trounin.ru

Любить нужно так, чтобы не было смешно и не было обидно. Ведь как получается: уважительно относишься к России, думаешь о ней хорошо, а она поворачивается к тебе спиной и отказывается тебя всерьёз воспринимать. Понять бы ещё загадочность населяющих её людей. Вроде добрые и готовые помочь в общем, но в деталях с удовольствием оберут и ничего не оставят, разведя руками, виня во всём обстоятельства. Есть над чем посмеяться и отчего взгрустнуть.

Главный герой произведения Лескова — личность неординарная. Родился он в Италии, где лечился его отец. При этом он является русским, хотя с Россией его изначально ничего не связывало, кроме родителей, симпатий к бывшей родной стране не испытывавших. Вскоре отец умер, тем положив начало странствиям главного героя, должного пройти путь от радужного восторга до психической нестабильности. Доброе отношение к России он впитал от матери, тогда как от неё же познал первый негатив. Идеалы обязательно рушатся при соприкосновении с действительностью, поэтому неудивительно видеть, как благое отношение удостаивается сомнения, стоило столкнуться с первой неприятностью на пути возвращения к родным пенатам.

Это было бы смешно, было бы смешно это. Но за парадоксом желания понять действительность России, главный герой повествования сталкивается с повседневными затруднениями, которых быть не должно. Даже его обучение — подтверждение образовательной и политической систем, возводящих на Олимп бездарей, сбрасывая в ущелье талантливых. Сперва смешно видеть проявление тугого ума одного из действующих лиц, но грустно, когда видишь, что за плохие результаты его не отчисляют, выгоняя более успешных учеников, и каким образом складывается дальнейшее существование обладателя тугого ума, становящегося важным человеком, имеющим право диктовать волю, а прежде отчисленный перспективный человек оказывается среди невостребованных страной людей.

Бед в России много. Одна из них — высокая смертность. И почему же человек обречён рано умереть? Есть три причины: бедность, голод и холод. Прочие причины — их порождение. Если искоренить основу, то наступит долгожданное исцеление российской нации. Как оказалось — слова Лескова не сбылись ни при нём, ни позднее, и сомнительно надеяться, словно кто-то всерьёз возьмётся искоренять бедность, голод и холод, не стремясь на том прежде набить карман. Где тут смеяться? Видимо в том месте, где пять минут смеха заменяют стакан сметаны.

Конечно, главный герой произведения Лескова наивен. Он доверяет, не считая нужным задумываться. Потом он будет переживать, но по ходу действия ему предстоит продолжать сталкиваться с малопонятными ему элементами обыденности. Одним из них является якобы добрый наставник, чья цель — забота о собственной нужде. Создавая вид убогого и глупого человека, он тем вводит окружающих в заблуждение, пользуясь извлекаемой выгодой. Ему необходимо представлять добропорядочных людей под видом злодеев, имеющих мысли против действующей власти. Вроде бы сей человек смешон, только за клоунадой скрывается циник, готовый сослать в Сибирь родную мать, если то даст ему право надеяться на повышение по службе.

Лесков не замечает, как рассказываемое им переходит в абсурд. Может быть он не приукрасил действительность, раскрыв правду о России без замалчивания важных фактов. Смеяться уже не получается, поскольку больно наблюдать за деградацией общества. Стоит предположить, что реакция для распада империи началась задолго до того, как о ней хотелось бы думать. А может и не было ничего подобного, Лесков приукрасил своё настоящее, желая тем развеселить современников. Впрочем, лёгким отношением к жизни Николай раньше не делился, посему следует задуматься. Ведь так и окажется, что Россия шла не туда.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Проблемы современности не решаются заглядыванием в будущее, нужно смотреть в прошлое. Лесков теперь понял, куда следует обратить взор. Он представил читателю село Плодомасово в трёх очерках: «Боярин Никита Юрьевич», «Боярыня Марфа Андреевна» и «Плодомасовские карлики». Общего между ними мало, преобладает только идея зависимости человека от окружающих его обстоятельств.

Некогда в сельской местности случилась история с «Боярином Никитой Юрьевичем». Обязан он был служить в армии, долгое проведя время в её рядах, покуда не опостылело ему с турками воевать, и не захотелось семью завести. Сбежал он со службы, али откупился, то в сюжете обязательно проявится. Важнее другое — какие порядки взялся наводить боярин по прибытии. Повёл он себя, как все персонажи русской литературы, с турками некогда воевавшие. Пришёл Никита Юрьевич домой и девушку себе определил, взяв её в дом, никого о том не спрашивая, особенно родителей будущей жены своей. К чему это могло привести? Бунтовщику наказание по бунту его. Так бы оно и оказалось, не вмешайся в повествование украденная невеста.

Версия Лескова примечательна отражением нрава Никиты Юрьевича. Тому всюду вода. Не дадут ему девушку, так он опозорит её, отдав поруганную. Знал бы боярин заранее, какой русские женщины нрав имеют. Не он украл, его похитили, о том не спросив. Да он ведь крал. И что с того? Не ему было решать, какой судьбы он достоин, ибо никак иначе случившаяся с ним история произойти не могла.

Очерк «Боярыня Марфа Андреевна» продолжает повествование. Никита Юрьевич умёт и оставит молодую вдову с малолетним сыном на руках. Пройдёт время, чадо повзрослеет и окажется в армии, а мать его продолжит жить в ожидании возвращения. А когда сын вернётся, повторится былое — сам себе невесту выберет. Снова крика будет немерено, опечалится от выбора Марфа Андреевна.

Где повторение сыновнего бунта, там зреет недовольство народное. Русские люди не любят долго терпеть несправедливое к ним отношение, непременно идя на противление власти, беды государю тем изложить желая. И случилось так, что весть пронесут через Плодомасово, гибель каждому помещику неся, сугубо грабежа имущества ради. Расскажет о том Лесков обязательно, сделав главной темой второго очерка.

Не молодцы добрые Пугачёва поддерживали. Не жизни лучшей они желали. Грабить им хотелось, чего не стеснялись, чужое себе присваивая. Требовалось показать, какими стойкими помещики были, насколько верны государю и за им от предков доставшее постоять готовы. Развернётся для читателя противостояние, выраженное в молчаливом приятии неизбежного, должного благом разрешиться. Кто силён, тот выстоит, а кто не готов к борьбе, тому смерть на роду написана. Выстоит ли Марфа Андреевна? Нельзя ей погибать, ибо неправильным то окажется решением.

Будет ли жизнь после бунта народного? Как не быть… Дети привыкли восставать на родителя, слуги — на господина. Как бы не складывалась действительность, торжество разума — вопрос времени. Не своим умом, так чужим придётся пользоваться. Пока же о России слов таких не скажешь — хватает разума адекватно оценивать потребности и соотносить с возможностями, дабы не во вред.

Очерк «Плодомасовские карлики» завершает цикл рассказов о селе Плодомасове. Нет в нём прежней историчности. Есть любопытный факт, повествующий о некоем карлике, забавном шутливостью. Любили императоры российские юродивых и их подобия при себе держать, потому оный представитель сей братии очень был по душе всем, кому с ним видеться приходилось. Пользы то от карлика — веселье, иного от него ждать не приходилось. Не в обиду потомкам, сугубо по фактическому к ним прежнему отношению.

Был плодомасовский карлик меньше всех в стране, за исключением карлицы, ростом на палец ниже. Лесков поведал читателю про их непростые взаимоотношения, крепко связанные с волею барынь, ими владевших. И как бы не жили они, всё равно померли давно уже, поэтому и сказ о них — дело временное, событие в Лету канувшее.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Не были оторванными от большой земли те, о ком взялся написать Лесков. Они островитяне, но особого рода — они живут на Васильевском острове. Не всякий знает, где он находится. Поэтому нужно сразу внести ясность — это неотъемлемая часть столицы Российской Империи, города Санктпетербурга (имевшего тогда именно такое слитное написание). Лесков населил его людьми, всегда жившими и продолжающими жить на данном острове, не желая с него переезжать, не испытывая для того надобности. Им остаётся устраивать свой досуг, о чём и рассказал Николай на страницах романа, разбавив собственную скуку и скуку островитян.

Рассказчик наблюдает за одним семейством, периодически приезжая для обновления впечатлений. Каждый приезд становится важным событием, позволяющим написать о случившихся за время отсутствия переменах, а заодно и напомнит читателю, каким образом нужно коротать дни, дабы суметь прожить в гнетущей атмосфере однообразия.

Представленное на станицах семейство занимается производством зонтиков. Для столицы сей труд является актуальным, поэтому закат делу не должен грозить. Обязательно найдутся преемники, способные подхватить столь полезное занятие. Не обойдётся без конфликта поколений, когда молодым будет противно ремесло предков, как и населяемые ими места. Рутинный труд убивает стремление жить, сводя обыденность к постепенному умиранию. Сие понимает автор, действующие лица и вся Россия, вошедшая в диссонанс с творчеством Лескова.

Вниманию читателя предлагается девочка. Мечтательная натура, предпочитающая знакомство с книгами прочим занятиям. Николай отмечает её впечатлительность, отчего родственникам приходилось уберегать девочку от эмоциональных потрясений. Понятно, чтобы испытать шок, нужно увидеть необычное. А что может случиться на острове, где ранее ничего не происходило? Может на её мировосприятие повлияет рассказчик? Не зря ведь Лесков взялся открывать людям глаза на тщетность человеческого бытия. Пусть произойдёт нечто… Разве жизнь людей из-за этого станет заканчиваться иначе?

За чем же предстоит наблюдать читателю? Он станет свидетелем серых будней, заполненных танцами, разговорами ради разговоров и разгадыванием ни к чему не обязывающих ситуационных задач. Допустим, чем будут заниматься действующие лица романа, если они окажутся на необитаемом острове? Ответ не имеет значения, но его можно найти на страницах.

Тот ли Лесков перед читателем? Может в его творчестве обозначился кризис? Он подпал под отрицание его литературных работ в России. Занимаемая Николаем позиция вела к упадку. Появилась необходимость переключиться и искать другие сюжеты. Создание напряжения в обществе никому не требовалось. Страна и без того шла по пути перелома представлений о действительности. И в такой обстановке говорить, будто всему один конец, что изменений в человеческом сознании всё равно не произошло: означало давить на болевую точку. Лескову следовало задуматься, чего он ещё не осознал.

Скука окружает действующих лиц. Когда так происходит, люди стремятся к новизне. Даже при благоприятном течении жизни, неизменно находятся желающие внести свежую струю мыслей, чем приводят к негативному восприятию большей части населения. Так поступал сам Лесков, тем же занимается в романе «Островитяне» представляемый Николаем рассказчик.

Требуется ли понимать происходящее на страницах романа? Нет. Жизнь идёт положенным чередом, она подвергается воздействию извне, сопротивляясь, либо подпадая под его влияния. Существенного не случится, ибо не бывает такого, чтобы нечто происходило без длительной подготовки к оному. Обществу требуется созреть, после уже принимая неизбежное. Островитяне ещё не были готовы менять жизненный уклад, связь с большой землёй для них налажена не так давно. Даже в центре есть места, оторванные от общего ритма действительности. Но и туда проникнут желающие изменить сложившийся уклад.

Автор: Константин Трунин

» Read more

И снова параллельный мир. Нет: мир наш, но многоуровневый. С одной стороны живут люди без магии, с другой — с магией, с третьей — с магией и без. В такой ситуации начинаются действия, сочинённые писателями, чей профиль подразумевает задействование фантастических сюжетов. Главный герой вторгнется в иную для себя реальность, примет роль лидера и станет заявлять о праве сильного. И не будет в сей истории морали, кроме идеи, что хорошо там, где нас сейчас нет, и хорошо там, где более интима, нежели в обыденной жизни.

Ещё не настало время для драконов. Мнения разделились. Но драконам быть, как быть и тем, кто будет с ними бороться. И если настало время для пришествия в мир борцов с драконами, значит начнут возрождаться драконы. Так ли это? Как знать. Читателя ждёт больше повествования об ином. Например, основное действующее лицо будет страдать от кризиса среднего возраста, после его поманит за собой девочка-подросток и предоставит ему неведомые способности. Тогда как противные главному герою силы будут переполняться страстями клана Блудливых кошек, ибо они стараются соответствовать данному названию.

Не в том укор авторам, что они используют доступное им умение писать красивые истории. Только не надо писать ради процесса. Это не красит никого из авторов, какими бы они известными не являлись. Всегда нужна идея, желательно уникальная. Таковой Лукьяненко и Перумов читателю не предложили. Они всего лишь рассказали ещё одну историю про попавшего в иной мир человека, где тому многое становится подвластным. Это тешит самолюбие авторов, понимающих, как такой вариант развития событий почти никогда не находит отражения в реальности.

Поэтому нужно говорить о фантазии, продвигающей сюжет вперёд. Да и можно ли говорить, что сюжет продвигается? Действующие лица действительно куда-то идут, переживают происшествия, после чего продолжают движение. И во время остановок ничего толкового не происходит. А если и имеются разговоры, то чаще они об утраченной жизни, к которой возвращаться нет желания. Проще говоря, Лукьяненко и Перумов предлагают читателю искать пути в иные миры, где их возможностям будет доступно больше, нежели они могут иметь в окружающей их реальности.

Нет сомнения, когда-нибудь заготовки писателей-фантастов обретут жизнь. Виртуальная жизнь заменит собою настоящую. Тогда и понадобится всё то, что описано на страницах произведений, подобных этому. Будет и мир без магии, мир с магией и нечто промежуточное. Посему смотреть на «Не время для драконов» надо не с позиции обывателя, а как-то иначе, словно всё это предвосхищает нечто другое, только сообщаемое не в совсем правильном виде.

Мешает полному пониманию сего факта обстоятельство, обязывающее абсолютно всех, уходящих в иные миры, обладать другими способностями, причём уже лишёнными уникальности, так как они станут доступными всем. В том и есть основная претензия к Лукьяненко и Перумову, сделавших обычного человека претендентом на нечто важное. Зачем? Когда чёрно-белый телевизор стал цветным, то разве кто-то продолжил на экране оставаться серым? Получилось так, что окрасился лишь главный герой.

И последнее. Произведение «Не время для драконов» рассчитано на взрослого читателя. Излишне много в тексте сексуальных сцен, действующие лица даже склоняются к употреблению наркотических средств, есть намёки на нечто схожее с педофилией. Надо быть аккуратнее с такой информацией, когда-нибудь она окажется под полным запретом, а вместе с тем и книги, авторы которых позволяли себе вольности. Ладно бы оправдано, но оправдать наличие всего этого в труде Лукьяненко и Перумова ничем нельзя.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сюжет, когда родитель отказывается от ребёнка, а тот ему после за то мстит, известен с античных времён. Рассказан он может быть не явно, но и с вольными допущениями. Чего стоят истории, где отцу предсказывается гибель от рук сына, вследствие чего не допускается рождение детей или сыновья непременно оказываются должными быть убиты. Сумароков не настолько жесток по отношению к подрастающему поколению, более негативно он смотрит именно на родителей, должных принять справедливую кару. Отцы всегда страдали ранее, не избежать им таковой участи и в комедии «Опекун».

Предлагаемое Сумароковым повествование кажется запутанным. Действующие лица до конца не будут знать, кому какая судьба предстоит. Даже виновные не подозревают, насколько они близки к гибели. Тем интереснее внимать происходящему на сцене. Не сказать, чтобы Сумароков поднимал острые социальные проблемы, но отразить современные реалии у него получилось. Да и не надо быть особенно талантливым писателем, чтобы правдиво рассказать о происходящем вокруг тебя.

Главный виновник имеет говорящее имя — Чужехват. Надо сразу понимать, он любит брать чужое и не отдавать его. Нет нужды раскрывать, чем именно он завладел, дабы не отвлекать зрителя или читателя от внимания происходящему на его глазах действию. Либо имеет смысл об этом рассказать, так как, зная о сём обстоятельстве, многое в сюжете станет понятным сразу. Впрочем, ежели автор держит это втайне от всех, включая действующих лиц, то пусть так оно и остаётся.

Действие «Опекуна» начинается с того, что слуга желает покинуть хозяйский дом. Он многое прежде терпел, но вынести кражу дорого его сердцу имущества он принять не может. Ему весьма обидно терять связь с прошлым, оставшись в итоге без всего, в чём заключались его чаяния. Кроме того, на его ухаживания не отвечает другая служанка, по происхождению являющаяся дворянкой. В таком окружении просто невыносимо продолжать жить.

Впоследствии окажется, что злого умысла в краже не было, причина заключалась в любопытстве ещё одного действующего лица, решившего разобраться, чем же мила слуге та вещь, судя по всему, не должная иметь к нему отношения. Дабы слуга не серчал, ему предлагается другая равноценная вещь. Но тот, разумеется, будет отказываться, поскольку его человеческое достоинство стоит выше суеты, не позволяя ему разменивать ценные сердцу вещи на сердцу бесценные. Вот тут-то Сумароков и раскрыл тайну украденной вещи, дабы далее наполнять действие дополнительными деталями.

Обиженному слуге, помимо украденной вещи, предлагался путь в дворяне, начинающийся с подьячего и заканчивающийся чином регистратора, вполне себе дворянского. Видимо, тут имеется сарказм Сумарокова, объясняющий, как легко стало добиваться придворного звания, с рождения к оному не имея отношения.

Отдельно от основной сюжетной линии описывается поведение Чужехвата, считающего, что все вопросы решаются с помощью денег. Даже любовь можно купить, достаточно предложить объекту любви требуемую им сумму. И как же Чужехват удивляется, когда получает отказ. Сей делец не понимает, какое значение имеют человеческие чувства, кои в действительности купить нельзя. Он же удручён необходимостью молиться Богу, вполне принимая и осознавая его реальность, как и смиряясь испытывать адовы мучения, поскольку достаточно нагрешил при жизни.

Помимо чувств, нельзя купить ещё одно. Речь о законе. Если совершил нарушение, то не сумеешь откупиться. Сумароков был в том уверен, поэтому обеспечил для Чухежвата приближение последних его дней. Суд будет суров и постановит применить высшую меру наказания. Потому комедия получилась нисколько не смешной, а очень даже переполненной драматическими событиями.

Автор: Константин Трунин

» Read more

У маленьких агентов и дела должны быть маленькие: несерьёзные. Кажется, кто-то посыпал в детском лагере счастливую ступеньку мукой. Дело получилось маленькой важности, но вполне подходящим для выпускников, начинающих работу в волшебном управлении. Перед читателем Флешка, прозванная так за умение собирать и хранить информацию. Она с блеском выдержала выпускной экзамен и отправлена узнать, кто именно портит детям отдых. У неё много времени, поэтому она не торопится. Вместо розыскных мероприятий ей предстоит знакомиться с новыми друзьями, испытывать чувство привязанности и только после заниматься порученным ей делом.

Сперва Марина Тараненко знакомит читателя с важными для повествования деталями мира. Что именно представляет из себя волшебное управление — неизвестно. Законность его действий нигде не оговаривается. Оно и не имеет существенной роли для сюжета. Достаточно знать, что Марина создаёт детективную историю с небольшой магической составляющей. Главной героине не обязательно было быть наделённой способностью к волшебству. Она успешно применяет имеющиеся у неё артефакты для разрешения загадочной ситуации.

Обозначив некоторые аспекты учебного процесса, осведомив в вопросах специализации, Марина описала устройство детского лагеря. В оном предстоит тайно расположиться агентам волшупра, никому не полагается знать об их истинной миссии. Только так ли легко скрывать магические способности от сверстников? Вот и главной героине будет трудно держать в секрете от друзей свои способности. А ещё труднее будет избежать обиды на других, ведь какой подросток способен сосредоточиться на деле, если он к кому-то испытывает привязанность.

Как же Марина строит сюжет? Она берёт занимательные ситуации, занимательно же их обыгрывая. Допустим, есть призрак, доедающий за детьми, он хотел загадать на счастливой ступеньке, чтобы все в детском лагере хорошо питались. Может он и просыпал муку? А есть бабушка — мастерица по свистологии. И её можно записать в подозреваемые. Когда у Марины заканчивались идеи, она концентрировалась на обыденном: танцы, купание, городки.

У читателя к пятому дню повествования возникает вопрос: где же ожидаемое расследование? Почему только теперь агенты догадались просмотреть списки находящихся в лагере и записи с камер наблюдения? Тем, собственно, и приблизившись к разгадке порученного им дела. Наконец-то в сюжете появляются колодцы, которые и должны дать ответ на вопрос, ибо это логично предположить, если исходить из названия произведения.

Будет ли дан ответ теперь, когда действие подходит к завершению? Опять читателю не следует торопиться. У Марины есть ещё ряд занимательных ситуаций, таких же необычных, как и ранее. Приходится подивиться её умению видеть такие вещи в самом для нас привычном. Это же диво-дивное: измыслить пескожоров. И когда уже пора объявлять дело закрытым, читателю предстоит поучаствовать в уборке территории от мусора. Вполне поучительно получается — пока не приведёшь порядок вокруг себя, тебе не откроют, кто и зачем посыпал ступеньку мукой.

А если говорить серьёзно, то у Марины Тараненко получилось замечательное произведение для детской аудитории. Ребята с удовольствием будут внимать происходящим на страницах событиям, так как оно им близко и волнует их естество. В тексте имеется главное — приключения, прочее не так важно. Даже не имеет значения, чем всё в итоге завершится. Будет найден вредитель или нет — кому это интересно? Разумеется, это интересно будет узнать детям. Прочие возрастные категории удовлетворятся, увидев довольные лица младших читателей. Об этом Марина Тараненко должна была знать. И коли так, то пожелаем ей дальнейших творческих успехов. Особенно зная, что её работы являются востребованными.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Можно сесть и написать произведение, ничего о нём не представляя. Пусть будет герой, едущий помочь нуждающимся, ему предстоит постоянно попадать в происшествия, а потом всё закончится так, словно никаких действий не происходило. Собственно, таково краткое содержание повести «Метель» Сорокина. Если постараться измыслить более этого, то получится пересказ, поскольку каждая деталь в повествовании связана с предыдущей, тогда как последующая деталь уже никак не связана с предшествовавшими событиями. Перед читателем развёрнуто полотно абсурда.

У главного героя есть цель — добраться до деревни, дабы вакцинировать население от пришедшей со стороны Южной Америки хвори, поднимающей мертвецов из гробов. На беду периодически случается метель, тем усугубляя продвижение к пункту назначения. Изредка погода успокаивается, чем пользовался Сорокин, но не помогая идти герою скорее, а нагружая текст лишними сценами. Читатель в том убеждается сам, видя смакование Владимиром моментов интимной близости с женой мельника и вдыхания наркотических препаратов, останавливающих движение к цели.

Не стоит разбираться, почему герой повествования именно такой. Таким его представил автор — этого вполне достаточно. Он мог быть другим, просто попал бы в иные неприятности. Оканчивать произведение Сорокин всё равно не планировал. Пусть действие движется, Владимир придумает ещё не одно странного вида обстоятельство. Допустим, транспортное средство обязано сломаться, и тут наступает пора повернуть назад. Сорокин предложил починить сломанный в повозке предмет медицинским препаратом. Будет ли оказанная помощь эффективной? Так как требуется мешать передвижению героя к цели, то когда у Владимира закончатся идеи, он ещё раз сломает повозку, покуда не придумает новое дополнение к сюжетной линии.

Представленные события происходят в придуманном автором мире. Это не прошлое, не будущее и не настоящее. Некий временной отрезок, совместивший в себе всё возможное. Главным каждый раз становится то, о чём Сорокину желалось думать. Если о лошадиной силе самоката, то сей агрегат внимательно описывался. Если о жене мельника, то ценители полных женщин с достоинством примут фантазии Владимира, описавшего процесс соития с оными.

Читатель, знакомый с произведениями Сорокина, найдёт в тексте привычную манеру повествования. Ожидаемый подвох начинается с первой страницы и не думает заканчиваться. Представленный вниманию мир постепенно открывается автором. Не стоит надеяться на его продуманность. Лучше настроиться, что ничего действительно полезного никто из действующих лиц не совершит.

Конечно, рассказываемая история затянута. Герою давно пора попасть в деревню, оказать помощь людям и отправиться куда-нибудь ещё. Да не было такой задумки у Сорокина. Требовалось продвигать героя, но не позволить ему дойти до цели. Пусть хоть полозья сломаются, застряв в ноздре насмерть замёрзшего великана, или оживают снеговики, представляя большую опасность, нежели неведомые зомби, либо витаминдеры дурманят снадобьями.

Не в том суть повествования Сорокина, в чём пытаются её найти. Безусловно, разглядеть в абсурде смысл можно, имелось бы на то желание. Есть произведения, в которых как раз абсурд вскрывает язвы общества, демонстрируя действительность в её настоящем понимании. У Сорокина абсурд не имеет такого назначения. Владимир возвёл абсурд в степень, оставив читателю только внимать сюжету, должному вскоре выйти из головы, ибо бесполезная информация долго в памяти не хранится.

Метель уляжется, «Метель» закончится: куда двигаться дальше? Повествование подходит к концу, так и не начавшись. Герой ехал к цели… и не доехал. А если бы доехал? Стал бы зомби. Остаётся поблагодарить Сорокина, что уберёг психику от внимания сцене трансформации живого тела в умертвие.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В Европе знали — Русью управляет жестокосердный царь. Спросить о том, почему он стал таким, могли лишь у Андрея Курбского. Поэтому Курбский решил написать об этом, дабы всякий мог с его ответом ознакомиться. Представленный на страницах Иван IV Васильевич после если и мог именоваться как-то, то неизменно Грозным. Причём не согласно русской традиции именовать подобным словом непримиримых борцов за право отстаивать правоту своих взглядов, а по причине творимых жестокостей. Иван Грозный убивал, ибо так говорил Курбский, и тех, кто умер до того, как он их мог убить. Реальность и вымысел перемешались в исторических выкладках, что теперь и не разобрать — действительно ли Иван IV Васильевич был настолько жестоким.

Для объяснения мотивов Грозного нужно вспомнить об его отце. Царь Василий III Иванович прожил бесплодным браком, пока под конец жизни заново не женился и не родил двоих сыновей, старшим из которых был будущий Государь всея Руси Иван Грозный. Через три года Василий умер, оставив страну под управление регента при малолетнем правителе его матери Елены Глинской, чей род восходил к Мамаю. Далее до пятнадцатилетнего возраста Ивана в повествовании Курбского почти ничего нет.

Рос Иван в атмосфере придворной борьбы. Бояре через него решали проблемы личного характера, сводя друг друга в могилу. Курбский не старался объяснить, что вины за то на Иване не было. Обозначая сей факт, даже приводя ряд примеров междоусобицы, потом тяжесть за принятие решений легла непосредственно на плечи вступившего в полную власть правителя. После Ивана IV Васильевича уже ничего не оправдывало. Если он кому-то доверял, убивая чьих-то политических соперников, то делал он это так, будто продолжал проявлять личную инициативу.

Истинному озлоблению Ивана Грозного способствовало шаткое положение Руси. Однажды страна подверглась набегу татар, опустошивших земли вокруг Москвы в пределах шестидесяти поприщ. С той поры Иван твёрдо понимал, пока не устранит Казанское и Астраханское ханства, покою не бывать. С той же категоричностью он впоследствии станет относиться к измышленной Курбским «Избранной Раде». Почему измышленной? Само слово «Рада» является полонизмом. Безусловно, приближённые к царю могли навязывать ему своё мнение, как то случается в любом прочем государстве, и именовать их следовало бы просто советниками, но Курбский видел в Раде именно польское явление, когда часть населения имеет право решать за правителя, если им то кажется более нужным.

Ценность «Истории о делах великого князя Московского» заключается в описании взятия Казани. Курбский во всех подробностях рассказывает про осаду. Он видел взывающих к небу противников, поутру кружившихся на стенах в танце, тем вызывая дождь. Полонить же город получилось благодаря лишению оного запасов питьевой воды. Действия Грозного при этом никак не прописаны. Царь появляется в повествовании по итогам захвата Казани, объявив всем, что теперь его ничего не сдерживает в порывах, он будет править так, как ему того пожелается, ни у кого не спрашивая на то совета.

К тому моменту закончился пятидесятилетний мир с Ливонским орденом. Не получив за весь срок положенную Руси дань, Иван пригрозил нападением, ежели в краткий срок не будет полного возмещения. Так Курбский приступил к описанию хождения русских войск по ливонским и немецким землям, чьё население сильно обленилось и не сопротивлялось ограблению. Когда же Ливонский орден присоединился к Речи Посполитой, Руси пришлось начинать войну с новым для неё соперником. В этот период Курбский навсегда покинул Русь, отправил первое послание Ивану Грозному и принялся за написание сего труда.

Теперь о проводимой Грозным политике Курбский мог судить по сторонним свидетельствам. Осталось рассказывать обо всём прочем. Грозный удостоился обвинения в следовании словам некоего старца, когда-то сказавшего ему никогда не держать советников умнее себя, дабы не он слушал, а его слушали. Так и поступил царь, заведя льстецов, потворствовавших его идеям, вместо того, чтобы сформировать орган вроде «Избранной Рады», помогавший бы ему управлять страной.

В окончании повествования Курбский решил вспомнить всех убитых царём людей. Список получился огромным, интересным для исследователей правления именно Ивана Грозного. Остальным читателям он даётся лишь для представления, каким ужасным в поступках был Иван IV Васильевич.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Андрей Курбский, воевода Ивана Грозного, опасаясь быть убитым, покинул Русь в 1564 году. Уже в мае того же года он отправил первое письмо правителю Руси, положив начало так называемой Переписке. Была ли она в действительности? Подлинников писем не сохранилось. Дошедшие до нас свидетельства — результат труда переписывавших людей. Поэтому нужно с большой осторожностью подходить к таким документам, пропитанных заинтересованностью в продвижении определённых представлений о прошлом.

В первом послании Курбский сокрушается проводимой царём политикой. Отдавший молодость службе интересам Руси, он понимал, обратно ему не вернуться. Оставалось стараться переубедить Ивана, дабы не допустить наступления мрачных времён. Пока ещё тон послания выдаёт в Андрее раба, покорного воле правителя, но не согласного безвинно принять смерть. Подняв глаза на царя, Курбский осознал грозящую ему гибель, укоряя в том теперь именно Ивана. Грозный убивал сподвижников, как убивал и представителей именитых родов, приближая положение Руси к отсутствию каких-либо притязательных споров за власть. Кто это понимал — бежал. Перспектив у Руси не оставалось, она подвергалась глубокой трансформации нравов, оставаясь в прежней мере великим государством, каким её сделал Иван III, но близким к краху и поглощению соседними державами.

Курбский разумно замечает царю, что тот не вечен. С глазу на глаз им не встретиться, а вот перед лицом Бога предстоит всем отвечать. Когда-нибудь Иван умрёт, тогда они будут говорить на равных, принимая положенное каждому наказание. И скажет тогда Высший судья Грозному, как напрасно тот не ценил Курбского, погубив воевавшего во имя его славы человека.

Ответил Иван манифестом, разослав его во все края страны, дабы крестопреступники с ним ознакомились. Главный аргумент в защиту от обвинений — власть царя от Бога. Противиться божественной воле нельзя, и воле правителя Руси тоже. Ежели царю будет кого угодно убить, тот должен признать это с осознанием совершения богоугодного дела. Кроме того, Курбский подался в земли правителей не от Бога, где народ управляет государством, в отличии от Руси — управляемой божьими избранниками.

Иван правдиво замечает касательно смерти предателям. К оному наказанию всегда и везде приговаривали строжайшим из возможных способов. Семейство Курбских особо отмечается Грозным, этот род в каждом поколении выступал против правителей Руси. С детства Иван сохранил неприятные воспоминания, связанные с правлением бояр. Посему неудивительно количество людей, принимаемых Грозным за предателей.

Эти два письма послужили основой для понимания взглядов Курбского и Грозного. Андрей желал сохранить жизнь и продолжить лёгкое созерцание действительности. Грозный был полон мести, не имел ограничений в доступных ему возможностях и вершил власть с упоением, почти не имея проблем предыдущих Великих князей.

Ответное послание Курбского скорее всего не дошло до царя. На границе Руси и Речи Посполитой действовал запрет на обмен сообщениями, вследствие чего имелись естественные проблемы для продолжения Переписки. Андрей всё равно не понимал, почему Иван Грозный ведёт себя столь строгим образом, не допуская права жителей страны на беззаботную жизнь. Более этого он говорить не пожелал, опять напоминая о суде после смерти, где они окажутся в равном положении.

Об обидах Иван высказался во втором послании. Он снова вспомнил о детских годах. Им помыкали. Приходится считать, что Грозный желал уничтожить каждого, кто оказался тому свидетелем. Андрей Курбский был среди хорошо помнивших о событиях тех дней. Ещё обиднее Ивану за последующее время, уже будучи взрослым, он продолжал оставаться помыкаем, поэтому круг подлежащих уничтожению расширялся едва ли не до каждого боярина в стране. Надо ли напоминать, насколько будоражило представление Грозного осознание желания бояр поставить царём вместо него Владимира (сына четвёртого удельного князя). Грозный был уверен: Бог даёт власть только кому хочет.

Завершающим Переписку считается третье послание Курбского, представляющее его смирившимся с происходящим человеком. Велика ли разница: погибнуть молодым насильственной смертью или умереть от старости в постели? У каждого человека имеется собственная правда, отличная от представлений на жизнь у других людей. Грозный считал себя наделённым властью от Бога, Курбский того не отрицал. Расхождение в осознании предназначения сводилось к разному пониманию должного быть. Ежели Грозный предпочитал править железной рукой, убивая неугодных, то Курбский не понимал, почему неугодные должны умирать, даже при отсутствии вражды к царю.

Огорчало Курбского иное. Среди приближенных к Ивану Грозному было излишнее количество нахлебников, чаще без роду и племени. Появление таковых он предсказывал ещё в первом послании. Как же теперь продолжать укорять Ивана, разменявшего бояр на челядь, льющую елей ему в уши? Впрочем, Андрею Курбского скоро умирать, и он рад видеть, как Русь терпит поражение от Речи Посполитой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Широта души Салтыкова всегда прощала простого человека, являвшегося в его глазах жертвой действующей политической системы. Верил ли сам Михаил в им рассказываемое? Не асоциальные личности отбывали наказание в исправительных учреждениях, а в основном мученики, аки агнцы божии, согласившиеся принять испытание за греховность человеческих побуждений. Но так и должно быть для истинного христианина, своей жизнью доказывающего право на рай после смерти, дабы быть по правую руку от Христа. Салтыков настолько категорично не смотрел на должное каждому бытие, он только порицал чиновничий аппарат, в нём одном видя причину страдания людей, принесённых в жертву обстоятельствам.

Само собой, есть «Талантливые натуры», своей жизнью доказывающие право на проявление народной смекалки и хитрости, пусть и совершаемой по доброте сердечной. Это не отменяет преступности проделываемых ими мероприятий. Ежели не желает человек спокойно созерцать действительность, тогда он должен принять положенное ему наказание. Но Салтыков таковыми восхищается. Особо он выделил четверых, написав о каждом по очерку: «Корепанов», «Лузгин», «Владимир Константиныч Буеракин» и «Горехвастов».

Предпоследний раздел называется «В остроге». Михаил описывает истории, услышанные им в оном месте отбывания наказаний. Перед этим он обозначает отношение людей к арестантам вообще. Человек, попавший в заключение, становится в обществе подобием прокажённого. Хоть вина его и будет искуплена, полноправным он себя ощущать более никогда не сможет. Чтобы оное мнение подвергнуть сомнению, Салтыков привёл рассказы сомнительного содержания.

Допустим, отбывает наказание человек, зарубивший топором девушку. Поступил он так не зла ради, поскольку не стерпел её недоступности. С другими она позволяла вольности, ему же отказывала. Вроде бы и нет теперь вины на нём, как то пытается поведать Михаил, и всё равно сидеть данному человеку, словно он совершил осознанное преступление. Прочие проступки описываются в сходной манере. Выходил Салтыков из острога с ощущением опустошённости от российских законов. Читатель же видит в том мягкосердечие Михаила, слишком доверчивого для своего рода деятельности.

Закрывает «Губернские очерки» раздел «Казусные обстоятельства». Салтыков продолжил оправдывать людей, приведя для лучшего понимания историю «Старец», о человеке, что всегда уходил с насиженного места, когда туда приходили люди. Не мог он терпеть возводимые ими порядки, желая жить собственными представлениями о должном быть. Самое удивительное, люди стремились именно к нему, привлечённые его бытом, пока кому-то из них не приходила идея начинать менять хорошо устроенный уклад. Потому и уходил старец, не имея желания бороться, когда проще всё начать заново.

Воззрения Салтыкова становятся более понятными по очерку «Первый шаг». Не мог Михаил в обвиняемом видеть виновного, так как у каждого преступления есть оправдывающие поступок мотивы. Понимавшие ход мыслей Салтыкова, говорили о нём, сравнивая с Макиавелли. Впрочем, говорить о применение сего повествования непосредственно к самому Салтыкову — неправильно. В продолжении истории от первого лица читателю представляется некий неизвестный персонаж, выросший в тяжёлых условиях и трудившийся в среде чиновников, подставлявших друг друга. Требуется понять, почему главный герой стремился оставаться честным, избегая любого нарушения закона. Сможет ли он преодолеть себя и не совершить первый шаг к моральному падению? Возможно ли, чтобы имея шанс получить взятку, он от неё отказался? И не съедят ли его за свойственные ему принципы? Угодные только ему и никому другому.

Вместо эпилога представлен очерк «Дорога». Салтыков прощается с местом ссылки, возвращаясь домой. Он наконец-то примется за плодотворный литературный труд.

Автор: Константин Трунин

» Read more