trounin.ru

Сказав ранее много хороших слов в адрес Эдгара По и нехороших слов тоже, спешу уведомить об очередном прочитанном сборнике рассказов. На этот раз под обложкой собраны двенадцать рассказов-фантасмагорий: Падение дома Эшеров, Лягушонок, Метценгерштейн, Вильям Вильсон, Колодец и маятник, Маска Красной Смерти, Король Мор, Бочка амонтильядо, Морэлла, Четыре зверя в одном, Чёрный кот, Свидание.

Перед читателем первоначальная мистика, какая когда-то пугала неподготовленных людей. Им было трудно осознавать страшные рассказы. Насколько сильно — не скажу. Боялись ли тогда дети спать в темноте? Может кто посоветует научную работу о возникновении детских страхов при трансформации быта в индустрию развлечений-ужасов? Очень интересно проследить откуда появилось желание одних людей пугать других, а другим людям с радостью до дрожи в коленях принимать жанр ужасов. Что тревожит их душу, откуда такой эмоциональных мазохизм? Много-много вопросов, на которые хотелось бы получить ответы. Область изучения людской психики в трудах Фрейда и Юнга не столь поражает воображение, как скрытое стремление быть напуганным. Уже с детства родители запугивают детей, пытаясь страхом взять ситуацию под свой контроль, подчинить, склонного к паническому поведению, ребёнка.

Эдгар По — не только поэт, автор детективов, он ещё и один из родоначальников мистики. В его рассказах есть чего бояться. Рассказы не напугают современного читателя, по большей части рассказы скорее наивные. Никто ведь не испугается рассказа со стоящим живым трупом за стеной, мерно постукаивающим в твою дверь. Как-то это слишком мелко. Современный читатель избалован ужасами высокого полёта, скрытыми больше за спецэффектами, нежели за настоящим пониманием процесса создания животрепещущего страха в подсознании. Когда-то довольствовались малым. Будущие поколения тоже будут с сарказмом смотреть наше современное кино, читать наши современные книги — им будет это казаться так же наивными. Только один жанр останется страшным на все века — это стремление к расчленёнке, где особых успехов достигли только японцы. С японской жаждой воссоздавать людские страдания — никто не способен сравниться.

Призыва к внутреннему желанию столкнуться с неизведанным касаются все рассказы в данном сборнике. Встреча с нежитью — это лишь одна из потаённых струн души. Боязнь тёмной комнаты, боязнь присутствия в ней кого-то иного, осознание собственной беспомощности — вот сюжет каждого рассказа. Пугает не только тёмная комната, но и «второе я», которое может выйти из-под контроля, стать твоим конкурентом, уничтожить тебя, став всем вместо тебя — такой страх имеет меньше значения, нежели иное присутствие, но также подталкивает к осознанию беспомощности.

Попытка уйти от неизбежного, держать ситуацию под контролем, воспарить над действительностью — сильные желания, также обречённые, быстротекущие, утрачиваемые по мере понимания тщетности. Во многом, это опирается на восприятие событий вокруг, когда ты наблюдаешь рядом независящее от тебя происходящее. Будь то массовое заболевание (чума, пандемия гриппа), либо пребывание в камере смертников, либо в ситуациях, где человеческое тело подвергается страданиям, когда приходит полное осознание скорого разрушения собственной оболочки, либо злой рок, толкающий на совершение действий, противных воле.

И самое главное — саморазрушение. Путём ли употребления алкоголя, наркотиков, путём ли полной депрессии, путём ли иных обстоятельств. Саморазрушение приводит к снижению восприятия, к утрате миропонимания, толкает на противоправные античеловеческие действия. Разрушить себя и разрушить всё вокруг — причинить страдание другим, при полном осознании собственного я, не желающего оставить всё как есть.

Понять страх, перебороть страх, изгнать страх из общества — первобытное чувство не устранить, но и не надо его пропагандировать. Нужно жить во благо психического здоровья. Сами себя разрушаем.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Приключения Эраста Фандорина» | Книга №3

Как подойти к творчеству Акунина? С какой стороны за него лучше браться? Со стороны исторического детектива, со стороны альтернативной истории, со стороны подхода к бондиане или со стороны наплевательства? Если кто спокойно переваривает книги Акунина, да пропускает постоянное обливание грязью России, то я просто так не могу на это смотреть. При всей ладности сюжета, космополитичности взглядов писателя, делать укоры в сторону одной единственной страны, выгораживая остальных. Это Акунин умеет лучше всех из современных российских писателей. Наконец-то в издевательских отзывах Акунин коснулся и другой страны — объектом насмешек стала Япония. Любит и ненавидит то, что любит — такая яркая характеристика у меня для Акунина. Живи он во времена похождений Фандорина, то был бы воинствующим западником, впрочем он, скорее всего, таковым является и сейчас. Что сказал Акунин про Россию в «Левиафане»: «Уродствующая страна с планами гегемонии». Ладно бы в первый раз, ведь слова идут от персонажа-иностранца, но подобное переходит из книги в книгу.

Если читатель помнит, то Фандорин после «Турецкого гамбита» отправляется на новое место службы подальше от России в Японию. Путь его пролегает через разные страны на корабле «Левиафан», чей облик превосходит верновский «Плавучий остров», эпического размера, видимо, судно. Богатство и роскошь, что в очередной раз наводит на мысли об образе жизни Джеймса Бонда, такого же ловеласа, душки, умницы и героя из героев, как Фандорин. Только английское стремление к гегемонии почему-то считается нормальным явлением, а попытки России отбиваться от врагов — злыми деяниями. Путешествие первым классом не удивляет.

У Акунина ловко получается сплетать разные истории в одну, хотя иногда хочется пожурить автора за лишнее неправдоподобие. Слишком нужные люди собрались среди пассажиров, способные довести следствие до конца, рассказав нужные факты. Преступление крутится вокруг одного, но находится умный человек-специалист в своей области, что выражает сомнение во всеобщем заблуждении, приводя пример из собственной жизни. Другая девушка — знакома чуть ли не лично с легендарной аферисткой, возможно связанной с произошедшим преступлением.

Есть в книге любопытные описания характеристики людей по усам, французской методики создания картотеки преступников, китайских крестьянах и их отпечатках пальцев, истории суэцкого канала, связей названия корабля с эпизодами из Библии, баек богачей, анекдотов тюрков, японских традиций, индийских драгоценных камней.

Акунину удалось создать увлекательную книгу, вполне сравнимую с энциклопедией.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В 1969 году на книжных прилавках США появилась книга психолога Кюблер-Росс с очень непонятным названием «О смерти и умирании». Проблема смерти всегда стояла перед человечеством в виде самой неразрешимой проблемы, с которой хочется разобраться как можно скорее, но которую никому не дано избежать. В последние десятилетия проблема смерти стала ещё более острой — развивается медицина, развивается гуманизм, а люди продолжают умирать. Усиливается страх перед необъяснимым. На теме смерти строят свои взгляды все религии. Тема смерти собственной личности является крайне неприятной.

Элизабет Кюблер-Росс имела практику во многих больницах США, основным её занятием стало понимание нужд умирающих больных, чаще всего раковых, у которых можно более тщательнее наблюдать все стадии, приводящие человека к последним мгновениям. Стена непонимания стояла перед автором, практически невозможно было на первых порах добиться согласие докторов на беседы с больными. Робкие попытки переросли в лавину информацию, получаемую Кюблер-Росс в ходе разговоров с пациентами. В книге очень много записей бесед, отчего основная тема становится менее чёткой. Понятно желание автора быть более точным, раскрывая переживания людей, но много лишнего, более достойного другой книги, что смерти касаться не будет.

Кюблер-Росс разработала пять этапов реакции людей на критические ситуации:
1. Отрицание
2. Гнев
3. Торговля
4. Депрессия
5. Смирение

Все пять этапов применимы во многих ситуациях. Понаблюдайте за собой. Не обязательно это может касаться смерти. Ведь получив неприятное известие, все мы сперва не верим, потом приходим в ярость, начинаем торговаться, ставя условия и ища личную выгоду, затем впадаем в уныние и всё равно смиряемся со свершившимся, как с неоспоримым фактом. Попробуйте отказать ребёнку в его просьбе, по его эмоциям вы увидите все пять этапов. Он будет на вас ругаться, потом станет предлагать что-то взамен, хоть вымыть посуду, получив явный отказ — у него пропадёт настроение, и всё-таки ничего не останется, кроме как смириться. Это идеальный случай. На любом этапе возможны проблемы. Кто-то может застрять и не выбраться из определённого этапа, усугубляя ситуацию. Нужен тонкий подход, только тогда всё встанет на свои места и подойдёт к последнему этапу.

В своих беседах Кюблер-Росс задействует не только лечащих врачей, но и священников. Тема Бога является одной из важных. Именно перед угрозой смерти многие становятся верующими. Это наступает ещё на второй стадии, когда должен быть выявлен виновный в сложившихся обстоятельствах. Бог же является последней инстанцией, которая может повернуть ситуацию вспять, вернуть здоровье, дать второй шанс.

Что делают медики со смертельными больными, да и не со смертельными больными тоже? Больной = пациент = заболевание. Лечат не человека — лечат его заболевание. Общество до сих пор не считается с людьми, решившими свести счёты с жизнью. Медики не любят сообщать больным смертельные диагнозы, откладывая это на потом, сообщая важную информацию лишь родственникам. До сих пор медик не может открыто спросить о раке самого больного, даже видя его историю болезни — сперва надо тактично выяснить факт знания заболевания, только после этого уже строить разговор дальше. Кюблер-Росс не призывает вставать на позицию правды. Правда не всегда является лучшим выходом из ситуации. Но она твёрдо уверена, что сокрытие информации от больного — это потеря многих месяцев и дней для приведения всех своих последних дел в полный порядок. Нужно не просто сообщать диагноз — нужно рассказать пациенту о его болезни.

«Говорить о смерти проще, когда она «за много миль», а не «прямо за дверью».» (с)

» Read more

Интригующее название скрывает за собой не такое уж интригующее содержание — с голубятни похищено пять голубей породы московский монах. Бойкие советские ребята бросаются на поиски и проводят собственное расследование, наполненное множеством приключений. Такая вводная часть.

К творчеству Юрия Коваля у меня мнение неоднозначное. Он безусловно талантливый детский писатель, в его историях главная роль отведена детям, проблематика отнюдь далека от детской аудитории, впрочем и язык написания — он тяжеловат для восприятия. Читая о Ковале, постоянно пребываешь в недоумении. Какие-то постоянные скандалы — советская цензура находила в его книгах аллегории, ставила их на вид, укоряла и не давала книгам ход в печать. При всём этом, книги Коваля пропитаны духом советской пропаганды. Он отнюдь не насмехается над советской действительностью, не делает предпосылок к сытой жизни Запада и крайне мирно рассказывает очередную историю. Отчего же его так не любила цензура? Пусть об этом ломают голову другие.

Книга «Пять похищенных монахов» не просто детская, она отражение действительности своего времени. Люди думали своими мерками, словно в той стране жили отличные от современных. При этом можно отметить схожесть взглядов. Телевизор уже нельзя использовать как ящик для рассады, но смотреть по прежнему нечего — тогда было четыре канала, сейчас за двести… и смотреть ведь нечего до сих пор. Городская баня большинству жителей городов уже стала неведомой, уступив место частным саунам, однако Коваль с такой любовью описывает процесс посещения бани, что понимаешь — ничего не изменилось, изменился лишь масштаб. С советских времён уменьшилось всё, начиная с размеров страны и заканчивая соотношением зарплаты и того, что на неё можно купить.

А какие в книге колоритные бандиты, возжелавшие достигнуть славы Герострата — махровые уголовники. Собиратель птичьих перьев достоин отдельного упоминания, как и посещение птичьего рынка. Всё в книге органично, но чего-то не хватает.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Глубокий психологизм — отличительная черта в творчестве Станислава Лема. Маститый фантаст не ограничивался в книгах развитием сюжета и описанием миров, всегда Лем был сосредоточен на внутренних переживаниях людей, отчасти отражая собственные чувства словами своих героев. Пик эмоций выплеснулся «Солярисом», заготовленный «Эдемом». «Непобедимый» отчасти подпал под охлаждение и переосмысление творчества.

В начале многих книг у Лема наблюдается одна закономерность — в начале герои полны воодушевления, думают в положительном ключе и способны принять любой исход дела при неблагоприятном развитии ситуации. Будь то крушение на красивой планете, возвращение домой после длительного космического полёта, тщательно изученный загадочный океан где-то в космосе, поиски потерянного корабля в созвездии Лиры. Герои быстро адаптируются, познают флору и фауну, и, довольно быстро, сталкиваются с таинственными неприятностями, которые им надо срочно решать, во избежании нависшей угрозы полного уничтожения. «Непобедимый» написан по точно такой схеме. Финал книг, впрочем, у Лема тоже практически идентичен. Развитие сюжета затухает само по себе и уже совсем неважно, чем всё закончится, ведь главное — идея! переживания! размышления! Другое значения не имеет.

«Непобедимого» легко можно отнести к скучному чтению. Сюжет развивается вяло. Лем, как никогда, много размышляет, отдаляя читателя от происходящих событий всё дальше. И вдруг, очень неожиданно, ставит острую проблему некроэволюции, то есть развития механизмов самостоятельно. Мягко говоря, «Непобедимого» можно назвать предтечей «Трансформеров» (культового американо-японского явления в телевизионной среде), где сходятся в противостоянии силы роботизированных механизмов, выполняя различные задачи и пребывая в постоянных поисках изменить ситуацию в свою пользу. Кто знает, может именно «Непобедимый» Лема стал той самой отправной точкой, что получила промежуточную роль в виде аниме и последующих экранизаций. Только вот Лем лишь предполагал такое развитие событий на одной отдельно взятой изолированной планете и никак не планировал писать космооперу. Читатель в «Непобедимом» увидит закономерный результат некроэволюции. Однако, эволюция продолжится, она не может стоять на месте, допуская какого-либо регресса. Ведь регресс — всего лишь часть эволюции.

Когда-нибудь именем Лема назовут космический корабль. И будет он бороздить просторы Вселенной. Космолёт «Лем» — мне нравится!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Плоский мир» — книга №21 | Подцикл «Городская стража» — книга №4

В мире существует всего один писатель, бесподобный пример английского юмора, выдающий по две-три книги в год, при этом сохраняющий свой оригинальный стиль, не уступающий от своих принципов к юмористическому подходу при взгляде на окружающую действительность. Он один по простой причине — только от его книг никогда не смеёшься громким смехом, в душе тоже не происходит видимых изменений, зато рот и конечности содрогаются в беззвучном смехе, вызывая недоумение у рядом находящихся. И ведь нельзя объяснить людям весь юмор происходящих событий. Для этого придётся пересказывать несколько предыдущих книг. Пратчетт создаёт ярких персонажей, он планомерно продвигает их в Плоском мире, выдумывает гениальные ситуации, мастерски их разыгрывает… и читатель сидит довольный, тихо подёргивая конечностями и извлекая маленькими порциями поток воздуха из лёгких. Это сэр Терри Пратчетт, господа — самый популярный автор с берегов туманного Альбиона.

Цикл про Стражу для многих является самым любимым. И если женская половина может возразить, приводя в пример цикл про брутально-аморфно-неподражаемого Смерть, да цикл о Ведьмах, то мужская половина будет твёрдо стоять за Стражу. Этот цикл не только наполнен яркими персонажами, любопытным видением жанра фэнтези, но полон событий, коренным образом влияющих на вселенную Плоского мира. Особой прелести добавляет детективная составляющая, когда читатель до конца не понимает действий некоторых героев, с нетерпением ожидая объяснений всего происходящего.

В самом деле, в руках двадцать первая книга про Плоский мир. За плечами множество событий, а сэр Терри продолжает удивлять. Многие темы он поднимал, но тему войны не затрагивал. Однако, не думайте, что русское название книги как-то отражает суть. Слово «патриот» имеет чёткое значение. А вот оригинальное «jingo» не совсем соотносится с патриотизмом. У этого слова примечательная история. Впервые упомянутое во время одной из многочисленных русско-турецких войн, когда Англия, не имея чётко сформулированного повода для участия в происходящих событиях, прикрывалась именем Иисуса, трактуя свои действия угодными Богу. С тех пор и закрепился термин «джингоизм» — близкий родственник «шовинизма», только имеющий больше религиозных оттенков.

Но есть ли в Плоском мире религия? Безусловно. Пратчетт в «Мелких богах» наглядно показал все её стороны под разными точками зрения. При всём этом, в Плоском мире религия не преобладает над чувствами и поступками героев. Мир Пратчетта больше сосредоточен на магии и простых бытовых деталях жизни, когда герои не успевают подумать о чём-то ещё, кроме навалившихся проблем.

Когда между Анк-Морпорком и Клатчем всплывает кусок земли — начинаются приготовления к войне за право обладания этим стратегически важным объектом. До этого Пратчетт никогда не показывал действительно военных противостояний. В Плоском мире живут особенные существа, им всё безразлично, каждый думает о своём. Только Коэн-варвар как-то давал жару Агатовой империи, показывая на своём примере, как кочевники на Китай ходили. В «Патриоте» всё более запутаннее.

Надо обладать особой деликатностью, чтобы не обидеть чувства мусульман, ведь яркий образ жителей Клатча, живущих в пустынной стране, передвигающихся на верблюдах, не оставляет сомнений в прототипе. Одно только упоминание значения «Аль» в их культуре служит окончательным подтверждением.

Сюжет неподражаем. Рассказывать бессмысленно. Надо читать. Но вкратце будет так: Витинари (говорят, бывший член гильдии убийц, мужчина не первой молодости и опирающийся при ходьбе на трость) вновь на высоте, будет бороться с военным режимом; Ваймс, в редкие минуты вне самобичевания, поймёт основы рыцарства и позволит городской страже поучаствовать в новых для них приключениях; Колон и Шноббс докажут однотипность стражи во всём Плоском мире, а кто-то даже станет бороться за права женщин; Моркоу по прежнему легко располагает к себе людей, знает всех по именам, обладает феноменальной памятью и воспринимается клатчсцами как настоящий король; ах да, в страже появится зомби; Леонард Щеботанский, как истинный учёный, думает обо всём, но при этом не может думать о чём-то конкретном, конструирует предметы под свои нужды в сугубо мирных целях и придумывает им названия с истинно человеческим незаморачиванием; Ахмед 71-й час — бесподобен; Аль-Достаб — очередное подтверждение, что люди одинаковые.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Имея у себя для прочтения две малые формы Джека Лондона «Письма Кемптона-Уэйса» (1903) и «Игра» (1905), решил их объединить под этой обложкой. Позже мной обязательно будут прочитаны другие произведения Лондона, пока же только вышеозначенные.

Любовью всей жизни для Лондона стала Анна Струнская, соратница по Стэнфорду и по социалистическим взглядам. От правды никуда не уйдёшь — Джек Лондон на первых порах своей жизни был социалистом. До какой поры такие взгляды у него сохранялись, я точно не могу судить. В конце XIX — началe XX века не было других проблем в жизни общества, как разрешение бремени эксплуатируемого пролетариата. И сегодня не везде рабочие могут твёрдо говорить о своих правах и выдвигать требования работодателю — это прерогатива развитых стран. Развивающиеся страны выжимают из своей территории и населения все соки, служат сырьевыми придатками, получая сиюминутную выгоду, что в отдалённой перспективе не сдвинет ситуацию в лучшую сторону.

Социализм не является основной темой Писем Кемптона-Уйэса — они, как бы странно это не казалось, о любви. Причём в диалоге двух людей, соавтором книги стала Струнская, В беседах эти два человека спорят о любви. Может для кого является секретом, просто поведаю, Лондон делал Струнской предложение, но получил отказ. В Письмах Струнская выступает в роли Кемптона, человека, интересующегося мнением Уйэса по поводу его встреч с одной им знакомой дамой, в которую Кемптон влюблён. При этом Кемптон сомневается в своих чувствах, старается уйти от возможности связать свою судьбу браком. Приводит бесконечные доводы, ссылаясь на примеры жизни других людей и литературные произведения.

Уйэс — это Лондон. При чтении его писем возникает непреодолимое желание занести книгу в разряд нехудожественной литературы. Диссертация на тему любви. В размышлениях дело дойдёт до Шопенгауэра, теорий Дарвина и прочего околонаучного текста про эмансипацию, генетику, поли- и моногамию, эволюцию и традиции первобытного строя. Лондон доказывал Струнской благоприятность брака.

Думаю, не стоит сомневаться, что данная переписка имела место быть. Видимо, она переросла в нечто большее, нежели простая переписка.

Совсем небольшая повесть «Игра» продолжает тему любви в творчестве Джека Лондона. Как известно, Лондон писал о сильных духом людях, но, кажется, он редко писал о слабых людях, способных смириться с упадком собственных сил — такие люди у Лондона, как правило, покидали его книги не самым приятным способом, либо сводя счёты с жизнью, либо погибая от буйства обстоятельств.

Волею судьбы, перед читателем в «Игре» предстаёт боксёр, спортсмен, звезда дворовых ребят и ставок в тотализаторе, звезда на пределе своих сил, подошедшая к завершению карьеры, возжелавшая любить и обрести покой, оставляя на сладкое финальный поединок.

Лондон не слишком прорабатывает тему. Он крайне сух и малословен. С трудом принимаешь такие книги Лондона, где герои сомневаются в своих силах, не идут напролом и всячески пытаются найти наименее болезненный выход из ситуации. Не самые простые условия жизни писателя водят читателя от сильных духом до слабых мнительных людей.

» Read more

К сожалению, к очень большому сожалению, многие знаменитые авторы иностранной литературы не переведены на русский язык. Это, отнюдь, не толкает на изучение нужного языка, либо языка более распространённого, нежели русский язык. Не знаешь японский — изучай английский, тогда получишь больше шансов прочитать книгу. Пускай, что через вторые руки. Ведь многие японские авторы, как африканские режиссёры, абсолютно не пользуются спросом в нашей стране. Проще найти фильм с английскими субтитрами, перевести их с помощью онлайн-переводчика, перевшить и получать удовольствие, осознавая, что до тебя в нашей стране никто не смотрел этот фильм. Возможно, ты единственный, кто вообще слышал фамилию, допустим, Уэдраого, показавшего жизнь африканской саванны без лишних прикрас. Так и с японской литературой, только онлайн-перевод тут не поможет.

С Ибусэ Масудзи мне довелось познакомиться, когда в руки попал сборник литературы Восточной Азии, куда также вошли китайские, корейские и монгольские авторы. Масудзи был там единственным японским автором и единственным, кто не выражал прокоммунистических взглядов. Та повесть называлась «Чёрный дождь», повествующая о ядерной бомбардировке Хиросимы и её последствиях глазами очевидца. Мрачная история, наполненная японским восприятием действительности. Спешные попытки найти другие книги Масудзи привели только к девятистраничной новелле «Автобус».

Для книги не надо что-то придумывать, жизнь всегда преподносит сюжет сама. Ибусэ Масудзи был наблюдательным, это стало понятно во время чтения «Чёрного дождя», новелла «Автобус» закрепила в таком мнении. После прочтения осталось чувство неприятного осадка в виде ощущения пустоты. Возможность больше узнать о довоенной, военной и поствоенной Японии оборвалась. Есть другие авторы, но хочется читать именно Масудзи.

В новелле перед читателем Масудзи воссоздаёт свои ощущения от поездки в автобусе, причём не в простом автобусе, а в старом разваливающемся автобусе, чьё топливо не бензин, а подобие древесного угля, закладываемое в газогенератор, где как в печке тлеет огонь, приводя механизмы в движение, отчего автобус едет. Кажется, фантастическая картина. Разве были когда-нибудь такие автомобили? Больше похоже на элементы стимпанка (приходит осознание его истоков) или на аниме Миядзаки. Жизнь сама даёт сюжет — эту истину не стыдно повторить много раз.

Когда читаешь новеллу, видишь всех пассажиров рядом с собой, чувствуешь себя молчаливым японцем, взирающим на происходящие события, толкающим автобус до следующей остановки, надеясь до последнего на благосклонность заснувшего божества мотора. Окружающие люди говорят, выкрикивают, ведут себя словно герои фильмов Куросавы.. в них нет ничего самурайского, но вполне есть что-то от персонажей Додескаден.

Смотрите вокруг — сюжет перед вами. Закипел двигатель в переполненном автобусе, чем не повод об этом написать? Потомки будут вам благодарны.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Научная фантастика — способ взглянуть на себя со стороны. Можно читать и смеяться, но можно читать и анализировать. Будущее ли описывает автор, а вдруг он рассказывает о наших с вами проблемах таким незамысловатым способом. Писатели начала XX века далеко на фантазировали, их мечты большей частью уже сбылись. Писатели середины XX века кажутся менее точными в прогнозах. Им не даётся поблажки — они пишут о вещах, что ещё не случились, но в их творчестве есть прогнозы, которые сбылись и, даже больше того, уже устарели. Никто не был подготовлен к быстрому развитию технологий. Медленный шаг резко ускорился после английской промышленной революции и уже совсем набрал обороты к шестидесятым годам XX века. С тех пор науку не остановить. Даже в научных журналах заметки устаревают быстрее, нежели успевает выйти следующий номер.

Роберт Хайнлайн из писателей, чьё творчество не заглядывало далеко вперёд. Нет, это сильная неправда. Всё-таки, «Звёздный десант» — довольно далёкое будущее. Только «Дверь в лето» книга о будущем, что стало для нас прошлым. Что представляет из себя «Имею скафадр…» — безусловно, эта книга является научной фантастикой, но там главный герой — юноша. Поэтому книгу можно смело заносить в раздел детской литературы. Главный герой познаёт космос вместе с читателями. У него действительно есть скафандр и он действительно готов путешествовать.

С начала книги трудно предположить развитие сюжета. Юноша, типичный американский юноша, кому не особенно хочется учиться, кто выбирает занятия попроще и кто будет очень рад сокращению уроков до минимума. Ему хорошо, но отец недоволен. Участием в лотерее главный герой доказывает своё упорство. Мечта побывать на Луне — способствует упорству. Вместо поездки на Луну он получает скафандр. На этом бытовая часть книги заканчивается.

Не знаю, насколько Хайнлайн был знаком со строением скафандра, но в описываемый им костюм космонавта можно верить. Всё описано правдоподобно, вплоть до запаха вспотевших ног. Хайнлайн не пренебрегает советами для конструкторов по скафандрам, примеряя на своих героях все возможные ситуации.

Трудно дать оценку сюжету. Герою предстоит много путешествий, через которые Хайнлайн будет стараться донести до человечества свои мысли. Стоит ли вести себя так, чтобы потом не было стыдно перед инопланетным разумом. Вдруг не будет такой поблажки, да Лем со своим «Насморком» будет не совсем прав относительно происхождения жизни на нашей планете. Всё может закончится сюжетом «Автостопом по галактике» Адамса. Пусть хомо сапиенс переборол неандертальцев, а заносчивость римлян сошла на нет — остались многие моменты, за которые человечество могут осудить. Имеют ли право нас судить? Хайнлайн об этом не говорит.

Книга — роудмуви. Нет в ней обилия юмора и излишней философии. Хайнлайн в очередной раз предлагает взглянуть на самих себя по стороны.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Третий том приключений китайского монаха, идущего к Будде в Индию за священными книгами, божественной обезьяны, свиночеловека и ещё двух, редко участвующих в сюжете, персонажей. Коренного перелома в сюжете не наступило — герои по прежнему идут по дороге приключений, только теперь в них они ввязываются самостоятельно. Если первый том больше касался предыстории похода, второй — борьбы со злыми оборотнями, причиняющими больше препятствий на пути, нежели способных хоть как-то повлиять на изменение маршрута. Третий том отличается именно тем, что герои сами ввязываются в неприятности. Когда можно было смело идти дальше — они осматриваются вокруг и вносят ясность своими действиями.

На обложке не зря изображена фигура с граблями — это Чжу Бацзе, свиночеловек, воплощение людских пороков: жадность, лень, заносчивость, болтливость, трусливость, похоть и чревоугодие. Ранее он был активным участником, но всё же уступал божественной обезьяне Сунь Укуну, вступая в постоянные противоречия, ставя на пути всей компании грабли (в прямом и переносном смысле). Теперь он выходит из тени и становится более активным. А вот Сунь Укун неожиданно сдаёт позиции. Его поведение уже не вызывает удивление. Читатель хорошо знает обезьяну, вот и У Чэн-энь не стал развивать тему её могущества, не наделив за весь третий том хоть одной новой способностью.

Всего в книге насчитывается шесть приключений и половина завершенного ещё из второго тома. Противостояние могущественному дьяволу — одно из последних невыполнимых противостояний противоборствующим силам, когда Сунь Укун расписывается в своей неспособности оказать ему сопротивление, прибегает к помощи всего небесного сообщества, включая Нефритового императора. В третьем томе часто приходится призывать на помощь Будду, самого могущественного из небожителей. Только он способен своим внутренним видением различить в тонких деталях суть событий, чего лишены все остальные. Не знаю как буддистам, но очень непонятно активное участие Будды в книге. Он постиг Нирвану и ему должно быть всё безразлично. Отчего он потворствует китайскому монаху, пускай и решившему нести буддизм в Китай?

Что интересного стоит выделить в книге. Русская поговорка из сказки — не пей из речки, козлёночком станешь — в событиях третьего тома имеет важное значение. Так начинаются новые приключения и жизненные испытания персонажей. Выпив из одной такой речки, китайский монах не становится козлёнком, это было бы слишком просто. Он… беременеет. Мало того, данная река протекает в стране женщин, где нет мужчин и где нет других способов продления рода. Природа позаботилась о потомстве для человека, но не задумалась о проезжающих мимо путниках. Здесь и в нескольких других приключениях, Сунь Укуну предстоит бороться с заклятыми врагами, случайно взращенными во многих противостояниях, когда один поверженный противник взаимосвязан по родственной линии с другим противником. Чаще — противник наживается своими силами, вот и приходится расхлёбывать дела своей горячности.

Все приключения многоуровневые. Читатель ведь привык, когда вроде бы закончив одно испытание, из него же вырастает очередное, погружая в чтение ещё дальше. В стране женщин есть королева, есть злая волшебница, все друг с другом вступают в противоречие из-за китайского монаха. В женской стране мужчина является лакомым кусочком. Читатель также привык к постоянным пересказам событий. Трудно что-то пропустить, если автор часто вновь ведёт рассказ о минувших событиях, хоть и другими словами.

История с двойниками Сунь Укуна не принесёт каких-либо выводов, как и последующее за ним приключение в стране огнедышащей горы, чем-то повторяющее приключения в стране женщин. Примечателен только разговор о месте, где заходит солнце. Ввязывание в дела других будут постоянно повторяться. Ежели в храме с похищенной золотой черепицей, китайский монах начинает помогать из чувства солидарности и клятвы заходить в каждый буддийский монастырь на пути, то обязательство заверять путевые у каждого государя для получения права на свободный проход, заставляет действовать уже Сунь Укуна, желающего помочь одному из государей, претерпевающего лишения от злого оборотня, выкравшего жену и постоянно требующего для неё новых служанок.

Тема оборотней не покинет читателя, видимо, даже в четвёртом томе. Сами герои книги в чём-то оборотни, особенно Сунь Укун, постоянно превращающийся в других существ, так они на дух не переносят других оборотней, порой просто из чувства отсутствия солидарности убивают безвредных оборотней и оборотней, которые могли принести им пользу. Создание конфликтов на пустом месте — вот основной мотив третьего тома.

Приключения практически вступили в завершающую стадию.

Автор: Константин Трунин

» Read more