Tag Archives: сборник

Эдгар По «Чёрный кот» сборник (1843)

Эдгар По страдал алкоголизмом. В сорок лет его не стало. Одним утром, недалеко от бара, было найдено тело писателя. Обстоятельства остались неизвестными. Мир потерял талантливого человека. В творчестве Эдгар По отражал свои мироощущения. Есть даже рассказ об ощущениях после приёма наркотиков. Но определяющим для всего творчества становится рассказ «Чёрный кот», повесть об алкоголике, что разрушал себя изнутри, сея разруху вокруг своей пагубной привычки. Этим рассказом данная книга не ограничивается. Есть тут биография, а также следующие произведения: Берениса, Двойное убийство на улице Морг, Колодезь и маятник, Лигея, Необыкновенное приключение некого Ганса Пфааля, Тень, Чёрт в ратуше.

Данный сборник интересен тем, что под одной обложкой собраны рассказы разных жанров, отражающие широту интересов писателя. Вновь будет задета мистическая сторона, воплощаемая в общении с призраками и трупами, возобновляя практики месмеризма. Есть тут и первый детектив в мире, задавший направление большому подразделу литературы, давая картину преступления, возможных улик, следственных мероприятий, раскрытия преступления и обоснования подозрений. Всё написано в мрачных тонах — не забывайте, что перед вами Эдгар По, ему свойственно играть на нервах читателя, пугая различными способами. Где не испугает, там По возьмёт чувством отвращения, описывая события так, что становится дурно. Иногда Эдгар По думает о будущем — правда предсказатель из По получается не совсем хороший.

И вот в конце книги ожидает Чёрный кот. Этот рассказ можно встретить во многих сборниках автора. Такой садизм в книгах того времени, пожалуй, не найдёшь. Чёрный кот — воплощение мистики. В остальном же всё сводится к уничтожению человеческой натуры, сводя жизнь к употреблению алкоголя, который у людей вызывает различный спектр эмоций. Кто-то после приёма спит, кто-то молчит, иные же становятся крайне агрессивными. Именно агрессивное поведение превалирует в главном герое. Он не хочет пить, но пьёт. Он не хочет бить, но бьёт. Бесконтрольный приём алкоголя приводит к бесконтрольному уничтожению всего вокруг, как бы не была сильна любовь и сколько бы ты не хотел исправиться. Алкоголизм — это не вредная привычка. Алкоголизм — это болезнь, которую лечат психиатры. Алкоголизм — одна из форм доступной наркомании в мире, где когда-то кокаин прописывали от обычной головной боли, а галлюциногенами планировали наладить борьбу с хроническими аномально сильными болями любого происхождения. В мире, где курение — такая же вредная зараза, всё не может быть истреблено окончательно. Чёрного кота можете назвать одой алкоголизму… автор не видит выхода из сложившейся ситуации.

Фаталисты поймут. Результат един. Следует не мешать жить другим, тогда сам живи чем хочешь. Можешь пить до своего конца, захлебнувшись рвотой в канаве. Только и тут ты помешаешь тем, кому придётся заниматься твоим трупом. Ладно бы, если во время Эдгара По, труп воспринимался площадкой для экспериментов, который, считалось, можно оживить на некоторое время, да выспросить всю нужную информацию. Годы исследований отвергли идею месмеризма.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Натаниель Готорн «Чертог фантазии» (середина XIX века)

То было временем зарождения американской литературы! Готорна трудно назвать успешным писателем. Он жил по своим внутренним принципам, он сравнивал и анализировал всё вокруг, примеряя свою точку зрения к действительности. Есть в его творчестве интересные произведения, наполненные не нравственной моралью, а скорее стремлением к познанию человеком себя. Взять для примера сборник рассказов «Чертог фантазии».

«Чертог фантазии» не заинтересует современного читателя. Книга не блещет чем-то особенным, повествование в ней неспешное, а наполнение такое, что Эдгар По оказывается очень продуктивным и вдумчивым писателем. Пускай, аллегории Готорна никого не испугают — главное, что они вдохновляли Германа Мелвилла, продолжившего работать над стилем Готорна, доведя своё мастерство до следующего уровня понимания природы вещей. Мелкой поступью дело дойдёт и до Кафки, покуда его кличут всюду родоначальником абсурдизма. Так ли это на самом деле? Абсурд возникает из аллегорий, а аллегории прослеживались не только у Мелвилла и Готорна, но и в более ранних работах множества других авторов. Может при Кафке аллегория перешла в разряд абсурда — такое вполне может быть.

В изучении множества литературных троп нет верного прямого пути — петлять можно бесконечно. Каждый вынесет свою собственную правду из этого долгого путешествия, где многие станции пролетят мимо, ещё больше станций останется где-то в стороне и лишь избранная случайная часть обретёт счастье быть прочитанной. Хорошо, если в долгом пути вашему вагону встретится станция «Натаниель Готорн». Хоть вокзал обветшал — это не причина проехать мимо с недовольной миной. Пирожки могут оказаться вкусными у местного продавца на перроне. Давайте попробуем. Ассортимент из девяти начинок: «Визит к заведующему погодой», «Собрание знатока», «Чертог фантазии», «Новые Адам и Ева», «Железнодорожный путь в Небеса», «Ведомство всякой всячины», «Огненное искупление земли», «Званый вечер», «Послания П.».

Выбирайте и пробуйте каждый пирожок. Только учтите, что основной ингредиент всякой начинки — мысли самого Готорна. Не так сильно они разнятся на вкус, обладают вяжущим эффектом, от них может разболеться живот, отчего вас навестят тяжёлые думы о съеденном. При этом всё быстро улетучится после нажатия кнопки слива воды. Послевкусия никакого. Останутся только воспоминания о самой остановке.

Образ видения мира Готорном можно назвать устаревшим. Но всё возвращается обратно. Так когда-нибудь произойдёт снова. Пока же стоит смотреть и размышлять над имеющимся материалом. Готорна не причислишь к разряду верующих. Да, он обязательно затронет тему Бога, но опосредованно, скорее сравнивая его просто с творцом, а то и с заведующим погодой, что забыл о нашей планете, так далеко от него отдалившейся на фоне множества других созданных им миров. Творец настолько глух, что не способен слышать чьи-то мольбы, отсылая в качестве своего представителя деда мороза. Привыкнув к набожности писателей прошлых веков, испытываешь колоссальный диссонанс, когда кто-то из авторов того времени открыто выражает своё негативное отношение к религии. Впрочем, США — страна протестантизма. Протест выразился обретением самостоятельности, а со временем дозрел до протеста против всего мира.

Если кто-то помнит юмористические рассказы Марка Твена об Адаме и Еве, то ему будет любопытно взглянуть на один из рассказов Готорна. Только подходить следует с позиции читателя Джонатана Свифта, иначе ничего не поймёте. Представьте себя Гулливером, да прогуляйтесь по опустевшей планете. Зайдите в разные здания, примерьте платья в магазинах. Только нужно выбросить из головы понимание жизни с позиции современного человека. Готорн наглядно высмеивает достижения всей человеческой цивилизации, которые биологи называют эволюцией, а люди размышляющие грозно усмехнутся, давая общую оценку, как вырождение изначального в статусе возросшего эго.

Не брезгуйте невкусным! От вкусного раскисает мозг.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Лу Синь «Повести и рассказы» (начало XX века)

Многоликий Китай всегда был богат на литературные таланты, благодаря которым можно без труда проследить все пять тысячелетий его истории. В мире больше нет государств с такой длинной историей. Не безвестные летописи и не абы какие мифические сказания, а вполне осязаемые и чётко датированные. Возьмите Конфуция, чьи речи легли на бумагу после смерти и дошли до нас без каких-либо изменений. А чего стоит время борьбы трёх царств в III-IV веках, так хорошо отражённых с мельчайшими подробностями. Время падения последней китайской династии отражено ещё лучше. Коренной перелом произошёл в сознании людей, что стали способны переступить через себя, проявив неуважение к государю, нарушая главнейший из канонов конфуцианства. Мир будоражило — Китай не мог остаться в стороне. Стоит отдельно поблагодарить Лу Синя, классика современной китайской литературы, отразившего в своих рассказах все аспекты жизни людей, с большим трудом принявших новый уклад.

Мало кто из нас знает о жизни китайцев, а ещё меньше может рассказать о событиях, коим подвергался Китай после завоевания его монголами. Некие мифические опиумные войны, какая-то гражданская война и прочее — всё знаем поверхностно, а то и вовсе не знаем. Совершенно не готов Китай был к XX веку, когда на фоне общего упадка империй, пала и многотысячелетняя китайская монархия, уступая своё место революционерам-социалистам. Понимали ли люди к чему вели свою страну? В этом и помогает разобраться Лу Синь.

Стоит сразу отложить в сторону Былое, Блуждания, Дикие травы и Старые легенды — это всё лирика. Это ранние и поздние изыскания Лу Синя, в которых он сам не похож на себя. Они малоинтересны, в них реализм претерпевает изменения и больше похож на домыслы автора, что так портят впечатления от главной части сборника. Предлагаю сконцентрироваться на «Кличе» — он никого не оставит равнодушным.

«Клич» — это сборник рассказов, написанный Лу Синем в пределах 1920 года, плюс/минус несколько лет. Все рассказы наполнены непередаваемой атмосферой, берущей читателя на разрыв. Хочется биться головой, рыдать и благодарить небо за такие чудесные произведения малой формы, наполненные человеческой печалью и выражающих внутри себя всевозможные горести. Иной рассказ не превышает пяти страниц, но от него можно ходить в глубокой здаумчивости целый день, пытаясь собрать мысли обратно. Так ярко и пронзительно выражал своё видение мира Лу Синь.

Лу Синь заденет многие аспекты переходного периода. Наибольшие реформы коснутся системы образования, не сдававшей обороты более пятнадцати веков, полностью сконцентрированное на постижении конфуцианских канонов и ритмичности языка. Спроси тогда китайца любое изречение Конфуция, как сразу получишь чёткий дословный ответ. Так европейцы не знали Библию. Система образования сломила и весь жизненный уклад, когда была уничтожена система экзаменов, существовавшая такие же пятнадцать веков, сохраняя неизменный вид. Всё это коснулось и женщин, которым не только бинтовали ноги для получения маленькой стопы, но также никогда не давали имён. Хорошо, если женщина училась в школе, тогда она имела школьное имя. Иначе не имела имени вообще. Любопытный факт, который, лично я, узнал из этой книги. Даже волосы были комплексом поколения, покуда правящая династия заставляла всех иметь стандартную причёску со своеобразно выбритой головой и длинной косичкой на затылке. Такая причёска говорила о твоей верности правящему режиму. Представьте, как было трудно людям в этом время. Сбреешь косичку — враг государства, не сбреешь — враг революции. Не знаешь кого ждать к себе в деревню, отчего твоя судьба висела на твоих же волосах. В книге будет разрушен миф о китайской медицине, о которой Лу Синь отзывается как о шарлатанстве, когда доктора прописывали сами не зная какие лекарства, по непонятной им же системе, от чего люди умирали без надежды на излечение.

Лу Синь сам говорит в предисловии, что он далёк от героев, которым достаточно махнуть рукой и издать клич, на который обязательно отзовутся люди. Самого Лю Синя критика клеймила за вульгарный подход к китайской литературе. То время было сломом многих китайских традиций. Лу Синь одним из первых стал писать но более простом языке. Китайские иероглифы — очень сложная манера письма. Как в ней не запутываются сами китайцы? А ведь кто-то из них на полном серьёзе ратовал за искоренение иероглифов и их замене на латинизированную форму написания. До такого не дошло, но иероглифы всё-таки упростили. Во многом, наработки этого времени, взяли на вооружение японцы, где иероглифы крайне податливые, но несколько «алфавитов» могут свести с ума любого неофита. Китайцы хотели не просто облегчить иероглифы, кроме латинских букв можно было упростить иероглифы до примитивных, но и тут дело обернулось скверным образом. Исторически сложившаяся, система написания слов приносит много нелепых ситуаций, когда автор желает написать имя персонажа иероглифами, но не знает как это лучше сделать, да и не получается у него такое вообще, хотя в устной речи называть человека его именем совсем нетрудно. Вот и приходиться Лу Синю попирать устои, давая герою имя из двух латинских букв.

Борьба между западниками и «славянофилами» (шучу, конечно)… и китаефилами шла по всем фронтам. В нашей стране брожение умов происходило раньше основной революции, сломившей империю. В Китае же страсти кипели до, во время и после. Ломать было нужно всё. Не зря Мао Цзедун собирался стирать все старые феодальные традиции, создавая Китай с чистого листа. Было над чем работать, но это уже другая история.

Читая старые классические книги, а в особенности «Речные заводи», всегда поражаешься всеядству китайцев. Пускай они ели любое мясо, но они также никогда не брезговали человечиной. Иной раз доходило до дикости, когда голодающие деревни обменивались детьми, чтобы пустить их в еду для выживания. Лу Синь грозно и открыто называет китайцев нацией людоедов, причём без всяких кавычек. Каждая китайская книга на каждой странице изобилует словами «гуманность», «справедливость», «мораль», «добродетель», но Лу Синь между строк видит только одно слово — «людоедство». Основатель китайской медицины Ли Ши-чжэнь в труде «Корни и травы» ясно пишет о том, что человеческое мясо можно есть жаренным. Другие источники считают лучшим средством от туберкулёза булочку, смоченную в свежей крови убитого человека, съеденную ещё в тёплом виде.

Коротко, ёмко, жизненно, раздирает душу — такое впечатление от книги.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Средневековая андалусская проза (1985)

Среди российских читателей спросом пользуется ограниченная часть литературы, направленная преимущественно на писателей из Европы, Америки, самой России и, изредка, на редких азиатских, да и среди них предпочтение отдаётся преимущественно японским. Такое отражение действительности касается не только литературы, но и всех остальных сфер жизни. Во всём многообразии и накопленном богатстве арабская литература ничем не уступает остальным. Только очень важный отпечаток на арабских писателей накладывает исповедуемая ими религия, отчего иной раз себя чувствуешь неуютно. Впрочем, постоянное упоминание Аллаха — будет милостив он ко всем праведным — не портит их литературу. Такой же широкой отсылкой к Богу пользовались европейские писатели прошлых веков, трактуя действия героев книг от их отношения к Богу, да вновь и вновь задавая себе вопрос о том, что чем они так могли его прогневать, если на их долю выпадает столько страданий. Средневековая андалусская проза в этом плане ничем не отличается от более поздней, и может быть, хотя я не буду брать на себя смелость утверждать, где-то даже превосходит. Арабские мыслители не сетовали на судьбу, а выражали своё уважение и почтение, стремясь жить честно, хоть и жестоко по отношению к неверным.

Данный сборник — любопытное явление на моей полке. Я давно хотел ознакомиться с «Ожерельем голубки» Ибн Хазма и «Повестью о Хаййе ибн Якзане» Ибн Туфейля, а тут они имеются под одной обложкой, к тому же, дополнены рассказами андалусских арабских писателей, чьи работы выходили изданиями в составе разных сборников в шестидесятых годах прошлого века в Бейруте. Как бы не говорили о свободе слова и отсутствии каких-либо удобств в правах личности, но Советский Союз был замечателен тем, что никто не думал о рыночной экономике и спросе. Люди занимались тем, чем им действительно хотелось заниматься, без отрыва в думах о поднятии экономики и о хлебе насущном. Я твёрдо уверен, что не будь Советского Союза в нашей истории, мы бы так и остались без переводов многих произведений африканских, китайских и даже арабских писателей. Во всём этом удивляет не сам факт интереса к другим культурам, а тиражи… Такими тиражами книги сейчас не издаются.

Помимо трактата о любви Ибн Хазма и трактата о мироприятии Ибн Туфейля, в книгу вошли следующие произведения:
1. Ибн Бассам. Из книги «Сокровищница достоинств жителей Андалусии»;
2. Ибн аль-Аббар. Из книги «Моления и прощения»;
3. Ибн Хузайль аль-Андалуси. Из книги «Украшение всадников и девиз храбрецов»;
4. Ибн аль-Кутыйя. Из книги «История завоевания Андалусии»;
5. Ибн Кутайба. Из книги «Власть халифа и управление подданными»;
6. Ибн Хайян. Из книги «Жаждущий знания»;
7. Ибн аль-Хатыб. Из книги «Деяния великих мужей».
Условно они делятся на две части:
— Рассказы о поэтах и катибах, вазирах и воителях;
— Рассказы о деяниях правителей. Исторические хроники.
Подробно раскрывать каждый не буду. Просто скажу в общем, а если кто будет заинтересован, тот сам постарается раздобыть такую книгу. Впрочем, некоторые можно найти в свободном доступе в сети.

Более-менее, но очень скудно, мы знаем, что арабы в своё время выбили готов с территории современной Испании, разбили страну на множество эмиратов и правили там долгое время, постоянно испытывая неприятности от африканских соседей, что не отличались спокойным нравом, да внутренние противоречия тоже не давали спокойно жить. Тем более интересней будет прочитать «Историю завоевания Андалусии» от человека, чьи предки породнились с готами, ассимилировались и, не зря же таких называли ренегатами, стали мусульманами. Готы сами спровоцировали гражданскую войну, а вмешательство арабов за одну из сторон только усугубило всю ситуацию. Рима не было, он уже не мог как-то повлиять. «Историю завоевания Андалусии» дополняет «Власть халифа и управление подданными», где всё рассказывается с позиции художественного описания, давая наглядное пособие силы слова, что способно извратить любое реальное событие. В нём читатель узнает про миф о тайной комнате, где на стенах были нарисованы арабы, и которую нельзя было открывать, узнает также о несметных сокровищах Андалусии и благодетелях арабских завоевателей. Во многом, после всего прочитанного, понимаешь мирный характер арабов, да почему они особо не стремились захватывать Европу дальше — им просто некогда было этом заниматься из-за внутренних раздоров, как среди трёх халифатов, так и внутри отдельно взятых эмиратов.

«Жаждущий знания» и «Деяния великих мужей» дополнительно проясняют ситуацию из исторических хроник и повествуют об отдельных правителях. Более подробно рассказывается о смешивании христиан и мусульман, а также разъясняется, почему мусульмане трепетно относятся к христианским святым и храмам. Удивляет, но это так, мусульмане, хоть и считают всех, кроме самих себя, неверными, однако Иисуса Христа принимают как одного из пророков, ничего не имеют против Ветхого и Нового Заветов, понимая взаимосвязь всего этого со своей религией.

Больше всего среди арабов ценилась образованность. Если ты умел писать без ошибок и с места выдавать красивые умные стихи, то самое важное место среди придворных правителя тебе было бы сразу обеспечено, какими ты не обладай иными способностями и хоть будь глуп как пробка. По крайней мере, именно такой делаешь вывод, читая о деяниях славных мужей Андалусии.

Весьма любопытным является небольшое повествование «Украшение всадников и девиз храбрецов». Принято думать, что нет ничего важнее для араба, чем верблюд. Однако, верблюд важен, но не так как конь. Конь был любимым созданием Аллаха после человека, Адам отдавал предпочтение коню среди всех животных, первым приручил и оседлал коня Исмаил (по вере мусульман — прародитель арабов) сын Авраама. Предпочтение коню отдаётся прежде всего за его выносливость, способность бежать весь день и нести тяжёлый груз, не теряя при этом в скорости. Самым ценным считается вороной конь, потом золотистый — у них обязательно должны быть белые браслеты на ногах. Благородство коня оценивалось длиной шеи, самые породистые могли щипать траву, не сгибая ноги в коленях. Любили арабы и азартные скачки коней, даже пророк не брезговал делать ставки.

«Ожерелье голубки» и «Повесть о Хаййе ибн Якзане» вы можете найти отдельными рецензиями, им я уделил больше внимания.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Пол Андерсон «Патруль Времени» (1960)

Пол Андерсон взялся за сложную тему. Не так просто оперировать сюжетом, когда перед тобой вечность. Ты можешь брать любой момент из любого времени, совмещать всё это в разных пропорциях, получая гремучую смесь. Очень трудно укладывается в голове многовариантность событий. Из этого вытекает очень большое количество несостыковок, о которых можно бесконечно говорить. Не всё так просто, когда одно событие может происходить при разных обстоятельствах. Андерсон останавливается на самом главном — все рассказы этого сборника направлены на борьбу за сохранение истории в том виде, в котором она уже случилась и ещё случится. Если до середины XX века Андерсон хорошо оперирует данными, то о будущем он только предполагает. По обрывочным сведениям в будущем человечество ждёт война с Марсом, переход к матриархату, всплески активности ренегатов времени, что воспользуются плодами первых лет открытия возможности совершать путешествия во времени, и, конечно, когда-то через миллион лет люди эволюционируют в иных существ, очень отличимых от нас нынешних, гораздо сильнее, нежели человек может отличаться от обезьян.

Любая попытка внести изменения в прошлое может привести к необратимым последствиям. Достаточно вспомнить «И грянул гром» Брэдбери, там очень ярко предрекается разрушение реальности при халатном отношении к прошлому. Андерсон не столь категоричен. Там, где у Брэдбери реальность ломается от перемещения одного незначительного предмета, Андерсон старается не обращать внимание на детали, всё можно будет подчистить позже, создавая одну проблему из другой в лавинообразном порядке. Вся протяжённая линия бытия лучше показана в «Конце вечности» Азимова, где сюжет крутится вокруг похожей темы, только там не используются для работы такие яркие оперативники как в «Патруле времени», больше являясь библиотечными работниками. Сложность темы — не передать никакими словами. Слишком много вариантов.

Пол Андерсон погрузит читателя в историю, в этом сборнике нет рассказов о будущем — все они о прошлом. Читатель побывает во многих уголках древнего мира: Иран, Рим, Карфаген, Финикия; столкнётся с изменением реальности: монголы захватывают американский континент, конец хроник Тацита Второго тоже станет отправной точкой для расследования, сотрудники Патруля будут творить саги готов и скандинавов, Андерсон покажет прекрасный пример мышления конкистадора в условиях нашего времени. Читатель также побывает в такие времена, когда средиземное море начало наполняться, пропуская через Гибралтар гигантский водопад.

Для себя отмечу наиболее удачным рассказ «Печаль гота Одина». Так о готах никто не писал.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эдгар По «Ты убийца» сборник (начало XIX века)

Мистик, фантаст, автор детективов — всё это вместе звучит как Эдгар По. Бесподобный мастер коротких рассказов может напугать неокрепшую психику и в наши дни. Кто-то, конечно, останется недовольным излишней наивностью автора. Но уж куда нам, современным читателям, взращенным на кромсаниях «Пилой», впитавшим ужас японского «Звонка», ставшим на путь борьбы с «Паранормальным явлением». Раньше такого просто не было, да и сейчас бы такого не было, не твори в своё время авторы вроде Эдгара По, старавшегося взывать не к напускной показушности событий, а к животному ужасу, что зарождается в подсознании и стремится наружу, принося в жизнь человека много новых проблем, выливающихся в стресс и депрессию. О пользе такого рода искусства можно спорить долго. Лично я — против. Но кому-то нравится щекотать свои нервы таким вот незамысловатым экстремальным видом развлечений.

В сборник «Ты убийца» вошли одиннадцать рассказов: Длинный ящик, Метценгерштейн, Мистер Вальдемар, Мистификация, Морелла, Письма с воздушного корабля «Жаворонок», Разговор между Моносом и Уной, Трагическое положение, Ты убийца; Человек, в котором не осталось ни одного живого места; Человек толпы. Все эти рассказы наполнены как раз мистикой. Не хочется говорить о каждом, о некоторых уже говорил до этого, поэтому расскажу только об одном.

Кто знаком с Эдгаром По, тот не раз замечал в его творчестве такое явление как месмеризм. Это отчасти некое увлечение по оживлению трупов. Эдгар По всегда задевает эту тему. Будь-то «Падение дома Эшеров», «Погребённый заживо» или «Мистер Вальдемар». Самый знаменитый в наше время продукт месмеризма — вампиры и зомби. «Мистер Вальдемар» — другой вид ожившего мёртвого. Его тело умерло, но сознание ещё не покинуло тело. Эдгар По не говорит о наличии души, он никак не объясняет те процессы, что происходят с телами умерших, но он старается предполагать возможность общения с умершими. Пускай, что человек умер недавно — сейчас, спустя тридцать минут, его уже никто не будет оживлять. Раньше, видимо, считалось, что не всё потеряно, и труп можно оживить. Не зря ведь, в «Графе Монте-Кристо» Александра Дюма, мёртвым заключённым жгли пятки раскалённым железом, дабы точно убедиться в окончательной смерти человека. Сам по себе опыт ужасает своим кощунственным отношения, но у Эдгара По труп не труп, а пребывающий в неком состоянии организм, способный вернуться обратно. Тут вам не «Голова профессора Доуля», там хоть было разумное объяснение, тут же всё происходит само по себе. И всё-таки трупы не способны разговаривать с исследователями месмерических состояний, сколько их током не бей и сколько не взывай к их совести.

Отдельный интерес представляет рассказ «Письма с воздушного корабля «Жаворонок»». Кажется, Эдгар По старается в одном месте собрать все ожидаемые в далёком будущем научные открытия. Пересказывать всё бесполезно, лучше читайте сами и внимайте. «Разговор между Моносом и Уной» поведает читателю о смерти и бессмертии.

Читать Эдгара По лучше медленно и вдумчиво. Хоть его слог временами совсем непонятный, однако надо с собой бороться и не отступать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Робинзоны из Бомбея (1984)

Все взрослые разные, даже внутри одной нации, но дети по всему миру одинаковые. Можно найти некоторые различия, но при этом они остаются очень похожими друг на друга, покуда их не придавил груз проблем и пока они не стали впитывать в собственное миропонимание различные табу своего общества, пока не стали серьёзно восприниматься слова родителей и друзей, пока школа не начала навязывать точку зрения государства. До тех пор — ребёнок подобен чистой доске. Кое-что он впитывает в ходе игр, но при этом он только готовится к записыванию информации в своё подсознание. Отличались ли чем-нибудь индийские дети от детей, например, советских? Ничем. А ведь нет нигде такого расслоения общества как в Индии. В этой многонациональной, многокультурной и многорелигиозной стране есть многое из того, что способно привести к различному миропониманию внутри одного отдельно взятого государства. Страшно подумать, но в Индии двадцать один государственный язык, несколько не уступающих друг другу религий. Индия — это котёл противоречий, который неизвестно как не выплёскивается наружу. Есть страны, где не так много проблем, да сильны позиции внешнего влияния, там каждый день война. А вот в дела Индии никто не рискует вмешиваться — невозможно рассчитать последствия, всё может вылиться в ядерный конфликт, что совсем уж неблагополучно скажется на всей планете.

В книге «Робинзоны из Бомбея» много рассказов о днях минувших, но также актуальных. За всё время изменилось только название города Бомбей (ныне Мумбаи), всё остальное осталось на своих местах. Говорят, в Индии теперь нет каст, но люди продолжают мыслить исходя из того, что касты у них остались. Кое-какие разногласия с мусульманами будут сохраняться неопределённо долгое время. И непонятно — почему дети, что вместе играют, потом становятся такими серьёзными и полностью перестраивают своё миропонимание. Годы идут, а Индия остаётся всё той же. Ныне Болливуд не Болливуд, а некая форма Голливуда, где порой нет танцев. А каким шикарным стал арт-хаус — теперь представляешь индийскую жизнь не такой радостной. Вся возможная грязь через экран проникает в тебя самого.

«Робинзоны из Бомбея» — название одного из рассказов. Он — самое яркое наглядное пособие для тех слов, которые вам довелось прочитать выше. Дети из разных каст, разных религий, говорящие на разных языках — они отправляются на экскурсию в Гоа. Только их корабль тонет, а сами дети добираются до необитаемого острова. Во многом их спасёт только то, что они дети. Никакая другая сила не смогла бы свести взрослых индусов, хоть перед лицом смерти, хоть перед острой нуждой — никаких совместных действий, никакого общения друг с другом. Индийцы это прекрасно понимают. Разумные люди стремятся жить в мире, не задевая острых тем. Как хочется, чтобы мир был постоянным. Автор рассказа обязательно заденет тему превосходства одних людей над другими, но обязательно покажет пример, как надо бороться с зазнайками. Метод Махатмы Ганди подойдёт идеально. Нельзя прибегать к угрозе оружием.

Много других тем будет поднято в этой небольшой книге: эксплуатация детского труда, бедность, голод, кастовая система, унижение женщин, проблемы школьного образования, жестокость работодателей, конфликт богатых и бедных.

Стоит отдельно отметить рассказы, несколько отличающиеся от основных тем:
— «Следопыты из Казиранги». Упор автором сделан на приключения и находчивость детей в национальном парке, где орудуют браконьеры.
— «Туфли Манохара». Кто-то мечтает выкинуть надоевшую обувь, а кто-то мечтает иметь хоть какую-то обувь.
— «Футбольный матч». Полный юмора рассказ про детский спорт. В Индии, конечно, играют в футбол. Не каждый мечтает заменить крикетиста Тендулкара, но иногда можно помечтать попасть в ФК Мохан.
— «Прислуга». Завершающий книгу рассказ о молодом парне, что вынужден терпеть все требования своих хозяев и безропотно всё выполнять. Он осознаёт простую истину — покажи зубы и сразу окажешься на улице, где зубы уже не будут нужны.

Радует одно, всегда есть место хорошему и доброму. Пускай у каждого ребёнка будет самое лучшее детство, чтобы ему было потом приятно вспоминать прошедшие годы.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эдгар По «Овальный портрет» сборник (1845)

Если вы когда-нибудь захотите познакомиться с творчеством Эдгара По, то не совершайте классическую ошибку — не слушайте разномастные сборники. Лучше берите увесистый том рассказов и начинайте наслаждаться чтением. Это будет гораздо лучше и увлекательнее. Вы не станете слушать точно такие же рассказы с небольшими вариациями. Составители подобных сборников старались объединять рассказы по тематикам, что зачастую вылилось в печальный результат. Там, где По был слаб, очень тяжело воспринимать его рассказы. Наоборот, там, где По силён, трудно выделить более понравившийся. Имея же на руках все рассказы разом — не будешь иметь таких проблем.

Почему рассказы и почему не крупная проза? У Эдгара По есть одна повесть и много-много рассказов. Сейчас трудно представить писателя, ставшего популярным на волне коротких заметок, изданных большим тиражом. Такие заметки слишком мелкие или несут на себе оттенок явного блогодженеринга — заметок обо всём и ни о чём. Узконаправленные блоги не могут быть художественными, являясь литературой технического толка. Всегда бывают исключения, не будем об этом забывать. Не считайте мои слова за основу — они довольно категоричны.

Сборник «Овальный потрет» включает в себя семь рассказов:
1. Необыкновенное приключение некоего Ганса Пфааля;
2. Падение дома Эшеров;
3. Свидание;
4. Овальный портрет;
5. Преждевременное погребение;
6. Украденное письмо;
7. Лягушонок.

Определённой тематики у сборника нет. Просто семь рассказов. Что их объединяет — непонятно. Некоторые из них я уже читал и про них рассказывал. На этот раз могу выделить только рассказ о Гансе Пфаале и про Преждевременное погребение. Не забывайте, что Эдгар По жил и творил в первой половину XIX века, что он оказал сильное влияние на литературу своего времени, был вдохновителем Верна и Лавкрафта. К обоим писателям два данных рассказа имеют прямое отношение.

Ганс Пфааль — мечтатель, собравшийся на воздушном шаре долететь до Луны и столкнувшийся с множеством проблем на своём пути. Современный читатель скажет не одно веское слово против такого полёта, по простой причине невозможности и нереальности. Нам, современным читателям, ситуация ясна намного лучше. Но ведь раньше люди мечтали о полётах с помощью крыльев, жертвуя жизнями для достижения результата и разбивались насмерть. Со временем человек покорил небо, даже с крыльями, остававшиеся долгое время уделом мечтателей, пока прагматики бороздили в воздушных потоках на летательных шарах. Осталось предположить полёт в неизмеримо высокие пространствах. Так Эдгар По создаёт Ганса Пфааля, садит его в корзину воздушного шара, снабжает всем необходимым и отправляет на покорение космоса. Неверно выбранное средство легко заменить в воображении на ракету. Особой разницы читатель не почувствует. Он столкнётся только с жаждой открытия нового и необычного, поймёт представления людей того времени о Луне. Ганс Пфааль — это тот же Артур Гордон Пим, только в более фантастическом образе.

«Преждевременное погребение» — скорее мистический рассказ, имеющий в своей основе реальные события. Наш с вами любимый Николай Гоголь боялся такого погребения. По легенде его всё-таки похоронили живым. Такие мысли возникли после перезахоронения его останков, да следов от ногтей в гробу и, самое главное, из-за перевёрнутого тела. Эдгар По тоже боялся. Он приводит печальную статистику случаев подобных захоронений. Он же предлагает читателю почувствовать себя в теле заживо погребённого, понять всю безысходность ситуации и смириться с неизбежным, коли твои друзья не стали дожидаться явных признаков смерти, справив похоронный процесс с пышным празднеством.

Приятно читать классиков.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Лоис Буджолд «Осколки чести», «Барраяр» (1986, 1991)

Цикл «Барраяр» | Подцикл «Корделия Нейсмит» — книги №1 и №2

Если есть понятие космической саги или космооперы, то, пожалуй, Барраярский цикл Лоис Буджолд может быть смело к такому понятию отнесён. Далёкое будущее, громадные космические пространства, революция идей и нравов, переплетение человеческих судеб, войны, дипломатия. Мир Буджолд не прост. Судить о нём только по двум книгам одного из подциклов трудно. Ясно только, что подцикл «Корделия Нейсмит» — это вводное повествование к последующим событиям.

Давайте рассмотрим Вселенную. Перед нами будущее. В этом будущем нет инопланетян, миры населены колонизаторами с Земли. О самой Земле сведений крайне мало, все они касаются её существования до XX века, далее всё покрыто мраком. Читателю доведётся познакомиться только с двумя цивилизациями: колонией Бета и Барраяром. Оба мира отличаются друг от друга кардинальным образом. Если Бета — это образец демократии, разрушенной экологии, высоких технологий, гуманности то Барраяр — феодальное общество, отрицание личной свободы, цветущий зелёный мир. Остальные миры неизвестны, однако они существуют — в книге приводится их расположение на карте Вселенной.

Стиль Буджолд — стиль женщины. В описании событий автор сосредоточен на переживаниях героев, во многих действиях присутствует наивность. Разве могут главные герои событий думать о развитии любовной линии у других персонажей, когда вокруг «свистят пули» и разворачивается полноценная картина городского боя — конечно, могут. Буджолд полностью сконцентрирована именно на описании подобных переживаний, слабо уделяя место развитию сюжета. Если «Осколки чести» служат прологом и наполнены сведениями для ознакомления с миром автора, то «Барраяр» — это дворцовые интриги со смертями и предательствами вокруг короны, где важное значение имеет именно человеческий фактор гуманной личности.

Чтобы объединить два мира, нужно соединить их представителей. Колонию Бета представляет Корделия Нейсмит, космический разведчик, изучающий дикие планеты. Барраяр же представлен Эйрелом Форкосиганом, потомственным аристократом, всегда воюющим на передовой, воплощая в себе образец барраяской высшей касты воинов. Череда событий приводит их к знакомству, а последующие события сводят их в одной команде. В книге используется весьма интересное оружие — нейробластер и плазматрон. Первый уничтожает человека как личность, второй — оставляет выжженную поверхность с углублением в пять метров. Буджолд уделяет внимание даже такому моменту, как утилизация трупов из космического пространства после боя.

«Осколки чести» — добротный фантастический экшн. События развиваются на дикой планете и в космическом пространстве. Читатель узнаёт максимально нужную информацию, после которой мироустройство вселенной Буджолд становится понятным. Колония Бета и Барраяр — антагонисты. Мир по космическим масштабам мал. Это не Азимов с миллионами миров — тут всё гораздо скромнее. Скучно, однако, не будет. Буджолд всё-таки старается рассказывать историю кратко, но ёмко. Стоит лишь упрекнуть в излишнем потрошении человеческих пороков. В книге найдут много приятного для себя любители жестоких межполовых отношений, сторонники сильных женщин тоже не будут разочарованы.

«Барраяр» — большая война за трон. Барраяр предстаёт перед читателем во всей красе. Корделия Нейсмит узнает, что бывает бесплатный воздух, зелёная трава, большие водоёмы, отсутствие прессы на торжественных мероприятиях, узнает про обязанность женщин вынашивать детей старым способом (без участия маточного репликатора), что для беременности не нужно сдавать экзамены и получать разрешение, что местных женщин не лишают девственности технически при первых месячных и не ставят им контрацептивные импланты. Также познакомится с боевыми отравляющими веществами, покушениями, условиями войны в городских и партизанских условиях. Многое предстоит вынести ей при её новом статусе обитателя Барраяра.

Главный минус таких книг — они максимально быстро забываются. Фантазия фантастов всегда удивляет, они рисуют удивительные миры. Хочется помнить и не хочется забывать — всё-таки прожил рядом с полюбившимися героями важные моменты их жизни.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Хорхе Борхес «Проза разных лет» (XX век)

Хорхе Борхес — зарядка для интеллекта. Его творчество, как минимум — признак наличия умственных способностей, как максимум — стремление выбирать для чтения хорошую литературу. При всём своём весе в среде писателей с мировым именем, Борхес труден для понимания. Его тексты можно грызть с разных сторон, выедать середину или ограничиваться хвостиком, выплёвывая пережёванный материал. Борхес — непотопляемый корабль. Не всякому дано понять, но любой может сказать в сторону Борхеса много нелицеприятных слов.

Что из себя представляет этот сборник? Тут присутствуют художественные произведения и нехудожественные. Всё под одной обложкой. Если с художественным талантом Борхеса ничего не поделаешь — писал он в интересной манере, наполняя мир, тем самым, магическим реализмом, так свойственным писателям Южной Америки. Любимая тема лихих людей расцветает всеми цветами. Сам Борхес в начале каждого рассказа приводит список муз, послуживших прототипами для персонажей. Это были как реальные люди, так и персонажи со страниц других авторов: не всегда художественных, не всегда добрых. Борхес перерабатывал истории, давал другие имена и писал в своё удовольствие, наполняя характер героя и окружающие его события непередаваемым ароматом отчаянья и прожигания жизни в лучших традициях жанра приключений.

С нехудожественной частью сборника всё гораздо труднее. Очень тяжело понимать мысли Борхеса, когда он готов часами рассказывать о муках переводчика Сервантеса на другой язык. Борхес готов разобрать все аспекты отличий в переводах, он готов признать перевод самостоятельным произведением. Многого стоит история о случайно брошенной фразе, почерпнутой одним знакомым из старого издания Британской Энциклопедии, которое ныне переиздаётся в исправленном виде. И вот Борхес начинает проводить расследование, переворачивая библиотеки по всему миру, успокаивается только найдя тот самый забытый всеми том энциклопедии. Пытаясь разобраться в сути вопроса, Борхес погружается всё глубже и глубже, доводя ситуацию до осмысления мира под увеличением со стороны позиции Тлена, выискивая потайные тайны мира, скрытые от глаз. Мистика!

Любит Борхес разбирать творчество других писателей. Для примера он берёт малоизвестных, тщательно анализируя основные труды жизни. Для простого читателя — слишком тяжёлые для понимания. Как образец для подражания — может быть использовано. Как эстетическое удовлетворение — практически никогда. Надо быть слишком начитанным. В начитанности всё же не стоит укорять Борхеса — всё перечитать невозможно. Многие свои находки он делал благодаря всё той же Британской Энциклопедии. Интересно, Борхес наших дней — это читатель Википедии, делающий умозаключения о прочитанном и выкладывающий их на бумагу, либо где-то на электронных площадках?

Борхес делится историческими фактами. Мне трудно судить, может оно так и было на самом деле — возникновение лотерей, в частности — вавилонской лотереи. Борхес рассказывает подробно о первых неудачах, а также о том, что позже стало толкать людей на лотереи, о том, что неучастие приравнивалось к трусости, а одним из вариантов проигрыша могла стать позорная смертная казнь. Такой лотереей только нервы щекотать — либо берёшь куш, либо наоборот из тебя делают шук. Тема Вавилона Борхеса очень интересует, он с большим удовольствием будет рассказывать читателю о вавилонских библиотеках, об их формах и влиянии на формирование современных библиотек.

В этой книге, пожалуй, есть всё — она, сама по себе, часть Британской Энциклопедии; расширенная закладка в разделе «Борхес». Читайте, иначе где ещё можно узнать о трёх версиях предательства Иуды, а также узнать, почему Иуда не мог предать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 20 21 22 23 24