детьми, однако и на взрослые темы Сергей желал поговорить. Как читателю связь взрослого мужчины с несовершеннолетней девушкой, а после интим с другой женщиной? Но оставим подобное невеждам. Всё-таки Лукьяненко описывал мир будущего, где человечество научится рационально использовать возможности организма, с момента зарождения присваивая эмбриону определённую спецификацию: если обществу нужен пилот космического корабля — отказаться и быть кем-то иным не сможешь.

Несмотря на детективную составляющую, до оной нужно ещё дойти. Мало совершить убийство, его требуется предварить длинным предисловием. А сделать это лучше с помощью не до конца раскрываемых моментов. Только знал ли Лукьяненко заранее, к чему в итоге он подведёт сюжет? Кажется, он просто описывал ещё одну реальность завтрашнего дня, где всё внимание приковано к пилоту и девушке, зарождению между ними обоюдной симпатии, попутно выясняя, что именно является для произведения отличительной чертой от прежде написанного.

Оказалось, будущее прорисовано следующим образом. Человечество разделилось на людей, не подвергшихся спецификации, и тех, кого она коснулась. Соответственно распределяются роли. Вполне разумно, чтобы обыкновенного человека не допускать до работ, требующих специальной трансформации тела. Собственно, как пример, главный герой — умеющий сливаться в экстазе с комическим кораблём, при абсолютном неумении любить, дополнительно способный испытывать громадные перегрузки, вплоть до такого обстоятельства, когда его разорвёт пополам — и тогда он сумеет сохранить жизнеспособность. Загадкой для него является юная компаньонка, прошедшая трансформацию в положенный для того срок — в четырнадцать лет — свалившаяся главному герою подобно снегу на голову. О себе она ничего не говорит, посему разбираться с девушкой придётся не один десяток страниц.

Какая же основная загадка? По сюжету на корабле убивают инопланетянина, вследствие чего возникает угроза противостояния галактического масштаба. Уничтоженным может быть как человечество, так и соперник. Придётся в сжатые сроки определить убийцу. Так действие принимает вид уже герметичного детектива. Дальнейшее повествование — в рамках логичности — становится на любителя, так как лишь авторская воля решит, кому следует оказаться преступником. Им может быть и человеческий разум, перенесённый в некую сеть, нигде иначе не существующий, кроме виртуального пространства.

Так кому понадобилось убивать инопланетянина? Вина на каждом, как скажет прибывший извне детектив, которого Сергей наделил образом Шерлока Холмса. Разумеется, вместе с ним прибыл и доктор Уотсон. Действие так и будет построено, будто убийцей может оказаться и главный герой. Что же, в подобных обстоятельствах обвинить получится и детектива. На стиле изложения Лукьяненко это не сказалось. Наоборот, стоило произойти убийству, и произведение заиграло новыми красками, наполнив содержанием прежде обесцвеченное действие. Наконец-то читатель понял, для чего он взялся знакомиться с данным литературным трудом. Сергей ему подыграл, будто для того и растягивал повествование, создавая пустоты, которые он и принялся спешно заполнять.

Почему главный герой оказался на планете Ртутное донце? Зачем ему понадобилось проявить симпатию к девушке? Из каких соображений он набирал экипаж? Кто-то заранее всё продумал, ничего не упустив, благодаря чему и сумел совершить задуманное. И ему действительно требовалась война. Впрочем, читатель о том понял сразу, стоило Лукьяненко оговориться, кому выгоден конфликт между человечеством и инопланетянами.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Виктор Пелевин «iPhuck 10″ (2017)

Пелевин iPhuck 10

Зачем описывать то будущее, которое итак очевидно? И зачем подменять действительность иллюзорностью, тогда как всё ясно и без надумывания? Надо ли говорить, что Пелевин пошёл не по своему пути? Он взялся отразить такое, чему давно дал оценку Джон Голсуорси в «Саге о Форсайтах». Не некий гипс из вчера, будто неожиданно ставший завтра стоить баснословные деньги, а всякий предмет, какого не будь он назначения, получает завышенную оценку, тем позволяя в обществе формироваться тяге к определённым вещам. Ежели к тому же гипсу приклеить ярлык с суммой во много нулей, а затем его купить, солидно переплатив, причём так поступить не один раз, а раз десять, тем приковав интерес прочих лиц, тогда породишь гидру, способную продолжать существовать самостоятельно. Но таков зачин о содержании очередного ежегодного романа Пелевина, прочее же — вольная фантазия раскрепостившегося человека, явно вдохновлённого фильмами, наподобие «Разрушителя» со Сталлоне, Снайпсом и Буллок, причём снятого за двадцать четыре года до написания «iPhuck 10″. Получается, человек четверть века имеет однотипные мечты, о чём Пелевин и стремился напомнить.

Есть ещё один слой в повествовании, преследующий человека ещё больше лет. Речь о создании искусственного интеллекта, способного быть автономным, самостоятельно мыслить и к чему-то стремиться. Собственно, о подобном думали ещё в шестидесятых, стоило компьютерам стать предметом достояния в меру широкой массы людей. Пусть уже с полвека назад человек предполагал не совсем привычное. Пелевину того не требовалось. Он дополнил будущее виртуальной реальностью, где всему даётся возможность существовать вне привязки к настоящему. Там интеллект людей способен на равных общаться с искусственным, притом за каждым тянется собственный след, позволяющий отследить перемещения.

Иное дело, сделать главным героем повествования программу, наделённую умением писать псевдохудожественные произведения, основанные на фиксировании всего с ней случающегося. Ведь программа не станет лгать, отразив истину без украшательства. Впрочем, работая над романом, Пелевин потерял сюжетную линию, переключившись с набивших оскомину мечтаний о будущем к средней испорченности детективу, объясняя исходную ситуацию канвы по ходу им придуманными деталями. Не создавая нового, шокируя эротическими сценами, Пелевин выходил к финалу, уподобив рассказанное прежде макулатуре. Насколько нужно было внимать тому, что обратилось в пепел? Тут скорее риторический вопрос, поскольку смысловое наполнение основной части произведений Пелевина неизменно стремится выйти за пределы нуля на протяжении некоторого количества первых страниц, неизменно возвращаясь в исходное состояние в последующем, ибо опять задумка заглохла.

Раскрыть проблематику наполнения романа просто. Будучи должным остаться в форме рассказа, либо повести, сюжет дополнился размышлениями и посторонними сценами, оказавшись в итоге претендующим на отнесение к крупной литературной форме. Приходится вновь об этом напоминать, иначе не получится. И если кому-то думается иначе, всё у него ещё впереди. Богатство культурного достояния неизмеримо велико, чтобы одному произведению придавать значение. Не зная больше нужного, читатель останется удовлетворён. Но нужно смотреть шире, не зацикливаясь. Как было прежде сказано, Пелевин повторил и без него бывшее известным, так отчего радоваться фантазиям о виртуальном интиме? Таковым не меньше лет, чем творческой деятельности Пелевина, а то и более.

О прочих сюжетных слоях можно умолчать. Зачем излишне омрачаться, находя моменты, известные по произведениям других писателей. Будь Пелевин честен до конца, он бы указал список вдохновителей, как склонны делать некоторые авторы, хотя бы высказывая благодарность тем, на кого они опирались, создавая собственный литературный труд.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Фаддей Булгарин «Правдоподобные небылицы, или Странствование по свету в XXIX веке» (1824)

Булгарин Правдоподобные небылицы

Каким будет будущее? Булгарин заглянул на тысячу лет вперёд. Он дал представление об уникальном случае — человек упал за борт корабля между Санкт-Петербургом и Кронштадтом. Каким-то образом его тело оказалось погруженным в состояние анабиоза. В ХХIX веке он был обнаружен и пробуждён обратно к жизни. Кажется понятным, теперь он обращается к людям прошлого, указывая им на то развитие, к которому они должны стремиться, а также поведал о пороках общества, должных быть обязательно искоренёнными. Но каким образом можно было узнать о его мыслях? Придётся согласиться с фантастическим допущением. И как бы не фантазировал Булгарин, ещё рано говорить, насколько он был прав или ошибался в своих предположениях.

Развитие никогда не застынет, оно всегда будет двигаться вперёд. Сам Булгарин стал свидетелем технических новшеств, должных казаться его предкам подобием магии. Да и сам человек станет лучше, нежели являлся современник Фаддея. Уже сам тот факт уверенности Булгарина в обязательно должном быть исследованном полностью земном шаре — не останется белых пятен. Более того, человек станет жить повсеместно. Даже в Сибири будет жарко, поскольку холода сменятся тропическим климатом. А самое главное — важнейшими членами общества станут учёные, тогда как вельможи утратят властные полномочия, а языком международного общения вместо французского будет арабский.

Другая особенность будущего — переосмысление материальных ценностей. В качестве денег станут использоваться редкие материалы. Булгарин знал — одним из таковых окажется дерево. Собственно, главный герой повествования будет тому свидетелем — в качестве платёжного средства выступают деревянные монеты. Предметы, кажущиеся в XIX веке дорогими, окажутся доступными даже беднякам. Допустим, чай и кофе — это отныне напитки бедняков, зато богатейшая прослойка населения придумает нечто другое — о чём бедноте останется мечтать. Если задуматься о строительных материалах, то будущее за чугуном и технологией модульного строительства — всякое строение должно собираться из заранее созданных частей.

Само собой, не обойдут технологии и самого человека. О полётах по воздуху Булгарин не оговаривается, но вот под воду люди научатся погружаться в специальных устройствах. Да и вода будет добываться как раз из воздуха. Что касается безопасности, в этом плане Фаддей позволил представить себе переносной громоотвод, способный уберечь человека от поражения электрическим током. То есть к чему не протяни руки, всё окажется безопасным.

Что же, Булгарин не вышел за рамки должного быть доступным его пониманию. Он только переосмыслил имевшееся в его время, чтобы немного усовершенствовать и представить в оптимальном, по его мнению, виде. Фаддей мог и дальше размышлять, но вовремя остановился, позволив уже читателю продолжить поднятую им тему. Ведь известно, человеку лишь нужно сообщить повод, как различие высказываемых вариантов превысит все мыслимые и немыслимые предположения.

Конечно, будущее проще прогнозировать, если исходить о его понимании из человеческих способностей. Причём нужды человека должны всегда преобладать. Какую не придумай технологию, она обязательно окажется требуемой для человечества. Достаточно посмотреть — чего не хватает сейчас, как мозг заработает в нужном направлении, где от минимальных подвижек до максимальных всё расписывается в ярких красках. Допустим, человек должен научиться передвигаться: во-первых, быстро; во-вторых, везде. Значит, ему следует придумать соответствующие приспособления. Только тогда человек покорит любое пространство, хоть земное, хоть внеземное, хоть потустороннее. Что касается скорости, то она обязательно будет нарастать от медленной до мгновенной, вплоть до рассмотрения возможности движения в отрицательном его понимании. Потому признаем — Булгарин не был далёк от истины, к тому же по состоянию на XXI век не всё ещё реализовано, но близко к тому.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Звёздная тень» (1997)

Лукьяненко Звёздная тень

Лукьяненко пошёл по пути фантазии ради фантазии. Он решил повергнуть вспять им прежде написанное, представив начало не имеющим значения для продолжения. Сергей сам опровергает предыдущий текст, представляя описанные ранее события под их иным пониманием. Всё это делалось, дабы позволить главному герою произведения добраться до центра галактики, где всё предыдущее растает окончательно. Как бы не хотелось этого признавать, но задумка Лукьяненко приняла вид, схожий с «Хрониками Амбера» Роджера Желязны. Куда теперь не отправляйся главный герой, он неизменно попадёт в требуемое ему место. Искажение пространства — для удобства — Сергей заменил порталами.

Отныне происходящее приобрело лишённое смысла содержание. Стало ясно, кто воспользовался порталом, тот отныне бессмертен. Ранее умершие действующие лица заново ожили. Окружающее пространство превратилось в подобие игры, где в каждом мире происходит то, что требуется его обитателям. Смысл действительно утратился. Само признание возможности бессмертия тому способствует. Более ничего не будет иметь значения.

Однако, начав, должен закончить. Читатель ещё не забыл — Земле грозит опасность уничтожения. Что же, Лукьяненко должен подвести повествование к недопустимости этого. Более того, ни к чему не обязывающее существование людей приобретает значение, без оправданных на то причин. Оставим слёзы умиления в стороне, признав, Земля имеет право на существование, а землянам полагается занять особое положение среди высших рас Вселенной.

Весь цикл, состоящий из романов «Звёзды — холодные игрушки» и «Звёздная тень», сам по себе ломает представление о космосе. Лукьяненко допустил примитивизм, отказавшись от многообразия. Всё различие свелось более к внешним проявлениям. Внутренние же различия не чувствуются. Инопланетяне, по своей сути, сходны с людьми, живущие по тем же принципам и исповедующие схожие представления о сущем. Пусть в действие втянуты роботоподобные ящеры от древних пращуров (привет от «Заповедника гоблинов» Клиффорда Саймака), мышеподобные существа (почти неуловимая отсылка к произведению Дугласа Адамса «Автостопом по галактике»), некая множественная субстанция, имеющая единый разум (какой-никакой, но чем не живой океан из «Соляриса» Станислава Лема) и ряд прочих рас, не имеющих для происходящего действительного значения, даже так называемые геометры, представленные вниманию сугубо для противопоставления их упорядоченного хаоса хаотичному порядку Звёздной тени. Все они похожи на людей, чего опровергать Сергей и не пытался, если под конец всё свёл под единое согласие всех, позволив каждой расе мыслить по-человечески.

Конечно, главный герой будет идти, реальность вокруг него постоянно изменяется, он участвует в различных событиях. Но почему ничего при этом не происходит? Сергей разве забыл о необходимости создать мир, чьё существование логически оправдано? Лукьяненко раз за разом опровергал ранее рассказанное, что остаётся занести произведение в продукт человеческой фантазии, и не более того. Искать внутреннюю философию оказалось бессмысленным, если не принять за факт авторскую позицию, выраженную отказом как раз от смысла.

Впрочем, не всему быть совершенным. И это является примечательной идеей. Куда не иди, к чему не проявляй интерес, то окажется временным явлением. Не об этом ли хотел сообщить Лукьяненко? Спасать текущее положение совершенно не требуется, ежели к тому не появится соответствующих обстоятельств. Не бывает такого, чтобы один человек вершил дела человечества. Но почему бы и нет? «Имею скафандр — готов путешествовать»: как некогда сообщил Роберт Хайнлайн. Землю продолжат раздираться конфликты, пока в космических высях не начнёт зреть конфликт вокруг Земли. Тогда уже никто не поможет, даже такой герой, какой добился невероятных результатов в данном цикле произведений.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Михаил Булгаков «Блаженство» (1934)

Булгаков Блаженство

Времени не существует: решил Михаил Булгаков. Хватит искать возможности раскрытия человеческого потенциала через научные изобретения. В качестве наглядного пособия им предложена пьеса «Блаженство», имеющая и другое название «Сон инженера Рейна». Как её мог воспринять советский зритель? Прошлое он отрицал, в будущем видел повсеместно распространившийся коммунизм. Значит и принять пьесу он не сможет, обязательно найдя оскорбляющие его чувства моменты. Иначе теперь не объяснишь, чем ещё мог не угодить придуманный Булгаковым сюжет. Михаил совместил время и пространство, позволив сойтись действующим лицам из разных эпох. Помимо современных ему героев, в пьесе задействован Иван Грозный, а также представители цивилизации 2222 года — жители города Блаженство: так в будущем будет названа Москва. При жизни Михаила пьеса не ставилась и не публиковалась.

Происходит следующее. Изобретатель Рейн предлагает отправиться в прошлое. Сделав необходимое, он возвращается обратно, ошибившись на три года. Так среди действующих лиц оказываются, помимо самого Рейна, случайные персонажи, порождённые непосредственно фантазией Булгакова. Им использован образ неунывающего управдома, помешанного на необходимости следить за количеством проживающих в отведённых ему для контроля жилых помещениях, талантливого вора, с озорством обчищающего квартиры добропорядочных граждан, царя Ивана Грозного, особой роли на события не оказавшего, и товарища Михельсона, того самого добропорядочного гражданина, постоянно сетующего на несправедливость к нему судьбы. Важно понять и то, что первое действие несёт весь интерес, тогда как в последующем фантазия Михаила ещё больше разыгралась, там он рассуждал о материях совсем уж ему неведомых, касающихся событий, которым суждено произойти лишь через несколько веков.

Можно подумать про абсурд. Представленная ситуация лишена правдоподобности. Вполне применимо определение фантасмагории. Потому и «Сон инженера Рейна». Вероятно и то, что подобный сон мог присниться самому Булгакову. Разве прежде он не совмещал невозможное, находя вдохновение во всём ему встречавшемся? К сожалению, достойного завершения для сообщаемой истории он не придумал, чем скорее всего и расстроил ожидания театральных деятелей, не согласившихся ставить на сцене вольные допущения, основанные на сомнительных действующих лицах. Не таким персонажам вдохновлять зрителя тридцатых годов. Лишь к управдому не было претензий, но его-то Михаил как раз и высмеивал.

Разумеется, аппарат для перемещения во времени сломается. Не случись этого, не быть второму и последующим действиям. Чем же Булгаков заполнил текстовое пространство? Он взялся донести простую мысль — пусть времени не существует, зато любовь вечна. Собственно, какими бы не стали люди в будущем, они такие же, какими являются в настоящем и, следовательно, за всю человеческую историю ничуть не изменились. Из-за этого действие подпало под необходимость описания любовной линии. И тут ни в чём не обвинишь Михаила — он поступил беспроигрышным образом: если не знаешь, к чему подвести происходящее в произведении, проработай отношения между мужчиной и женщиной. Вследствие этого ожидания не воплотились в действительность.

Современный читатель скажет: не вышло у Булгакова добиться внимания к пьесе. Но ведь он её для какой-то цели писал. Не ручку же он расписывал. У него имелось достаточное количество проб и ошибок, чтобы знать, для чего он трудится, кто должен проявить интерес к им создаваемым произведениям. А может нужно думать иначе, понимая потребность каждого автора к самовыражению, без необходимости удовлетворения чьего-либо внимания. Значит и нам не следует подходить с критикой. Ежели создавал для себя, то и судить ему о получившемся самому.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Лукьяненко «Звёзды — холодные игрушки» (1997)

Лукьяненко Звёзды холодные игрушки

Когда кто-нибудь спросит, что представляет из себя фантастика Сергея Лукьяненко, ему следует ответить: это фантастические допущения о будущем, основанные на не должной к тому времени существовать архаике. Не раз Лукьяненко использует данный приём в творчестве. Им же он вооружился, взявшись за написание большого романа «Звёзды — холодные игрушки», являющегося первой частью, где продолжением служит дописанный годом позже роман «Звёздная тень». Проще говоря, это одно произведение, специально разбитое на два, дабы не пугать читателя эпическим размером. Но, если быть честным, им нет места под одной обложкой, как сомнительна подача под видом одного произведения романа «Звёзды — холодные игрушки», должного быть разделённым, настолько разнится начало и конец, связанные между собой лишь личностью главного героя.

Читатель снова в будущем. Перед ним отважный космопилот, совершающий рейсы с помощью уникальной технологии «джамп», доступной одним людям (другие обитатели космоса крайне болезненно переносят столь скорый перенос в пространстве). Вследствие этого человеческая раса стала выполнять функцию перевозчиков, ни к чему более вроде бы и не приспособленная. Становится ясно, люди недавно вышли в космос, буквально каких-то сто лет назад, поэтому занимают одно из низших мест. Их могут уничтожить в любой момент, стоит того пожелать высшим расам. На беду людей, ибо так предпочёл Сергей, они летают всё на тех же шаттлах и буранах, выход в космос является такой же трудной задачей, как и в XX веке. И это лишь первая часть архаических представлений Лукьяненко о будущем. Остальные касаются Земли, но таковые допущения всяко лучше, чем безудержный полёт фантазии, сути повествованию не добавляющий.

Сюжет Сергеем был определён заранее. Пусть главный герой вернётся на родную планету, вместе с ним прилетит инопланетянин, должный сообщить некую информацию, причём безразлично, о чём он поведает. В ходе долгого размусоливания, в духе лучших образцов американского фэнтези, Лукьяненко неспешно подведёт читателя к какой-нибудь очередной космической тайне, где люди играют наиважнейшую из ролей. Достаточно вспомнить трилогию «Лорд с планеты Земля», где всё замкнулось на человечестве, неожиданно оказавшемся поставленным выше всех космических рас, включая самых древних. Похожая ситуация должна повториться и на этот раз. Только, к сожалению, уже не получится логически всему придать совершенный законченный вид. Скорее стоит говорить о сказочном развитии событий, учитывая количество излишних допущений, слишком далёких от реальности, о каких угодно технологиях не пытайся при этом рассуждать.

Главный герой обязательно вырвется с планеты, ведь именно ему решать задачи вселенского масштаба. По своей сути, ибо как же иначе, он воплощает в себе ребёнка, просто обязанного присутствовать на страницах произведения. Если хорошо задуматься, то происходящее больше походит на сон подростка, вообразившего себя космопилотом, на чьи плечи легла обязанность спасти человечество от угрозы. Поможет в том ему его дедушка, отважный человек — отчего-то уважаемый всеми молодыми космическими расами. И быть действию завершённым, не поверни Лукьяненко сюжет в совсем уж неожиданную сторону, ставшую той самой сказкой, далёкой от разумного её осмысления.

Лучше понять замысел противника получается изнутри. И ежели противник от тебя ничем не отличается, тогда необходимо стать лазутчиком поневоле. И без разницы, насколько настоящее окажется переполненным от предположений, главное создать красивую картинку. Потому и получается так, что роман «Звёзды — холодные игрушки» начинается выше всяких похвал, зато продолжается таким образом, которому применимо, в рифму сказанное, слово — провал. Вполне вероятно и такое объяснение: чрезмерным на творчество вышел для Лукьяненко 1997 год, поэтому понятно, почему не всё выходило из-под его пера достаточно качественным.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 2 3 7