trounin.ru

1. «Новый Ной»

Написав первые свои книги, Даррелл стал обрастать обрезками историй, в меру интересными и наравне с прочими рассказами достойными внимания, но оказавшимися в стороне. Так и быть им забытыми, не напиши Джеральд ещё одну книгу малого формата, поместив туда новые подробности путешествий в Африку и Южную Америку, дополнительно слово в слово пересказывая ряд приключений, и без того хорошо читателю известных. Задача Дарреллом к моменту издания «Нового Ноя» приняла окончательный вид — ему хотелось иметь собственный зоопарк, лично заботиться о добытых для него друзьях, покончив с практикой пополнения зоологических садов по заявкам. Джеральда постоянно беспокоила дальнейшая судьба привезённых в Англию животных. До открытия зоопарка оставалось ещё четыре года, поэтому о практической реализации говорить пока не приходится.

Для чтения «Нового Ноя» нужно выработать специальный подход, иначе содержание сего произведения принимает знакомство со скучными историями. Нет в предлагаемых Дарреллом сюжетах его самого. Присутствуют размышления о животных, обрисовывается общее положение, но живого человека в тексте читателю обнаружить не получится. Как же внимать похождениям Джеральда, коли рассказчик лишился оболочки, а главное действующее лицо не имеет харизмы? Нет в сюжете и связующих моментов, кроме слов автора. Он скачет по континентам, попадает в различные ситуации, толком не преследуя важных для повествования целей.

Среди перечисленных Дарреллом животных наиболее примечательными являются вараны, анаконды, змеи в колодцах, муравьеды, поросята, лемуры, обезьяны, лягушки, жабы, броненосцы, страусы: все они встретились Джеральду в Камеруне, Гайане, Аргентине и Парагвае. Даррелл снова раскрывает людям глаза на заблуждения, одновременно с этим ввязываясь в авантюры, едва не стоившие ему жизни. Если же в повествовании пресность происходящего преображается в удивительные похождения, значит об этом Джеральд ранее уже писал или заново изложит это же в последующих книгах.

Получается так, что «Новый Ной» пригодится для знакомства с творчеством Даррелла, но разочарует уже знакомого с оным читателя. Дополнительных, стоящих внимания, подробностей Джеральд в данном произведении не сообщает, скорее он подводит черту под четырьмя экспедициями, совершёнными им с 1947 года. Начатая в 1953 году литературная активность стала приносить требуемые ему средства для снаряжения очередных путешествий. Сам Даррелл говорит, что ему хочется побывать во многих местах, особенно где-нибудь на Востоке. Если издание «Нового Ноя» способствовало осуществлению планов Джеральда, значит написана книга была не зря.

Строгости к автору читатель не испытывает. Даррелл в прежней мере радеет за животный мир, стремится его сохранить, обеспечить питомцам лучшие из возможных условий и всегда переживает, когда у него не получается наладить контакт с сохраняющими своенравие представителями фауны. Это так трудно, озаботиться сиюминутной потребностью оставить имеющееся в неизменном виде, хоть и нельзя в полной мере реализовать такое желание, поскольку изменение условий существования — это фактор, способствующий выработке новых механизмов внутри животного мира, вынужденного подстраиваться к новым реалиям, согласно закономерностям естественного отбора. Поэтому Даррелл в действительности мог называть себя Ноем, ибо прежнее разрушается, а на столь резкие перемены животные отреагировать не в состоянии.

2. «По всему свету»

Даррелл становится успешным. Вот он уже не просто писатель, но ещё и ведущий на радио, познающий особенности профессии. Главное, чтобы растягивание отведённой для эфира речи не стало нормой и в литературной деятельности, иначе произведения Джеральда утратят градус познавательности, став всего лишь способом заработка денег. Впрочем, публикация Дарреллом сводных произведений, к которым относится и «По всему свету» — не есть лучшее отражение его писательских способностей. Почему? Джеральд решил рассказать читателю о животных вообще, пройдясь по всевозможным сферам их жизни. В итоге получилось подобие энциклопедии.

Но прежде, чем сказать о животных, Джеральд говорит о человеческой способности не замечать происходящее вокруг. Например, прожив долгие годы в пампе, человек может быть уверен в её абсолютной пустынности, не считая обосновавшихся в её пределах людей, когда под его ногами большое количество обитателей живут вполне себе вольготно, не забывая размножаться. Если задуматься, то и жители городов ничего не ведают про присутствие кого-то с собой рядом, помимо домашних животных, птиц и бесчисленного множества насекомых. Чтобы человеку лучше знать о происходящем вокруг, этим надо непосредственно интересоваться.

Так и касательно знакомства с животным миром. Кажется, животные живут, всего лишь живут, более ничего не делая. Как-то существуют, добывают пропитание, плодят потомство. Без конкретики и лишних подробностей — человеку это практически неинтересно. Другое дело — Даррелл. Ему по роду деятельности полагается знать о животных более других, особенно при необходимости понять причины поведения определённых особей, разработать правила кормления в неволе и создать благоприятные условия для существования вне родной среды обитания. Таковые знания — вершина требуемой для работы с животными сведений.

Нельзя забывать, что каждое животное — уникальное создание со всеми присущими ему особенностями поведения. Животные могут сражаться за территорию и самок, могут проявлять изобретательность, могут привередничать, либо что-то ещё. Всего учесть невозможно. Можно говорить в общих словах, если не требуется конкретики. Ежели речь заходит об определённых животных, то тут надо принять их сущность в имеющемся виде. Не каждое животное обладает интеллектом, некоторые из них, по логике вещей, должны давным-давно исчезнуть, настолько они недальновидны в поступках, чаще всего не подозревая о необходимости проявлять заботу, уберегая себя и потомство от опасности.

Потому «По всему свету» энциклопедия, что Даррелл в общих чертах разделяет животных, приписывая определённым видам их характерные особенности. Рассказывать ему приходится обо всём подряд, буквально говоря, о пришедшем в голову при написании книги. Вот краткий перечень сюжетов: случка тигров, сражение бегемотов под Луной, закусывание супругами у пауков, особенности устройства голубиных гнёзд, зловонные жуки, воинственность муравьёв, встроенный в летучую мышь радар, электрические животные, осы-хирурги, дронты Маврикия и многое другое.

Другой особенностью произведения является наметившаяся склонность Джеральда к детским воспоминаниям. Всё чаще на страницах появляются слова о Греции, первом знакомстве с животным миром и описание трагических последствий этого. Страдал не сам Даррелл, хотя и на его долю выпадали испытания. Об этом он подробнее расскажет в других книгах. Ещё одной особенностью, скорее данностью, является обязательное упоминание о любопытных представителях человеческого рода. На этот раз им стал занимательный житель пампас, чей облик не выдаёт в нём возраст, а поведение никогда не наведёт на мысли о требуемом к нему почтительном отношении.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Придуманный Сергеем Лукьяненко мир на сто процентов представляет из себя иллюзию. В происходящем нет ничего настоящего, в том числе и действующих лиц, не являющихся людьми в обыденном понимании. Представленные на страницах персонажи — это проекции, копии. Их жизнь им не принадлежит — они не имеют на неё права. Отныне всем собравшимся на полигоне Сорока Островов необходимо выполнять две требуемые от них функции — выживать и доминировать. В качестве стимула проекциям обещано возвращение домой, но только тем, кто сможет подчинить себе все острова. Инопланетян можно в расчёт не принимать — они тоже иллюзия.

Действующие лица не знают о своей судьбе. Они — продукт массовых заблуждений. Не дано им иначе воспринимать окружающую действительность, нежели в том виде, в котором её принимает сложившееся на островах общество. Божественный промысел Лукьяненко заменил на вмешательство представителей инопланетной цивилизации, обладающей соответствующими технологиями, чтобы развернуть в космосе проект по изучению представителей Земли. Действующие лица произведения верят в инопланетян, знают их цели, соблюдают установленные ими законы и не думают о возможности заявить о своих правах.

При продуманной структуре мира Сорока Островов, Лукьяненко остановился на иной идее. Ему хотелось показать агрессию подростков, жестоких к себе и к окружающим, не умеющих делать правильные выводы и совершающих недальновидные поступки. Действующим лицам не хватает опыта и знаний, потому они всегда выполняют навязанные им установки, не гнушаясь убивать, даже не пытаясь осознать смысл необходимости лишать людей жизни. Будучи поставленными в рамки определённой модели поведения, действующие лица следуют указаниям инопланетян, не оглядываясь на моральные ценности человечества. Подростки всегда были податливым материалом в руках взрослых, оттого именно этот возраст был важен для рассмотрения различных моделей поведения в условиях полигона.

Дети воют с детьми на протяжении всего произведения. Обеспечить доминирование другим способом не получится. Так продолжается длительное время. На полигон попадали деятельные подростки, думавшие избавить мир Сорока Островов от насилия, но никогда ещё среди рыцарей не оказывался человек, способный принять роль пророка, открыв проекциям их истинную суть, образумив воинственные головы, лишая смысла к дальнейшему существованию, ибо надежда на возвращение домой оказывается бесплотной. В таком случае остаётся одно — разорвать связь с прежними ошибочными представлениями о реальности, не боясь удостоиться кары небожителей. Человек никогда не восставал на своего создателя: пророки лишь служили проводниками его воли. Сергей Лукьяненко дал действующим лицам лидера с новым осмыслением ситуации.

Поскольку «Рыцари Сорока Островов» раскрываются для читателя приключенческой составляющей, философия произведения оказалась загубленной. Автор не стал лишать проекции веры в лучший исход. Пусть в него никто более не верит, однако в душе веру в благополучный исход искоренить невозможно. Да и не понял бы читатель, оборви Лукьяненко повествование, разрушив мир, будто это могло быть в действительности, если бы он не самоликвидировался. Сергей предпочёл свести противостояние молодых людей к отражению точно таких же эпизодов взаимной ненависти, возникающей на почве привязки к определённому месту, то есть к подобию ура-патриотизма с надуманными обоснованиями превосходства и исключительности.

Так уж получилось, что писатель говорил об одном, читатель внимал о другом, а критики пришли к собственным выводам. И коли это так, значит у Лукьяненко получилось написать произведение, заставляющее задуматься. Впрочем, читатель в основной массе думать не привык, поэтому, для удержания его непритязательного внимания, в «Рыцарях Сорока Островов» есть многое из должного присутствовать в беллестристике.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Широкие просторы Сибири по части мифологии занимают мельчайшее из пространств. Не взращивают народы её населяющие древних сказаний на новый лад, не стремятся к этому и не испытывают в том нужды. Но некоторым людям всё-таки очень хочется видеть в прошлом нечто большее, нежели навсегда утраченные устные предания. И когда не получается опереться на чужие слова, приходится придумывать собственные истории. Так Леонид Бородин наполнил берега Байкала народностями, пришедшими в эти края с юга. Гонимые смертельной опасностью, они поселились в плодородной долине, пока не случился новый катаклизм и вода не схлынула с гор, скрыв ранее процветавший край. О том не сохранилось свидетельств, кроме легенд местных жителей, настолько же легендарных, как всё давным-давно утраченное.

Бородин увязал мифологию Байкала, рассказав о причинах заселения и каким образом образовались главные достопримечательности. Пера Леонида коснулись такие личности, как четыре отважных брата Байколла, Баргуззи, Ольхонной и Бурри, чьи потомки заселили Долину Молодого Месяца. Он же описал богатыря Сибира, что был выше гор, его мстительную дочь Сарму с внуком Маритом. А также уделил внимание Нессею, Нгаре и Ри. Через их несчастья и обиды возникли бедствия, разобраться с которыми не так просто. Тем более это трудно сделать молодому человеку наших дней, приехавшему издалека и оказавшемуся среди стародавних врагов.

Как мог главный герой соприкоснуться с миром преданий? У Бородина это объясняется просто — он попал под обвал, потерял сознание, когда очнулся, то так и не понял, привиделось ли ему или он действительно беседовал со считающей себя вечно молодой Сармой, посетовавшей ему на жестокость Байколлы, убившего её младшего сына. Леонид не ограничивается сказаниями, продолжая повествование, давая возможность основному действующему лицу помочь героям сказаний уладить конфликт и придти к взаимопониманию, либо снизить остроту противоречий.

Объяснять наличие сотрясения мозга у молодого человека Бородин не стал. Читателю предстоит поверить автору, не сомневаясь и не стараясь анализировать содержание произведения. Как следует верить в легенды, так же следует относиться и к «Году чуда и печали», принимая за правду. Было или нет, возможно или выдумано — большая ли разница? Главный герой узнает тайны необычных для него мест, влюбится в земное воплощение привидевшейся ему девушки из глубокого прошлого, будет страдать от неразделённых чувств и навсегда покинет берега Байкала, ибо мал и должен следовать за отцом.

Версия о былом у Бородина вышла возвышенной. Леонид не стал опираться на излишнее описание геройских поступков, кратко придав им вид борьбы ради счастья других. Важное дело совершается по зову сердца, приносимого в жертву необходимости погибнуть. Никаких многостраничных сказаний о похождениях богатырей — даётся лишь красивая легенда. Она же становится связующим звеном между прошлым и будущим. И нет у неё окончания, поскольку нельзя забыть нанесённые обиды, прежде всего из-за новых разногласий, совершённых сгоряча.

Воспоминаниями об этом запомнился проведённый на Байкале год главному герою, а может он запомнился самому Леониду Бородину, родившемуся в Иркутске, трудившемуся на Кругобайкальской железной дороге, учившемуся и работавшему в Бурятии, а после за антисоветскую агитацию отбывавшему наказание в виде лишения свободы уже в далёких от Сибири местах. И как не вспомнить о Байкале, когда нет ничего приятнее, нежели возрождать картины былого, особенно времени беззаботной поры, поделиться легендами и тем заполнить пробел в мифологии Сибири. Теперь Сибирь стала чуточку больше.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Почему писатели стремятся писать, писать и писать, хорошее или плохое, но непременно писать, не щадя ни себя, ни читателя? Только истинные ценители творчества смогут достойно оценить писательскую усидчивость, тогда как остальной массе хватит для ознакомления нескольких произведений, и не будет никому важно, о чём ещё писал, со всех сторон достойный внимания, писатель. Стоит согласиться, писать не так трудно, ежели ограничиться определённым количеством слов в день. Допустим, ежедневно писать по пятьсот слов. Сколько за год выходит? На публикацию отдельным изданием текста вполне хватит. Но это о наболевшем. Вероятно и у Райдера Хаггарда были определённые рамки для творчества, после чего он расслаблялся. Выходили из-под его пера великолепные произведения, случались и проходные, например про девушку смешанных кровей Бениту, отправившуюся в Африку к отцу и поддавшуюся на уговоры найти сокровища.

Европейцы и Африка — тема для неисчислимого количества историй, было бы кому интересно их писать. Молодые годы Хаггарда прошли на африканском континенте, поэтому он с удовольствием брался рассказать читателю про ещё одно приключение в таинственный мир скрытых от глаз тайн, где находится место благородству действующих лиц, считающих обязательным принести себя в жертву обстоятельствам, лишь бы, например, спасти тонущую женщину с ребёнком. А может Райдер Хаггард таким образом интригует читателя, отправляя на смерть персонажа, считавшегося с первых страниц за главного героя. Только и останется думать, выживет ли поступивший благородно, утонет или проявится ближе к финалу повествования.

Что же до самой Бениты, то ей в пору находить такое, что не под силу предприимчивым мужам, разрушив запреты, поступая по праву рождения, ибо с малых лет наречена именем, открывающим двери племенных мистерий. Без Бениты достичь цели невозможно, вот и приходится ей идти с людьми, всерьёз рассчитывающими обрести европейцами давным-давно утерянное. И идти придётся долго, поскольку Райдеру Хаггарду требовалось выдержать требуемый ему размер при имеющемся ограниченном наборе происшествий. Будет читателю охота на антилоп Гну — практически ничем не примечательная. Будут и рискованные геройства — чаще безрезультатные.

Мистику ждать тоже не следует. Если в тексте и встречается её подобие, то это так кажется. При всей присущей Африке загадочности — всегда имеются возможности найти разумный ответ. Европейцы — люди цивилизованные, верования примитивные всерьёз не воспринимают. Серьёзно они относятся лишь к племенам, истово в веру предков верующих, которых невозможно переубедить. Но и племена не станут помехой, когда историю рассказывает Райдер Хаггард. Не должна исчезнуть экспедиция, ей предстоит пройти весь путь. Или не весь, или не всем — смотря кому будут сопутствовать авторские симпатии.

Юному читателю «Бенита» понравится: множество приключений в духе романтизма, отвага действующих лиц и постоянное продвижение вперёд. Взрослый читатель ничего примечательного не отметит: действие хоть и развивается, но медленно, герои вверяют судьбу ложным путям, что дополнительно удлиняет повествование. Одно событие сменяет другое, словно меняются декорации. Цель приключения, как обычно, находится ближе, нежели персонажам кажется. Меньше бы им отвлекаться, чего Райдер допустить не мог.

Хаггард к моменту написания «Бениты» находился на середине творческого пути. Одно произведение не может быть показателем для характеристики данного периода. Нужно читать больше, если такое желание у читателя возникнет. Каким бы Хаггард не был плодотворным, определяться с окончательным мнением о нём рано. Читатель желает найти новые жемчужины, не уступающие произведениям, таким как «Дочь Монтесумы».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Тарантул» | Книга №1

Кто возрастом не вышел, кого не взяли на войну, те найдут применение себе и в родных городах. Враг действует изнутри, разрушая инфраструктуру. Его нужно найти и обезвредить. Именно этим занимаются главные герои произведения Германа Матвеева. На них печать печали, они осиротели и жаждут восстановить справедливость. Внутренние органы позволят каждому проявить отвагу, выследить преступников и дать знать о них куда следует. Не в спокойной обстановке им предстоит действовать, их город скоро будет окружён, а пока неустановленные личности подают сигналы, так называемые зелёные цепочки, указывая цели для артиллерии и бомбардировщиков.

Враг жесток и беспощаден. Ему не нравится советская власть, он готов во всём угождать немцам, даже отдаст за это жизнь. Кто же может им оказаться? Достаточно одной ниточки, тогда правосудие установит виновных. И нет лучших помощников, нежели обыкновенные мальчишки. Им-то и предстоит наблюдать за небом, дабы вовремя обнаружить появление зелёных цепочек, а значит и приблизиться к обнаружению преступных лиц. Они осознают опасность, но терять ребятам более нечего.

Только есть ли сознательность в мальчишках? Их гложет ощущение голода, нужно кормить братьев и сестёр, а возможность заработать деньги всего одна — пораньше вставать в очередь и продавать занятые места другим. И тут они рискуют, ведь приходится ходить под бомбами, иначе хорошего места в очереди занять не получится. Могут мальчишки и воровать, пусть поедом ест совесть. Ответственность перед обществом всё равно останется высокой, поступками они обязательно докажут свою значимость.

Подвергаясь искушениям, ребята понимают, что требуется проявлять бдительность. Придётся рисковать жизнью, кидаться в драку, идти по пятам и спешно убегать, стараясь найти милицию, если следы завели в незнакомый район. Враг же не прост, он хитёр и коварен. Враг сам не знает, кому доверять и кого опасаться. Структура раскинутых сетей сера, значит клубок распутать с первого раза не получится. Майор госбезопасности тоже хитёр и коварен — он не уснёт, покуда не поставит в поисках точку.

Читатель уверен — преступников изловят. Герману Матвееву осталось построить сюжет таким образом, чтобы рассказ получился ладным, без дозволения лишних рассуждений и с гарантией скорейшего наведения порядка. Картина начинающейся блокады Ленинграда складывается постепенно, на этом фоне проводятся следственные мероприятия, мальчишки поспособствуют облегчению процесса поисков, наломав изрядно дров. Не осознают они, как важно сохранять хладнокровие и думать прежде об общем деле, проявляют необдуманную инициативу и тем затрудняют работу Внутренних органов. И всё-таки без мальчишек, хоть и ошибающихся, обнаружить преступников было бы гораздо труднее, либо вовсе невозможно.

Постепенно событийность начинает снижаться. Накал прежних страстей угасает. Матвеев не затягивает повествование, он краток и скуп на описание происходящих событий. Когда основной массив информации окончательно предоставлен вниманию читателя, активность действующих лиц падает. Забыты заботы и всем хочется радоваться успешному завершению напряжённых будней. Лишь блокаду никто не отменял — немцы не заметят потерю обезвреженных саботажников. Все ли они обезврежены? Полностью вскрыть преступную организацию не получится — она специально таким образом была устроена.

Не станем укорять Матвеева в скупости содержания. Он не говорил более требуемого, показав умение из малого создать большее. Таковое умение должно цениться в литературе. Основные действующие лица прописаны, читателю показаны их горестные судьбы, понятны и мрачные перспективы военного времени. Остаётся надежда на победу и прояснение неба над головой. Зелёных цепочек не будет, значит важные городские объекты уцелеют.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чего только в детстве ребёнку не мерещится. Потом и останется, что верить в некогда происходившее, каким бы мало похожим на реальность оно не казалось. А уж сколько загадочного в пору юности случается вокруг, успевай запоминать. Взрослый не так реагирует на происходящее, как это делает ребёнок. Восприятие обострено и везде ловит мельчайшие изменения. Старый-престарый дедушка кажется далёким-далёким существом, незнамо как живущим. Всё с ним связанное неосознанно наделяется сказочными характеристиками. Это и многое другое навсегда останется в памяти человека, ставшего взрослым и продолжающего хранить тайны ушедших дней.

О своём ли детстве рассказал читателю Владислав Отрошенко? Или им придуман прадед Гриша, его двор и связанные с ним происшествия? Так или иначе, дедушка похож на представляемый всеми нами образ человека в годах, обязанного хранить в себе мудрость прошлого и обладать недоступными пониманию возможностями. Во-первых, прадед Гриша не отличает день от ночи — ребёнку это должно казаться странным. Во-вторых, он много выпивает — опять же странно. Дедушка — бездонная бочка с затычкой? В-третьих, прадед Гриша в свои за девяносто с хвостиком работоспособен и не думает умирать — а, казалось бы, пора уже. Но нет, девяносто с хвостиком — не возраст. Вот раку, живущему при прадеде, третья сотня минула. И ничего, усами шевелит и в хвост не дует. Если рак тоже не отличает день от ночи — это ему позволительно. Рак ведь старый.

Именно так воспринимает прадеда пятилетний правнук. А много ли может сохраниться воспоминаний, когда человек настолько мал? Память представляет из себя лоскутное одеяло обрывочных воспоминаний, причём размытых и после представляемых далеко не такими, какие они были на самом деле. Стоит спросить других, кто уже будучи взрослым знал дедушку, никакого сходства тогда замечено не будет. Ничего загадочного в дедушке не было, он даже весьма мог докучать окружающим, но что до того детскому сознанию, до сих пор идеализирующему прошедшее?

Не умирает прадед, будут умирать другие. Да и прадед умрёт, куда ему деваться. Не столетний же рубеж разменивать. Что за ним делать? Итак царь раков золото из колодца поднимает. И домовой всюду мерещится. Детство не зря считается чудесным временем — обилие чудес поражает. Отчего после всё уже так не воспринимается? А если воспринимается, то принимает вид магического реализма, в отличии от детских воспоминаний осознанно воспринимаемого. Уже не то и совершенно отличное от окрашенного нотками мистики воображения пятилетнего ребёнка.

Десять новелл доступно читателю и эпилог в один абзац. Большего не надо. Достаточно будет и такого количества. Иначе повествование превратится в повесть, явно сочинённую и лишённую душевности лично автором пережитого. Главное, эпизоды памяти сохранены и документально зафиксированы. Теперь их не получится забыть, доживи хоть сам до возраста прадеда Гриши. Другое дело, захочет ли кто иной знакомиться с воспоминаниями о некоем прадеде Грише, когда у каждого перед глазами стоят собственные престарелые родственники? Это не имеет значения. Произведение Владислава Отрошенко станет замочной скважиной в мир его художественных образов. Вот это истинно главное.

Доброе слово в адрес автора сказано. Изыскать негатив не получается. Чтение сборника «Двор прадеда Гриши» подойдёт для любого возраста. Вдруг у малолетних читателей нет примера девяностолетнего дедушки или повзрослевший читатель не имел такового в детстве? Пусть им станет прадед Гриша, побудет немного и будет навсегда унесён, однако в душе всё-таки оставшись, как и рак Семён. Вот кого-кого, а подобного рака точно мало кому довелось в юном возрасте видеть.

Автор: Константин Трунин

» Read more

История Земли не ограничивается скудным набором общеизвестных летописных фактов, многое не сохранилось в памяти людей. Но очень хочется представить, как существовали иные цивилизации и почему они были разрушены. Для этого как раз жил и творил Райдер Хаггард, чтобы частично заполнить белые пятна, пускай и рассказав истории, состоящие сугубо из вымысла. Есть в его творчестве произведения про Африку, а есть и про Америку. «Сердце мира» повествует именно про Америку, затрагивая тему индейцев майя, некогда великого народа, чьи города пришли в запустение и были заброшены. Об одном из таких поселений и предстоит узнать читателю.

Снова Хаггард словно пересказывает чужие истории, узнанные им от первоисточника. В «Сердце мира» читатель отправится на поиски одноимённого с названием повести города, срединного полиса планеты, прекраснейшего места, населённого избранными людьми. Оторванность от внешнего мира поставила этот город перед необходимостью внести изменения в устоявшуюся политическую жизнь и воззрения его населения, грозящие обернуться крахом. Вырождающиеся порядки вскоре приведут к опустошению и исчезновению Сердца мира, если ничего в ближайшее время не произойдёт.

На фоне социальной катастрофы развивается другая сюжетная линия. Притесняемые в Америке индейцы верят в существование талисмана, разделённого на две части, с помощью которого можно вернуть контроль над континентом, если он окажется в единых руках наследника утратившей власть царской династии. Когда получится соединить части талисмана, наступит новая эра и европейцы будут изгнаны из Америки. Но одна из частей возможно находится в Сердце мира, куда и предстоит отправиться главным героям произведения.

Как видно, сюжеты Райдера Хаггарда имеют много сходных черт. Меняются лишь декорации, всё остальное идентично. Разумеется, действующие лица предпримут попытки для розыска утраченной части талисмана, встретятся с опасностями, кто-то влюбится в пленительную могущественную красавицу, а после разразится катаклизм, напрочь стирающий следы, дабы читатель уже никогда не смог проверить изложенную историю на правдивость. Оттого-то белые пятна и продолжают зиять пустотой, поскольку они служат отличной возможностью рассказать про другие события, может быть имевшие место в действительности.

Райдер Хаггард не стал описывать приключения, сконцентрировав внимание на политической составляющей. Трагедия разразится на почве людской способности опровергать разумные домыслы, предпринимая решения, обязанные обернуться наипечальнейшим исходом. Человек не способен идти на компромиссы, всегда настаивая на собственной точке зрения, вследствие чего и гибнут его соотечественники, вплоть до масштаба страны и даже цивилизации. Майя аналогично могли растратить могущество, став жертвой свойственной людям жажды претворения амбиций. Только и желание перемен не может принести счастья, как не даст этого и консервативное мышление. Правильного ответа всё равно не существует, ибо дилемма — она, как известно, ведёт к одному результату, какой путь не избери.

Цивилизации гибнут, как гибнет прочее. Хотел ли Хаггард подвести читателя к мысли о спокойном принятии действительности? Какие бы процессы вокруг не происходили, им свойственны схожие моменты. Нет ничего вечно существующего, человек же ведёт себя так, будто нынешнее положение вечно, таким образом лично участвуя в уничтожении действующего порядка. Нужно осознать пользу от перемен и не сотрясать более воздух пустой тратой энергии на сохранение имеющегося. Пусть меняют правила орфографии, вводят несуразные налоги и правила детской цензуры, стремятся оградить от исчезновения краснокнижные виды животных — цивилизация когда-нибудь рухнет. И тогда уже не будет иметь значения, чем человек занимался до потопа, ведь жизнь начнётся с чистого листа.

Автор: Константин Трунин

» Read more