trounin.ru

Самый трудный шаг — первый. Сделать первый шаг неимоверно трудно. Внутренне понимая, что ты ничего из себя не представляешь, твои труды никого не могут заинтересовать, следует писать и сжигать, не раздумывая. Паустовский это осознавал, поэтому публикация романа «Романтики» задержалась до 1935 года, а могла и вовсе не состояться, так как подобным работам полагается оставаться в безвестности. Есть одно исключение, когда у писателя имеется желание показать личное становление. Именно с этой позиции стоит рассматривать «Романтиков», не предъявляя серьёзных требований и не стараясь найти на страницах нечто прекрасное.

Герой произведения Паустовского с малых лет мечтал о музыкальном образовании. Встретив сопротивление отца, он предпочёл выбрать профессию учителя. Более об устремлениях героя можно не упоминать, поскольку следующая часть повествования переходит в длительный монолог, выдавая в Константине склонность к размышлению об окружающей его действительности. Не собираясь сдаваться, герой успеет хлебнуть морских путешествий, попутно задумываясь о ремесле художников и писателей, выбирая для себя лучший из возможных способов для работы над «Романтиками». Рассматривается всё: от света из-под абажура до надетого на лампу чёрного колпака. Приходится согласиться, что условия для создания произведений дают настрой для формирования определённых мыслей.

Случается в жизни героя Крым, любовь, беззаботность и ощущение полёта. А после приходит весть о войне (для нас — Первой Мировой), и всё ломается из-за необходимости отстаивать интересы Отечества. Тут стоит заметить важность происходящих на страницах произведения событий. Они вторгались в произведение в той же мере, как они имели место быть на самом деле. Обыденность сама давала Константину сюжеты, может и он мечтал стать музыкантом, стал учителем, плавал по морям, любил и встретил войну, вынужденный принимать происходящие перемены. А может и нет. К началу работы над романом Паустовскому было двадцать четыре года, и он уже успел побывать на фронтах в составе санитарного отряда.

Война закончится, жизнь героя произведения продолжится при других обстоятельствах. Время снова подсказывает, куда двигать сюжет. Константину осталось записывать всё без лишних выдумок. Пусть герой окажется ранен, чудом выживет и опять окажется среди вынужденных жить. Паустовскому требовалось практиковаться в писательском мастерстве, обыгрывая различные ситуации, стараясь добиться успеха в умении вызвать чувство сопереживания у читателя. Не имело значения, к чему слова складывались в предложения. Важно, что у Константина получилось. Когда-нибудь он научится писать интересно, пока же он не смел требовать скорого признания, тем более не планируя публиковать столь сырой материал.

Думается, изначально «Романтики» выглядели не столь сносно, какими их представил Паустовский позже. Текст не раз подвергался правке, а то и заново переписывался. Иначе не поверишь, чтобы роман оказался опубликован в неизменном виде, написанный рукой неопытного человека, хоть и ставшего к 1935 году заметной личностью среди советских писателей. Только это не уберегает текст от необходимости его понимания. Осознавая данное обстоятельство, приходится находить самые мягкие слова, ведь всем требуется с чего-то начинать, принимать заслуженную критику и продолжать работать над собой. Константин ещё добьётся признания, а пока он сочинял, не стараясь думать, к чему его приведёт зарождающийся литературный талант.

Почему бы каждому, кто желает писать, не сесть и не проанализировать окружающую его действительность? Просто начать рассказывать, не рассчитывая на признание. Через пять лет забыть о прежде сделанном, наконец-то принявшись за создание поистине интересных работ. А о той первой пробе пера можно и не вспоминать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

О хождении на Флорентийский собор осталось в летописях сообщение. Случилось то в годы папы Евгения IV, задумавшего позиции понтификата своего поставить превыше всех прочих христианских церквей. Собрал он для того патриархов земель многих, в числе прочих пригласил митрополита Киевского и всея Руси Исидора. О том сказание сложилось, поведанное человеком, до того заграничной жизни не знавшего. Шёл он рядом с Исидором и делился всем увиденным, особенно уделяя внимание пройденному расстоянию между населёнными пунктами.

В 1437 году Исидор вышел из Москвы и направился в Тверь, далее в Новгород, после в Псков. В дороге к нему присоединился Авраамий Суздальский. Предстояло продолжить путь по немецким землям. Первым иноземным городом стал Коспир, затем Юрьев. Нигде не отказывали Исидору в гостеприимстве, всюду встречали с радостью, надолго упрашивая остаться. На первых порах подмечали путники, сколько встречается православных обителей. Чем далее пролегал их путь, тем менее они видели исповедующих христианство греческое. Уже в Юрьеве оказалось заметно различие во взглядах на религию, но там же стало очевидным отличие уровня жизни. Не зря путники дивились множеству каменных строений в пределах иностранных государств.

Перед путешествием через море Исидор посетил Ригу, задержавшись в сем городе на восемь недель. Передвигаясь по морю, пришлось молиться Богу, упрашивая о попутном ветре, ясной погоде и уберечь от готландских пиратов, ибо противилась морская стихия, не давая кораблю спокойного плавания. Но стоило путникам вновь сойти на берег, как они словно в далёких от понимания областях оказались: дороги вымощены камнем, повсюду вода и фонтаны, статуи дивной искусной работы. Куда бы не шли, везде видели это: и в Любеке, и в Люнебурге, и в Нюрнберге. Ещё одно подметили путники, чем ближе к Полониным (Альпийским) горам они подходили, тем сильнее отличался язык, от слышанного ими ранее. Прошли путники даже город Понт, откуда Пилат родом.

Дойдя до Фряжской земли, остановились в Ферраре, где их встретили папа Евгений IV, греческий император Иоанн и Вселенский патриарх Иосиф. Там же в октябре случилось первое заседание собора. О чём шла речь в хождении не сообщается, не для того оно сложено. Перечисляются даты всех заседаний, продолженные вплоть до июля, но уже во Флоренции. Дивились путники в городах фряжских часам, состоявшим из фигур удивительных, совершавших занимательное представление. Поделился составитель хождения и ценами на снедь, давая наиболее полное представление о заграничной жизни. Стоит сразу упомянуть «Заметку о Риме», возможно писанную в это же время, кратко повествующую о некоторых достопримечательностях сего города.

До сентября задержался Исидор, может быть пытаясь узнать секрет разведения шелковичных червей. Тронувшись затем в сторону Венеции, далее проследовав через земли хорватов, сербов, словенов, угров и поляков. К сентябрю добрались путники до Москвы, откуда Исидор поехал в Суздаль. Так закончилось хождение на Флорентийский собор, дав информацию населению Руси о нравах чужеземных.

Коли нет упоминания распрей, значит стоит считать, что их не было. Ведь могли дружить народы, не зная вражды на уровне национальных и религиозных объединений. Ничего не случилось, что могло омрачить хождение. Придя к согласию со всеми, Исидор отбыл на Русь. Не его беда, как это воспринималось по завершению собора. Вспомнили правители и патриархи о собственных интересах, всё-таки пострадавших перед лицом католический церкви. Но об этом судить по другим историческим свидетельствам.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Из грязи в князи — это не пословица, так следует понимать сюжет плутовских романов, бравших за основу произведение Алена Лесажа «Жиль Блас». Требуется малое, вывести главного героя из темноты на белый свет. В случае Булгарина речь идёт об Иване Выжигине, прошедшем путь от унижаемого до незаменимого человека. Начав жить сироткой без имени, он вскоре обретёт понимание, кем же в действительности является. Не сын короля и не важная личность, но имеющий славную родословную, которой следует гордиться. Другое дело, что прожить придётся при разных обстоятельствах, подвергнуться всевозможным коллизиям, постоянно опускаясь на дно, чтобы сразу воспарить, дабы опять оказаться в числе проигравшихся. Таким образом и будет жить Иван Выжигин, пока не померкнет свет в его глазах, пресыщенный от доставшейся ему в итоге благости.

Ранее читатель уже встречался с адаптацией книги Лесажа, написанной Василием Нарежным и озаглавленной «Российский Жилблаз». Ту работу почти сразу запретили, поэтому она на долгое время затерялась для литературного мира. Булгарину повезло намного больше, созданный им роман пользовался огромным успехом, поражая воображение современников, требовавших сообщить им больше подробностей. Ряд писателей удовлетворял желаниям публики, в качестве примера можно привести Александра Орлова, расширившего представление о родственниках Ивана Выжигина. Говорят, ряд именитых авторов завидовал удаче Булгарина. Всё это создаёт представление, будто созданное Фаддеем произведение должно остаться популярным навсегда.

Испытание временем «Иван Выжигин» не прошёл. Сей роман растаял в прошлом, вместе с памятью о написавшем его человеке. Может и жаль, поскольку Булгарин имеет примечательную биографию, омрачённую довольно знаменательным фактом — во время Отечественной войны 1812 года он воевал в составе наполеоновской армии против России. Он и русский язык знал плохо, поскольку родился в Великом княжестве Литовском. В дальнейшем Фаддей не только заговорил на языке прежнего врага, он к тому же добился лавров популярного писателя.

Давайте немного взглянем, чем был интересен предложенный Булгариным сюжет. С первых страниц перед читателем ребёнок, живущий едва ли не впроголодь, почти босоногий, постоянно избиваемый, зато обладающий умением сладить с любыми неблагоприятными обстоятельствами. Случайно его увидит женщина, из-за шрама на плече признает в нём сына знакомого ей человека, а далее всё пойдёт лучше, нежели оно бы продолжалось, не узнай главный герой о некоем своём отношении к сильным государства сего. Его станут называть Иваном, а фамилию возьмёт из-за памятного выжженного шрама, так счастливо изменившем судьбу. Чтобы читатель не знал всего наперёд, Булгарин не скоро раскроет подробности, кто именно были родителями Выжигина.

Что же дальше? Приключений главного героя на страницах не так уж много. Значительная часть текста произведения повествует о других людях, рассказывающих Ивану истории собственных мытарств. Читателю важно понимать, он становится свидетелем нравов разных стран и народов. Побывает в Польше, где отношения между мужчинами и женщинами самые лёгкие в мире, не требующие каких-либо обязательств, достаточно разойтись после приятно проведённого вечера, как никто не вздумает укорять. Увидит читатель и быт еврейского ростовщика изнутри, поймёт проводимые им махинации, чему изрядно станет возмущаться, для себя лично усвоив, чем отвечать на хитрые уловки.

Ещё одним любопытным моментом станет наблюдение за сдачей экзаменов для поступления в учебные учреждения. Не надо быть умным человеком, достаточно иметь грамотного экзаменатора, умеющего так задавать вопросы, что они сразу подразумевают ответ. Сообразительный главный герой не будет напрягаться при обучении. Этим Булгарин выскажет отношение к светскому образованию в России. Оказывается, молодым людям преподавали танцы, французский язык и ничего более. Ни основ религии, ни научных дисциплин. Поистине, прибывшему извне проще понять страну, так как у него есть с чем сравнивать.

Осталось дать Ивану несчастливую любовь и отправить в необычные места. Допустим, через страницы романа сообщить читателю о службе среди киргизов, либо поведать о жизни оказавшегося в Оттоманской Порте человека, проданного евреем-компаньоном персу в разгар очередной русско-турецкой войны. Не станет хуже, если поведать о малороссийском парикмахере, не пожелавшем возвращаться из столицы к барыне, вследствие чего оказался в армии, воевал на Кавказе, после дойдя до Бухары. Как видно, читатель должен был с увлечением знакомиться с экзотичными для него обстоятельствами. Узнав о подобном, всегда найдётся тема для разговора.

Не обойдёт Булгарин разговор о шулерстве, раскрыв секреты крапа. Поведает о жизни русской женщины во Франции. Снова вернётся к теме русско-турецкой войны. Будет и тюрьма. Останется вывести главного героя к почётной должности, откуда он ни при каких обстоятельствах не сможет упасть обратно на дно. Основательно измотавшись, Иван Выжигин постареет. И теперь читателю решать, прочитал он о жизни замечательного человека или ему стала известна история мота, чьи будни состояли из чёрно-белых полос, в чём он сперва не был повинен, а потом вся вина за случавшиеся неприятности лежит лишь на его плечах.

Автор: Константин Трунин

» Read more

История Москвы, согласно Сумарокова, началась с посещения киевским Великим князем Георгием Долгоруким земель Степана Кучки. Одно огорчило его — не получил он ему положенных почестей. За это велел Кучку утопить в пруду. Где ныне Кремль, повелел Юрий град заложить, дав название по реке. А на месте, где после стоял Знаменский монастырь, другой град заложил, названный Китаем (по первому имени сына своего Андрея Боголюбивого). Вскоре обвенчал он сына с дочерью казнённого им Степана — с Улитой. Отбыл с ними в Киев, где через год скончался. Сколько не рожала детей Улита мужу, все они умирали, тогда решил Андрей не прикасаться к жене, за что предан ею был, убитый устроенным её руками заговором, припомнив тем ещё и горькую смерть отца своего. Уличил всех виновных в свершившемся брат Боголюбивого князь Всеволод, велел зачинщицу на воротах повесить и из луков расстрелять. С этого история Москвы пошла, этим же почти на сто лет закончившись.

Пришёл в ветхость град, основанный Георгием Долгоруким, пока не появился в сих местах князь Даниил, сын Александра Невского, пленённый красотою природы по берегам Смородины (так ранее Москва-река прозывалась). Жили тут лишь монахи-пустынники, нашедшие прибежище вдали от соблазнов рода человеческого. Сын его, Иван, родился в Москве, первым положив путь к единоначалию града сего, настаивая на праве на Великое княжение. К тому времени митрополит Максим перенёс митрополию из Киева во Владимир, а его преемник митрополит Пётр — в Москву. Так воссоединились в Москве власть светская и духовная.

Осталось Сумарокову кратко сказать о прочих правителях города. Симон Иванович скончался во время великого мора. Иван Иванович рано в монахи постригся, передав престол сыну, но Димитрий Константинович выпросил в Орде себе ярлык на княжение, за что москвичи озлобились на него и изгнали. Димитрий Иванович Мамая одолел, потревожен Тактамышем был, построил каменный Кремль. Василий Димитриевич наложил на новгородцев дань, воевал с отцом супруги своей Анны Витольдовны, лишился Смоленска, претерпел нашествие Едигея, изгнал Тамерлана. Василий Васильевич всходил на престол и дважды свергаем был, усмирил новгородцев, но претерпел насильственное лишение зрения, потому прозванный Тёмным, но всё равно продолжал видеть, хоть и худо.

Иван Васильевич — первый самодержец всея Руси, усмирил Марфу-посадницу и взволнованный ею Новгород, обеспечил Москве блеск и величие, ослабил Крым, покорил Казань, женился на греческой царевне Софье, взял гербом византийского двуглавого орла, но не стал отказываться от всадника, пронзающего дракона. Василий Иванович снова Казань усмирил, смирил псковитян, воевал с Крымом и Польшей, вернул Смоленск, построил множество церквей, в последние годы правления стал царём именоваться, постригся как Варлаам. Царь Иван Васильевич получил во владение Казань, Астрахань и Сибирь, при нём путь на Русь проведали англичане, при нём же зачалось книгопечатание, усмирял ливонцев, построил Свияжск и обвёл стенами Китай-город, прозывался Грозным.

Фёдор Иванович был тихим, Русью управлял Борис Годунов, приходившийся ему шурином. Дабы стать царём, Годунов умертвил брата Фёдора Димитрия, запалив Москву для отвода глаз. Воссев на престол, Борис Фёдорович отравил жениха дочери — датского королевича, поскольку боялся потерять власть, но когда под стенами Москвы встал ложный Димитрий, то из страха перед ним сам отравился. Фёдор Борисович пробыл шесть недель на престоле, вместе с матерью был отравлен по приказу ложного Димитрия. Димитрий Самозванец изначально искал помощь у поляков, имея при себе царскую печать и крест с подписью, подтверждавшей его происхождение, получил от папы Климента VIII благословение на царство над Русью, обвенчался с Марьяной, где бы он после не шёл, всюду русский люд признавал в нём царевича Димитрия, ибо родная мать признала в нём сына и по всем приметам он ему соответствовал, по восшествии на престол изнасиловал дочь Годунова — царевну Ксению, вместо среды постился в субботу, видя всё это русский народ выступил против него, продолжая считать подлинным Димитрием, Шуйский сам застрелил его из пистолета, когда палач занёс топор над плахой. Василий Иванович Шуйский, сродник Фёдора Ивановича, выбран на власть ради избавления от власти Димитрия Самозванца и засилья поляков, был свергнут, после на Руси Междуцарствие, кого не звал народ во власть, все занимались поборами.

Михаил Фёдорович, сделал отца патриархом, привёл страну к спокойствию. Алексей Михайлович сразу отогнал турок и татар от Украйны, усмирил новгородцев и псковитян, ввёл прибавку на соль и клеймил аршины, после чего начался бунт, в том числе и Стеньки Разина, положил основание правильного войска, старался завести мореплавание, взял Смоленск и устрашил всю Польшу, сверг с патриаршего престола Никона. Фёдор Алексеевич слыл ценителем словесных наук, театра и художеств, разрушил местничество, отставил богатое одеяние, завёл конские заводы, на нём «Краткая московская летопись» завершается. К тексту прилагается таблица о супругах государей.

Согласно приведённой Сумароковым версии нельзя понять причины возвышения Москвы, как и увидеть взаимоотношение с Ордой и соседними государствами. Полезно в качестве избранной информации, доступной для усвоения. В том и польза.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Если рассказывать о настоящей жизни по-настоящему, то это никого не заинтересует: жили-были, гребли и приплыли, чтобы дальше жили. Кого-нибудь это заинтересует? Видимо, Анну Матвееву данное обстоятельство не беспокоило. Она создала девять рассказов, поведав о сугубо для неё важном, никакого особого смысла не вложив, кроме осознания, что все устремления ведут в никуда. Очередной герой начнёт существовать, дабы к окончанию понять тщетность сделанного прежде. Нужно просто жить, не думая о чём-то ином, кроме необходимости обязательного усвоения мысли о собственной бесполезности.

Дабы авторский посыл был лучше усвоен, даётся представление о наиболее понятном для современников Анны времени — о девяностых годах XX века. Тогда люди не питали светлых надежд на будущее, они жили в сложной обстановке, подвергаясь каждодневному насилию, не смея надеяться на помощь государства. Наибольший интерес возникал к криминальным разборкам, о чём только и приходилось размышлять. Единственный выход из ситуации — покинуть страну. Там, на Западе, можно было получить хорошее образование и стать успешным человеком. Здесь, в России, допускалось осознавать никчёмность и влачить жалкое существование.

Предлагая читателю первую историю, Анна описала видение девяностых глазами подрастающего поколения. Только жизнь действительно идёт своим чередом, поэтому путь героя рассказа пролегает в заграницу, где он окажется по не совсем понятным для него обстоятельствам. Остаётся недоумевать, отчего «Похороны Великой Мамы» Маркеса нашли своё отражение именно в подобной истории, без какого-либо определённого понимания происходящего. Обстоятельствам будет так угодно повернуться, демонстрируя действительность с неожиданной стороны.

Герой следующего рассказа будет жить обыденной жизнью, вытягивая жилы из-за необходимости продолжения существования. Материя окажется полностью ему подвластной, останется найти общий язык с главным элементом каждой семьи, с самим домом. Не секрет, человек всё делает ради ограниченной стенами площади, на которой он живёт. Оказывается, не всегда Пенаты тебе рады. Если потребуется, они скажут, что никому ничем не обязаны, поэтому не утруждайся понапрасну. Разве это выдумка? То, ради чего живёшь, в тебе чаще всего не нуждается.

Продолжая рассказывать в подобном духе, Матвеева поведает историю мамы, делавшей всё, лишь бы её ребёнок не испытывал неудобств. Она наймёт няню, будет улаживать школьные и университетские конфликты, костьми ляжем, только бы дитя не знало нужды. Жизнь особенно больно бьёт по таким самоотверженным людям. Жертвы не должны допускаться, даже если речь о детях. Понятно, кровь и плоть от тела твоего: по твоему мнению. А по их мнению: не плоть и не кровь, а самостоятельный организм, обязанный родителю одним существованием. Мудрено ли, что общество отказывается от проявляющих заботу о нём? От Сократа до наших дней перемен не случилось. Но жизнь не закончится, как бы ребёнок не относился к матери, придётся жить дальше, ведь иного не полагается.

Матвеева не придерживается строго девяностых. В её рассказах есть техника из первых двух десятилетий XXI века. Перед героями встают новые проблемы, связанные с доступностью информации, когда родительский контроль ужесточается, вместе с тем и лишаясь возможности доподлинно знать об интересах подрастающего поколения. Приходится смириться, если ребёнок увлекается картинками для взрослых. Важнее другое — не допустить психических отклонений в развитии, выражающихся интересом к осуждаемым вещам.

Найдётся в рассказах место даже мечте о жизни где-то ещё, помимо опостылевшего родного города. Вне зависимости от региона проживания, проблемы общества везде одинаковые. Похожая и жизнь у каждого, кто проживает на территории России. И какая бы эта жизнь не была — она пройдёт, тогда всё и закончится.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Русским ничего не жалко. Они готовы Отечество отдать, лишь бы о нём проявили истинную заботу. Но если посчитают нужным, потребуют вернуть своё обратно. Примерно так обстояло дело в Смутное время, когда разошлись мнения у населения на дальнейшее продолжение существования. Одни пожелали принять власть польского Владислава, пообещавшего сохранить единство государства, другие отстаивали местные интересы, тем грозя разрушить целостность страны. Чью позицию занять? Герой романа Михаила Загоскина предпочёл дать клятву верности иностранцу, лишь бы Россия продолжила существование.

С первых страниц читателю даётся представление о сложности обстоятельств. Кругом полно казаков, которым главное бы платили, тогда они пойдут воевать за кого угодно. И полно поляков, почувствовавших себя хозяевами. Так создаётся впечатление, будто казаки утратили вольный дух, выродившись. Касательно интервентов иных мыслей быть не могло. Коли пришли на Русь, овладели ею, так всё лучшее должно достаться им, какие бы заверения не давал Владислав. Видя такое отношение, русские не могли мириться с узурпацией, желая скинуть с престола неугодного им теперь правителя. Как же дальше поступать Юрию Милославскому, чьи принципы не позволяют становиться клятвопреступником?

Жизнь будет тяжело для него складываться. Он понимает некогда поселившееся в нём заблуждение, но теперь ничего не изменишь. Придётся страдать. Он примет удары судьбы, стойко перенося лишения. Может Загоскин о том не думал, но отчего верным Владиславу в произведении остаётся лишь главный герой, тогда как все прочие выступают против него? Ожидаемо видеть отрицательное отношение к Юрию, клеймение его предателем, как бы он не говорил, что поступал из лучших побуждений. Загоскин будет его неизменно оправдывать, создавая у читателя впечатление, будто Владислав действительно мог принести благо стране, выполняй он данное людям обещание.

Проведя главного героя дорогой страдания, Михаил придумает способ найти выход из затруднительного положения. На помощь придут эпические богатыри, сражавшиеся на поле Куликовом против орды Мамая, известные под именами Александра Пересвета и Андрея Осляби. Будучи монахами, они встали на защиту Руси, обратив оружие против врагов. Разве это не разумное решение? Следовало отказаться от мирской суеты, а потом поступить согласно наставлению игумена, обязавшем пойти на подвиг для спасения Отечества от иноземных захватчиков.

Так получилось красивое сказание о заблудшей душе, желавшей лучшего, но ставшей игрушкой в руках дьявольского умысла. Пусть слог Загоскина далёк от идеала, отступления в повествовании уходят в дебри от основной сюжетной линии, главный герой окажется не до конца честным, то не отменит победу Дмитрия Пожарского над польскими интервентами. Основное требование к происходящим на страницах действиям Михаил выполнил, доказав способность раскаявшегося человека стать важной составляющей общего успеха.

Стоит согласиться, что Загоскин сумел показать, почему на Руси случилась политическая катастрофа, приведшая к утрате государственности. Не смутные представления о должном происходить стали причиной нерешительных действий русских, часть населения действительно поверила в возможность лучшей жизни, нежели до того приходилось терпеть на протяжении десятков лет, начиная с кровопролитных забав Ивана Грозного по вырезанию городов, отчего люди перестали быть уверенными в завтрашнем дне. Владислав пообещал принять православие, восстановить храмы, проявлять заботу о населении, чем заслужил симпатию здравомыслящих слушателей его речей. Другое дело, как это впоследствии реализовывалось.

Справедливость восторжествует. Поляки наедятся до отторжения. Самосознание в русских проснётся. Враг будет изгнан из пределов Отечества. А после счастье, любовь и страдания иного плана, без чего человеку никак нельзя обойтись.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Об Иоанне Новгородском было сложено три повести, как летописные, так и сказочные. Первая из них — сказ о чуде иконы Богородицы, явленной в защиту града Новгорода от войска Руси против ополчившейся. Было то в 1169 году, когда город был вольным и население само князей на службу призывало. Коли так тогда обстояло, значит угодным Богу стало. И поскольку это так, не стоит дивиться случившемуся тогда под его стенами. Началось всё с отказа двинян дань платить, предпочтя перейти под покровительство Андрея Боголюбского. Случилось тогда сражение у Белоозера, в летописях названное «Сказанием о битве новгородцев с суздальцами». Полегло в том бою первых пятнадцать воинов, а вторых — восемьсот. Осерчал Андрей Боголюбский и послал на Новгород сына, с которым на град пошли семьдесят два князя, что равносильно почти всей Руси тогдашней.

Сила великая шла к стенам, одолеть её нельзя было. Осталось молиться Богородице о защите. Иоанн обратился к иконе с ликом матери божьей, поставив образ против суздальцев. Выступили слёзы на древе сухом, чему подивились жители Новгорода. Случилось диво более великое, никем нежданное. Осаждавшие русичи, стрел прежде не жалевшие, ослепли будто и биться с собою же начали. Увидели это новгородцы, пошли в бой на суздальцев и всех одолели. Таково свидетельство, если не сомневаться в нём.

«Повесть о путешествии Иоанна Новгородского на бесе» — второй сказ. Согласно преданию, умел Иоанн бесов обманывать. Мог их в склянку заключить, требуя выполнять желания. И захотелось однажды ему в Иерусалиме оказаться, в тот же день обратно вернувшись. Так и произошло, как то он задумывал. Поймал беса и оказался в граде христианских святынь, воздав Богу тем уважение. Короток сказ о путешествии, ибо не по земле шёл Иоанн, а по небу пространство вмиг преодолел. Диво-дивное, может быть и случившееся на самом деле, чему в подтверждение никакие слова не требуются.

Последним сказом является «Повесть о Благовещенской церкви». Не могли люди построить церковь, не зная, откуда деньги брать на её возведение. Осталось снова воззвать к Богородице, на её милость уповая. Стоит ли дивиться диву случившемуся? Явился конь, золотом усыпанный да с сумами доверху златом и серебром набитыми. Хватило тех денег на церковь, обустройство её и дальнейшую жизнь служителей её. Тому верил народ, ежели сказания о том составил, явно их не придумывая, словно всё было в действительности, тем подтверждая значение божьего промысла, укрепляя осознание необходимости почитания Руси защитников, без чьего участия не быть ничему не Руси, как и ей самой не бывать.

Именно такие сохранились предания об Иоанне Новгородском. Сколько в них правды и вымысла? Каждый сам решит, смотря насколько доверчив он. Если ему близок дух религии и ищет ответы на вопросы в промысле Создателя, то не случается чудес для него, ибо оное подтверждений не требует. А коли сомневается кто в возможности в сказаниях поведанного, того не убедить никакими способами. Остаётся положиться на провидение, каким бы оно не трактовалось по своему происхождению.

Другое удивительно, как отстаивая определённую позицию, человек прошлого забывал об одинаковости мыслей противостоящей стороны? Почему Богородица помогла новгородцам, но отказала в помощи суздальцам, ей же молившимся? Если конь с золотом пришёл к Иоанну Новгородскому, значит покинул другого Иоанна, может быть такой потери не заслужившего. Полёт же на бесе в Иерусалим никого обидеть не мог, кроме обманутого.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Посещение Маскаренских островов могло побудить Даррелла к написанию истории о птицах с острова Зенкали. Придуманный Джеральдом участок суши наполнился самобытными племенами, исчезающими животными и растениями, поставленными перед угрозой разрушительного воздействия белого человека на природу. Планируется построить аэродром, для чего сперва будут возведены плотина и электростанция. Это означает затопление обширных территорий. Всё бы ничего, не учти Даррелл ещё один важный момент, показывающий взаимную связь процессов на планете. Стоит внести изменения, как местные жители столкнутся с катастрофой, способной сделать их жизнь невыносимой.

На остров едет европеец. Его глазами Джеральд предлагает осмотреть быт населения. Сразу становится очевидной богатая жизнь приближенных к королю людей. Процветание доказывается убедительными примерами роскошных интерьеров. Всё это проистекает от лояльности британцев, считающих остров своей территорией. Теперь они пожелали усилить присутствие в регионе, опасаясь русского влияния. Но такая боязнь всем кажется преувеличенной. Остров настолько далёк от чьей-либо сторонней заинтересованности, что должен приниматься за подобие безжизненной скалы в океане. На нём потому и желают построить аэродром, где будут останавливаться на долгом пути самолёты.

Современный человек у Даррелла не стремится истреблять животный мир. Уже нет тех варварских порывов, в результате которых животные не вымирали, а пожирались в огромных количествах. Теперь стоит иная проблема, связанная с человеческой деятельностью, направленной на трансформацию облика Земли. Если построить плотину, будут поставлены на грань уничтожения редкие виды животных и растений. Их можно перенести в другие места, но такая деятельность обречена на провал, так как предлагаемые читательскому вниманию представители флоры и фауны находятся в зависимости друг от друга, должные погибнуть, стоит прекратить существование одному из важных для их существования факторов.

Излишне пессимистично Джеральд смотрит на ситуацию. Он специально взял изолированный остров, природа которого формировалась на протяжении сотен тысяч лет без постороннего влияния. Не придаёт значения он и деятельности местных жителей, ещё в момент переселения должных извести значительную часть животного мира, поскольку остров населяют птицы, чем-то схожие с вымершими дронтами Маврикия и Родригеса. Даррелл вовремя одумался, возродив птицу из легенд, дабы на её основе доказать обязательность её пребывания, ибо для флоры важно, чтобы семена растений проходили через её пищеварительный тракт, иначе не смогут прорасти.

Остаётся убедить отказаться от строительства аэродрома. Как теперь не показать стремление человека заботиться о собственном благе, набивающего карман деньгами? К чему бы не привело истребление мешающих птиц, без этого не обойтись, когда есть риск лишиться гарантированного заработка. Общественности в той же мере безразлично, когда каждый получит свою долю прибыли. Остаётся надеяться на благоразумие, будто оно поможет восстановить утраченный разум у потерявших голову людей, забывших обо всём в ожидании наживы.

Вновь человек ставит себя выше природы. С одной стороны стоят те, кто ни с чем не считается, делая нужное ему. С другой стороны стоят подобные им. Только первые заботятся о личном благе, вторые — о всеобщем. При этом все думают, будто они правы. Остаётся указать на то, что все одинаково ошибаются. Пусть Даррелл проявляет заботу о планете, стараясь сохранить её текущее положение, да ведь сама планета не останавливается в развитии, уничтожая прежние виды, давая жизнь другим. В этом суждении никогда не будет единого мнения, поскольку будущему безразлично прошлое. Былое воспринимается важным лишь для настоящего, тогда как более не на что опереться.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Когда-нибудь наступает точка невозврата. Прежде Дарреллу читатель верил, но чем далее, тем меньше желания принимать рассказываемое за правду. Можно считать иначе, Джеральд шутит английским юмором, выставляя каждую описываемую ситуацию доведённой до состояния полной абсурдности. Может Дарреллу самому хотелось видеть именно то, что он сообщал на страницах произведений? Какую бы ситуацию Джеральд не представлял вниманию, всё в ней идёт так, лишь бы неприятности сыпались на действующих лиц. А если учесть, что перед читателем непосредственно автор в окружении повзрослевших членов семьи, то ни в какие рамки это уже не помещается.

Сборник «Пикник и прочие безобразия» разбит на ряд историй. В первой из них действительно показывается мероприятие под названием пикник, кое решила провести мама Джеральда, узнав из прогнозов об ожидающем британцев солнечном дне. Разумеется, верить в подобное на Туманном Альбионе никто не станет. Какая может быть солнечная погода, если такого отродясь не бывало? Но раз мама уверена в необходимости провести пикник, то так тому и быть, только всё пойдёт не по плану. Будет неаппетитная атмосфера, проливной дождь, сельская грязь и испорченное настроение. Весело лишь Дарреллу, всё это сочинившему. Но может таковой случай имел место быть, чего окончательному сомнению подвергать не станем.

Вторая история — поездка в Грецию. Маме захотелось посетить места памяти. Она вызвала сыновей и дочь, объявив о решении. Опять же, лёгкой прогулки не будет. Джеральд изрядно поиздевался над греками, унизив нацию до крайности. Понятно, рассказываемое им — обязательная черта английского юмора. Для путешествия по Греции действующим лицам достанется судно с дырой в борту, замки в туалетах окажутся неисправными, вместо льда будет подаваться кипяток, заказать требуемое блюдо не представится возможным. Тут стоит остановиться и вспомнить о знании Джеральдом греческого языка, о чём все собравшиеся прекрасно знали. Потому остаётся признать, Даррелл придумывал на ходу, никого не думая щадить.

Аналогичным образом Джеральд расскажет про посещение Венеции, а после опишет пребывание в отеле, где он активно штудировал девятитомник Эллиса Хэвлока, зачинателя науки сексологии. Сразу очевидно, сборник «Пикник и прочие безобразия» не предназначался для детской аудитории. Была ли рассказанная Дарреллом история в действительности? В стенах отеля он оказался в окружении озабоченного персонала, какими только расстройствами не страдавшего. Гомосексуализм и садомазохизм стали основой для углубления в иные людские пороки. Главный вывод, сообщаемый Джеральдом: человек не виноват, если родился с психическими отклонениями, поэтому нужно стараться найти общий язык с обществом, не желающим тебя принять. Не нужно углубляться в столь сложную для дискуссий тему, достаточно остановиться на словосочетании «психические отклонения».

В заключении читателю предоставляется дневник человека, страдавшего от хронического алкоголизма с частыми приступами белой горячки. Данная тема должна была беспокоить Даррелла, имевшего сложную историю взаимоотношений с алкогольными напитками. Повествование является опасным для восприятия, так как в тексте имеются бредовые галлюцинации, приводящие к печальным последствиям. Описать такое мог человек, сам испытывавший подобные ощущения. Если, конечно, он действительно не зачитал чужие записи, проявив сочувствие к их написавшему.

Остаётся думать, Джеральда Даррелла настиг кризис. В его самосознании происходила ломка, превратившая дружелюбного человека в весьма циничного обозревателя обыденности. Нужно хорошо подумать, каким образом после он вернётся к исходному состоянию, сочиняя художественные истории для детей. Лучше бы не было проявления жестокости в словах Джеральда, но уже никуда не денешься — труд опубликован и стал достоянием общественности.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Говоря о манере изложения Валерия Залотухи, можно посетовать на особенность русского понимания действительности. Автор погружается в мир переживаний, не претендуя на что-то определённое. Не имеет значения сюжет, тогда как важно разобраться в составляющих бытия. Ничего не происходит без обоснованных причин, кроме появления на страницах угодных писателю моментов. Под этим следует понимать не стремление видеть происходящее в истинном свете. Тут иная причина, объяснение которой кроется в неумении заинтересовать читателя действием. В потоке сознания рождаются герои и им же даруются для них поступки. Всё остальное добавляется для вкуса, тогда как оно не имело права быть заслужившим внимания.

Хорошие произведения пишутся годами, но когда количество лет переваливает за десяток-другой, трудно уловить определённую единую линию повествования. Залотуха также вымучивал «Свечку», записывая плохо связанные друг с другом истории, подавая под видом единого художественного полотна. Когда второй том встречает уже не тюремными сказками, а даёт представление о событиях времён гражданской войны, где некий дед лечил все болезни одной мазью. От всех хворей лучше прочего помогает убеждение, либо замысел Валерия останется плохо усвоенным. За счёт лжи действующие лица избежали уничтожения, накормив сомнительными лекарствами пришедших карателей. Рассуждать далее не требуется, поскольку повествование пойдёт иным путём, словно задействованная Залотухой сцена пришлась просто для необходимости заполнить белые листы текстом.

Вполне может оказаться, что Валерий выстраивал вертикаль жизни, разрывая повседневность визитами в прошлое. Без прежних поколений не быть последующим, потому важно показать ранее происходившее. Позиция понятная и вместе с тем неприемлемая. История не знает новых поворотов, следуя изгибам случившихся событий. Дать о былом представление, пустив читателя по этим самым изгибам, не являясь тем, кто может о том говорить как о прочувствованном лично: вот как должна быть охарактеризована «Свечка».

Устав от лекарских изысканий деда, читатель получит сказ о семье, где мальчики взрослели и становились попами, а девочки — попадьями. Залотуха получил возможность говорить на религиозную тему — самую неисчерпаемую из возможных для обсуждения тем. И неужели именно такой сюжет должен предшествовать рассказу о боксёрах? Читатель резко переходит от исторических реалий к будням спортсменов, наблюдая за стремлением автора понять, о чём думают бойцы, когда бьют друг друга по голове. И опять повествование вернётся в тюремные застенки, откуда и не требовалось уходить.

Почему бы не сравнить «Свечку» со «Смирительной рубашкой» Джека Лондона? Отчего Залотуха предпочёл использовать в произведении невразумительные уходы от реальности, тогда как у Лондона они получались гораздо осмысленнее? И это при том, что герой «Смирительной рубашки» бредил прошлым, оказываясь в незнакомых ему условиях, так как находил в том спасение от доставляемых ему страданий, а действующее лицо «Свечки», сугубо по воле автора, ловит сообщаемую ему информацию о чём-то канувшем в Лету.

Второй том неизбежно подойдёт к завершению. Живи Залотуха дольше, быть продолжению. Нельзя остановиться в потоке сознания, ибо нет ему начала и конца. Но всё подходит к окончанию, каким бы образом то не случалось. «Свечка» завершится тем же, с чего всё началось, и чем произведение оказалось наполнено. Остаётся повторить, вместе сообщённое не может восприниматься цельным, тогда как сообщённое врозь или в форме рассказов, оно могло иметь больший вес. Но произведение должно оцениваться в полном объёме, дабы вынести о нём верное суждение.

Предлагается задуть «Свечку» — время прошлого ушло.

Автор: Константин Трунин

» Read more