trounin.ru

Крайтон мо-ло-дец! После такой книги можно смело заносить в любимые. О как же мне было страшно читать, особенно читать по ночам. Я шёл на работу в темноте и тщательно озирался по сторонам. Опасался велоцерапторов, вдруг они притаились в мусорном баке, а может хищно скалятся за дверью или поджидают в углу. Реально страшно. Книга пробирала до самых костей, отсекая лишнее мясо, оставляя ровный след. Не резала душу, а именно отсекала. Одномоментно. Без запаха тухлятины и липких слюней. Просто, интересно, мощно. Эпохально.

Книга как предостережение. Не надо пытаться влиять на природу. Человечество для планеты — быстропроходящее бедствие. Оно изведёт само себя. Ему не надо заботиться о планете, надо заботиться только о себе. Планета всё переживёт, а вот человечеству возможно не получиться тягаться с динозаврами по долгожительству. Борьба с истончением озонового слоя должна беспокоить человечество. Радиоактивное заражение — тоже. Всё это грозит человечеству. Но ничем не угрожает планете. Если верить Крайтону, кислород — яд. Он стал побочным продуктом жизнедеятельности растений. Из-за него в прямом смысле случилась экологическая катастрофа. Людям в те временами было бы несладко, а сейчас очень даже ничего. Ведь уровень кислорода повысился.

Книга как эксперимент. Возродить вымерших существ очень интересно. Примерно как пытаться получить философский камень. Это как бы необходимо, но на самом деле не представляет ни для кого никакой необходимости. Разве только тем учёным, что хотят этого добиться. Получить нобелевскую премию. Заработать денег для себя или для новых изысканий в науке. Правильно говорит Крайтон — пещерные люди трудились 16-20 часов в неделю, остальное время отдыхали. Все усовершенствования, призванные облегчить жизнь, уже были давно изобретены.

Безумно умная книга. С сильной позицией. Оправданной позицией. Доходчиво изложенной.

Мир невозможно понять.
Его нужно принять.
И жить.
Жить!

» Read more

Крошки хлеба на столе плавают по разлитой воде рядом с компьютером под мерцающим чёрным космосом скринсервером. Крышка от бутылки закручена. Бутерброд переварен. Крошки хлеба плавают по воде под монитором. Экран навис всей своей тяжестью, прилип к голове, вошёл в сознание. Оборвать бы все эти провода. Выйти из мира. Родиться в другой реальности. Зачем сокрушаться о потерянных чувствах, всё будет так как и должно быть.

Встать со стула трудно, отключить музыку невозможно, перемотать не хватает сил, играет. Стучит сосед, звонит звонок. Стучит ли… звонит ли? Разыгралась виртуальность. Не отпускает. Крошки хлеба на столе, стакан с водой в руке. На экране монитора содержимое корзины. Моргает планшет. Нейромант Гибсона требует себя дочитать. Трудная задача. Киберпанк прекрасен. Он реален как никогда. Уныло.

Загружаю в мозг пакеты базовых курсов математики, физики, кибернетики. Критическая ошибка на семидесяти трёх процентах. Один из файлов одного из трёх пакетов повреждён. Какого? Три шага назад. Включаю виртуальность, ищу. По старинке. Удаляю. Загружаю каждый пакет по отдельности. Крошки хлеба плавают в стакане с водой. Математика, Физика — 100%. Кибернетика… критическая ошибка. Скринсервер, космос. Буря эмоций. Примитив вырывается наружу. Нет спокойствия в душе.

Крошки хлеба на столе плавают по разлитой воде…

» Read more

Книга действительно повествует только лишь об одном — как правильно собирать, сушить, да раскуривать галлюциногенные растения. Российский читатель после этих слов может не кидаться с книгой в лес на поиски чудесных средств — тщетная попытка. Нет у нас южно-американских чудесных веществ, открывших Кастанеде большой и завораживающих потусторонний мир. Они, конечно, есть… но другие. И Кастанеда о них по своему неведению не упоминает.

Как после такой аннотации относится к Кастанеде? Да как и раньше, т.е. никак. Вот если бы Кастанеда побывал в гостях у бабы Яги, да скурился до Кощея Бессмертного, вот было бы большей потехой. Заодно бы узнали новые завуалированные подробности наших старых добрых сказок. Огонь, вода и медные трубы — наш Кастанеда.

» Read more

Да придёт Рок в Плоский мир. Пусть узрят все вокруг прелести анархии и свободомыслия. Даже волшебники сойдут с ума, что уж говорить о простых обывателях. Пратчетт едет дальше по рельсам жанровости, если «Движущиеся картинки» были полным провалом, то продолжение карьеры Достабля в роли промоутера рок-группы получилось лучше лучшего.

Для себя отметил в книге один удивительный факт — Пратчетт ничего не говорит о Плоском мире, не делится сведениями о его географии и даже не рассказывает о великой черепахе. Что странно, ведь в пятнадцати книгах до этого он неизменно рассказывал читателю давно известные факты, но разными словами. А тут такого нет. Сразу за дело.

Рецензии на книги Пратчетта читают люди, которые читали Пратчетта. И читали не просто Пратчетта, а конкретное произведение. Вот они-то и читают эти рецензии, ведь кому ещё взбредёт в голову читать рецензию на рОковую музыку. Могу сказать одно — мне понравилось. Временами смешно, временами грустно. Пратчетт грамотно провёл персонажей по сюжету и закончил именно так, как заканчивают все великие музыканты.

А Смерть… Смерть как всегда превосходен.

» Read more

В активе Аравинда Адиги есть три книги, только две из них переведены на русский язык. Самую первую я не читал, но после второй оставил твёрдое намерение обязательно ознакомиться с «Белым тигром», а пока же делюсь впечатлениями о покорившей меня книге «От убийства до убийства». Но пока ещё пара слов об индийской литературе. Её знатоком не являюсь, но раньше активно интересовался синематографом этой разноплановой страны. Кама Сутру в руках не держал, зато как-то знакомился с Бхагавадгитой, да плевался от творчества другого индийского букероносца Арундати Рой.

«От убийства до убийства» действительно повествует от одного убийства до другого. Мне импонируют произведения, где главный герой или кто-то из ключевых персонажей в конце заканчивает свой жизненный путь в прямом смысле, не давая автору возможности в будущем его возродить во всяких «20 лет спустя» и прочих. Не исключаю приквелы, но лучше ведь когда писатель развивается, трансформирует свои мысли и не тормозит вокруг излюбленных персонажей, вспоминая их то от случая к случаю, то прыгая из одного в другое, дабы взять измором и количеством текста, чем раньше любили грешить. Благо сейчас хорошо продаются и книги, где количество символов не имеет никакого значения.

Трудна жизнь в Индии, все слои предстанут перед нами, Адига покажет всё исподнее, всю грязь и нищету. Будто не современная страна перед нами, а застойная Европа прошлых веков с антисанитарией, якобы отменённым рабством и полным неуважением к человеческой сущности. Грязь, тщета, тля под ногами. Трудно жить в этом мире, и ведь люди живут, выживают как могут.

И пока Гринпис спасает зверей,
мало кто думает о благополучии людей.

» Read more

Прости меня, Фёдор, но после Бедных людей у меня не пошли и твои Белые ночи. Я честно пытался читать, понимать, кое-что перечитывать вновь, но всё упиралось в стену. Отступать некуда, если позади она родимая, но за спиной простор и уйма другой непрочитанной литературы, поэтому особого расстройства психического баланса своей личности я не получил, наоборот преисполнился воодушевлением. Пинать надо в первую очередь на меня лично, если человек пользуется признанием, а я его не понимаю, то это лично мои проблемы. Мне милее не социально адаптированные книги, где автор делится с читателями душевными переживаниями героев, их общением с окружающей действительностью, их попытками приспособиться в бушующем мире шекспировский страстей по Достоевскому, где есть не только азартные игроки из Швейцарии и сердобольные душегубы топороносцы, мне хочется развития событий, активных действий, какие-либо нестандартные ситуации, но никак не топтание на месте вокруг своей собственной личности.

Спустя время, сюжет полностью стёрся из моей памяти, впрочем он стирался каждые 5-10 страниц, по сей причине чтение являлось пыткой для моей ранимой души. Помню только белые ночи, чьи-то там душевные терзания по надуманным причинам… вот пожалуй и всё.

Но я верю в вас, Фёдор Михайлович. Просто так не отступлюсь — надо будет продолжить изучение вашего нетленного творчества.

» Read more

Думаете, что если вам что-то приснилось, то надо идти в туалет, открывать сонник, мирно лежащий на журналах, да выискивать нужное значение? Оказывается нет. Фрейд наглядно это демонстрирует, обрамляя слова многолетними опытами. Вам приснилось море, вы плывёте, вам достался в лотерею морской круиз — что же может об этом сказать Миллер? А может сон вещий… Вам приснился полёт, свободное парение? Может родственник оставил вам завещание? Вовсе нет. Нет у этих снов никаких значений. Просто во время сна на вас мог подуть ветер — отсюда полёт, ваш мозг услышал плеск воды — вот вам морской круиз. Давно известно, что сон — это не пророческое предзнаменование, это обработка мозгом в спокойном состоянии событий прошедшего дня. Дефрагментация диска, вот пожалуй наиболее точное сравнение.

Сексуальный аспект в трудах профессора также заставляет извилины выпрямляться, порой вызывая судорожное их подёргивание от внутреннего хохота очередной порции явной двинутости в сторону определённой темы. Вдаваться в личность Фрейда не буду, вдруг кто ещё обидится. Кинет камень в мой огород. Пускай. Сочтём сей поступок сакральным значением верности слов профессора. У вас есть камень, у меня есть огород. Вы хотите кинуть. Теория Фрейда действует.

Кастанеда в отличии от Фрейда предпочитал не просто видеть сны, чтобы их потом анализировать. Он участвовал в процессе сносоздания, не пытаясь что-либо толковать. У него была своя точка зрения. У Фрейда своя. У тебя, мой дорогой читатель, тоже своя точка зрения. Убери камень пока на время, пускай не сломаю я свой мотоблок во время вспашки земли. Пусть море плещется, ветер дует.

» Read more

Пирокинез. Кинг любит наделять своих героев довольно необычными способностями. То Кэрри с телекинезом на фоне менархе, то вот Чарли МакГи со способностью накалять окружающую обстановку за 451 градус по Фаренгейту. Такие люди нужны обществу, нужны правительствам, учёным, богатым людям. Все хотят понять непознанное, разобрать его по косточкам и сухожилиям, вникнуть в суть. Да вот беда — всегда находятся люди, способные внести свои коррективы в их планы. Краткий разбор ситуации, яркая предыстория о генетических опытах, в результате практически спорадический случай появлении мутационной аномалии. Магия, волшебство. Ей бы файерболы научиться метать, но девочка почему-то не читала Толкиена. Зря. Проснулся бы в ней исток сущности валара, ну или на худой конец майар огня. И вскипело бы Средиземное море, обнажилось дно.

Не знаю в каких архивах копается Кинг, но он пожалуй со временем, если будет более осторожен на дороге, скоро переберёт все мистические моменты, переплюнет по всем параметрам «Секретные материалы», да «Зачарованных» заткнёт за пояс. Благо Кинг — мастер слова, хитросплетений сюжета, давно набивший себе руку, пишущий своё определённое количество страниц в день, нещадно всё потом режет на части, выкидывая ненужные слова в угоду читателю, желающего следить за развитием событий, а не эволюцией словоформ из-под мера мэтра. Где-то Кинг может и не прав, может слишком накручивает, слишком драматизирует события, притягивает за уши, но никто его за это не осудит, а наоборот поставят памятник и назовут улицу в его честь. Есть за что. Мешает только наличие бранных слов, кои не позволяют заполнить все доступные читательские ниши.

Существует ли пирокинез на самом деле? Возможно. Этого никто точно не знает. Что способна дать такая возможность своему владельцу? Загорать на пляже с восхода до заката, прикуривать, делать люля-кебаб в узбечке, подогревать себе чайник, заменять плиту на кухне, выкинуть батареи из квартиры, да экономить зимой на отоплении, зажигательно танцевать, устраивать файершоу и безбоязненно входить в плотные слои атмосферы. Вот пожалуй и всё. Побольше льда, поменьше волосяного покрова — и сидеть в темноте снова и снова. Ах да… генерировать электричество, пожалуй, гораздо лучше.

» Read more

Латинская Америка имеет свой неповторимый аромат, свои эмоции, свою атмосферу. Такая литература как жизнь, как река. Течение стремительное, бурное, но спокойное, стоячее. Водоворот событий грозит утопить. Читателю легко захлебнуться от наплыва ощущений. И вот показывается небо над водой, пора выплюнуть проглоченную воду, вы спаслись. Пора отложить книгу в сторону и подумать о ней. Так ли всё было красиво, поэтично. Пожалуй да. Бразилия — большая страна. Она противопоставляет себя Латинской Америке как оплот спокойствия, португальского языка. На её равнинах протекает Амазонка, джунгли вырабатывают ровно столько кислорода, что и планктон в океане. Воздух пьянит. Пьянит.

Жоржи Амаду — классик. Безусловно. Сейчас при упоминании бразильской литературы все вспомнят только Коэльо, прочно занявшего полки в книжных магазинах. Попробуйте найти там Амаду или Маркеса. Не получится. Я пытался. Только Коэльо. Причём много и под разным соусом. Коэльо — это тоже латиноамериканская литература. Он её часть. Он также погружает читателя в водоворот страстей, но своих, неповторимых, сравнимых с галлюцинациями. В этом плане Амаду стоит оплотом классики. Его произведение «Габриэла, корица и гвоздика» впору назвать истоком бразильского телевидения. Сериалов. Может я ошибаюсь, но чтение доставляет удовольствие, события бурно развиваются, действие при этом не сдвигается с места. Давайте погрузимся в мир, созданный Амаду. Он творил для Ильеуса, города своего детства. Как Маркес пленил нас Макондо, так и Амаду покорил сельским бытом кофейной плантации начала XX века.

Ильеус — провинция. Он ежегодно теряет деньги, отдавая их более богатому соседу, куда могут заходить более крупные заграничные суда. Весь быт основан на кофе. Это сокровище. И тот, кто владеет плантацией называется полковником. Пускай он никогда не служил. В Латинской Америке это не имеет никакого значения. Полковник — человек зажиточный. Это статус. Господин, боярин, сэр — Полковник. Нравы жестоки — муж может убить жену, застав её с любовником. И любовника убить тоже. Всё переваривается. В центре сюжета араб сирийского происхождения, чьи родители давно осели в Ильеусе. Теперь он гордо называет себя бразильцем, а окружающие арабом, порой даже называют турком, на что он конечно обижается. Он заводит себе молодую кухарку с кожей цвета корицы, пахнущую гвоздикой, Габриэлу. Чувства вспыхивают, впрочем Габриэле не нужен араб. Она готова отдать его любой другой достойной женщине. Так и крутится вокруг этого весь сюжет. Ревности, драма, убийства. Что рассказывать — я не Амаду.

» Read more

Людьми движет вера. Им надо верить, без этого люди не люди, нелюди и даже нелю ди. И то, во что люди верят, может иметь совсем не тот ракурс, под которым они способны его воспринимать. Другие люди имеют другую веру, порой кардинально иную. И порой случаются на этом фоне войны. Хуже всего, если такие войны называются религиозными. Две, три и более сторон никогда не придут к компромиссу. Впрочем, бывали в истории моменты, когда одно государство подчиняло себе другое, навязывая чужеродную для данной страны веру. Прошли поколения, и от старой веры остаются жалкие общины, сохраняющие традиции и обряды. Но они как изгои общества — их могут называть даже сектантами. Но что до самого объекта веры? Что он чувствует…

Объект веры — Бог. Богов много, и тем они могущественнее, чем больше людей в них верит. Но у всего есть свой предел. Даже у Богов. Рано или поздно наступает критический потолок, после которого твоё влияние на верящих скатывается к нулю. Обращённых так много, а главные пастыри так извращают веру в тебя, что ты уже не Могущественный и Крупнейший Бог, а жалкая черепаха. Твоих последователей миллионы, но они не воспринимают тебя как Бога. Даже орёл может разбить твой панцирь о камни, а с другими Богами придётся вступать в жестокие споры за право быть главнейшим среди них. Большая религия — большая тема для философии. А если автор Пратчетт, то держитесь, ребята и девчата, покрепче. Он проедет так, что у всех щёки порозовеют. Развеет все постулаты в прах и останется спокойно сидеть в стороне. Это ведь фэнтези, а всё остальное — домыслы.

Довольно интересная и поучительная книга. Многие религиозным людям покажется ересью, кто-то из них лишь улыбнётся, если знает, что такое политеизм, а кто-то всерьёз опечалится, даже не зная о монотеизме. Тут как с книгами. Мне не нравится какая-то книга, а кому-то она нравится до колик в животе. И начинается холивар… и льются помои на мою голову. Аргументы адептов книги: ты ничего не понял, вы не врубились в тему и т.д. Маленькая черепаха давно бы сбежала от таких адептов…

» Read more