trounin.ru

Жизнь прожить, чтобы о тебе через тысячу лет написал Андрей Волос? Или жизнь прожить, чтобы тебя помнили и любили, а прочие пытались понять, как трудно было становиться на ноги в государстве, продолжавшем ощущать тягость влияния арабского завоевания? Человек о том не думает. Пусть напишет Андрей Волос, или арабы угнетают твою страну, жизнь от этого другой не станет. Рудаки думал об ином, что способен понять ценитель его стихов. Пониманию прочих то будет недоступно. Можно усвоить лирику Рудаки, но осознать истинную сторону его бытия не получится. Он стал первым, кто решил творить на персидском языке вновь. И за эту его храбрость помнят и любят.

Главным героем произведения «Возвращение в Панджруд» является царь поэтов Рудаки. За плечами прожитые годы, впереди дорога в родные края. Он ослеплён и изгнан, свет померк вместе с блеском его собственного могущества. Некогда создатель популярных стихов, ныне униженный и брошенный на поругание старик. Его поручили довести шестнадцатилетнему парню — за ним будет следовать Рудаки. Что поймёт читатель из предложенного вниманию текста? Практически ничего. Будут разговоры о поэзии и ряд событий, но мусульманской Персии и истинной сущности Рудаки не будет. В подобие Панджруда мог идти кто угодно, только не царь поэтов.

Нет мудрости в речах главного героя. Волос с первых страниц предупредил — не стоит искать исторически верные моменты, значит не встретит читатель в произведении и самого Рудаки. Ослеплённый поэт бредёт в беспросветной тьме, встречает восхваляющих его людей, гневается на гревшихся под лучами славы его имени. Лишь это хорошо усвоит читатель, так и не узнав, кто именно был перед ним. Рудаки мыслил при жизни о том, о чём герой Волоса ни разу не задумался.

Дальняя дорога — отличная возможность вспомнить прошлое. Опять же, чьё прошлое вспоминает Волос? Некоего поэта, чей блеск угас. В этом блеске если и были примечательные моменты, то читатель их не увидит. Описательная часть значительно пострадала от авторского участия. Представленный на страницах, главный герой оказался вне времени и пространства. Он сталкивается с обстоятельствами, которым рано было случаться. Беллетристика не требует точного соответствия описываемому, что, с одной стороны, облегчает работу писателю, с другой — вводит в заблуждение читателя.

Новых открытий «Возвращение в Панджруд» не сделает. Возможно, Андрей Волос вкладывал в содержание аллегорию на его личную современность. Если так, то надо знать предмет глубже, нежели иметь о нём общую осведомлённость. Рудаки на страницах живёт не средневековой жизнью, он приравнен автором к создателю шлягеров. И когда разрушается стена, тогда в услугах Рудаки общество перестаёт нуждаться. Он пел для услады иных властителей, чего новая власть ему простить не могла. Став жертвой перемены политических вкусов, Рудаки словно ослеп, но для ясности — был лишён зрения физически. Такой царь поэтов мало соответствует действительности, ибо петь он предпочитал о любви и угаснувшей молодости, чем не мог кому-либо навредить.

Читатель понимает, главному герою некуда возвращаться. Куда он идёт, там ничего не осталось. Думал ли об этом Рудаки? Волос точных представлений о том не сообщил. Иные думы в голове. Важнее для сюжета оказались другие действующие лица, чьи судьбы переплелись со странствием ослеплённого поэта. Видеть Рудаки не мог, значит следовало сконцентрироваться на словах. Но и словам требуется придавать видимость, а не создавать видимость, наполняющим содержание произведения, словам. Нельзя строго судить «Возвращение в Панджруд» — это роман-фантазия Андрея Волоса.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Вышел из-под пера Николая Рыжих «Макук»: приметили его, поступил он в Литературный институт, где его, как прекрасного прозаика, испортили. До того живой и цельный творец художественного текста — оказался создателем продукта для массового потребителя. И тема ему близкая, и проблемы поднимаются Николаем важные, но структура произведения пострадала, от необходимости искусственно насадить эпизоды, важность которых для истинной художественной работы не требуется. Так перед читателем развернулось полотно жизни Ваньки Проскурина, приехавшего за длинным рублём на Камчатку по набору. Быть произведению лучше и качественнее, но того не случилось. После у Рыжих не поднимется рука на столь крупные произведения, он сконцентрируется на рассказах.

В образе Ваньки Николай частично отразил собственный опыт прибытия на Камчатку. Рыжих до того был тесно связан с Дальним Востоком, а вот для Ваньки сей край стал местом удивительных открытий. Проскурин увидел богатую на животных и бедную на растительность природу, почувствовал недружелюбие климата и подружился с приятными компанейскими людьми. Камчатка — такой край, где человеку ничего не жалко. И денег тамошние жители зарабатывают чрезмерно много, сколько им не требуется, так как тратить их не на что.

Ванька сразу взялся за работу, для него нашли место плотника. Он подселился к девчатам в недостроенный дом. И всё у него складывалось хорошо. Ванька даже смел вспоминать о доме, как вернётся назад и заживёт полной жизнью, лишённой прежних забот из-за нехватки наличности. Жизнь иначе распорядилась. Камчатка не отпустит Ваньку, жить ему бок о бок с моряками и поднимать тутошний колхоз, наблюдая за варварским отношением человека к природе. К последним страницам Рыжих в полный голос заявит собственный протест, обвинив Советское государство в нецелесообразном использовании имевшихся в наличии ресурсов. Перевыполнять планы хорошо, но однажды окажется, что вся рыба вычерпана, уничтожены звери и птицы, и более на Камчатке делать человеку нечего, поскольку смысл нахождения людей тут станет бессмысленным.

Рыжих нарочно затрагивает тему взаимоотношения полов. Главному герою потребуется женское внимание, без этого никакой мужчина не будет чувствовать себя полноценным. Коли так, требовалось создать благодатную почву для зарождения чувств. На кого обратит внимание Ванька: на молодую девушку или опытную женщину? Рыжих об этом рассказывает, но не так, как того хотелось видеть читателю. Требовалось после работы над текстом его скомпоновать и расставить главы в необходимом порядке, чего автором сделано не было.

Читатель только в конце узнает об обстоятельствах прибытия главного героя на Камчатку. Рыжих словно дописывал упущенное, он припоминает трагические случаи или шокирующие эпизоды. Повествование получилось рваным. Читателю кажется, Николай не имел желания писать «Ваньку Проскурина». Остаётся предположить, что этого требовала учебная программа Литературного института. Писатель обязан создавать художественные произведения, даже помимо желания. И Рыжих написал — иного объяснения найти не получается.

Автора должны переполнять идеи, иначе ему не следует браться за создание художественного произведения. Зачем, если смысла от ещё одного текста не прибавится? Свои мысли Рыжих прекрасно выразит в последующих рассказах. Он снова расскажет о Камчатке, о первых впечатлениях, обидах за отношение человека к природе и много ещё о чём, без использования крупной формы. Нужно писать так, как получается лучше всего. «Ванька Проскурин» останется в прошлом, лишь бы для читателя данная работа Николая Рыжих не стала первой. Тогда начав, придётся сразу закончить знакомство с автором.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Не создавай кумиров себе — гласит мудрое послание от предков. Ибо ежели имеешь ты кумиров, то желаешь видеть их подобие во всём тебя окружающем. А не найдя оного, стараешься его создать. Таковым кумиром для главного героя произведения Александра Чудакова стал дед. Замечательным он был человеком. Всем на зависть он был человеком. Прожил дед жизнь так, как не должен был её прожить. Относился он к действительности с чувством недопонимания, не имея при этом к ней претензий. Дед главного героя жил, и тем уже был счастлив. Время досталось ему советское — сталинское. Быть упадническому настроению, каковое привыкли видеть люди в буднях тех дней. Но ничего подобного Чудаков не сообщает. Действующие лица живут на страницах его произведения обыкновенной жизнью людей, так как ничего другого им не оставалось, поскольку иной возможности для них не имелось. Тем и выделяется «Ложится мгла на старые ступени», что критика Советского Союза присутствует, но без излишней драматизации. Жили тогда так — чего теперь укорять прошлое за минувшее.

Былое для каждого человека — священно. При имеющихся сходных моментах, оно остаётся уникальным. Рассказать о том нужно — никто другой так не сможет поведать. Чудаков повествует по мере сил. Ровной сюжетной линии у него не получается. Стиль его изложения — сообщить читателю максимум полезной информации. Причём не вся она воспринимается нужной. Часть текста достойна публикации в энциклопедиях. В произведении Чудакова она воспринимается неотъемлемым элементом отражения эрудиции деда главного героя.

О чём не писали классики, то восстанавливается по воспоминаниям. Помимо деда источником такого рода информации стала бабушка, имевшая представление о жизни высшего света. Она рассказа о правилах этикета. Это другая сторона прошлого, о чём дед не пытался размышлять. Для деда важней оказалась практическая сторона жизни, вроде ловли льва в Сахаре или игры в слова, что может пригодиться подрастающему поколению в жизни. Читателю любопытно и смешно окунаться в чужое прошлое, словно оно касалось многих и мало кого касалось на самом деле.

Со смерти деда повествование начинается, чтобы деда вспоминать до последней страницы, когда более нечего о нём будет рассказывать. Дед стал кумиром для главного героя, оставаясь им до его собственной смерти, если под главным героем понимать непосредственно автора повествования. Деда нельзя было не любить — и нельзя деда забыть, настолько сильным оказалось его влияние. Именно касательно деда повествование выглядит ровным, тогда как в прочих случаях принимает вид рассказов.

Основное место действия — поселение для ссыльных. Туда приезжали разные люди — о таких всегда есть о чём рассказать. Чудакову удавалось их описывать. Один минус у всех таких персонажей — они с изрядной долей дефектов, возводимых автором в абсолютное их отличие от остальных. Порою не верится, что люди могли быть настолько особенными, не имея при этом явных психических нарушений, либо Чудаков не доводил повествование о них до конца, оправдываясь, что люди приходили неожиданно и так же спешно исчезали. Впрочем, один раз он привёл в доказательство подтверждённое психическое расстройство, доведя его до внимания читателя так, будто осуждению подвергся здоровый человек, не правильно оценённый обществом за его отличие от всех остальных.

Всему приходит конец: как событиям, так и людям. В былом есть повод найти вдохновение, лишь бы былое не служило примером для будущего. А как же извлечение уроков? Было бы кому их грамотно доводить до сведения учеников!

Автор: Константин Трунин

» Read more

До смерти Иисуса Христа рая не было. Сказаний о стенаниях умерших сохранилось достаточно. Умершие находились в подобии ада, желая его покинуть. Более прочих о том помышлял Адам. Но первым из ада вышел Лазарь, чью плоть Иисус Христос воскресил из мёртвых. Остальные не были освобождены, продолжая слагать оды во славу Божию. Почему выбор пал на Лазаря? Был ли он мёртвым? Почему тление не коснулось тела его? Избавление от летаргического сна — всё равно необходимо считать чудом.

Составитель «Слова на воскресение Лазаря» не принижал значение Дьявола и Ада. Он их писал с прописной буквы. Ад являлся самостоятельным, так как в тексте имеется его обращение к дьяволу. Выводов из этого делать не следует. Составитель желал ещё раз написать историю воскрешения Лазаря, что он по мере способностей и сделал. В аду осталось шестьдесят девять пророков, освободить которых было нельзя — не осталось их тел.

Сказал Иисус — воскреснет Лазарь! И Лазарь воскрес. После будут разрушены врата Ада и будут освобождены томившиеся в нём. И станет он адом, и будет принимать грешников в лоно своё. Таково библейское предание. Комментировать этот момент бессмысленно, как и «Слово…» в целом. Составитель описал малый эпизод, более повествуя про узников Ада, более живых людей веровавших в приход Иисуса, способного их освободить из заточения.

Все оказались достойными рая. Не говорится об оставшихся и не покинувших Ад через разрушенные ворота. Кто содержался в чертогах, тот обрёл свободу. Должна была пролиться на людей злоба — этого не случилось. С Лазарем воскресла вера человека на спасение после смерти. Кто ныне томится в аду, смеет надеяться на новое пришествие Христа, дабы ворота в очередной раз оказались разрушенными. И они не устоят, стоит выйти одному, как пожелают выйти оставшиеся.

Достаточно желания Христа, чтобы пали оковы с человечества. Если Иисус сказал — воскреснет Лазарь! — и плоть Лазаря ожила, значит такому суждено повториться. Ничего не остановит поступь желающего дать людям ими просимое. Люди поверят человеку, чьи деяния покажут им праведность его поступков. Воскреснет Лазарь, и станет понятно, что пришёл Христос, ибо ему одному прежде было подвластно искажение реальности.

Но как верить вышесказанному, если не будет пророчеств по смерти Христа? Должное случилось, и вера у людей есть — такое повториться снова. Не будет человек к тому готов — никто не сможет его предупредить. Остаётся ждать воскрешения Лазаря. Только воскрешение послужит человеку предупреждением о наступлении долгожданного. Остаётся внимать преданиям прошлого — и сомневаться в них.

О воскресении Лазаря из Вифании написал апостол Иоанн Богослов в своём Евангелии. Сам Иоанн впоследствии воскрешал людей и совершал прочие чудеса. Если он мог, значит то было доступно и Иисусу Христу. Никто не мог свидетельствовать о судьбе Лазаря, кроме Иоанна, поэтому ему поверили. Воскрешал ли Христос и при его содействии ли были сломаны врата Ада? Ответ был у единственного свидетеля — Иоанна Богослова.

Мифы рождаются и живут — они вдохновляют и дают веру в их правдивость. Находятся последователи, проповедующие истинность мифов. Сменяются поколения, мифы продолжают жить, став преданием ушедших дней. Они истолковываются в угодной людям манере, приобретая иной смысл и звучание. Версия о воскрешении Лазаря нашла место в границах Древней Руси, где её расширили и задействовали в повествовании силы семидесяти пророков и противостоящих им Ада с Дьяволом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Все хотят жить. Кто хочет больше жить, тот уничтожает других. И кто желает просто жить, уничтожает других. Круговорот смерти в природе — суть всего сущего. Благодаря смерти появляется возможность для жизни. Не нужно быть жестоким, чтобы убивать, достаточно понимать правильность совершаемых тобой действий. Если сможешь доказать необходимость убийства — ты будешь прав, хотя бы в глазах ограниченного круга. Не существует тех, кто никогда не убивал. Все причиняли страдания земным созданиям, доказывая тем право на превалирование собственных нужд над чужими. Убивал и Маленький принц Антуна де Сент-Экзюпери: он хладнокровно выпалывал ростки баобабов, так как мнилось ему, что его существование для планеты важнее.

Баобаб вырастет и его корни разорвут планету, думал Маленький принц. Он был в том уверен. Каждый день он боролся за существование. Он — герой социума, в котором не было никого кроме него. Однажды ему пришлось выйти за пределы ограниченного мира и столкнуться с обитателями иных планет. Он встречал разных людей, занятых выполнением важных для них задач. Они считали свои поступки оправданными, и никто не мог их в том укорить, так как они были единственными обитателями их миров. Случись кому-то из них встретить другое существо — разразилась бы война на уничтожение, подобно будням Маленького принца, боровшегося с баобабами.

И вот перед Маленьким принцем планета Земля. На этой планете живёт много людей, но не в том месте он оказался. В Сахаре почти нет людей, вместо них змеи, цветы, лисы и стрелочники. Маленький принц попросил показать ему людей. Так он встретил Экзюпери, чей мотор сломался, и он вынужден был приземлиться. Являлся ли Маленький принц созданием из плоти и крови, или он привиделся Антуану? Был ли настоящим Антуан, если он встретился Маленькому принцу и разрушил его представления об устройстве мира?

Человек забывает прошлое. Разве помнил Маленький принц о покинутой им планете, должной быть уже разорванной корнями баобабов? И помнил ли Экзюпери Маленького принца, ставшего его невольным собеседником на время одиночества в пустыне? Прошлое заменяется фантазиями. Оно всегда мнится таким, каким никогда не являлось. Антуан представил встречу, обставил её личными измышлениями, тем доказав правоту ограниченному кругу. Экзюпери был один в пустыне, он боролся за жизнь и тем уже был прав. Ничьи другие нужды его не интересовали, так как ему требовалось починить мотор, найти воду и покинуть сей пустынный край, поскольку вне людей он жить не сможет. Но сможет ли он жить вместе с людьми, и нужна ли такая жизнь вообще, если человек стремится устранить мешающего ему человека?

В Европе гремела война: люди уничтожали людей. Кто-то замыслил искоренять «ростки баобабов», а «ростки баобабов» этому сопротивлялись. «Ростки баобабов» оказались выдворены за пределы Родины, продолжая бороться. Борьба казалась проигранной. Экзюпери писал произведение о Маленьком принце, вспоминая некогда мирные дни. Он не показал Маленького принца агрессором, но выдал его любознательную природу, согласно которой тот действовал во благо планеты, допуская уничтожение прочих видов на ней. Пусть скажут, что сие мнение — глупость. Но разве не осознал Маленький принц ошибок и не попытался вернуться на планету, чтобы добиться гармонии? Но нужен ли Маленький принц планете, где его существование будет восприниматься угрозой?

Благими помыслами обыкновенно уничтожается благо. Любая точка зрения может быть оправданной, но кто-то обязательно будет страдать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Младые советские писатели — эмоция на эмоции. Фурманов писал иначе: взвешенно и обдуманно. Нет на страницах бесконечных выкриков из толпы, ничего не происходит хаотично, всё движется по логике событийности. Представленный Дмитрием, Чапаев оказался собранием множества революционно настроенных людей, а не цельной фигурой, потому его голос каждый раз звучит громче остальных. Родителей он не помнил, плыл по течению и закончил жизнь в результате предательства. Каким бы Чапаев не был в действительности, его запомнили преданным делу революции. Его нельзя было победить. Почему он проиграл борьбу? Пуля не спрашивает, куда ей попасть.

Фурманов пишет о сложном времени — гремела гражданская война. Всё настолько было запутано, что люди не знали, насколько верно утверждение, будто большевики и коммунисты есть суть одно. А вдруг не одно? Если большевики отличаются от коммунистов, то на чьей стороне быть? Где бы ты не был, судьба за тебя давно сделала выбор, как и за Чапаева. Ежели человек воевал всю жизнь, он будет воевать дальше, не мысля себя вне войны. Каким мог быть Чапаев после? Только хуже, поскольку для мирной жизни он не годился. Его дело — каждодневное движение к вражеским позициям и обдумывание наступательных операций, с остальным к нему следовало подходить ближе к ночи, дабы испить чаю, не более того.

Каким образом о Чапаеве стали говорить? То случилось ещё при Керенском. Когда Временное правительство поставило Чапаева во главе собранного из хорватов отряда, то в какую степь тот отряд направился? Против Временного правительства он и выступил, в результате чего Чапаев был разжалован в рядовые. Так пришла к герою народная любовь, его имя разнеслось молвой, и каждый желал служить в дальнейшем под началом сего командира. В числе оных оказался и рассказчик, от чьего лица строит повествование Фурманов.

Основное в жизни Чапаева случилось в гражданскую войну. Он шёл во главе стрелковой дивизии, действуя в областях близ Самары и Уфы, продолжая борьбу на Туркестанском фронте, где и пал под Лбищенском. Внимать описанию тех будней тяжело — бой сменяется боем. Не каждый читатель готов внимать тактико-стратегическим изысканиям. Вещай на страницах политически грамотный человек, читатель смог бы удовлетворить интерес к жизни бойцов Красной армии. Но Фурманов иначе видел подачу произведения, изредка представляя читателю фигуру непосредственно Чапаева.

И когда Чапаев возникал перед взором, он был обыкновенным человеком. Никакого геройства ему не приписывается. Он выполнял определённое задание, руководил дивизией и произносил жаркие речи, смысл которых сводился к тому, что он рядовой человек, подобный многим. Каждый, кто был рядом, являлся воплощением Чапаева, в том числе и рассказчик. Сам Фурманов уподобился Чапаеву — он не видел необходимости описывать иное, показывая обыденность тех дней.

Интерес к роману обоснован трактовкой обстоятельств гибели Чапаева. Согласно версии Фурманова — случилось предательство, никто не охранял спящих бойцов, последовало нападение и в суматохе дивизия оказалась уничтоженной. Чапаеву оставалось принять смерть, как то и случилось. Фурманов идеализировал гибель, придав ей вид побега через реку: во время переправы Чапаева ранило в голову, и он утонул. Печальнее сложилось с единственным, перебравшимся через реку Урал, бойцом, принявшим последний бой и сведшим счёты с жизнью, как истинный герой. Переплыви Чапаев, он всё равно пустил бы себе пулю в сердце.

Начало мифам даётся при жизни, после смерти они обретают почву, спустя годы мифы заменяют некогда жившего человека. Чапаев был таким, каким его показал Фурманов.

Автор: Константин Трунин

» Read more

А не назвать ли Елену Колядину Генри Миллером православного разлива? Сия писательница внесла струю оригинальности в до того монолитное понимание христианской морали. О чём замалчивала Калязинская челобитная, то в полном объёме присутствует на страницах «Цветочного креста». Благодаря популярному направлению в литературе, именуемому сексуальным реализмом, писатели методом экстраполяции свои чувства переносят в прежние времена, присваивая аналогичное мышление действующим лицам прошлого. Ежели цивилизация Запада в XXI веке подвергается моральному разложению, такое же отношение человек европейского и американского континента готов видеть во всём его окружающем. Чего не было ранее, то породила бурная фантазия. Принимать серьёзно подобную литературу не рекомендуется, дабы не делать ложных выводов об ушедших временам.

Чем интересуются герои произведения Колядиной? Всем, что касается сексуальной части жизни. Представленные на страницах герои ни о чём другом не мыслят, кроме желания узнать, какими непотребными делами занимаются их знакомые: в каких позах, в какие места, с кем и когда, каким образом и в мельчайших подробностях. Если читатель не покраснеет на первой странице произведения, воспримет описываемое с должным терпением, то знакомиться ему с продолжением текста в таком духе до последней страницы, так как ничего иного Елену Колядину не интересовало.

Первоначально «Цветочный крест» печатался под названием «Весёлая галиматья», как то гласит один из доступных читателю источников. Сразу становится понятным, насколько писателю было любопытно увидеть реакцию на его работу. Люди не могли спокойно принять произведение, в котором высшие ценности низводят человека до непосредственности животного. Стремление одобрить «Цветочный крест» — это признание заслуг Запада перед человечеством, сдвигающего дарвиновский постулат об эволюции в сторону псевдоестественного процесса, который ведёт человечество к вырождению, поскольку препятствует продолжению его существования.

Писатели опошливают действительность. Сексуально распущенными стали те, кто ранее никогда не удостаивался подобных эпитетов. Касательно языческих народов и современников автора такое вполне допустимо, но зачем писать «галиматью» о святом? Этот вопрос не в защиту каких-либо религиозных воззрений, поскольку всякое в жизни случается. Скоро никто не удивится, увидев порочащий текст о прежде запретном. Помыслить допустимо разное, как бы писатель не удостоился в дальнейшем осуждения и не подвергся остракизму.

О христианских религиозных деятелях хватает слухов. Паства им верит, тем соглашаясь с мнением, будто каждому человеку свойственно всё человеческое. Восприятие с этим соглашается, допуская возможность описываемого Колядиной. Почему бы священнослужителям не думать о половых органах, не заставлять о них думать прихожан? Коли человек греховен с рождения, значит он тайно от всех стремится получить удовольствие от запретного. Неужели Елена Колядина с суровым выражением прописывала диалоги, пока на страницах действующие лица удовлетворяли любопытство или давали плоти ею требуемое? Не является ли — представленное читательскому взору — обвинением в ханжестве религиозно настроенных людей?

Деструктивный элемент давно заложен в конструкцию христианской морали. Добавление информации по данному поводу никак не повлияет на ситуацию. Колядиной достаточно было разыграть ситуацию с грехопадением, построив на ней весь дальнейший сюжет. Тогда «Цветочный крест» мог восприниматься в качестве задевающего за живое произведения, поднявшего важную тему для обсуждения. Елена Колядина пошла по пути написания анекдотических ситуаций. Если разбить произведение на фрагменты, получится сборник скабрезных шуток о попах и прихожанах. Будет чему дивиться и над чем смеяться. Слитая воедино история скорее навевает скуку. Однообразие Колядиной воспринимается безобразием.

Надо отдавать отчёт в том, что ты говоришь. И не удивляйся, если тебе плюют в спину. Современники не поймут, лишь бы потомки не забыли.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Животное прежде всего. Человек зависит от самочувствия своего питомца. Джеймс Хэрриот понимал это лучше многих. Если в поведении человека появлялась апатичность, значит следует обратить внимание на его домашнее животное. Хэрриот и раньше рассказывал об этом. Сборник «Среди йоркширских холмов» не стал исключением. Читателя ждут новые сведения из жизни ветеринара, набравшегося опыта и осознающего насколько он вырос, сравнивая себя с молодыми специалистами.

Джеймс мечтал купить дом. Он проигрывал все аукционы. Когда решил его построить самостоятельно, воспользовавшись услугами архитекторов, строение сдуло на этапе возведения стен. Хэрриот не унывал, он просил клиентов подождать. Клиенты ждали и не возражали. Только не все были такими терпеливыми. Многие жаловались, поскольку считали Хэрриота обязанным отложить дела и ехать именно к ним. Снова Джеймс сталкивался с укорами, как бы он не работал. Замена старого автомобиля или прочие изменения — очередное негативное о нём мнение. Хэрриот продолжал работать и не поддавался печали. А если печалился, то читателю о том не сообщил.

Он ошибался. Трудно в таком признаваться, и Хэрриот признавался. Не делая из себя злодея, просто не описывая вероятную причину. Животное могло околеть, и околевать должны были в больших количествах. Описаны немногие из погибших, представляющих Хэрриота в благом понимании его труда — он сделал всё, что мог. Иногда лучше ничего не делать, да от такого подхода скорее выскажут в лицо — не всё сделал. Заключалась бы работа Хэрриота в одних животных — бед ему не знать. Но хозяева являются требовательными, и они в своём праве. Джеймс так и говорит — клиент всегда прав. Хэрриот глотал обиду и действовал, не вступая в перебранку: так должен поступать любой специалист, осознающий бессмысленность обеления особенностей трудового процесса.

Одним мог Хэрриот насолить клиентам — после рассказав о них на страницах произведений. Не так ярки портреты животных, как описание людей. Джеймс научился писать обо всём, в том числе и о представителях рода человеческого. Попробуй найти созданий забавнее людей — не найдёшь. Например, продавец сладостей, что берёт обаянием, или портной-болтун, любящий говорить и редко выполняющий порученное ему задание в срок, либо фермер-скупердяй, доводивший скотину до степени издыхания и обвинявший Джеймса Хэрриота в его неспособности поставить животных на ноги.

Полюбил Хэрриот описывать молодых специалистов. Один из них брал представительностью. Вызывающие его полагались не на профессионализм, а на силу убеждения, которой тот обладал. Хэрриоту оставалось завидовать, ведь в его словах часто сомневались. Второй специалист устроил из ветеринарной клиники зоопарк, начав с барсука, продолжая пополнять число питомцев, пока Хэрриот не взвыл. Как о таком представителе племени людей не поведать на страницах воспоминаний?

Да, животные превыше всего. Джеймс рассказал о раковом больном, для которого кот стал последней отрадой. А как читателю понравится пёс, вилявший хвостом и при этом желавший укусить? От такого как-то пострадали «доверчивые» грабители. И как читатель отнесётся к хозяину-ипохондрику, придумывавшему заболевания для питомца? Всего возможного не перечесть, поэтому, как бы плодотворно Хэрриот не писал, повторяться ему практически не приходилось.

Другое дело, как разбираться в трудах Хэрриота, если рассматривать их по отдельности. Эта задача кажется невыполнимой. Придётся говорить об одном и том же, только меняя слова местами. Допустимо пересказать несколько моментов, дабы ещё не прикоснувшийся к творчеству Джеймса, наконец-то набрался решимости и взялся за чтение.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Зачем рассказывать о человеке, чтобы ничего о нём не рассказать? Жил своей жизнью и сошёл с ума от авторского желания. Жили другие действующие лица, в той же мере ничем свою жизнь закончившие. Без лишних выводов, всего лишь констатация ухода в мир иной. Кто владел крупным предприятием — умер, словно ничем не владел. Кто обладал гордым нравом — в родовых муках произвёл проклятие, всё равно умерев. Любые стремления обращаются во прах. К чему не иди — гробовая плита станет единственным о тебе напоминанием. Да не все вспомнят, забыв сразу по смерти. Много текста и раскрытия до финального аккорда, чтобы после ни разу о прошлом не обмолвиться. Жизнь поистине идёт вперёд. Сойти с ума легко. Не требуется объяснений и лишних размышлений. Просто сойти с ума, чтобы закончить жить во время жизни.

Рассказываемая Горьким история случилась относительно недавно от времени написания произведения. Жил богатый торговец, владевший баржами и перевозивший товары по реке. Одного не было в его жизни — наследника. Жена рожала дочерей — те умирали по рождению. И жена после умерла, оставив торговца горевать. Появилась у него другая жена-гордячка, не допускавшая побоев от мужа. Родила она ему сына, и умерла, чтобы о ней более никто слова не сказал. Либо Горький жесток в правдивости изложения, либо отрицал необходимость оборачиваться назад. В прошлом нет уроков для будущего — иначе манера повествования Горького не воспринимается. Всё происходящее в дальнейшем на страницах — просто происходит, потому как так положено.

Перед читателем проходит детство Фомы. Проходит без каких-либо предпосылок к последующим событиям. Фоме ничего от жизни не надо. И не оттого, что у него всё есть: ему сложно чем-то заинтересоваться. Сызмальства он общался с бедными детьми, ничего у них не перенимая. Если совершал какое дело, то из блажи. Захотелось украсть — крал. Появилось желание дать сверх меры — давал. Ему проповедовали учение о социальном равенстве — он его не принимал. Принуждали пойти учиться — отмахивался. Зачем в жизни чего-то добиваться, если более нужного у человека не появится? В случае Фомы, можно сказать о его устойчивом финансовом положении. Но зачем? Фома беден душой.

Горькому важнее казалось показать настроение людей. Им действительно безразлично их прошлое. Нет в днях минувших причин для радости. Коли вчера и сегодня каторга, так нет нужды в таких воспоминаниях. Люди предпочитают напиться водки, найдя лишь в ней утешение. Вот и спивались, и сходили с ума, ибо нет смысла жить в сложившихся обстоятельствах. Упадок нравственности случился на страницах произведения Горького. Если кто и живёт в «Фоме Гордееве», то к ним следует отнести думающих о будущем. Однако кажется, желающие счастья всем одновременно, не подозревают, насколько являются сумасшедшими в глазах окружающих.

Действие развивается, идя в никуда. Жить способен тот, кто живёт настоящим. Не надо смотреть вперёд и оглядываться назад — в том нет необходимости. Ничего не дают мечты и воспоминания, если в конкретный момент не происходит желаемого. Скажите тому, кто питается мечтами или чьи будни опираются на личную интерпретацию прошлого, что они пребывают в заблуждении, лишая себя понимания нынешнего момента. Риторика лишена смысла, коли её можно приравнять к болтовне о несущественном. Важное забывается, покуда человек старается вспомнить о его важности. Важное размывается, если оно постоянно в планах. Тем должна быть близка точка зрения раннего периода творчества Максима Горького — мир сходит с ума и не понимает, что сходит.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Камчатка, сейнер, корка льда, сельдь и минтай. Люди в течение девяти месяцев находятся в море. Они ждут трёхмесячный отпуск. И не получают его. Надо снова отправляться ловить рыбу. Капитан объявил о болезни и уехал на юга. Его заменит дедушка Макук, знающий местные моря, словно свои карманы. Он покажет команде, как обходиться без знаний навигации, как удачно закидывать сети, как увести корабль от шторма. Некогда подчинённые, теперь каждый проявит умение на деле. Всякое случается, разные люди трудятся бок о бок, со всеми можно найти общий язык. И если сказано идти в море, рыбаки пойдут, несмотря на дыру в борту и без устали работающую помпу.

Николай Рыжих ознаменовал собой вкус соли на губах читателя, никогда не знавшего о Дальнем Востоке более ему рассказанного в общих чертах. Для Николая «Макук» стал дебютом, внёсшим новое в его жизнь. Он посвятил себя морю: ходил на подводной лодке, после сменил множество профессий и остановился на долгое время в камчатском рыболовецком колхозе. Тут из-под его пера вышел «Макук», написанный уверенно, будто Николай всегда умел создавать художественные произведения.

Не сразу читатель знакомится с дедушкой Макуком, до того ему предстоит познать печали вернувшейся из плавания команды. По традиции был заготовлен гусь, знаменующий наступление перерыва в работе, каждый сбрил бороду. Радостью светились люди через одного. Почему не все? Тяжела судьба моряка, редко кого дожидается любимая. Поэтому многим ехать некуда, им одно утешение — поскорее обратно выйти в море. Читатель убеждается в этом лично, о том Николай Рыжих не устаёт напоминать. Вне моря нет человека, если человек хотя бы раз побывал на волнах, осознав, какой счастливой доли он удостоился.

И вот читатель на сейнере «Онгудай» бороздит водные просторы. Появляется возможность лучше узнать капитана Макука. Он не из числа разговорчивых. Даёт указания и вносит правки, когда считает нужным. Его дело — задать направление движения и обеспечить сохранность корабля. Но читатель знает, не зря Рыжих упомянул дыру в борту, — она сыграет роковую роль. Непоправимое обязано случится, и пойдёт сейнер на дно, позволь писатель тому произойти. Будет ли поставлена окончательная точка в произведении на пике трагически разворачивающихся событий? О том лучше узнать самостоятельно. Слеза обязательно навернётся, ёкнет сердце, когда беды навалятся скопом. Куда только смотрел дедушка Макук?

Жизнь моряка — борьба. Сражение идёт прежде всего с самим собой. Остаётся поедом себя есть, осознавая упущенные возможности. Море — хорошо. И крепкая мужская дружба радует. Да желается личного счастья с любимой женщиной, из-за отсутствия или поведения которой случается большинство нервных срывов. Рыжих об этом обязательно напомнит, показав, вместо любовной линии, каким образом ломается позитивный настрой, стоит узнать вести с суши, где суть случившегося в ещё одной сломанной моряцкой судьбе. Потому и живут люди морем — иначе они не могут.

Год сменяется годом, выходы в море забываются, сохраняются памятные моменты об обстоятельствах, надолго оставивших свидетельства в душе. К таким моментам относится и дедушка Макук, показавший истинность своей морской доли, поскольку смирение обязательно приходит, если проявить желание его принять. Оттого не воспринимается трагедией предстоящая гибель — это эпизод, должный когда-нибудь произойти. Умирать моряку надо в море, ведь только море имеет право забрать человека, отдавшегося ему без остатка. И не нам о том судить — неизбежное произойдёт.

Автор: Константин Трунин

» Read more