trounin.ru

Вне моря тоже есть люди на зависть — профессионалы. Им Рыжих посвятил повесть в рассказах «Замёты». Кратко, зато о самом существенном. Ежели такие действительно существовали, то откуда столько печали в иных произведениях Николая? Человек является человеком — и это в первую очередь хвалится. Но не достоин хвалы человек, стремящийся быть человеком. Почему же так?

Дело в обычном — человеческом! Чем бы не занимались люди — они стремятся к чему-то: чаще — быть лучше, реже — оставаться наравне со всеми. Так получается, что человек в чём-то опережает других, в чём-то стремится быть на них же похожим. При таком понимании, о противоречии говорить не приходится. Всё согласно человеческого. Поэтому стоит удивляться желанию людей бороться за представления, выражающиеся не только проявлением высоких результатов в труде и соответствии о гуманности в отношении себе подобных, а также в таких занятиях, как истребление живых организмов, в чём человек стремится к удовлетворению тех же самых нужд.

Рыхих в «Замётах» забыл об этом. Он показывает профессионалов, любящих свою работу, делая её всем на зависть, будь это береговой боцман, тракторист, краснодеревщик, кочегар, сварщик, начальник склада, почтового отделения, пилорамы. Каждый способен добиться выдающихся результатов, несмотря на затруднения. Приходится удивляться, как ранее их места занимали прочие люди, не имея близкой эффективности от трудового процесса. Ничего не поменялось, кроме их присутствия.

Эти чрезмерно любят порученное им дело. На работу приходят раньше всех, материал выбирают лучший, в общении легки и приятны, могут воздать недовольным в требуемом объёме. Могут отдохнуть, зазвав к себе на чайную паузу. И тогда жизнь замирает, уступая место пятиминутному отдыху. Но уберите героев Рыжих из сюжета, поставьте вместо них других исполнителей тех же обязанностей, как страницы заполняются пустотой, словно лишившись души.

Не бывает у Николая Рыжих такого, чтобы временные люди задерживались. Работать должны лишь способные. Сейчас одни исполняют лучше всех, но и последующие хуже исполнять не будут. На свой лад начнут осуществлять деятельность, с аналогичной степенью эффективности. Возможно ли такое, чтобы незаменимых не существовало? Всегда находятся ответственные люди, ибо иного быть не должно.

Прикипает человек к занимаемому месту. Не сдвинешь его. Назад он не вернётся. Вперёд не идёт тоже. Не нужны человеку перемены, если всё устраивает. Рыжих рассказывает о тех, кто итак далее дальнего — на Дальнем Востоке: на Камчатке. Коли сюда привела судьба, быть ему «камчадалом», хоть и не коренным, и всё-таки тем, кому никогда не покинуть эти края, иначе до смерти заест тоска.

Многое меняется — действующие лица рассказов Николая Рыжих остаются прежними. Каких бы укоров они не удостаивались за стремление к прогрессу и отсутствие подлинной любви к природе, «камчадалы» остаются «камчадалами». С поправкой на советские времена, разумеется. С такой уверенностью ныне не посмеешь утверждать, как в том старательно пытается убеждать читателя Рыжих.

Никому никаких поблажек. Никогда! Быть преданным делу, верить в результативность и не отчаиваться от неудач, поскольку необходимо быть преданным делу и верить в результативность: замкнутый круг истинного человеческого счастья. Общее не должно страдать, если целенаправленно не подвергается уничтожению, что наблюдается в постсоветской России. Трудно представить героев Николая Рыжих в ситуации вынужденного труда, дабы выжить в условиях рыночной экономики. Наоборот, герои Николая Рыжих не знали бед с денежными средствами, поэтому проявляли качества настоящих людей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Жизнь моряка в счастье и в горе легка. Требуется помнить про наступление лучших дней. Кому как не Николаю Рыжих об этом рассказывать. Есть примеры в его собственной практике, либо он о них слышал от других, а может просто сочинил. Чем не неудача, когда сейнер в «Чистом море»? Как не закинешь невод, он приходит в лучшем случае пустой, в худшем — переполненным от медуз. Не помогает самолёт, чья задача наводить на косяки рыб. Бывают иные дни, тогда на лов хоть весь флот дальневосточный созывай, каждый уйдёт переполненным. Но в чистом море если и ловится рыба, то обязательно рвётся невод, позволяя улову возвращаться обратно в родную стихию. Остаётся тогда моряку кормить чаек хлебом и вспоминать о заготовке балыка на берегу. И тогда невод приходит в полную негодность, оставляя перед фактом невыполненного плана.

Неудачи подталкивают к разным решениям, вплоть до ухода из моряков. Случилась на одном сейнере оказия — у них «Пропал моряк». Как пропал? Довелось перевозить симпатичную девушку с непроницаемым взглядом, судьба которой — быть женой работника моря и быть вдовой его же жертв. Она привлекла нового жениха, тот согласился на перемены. К лучшему ли был его выбор? Для команды сейнера он казался неудачным — всё-таки у них пропал моряк.

Не каждый моряк готов разорвать связь с морем. Пусть его ждёт девушка — что с того? Девушки всегда ждут моряков. «Быль или небыль» — им необходимо ждать. Не все дожидаются. У них заканчиваются силы взирать на набегающие волны. Тогда они покидают берег и улетают в неизвестном направлении. Это можно понять.

Личная жизнь рушится. И ради чего это происходит? Моряк в море пожинает плоды успешного улова? Отнюдь. Моряк снова на пустом сейнере, за бортом бушует ветер, бочки для рыбы продолжают оставаться пустыми. Пора бы возвращаться, но план надо выполнять. Душу согреет горячий чай и «Дубинушка» в исполнении Шаляпина.

Вполне можно дать «Зарок», когда в очередной раз случается неудача. Разумеется, от моря никто не откажется, какой бы погибелью оно не грозило. Проще отказаться брать в руки ружьё, зная опасности охоты. Кто не бежал в страхе от медведя, тот не знает, зачем люди навязывают себе ограничения. А когда сам побежит от медведя: поймёт.

Моряцкие неудачи — на будущее счастье вместо сдачи. Потом повезёт, пока предстоит «Срочный рейс» — предвестник корабельных поломок и сопутствующих бед. Придётся идти через льды, решать постоянно возникающие проблемы и злиться-злиться-злиться. Кто не треснет о палубу бинокль, ежели человек за бортом не окажется человеком, а тем, ради кого и не следовало стараться, ибо всякий обречён погибнуть, даже будь он в создавшихся условиях спасён. Планы к чертям. И всё из-за срочности.

Всё меркнет перед берегом, стоит на него ступить команде корабля. И меркнет не от долгожданного возвращения, а от необходимости предстать перед начальством вроде «Бориса Аристарховича». Некогда прожжённый морской волк, осуществлявший рейсы по перевозке угля, теперь следит за доверенным ему участком. Ему решать, кто и на каком судне выйдет в море. Перед ним дрожат колени у самых умелых капитанов. И покуда Борис Аристархович заведует — всё будет хорошо. Лучше ураган в кабинете начальника, нежели буря на морских просторах. И буря в море — не беда. Всё решается до выхода корабля, взвешиваются риски и потому не случается форс-мажоров.

И вот от рыбы некуда деваться — надо её сдавать. Куда? Никто не принимает: все переполнены. Остаётся выбрасывать за борт или искать место приёма. Глупое и безвыходное положение. Не можешь поймать — проблема. Наловил — такая же проблема. Хорошо, что на море есть друзья, помнящие о прежних услугах. Всегда существует выход, таковой показал и Николай Рыжих в рассказе «Комарик». Оно, конечно, идеализировано и сиюминутно, словно не стоит оказанному ему внимания. Только жизнь не сообщает, когда ждать от неё благосклонности. Раньше везло, повезёт и в будущем, а пока нужно радоваться, что переполненный сейнер нашёл, кому сдать рыбу.

Дружба — наиважнейшее для моряка. И не для моряка! Дабы это понять, нужно с этим столкнуться. Живи и обманывай, предавай и получай прибыль, воплощай тем свои низменные потребности. Моряк же не думает о деньгах, он легко с ними расстаётся. Какое раздолье шулерам, готовым обобрать до последний нитки уставших от путины парней. Но всё проходит, в том числе и задор обмана. Если для моряка несчастье «К письму», то для начавшего это понимать — к изменению представлений о должном.

Почему бы не рассказать об экстремальных случаях? Например, о «Детском рейсе». Довелось перевозить старшеклассников, решивших в дикой природе ягод насобирать, а на обратном пути случился шторм, резко налетевший и поставивший судно едва ли не на бок. Не за себя страшно, боишься испуга неподготовленных к морскому буйству людей. Ещё страшнее показать им, как из бурного моря переходить в спокойное русло реки, когда на берегу располагаются остовы кораблей-предшественников, чьи попытки в аналогичных ситуациях стали для них роковыми.

Можно ещё раз вспомнить о происходящем сейчас. Рыжих не устаёт напоминать о разрушительной деятельности человека. Когда-то, чтобы пройтись по охотничьим угодьям, требовалось времени от нескольких дней и больше. Теперь всё можно объехать за два часа, благо все обзавелись «Буранами». Обидно за природу — она истощается и не успевает восполняться. Как не стремись сохранить старый уклад — окажешься в проигрыше. Понятно, лучше одеваться в одежду народов севера, ездить на собачьих упряжках и пребывать в гармонии с окружающим миром. Действительность поддерживает прогрессивный настрой человека, поэтому «Собачки, собачки» останутся в прошлом, как и природа — у неё с человеком нет общего будущего.

«Сломанного не составишь» — тут уже без подробностей. Жизнь распадается, человек продолжает жить. Говорить допустимо, но смысла от этого не прибавится. Прошлое для прошлого, настоящее в настоящем, будущее за будущим: и не надо сожалеть.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Примечательными вышли моряки из-под пера Николая Рыжих — способными на свершения в морском деле, но неприспособленными к иному труду. Всю жизнь они проводят на море или работают на берегу, осуществляя определённую деятельность, тогда как их семьи лишены возможности их видеть. Редкие жёны выносят таких мужей, не имея возможности изменить ситуацию в лучшую для себя сторону. Да и что взять с моряка дома… лучше ни к чему не привлекать, иначе развалится всё, к чему он приложит руку. Примеров тому Рыжих приводит достаточно. Каждая история за его авторством служит подтверждением особого положения моряков. В миру им даже лом доверить страшно, зато на судне такой специалист на вес золота.

Как такое получается? Секрета в том нет. Говоря о моряках, Рыжих предлагает понимать отношение человека к труду в общем. Мастер одного дела — не будет мастером в другом деле, если оно разительно отличается. Ежели человек ловит рыбу, то не ему сажать деревья. Грубо, конечно, и слишком мало похоже на правду. Такие люди, безусловно, бывают. Они без остатка отданы лишь любимому делу, являясь его энтузиастами — прочее их не интересует. С морем иначе не бывает — если не собираешься отдаться на волю его волн, то не стоит пытаться с ним связываться.

Человек живёт и умирает, будто он жил и не умирал, поскольку мыслит существование через любимое дело, а то и не через любимое, так как нет у него иной возможности заполнить досуг, и ничем другим у него не получается заниматься. Попробуй такого человека отвлечь, попросив сделать что-нибудь другое. К чему это приведёт? Только к обоюдным обидам. Не надо требовать осуществления собственных желаний, упрашивая о том не испытывающего нужды в их выполнении человека. Когда надо посадить дерево, а среди могущих это сделать есть далёкий от сего дела мастер, то не стоит серчать на завядшие кусты. Он посадит, но так, что лучше бы не сажал.

Представив читателю бытовое затруднение судьбы моряка, Рыжих предлагает взглянуть на их непосредственную деятельность. Исполняемые ими обязанности никто не выполнит, как то получается непосредственно у моряков. Получается взгляд наоборот. Пусти на судно человека с суши, он там будет таким же неумелым, как моряк на суше. Моряк уподобился существу, проводящему жизнь на воде. В портретах Николая Рыжих нет обычных людей — каждое действующее лицо не думает ни о чём, кроме пребывания в окружении волн. Их и за людей не примешь, столкнись с ними неподготовленным. Человек при деле — уже не человек, а нечто иное — далёкое от понимания.

Среди моряков не бывает единства. Кто-то своё дело делает достоянием общественности, кто-то закрыт от других, а третьи молча выполняют важное, не допуская к себе и не отталкивая одновременно. При этом каждый понимает — он действует в связывающем всех коллективе не только на уровне судна, но и касательно всех моряков. Трудно говорить в обобщающих чертах, ибо получается излишнее количество слов ни о чём. Проще ознакомиться с примерами Николая Рыжих, где каждому моряку отведён отдельный рассказ.

Годы пройдут, жизнь подступит к закату, наступит пора задуматься о спокойствии в тиши. По какой дороге пойдут бывшие мастера дела? Они останутся в тех же краях, будут находиться при занимающихся тем же самым, хоть и воспринимаемые с улыбкой, зато полные прежнего задора.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Тяжело быть писателем. Если пожелаешь написать дельное — никогда не напишешь. А вот спонтанно написать дельное — это пожалуйста. Нужно дождаться определённого момента и крепко за него ухватиться. Для Николая Рыжих таковым моментом могло оказаться вынужденное заточение в снежном плену, когда он выбрался за ягодой, попав под семидневный снегопад. Но порой необходимо себя заставить. Приходится выбрать место, приготовиться и приступать. И делиться с бумагой не событиями сегодняшнего дня, а воспоминаниями. Ещё лучше делиться обидами. Николаю было из-за чего грустить. Главной темой его сочинений выступает разочарование от поведения человека на Камчатке, истинно считающего всё созданным для удовлетворения его нужд.

Некогда рыба сама в руки шла, зверь спокойно бродил близ людей. Годы шли. Варварское отношение к природе привело к обезрыбиванию водоёмов, животные стали сторониться человека. Уже не пройдёшь спокойно по лесу, не рискуя оказаться под пристальным вниманием медведя. Далеко не пришвинского медведя, кстати. Это прежде животные жили в худой дружбе с людьми, теперь изменив отношение на враждебное. Причина того очевидна. Убийство зверей и птиц стало для человека обыденным сиюминутным всплеском желания безнаказанного уничтожения: вне всякого контроля и разумного объяснения человек в неограниченных количествах лишает жизни представителей животного мира.

Начиная с одной темы, Рыжих раскрывал её в серии очерков, чтобы перейти к раскрытию следующей проблемы. Для него важнее не состояние природы, поскольку и сам он не прочь убить зайца просто из-за того, что тот мозолит ему глаза, Николай переживает из-за выбора писательской стези. Все его бывшие друзья-товарищи обзавелись кораблями и плавают в своё удовольствие, а он сидит на берегу и выжимает из себя текст. Откажись он тогда от писательского ремесла, так владел бы пароходиком, не зная нынешних проблем.

Остаётся рассказывать, как он чувствует себя мелкой рыбёшкой в литературном мире, где имеются свои чавычи, от присутствия которых приходится трепетать. Хорошо ли будешь себя чувствовать, если рядом окажется Шолохов? И кто скажет, что Шолохов — не чавыча пера? И кто скажет, что Рыжих среди писателей — не орёл, что смотрит на людей с презрением, стараясь уйти от их общества, даже не умея взлететь из-за повреждённого крыла? Поэтому Николай вынужден остаться и видеть ужасы человеческого социума, уничтожающего себя через уничтожение планеты.

Делаемое для людей, делается не для людей. Показать человеку красоты Камчатки, значит подтолкнуть человека к избиению этой красоты. Имея благие помыслы, обеспечивая людям досуг, получаешь варварское отношение и не можешь никак повлиять на формирование более лучшего отношения к миру. Единственное остаётся писателю — безустанно укорять. А тем, кто привлекает туристов, остаётся уничтожать дело, только таким образом обеспечивая сохранность оставшегося.

Рыжих предпочитает забыть о человеке наших дней, поставив в пример своего деда, что на семидесяти гектарах с нуля создал плодовый сад всем на зависть. Он не уничтожал, заботясь только о прибавлении. Прожив жизнь в созидании, дед Николая тем заслужил уважение потомков. Когда-нибудь сей сад сведут на нет, о чём Рыжих предпочитает не говорить. Человеку проще уничтожать, нежели созидать. Правдой звучат слова тех, кто считает природу обязанной удовлетворять нужды человека, ибо всё создано для нужд его, как о том говорится в библейских преданиях. И тут уже стоит говорить об интерпретации текстов, понимаемых излишне буквально, притом без желания принять факт буквальности за реальное положение дел.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Вышел из-под пера Николая Рыжих «Макук»: приметили его, поступил он в Литературный институт, где его, как прекрасного прозаика, испортили. До того живой и цельный творец художественного текста — оказался создателем продукта для массового потребителя. И тема ему близкая, и проблемы поднимаются Николаем важные, но структура произведения пострадала, от необходимости искусственно насадить эпизоды, важность которых для истинной художественной работы не требуется. Так перед читателем развернулось полотно жизни Ваньки Проскурина, приехавшего за длинным рублём на Камчатку по набору. Быть произведению лучше и качественнее, но того не случилось. После у Рыжих не поднимется рука на столь крупные произведения, он сконцентрируется на рассказах.

В образе Ваньки Николай частично отразил собственный опыт прибытия на Камчатку. Рыжих до того был тесно связан с Дальним Востоком, а вот для Ваньки сей край стал местом удивительных открытий. Проскурин увидел богатую на животных и бедную на растительность природу, почувствовал недружелюбие климата и подружился с приятными компанейскими людьми. Камчатка — такой край, где человеку ничего не жалко. И денег тамошние жители зарабатывают чрезмерно много, сколько им не требуется, так как тратить их не на что.

Ванька сразу взялся за работу, для него нашли место плотника. Он подселился к девчатам в недостроенный дом. И всё у него складывалось хорошо. Ванька даже смел вспоминать о доме, как вернётся назад и заживёт полной жизнью, лишённой прежних забот из-за нехватки наличности. Жизнь иначе распорядилась. Камчатка не отпустит Ваньку, жить ему бок о бок с моряками и поднимать тутошний колхоз, наблюдая за варварским отношением человека к природе. К последним страницам Рыжих в полный голос заявит собственный протест, обвинив Советское государство в нецелесообразном использовании имевшихся в наличии ресурсов. Перевыполнять планы хорошо, но однажды окажется, что вся рыба вычерпана, уничтожены звери и птицы, и более на Камчатке делать человеку нечего, поскольку смысл нахождения людей тут станет бессмысленным.

Рыжих нарочно затрагивает тему взаимоотношения полов. Главному герою потребуется женское внимание, без этого никакой мужчина не будет чувствовать себя полноценным. Коли так, требовалось создать благодатную почву для зарождения чувств. На кого обратит внимание Ванька: на молодую девушку или опытную женщину? Рыжих об этом рассказывает, но не так, как того хотелось видеть читателю. Требовалось после работы над текстом его скомпоновать и расставить главы в необходимом порядке, чего автором сделано не было.

Читатель только в конце узнает об обстоятельствах прибытия главного героя на Камчатку. Рыжих словно дописывал упущенное, он припоминает трагические случаи или шокирующие эпизоды. Повествование получилось рваным. Читателю кажется, Николай не имел желания писать «Ваньку Проскурина». Остаётся предположить, что этого требовала учебная программа Литературного института. Писатель обязан создавать художественные произведения, даже помимо желания. И Рыжих написал — иного объяснения найти не получается.

Автора должны переполнять идеи, иначе ему не следует браться за создание художественного произведения. Зачем, если смысла от ещё одного текста не прибавится? Свои мысли Рыжих прекрасно выразит в последующих рассказах. Он снова расскажет о Камчатке, о первых впечатлениях, обидах за отношение человека к природе и много ещё о чём, без использования крупной формы. Нужно писать так, как получается лучше всего. «Ванька Проскурин» останется в прошлом, лишь бы для читателя данная работа Николая Рыжих не стала первой. Тогда начав, придётся сразу закончить знакомство с автором.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Камчатка, сейнер, корка льда, сельдь и минтай. Люди в течение девяти месяцев находятся в море. Они ждут трёхмесячный отпуск. И не получают его. Надо снова отправляться ловить рыбу. Капитан объявил о болезни и уехал на юга. Его заменит дедушка Макук, знающий местные моря, словно свои карманы. Он покажет команде, как обходиться без знаний навигации, как удачно закидывать сети, как увести корабль от шторма. Некогда подчинённые, теперь каждый проявит умение на деле. Всякое случается, разные люди трудятся бок о бок, со всеми можно найти общий язык. И если сказано идти в море, рыбаки пойдут, несмотря на дыру в борту и без устали работающую помпу.

Николай Рыжих ознаменовал собой вкус соли на губах читателя, никогда не знавшего о Дальнем Востоке более ему рассказанного в общих чертах. Для Николая «Макук» стал дебютом, внёсшим новое в его жизнь. Он посвятил себя морю: ходил на подводной лодке, после сменил множество профессий и остановился на долгое время в камчатском рыболовецком колхозе. Тут из-под его пера вышел «Макук», написанный уверенно, будто Николай всегда умел создавать художественные произведения.

Не сразу читатель знакомится с дедушкой Макуком, до того ему предстоит познать печали вернувшейся из плавания команды. По традиции был заготовлен гусь, знаменующий наступление перерыва в работе, каждый сбрил бороду. Радостью светились люди через одного. Почему не все? Тяжела судьба моряка, редко кого дожидается любимая. Поэтому многим ехать некуда, им одно утешение — поскорее обратно выйти в море. Читатель убеждается в этом лично, о том Николай Рыжих не устаёт напоминать. Вне моря нет человека, если человек хотя бы раз побывал на волнах, осознав, какой счастливой доли он удостоился.

И вот читатель на сейнере «Онгудай» бороздит водные просторы. Появляется возможность лучше узнать капитана Макука. Он не из числа разговорчивых. Даёт указания и вносит правки, когда считает нужным. Его дело — задать направление движения и обеспечить сохранность корабля. Но читатель знает, не зря Рыжих упомянул дыру в борту, — она сыграет роковую роль. Непоправимое обязано случится, и пойдёт сейнер на дно, позволь писатель тому произойти. Будет ли поставлена окончательная точка в произведении на пике трагически разворачивающихся событий? О том лучше узнать самостоятельно. Слеза обязательно навернётся, ёкнет сердце, когда беды навалятся скопом. Куда только смотрел дедушка Макук?

Жизнь моряка — борьба. Сражение идёт прежде всего с самим собой. Остаётся поедом себя есть, осознавая упущенные возможности. Море — хорошо. И крепкая мужская дружба радует. Да желается личного счастья с любимой женщиной, из-за отсутствия или поведения которой случается большинство нервных срывов. Рыжих об этом обязательно напомнит, показав, вместо любовной линии, каким образом ломается позитивный настрой, стоит узнать вести с суши, где суть случившегося в ещё одной сломанной моряцкой судьбе. Потому и живут люди морем — иначе они не могут.

Год сменяется годом, выходы в море забываются, сохраняются памятные моменты об обстоятельствах, надолго оставивших свидетельства в душе. К таким моментам относится и дедушка Макук, показавший истинность своей морской доли, поскольку смирение обязательно приходит, если проявить желание его принять. Оттого не воспринимается трагедией предстоящая гибель — это эпизод, должный когда-нибудь произойти. Умирать моряку надо в море, ведь только море имеет право забрать человека, отдавшегося ему без остатка. И не нам о том судить — неизбежное произойдёт.

Автор: Константин Трунин

» Read more