Category Archives: Детям

Василий Жуковский «Сказка о царе Берендее» (1831)

Жуковский Сказка о царе Берендее

Есть мудрые про сказку слова, будто сказка мудростью полна, явно лживая по содержанию притом, даёт наставление полезное потом. Иной сказке только бы показать сюжет, в чём смысла не было и нет. И вот Жуковский, вступая в поэтический с Пушкиным спор, породил творение, не заслужив от современников укор. Дивно это — показать Русь былую: не видел русский человек страну такую. Волшебством переполнялись события тех дней, страдали люди от злокозненных старцев и их затей. Так и Василий, взяв за основу некие части древних сказаний, породил сам то, чему быть среди чудесных преданий, да без полезного урока для молодцов, скорее следует говорить про слаженный строй вместе поставленных слов.

Жил царь Берендей, с женою жил — не будучи годы один, и проводил дни в делах, его голова уже полнилась от седин, лишь печаль брала царя, ибо не родила жена детей. Не знал царь, как избавиться от бесплодия цепей. На походы ходил, однажды попав в неприятность, сила волшебная его заманила, покушаясь на пленника знатность, притянув за бороду царя ближе к воде, тот пил, истомившись жаждой втройне. Заставила сила такое пообещать, чего царь ещё не мог знать. Ведая всё, о тайнах не подозревая, освобождения от злодея желая, царь дал обещание выполнить уговор, понимая, иначе утопит в воде его злодейский взор. Не знал царь о простом, возвращаясь из похода, покуда не узнал — ждёт его продолжение рода. Тут бы кручиниться в тоске небывалой, но не шёл злодей за наградой.

Тем злодеем Кощей бессмертный был, его к чаду царскому зачем-то разгорелся пыл. Без объяснения, ибо сказка не даст того понять, стал Кощей взросления сына царского ждать, и когда тот достиг полагающихся годин, явился к нему Кощей, когда тот остался один. Рассказал о необходимости покинуть отчий дом, быть слугою Кощея царевич обречён. Прознает о том Берендей, тогда и одолеет тоска, а сын его успокоит… была не была. И пойдёт царевич с горем поквитаться, не зная, оставляет сиротою собственное царство, коли не вернётся в положенный час, сгинет навсегда с человеческих глаз.

Появится в сюжете девица — младшая Кощеева дочь, кого не страшит самая тёмная ночь. Сия девица — одна из тридцати сестриц, чьих не различишь из-за сходства лиц. Она умела обращаться в созданий разных, хоть в пчелу, хоть в реку способная обратиться, и делала так, по какой цели неясной, может, чтобы царевич решил сам на ней жениться. Быть беде, не помогай она сыну царёву во всём, о чём в сказке сей мы прочтём. Когда побегут, Кащей за ними гнаться служек заставит, сам себя их нерасторопностью бессмертный ославит.

Другой вопрос, возникающий непременно. Почему к царевичу читатель относится гневно? Ему указывали, каким образом поступить, он же решал, будто по иному должно быть. Все проблемы, встававшие на его пути, царевич мог без затруднений обойти. Он же, словно пресловутый Иван-дурак, всё делал не так. Говорили, чтобы спешил, тогда он с места не сходил, а велели обождать, предпочитал тогда царевич ход ускорять. Могли попросить головы не поднимать, чего не мог царевич понять, а ежели нужда имелась громко о чём-то заявить, не мог и слова он огласить.

Посему, прочтя сказку сию, с в самую малую меру увлекательным сюжетом, отставим её в сторону, не удовлетворившись Жуковского о пользе ответом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Райдер Хаггард «Суд фараонов» (1913)

Haggard Smith and the Pharaohs

До чего только не додумается человек увлекающийся. Ему будет мниться реальным абсолютно всё, к чему он имеет склонность. Возможно и присутствие фантастических допущений. Давайте представим, мумии фараонов способны оживать. Теперь обратимся к главному герою произведения, где об этом рассказано. Райдер взялся сообщить историю египтолога, раскопавшего гробницу, куда не ступала нога грабителя, а если и ступала — покинуть стены усыпальницы не смогла. Но целью Хаггард поставил другое — он имел желание сообщить о недопустимости тревожить покой древних. Собственно, о том и будет провозглашён суд.

Раскопки проводились на территории Египта на протяжении сотни лет, начатые во время экспедиции Наполеона. Впоследствии это приняло вид пожирающего увлечения археологов всего мира, получивших возможность прикоснуться к событиям, о которых они до того не имели представления. Таким же увлечённым человеком является главный герой, готовый отпуск проводить не отдыхая, в деятельных раскопках. Вполне очевидно, ему не из простых побуждений то будет желаться. Нечто в нём сидело, чему он не находил объяснения. Следует напомнить про переселение душ, поскольку если кем и был главный герой в прошлой жизни, то лицом, приближенным к фараонам.

Главный герой сможет раскопать гробницу, обнаружит мумию женщины фараона, найдёт недалеко от тела оторванную руку с драгоценными кольцами на пальцах. К этой руке он воспылает нежностью, будет её целовать. Дабы не растерять найденное, самое ценное он спрячет, но от начальства ничего скрывать не станет.

Оставалось понять, каким будет продолжение повествования. Хаггард поступил твёрдо, заперев стены музея древностей, откуда главный герой не успел уйти. Выйти теперь он не сможет. Должен найти удобное место, ожидая открытия. Где таковое сыскать? Можно лечь в саркофаг, поскольку иного удобного пристанища найти не сможет. После долгих поисков, главный герой вынужден лечь на холодный пол, промучиться и заснуть. Вот во время сна его разбудят фараоны, решившие вести разговор между собой и с ним. Фантазия это или реальность? Читатель волен решать самостоятельно.

Фараоны осуждали людей за осквернение могил. Разве для того фараонами строились гробницы, чтобы быть извлечёнными по смерти? Нет, пребывать в саркофаге полагалось до последнего дня, пока мёртвые не получат право ожить. Получалось, фараоны оживали сразу после извлечения. Был даже случай: один из правителей Древнего Египта не выдержал, подняв указующий перст на музейных работников, вызвав трепет и недоумение. Этому придали значение обыденности, сославшись на воздействие солнечного света. После фараоны при людях не показывали активности, дозволяя разговаривать между собой, когда музей закрывался. И теперь участником беседы становился главный герой повествования.

Раз живой человек стал участником разговора, ему полагается принять гнев фараонов, послужить предметом, над которым они учинят расправу. Что ему останется делать? Он осознает вину — не должны люди тревожить покой умерших. Но ведь из-за чего-то возникает желание раскапывать и заполнять белые пятна. Какое получится найти объяснение? Самое очевидное и менее вероятное — человека тянет к прошлому, так как он сам некогда являлся частью тех дней, теперь лишённый лицезрения былого великолепия. Благодаря такому ответу главный герой спасётся. Более он никогда не вернётся к раскопкам, навсегда покинув Египет.

Рассказ «Суд фараонов», он же «Среди фараонов», он же «Смит и фараоны», публиковался Райдером отдельно, после стал основой для сборника «Суд фараонов». Другие рассказы того сборника: «Голубая портьера», «Всего лишь сон», «Магепа по прозвищу Антилопа», «Барбара вернулась», «Цветочек».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Валентин Катаев «Сын полка» (1944)

Катаев Сын полка

И дети воевали на той Великой для Советского Союза войне. И про тех детей требовалось рассказывать. Но как те дети воевали? Они страстно желали убивать. И главный герой повествования Катаева не может слыть за исключение. Пусть он осиротел, у него убили всю родню, он остался одиноким… вроде бы имел полное право — убивать немецких детей. И тем он жил. И даже страстно желал взять в руки оружие, чтобы убивать. И даже слепо палить из крупнокалиберного оружия по немецкой земле. Такова была его ярость — убивать, чтобы убивать. И кто бы о чём другом не говорил, но книга «Сын полка» — есть ода войне, призывающая к ненависти. И воспитывается эта ненависть с малого возраста. Ведь так оно вернее: внушённое в детские годы не выветривается до самой смерти человека.

Что предлагает Катаев? Группа разведчиков возвращается с задания. Они находят паренька, почти волчонка, практически Маугли, одичавшего в окружении враждебно к нему настроенных людей. Мальчика они возьмут с собой, и станет тот мальчик для них самым близким товарищем. Но к чему вести повествование дальше? Ясно, детям в действующей армии не место, их следует отправлять в тыл и распределять по детским домам. Что же, так и поступят, но мальчик сбежит. А после произойдёт сказка, какие рассказываются в качестве святочных историй. Мальчик останется при армии, только ходить в разведку ему не дадут, если только не на свой страх и риск. Место мальчику у зенитных установок — будет стрелянные гильзы подбирать. Об этом и продолжит повествовать Катаев, неизменно внушая мальчику желание дорваться до оружия и бить, пока немец не покорится силе советского оружия.

Не лишено содержание произведения и наигранных сцен. Вполне очевидно, мальчику полагалось геройствовать. Нужно помнить, его решили оставить в полку, так как он отлично знал местность, поскольку тут жил и прямо говорил, насколько ему хорошо известен каждый куст. Однако, зачем-то он брался картографировать местность, действуя от личного к тому побуждения. Для читателя понятно, Катаев показывал разные аспекты войны. Ведь как ещё мальчик попадёт в немецкий плен? Просто обязательно нужно было показать немецкое отношение к беззащитным созданиям. Читатель должен узнать про методы, допускаемые немцами при расспросе юных пленных.

Долго повествовать не получится. Впрочем, Катаев того и не мог делать, иначе не стал бы забирать мальчика от разведчиков. Очень быстро он попадёт в распоряжение артиллеристов, где служба примет для него неспешный характер. Он познает войну с иной стороны, нисколько не похожей на прежнюю. Тогда и настанет пора сообщать совсем уж скучные для читателя истории, далёкие от того, к чему следовало вести повествование. Но никто не станет осуждать Катаева, раз он взялся отразить такую важную тему, какой и является понимание вклада детей в войну, ставших просто обязанными участвовать в том вооружённом конфликте, что уничтожил и отобрал самое для них дорогое.

Подобного взгляда на повесть не станет придерживаться ни один ребёнок. И с позиции детского восприятия — так будет правильно. Дети — равноправные члены общества, обязанные испытывать одинаковые со взрослыми невзгоды, разделять с ними одну и ту же ответственность. Осталось определить порог, когда ребёнка следует начинать таковым воспринимать. Кажется, если человек задумывается о том, чтобы взять в руки оружие и пойти убивать — он становится достаточно взрослым, и за такового должен отныне считаться. И, само собой, нести ответственность за им совершаемое, на том же уровне, как и взрослые.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков «Русская история для детей» (50-ые годы XIX)

Аксаков Русская история для детей

Создать собственный вариант Русской истории у Аксакова не получилось, зато он оставил три заметки, объясняющие начала начал — то есть особенности того периода времени, изучать который Константин и предпочитал. Датировку заметок установить трудно, приблизительно — пятидесятые годы. Назывались они так: «О русской истории», «Русская история для детей» и «Начало Русской Истории, рассказ для детей». Все они носят обрывочный характер. Аксаков брался реализовать важную идею, но каждый раз ему не хватало терпения. А может излишне сложно говорить об исторических процессах, когда количество находящихся у власти людей увеличивается. Поэтому Константин не распространялся далее летописного свидетельства об уничтожении Ольгой городов древлян.

Откуда пошло слово «славяне»? Никак не от «славы». Оно обозначает «слово», ибо были они «словене». То есть Константин предлагает для великороссов закрепление аканья в языке. А откуда слова: «ляхи» и «поляне»? Вполне должно быть очевидно, «ляхи» — производное от «валахи»: народа, вынудившего «ляхов» переселиться в поля на севере, откуда уже происходит слово «поляне». Но и тут не стоит объединять «полян» западных и восточных, поскольку слово «поляки» — не есть «поляне». Но в понимании славянских народов присутствует разъединяющая их сложность — они отуречивались, онемечивались и… почему бы и нет… омордвинивались, вследствие чего между ними возникали противоречия. Если же смотреть на историю много глубже, то следует признать в славянах потомков скифов.

Родившись русским, станешь стремиться к русскому. Тот же принцип действует касательно всех славянских народов. Говорить об объединении народов в один — теперь не приходится. Это действует и в том случае, если воспитан в традициях других культур. Как пример, в России дворянские дети росли во французской среде, не зная даже русского языка, всё равно оставаясь верными родному для них народу.

Нужно всё-таки установить, что критически важным для России считается 862 год — изгнание чужеземных варягов и призвание варягов заморских, имеющих с русскими родственные связи. Собственно, по поверьям, они-то и были русского племени, тогда как север Руси населяли ещё не россы, а славяне, до той поры не изменившие своему изначальному прозванию.

Тут можно остановить внимание к истории от Константина, напомнив про близкую по значению версию, сторонницей которой была императрица Екатерина Великая. Она подлинно считала, что Рюрик — не чужой России человек, он просто покинул родные земли, куда после и оказался призван, ставший отныне должным принять титло князя от Гостомысла, бывшего тогда старейшиной среди славян. Как раз Гостомыслу Рюрик и приходился внуком, вследствие чего имел полное право принять княжеский титул. С тем исключением, что данное право хоть кто-то имел, так как нигде и никем не оговаривается мотив изгнания чужеземных варягов, до того веками управлявших славянскими поселениями в составе страны городов — Гардарики.

Дальнейшая история, её придерживается и Константин, согласуется со сказаниями от Нестора. Как раз Аксаков в вольной форме передаёт понятными словами племяннице Ольге, сразу разъясняя, откуда у неё такое имя. Осталось где-нибудь объяснить, как русских князей вообще именовали. Ведь не Ольгой и не Игорем их звали, то данность позднего времени. Для современников они не могли быть кем-то иным, нежели Хельгой и Ингваром. А ежели так, то Константин не мог объяснить племяннице, отчего именно так, а не иначе, раз слова славян оказывались имеющими малое значение, тогда как и варяги в прежней мере сохранили чужеземность, в чём и отличающиеся, то только сменой положения до княжеского, будучи прежде в услужении у тех же варягов, до того стоявших над ними и там, откуда они прибыли на Русь.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Самуил Маршак «Двенадцать месяцев» (1943)

Маршак Двенадцать месяцев

Под новый год обязательно должно происходить чудо. Вера в это сильна в каждом народе, есть такое поверье и среди славян. Пока в Европе и Америке закреплялась традиция святочного рассказа, его подобие являлось устной традицией для народов восточных, согласно принятых традиций, совершаемых на Васильев вечер. Маршак решил возобновить забытые порядки, невзирая на военные годы, он создал «Славянскую сказку», позже получившую название «Двенадцать месяцев». По её сюжету действие происходило в новогодние дни, читатель наблюдал за чудесными явлениями. Сталось не так важно, откуда именно Маршак взял основу для повествования, другое стало главным — сказка полюбилась во всех пределах Советского Союза.

Маршак оживил не только зверей и птиц, позволив им на равных беседовать с читателем и между собой, но дал жизнь понятиям, которые трудно облечь в телесную форму. Так календарные месяцы приняли вид людей, один раз в году собирающиеся, чтобы снять полномочия с декабря-старика, передав январю-молодцу. Вроде бы нет в том сказочности, но сказка как раз в другом. Читатель увидит страдания простой работящей девушки, вынужденной претерпевать издевательства мачехи и её дочери. Те могли её послать в стужу собирать ветки в лес, либо за весенними цветами, невзирая на зиму за окном. Сюжет кажется типично сказочным, пусть и можно его воспринимать любым угодным читателю образом. Только нужно постараться остаться в рамках сказки, позволив строить домыслы всем тем, кому больше нечем заняться.

Сказка требует жестокости к действующим лицам. И так окажется, что Маршак заставит всех персонажей произведения страдать, хотя бы один раз. Кто из них вовремя образумится и научится с достоинством переносить лишения и благодарить за преподанный урок, тому будет прощение, ничем в итоге не омрачающееся, кроме понимания основных принципов человеческого общества: требуется ценить друг друга, находить точки соприкосновения, уважать чужой труд.

Получится понять жизнь даже тем, кто по высоте положения не обязан никого слушать. Маршак покажет юную королеву, захотевшую подснежников в декабре, относившуюся к подданным пренебрежительно, готовую совершать сумасбродные поступки. Той королеве будет казаться, что стоит ей захотеть, то тридцать первое декабря сменится тридцать вторым и тридцать третьим. Пожелает сменить зиму на лето — и это произойдёт. Как же опечалится королева, когда все её желания сбудутся, только не в радость то ей будет, поскольку как раз для неё то и обернётся страданием.

Такие истории можно рассказать про каждое действующее лицо, даже про волка с вороной, белок и зайца. Что говорить про простую девушку, её названных родственников, старого солдата, вплоть до братьев-месяцев. Каждому придётся чем-то поступиться. И вполне очевидно, больше всех страдавший, принимавший происходящее с покорностью, будет награждён сверх меры, получив такие дары, о которых не смел мечтать.

Подробно пересказывать сюжет пьесы «Двенадцать месяцев» не требуется. Он и без того хорошо известен. Может некоторые эпизоды произведения забылись, их не так трудно будет вспомнить, ведь пьеса продолжает пользоваться повышенным вниманием во всех последующих поколениях, как юных, так и уже успевших повзрослеть читателей. Что до Маршака — он получил ещё одну Сталинскую премию, каковую не раз заслужит и после. Да то не настолько существенно, чтобы данное обстоятельство соотносить с важностью пьесы. Не так нужно знать и предпосылки для написания, как не рассматривать и время её создания. Эта сказка должна была быть рассказана, прочие суждения кажутся лишними.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Павел Бажов «Огневушка-поскакушка», «Ключ земли» (1940)

Бажов Ключ земли

Изданный в 1942 году сборник сказов Бажова «Малахитовая шкатулка», годом спустя удостоился Сталинской премии. Он включил в себя такие важные для понимания творчества Павла произведения, вроде следующих: «Медной горы Хозяйка», «Малахитовая шкатулка», «Каменный цветок» и «Горный мастер». Не считая вороха прочих сказов, написанных с 1936 по 1940 год. Все они обрамляют идею необходимости выработки мифологии непосредственно уже советского народа, должного изыскивать для будущего определённую отправную точку, обозначенную борьбой пролетариата с некогда господствовавшим классом управленцев, чаще поставленных царской властью в качестве надзирателей.

Лучше понимать сказы Бажова именно так, не прикрываясь особой целью изыскания фольклорных мотивов освоения русскими Урала и пространства за ним. Куда бы не шли переселенцы, везде они изыскивали нечто определённое, чаще мало отличимое. Но как-то не сохранилось преданий тех дней, может вследствие малого в том интереса. Ведь собиратели фольклора в XIX веке стремились познать седую древность, а не тот отрезок времени, который ими воспринимался исторически ничтожным. Соответственно, являлся для них малоинтересным. Вполне логично видеть стремление к познанию упущенного предыдущими поколениями. Беда в том, что советские исследователи обрекались на борьбу с идеологией, с которой они чаще вынуждены оказывались соглашаться.

И вот возник в литературой среде Бажов. В чём-то он предвестник всего того, к чему будут стремиться последующие поколения писателей Урала, Сибири и Дальнего Востока — к поиску определённой идентичности. И всё равно крепко засядет в их подсознании необходимость описывать мытарства рабочего люда, вынужденного гнуть спину и принимать неизбежное. Подходить советские писатели станут непременно с этих позиций, поскольку имелась твёрдая установка, согласившись с которой, твой труд мог быть востребован читателем, ожидающим именно такого развития событий в произведении, благодаря которому опять получится пролить слезу на судьбу рабочего люда, находившегося в крепостном услужении.

С другой стороны, к чему стремится писателям Урала, Сибири и Дальнего Востока, как не к подобным сюжетам? Как не думай, а жизнь переселенцев была связана с трудностями, чьё преодоление казалось невозможным. Как нельзя пойти против воли царя, так и против поставленных им людей не пойдёшь — остаётся скрипеть зубами. И как бы далеко не забирались переселенцы, всюду до них дотягивалась рука закона. Посему, как теперь не обращайся к творчеству уральских, алтайских и прочих писателей, ориентирующихся на повествование о тяжести жизни людей, связанных с горами, всегда видишь сходные моменты.

Скажем ещё о двух сказах Бажова, написанных последними для опубликованного в 1942 году сборника. Первый из них — «Огневушка-поскакушка». Чего только не привидится в ночных посиделках у костра. То горы на горизонте начинают двигаться, то деревья необычно шелестят, а то и костёр так полыхает, что в его огне мерещится девчушка. А раз она видится, тогда, согласно поверий, вскоре в сих местах будет обнаружено золото.

Другой сказ «Ключ земли», первоначально публиковавшийся под названием «Ключ-камень», ещё одно стремление приблизиться к пониманию таинств горного дела. Существует ли знак, помогающий находить залежи драгоценных пород? Фактически признаком этого служили ящерицы, будто бы предпочитающие селиться там, где земля поистине богата. Но ведь могут иметь место быть некие артефакты, обладание которыми способствует облегчению поисков. И вот таковой предмет становится доступен. Да вот нужен ли он простому человеку? Счастья всё равно не принесёт, и богатством после не похвалишься. Разве только дашь повод кому-то сочинить красивую историю, вроде Павла Бажова.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Павел Бажов — Сказы за 1939 год

Бажов Синюшкин колодец

1939 год — довольно богат на опубликованные сказы. Помимо прочих, стали известны читателю следующие: «Две ящерки», «Змеиный след», «Синюшкин колодец», «Золотой волос», «Кошачьи уши» и «Тяжёлая витушка». Без проявления изысков Павел наращивал фольклорную составляющую. Он уже брался и за простецкие сюжеты, не вкладывая в них особого смысла. Читателю всего лишь сообщались чьи-то истории, не всегда занимательные. Раскрывать их содержание сверх меры нет смысла, но кратко сообщить о каждом сказе всё-таки следует.

Сказом «Две ящерки» Бажов продолжил закреплять мнение о тяжёлом положении простого люда на Урале. Может оно было и так. Вместе с тем, как и везде, некто склонен брать ситуацию в свои руки, почти никогда не действуя всем на благо. Собственно, таковой человек начинает считаться противным духу обыкновенного люда, им непременно принижающийся. Что остаётся делать? Надеяться на высшие силы, способные урезонить нрав себялюбца. Можно по-разному понимать содержание. Однако, Павел поддерживал позицию обездоленных.

В схожем осмыслении писался сказ «Змеиный след», напрямую связанный с повествованием произведения «Про Великого Полоза». Предстояло проследить за родственниками, в чьём наследии могло быть всё схожим, не пойди они противоположными путями. С одной оговоркой — всему этому быть не в уральских сказах, а в преданиях народов, вышедших из Азии, принеся в пределы Европы не столько легенды кочевников, сколько сюжеты сказок китайских народностей. Этому суждению подтверждением следует считать содержание сказа «Золотой волос».

«Золотой волос» — своеобразная история, имеющая мало схожего с прежде рассказанным Бажовым. Она вела читателя по пути погружения в башкирские сказания. Сообщалось про устремлённого юношу, готового на лишения, только бы увести понравившуюся ему девушку из отеческого дома. Сколько бы он не похищал любимую, всякий раз оказывался вынужден отказываться от замысла, ожидая долгие три года. Отец невесты обладал магической силой, способный через землю утягивать дочь обратно домой. Вероятно, данный сказ про то, как трудно порвать с корнями — необходимо приложить недюжинную силу, иначе не сможешь осуществить задуманного.

Сказ «Синюшкин колодец» — повествование в защиту сирых и убогих. Говорят, живёт на свете старушка, способная воздать человеку по заслугам, щедро наградив. И пусть остаётся непонятным, почему подобных заслуг достойны сугубо сирые и убогие. Видимо, способные добиться своего — справятся и без упования на помощь со стороны. И дабы всё встало на места, сирый и убогий должен показать способность совершать подвиги. Такова риторика Бажова, писавшего именно сказы, всё равно далёкие от права считаться подлинно мифологическими.

Сказ «Кошачьи уши» в прямом прочтении, это повествование о надежде на лучшее, когда ничего помочь более не сможет. Тогда и остаётся надеяться на знаки судьбы, встречаемые в том или ином виде. Кто-то видит их через изменения в пространстве, вроде главной героини данного повествования. Она шла к цели, разглядывая огоньки, за которыми она непременно следовала. Смогла перебраться и через такие преграды, где потеряет силу духа крепкий здоровьем человек.

Ещё один сказ за 1939 год — «Тяжёлая витушка». Однажды повезло мужику найти большой кусок золота, как он об этом смел утверждать. С той поры сему мужику уже так не везло, а то и вовсе не везло, отчего оставалось вспоминать единственное происшествие, по понятной причине запавшее ему в память. Если иные мастера у Бажова могли из такого богатства извлечь прибыль в виде творческого роста, стремясь облагородить им доставшееся, то сей персонаж посчитал необходимым выручить за него деньги. Мораль должна быть ясна.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Павел Бажов «Сочневы камешки», «Марков камень» (1937), «Серебряное копытце», «Демидовские кафтаны» (1938)

Бажов Демидовские кафтаны

Несмотря на случившуюся опалу, Бажов продолжил писать сказы. Павел словно видел, как за светлыми и чистыми идеалами в действительности не кроется тех помыслов, с которыми их преподносят. Иначе отчего в его произведениях превалирует разочарование от текущего момента, прежде бывшего наполненным ожиданием свершившихся великих перемен? Всё происходило подобно сюжетам русских сказок. Кто-то хотел лучшего, проходил испытания, получал требуемый результат, но обыденность возвращала всё на круги своя. Так происходило и теперь. Следовало выбираться из опалы. Не воспользоваться ли методом Ивана Крылова, некогда пребывавшего в подозрении у власти, неожиданно для всех став любимцем читающей публики, к тому же сумевшим истребовать для себя пенсию от императора. Остановимся в сих рассуждениях на том, что Бажова коснулась лишь десница ответственных за вручение Сталинской премии. Прочие домыслы — предположения.

В 1937 году опубликованы два сказа — «Сочневы камешки» и «Марков камень». Они несли в себе тот заряд, который в целом присущ произведениям Бажова. Некие лица желают нажиться за чужой счёт, надеясь на удачу, должную повернуться к ним лицом. Что же, так и происходит, пускай только на краткий момент. Мало ли встречается сюжетов, где людям воздаётся за их жадность. Ежели мифический Мидас был проучен самым жестоким образом — к чему он прикасался, то превращалось в золото, даже еда и вода. То уральскому люду везло на встречи с Хозяйкой Медной горы. Она не могла озолотить, зато снабжала драгоценными камнями. И так уж случалось, что те камни легко обращались в ничего нестоящий материал.

В 1938 Бажов продолжил идею повествовать о тленном. Так из-под его пера вышел сказ «Серебряное копытце». Сообщалось о волшебном козле, способном высекать копытами драгоценные камни. Объяснение истории представляется повествованием старика внучке. А каких историй не расскажешь юному поколению, удовлетворяя его любопытство ко всему необычному? Почему бы и для уральских сказаний не придумать созданий, вполне созвучных таким, какие встречаются в других культурах.

А вот сказом «Демидовские кафтаны» Бажов приступал к закреплению фактологической базы. Первоначальное название больше отражало содержание — «Сказ про Иткуль». Мало Ермаку было пройти через уральские земли. То ничего не значило. Да, казаки отправились за горы в Сибирь. Но на том и всё. Полноценно говорить приходится лишь со времени начала деятельности Демидовых, особенно Акинфия. Эти деятели позволили зародиться необходимости активно осваивать зауральское пространство. Пока же так далеко заглядывать не стоило. Хватит и сказа об иткульских окрестностях. А чем они примечательны? Более нравом местного люда — крайне лёгкого на подъём. Известно ли читателю, кто первым поддержал Пугачёва в его стремлениях? Так и есть — это иткульцы. Ежели исходить из того, что порыв тот возник за счёт необходимости усмирить жестокость бар, то вполне очевидно, почему такой сюжет нравился Бежову. И дабы читатель знал ещё об Иткуле, Павел расширил повествование до древности, сообщив долгий исторический экскурс.

Для Бажова становилось понятным — каждый сказ может иметь продолжение. Герои одного повествования могут опосредованно или прямо влиять на сообщаемое в других произведениях. Так сюжетная линия могла разрастаться и принять вид полноценного полотна, крепко переплетённого и всегда способного восприниматься в чёткой взаимосвязи. Но до подобной скрупулёзности Бажов не снизошёл. Он продолжал писать сказы, иной раз дозволяя себе выводить по два-три поколения действующих лиц, не стремясь проследить их путь до современных ему дней.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Павел Бажов «Дорогое имячко», «Про Великого Полоза», «Приказчиковы подошвы» (1936)

Бажов Дорогое имячко

Уральским сказам быть! Незнамо где, но Бажов сумел их обнаружить. Задача казалась невыполнимой, однако Павлу это удалось. Он будто бы создал рассказы по материалу, записанному собирателем фольклора Хмелининым. Первая публикация случилась в одиннадцатом выпуске литературного журнала «Красная новь» за 1936 год. Помимо «Медной горы Хозяйки», размещены на страницах были сказы «Дорогое имячко», «Про Великого Полоза» и «Приказчиковы подошвы».

Откуда черпать предысторию и насколько далеко отходить вглубь прошлого? О том, как жили на Урале до прихода в сии земли казаков — остаётся гадать. Может как на Алтае — жила там некая чудь, канувшая в небытие, оставив по себе поверхностно разработанные рудники. Но кому это будет интересно? Да и поведать о том никто не мог, поскольку некому. Да вот останется от той чуди представление о должной быть в данной местности мифологии. Так среди созданий будет постоянно появляться Хозяйка Медной горы — преданная всё той же чудью, ныне являющаяся единственным их зримым представителем.

Бажов определился — быть уральским сказам со времён прохождении через сии земли казаков. Но как же сказывать? Может воспользоваться помощью восточных сказаний? Отчего не быть на Урале горы, вход в которую открывается волшебным словцом, навроде сообщаемого в сказе «Дорогое имячко»? Главное найти точку опоры, пускай и сомнительного содержания. Дальше всё получится в лучшем виде. И дабы придать правдивости, сообщить, отчего так много богатства на Урале, то нужно пояснить — значения ему никто из прежних жителей не придавал, для них и золото цены не имело.

Далее требовалось раскрыть подробности мифологии. Следовало описать высшее божество, ведающие Уральскими горами. Так в представлениях Бажова проявился Великий Полоз, которому подчиняются ящерицы. Как известно, искатели камня предпочитают прежде всего ориентироваться как раз на ящериц, наиболее показательной примете в залегании поблизости драгоценной породы. Получается, божественная сущность этих созданий устанавливалась сама по себе. Да и не могли уральские жители не придумывать в своих рассказах чего-то подобного. Ведь кого-то следует просить о помощи, так почему не ящериц, способных показать дорогу к месту, где в будущем предстоит поставить рудник. А уж Великий Полоз — это значительная допустимость, ибо у каждой земной твари должен быть верховный начальник, ровно как и у людей.

Сказ «Приказчиковы подошвы» закреплял идею для дальнейшего повествования. Мало описать фольклор Урала — на нём далеко не уедешь. Требовалась идея, обязательно нужной для построения следующих историй. А чем плох сюжет про бедствующих работников, находящихся в подчинении у самодуров-приказчиков? Одному из таких приказчиков можно устроить показательную порку. Пусть он вступит в конфликт с Хозяйкой Медной горы, и останутся от него лишь подошвы. Сказано — сделано! Теперь требуемый материал для продолжения повествования выверен, оставалось найти силы для его претворения в жизнь.

Так почему писать сказы — сталось для Бажова лучшей возможностью для проявления таланта к писательству? Иного выбора у него не оставалось. Если он брался писать о современности, то сталкивался со сломом сознания жителей советского государства, вследствие пересмотра исторических процессов, понимаемых под новым углом. О чём бы Павел не брался повествовать, всё упиралось в стену нежелательности для публикации. А так как перо писателя тех лет должно было превозносить заслуги, это получалось порицаемым, когда того или иного деятеля подвергали опале. Даже сам Бажов оказался под угрозой, написав не о том человеке, о котором следовало. Поэтому, как не судил бы читатель, сказы оставались для него единственной отдушиной.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Павел Бажов «Каменный цветок» (1938), «Горный мастер» (1939)

Бажов Каменный цветок

Иные сказы у Бажова растягивались более, нежели на два произведения. К таковым относится описание судьбы Данилы-мастера, его невесты Кати и одного из их сыновей. Рассказы соответственно назывались «Каменный цветок», «Горный мастер» и «Хрупкая веточка». Но о сыне сказ публиковался в иных сборниках, нежели в том, что был удостоен Сталинской премии. Поэтому, в основном, читателю предлагается ознакомиться с событиями, руку к которым снова приложила Хозяйка Медной горы. И всё начинается с описания становления Данилы Недокормыша, отданного на обучение к старому мастеру, дабы тот подготовил достойную себе смену.

Отчего плохо быть умелым мастером? На твоём труде будут наживаться другие, тогда как ты обрекаешься на постоянные мытарства, будучи обязанным творить для богатых и власть имущих. Плохо ли это? Настоящий мастер рад браться за любое угодное ему дело, невзирая на последующее. Об этом писал и Павел. Однако, читателю предлагалась более прозаическая трактовка происходящего. Пусть Данила горяч до дела, мастерски изготавливает вазы и погружён сугубо лишь в подобные мысли. Но перед Бажовым стояла задача объяснить едва ли не противоположное мнение. Зачем трудиться на бар и приказчиков? Таким вопросом желал Павел испытать читателя. И сам же на него отвечал, ибо всякий мастер рвётся создавать, насколько не будь заинтересован в результате его труда человек, жаждущий извлечь прибыль или угодить вышестоящим.

К тому и подводил постоянно Бажов, сперва не желая позволить юноше постигнуть камнерезное искусство, а после не дать ему найти требуемого камня. Окончательная роль будет отведена Хозяйке Медной горы, настолько очаровавшей Данилу, что тот пропал без вести. Как раз с этого момента начинается сказ про Катю.

Требовалось вернуть Данилу назад. А как? Повторять сюжетный ход, как то случилось со Степаном, Бажов уже не мог. Недостаточно послать на поиски суженого невесту. Теперь от девушки требуется много больше. Да и идея показать способность к камнерезному искусству и поиску подходящего камня, присущую и женщинам, Павел обязан был использовать. Катя выйдет у него всем на радость, не просто в тоске ожидающая появления сгинувшего жениха, а сама решившая обучиться делу. Катя усвоит навыки горного мастера, прославившись на округу. Ей будет сопутствовать удача, так как находимые ею камни сами по себе имеют великую стоимость. И задумается Катя: а не Данила ли ей помогает?

Написав такого рода предысторию, Павел подводил повествование к всё тому же сюжетному повороту. Опять Хозяйка Медной горы требовала определиться, с нею ли оставаться Даниле, теперь уже навсегда позабыв про Катю и про людской род вообще, или предпочесть невесту, в свою очередь утратив воспоминания о Хозяйке и её владениях. Выбор становился очевидным, поскольку человек не может жить без человеческого, какие бы тяготы тому не сопутствовали.

Насколько позволительно выносить мораль из содержания? Никаких посторонних трактовок Бажов не предлагает. Им рассказанное наглядно читается и прямо понимается, без какого-либо домысливания. Надо ли уточнять, что стремиться к чтению между строк всё равно следует? Возможно и не такое понимание сказов про Данилу и Катю, было бы у читателя к тому желание домысливать. А уж то, что «Каменный цветок» и «Горный мастер» являются единой историей (разделённой сугубо по авторской воле, учитывая необходимость описания действий разных главных героев) — сомневаться не приходится.

Что же, так никто Хозяйку Медной горы и не предпочтёт обыденности?

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 2 3 4 27