Category Archives: Беллетристика

Джек Лондон «Голландская доблесть» (1922), «Сын Солнца» (1912)

Джек Лондон писал или редактировал около пятисот слов каждое утро — так начинались все дни знаменитого американского писателя. После он был свободен и тратил жизнь на впечатления, где одна из главных ролей принадлежала алкоголю. О тяге к спиртному Лондон говорил не раз, осознавая, что до добра это его не доведёт. Именно обязанность сперва работать, а потом отдаваться страстям, позволила Лондону написать большое количество произведений, включая неисчислимое количество рассказов. После смерти Джека в его черновиках продолжали находить ранее неопубликованное или невключённое в сборники. Так, например, в 1922 году увидел свет сборник рассказов разных лет «Голландская доблесть», представляющий для читателя интерес.

Теперь доподлинно известно, что Джек Лондон начал писать в семнадцать лет. Доказательством этому служит рассказ «Тайфун у берегов Японии». Это произведение не блещет оригинальностью и не несёт в себе ничего, кроме описательного элемента. Лондон долго раскачивался именно на подобных работах. В его трудах возникали молодые люди, почти мальчишки, сетующие на судьбу, поскольку они должны были родиться на несколько веков раньше, когда приключения встречались на каждом шагу. Сейчас же им остаётся играть в пиратов, спасать неловких туристов, показывать удаль в цирковых представлениях и плавать по морям, где уже ничего нельзя открыть.

Если и появляются приключения, то невольно, да по собственному недосмотру. Джек Лондон описал занятный случай, связанный с браконьерством и русским пограничным кораблём, арестовавшим команду зашедшего в его территориальные воды судна. Лондон с полной серьёзностью рассказал о возможной дальнейшей ссылке моряков в Сибирь и их погребении заживо — правдивость этого нужно обязательно выяснить. Впрочем, слухи могли ходить среди людей разные, коли они не ведали о делах внутри континентов, проводя жизнь на водной поверхности.

Морская тематика встречается у Лондона довольно часто — это один из любимых Джеком сюжетов. Изредка можно найти рассказы о воздушной стихии и о трудностях связанных с её освоением. Другой излюбленной темой писателя были его впечатления от посещения Аляски. Не только люди становились обладателями железного характера, пожив в сём суровом краю, им же обладали населяющие Аляску звери. Например, гризли-плешак, никому не уступающий дорогу. Читатель об этом обязательно вспомнит, ежели ему доведётся встретить на пути медведя. Данное грозное животное всегда следует обходить стороной, а с плешаком так и вовсе не встречаться, так как он способен убить себе подобного — человека и подавно.

Золотом сборника является рассказ с точно таким же названием — «Голландская доблесть», который в правильно адаптированном варианте звучит более понятнее — «Для храбрости». Именно он служит наглядным доказательством осуждения Лондоном людей, делающим алкоголь важной составляющей жизни. Два героя пошли в горы, захватив с собой экипировку и, конечно же, виски. Где не хватит воли выполнить опасное действие, там всегда можно принять дозу спирта, возвысив себя выше гор приёмом подобного спасительного средства. Читатель понимает гибельность этого заблуждения. Вот и герои повествования всё взвешивают, стараясь справиться собственными силами. «Голландская доблесть» стала гимном трезвости. Читая данную историю, начинаешь прощать Лондону его пагубную привычку.

Кроме упомянутых ранее произведений, в сборник вошли рассказы: «Спасённый браконьер», «На берегах Сакраменто», «Крис Фэррингтон, матрос», «Отбитый абордаж», «Приключение в воздушном море», «Плешак», «В бухте Йеддо» и «Их дело — жить».

Совершенно иначе воспринимается сборник «Сын Солнца», изданный в 1912 году, когда Джек Лондон имел финансовые затруднения и писал о чём угодно, лишь бы получить гонорар. Однако, удовольствие от чтения всё-таки можно получить. Читателя снова ждут приключения людей, столкнувшихся с неприятностями на тихоокеанских просторах, в частности на Соломоновых островах. Знакомый с творчеством Лондона к рассказам на эту тему был подготовлен ещё за год, когда Джек написал неоднозначное и проходное произведение под незамысловатым названием «Приключение». Не обо всём смог на его страницах поведать Лондон, многое было упущено из виду. Сборник «Сын Солнца» позволил восполнить пробелы.

Как известно, в начале XX века на Соломоновых островах жили племена каннибалов. Лондон их поставил на ступень ниже населяющих Африку негров. Островитяне были падкими на безделушки, за которые батрачили на белых плантаторов, иногда устраивая кровавые бунты. Кажется, лишь безумцы будут вести тут свою деятельность, что уж говорить о торговле. И тем не менее — на Соломоновых островах самосознание местного населения менялось стремительно, а дети от смешанных браков получались коварнее, нежели таковыми могли быть их родители.

Каждый рассказ — своего рода жемчужина. А подобной драгоценностью дно вокруг островов усеяно в великом множестве. Особо примечательными являются: «Гордость Алоизия Пэвкберна», «Ночь в Гобото» и «Перья Солнца».

Джек Лондон, как социалист, всегда находил для себя возможность открыть людям глаза на так называемую рыночную экономику — один из главных инструментов манипуляции капиталистов. Утверждение, будто спрос рождает предложение — основное заблуждение. Лондон наглядно это показывает на примере населения одного острова, жителям которого демонстрируются выгодные торговцам ценности, благодаря чему иноземцы получают отличную возможность нажиться на неспособности людей понять ценности представителей чуждой им культуры. Говоря проще, островитяне становились жертвами спекулянтов.

Дополнительно эта тема рассматривается в другом рассказе, но там уже задействован ушлый представитель племени белых, строящий с согласия вождя собственную экономическую модель, основанную на варварском понимании честного ведения дел. Прибывающие торговцы сами становятся обманутыми и терпят огромные убытки, не имея возможности справиться с новоявленным представителем правительства туземной власти. Он готов снять с них последнюю рубашку и пустить чьё угодно состояние по ветру; даже вводит бумажные деньги, не забывая их обеспечить золотым эквивалентом. Читатель поставлен автором в незавидное положение, трактующим происходящее в пользу страдающих от поборов торговцев. Происходящее можно понимать по-разному, в том числе и в качестве отлично написанного рассказа. Главное не забывать делать выводы из прочитанного.

Не забывает Лондон и о другой своей страсти — азартных играх: по накалу страстей описываемый процесс не уступает боксёрским поединкам, о которых Джек также любил писать. Весьма трудно уловить суть происходящих в карточных баталиях процессов, кроме предоставляемых автором суждений. На этот раз в центре повествования не только человеческая жажда нажиться лёгким путём, но и желание писателя показать усмирение зарвавшегося человека, готового опорочить соперника, зная его поверхностно. Видимо, Лондон негативно относился к людям, не умеющим себя контролировать и исходящим пустой бравадой. Для таких игроков Джек всегда запасался нравоучительным уроком. Наказание за безрассудство обязательно настигает его достойных.

Помимо этих трёх рассказов в сборник также вошли: «Сын солнца», «Черти на Фуатино», «Шутники на Новом Гиббоне», «Небольшой счёт, предъявленный Сюизину Холлу» и «Жемчужины Парлая».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Софрон Данилов «Красавица Амга» (1974)

Гражданская война раскинулась в России повсюду. Не обошла она своим вниманием и Якутию. Особо примечательным для истории стал поход белого генерала Анатолия Пепеляева, призванного председателем Временного Якутского областного народного управления эсером Петром Куликовским. Эпизод довольно незначительный, но для роста самосознания якутов весьма ощутимый. Никогда до того население этого края не задумывалось о единстве и автономии. Софрон Данилов в форме увлекательного произведения создал реконструкцию тех дней. Писал он на якутском языке, что также имеет большое культурное значение для развития литературы якутов, и был из числа соцреалистов, поэтому хорошо заметно положительное отношение к красным и отрицательное к белым.

Данилов написал не просто историю, в центре которой возвышенные идеалы и любовь молодых героев, он отразил многие аспекты, обязательно сопровождающие любую гражданскую войну. Сразу становится заметной трагедия внутри отдельно взятой семьи. Некогда близкие души теперь не могут найти взаимопонимания. Отец старается сохранить былые традиции, тогда как дочь прониклась воззрениями красных. Сын продолжает помогать белым, пока ещё не осознавая их потребительское отношение к местному населению. Мать поддерживает мужа, но не желает терять детей. Даже прислуживающий им якут пропитан рабской преданностью, воспринимая собственное унижение за нормальное положение вещей. Этот котелок обязан дать трещину под воздействием нарастающего жара противоречий.

Кому симпатизировать в гражданской войне? Желание белых подмять под себя богатый регион воспринимается не так негативно, как стремление их оппонентов к жестоким требованиям касательно определения с позицией. С первых глав читатель видит, каким образом воспринимают действительность красные: если твой отец — кулак, а твой брат — пособник белых, ты же не готова убить таких родных, то нет тебе места среди комсомольцев. Одиозность и однобокое мышление общей массы ставит действующих лиц перед осознанием собственной никчёмности: тебя будут бесконечно перепроверять, избивать и снова перепроверять, как с одной, так и с другой стороны.

Котелок трескается постепенно. Сперва дочь покидает лоно семьи, затем начинается круговерть, смешивая родных людей до состояния месива. Данилов играет на чувствах читателя, выжимая его от страницы к странице, чтобы на финальных аккордах полностью иссушить и оставить ощущение пустоты. Трагедия очевидна, но трудно было предсказать, что счастливых в этой истории не будет. Молот сталкивается с наковальней, разлетаются искры — горят берега Амги, горит посёлок Амга. И пока Пепеляев двигается к Якутску, нарастающая социальная драма всё более склоняет читателя на сторону красных.

В красный цвет Якутия окрасилась по единственной причине — населяющие её люди хотели чувствовать себя именно людьми, а не подобием зверей, за которых их считали белые. Трактование событий Даниловым выглядит именно таким образом. Ему, как представителю соцреализма, необходимо было показать подобный вариант. Но он находит добрые слова и для соперника, в рядах которого находились порядочные люди. Сам Пепеляев вышел под его пером здравомыслящим человеком, хоть и не таким, каким он должен был быть. В его уста Данилов вложил слова хитрой лисы, льстящей под маской добродетели. Надо понимать, в масках были все действующие лица, включая самого автора.

Время проходит. Осознание прошлого в очередной раз изменяется. Современный якутский автор может о тех событиях написать совершенно иначе, воспев деятельность белого движения или найдя на просторах Якутии очаги зелёного сопротивления. Только финал всё равно будет таким же трагичным, как у Данилова. Иного быть не могло.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Фрэнсис Брет Гарт — Рассказы (конец XIX)

Фрэнсис Брет Гарт был из тех писателей, которые останавливали время. Его наблюдательность и талант рассказчика сохранили для потомков воспоминания о былом, некогда являвшимся для людей настоящим. Современники Фрэнсиса могли не придавать значения происходящим вокруг них событиям, воспринимая их за естественный ход вещей. Но годы минули, поменялись взгляды и само понимание жизни. Прикоснуться к прошлому теперь можно лишь прибегая к помощи очевидцев тех дней. Знакомясь с рассказами американского прозаика, читатель сможет более детально понять быт людей, населявших Калифорнию в конце XIX века, а также устремившихся в сей край золотоискателей для разработки приисков.

Трудная жизнь закаляет людей, поэтому действующие лица рассказов Брета Гарта наполнены железной волей, их характер не поддаётся чужому влиянию. Женщины ни в чём не уступают мужчинам, испытывая иной раз гораздо больше трудностей, когда решают поступать согласного личным убеждениям. И подобное закладывается в них с самых малых лет. Читатель не раз в этом убедится, поскольку много рассказов касаются именно их: гордых, красивых, своенравных. Мужчинам остаётся стараться быть сильнее, но и они пасуют перед женщинами, готовые принять смерть во имя идеалов. В круговерти высоких моральных ценностей ковалось независимое и неуступчивое племя знающих себе цену людей. Не стоит удивляться, что дети обладали более крутым нравом, нежели родители.

Действующие лица рассказов Брета Гарта чем-то похожи друг на друга. Всем им присуще нечто бесовское. Им и снится должно что-нибудь особое, сугубо про обретение твёрдой опоры под ногами. Они могут врать, уберегая правду от посторонних глаз, однако при этом остаются честными, что обязательно становится известным, но это происходит в тот момент, когда выводы делать поздно, а обретённый смысл позволяет пересмотреть свою жизнь иначе, не более того. Они могут совершать безумные поступки, храня в тайне побуждающие мотивы, и оставаться при этом на коне, покуда над ними смеются окружающие, ещё не ведая, как уже завтра будут плакать от упущенных возможностей. Они могут слыть прагматиками, пренебрегая личной выгодой, коли того требуют обстоятельства, чему другие дивятся, внутренне не принимая истину о необходимости быть на вторых ролях, пока это уберегает человека от ничем неоправданного риска. Они могут быть чёрствыми и самовлюблёнными, даже душевными и отзывчивыми. Но им всё равно будет свойственно слыть слегка сумасшедшими.

Никто никому ничего не должен — основной вывод каждого рассказа Брета Гарта. Произойти может разное, нужно это принять и жить дальше. Людей может не устраивать американская кухня, ловкость китайцев, глупость животных, чей-то нежданный успех. В любое случае остаётся принять свершившееся и жить дальше. До конкретного человека снисходить никто не будет. Всего нужно добиваться своими силами. Надежды рухнули — значит было суждено, а если наоборот, то пользуйся моментом.

Творческих свершений у Брета Гарта не так много, как хотелось бы. Добрая часть укладывается в одну толстую книгу, либо в две поменьше. При этом, при желании, о каждом рассказе можно говорить отдельно, не пытаясь найти общие черты с другими произведениями автора. Сюжеты разнятся от мелодраматичных до юмористических, вызывая у читателя определённый образ. Фрэнсис находил о чём рассказать, благо он имел все инструменты для публикации произведений, так как сам являлся сперва редактором, а потом выпускал собственный журнал.

Золотая лихорадка покинула Калифорнию, а значит её покинули и те люди, о которых писал Брет Гарт.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Элис Манро «Танец блаженных теней» (1968)

Поскольку реальность одного неотличима от реальности других — следует понимание общей реальности для всех. Предлагается для рассмотрения данного утверждения сборник рассказов нобелевского лауреата по литературе за 2013 год канадской писательницы Элис Манро. За основу будет взята канва приводимых ей историй, следуя которым устанавливается реальность главных действующих лиц относительно реальности других в большем и реальности самой писательницы в малом. Проводится итоговая чарта под идентификацией личности, согласно чему любой рассказ от первого лица воспринимается рассказанным от лица Элис Манро. Следуя этим размышлениям, нужно понимать реальность в общем.

В жизни Элис происходило много интересного. И она, как талантливый рассказчик, имела огромное желание применить свой дар с малых лет. Потребовались долгие годы, пока она смогла преодолеть авторитет отца. Именно отец запрещал ей о чём-либо рассказывать матери, предлагая всё оставить в тайне. Более тридцати пяти лет Манро боролась с собой, подавляя желание к самовыражению. Надо ли говорить, что однажды берега реки сомнений были размыты, а бурный поток решительно снёс все преграды. Элис начала уверенно излагать мысли, получая одну премию за другой, покуда не добралась до одной из самых престижных. Всё это случилось благодаря отцу, что умело подавлял её стремление к самовыражению, позволив осуществиться им задуманному через заложенную в человека борьбу за право нарушать запреты.

Чем же так поразила читателя манера изложения Элис Манро? Если судить по её первому сборнику «Танец блаженных теней», то можно выделить два приёма построения историй: пересказ событий без лишней драматизации и пересказ событий с драматизацией до состояния тотальной трагедии. В обоих случаях Манро начинает издалека, оставляя читателя гадать, когда всё-таки наступит переломный момент или он так и не наступит. Шокировать читателя у Элис получается превосходно — это особенность её творчества. Однако, учитывая короткий размер произведений и их обилие, подобное однообразие начинает утомлять. Иной раз заранее знаешь, что вот этот персонаж сойдёт с ума, а вот тот неожиданно скончается. И когда так и происходит, то остаётся ударить себя в грудь и укорить ту жизнь, которая подсказывает писательнице сюжеты.

Очень часто Манро возвращается к воспоминаниям об отце. Он был для неё самым главным человеком, чьи поступки достойны многократных упоминаний. Его обаятельная харизма и уверенность в поступках вызывают трепет у юной девушки, сопровождающей отца не только на работе, когда тот наподобие торпеды рассекал по канадским дорогам, но и во время походов в лес, чтобы содрогнуться от мужественности родителя, умеющего оценить обстановку и найти правильные слова для неадекватных встречных. Она всегда была в нём уверена. И каждый раз продолжала получать от него внушения, касательно умалчивания обо всём с ними случившимся. Отсюда и стоит искать обстоятельства для идеализации, усилившиеся за давностью лет и в связи с особенностью воспринимать детство с позитивной стороны, если оно не омрачалось горестными событиями.

По рассказам Манро не сразу удаётся понять, почему такое значение придаётся трагедиям. Радужное детство резко контрастирует с вхождением во взрослую жизнь. Будто Элис пробудилась от заблуждений, увидев боль и страдания окружающих её людей, дотоле не ведая о смерти. Единожды с ней случилась неприятность, опять же связанная с отцом. Может именно в этом травмирующем психику эпизоде стоит искать причины для кровавых развязок, так необходимых для повествования, будто они являются залогом продолжения существования. Дело касалось лошадей, которых отец держал для прокорма лисиц, чьи шкуры давали средства для пропитания. Тогда сердце Манро треснуло, а разум восторжествовал. И она больше не задавалась вопросами касательно гуманности. С этой поры происходящие события начинают блекнуть по мере движения вперёд, имея изначально яркие радующие оттенки.

Манро есть о чём рассказать. Она только начала это делать. Сборник за сборником. Но косу от крови не отмыть, она нужна Элис для отражения собственных чувств. Можно бояться. Можно читать. А шок — это нормально. Организм требует встряски. Главное пригибаться, дабы коса Манро никого не задела, а чья-то смерть так и осталась запечатанной в текст.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Харпер Ли «Пойди поставь сторожа» (2015)

Невозможно бросить камень в огород Харпер Ли, одно имя которой заставляет трепетать и отдавать дань уважения. В далёком 1960 году была издана её единственная на тот момент книга «Убить пересмешника…» и случилось продолжительное затишье. В 2015 году нашлись рукописи юной поры писательницы, их решили опубликовать, заботясь в первую очередь о получении солидной прибыли. Ожидания издателя в любом случае должны были оправдаться: подобную книгу сметут с прилавков. Однако, разочарование не заставит себя ждать. И странно при этом то, что Харпер Ли решила написать о совести.

Практика показывает — не нужно прилагать усилий, чтобы добиться людского внимания. Необходимо лишь удивить, желательно чем-нибудь неожиданным, либо до жути пошлым. Человек падок до низменностей, ему неинтересна высокая мораль и ему безразлична культурная ценность. Понимание этого углубляет регресс цивилизации, погрязшей в решении неважных для общества проблем. Харпер Ли легко могла обойтись без пошлости, но наполнила повествование самым низменным, что только можно найти в человеческой душе. Не единожды главная героиня будет погружаться в воспоминания, среди которых лишь раз найдётся место процессу над чернокожим, обвинённым и несправедливо наказанным. Чаще дело касается нетривиальных подростковых проблем, таких как совместное купание с мальчиком, с ним же поцелуи и страх от этого забеременеть, а также пример чёрного юмора в виде страстей вокруг накладной груди. Других воспоминаний у главной героини не осталось.

Некогда злой мир, лишь в меру уютный, ныне наполнился более мрачной атмосферой. Действующие лица напрочь утратили былой блеск, став обыкновенными людьми. Даже любознательный ребёнок сбросил с себя тяжкие оковы справедливости, представ перед читателем убогим средним представителем человечества, который в первую очередь заботится о собственном благополучии, пеняя на дурноту других, тогда как у самого в голове кроме дум о чепухе ничего нет. Теперь непогрешимого отца можно обвинить в ошибках и назвать нелицеприятным словом, характеризуя не его вообще, а только себя, поскольку мудрость родителя не смогла найти путь к сердцу, растаяв от агрессивной, разъедающей подсознание, внешней среды.

Читателя интересовать должно другое — нужно ли в очередной раз поднимать тему расовой нетерпимости в мире, где пришло время для решения совершенно иных затруднений? Искать ответы в прошлом можно бесконечно, только не надо забывать о дне насущном. Читатель должен быть готов заново погрузиться в распри, где белые говорят о собственной исключительности и даже об исключительности одних белых над другими, снова присутствовать на судебном разбирательстве против чернокожего и раздумывать о необходимости предоставления людям с отличным от белого цвета кожи прав полноценных граждан. Если сравнивать прошлое и настоящее, то видишь всё ту же борьбу за шанс чувствовать себя человеком, но при других обстоятельствах и на других континентах.

Совесть купить нельзя, её можно приобрести только в детстве. Дети понимают многое, а когда вырастают — находят слова для выражения чувств. Харпер Ли предоставляет читателю противоположное мнение, из которого следует, что нельзя воспитать человека по своему усмотрению. Сколько не пестуй ребёнка, а он, как волк, на других смотрит. Стоит дать ему волю — и он навсегда потерян. Демонстрация отношения главной героини к отцу, окружению и обстоятельствам — наглядное тому подтверждение. Значит, совесть приобрести в детстве всё-таки нельзя. Она даётся человеку обществом, согласно нормам морали. И тут надо понимать то, что мораль в шестидесятых имела коренные отличия от морали других десятилетий. Опять же получается, совесть приобретается в детстве, а когда человек вырастает, реалии уже воспринимаются иначе.

Харпер Ли так глубоко не заглядывала, а может и предполагала найти людей, способных иносказательно понять смысл её произведения.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Георгий Марков «Отец и сын» (1964)

Георгий Марков — сибиряк. Ему мила родная Сибирь. Он поэт социалистического реализма, глухих мест и болот. Его творчество может затянуть в свои недра и погубить интерес к литературе вообще. Не хватает Маркову красоты слога и ладности описываемых событий. Всюду Георгий перегибает и идеализирует. В «Строговых» он хвалил рост революционных настроений, в «Соли земли» взял на себя право укорять потомков за извращение достижений советского народа, а вот «Отец и сын» показали насколько Маркову хочется вернуться в былое время, где герои его книг смогут поступать согласно своим убеждениям и не бороться с властью за право совершать поступки на благо общества.

Действие книги «Отец и сын» разворачивается в пределах реки Васюган, известной на весь мир самым большим скоплением болот. В столь шикарном антураже может произойти много интересных историй. Такое суждение следует из великолепных произведений русских классиков, волей судьбы заброшенных в почти аналогичные условия. Например, достаточно вспомнить как красиво боролись люди за выживание в рассказах Владимира Короленко или Александра Серафимовича, находя внутри себя скрытые резервы. У Георгия Маркова повествование строится иначе — его герои полностью полагаются на изменения в обществе. Монархия должна пасть, чтобы уступить место коммуне или коллективному хозяйству, тогда все заживут счастливо. И вот до этой поры герои Маркова прозябают и горюют.

Совершенно непонятно, каким образом на Васюганские болота доходили свежие известия и почему действующие лица их принимали с такой лёгкостью, полностью с ними соглашаясь и делая всё для наступления новых условий жизни. Да и сам Георгий Марков понимает неестественность многих черт для человека, стремящегося избегать излишнего контакта с себе подобными. Наглядно это показано в первой части произведения, когда в одном поселении организуется коммуна. Населяющих её коммунаров, люди со стороны принимают за сектантов, чрезмерно ударенных в извращённое понимание религии адептов. В качестве божественной истины они приняли изречения Ленина, в которых лидер советского государства говорил о положительном значении коммун. Один в поле не воин — гласит пословица. Вот поэтому и раскинулась среди болот васюганская коммуна.

Марков вводит в повествование враждебные элементы. В Сибири гражданская война долгое время не затухала. Поэтому поместить в сюжет белые элементы было просто необходимо, иначе читатель не смог бы до конца почувствовать возвышенные чувства васюганцев. Коренного перелома не происходит, но Марков получает возможность уничтожить коммуну и начать строить иное понимание ведения хозяйства, а именно коллективное. Организовывается комсомольская ячейка. Происходит раскулачивание зажиточных крестьян. Местное население продолжает идти в ногу со всей страной, но Марков как прежде выдаёт это за общенациональное стремление к переменам, а не как следствие тех или иных действий.

События той поры обычно отражаются с помощью подъёма в душе людей, ожидающих наступления лучших условий для жизни. Марков не стремится разбавлять повествование информацией о дальнейшем положении дел. Население стремилось к лучшей жизни и может быть где-то оно этого добилось. Ничего плохого о переменах в «Отце и сыне» сказано не будет. Действующие лица не испытывают сомнений, с радостью слушая о новых порядках, общественных организациях и внимая прочей коммунистической пропаганде. Наконец-то на болотах можно будет чувствовать себя достойным человеком — это самое главное. Отпала нужда бороться с нуждой, холодом и тягой к алкоголю. Впереди бесконечное счастье. Верил ли в описываемое сам Георгий Марков?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ромен Гари «Дальше ваш билет недействителен» (1975)

За пять лет до самоубийства Ромен Гари решил написать книгу о наболевшем. И беспокоили его проблемы со здоровьем. Но не о хронических заболеваниях были его мысли, а о другом. Раньше о таком рассказывали на исповеди, получая мудрый совет от служителя церкви. Также всегда можно обратиться к психоаналитику, чей интерес напрямую связан с возникшими у Гари мучениями. Однако, главный герой произведения «Дальше ваш билет недействителен» обратился к сексологу, дабы тот помог ему в одном деликатном моменте, поскольку он не хочет быть обузой для его новой восемнадцатилетней пассии из Бразилии. Связь с девушкой горячих кровей предполагает обязательства мужчины не только в материальном плане, но и касательно корня всего. Вот в корне и кроется суть страданий — главному герою скоро исполнится шестьдесят лет.

Ещё Лев Толстой сказал, что каждая семья несчастна по-своему, поэтому не стоит с осуждением внимать откровениям Гари. У него действительно намечались проблемы, которые он мог предотвратить, сумей наладить жизнь с собственной молодой женой. Даже можно предположить развитие событий, если понимать не только нервное истощение самого Гари, так и принявшей смертельную дозу супруги. Она покинула мир на год раньше мужа. Понимая такое развитие событий, уже иначе смотришь на книгу «Дальше ваш билет недействителен».

Не так важен сюжет, как описание походов главного героя к специалисту. На читателя изливается поток информации. Женщины, разумеется, соболезнуют. Мужчины же недоумевают, до конца не понимая поднимаемой проблематики. Грубо говоря, импотенция грозит каждому представителю сильного пола. И если кто-то хочет отстрочить её наступление, то должен придерживаться определённого режима: не растрачивать себя на стрессы, заботиться о постоянном функционировании предстательной железы и яичек. Главный герой повествования спохватился слишком поздно. Нервная жизнь довела его до истощения. Из текста читатель так и не поймёт, какие именно проблемы беспокоят главного героя. На все советы сексолога он находит ответы, скорее принимая их с усмешкой, не видя необходимости прибегать к каким-либо средствам.

«Дальше ваш билет недействителен» имеет опосредованное отношение к художественной литературе, как и описываемая ситуация к реальности. Кому-то приводимые в тексте советы могут на самом деле пригодиться, только возникают сомнения в правдивости сообщаемых фактов. Не туда Гари отправил главного героя, создав для него источник ещё большего числа проблем. Легко почувствовать себя ущербным, когда на тебя смотрит специалист с умным видом и однозначно трактует каждую ситуацию. Чересчур болезненным выглядит посещение сексолога, сообщающим гораздо больше, нежели есть на самом деле.

Ромен Гари наделяет главного героя широким спектром комплексов, показывая его со стороны озабоченным человеком: он впитал в себя культ потребления и теперь всегда старается поступать согласно отражаемой на экране и в средствах массовой информации модели поведения. Следуя им сексуальная связь признаётся за обязательный элемент отношений между мужчиной и женщиной. Насмотревшись и начитавшись, человек всегда будет думать, что это свойственно его окружению. На самом деле ничего подобного нет, но стремление подражать приводит к зацикленному желанию поступать как все. Корень проблем не в корне, а в устоявшихся стереотипах.

Читатель, ознакомившись с книгой Гари, аналогично может подпасть под заблуждение. Впрочем, человеку свойственно думать ошибочно, когда дело касается его лично или кого-нибудь из близких. Найти решение довольно просто, покуда смиряешь всплывающие из подсознания указания к действиям. Ежели человек пьёт жаропонижающее и при этом облачается в тёплую одежду и укрывается толстым одеялом, то никаких доводов он уразуметь будет не в состоянии. Данная патология умственного развития не лечится. И коли начинает беспокоить нестабильность пещеристых тел, то стоит ли делать из этого проблему? Наоборот, мужчина освобождается от сковывавших его пут и получает возможность заняться профилактикой прогрессирующей энцефалопатии.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Василий Масловский «Дорога в два конца» (1989)

Возможно ли, чтобы на земли донских казаков пришёл враг и установил свою власть над нею? Именно так произошло во время Великой Отечественной войны, когда войска Третьего рейха стремительно продвигались к Сталинграду. Немецкие части занимали населённые пункты и устанавливали порядки, оставляя после себя для охраны итальянцев и венгров. Помочь понять ситуацию изнутри может роман Василия Масловского «Дорога в два конца», сюжет которого отражает не только будни людей на оккупированной территории, но и службу казаков, сменивших сёдла на танковую броню.

Слог Масловского сходен с манерой изложения Серафимовича в «Железном потоке». Читатель также сталкивается с особенностями местной речи и оборванными выкрикиваниями неизвестных лиц. Установить художественную ценность труда Масловского затруднительно, поскольку он не стремился ладно построить повествование. Приходится принимать описываемое без возражений. Нужно постараться вжиться в те дни, чтобы усилить понимание кратких мгновений полезной информации, встречающейся хотя бы раз за главу. Отсеивать лишнее придётся, ведь Масловский так и не дал читателю ладного сюжета, сосредоточившись на представлении ситуации вообще.

«Дорога в два конца» делится на равные части, каждая из которых касается определённого временного отрезка, разительно отличаясь от других. Читатель сперва наблюдает за неверием населения касательно прихода вражеских войск, а потом внимает хаотичному бегству советских солдат. После приходит очередь оккупации и страданий людей, вынужденных сидеть дома, боясь расстрела на месте, так как других наказаний провинившимся не существовало. Когда же Советский Союз сумел отстоять Сталинград, тогда пришло время восстанавливать разрушенное хозяйство. Последние страницы романа Масловский посвящает окружению армии Паулюса, битве на Курской дуге и сражению под Прохоровкой.

Перегибов Масловский не допускает, если не брать в расчёт храбрость одного из казаков, который не познал ранений и был успешен при любом раскладе. Именно такие моменты отвлекают внимание читателя от действительно важной темы, которую Масловский умело описывает, но делает её лишь одной из составляющих. Конечно, эта тема касается действий немцев в захваченных населённых пунктах, а также значение итальянских и венгерских войск. Масловскому также удаётся их противопоставлять. Зверства немцев наглядно контрастируют с трусостью итальянцев. Крестьянам от этого проще не становилось, но им приходилось терпеть — вера в честность врага появлялась только раз, пока осознание действительного положения не вынудило подстраиваться под обстоятельства и стараться дождаться освобождения.

Отсутствие внятного сюжета иной раз губит художественное произведение. Отчасти это коснулось и книги Масловского. Хорошо заметно стремление автора не углубляться, а показывать ситуацию в общем. Именно поэтому взгляд читателя нигде долго не задерживается, постоянно получая новую информацию для размышлений. Главное, чтобы был интерес к описываемому, иначе некоторые моменты навевают скуку. Не каждому читателю понравится описание похождений казаков на войне, а кто-то не сможет понять прелести пошагового восстановления хозяйства, как и не оценит попытки автора рассказывать о дальнейших боях. Единым произведением «Дорога в два конца» всё равно восприниматься не будет — повествование ощутимо разнится.

О тех днях написано немало. К сожалению, за давностью лет интерес к прошлым событиям падает. Одни авторы выделяются, заставляя потомков читать их книги, а другие — бесследно исчезают, не сумев привлечь к себе внимание. Василий Масловский создал тяжёлую книгу, но описал в ней всё с той степенью правдивости, о которой может знать лишь человек непосредственно принимавший участие в боевых действиях. А нет ничего более важного, чем слова очевидца — какими бы они не были.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чабуа Амирэджиби «Дата Туташхиа» (1975)

Сочувствующие, проходите мимо и не портите воздух своими флюидами. Вам кажется, надо помочь человеку, образумить, показать чуткость. Но, пожалуйста, идите своей дорогой. Любое внимание — проявление ваших самых отвратительных качеств. Вы сомневаетесь? Тогда остановитесь на мгновение и вспомните все ваши так называемые хорошие дела, потом плохие, чтобы вынести очевидную мораль. А теперь подумайте о последствиях тех дел, когда вы были равнодушны. Согласны, что всё должно идти своим чередом и каждый будет достоин своей судьбы? Если сейчас в вашей душе происходит борьба или вы твёрдо уверены в правильности ваших прежних жизненных убеждений, то будьте добры позвонить в книжный магазин и поинтересоваться у них наличием книги Чабуа Амирэджиби про абрага Дату Туташхиа. Её вы найдёте с большим трудом, но постарайтесь приобрести любыми средствами. Или не обращайте внимания на неё вообще, поскольку вы должны идти своей дорогой, вместе со своими флюидами.

Если вас в жизни многое устраивает, то можно быть твёрдо уверенным, что многое не устраивает ваше окружение. Им постоянно что-то требуется. Они даже из самых лучших побуждений готовы вас наказать, коли вы будете выделяться поведением из им подобных. Надо серьёзно подумать, кто является врагом для общества — самодостаточный человек или радетель за справедливость. Безусловно, люди с преступными намерениями должны нести наказание, но также его несут и те, кто не желает требовать для себя привилегий. Стоит один раз совершить честный поступок, как жизнь может навсегда измениться. Примерно так и произошло с Датой Туташхиа, после чего он уже никогда не спасал погибающих и не протягивал руку нуждающимся. Пусть всё идёт своим чередом, коли того требуют обстоятельства. Кажется, нет человека порочнее, нежели абраг Туташхиа, исповедующий философию невмешательства. При этом о фатализме говорить не проходится. Нужно жить в согласии с собой — тебя всё равно никогда не поймут.

Каждое последующее действие приводит к тому, что петля всё туже затягивается вокруг шеи Даты Туташхиа. Он рад отсиживаться в горах, где его никогда не найдут. И век бы так было, не работай против него распространяемая хулителями недобрая слава. Ежели кто-то совершил противоправное действие, то это сделал Дата. И не имеет разницы, если при этом он этого совершить не мог. Знающие его люди всегда стояли за него, сомневаясь в лживых речах многоликой массы. Именно от лица этих людей и строится повествование. Перед читателем калейдоскоп судеб, имевших возможность столкнуться с Туташхиа. Все они чистосердечно рассказывают истории, когда и каким образом им довелось встретиться с Датой. Есть среди них представитель Тайной полиции, собиравший свидетельства, чтобы позволить Туташхиа избежать наказания, а иной раз и желая определить его в исправительное учреждение на Сахалине.

Каким образом случилось так, что живя в обстановке социального напряжения, некто мог абстрагироваться от обстоятельств? Дата не обращал внимания на ситуацию в стране, предпочитая продолжать существование вне рамок. Его устраивала действующая система. Ему претило что-либо изменять. Он отлично вписывался в реалии Российской Империи, поэтому не планировал прослыть революционером. А ведь ему предлагали. Вновь и вновь Дата отстранялся, уходя с глаз долой или уезжая за пределы Грузии, где о нём никогда не слышали. Лишь ближе к 1905 году он не стерпел бесчинств, когда понял крах спокойной жизни. Тогда стоять в стороне у него больше не получалось, он с готовностью рад был принять наказание, дабы спокойно отсидеться и переждать. Не раз Дате позволяли жить свободно, но постоянно заставляли бросать всё и снова уходить в абраги.

Не так плох Туташхиа, когда приходит нужда сравнивать его с двоюродным братом, состоящим на службе в полиции. Они похожи внешне и внутренне. Туташхиа тоже мог отстаивать интересы Империи. Помешало ему всего одно обстоятельство, после которого запущенный аттракцион под названием Жизнь уже нельзя было остановить. Можно было бесконечно бить себя в грудь и бороться за права, если бы это было кому-то нужно. Именно по данной причине Дата так и не стал кем-то важным, оставшись кристально честным для себя и для друзей.

Идеалы всегда разрушаются — идеалы долго не живут.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Колин Маккалоу «Женщины Цезаря» (1996)

Гай Юлий Цезарь — многократный консул, великий понтифик и диктатор Римской республики. О его жизни известно многое, но ныне мало кто может с твёрдой уверенностью назвать более пары фактов об этом политическом деятеле. Известно, что Цезарь перешёл Рубикон, что он погиб от руки Брута. А ведь жить ему пришлось в непростое время, когда легко было стать жертвой обстоятельств. Только хитрость и дальновидность могли позволить людям добиться высокого положения — при отсутствии оных человека поджидала скорая кончина. Умение влиять на своё окружение и знание подхода к каждому — вот необходимые качества, которыми Цезарь безусловно обладал. И если требовалось, то инструментами его политики могли стать самые близкие женщины: мать, дочь, любовница или жена.

Колин Маккалоу погружает читателя в короткий отрезок из жизни будущего диктатора, который ещё только планирует побороться за право стать великим понтификом. Велеречивыми словесами обрамляется повествование — на глазах воссоздаётся картина тех дней. При неспешном повествовании уделяется внимание мельчайшим деталям. Приходится испытывать весь спектр эмоций, сопровождающий тот или иной поступок главного действующего лица. От читателя не укрываются тайны, а действительность показывается с максимальной достоверностью. Иного склада были тогда люди: они понимали мир совершенно иначе. Никто не исповедовал добродетели, поступая согласно собственной выгоде. Цезарь был человеком своего времени, наделённый талантом к красноречию. Он мог приласкать, но мог и отдалить от себя, если того требовали обстоятельства. Его жизнь заключалась в каждодневной борьбы за право существовать, иначе оппоненты быстро свели его в могилу.

Цезарь мог ошибаться. Он смотрел далеко, но не в его воле знать о последствиях поступков. Маккалоу превосходно строит повествование, позволяя читателю прикоснуться не только к Цезарю-политику, но и к Цезарю-сыну, -отцу, -любовнику и -мужу, без стеснения и укрывательства. За разговорами и думами действие практически всегда перемещается в спальню, где расслабляется взор, уставший наблюдать за мыслями сильных мира сего. Пусть Красс заботится о толщине кошелька, планируя сделать Египет личной вотчиной, это укрепляет позиции Цезаря. Пусть Помпей мечтает о дочери Цезаря Юлии, это тоже укрепляет его позиции. Пусть Цезарь даёт волю телу на постели с матерью Брута, это никак не повлияет на его позиции. Пусть Цезарь потворствует Бруту, а потом отбирает у него лакомый кусок, это пока ему выгодно. Из неприметных эпизодов Колин выстраивает жизнь Цезаря, давая читателю возможность понять к чему приведёт то или иное действие.

Современный читатель будет бесконечно ругать Рим за гнилость его политической системы. Маккалоу так показывает то время, что не остаётся никаких сомнений — ничего с тех пор не поменялось. Цезарь был умным политиком, но и он ничего бы не добился, не найди возможность обходить законы. Не мог римлянин давать взятки, за это его ждало суровое наказание. А ведь Цезарь давал — только таким способом, чтобы его действия никто не мог квалифицировать как что-либо нарушающие. Читатель начинает сомневаться, так ли плоха коррупция, раз с ней ныне активно пытаются бороться? Гораздо лучше, если всё будет также прозрачно, как в Римской республике. Когда Цезарь давал взятку, то он её честно отрабатывал — и все это знали. Допустим, некто в нынешнее время покупает голоса, а потом будет обязан исполнить всё то, что он пообещал в предвыборной программе… это ли не счастье?

У каждого времени должны быть такие порядки, чтобы даже в отрицательных моментах потомки видели лишь положительное.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 77 78 79 80 81 95