trounin.ru

Латинская Америка имеет свой неповторимый аромат, свои эмоции, свою атмосферу. Такая литература как жизнь, как река. Течение стремительное, бурное, но спокойное, стоячее. Водоворот событий грозит утопить. Читателю легко захлебнуться от наплыва ощущений. И вот показывается небо над водой, пора выплюнуть проглоченную воду, вы спаслись. Пора отложить книгу в сторону и подумать о ней. Так ли всё было красиво, поэтично. Пожалуй да. Бразилия – большая страна. Она противопоставляет себя Латинской Америке как оплот спокойствия, португальского языка. На её равнинах протекает Амазонка, джунгли вырабатывают ровно столько кислорода, что и планктон в океане. Воздух пьянит. Пьянит.

Жоржи Амаду – классик. Безусловно. Сейчас при упоминании бразильской литературы все вспомнят только Коэльо, прочно занявшего полки в книжных магазинах. Попробуйте найти там Амаду или Маркеса. Не получится. Я пытался. Только Коэльо. Причём много и под разным соусом. Коэльо – это тоже латиноамериканская литература. Он её часть. Он также погружает читателя в водоворот страстей, но своих, неповторимых, сравнимых с галлюцинациями. В этом плане Амаду стоит оплотом классики. Его произведение “Габриэла, корица и гвоздика” впору назвать истоком бразильского телевидения. Сериалов. Может я ошибаюсь, но чтение доставляет удовольствие, события бурно развиваются, действие при этом не сдвигается с места. Давайте погрузимся в мир, созданный Амаду. Он творил для Ильеуса, города своего детства. Как Маркес пленил нас Макондо, так и Амаду покорил сельским бытом кофейной плантации начала XX века.

Ильеус — провинция. Он ежегодно теряет деньги, отдавая их более богатому соседу, куда могут заходить более крупные заграничные суда. Весь быт основан на кофе. Это сокровище. И тот, кто владеет плантацией называется полковником. Пускай он никогда не служил. В Латинской Америке это не имеет никакого значения. Полковник — человек зажиточный. Это статус. Господин, боярин, сэр — Полковник. Нравы жестоки — муж может убить жену, застав её с любовником. И любовника убить тоже. Всё переваривается. В центре сюжета араб сирийского происхождения, чьи родители давно осели в Ильеусе. Теперь он гордо называет себя бразильцем, а окружающие арабом, порой даже называют турком, на что он конечно обижается. Он заводит себе молодую кухарку с кожей цвета корицы, пахнущую гвоздикой, Габриэлу. Чувства вспыхивают, впрочем Габриэле не нужен араб. Она готова отдать его любой другой достойной женщине. Так и крутится вокруг этого весь сюжет. Ревности, драма, убийства. Что рассказывать — я не Амаду.

» Read more

Неважно о чём книга, совершенно безразлично поведение героев, Набоков славится своими финалами. Пусть герои живут, думают, мечтают, конец их будет печальным. Не радует Набоков читателя благополучными исходами. Надо ему зарубить весь интерес в самый последний момент. Пускай я горяч в своих выводах, за плечами только “Машенька”. Впрочем в “Лолите” финал вроде бы тоже не был радужным. Читая Набокова, надо заранее настраиваться на негативный исход событий.

“Защита Лужина” – судя по обложке, дело касается шахмат. Верно! Это не случай из судебной практики и не поведение адвоката или подозреваемого в преступлении. Это именно шахматы. И не каждому придутся по душе романтические описания игры: кони, туры, ферзи. Всё строго на любителя. Впрочем, Набоков и не заостряет внимания на самой игре. Его герой блестящий гроссмейстер, но о его игре мы совершенно ничего не знаем. Но зато упиваемся красивым описанием процесса и переживаниями героя о игре.

И финал… бред.

» Read more

Хорошего сценариста видно издалека. Диалоги Феллоуза построены правильно, грамотно. Сюжетная канва проста, продумана. Автор положил на рельсы небольшой состав без паровоза и пустил с горы. Куда доедет, там остановится. Долго думать не надо. Чем примечателен высший свет? Конечно снобами. Эти люди стремятся забраться как можно выше. О них все должны говорить. Если про тебя не говорят, если про тебя кто-то не знает, значит ты не сноб. А если ты попал в число избранных жертв папарацци, то твоя цель достигнута. Но так ли интересно находиться в данном обществе, вот вопрос главной героини. Она, будучи никем, ворвалась в этот мир, ведомая иллюзиями, подкормленная собственным невежеством.

Много вопросов можно задать Феллоузу. Но стоит ли? Паровоз пока едет, стучат колёса. Вот девушка добивается своей цели. О ней говорят. А если и не говорят, если кто про неё не знает, того считают невеждой, исключают из своего круга. Ведь не просто так пестрят заголовки новостей об изменах, горестях и бедах этих людей, чья жизнь принимает форму повседневного шоу для всего мира. Редко пишут о счастье, оно никому неинтересно, людям подавай крови, разборок, интриг. Феллоуз старается наполнить книгу всем помаленьку. Он строит новые пути железных дорог, но рельсы не изменяются. Поезд не становится трамваем, не опускается до уровня метро. Нет, он остаётся поездом. Под него никто не кидается. Все благоразумны.

Феллоуз стирает с последней страницы изображение пропасти, он рисует вокзал, станцию, остановку, довольного машиниста. Все улыбаются, дружески фотографируют счастливых героев. Сказка.

» Read more

Мистика от писателей XIX века кажется довольно необычным явлением. Трудно укладывается этот факт в голове простого читателя, имеющего благоприятное впечатление о классике литературы, но при этом эту классику нечитавшего, отсидевшего в школе абы как, лишь бы поскорее всё это литературное мучение закончилось, учитель литературы поскорее выделил все свои флюиды радости, а финальный экзамен прошёл как можно удачнее, позволив достать из памяти услышанное ранее. Мистика родилась в XX века, вот так думает этот простой читатель. Лавкрафт и Кинг заполонили его сознание. Стокер, Шелли и братья Гримм кажутся спорадической случайностью. А наличие в стане мистиков Бальзака тем более кажется вопиющим недоразумением. А тут ещё и Оскар Уайльд с Портретом Дориана Грея. Это мнение простого читателя, ИМХО.

Дориан Грей в моём воображение был сказом о некоем мистическом персонаже, отчего-то боявшегося собственного портрета, якобы он немедленно обратится в прах. Такой взгляд закрепили, конечно, разномастные экранизации, кои я, кстати, не смотрел, а слышал о них. Как там только сюжет не изворачивали, каким только образом не придумывали концовку. Наверное, ту банальную, что даёт нам Уйальд в книге, зритель может не понять. Грей, отнюдь, не прожил порядка ста лет, дабы его портрет неимоверно состарился, ему на момент окончания книги едва исполнилось сорок лет, а может даже его возраст только подходил к этому роковому десятку. Дориан мог спокойно смотреть на свой портрет, и ничего с ним не происходило — это как развенчание мифов о Грее, ставшие для меня откровением.

Да, он был молод. Да, портрет рисовали с натуры. Но Уайльд не говорит, какой материал послужил для картины. Возможно, это только моё предположение, им стала шагрень. Если кто читал Бальзака, тот поймёт о чём речь. Этот артефакт наделял владельца способностью загадывать любые желания, и они обязательно сбывались. Дориан не желал терять молодость, красоту, своё обаяние. Он и не потерял, но до жути боялся изменений, происходящих с куском шагрени, заключёную в форму картины. Как я оказался случайно прав, сравнивая «Шагреневую кожу» и «Портрет Дориана Грея». Не зря…

» Read more

Скажу честно, если я до этого никогда в жизни никому с чистым сердцем не советовал прочитать ту или иную книгу, то теперь такая книга появилась. «За мощное и выразительное искусство повествования и за редкое умение с сатирой и юмором создавать новые типы и характеры» – определение нобелевского комитета в 1930 году, когда премия была присуждена Синклеру Льюису, и я с этим определением согласен. Книгу не читаешь, ты ей живёшь. Все герои прописаны столь ярко и сочно, что остаётся только удивляться. Ты не следишь за сюжетом, ты словно смотришь на жизнь со стороны, так всё ладно и красиво получается у Льюиса. Эту книгу на русский язык перевела Надежда Вольпин, а Ландау называл «Эроусмита» своей любимой книгой за наиболее точное описание духа учёного.

Льюис долго метался в поисках более ёмкого названия для книги. Если “Бэббит” стало словом нарицательным, словосочетание “Главная улица” и поныне применяется в США как нечто само собой разумеющееся, то какое же выражение придумать для обозначения самородков от науки, живущих собственными изобретениями, честных, непорочных и кристально честных. Решено было остановиться на имени собственном, т.е. за название взять фамилию Мартина Эроусмита. К сожалению, название романа не стало именем нарицательным. У нас в стране ныне Синклер Льюис не в почёте. Его мало кто знает, а издательства не перепечатывают книги. Однако же попавшая ко мне в руки книга датируется 1992 годом, изданная тиражом в триста тысяч экземпляров. Не такая уж и слабая цифра. Значит когда-то любили, читали, восхищались.

С университетской скамьи и до полного успеха в насыщенной деталями жизни предстоит читателю жить рядом с талантливым Мартином. Он мечется между медициной и лабораторией. Для него существует лишь два авторитета: доктор Сильва, властный и умный человек, заведующий медицинской кафедрой, желающий помогать людям, применяя свои знания на практике; профессор Готлиб, немецкий еврей, гениальный микробиолог, крайне озабоченный только своей областью, давно позабывший всю медицину, желающий создать когда-нибудь университет по своему вкусу. Тут и сталкиваются всевозможные противоречия в не самом лёгком познании жизни. Что Мартин в итоге выберет – это и предстоит узнать читателю, но выбор не будет таким уж простым. Мартин всё-равно будет помогать людям, пройдя путь от сельского доктора через тернии до своей счастливой звезды.

Харизматичные люди будут окружать его, все типажи Льюис не просто придумывал, он наделял их качествами лично знакомых ему людей, обрисовывая всё как можно точно. Что уж грешить, многие в действующих лицах могут узнать самих себя.

» Read more

Индия. Штат Керала? Чем он нам известен, практически ничем. Доподлинно можно установить следующее: он располагается на юге Индостана, количество женщин преобладает над количеством мужчин, самая большая христианская община располагается как раз в этом штате. Про административную столицу штата город Тируванантапурам мало знают даже любители Индии. Больше известно про второй по численности населения город Кочин, он же Коччи.

Кочин – отсюда европейцы начали осваивать Индию, Сперва тут основал торговую факторию Васко да Гама, спустя 200 лет город перешёл под контроль Голландии, а ещё через 100 лет стал территорией Британии. Местное население говорит на языке Малаялам. Кочин является, по моему скромному мнению, культурной столицей штата. Именно здесь располагается Молливуд, не слишком успешный. Его трудно найти в интернете, фильмы практически недоступны. Большим успехом пользуется соседний штат, снимающий фильмы на тамильском языке – Колливуд. Всё это уступает, конечно, по размаху Болливуду, источнику наших познаний о языке хинди.

В плане культуры Керала ничем собственным похвастаться не может – всё заимствовано от соседей и европейцев. Даже единственный известный нам писатель Арундати Рой родом не из этих мест, но волей судьбы выросшая именно в Керале. Однако в 16 лет она переехала в Дели, даже тут штату уже гордиться нечем. Её политические воззрения левого толка – она социалист. Поэтому в книге “Бог мелочей” так много отсылок к коммунизму.

Почему же книга так популярна? Арундати Рой делится личным, она рассказывает о своём собственном детстве. Ей дали за книгу Букер… и Букер вновь упал в моих глазах. Книга – нечитабельная туфта.

Это тоже может вас заинтересовать:
– Другой вариант критики

Достоевскому было двадцать четыре года к моменту завершения его первого романа. Незрелость мыслей, отсутствие твёрдой жизненной позиции, жажда к писательству, толкают его на написание “Бедных людей” – проба пера по мнению современников получилась очень даже ничего. Но по прошествии лет, после признания потомками последующих работ Достоевского, вышедших уже после того как его жизни суждено было оборваться на эшафоте, ранние работы оказались недооценёнными. Критики откровенно говорили о сырости, советовали писать немного по другому, но Достоевский гнул свою линию.

Что из себя представляют “Бедные люди”? Это переписка двух людей, мы словно смотрим в замочную скважину, наблюдая за их жизнью, копаемся в грязном белье. Но что-то скучно всё это написано. Так и тянет зевать, сюжет постоянно выскальзывает из головы, через несколько десятков страниц практически невозможно вспомнить о чём читал, мысли сами скачут вперёд, оставляя книгу где-то на задворках подсознания.

Слабая книга.

» Read more

Зюскинд пишет красиво, ровно, восхитительно, но концовку портит так, что злость берёт. Зачем он так с главным героем? Что это за убожество такое… в крайне богохульной книге выбирать такие сюжетные линии. Сперва я безгранично доверял автору, но с каждой страницей моё сомнение росло и достигло своего апогея к финальной развязке. Давайте пройдёмся по основным аспектам.

Действием происходит во Франции. Именно в Париже рождается будущий гениальный парфюмер. И это логично. Родись он в Баварии, то его талант свёлся бы к пивоваренному дело, а если в Вене, то лучшего сосисочных дел мастера бы мы не нашли, в Швейцарии — затикал бы до смерти или в сыру бы всех топил, но он родился в Париже среди рыбьей чешуи рядом с кладбищем, по сути сиротой.

Он не обладал запахом, т.е. вообще никак не пах. Как это возможно со стороны физиологии я не представляю. Не пахли его выделения, от него не пахло перегаром и пукал он, наверное, в своё удовольствия, даже без смущения. Он легко определял любой источник запаха, мог раздробить запах на составляющие и легко составить его обратно. Сверхчеловек, супергерой. Скажите Марвелу или ДС Комикс о нём, хватит уже использовать капитана Немо и скандинавского бога Тора в своих вселенных. Пора выводить в свет великого и гениального Жан-Батиста Гренуя.

И самый большой фейк – влияние ароматов на людей. Не буду раскрывать всю прелесть этого чит-кода в мире Зюскинда, но это будет лучше iddqd и idclip вместе взятых из Doom 2. Одним словом, IDKFA. Под всем этим прикрытием Гренуй может становиться незаметным и всемогущим.

Не знаю, был ли Зюскинд первым среди тех писателей, что стали писать о влиянии на людей разного рода субстанций. Из тех книг, что у меня на слуху — это Шоколад и Принцесса специй. Но они были написаны на двенадцать лет позже.

» Read more

Для кого, зачем написал Хельгасон эту книгу? Он хотел показать нам современную исландскую молодёжь, кутящую в клубах, живущую беззаботно на пособие по безработице? Ради чего??? Может и есть тут какой великий смысл, но я его не увидел. Книга перегружена английской речью, видимо очень модной в определённых кругах северного острова. Очень много коллизий на культуру США, Англии и самой Исландии. Там и тут нам даются сноски на то или иное действие героев, характеризующиеся видоизменением устойчивого аналога. Много отсылок к рок-культуре 70-ых и 80-ых годов прошлого века.

“101 Рейкьвик” можно смело назвать ремейком “Над пропастью во ржи” Сэленджера с одним но – другие времена, другие нравы. Наша молодёжь не страдает от последствий мировой войны, не думает о завтрашнем дне и не является примером для подражания. Скорее наоборот, она погрязла в грехах, ни о чём не думает, прожигает жизнь по полной. И правильно, скоро закончится нефть, придёт жесточайший кризис, нашим собственным детям придёт хана, а внукам и подавно светит настоящий Конец Света. Хотя вру, Холден был такой же.

Главному герою (зовут его Хлин) за 30 с хвостиком, его мать недавно развелась с отцом-алконавтом, стала лесбиянкой. Он живёт теперь не только с ней, но и с её подружкой, чей возраст чуть больше его собственного. Отца же он если и встречает, то в каком-либо из местных баров. Всех девушек главный герой оценивает в денежном эквиваленте, и Хельгасон не стесняется эти суммы указать в скобках (самой дорогой Стала Памела Андерсон – её цена 4900000). Герой постоянно смотрит телевизор, кутит, книги ему заменяет музыка. При нас он её не слушает, но Хельгасон активно ссылается на ту или иную рок-банду.

Холден = Хлин!

» Read more

У компьютера я сел и начал писать, я не плакал, я не возмущался, не укорял Коэльо в излишней религиозности. Каждое сказанное в его адрес слово неизменно бы превращалось в камень, преодолевая на своём пути бурные потоки самосознания, разбиваясь в крошку от чувства внутреннего противоречия. Канвы сюжета нет. Перед нами история девушки, обретшей взаимность юношеской любви, вставшей перед дилеммой. Разрушать свою любовь или уничтожить дар благоверного. Её любовь принёсет счастье только им двоим, тогда как последний способен одарить способностью ценить жизнь миллионы других людей. Себе или никому…

Книга в стиле дневниковых записей о событиях охватывающих лишь одну неделю жизни, наполненная мощным религиозным пластом, навязанных движением феминисток. Мы уже сталкивались с проблемой Бога в женском обличье в неподражаемой комедии Кевина Смита “Догма”. Коэльо предлагает слегка расширенный вариант троицы, где над нами властвует Богиня-мать. Верить или не верить – дело каждого. Бога не станет меньше, если в него не верить. Его не станет больше, если в него верить. Как говорит Пратчетт: есть настоящие Боги, а есть Боги в которых нужно верить.

На берегу Рио-Пьедра сел я и задумался, думал недолго, поставил книге тройку.

» Read more