trounin.ru

Надои с козла молока — не надоишь. Придётся жить в созданных для того условиях. Опаснее оказаться наедине с тигром в клетке, будь ты хоть дрессировщиком. Пока не грянуло, нужно заранее снять напряжение. Почему бы не поговорить про укротительницу тигров? Знавал Куприн одну из представительниц данной профессии, либо знал рассказчик истории «Люция». И дело не в в том, что с животными опасно иметь дело. С человеком гораздо труднее справиться, если стремиться правильно понимать устройство социума.

Нет желания искать сходство рассказов Куприна с происходившими в России переменами, да не получается этого сделать. Читатель скорее подумает, что следует искать связь между происходящим с отдельным человеком и с определённой страной. Малое накладывается на большее, тем формируя единство происходящих событий. Как рассказчик будет миловаться с дрессировщицей, так она предпочтёт обойтись без его внимания, погибнув на арене в когтях вышедшего из-под контроля тигра.

Как после такого сюжета обращать внимание на описание школьных лет в «Храбрых беглецах» и высмеивание взяточников в «Канталупах»? Проще сконцентрироваться на рассказе «Интервью» — о негативном восприятии репортёров в жизни писателя. Кому-то сотрудники прессы противны до омерзения с их неподдающимися разумному осмыслению вопросами, а кто-то рад всякому интересу, даже столь пристрастному. Куприн обращал любое неустраивающее его мгновение жизни в повествование, потому не нужно быть газетным работником, дабы понять им написанное.

Один рассказ за 1917 год остался без внимания — «Козлиная жизнь». Александр продолжал радовать читателя юмором. Он критически подошёл к происходящему в стране. Ещё никогда не бывало, чтобы население России столь разнилось во взглядах. А тут Куприн представил на страницах навязчивого козла, прибившегося неизвестно откуда, ещё и под видом козы. Ожидали от сего животного многого, ибо молоко козье полезное и стоит дороже коровьего. Только куролесил козёл, покоя лишая. Продашь — он вернётся. На место поставить захочешь — рогами боднуть может. Куда его девать? Явно в армии толк от него будет. И действительно. Коли молока не даёт, пусть другим способом доказывает свою необходимость.

В 1918 году Куприн писал рассказы с чужих слов. «Сашка и Яшка» о событиях Мировой войны, про лётчиков-героев, чьи поступки продиктованы необходимостью, а не желанием проявлять отвагу. В «Пегих лошадях» скорее пересказ сюжета на религиозный мотив. «Гусеница» — отражение лично виденного. Более творчество Александра за данный год ничем отметить нельзя. Причину того объяснять не требуется, она должна быть понятна. Не до художественных изысканий тогда было, либо Куприн не желал творить, а может писал, но созданное им оказалось утраченным и после по памяти не восстановленным. Не имел Александр и замысла о крупном произведении, поэтому утратил мотивацию.

Оправиться от пережитого будет не так просто. Александру предстоит пройти через испытания, после чего успокаивать мысли написанием сказочных сюжетов, находя в них отдохновение от реальности. Об этом следует говорить при необходимости понять рассказы следующих лет. Пока же лучше подвести итог прежде созданного.

Начиная путь со службы в царской армии, Куприн после отставки предпочёл карьеру писателя. Он ещё раз призывался на службу, получив вскоре освобождение по состоянию здоровья. Тяга к творчеству редко брала верх, поэтому нельзя назвать Александра стремившимся к писательству человеком. Краткие моменты активности сменялись затишьем. Так и к 1918 году — вскоре последует длительный перерыв, связанный с неустроенностью вне России. Куприн лишь переменит место жительства, но продолжит творить при первой возможности.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Согласно Куприна, на Земле живёт Мефодий Тоффель, выполняющий желания человека джинн. Существует он со времён Соломона, с той поры ведёт отчёт своим дням. Он появляется перед людьми, обещая им богатое наследство от родственника, предлагая решить головоломку, после чего начинается бесконечное везение. Так люди обретали абсолютную власть, упиваясь ею и страдая от её последствий. В конце концов человек истощался или смирялся с неизбежным, выбирая право стать обычным, отказываясь от судьбы избранника фортуны. Будет ли подобное на страницах произведения Куприна в современные ему дни?

Нельзя взять и отказаться от заманчивого предложения. Когда ты беден, тебе не светит продвижение по карьерной лестнице, начальник зверствует, то станет приятной неожиданностью явление перед тобой человека с вестью о богатстве, за обретение которого он просит определённый процент, при этом заранее позаботившись об отгуле на работе и подробно дав представление о предстоящем маршруте. Но что за чертовщина всему этому сопутствует?

Читатель понимает, Куприн представил известный сюжет, где действующему лицу предстоит подписать договор с тёмными силами. Покуда добро никак себя не проявляет, создания из ада берут задачу по очернению человеческих душ на себя. И быть тому так, не смешай Александр мистику с восточными преданиями. Не будет негативных последствий, нужно проявить умение разгадывать тайны, тогда могущество действительно окажется достижимым.

Герой Куприна обязан обрести новые способности. Как он мог распорядиться ставшей доступной ему властью? Он поведёт социалистов к победе над монархистами или монархистам даст право выдержать натиск социалистов? А может его не интересует политика, поскольку он сразу станет властелином мира, наплевав на любые возможные противоречия сподвижников? Или ему просто будет везти на бирже, он станет богатым человеком и наконец-то приблизится к состоянию созерцателя, когда проблемы окружающего мира перестают волновать?

Не всё так просто. Разгадка тайны звезды Соломона даст герою возможность сбываться его мыслям. А так как мысли человека всегда настроены на плохое восприятие происходящего, то цирковые воздушные гимнасты начнут срываться и смертельно калечиться. И так о чём бы главное действующее лицо повествования не задумывалось. За всяким должным произойти несчастьем — именно несчастье и происходило.

Моральные мучения главного героя ставят его выше прежних владельцев джинна. Его очередной хозяин не желал искать подчинения стран и народов, не хотел проливать реки крови и вообще ни о чём не старался думать, настолько тягостно ему становилось. Но разве Тоффель не видел, какого склада был человек? Он изначально отличался спокойным нравом, который и сохранил, не поддавшись развратному воздействию вседозволенности.

К чему такое произведение написал Куприн в 1917 году? О каких возможностях для человека он пытался размышлять? Александру казалось мало похожим на правду происходящее в стране? Россия бунтовала, император отрёкся от престола, будущее стало расплывчатым. Понять это иначе? Остаётся приписать чьей-то злой воле или ставшему реальностью опасению. Часть населения страстно желала свержения Николая II, другая — того боялась. Как результат — империя рухнула, чего уже не изменить, поскольку нельзя повернуть время вспять.

Такие мысли приходят сейчас. Жившие в условиях событий тех дней о таком не могли помыслить. Для них произведение Куприна оставалось шутливым, позволяющим развлечься, но не объяснением происходящего. Так и могло быть в действительности. Поэтому любые предположения на этот счёт равносильны спекуляции с историей, не претендующие на правдивость. Но как иначе объяснить свержение тысячелетнего уклада?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Воспринимать Куприна певцом романтизма нельзя. Малая часть его произведений отдаёт желаемой быть увиденной лирикой. Больше в творчестве Александра натурализма, применение которого заставляло читателя критически подходить к его произведениям. Роман «Яма», опубликованный в 1915 году, ярко о том заявил. Если ранее к Куприну могли проявлять снисхождение и закрывать глаза на произносимые им слова, то теперь удар оказался нанесён по моральным качествам граждан Российской империи. В тот же год Александр написал ещё четыре рассказа: Фиалки, Гад, Гоголь-моголь и Папаша. Они предшествовали вышедшей после «Яме».

В «Фиалках» Куприн отдыхает от реальности, предоставив читателю право ознакомиться с сельской пасторалью. Муравьи, стрекозы, весна — всё это приходит каждый год и навсегда уходит, никогда не возвращаясь в прежнем виде. Не повторяется и первое признание в любви, как не суждено случиться чему-то ещё раз. Всё всегда происходит в первый раз, каким бы оно банальным не казалось. Надо всегда это понимать. Но и жалеть о минувшем не следует, надо хранить такие моменты в памяти.

Ничего не повторяется? А как же тогда быть с предсказаниями? Ежели кто знает о должном произойти, тогда это случается дважды. Сперва на словах, после на деле. Существуют даже люди такие — гадалки. Мужчине-предсказателю тогда стоит именоваться «Гадом». Один такой стал докучать рассказчику, излагая историю любовных отношений с женой, из-за влияния которой он от неё полностью зависим. Всем хороша жена, поскольку помогает деньги зарабатывать: приводит нужных людей, тем способствуя росту дела. Да есть оказия — любит жена в угодный ей момент скрыться со всеми заработанными деньгами, не оставляя мужу ни копейки. Так в чём же теперь состоит гадание? Мужу всего лишь интересно — с кем он увидит жену, когда она будет прогуливаться по парку.

Выходит, всё может повториться, нужно быть готовым к правильному восприятию. И первое признание в любви, и весна: могут случиться вновь. Тогда пригодится рецепт напитка «Гоголь-моголь». Допустим, ингредиенты известны, остаётся приготовить. Только надо знать, что гоголь-моголь вообще следует смешивать, а не употреблять составляющие поочерёдно. Употреблённый не в качестве смешанного продукта, данный напиток кажется принятым. Однако, во второй раз, когда станет понятна ошибка, гоголь-моголь употребится как следует. Это логично, но Куприн писал рассказ не об этом. Представленный читателю герой волновался перед выступлением на сцене, ему посоветовали означенный выше напиток, не поясняя его сути. Так тот и выпил, опьянев от причисленного к ингредиентам коньяка.

Если повторение способствует лучшему усвоению материла, то оно же способно нанести вред. Не всякому делу следует случаться без надобности. Назови, например, начальника Папашей не там, где следует, так и получишь сообразно своему проступку. Собственно, рассказ «Папаша» был опубликован за неделю до «Ямы», поэтому можно предполагать, что Куприн подготовился к негативной реакции общества.

1916 год примечателен пятью рассказами: Запечатанные младенцы, Гога Весёлов, Груня, Сапсан и Скворцы. Работа над ними проходила под шквалом критики. Поэтому следовало обойтись без новых провокационных тем. Лучше было обождать, показывая читателю талант рассказчика, с помощью которого он подмечает детали в окружающем мире, для человека без художественного воображения остающиеся незаметными.

Такое умение Куприн продемонстрировал в очерке «Скворцы». Анализу он не поддаётся, поскольку состоит из отчёта о наблюдении за повадками сих птиц. Повествуя от лица собаки в рассказе «Сапсан», Александр наделил героя повествования благородными чертами, готового насмерть стоять за хозяйку. Куприн описал посетителя казино «Гогу Веселова», играющего на выдаваемые ему жетоны, только без права забрать выигрыш, так как он не обязан возвращать проигранную сумму.

Куприн не желал ещё раз громко заявить о себе, но всё-таки не мог пойти против, опубликовав «Запечатанных младенцев». Наблюдать за происходящим вокруг не запрещается, но иной раз лучше не будоражить людское представление о должном быть. Пусть в сюжете описывается эпидемия и обосновывается необходимость избавляться от трупов умерших, всё равно трепетной душе читателя то было противно. Но рассказ мог быть написан когда угодно, а в публикацию пошёл в 1916 году. Может для того появилась веская причина, либо получилось пристроить в периодическое издание именно теперь, на фоне поднятого шума вокруг «Ямы». Понять лучше получится после знакомства с рассказом «Груня». В нём Куприн открылся перед читателем, частично обнажив личное миропонимание.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ядовитым Сумароков назвал Герострата, одно из действующих лиц комедии со сходным названием. Его словами Александр обличал действительность, представляя, вместо должного рассмешить, обязывающее задуматься. Конец столь правдивого лица во все времена оказывается печальным, не быть ему иным и на этот раз. Кроме того, Герострат не будет принят обществом, он окажется антипатичным. Устремления такого лица обречены на провал, какой бы истины он не стремился придерживаться.

Начинается комедия с другого. В гости к Менедему приехал из немецкой земли друг Демифон, куда он подался недавно, поручив всё имущество на попечение управляющего. Теперь он остался без всего, так как вверенное оказалось пущенным по ветру. На фоне сей неурядицы на сцене появляется Герострат, разговаривающий монологами и не вслушивающийся в доносящиеся ему ответом слова. Читатель понимает — это говорит сам Сумароков.

Что такое честность? Об этом в первую очередь вопрошает Герострат. Под честностью он склонен понимать выражение-химеру. Дабы обстряпать дела, все — от человека власти до нижайшего слуги — показывают своё желание кому-то услужить, тем вводя в заблуждение. Изначально не желая творить добропорядочные дела, лица, принимающие вид честных, обманывают, чем и обосновывается утверждение Герострата касательно химеры. Ежели нет желания создавать благо, тогда зачем делать вид, будто оно будет создано? Пока автор подобного утверждения подвергается осмеянию, власть не выполняет обещанного, а поместье грабит с виду добропорядочный управляющий.

Герострат усиливает философию, добавляя в спор о добре и зле теологические моменты. Он считает, что Бог не нисходит до просьб людей. Как не взывай к Высшему существу, на его помощь можешь не рассчитывать, пока сам допускаешь ошибки. Нужно сперва взвесить действительность, а потом уже принимать решение, чтобы не молиться, уповая в последней надежде на Спасителя.

Как после таких утверждений верить Герострату? Особенно в последующем, когда речь заходит о необходимости человека самостоятельно о себе заботиться. Толк проявлять заботу о ближнем, если тот тебя не накормит и не оденет? Скорее станет ещё одним голодным и нищим больше, так как не может кто-то кормить голодных, не беднея сам. В такой паразитической модели общества всем обеспечено одинаковое прозябание.

Столь рассудительный человек, каким предстаёт Герострат, смеет надеяться на ответные чувства от любимой им девушки. Разве сможет он добиться её согласия на брак? С такими-то мыслями, где невооружённым глазом выпирает циничное отношение к жизни. Логично понять, какой выбор будет сделан. Девушка предпочтёт мягкотелого доброхота, способного уповать на Бога и транжирить имущество, нежели обрести счастье с безбожным скупердяям.

Проблематику мировоззрения Герострата усилит реакция правительства. Он будет признан плутом и обманщиком, поскольку не может привести доказательства для своих огульных высказываний. Его твёрдая позиция пошатнётся, столкнувшись с реакцией большей части человечества. Потому он и будет признан ядовитым, вредным для окружающих его людей. Значит, такого человека полагается изолировать от добропорядочных граждан.

Но так ли ошибался представленный Сумароковым герой? Он лишь призывал не верить людям на слово и не возлагать надежды на Бога, стараясь справиться с затруднениями без чужой помощи. И раз он так честно высказал мысли, то придётся ему справляться с выдвинутыми против него обвинениями самостоятельно. Что-то подсказывает, что он не справится и сломается в застенках царской темницы. Умный человек предпочитает молчать или высказываться образно, как то продемонстрировал Сумароков, потому как правда отравляет общество, ибо служит антидотом лжи, принимаемой всеми за истину.

Автор: Константин Трунин

» Read more

О лошади, так о лошади. Потом о поездке на телеге, пока не будет замечен стог сена. Теперь о сене. Кто на нём только не лежал, дабы не родилась та самая лошадь, о которой изначально ведётся речь. Эта лошадь будет учиться правильно тянуть телегу. На том жизнеописание лошади закончится. А как бы подобную историю написана Марина Степнова? Её лошадь стала бы девочкой, думающей об умершей матери, неизменно сравнивая её глаза с глазами рыжей собаки. Под сеном понимался бы некий предок, любимый женщинами. Вроде бы и пустое из него сено, но его приятно лицезреть и теребить его образом память. Да что до того девочке? Ей надо учиться в балетной школе. Вот так всё просто.

Запнуться читателю предстоит на постоянных сравнениях автора чего-то с чем-то. Не может Степнова слова сказать, дабы не поставить рядом дикую ассоциацию, поражающую абсурдом. Пару раз усмехнувшись, далее пропадёт желание улыбаться. Понятно, такая у Марины манера изложения. У неё слово со словом не связывается, не поставь она между ними любимый ею оборот. Можно понять и даже простить, только при редактуре всё лишнее из текста выкидывается, ежели содержание может без этого обойтись. Не напоминать же Степновой про Экзюпери, писавшего крайне много, но на выходе получавшего тонкие книжки, за содержание которых его и будут всегда ценить.

Слова цепляются за слова, как уже понятно. Одна рассказанная история пробуждает к жизни следующую. Определённой схемы изложения у автора точно не было. Просто требовался момент, когда прежнее исчерпывалось, побуждая искать в ранее сказанном отсылку куда-то ещё, о чём и будет продолжен сказ. По такой схеме обычно пишут книги для детей младшего школьного возраста, где даётся общее представление о ситуации, раскрывать элементы которой предстоит действующим лицам. Причём произведение построено таким образом, что последующее никак не связано с предыдущим. Картинка создаётся из разрозненных красочных декораций и персонажей, друг с другом не совместимых, если их перенести в другое место повествования.

Постаралась Степнова наградить действующих лиц отрицательными качествами, якобы ими осознаваемые и желаемые быть преодолёнными. Отсутствие любви приводит к осознанию необходимости доброго отношения. Неприязнь к делу доводит персонажей до смирения и получения рекордных результатов. Порою на страницах нельзя пойти против обстоятельств: молодому человеку никак не повернуть время вспять, ибо он желает любить женщину пенсионного возраста. Не станем рассуждать, отчего на страницах произведения Степновой так пестовалась геронтофилия. Может это такой же абсурд, как приводимые в тексте сравнения, только доведённый до цельного массива из слов.

Не станем говорить и о евреях, судьбами коих Марина наполнила произведение. Ограничимся лишь пониманием, что предлагаемый читателю нарратив характерен для русскоязычных писателей еврейского происхождения. На ими создаваемые произведения чаще ставится ярлык довольно спорного мнения: «женская проза». В силу понятных причин данную тему развивать не стоит.

Так была ли суть у рассказанной Мариной Степновой истории? Если и была, то её трудно найти. Читателю показаны будни людей, живших и умерших, либо продолжающих жить и вспоминающих прошлое, без назидания и формирования выводов, вследствие чего определить суть и не представляется возможным. Сие утверждение допустимо оспорить. Проще будет его проигнорировать. Читательское впечатление не изменится ни под каким воздействием. Исправить положение поможет время, может позже творчество Степновой придётся по душе, а может такой момент навсегда упущен.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Все мы куём золотую розу, ради которой живём, а после умираем, оставляя вместо себя труд рук своих. Паустовский дал конкретный пример — он рассказал о писателях, то есть о людях, чья жизнь наполнена созданием текстов, продолжающих существовать бесконечно долго, продлевая жизнь покинувшего мир человека. Для лучшего понимания сего утверждения Константин привёл легенду о юноше и его любви к девушке, результатом чего стало изделие, созданное ради одной цели, в итоге нашедшее применение в другом. Так и писатели трудятся во имя личных представлений о должном быть, что трактуется потомками на разный лад, и редко на тот, который стремился вложить сам автор.

Слово родилось в устах человека для передачи информации. Письменному слову предназначалось оную закрепить. Художественное слово позволило иначе понимать происходящее, вплоть до отражения иных взглядов на действительность. Цивилизованный человек не должен делом демонстрировать устремления, когда достаточно об этом сказать. Побуждение к вооружённому сопротивлению всё равно пройдёт через слова. И когда потерпит крах устное слово, разгорится конфликт с применением силы, но когда и он исчерпает возможности, верх возьмёт слово письменное, преображающееся в художественное, в красках раскрывая представления, побуждая верить, сочувствовать и стремиться помочь. В идеале так, но на самом деле иначе. Покуда одни унижают других, противящиеся им стараются бороться как раз цивилизованными методами, только у Паустовского диким народом представлены европейцы, тогда как филиппинцы — нация благородных людей.

Оставим борьбу за права. Писатель, свободный от ограничивающих его творчество условий, должен стараться создавать новое. Это утверждение, отсылающее читателя к футуризму, понимается иначе, если об этом взялся судить Паустовский. Развивая мысль дальше, видя многое подобие подобий, уподобляющих литературу горе из без смысла исписанных страниц, начинаешь желать свежей порции слов, выделяющей писателей из потока графоманов. Лучше в течение десяти лет молчать, «уйдя в народ», дабы под впечатлениями творить на протяжении оставшихся лет. Таким образом поступали, допустим, Максим Горький и непосредственно Паустовский.

А как же писать так, чтобы оказаться востребованным у читателя? Единого рецепта не существует. Константин привёл в «Золотой розе» разных авторов, чей труд имел мало сходных черт, что не влияло на производимый ими продукт. Пиши хоть по заранее составленному плану или импровизируй. Твори утром, днём, а хочешь и ночью. Выводи слова на бумаге карандашом, ручкой, любым иным образом. Погрузись в тишину, шум или гам. Это не обеспечит успеха, важно содержание создаваемых произведений.

Паустовский мыслит масштабно, забывая про иные материи, которым читатель подвержен сильнее. Писателю важнее состояться в обществе, тогда к нему скорее придёт признание. Ежели он будет творить наедине с собой, никому не показываясь и делясь написанным только с друзьями, то чаще такие писатели ничего не добиваются при жизни (не считая редких исключений). И это при том, что творчество состоявшихся чаще ничего из себя не представляет, а труд обойдённых вниманием писателей способны оценить лишь потомки, не подверженные истерическим симпатиям прежних поколений, вследствие чего некогда популярные авторы уходят в тень и растворяются в безвестности.

Представленные на страницах «Золотой розы» портреты писателей не поражают воображение. Определившийся с собственным мнением читатель, скорее всего, не согласится с выводами Паустовского. Константин поделился собственным частным мнением, симпатизировать которому нужно с осторожностью, дабы не позволить сформироваться личным стереотипам, от чего представление о ком-то создаётся со слов других. Нужно самому вырабатывать мнение!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Потомки ничем не обязаны предкам. Жизнь разводит людей, заставляя их искать повод для вражды. И нет лучшего аргумента к возрождению противоречий, каким является память. Именно так случается в действительности. В художественных произведениях иначе — родственная кровь требует сближения и восстановления прежде оборванных связей. На страницах создаётся идиллия, весьма редко встречающаяся в таком же виде на самом деле. Вот и у Паустовского всё начинается с восстания декабристов в суровое для России время и заканчивается в современные автору дни, когда страна оказалась окутанной человеческой дружбой (sic!).

Место действия Константин выбрал далёкое — Аландские острова (архипелаг на юге Финляндии), где располагался Камчатский полк. Через эти земли пробирались в Швецию участники восстания декабристов. В центре повествования оказались Бестужев и Тихонов, офицер и солдат. Ничем не обязанные друг другу, они приняли смерть при разных обстоятельствах, в результате чего их похоронили в одной могиле. Но гибель сих людей всё-таки имела связь, о чём предстоит узнать далёким потомкам.

Судьба складывается на пользу литературных персонажей, оказывающихся в необходимом месте в нужное время. О чём требовалось забыть, то продолжает толкать вперёд. Разросшийся род мог бы забыть предков, умерших вдали от родной земли, но такого не случается. Желание найти пропавшего родственника даёт жизни движение, заменяя собственное существование. Потому у Паустовского всё подходит к тому, что могиле быть обнаруженной, а семьям восстановленными. Но требовалось ли это действующим лицам произведения? Автор за них решил, как именно им мыслить, отложив прочие дела в долгий ящик, с коими пусть не они сами разбираются, а занимаются следующие поколения.

За бурными событиями XIX века расцветает богатый революциями XX век. Поиски приходится продолжать на фоне матросских бунтов, обеспечивающих одному из действующих лиц быстрый рост в званиях. Иначе ему не найти желаемого, покуда он не получит управление над передвижениями корабля. Остаётся сконцентрироваться на единственной задаче — необходимости распутать клубок, завязанный на мимолётной интимной связи Бестужева за два дня до смерти, а после пойти по следам Тихонова, разыскивая его родственников близ Петрограда.

Прошло порядка ста лет с восстания декабристов. Зачем семьям объединяться? Они связаны мгновением, когда более в их истории схожего нет. Разве нет более важных дел, нежели установление уже ставшей бесполезной истины? Безусловно, идея представляет интерес, она прекрасно реализована, но мысли не могут обрести покой, не видя за порывами персонажей настоящей сути, кроме притворного желания помнить о тонкой ниточке, толком ничего и не связывавшей, дабы ныне ей придать вид крепкого каната, способного удержать тех, кто и не думал вспоминать о прошлом.

Если допустить сближение родственников (давайте их называть именно так), то чем это грозит в будущем? Паустовский может считать, будто на данной почве зародится дружба, помогающая сохранять стойкость в трудную минуту. Читатель же будет думать иначе, понимая, как скоро ставшее известным обрастёт домыслами, породив множество допущений, с которыми другие члены семьи соглашаться откажутся, вследствие чего важный эпизод станет основой драмы. Забытому потому и полагается оставаться забытым, дабы не вспомнили, попутно додумав обстоятельства, к действительности не имеющие отношения.

Было ли в реальности нечто похожее, о чём рассказал Паустовский? Обязательно подобное с кем-то произошло. В это не верится, но жизнь человека подвержена парадоксальности, чему сложно поверить, но поверить всё-таки можно. А вот литературным сюжетам доверия нет.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Повесть можно написать всего лишь созерцая некий предмет. Для Паустовского таковым послужила карта Мещёрского края. Он проследил её содержание, чтобы поделиться наблюдениями с читателем. Какой видел он сей край сам, тот отличался от представленного. Причиной тому является прошествие лет — датой съёмки обозначен 1870 год. Многое минуло за столь короткий срок. Ещё больше минуло с давних пор, поскольку некогда Мещёры тянулись с севера на юг и с востока на запад, а не как сейчас — «раскинулись» на малом отрезке между Рязанью и Владимиром.

Нет в Мещёрах примечательного. Не видит в них Константин особенности. Ему они приятны воспоминаниями, по следам которых он и взялся о них судить с высоты достигнутого. Как же получилось так, что понадобилась старая карта, тогда как можно было спросить о интересующем у старожилов? Приходится махнуть рукой. Какой толк от издавна живущих в этом краю людей? Разве укажут они правильное направление, понятное им одним? Лучше вооружиться картой, самостоятельно внося в неё изменения по мере продвижения. Паустовскому лучше судить о работе на местности, нежели его читателю.

Кстати, о читателе. Внимать рассказываемому Константином трудно, если Мещёрский край не был виден лично. Что это за хвойный лес такой? Почему так уважительно к нему относятся? Ведь с первых строк заявлено — обыкновенная природа, без возможности чем-то её выделить. В условиях обыденного созерцания Паустовский плывёт по волнам памяти, нисколько не стремясь взволновать обращённое к его повествованию внимание. Захотелось высказаться, припомнить детали. Ничего не поделаешь — подобным образом Константин написал большую часть книг.

Коли рассказ про лес, тогда нужно поведать о приметах, поделиться знанием определения сторон света или ещё о чём-то, тем отвлекая внимание читателя, получающего более информации, когда действия на местности возвращают Паустовского к анализированию содержащейся на карте информации. Вот Мшары — покрытые мхом болота. Точно ли они нанесены? В чём их примечательность? Читатель, видевший оные, сверяет собственные представления с точкой зрения на них у Константина. Если сходится — отлично, а если нет — годы не щадят природу, изменяя её лик для каждого последующего поколения.

Паустовский не спешит. «Мещёрская сторона» — скорее не повесть, а несколько собранных вместе очерков, связанных одной темой. Когда карта откладывалась в сторону, перед читателем предстаёт железная дорога или снимаемый Константином дом. Появились новые объекты для выражения мыслей о них, что хорошо вписывается в общий повествовательный фон. Разбираться или укорять автора за им излагаемое никто не станет. Говоря разобравшись, Паустовский умел переносить мысли на бумагу, тогда как основная часть людей их продолжает держать в голове. Взялся бы каждый за писательское ремесло, так переполнилась бы литература от увиденных под разными углами мещёрских сторон.

Обсуждать и понимать содержание не требуется. Оно представляет авторское восприятие природы, проявляемое через рефлексию. Константин разгружался от отягощающих его дум, тем давая творческим способностям лучше раскрыться. «Мещёрскую сторону» можно принять за черновик. Паустовский продолжал развивать писательский талант, умея рассказывать о самом обычном, о чём другой не подберёт текста и на несколько страниц. Нужно только иметь представление о чём пишешь, как образы сами заполнят пустые листы. А когда образы имеют вид Мещёр, то отчего не расписать ручку?

Взять бы читателю да пройтись по краю, описанному Паустовским, после сравнивая впечатления. Но не сразу, а спустя десяток лет. Сойдутся ли во мнении человек нынешний и некогда живший?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нужно уметь себя организовывать. Почему бы не взять пример с Александра Горбова и не создавать каждую пятницу по рассказу? Не может быть такого, чтобы за неделю не возникло идеи, и она не успела дойти до требуемого для её воплощения вида. Писать можно обо всём, без привязки к чему-либо. Сугубо о беспокоящей проблеме, какого бы рода она не была. Если будет похоже на фанфик, то никто от того не пострадает. А если читатель примет рассказанное за анекдот, то тем лучше, ведь плохую историю анекдотом не назовут.

Преобладающая тематика рассказов Горбова — фэнтезийная. Александр сводит в мир драконов, эльфов и гномов проблемы современного ему мира. Как будет выглядеть ипотека на сто пятьдесят лет? Читателю предлагается наглядный пример. А как дракону организовать банк, дабы золото в его пещере прирастало само по себе? Достаточно выпустить бумажный эквивалент, пускай и без каких-либо гарантий, что он эквивалент обозначенной на нём суммы.

С сарказмом Александр смотрит на происходящие в мире события. Почему американцы снимали высадку на Луне в условиях Голливуда, на самом деле её посетив? Может они встретили инопланетян? Или то опять были происки русских? А Гэндальф точно не бывал среди кавказских народов, не ел шашлык и не пил с ними вино? И разве всем известные объекты археологического наследия не возводились в прежние времена для сборищ вроде G20? Фантазия Горбова позволяет другим взглядом оценить встречающиеся в жизни затруднения, находя для них хоть и мало похожий на правду ответ, но всё равно кажущийся близким к настоящему положению дел.

Можно представить, что к Золушке явится не фея-крёстная: её посетит крёстный отец! Умный мужчина знает, как тяжко вскоре придётся королям, ибо полетят их головы от революционных порывов подданных. Так не лучше ли вместо бала отправиться в университет, после найдя умного мужа, составив с ним пару, прославившись на весь мир? Можно представить и побег Ленина из Мавзолея. Какая может быть причина? Допустим, экскурсионная группа из Гаити умеет такое, отчего гражданам данной страны давно пора запретить въезд в Египет.

Популярные в писательской среде персонажи-попаданцы достойны правильного их осмысления. Сваливаются они в неограниченных количествах со своими уникальными способностями на головы жителей иных миров и временных отрезков, что пора бы это как-то отрегулировать. Например, предъявлять завышенные требования, дабы отвадить сразу по прибытии. Пусть в другом месте реализуют свою судьбу.

Тем, кто надеется на лёгкое решение проблем, пользуясь различным чудодейственным инструментарием, Горбов советует крайне простое средство, эффективнее любых магических заклинаний и пространственных коллизий. Желающим купить папоротниковый мёд, Александр аналогично спешит открыть глаза, без лишних объяснений доказывая необходимость думать головой, только потом доверяя чужим словам. Что уж говорить про пользующийся спросом Эскалибур, за который хватается всякий спаситель определённых обстоятельств, уповая будто бы на свыше посланную на его плечи тяжесть по решению чьих-то проблем, когда оный и стоит как-то назвать, то ломом, либо ещё проще — плацебо.

Красным томом «Книга пятничных рассказявок» не ограничивается. Будут тома и иных цветов, когда для того подойдёт срок. Александр продолжает писать рассказы по пятницам, выкладывая их в свободный доступ. Кому желается прочитать, тот легко их найдёт. Сказать же более затруднительно, поскольку автор и без того позволяет читателю проникнуться плодами его дум, для чего нет нужды прибегать к услугам посредника.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В ходе бесед, записанных на диктофон, Александр Кабаков и Евгений Попов постарались припомнить самое важное, о чём бы они хотели рассказать об Аксёнове. Без какой-либо привязки непосредственно к раскрываемому ими человеку, они говорили о многом, поместив тем самым Аксёнова в мир собственных переживаний. Получилась книга не про определённое историческое лицо, а о событиях, некогда имевших место, волновавших непосредственно Кабакова и Попова.

Воспоминания не обходятся без упоминания родителей и юных лет. Оказывается, Аксёнов мог остаться казанским поэтом, не будь его семья разрушена советской властью. Разговоры об этом — вольное отступление. Кабакова и Попова интересовало прежде их личное знакомство с Аксёновым, через которое они будут показывать читателю присущее им мнение о минувшем. Важнее не работа врачом или проведённые в Магадане годы, а прочее, о чём сообщается в последующих главах.

О чём же в первую очередь следует говорить? Пристрастие авторов определяется сразу — речь пойдёт об отношении к вещам. Для советского человека это особенно волнующая тема. Аксёнов определяется словом «стиляга». Он всегда выделялся. Волновало ли это самого Аксёнова? Или тут стоит говорить о пристрастии именно авторов? Большая часть повествования будет касаться именно их мнения, читатель скорее узнает отношение как раз Кабакова и Попова, показывающих Аксёнова через желаемое быть увиденным.

В каждом человеке бывают отрицательные качества. В Аксёнове таких будто бы не было. Если он писал, то едва ли не гениально. Хотя, вспоминая его творчество, таковой характеристикой написанные им труды не наградишь. Кабаков и Попов даже не задумываются о возможности существования отличного от их мнения. Они упиваются разбором некоторых литературных произведений, неизменно находя на страницах отражение жизненных реалий самого Аксёнова. Получилось так, что всё сказанное было в действительности, лишь немного изменённое для создания должного художественного образа. Аксёнов возвышается на фоне каждого писателя. Он не создавал безликих персонажей, как тем не брезговал Катаев. А Шукшина Аксёнов во многом опережал, к тому же показывая более широкий размах представляемых в произведениях сюжетов.

Говоря об отношении к музыке, Кабаков и Попов вспоминают про джаз, воплощавший стремление к протесту. Они не сразу подводят ход беседы к пристрастиям непосредственно Аксёнова, разбираясь с музыкой в жизни других писателей. Только после Аксёнов предстаёт на страницах сей книги в качестве тонкого ценителя джаза.

Как же отразить рассказываемое Кабаковым и Поповым без пересказа? Это кажется невозможным. Их беседа перетекает от музыки к политике. Аксёнов представлен важной личностью, умевший разговаривать с властью, чётко обозначая пристрастия по тому или иному вопросу. После следует понимание определения «шестидесятники», из которого следует исключить писателей, не имеющих права ими называться, но по творчеству относящиеся к шестидесятым годам. Далее Кабаков и Попов переходят к важному эпизоду в жизни Аксёнова — к истории с «Метрополем».

Подумаешь, рассуждают авторы, советские деятели художественных ремёсел желали публиковать произведения без дозволения цензуры. Они не имели помыслов против советского государства, всего лишь желая самовыражаться. В таком безвинном виде Кабаков и Попов представляют «Метрополь», участие в печати которого означало для его участников крах возможности быть опубликованными после.

Какая же книга у Аксёнова главная? Кто такие подаксёновики? Как относились к творчеству Аксёнова в мире? Мог ли он получить Нобелевскую премию по литературе? Был ли настолько богатым, как это представляли советские граждане? Как относился к религии, алкоголю и женщинам? Чем болел в старости? Как воспринимал смерть?

Книга «Аксёнов» получилась беседой людей об умершем друге. Они могли о нём говорить бесконечно, но в один момент всё-таки решили навсегда остановить диктофон, посчитав сказанное прежде достаточным.

Автор: Константин Трунин

» Read more