trounin.ru

В жизни всегда существует минимум две точки зрения, но большинство людей считает, что их мнение должно быть определяющим для всех. Но! Если есть Бог, значит его может и не быть. Если есть царь, то кому-то его правление покажется благом, другие же воспримут его посланцем из ада. Так во всём, чего бы не коснулось представление человека. Многое зависит от полученного воспитания. Горький всё сделал, чтобы герой его эпопеи — Клим Самгин — с малых лет воспринимал действительность под социалистическим уклоном мировоззрения. И быть тому так, ибо возводил Максим на его пути преграды, выраженные через онанизм представленного читателю лица и проституирование на его интересах прочих участников повествования.

Горький начинает издалека. Сперва главному герою следует родиться, потом получить имя: желательно необычное. Пусть именем станет Клим (от латинского Климент — кроткий, мягкий). Главный герой действительно предстанет перед читателем в качестве податливого материала. Всякий, встреченный им на пути, будет из него лепить то, что угодно лично ему. Отец навяжет представления о Боге, как об извращении понятия Народ. Мать проявит заботу о благочестии, заплатив для достижения требуемого результата девушке, которая будет с её сыном спать. Друзья и знакомые не откажутся от возможности на него воздействовать. Даже измены матери сын станет покрывать, будто не понимая, чем она при нём занималась, ничего не стесняясь и не опасаясь.

Действующие лица отличаются обилием произносимых слов. Впрочем, произносимые ими слова не имеют никакого значения, не несут смысловой нагрузки, будто между делом, словно так и должно быть. Перед читателем без спешки пройдёт юность, а следом школьные годы главного героя. Клим не вынесет полезного опыта из прошлого, оставаясь тем же самым податливым материалом в чужих руках. В думах над онанизмом и постельными утехами с девушкой проходит едва ли не четверть всех представленных на страницах событий.

Читателю может показаться, что Горький взялся подражать Ромену Роллану, автору эпопеи «Жан-Кристоф». Но язык Роллана не столь путанный, события взаимосвязанные и открывают для читателя многогранность представленного человека. «Жизнь Клима Самгина» разительно отличается, поскольку Максим больше значения придавал происходящему вокруг героя, нежели — непосредственно с ним. Нет и желанных сорока лет, выстроенных в хронологическом порядке, относительно происходивших перемен в обществе. Всё находится в подвешенном состоянии, пока не случится Ходынская давка, произошедшая сразу после коронования Николая II. Тем царь проявил неуважение к народу, так как после отправился на бал, а не объявил траур.

Ещё до Ходынки главный герой задумается, отчего люди живут пустой жизнью. Оную и показывал читателю Горький, не жалея для того слов. И вдруг, из пустоты, появится запрещённая литература, проснётся страсть к её чтению. Царь истинно окажется кровавым, его правление — противным народу явлением. Уже не остановится Максим от впечатлений, много рассказывая о последствиях давки и о свидетельствах очевидцев. Случившееся бы забыть, не раздувая пожар из раболепия народа. Кто же знал, какой катастрофе суждено произойти, сколько крови ещё прольётся. Может не понимали социалисты, сколько смертей произойдёт? Горький писал не «Мать», он писал «Жизнь Клима Самгина», зная о случившемся, но всё-таки не зная, какая трагедия случится через следующие десять лет после издания первой книги.

Народное должно принадлежать народу. Плохо оно лежит или хорошо — только народу. Или для какой цели показан на последних страницах китайский посол, прикарманивший дорогостоящий изумруд, не обратив внимания, что открыто похитил чужое достояние?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Что движет человеком? Почему переменчив он? Утром никого не любит — страстно к вечеру влюблён. Понять его мотивы невозможно, о том иное измышляют. Всякое думают, считая, будто верно понимают. Но вот случилось, вот взыграли чувства, спокойный прежде, ныне он — источник буйства. Вчера — союзник, верный сын Отчизны. Через мгновение — причина дружбы крепкой тризны. Мазепа! Чем нам не пример? Мазепа — выбравший предательства удел. К Петру спиною повернулся, под стяги шведа Карла перейдя, в том нечто важное для казачества и для себя найдя. В чём того причина? Отчего Мазепа стал такой? Разменял он к Полтавскому сражению почти десяток восьмой. Пушкин посчитал, что старый казак был влюблён, именно об этом в поэме «Полтава» прочтём.

Судьбами стран, их народов и каждого отдельного лица управляет воля храброго мужа и воля подлеца. Храбрым мужем Мазепа был? Или всё же предателем слыть заслужил? То рассудят потомки, решая о том по угодному им: в политике всякий чем-то ему важным томим. Пушкину вера — пусть споры рассудит он. Покажет, почему Мазепы бой стал предрешён. Не по решению рассудочной мысли совершил гетман поступок, не желал он от Петра для края своего уступок, ему и шведы ничего не сулили, о послаблениях Мазепа с Карлом не говорили. Дело в крестнице оказалось, любил её он, потому и предал Петра: иные мнения — лишь пустой звон.

Как взять желаемое, коли не позволяют обладать? С силой выступить и с силой отобрать? Локти кусает противник пусть твой, тешится пусть своей горькой судьбой. А если конфликт от того, что тем обидишь царя? Но ты освещал ему путь, себя не щадя. Ты достоин любви, тебя могут любить. И предать тебя могут, тебя могут казнить. Предателем станешь, никого не предав, и предав, предателем станешь, оным так и не став. Голова пойдёт кругом, была не была! Не простит тебя Пётр? Вольного казака, значит, такая судьба. Чувство взаимное, любим ты любимой своей, пусть не с русским царём, решил ты: «Со шведами язык общий найдём».

Не стоит думать, будто одного Мазепы жизнь сложна: каждого человека жизнь затруднений избытком полна. Решение всегда найти можно, забыв о нуждах своих, ведь думать надо прежде о людей нуждах других. Как не ищи оправданий, о чём Пушкин писал, не всякий из-за любви друзей предавал. И ладно бы юнца любовь, что жизни ещё не познал, но любовь старика… Маразм, пожалуй, крепчал.

За новый стан гетман поведёт в битву войска, заполнит бреши шведов: казакам укажет в полках шведов места. И грянет залп, сойдутся армии, прольётся кровь. А всему причина, как бы не звучало странно, гетмана любовь. Любил он сильно, и ту битву за любовь он проиграл, под Полтавою сражаясь, об одном он всё же крепко знал. В том сражении пал враг его, убитый лично им, из-за кого он был со шведами разгромлен и прочь из Сечи был гоним. И успокоилась душа Мазепы разом, отец любимой не ответит более отказом. Не ответит, ибо пал в битве за Петра. И Мазепа падёт через год, не дождавшись в Бендерах утра.

Закончит сказ Пушкин. Довольно сказал он. Мазепу другим мы представим, сказанное о нём мы учтём. Любил человек, желал любимым быть, всё сделанное он посчитал нужным забыть, не для других старался, для себя одного. Если не сам, о тебе не позаботится никто.

Автор: Константин Трунин

» Read more

История после падения дома Рюриков и вплоть до воцарения дома Романовых — подобна ветру в поле: понятно, о чём речь, но непонятны детали происходивших событий. Вот сын Ивана Грозного — Фёдор, слабый умом, занимал трон на протяжении четырнадцати лет. Вот шурин Фёдора — Борис Годунов, фактически являлся его соправителем около одиннадцати или тринадцати лет. После смерти царя на троне останется его жена Ирина Годунова, которая через месяц пострижётся в монахини и тем уступит занимаемое место брату — Борису. Так он официально получит титул царя. Всё последующее станет предвестником смуты. Умерев, Борис передаст трон сыну Фёдору II, чей коронации так и не состоится. При приближении к Москве Лжедмитрия молодой правитель окажется низложен народом и задушен. Пушкин написал немного другую историю, созданную в духе Шекспира, то есть по мотивам событий.

Кому быть царём после смерти Фёдора Ивановича? Народ выбрал Бориса Годунова. Лучший ли это выбор из возможных? Бояре в том сомневались. А если есть сомнения, значит при любом удобном случае произойдёт свержение. У Пушкина севший на царство правитель оказался мягок сердцем. Он благодарен за доставшееся ему счастье в виде доверия, поэтому стал править справедливо, не ожидая ни от кого предательства. Так и жило государство, пока в одном из монастырей не возжелал принять царские регалии послушник — некий Григорий. О его решении знали все, вплоть до Бориса Годунова. Угроза действующей власти — всегда риск. Поэтому Григорий решил искать помощь в польских землях, где поверили придуманной им истории, будто он сын Ивана Грозного — Дмитрий, в действительности не умерший. Полякам нужен был формальный повод для вторжения на Русь, чем они и воспользовались.

Подход Пушкина к истории оказался построенным на сценах. В первой избрали царя Бориса, в последующих показан Григорий, его взаимоотношения с Мариной Мнишек, в окончании показана смерть Годунова и сохраняющий молчание народ. Наступило Смутное время, ознаменовавшееся провозглашением в качестве правителя Дмитрия Ивановича. Смутное оно стало по причине непонимания людьми, кому отдать право царствовать над собой. Живи Борис дольше, быть истории иной, нежели она нам теперь известна.

Как понимать рассказанное Пушкиным? Прежде всего, происходящее должно напоминать читателю действие, характерное для плутовских романов: человек без роду и племени добивается лучшего из возможных результатов. В представленном случае, Григорий сумел добиться царского трона. Должно быть хорошо заметно, именно Григорий является главным лицом происходящих на страницах событий. Он не зависит от чужого мнения, открыто говорит о намерениях, находит соратников и осуществляет задуманное. Всё прочее — удачное стечение обстоятельств. Важным эпизодом стала беседа с Мариной Мнишек, где Пушкин показал Григория сомневающимся в успехе человеком, но твёрдо уверенным в необходимости идти до конца. В любой момент он мог лишиться поддержки, но обстоятельства позволяли ему двигаться к поставленной цели. Согласно Пушкину, власть сама пришла в руки Григория, ему было достаточно показаться под стенами Москвы в необходимое для того время.

Остальное не имеет существенного значения. Прочие суждения скорее останутся домыслами. Пушкин не первый, кто из русских литераторов взялся раскрыть образ Лжедмитрия. До него это делали — делали и после. Только Пушкин дал иное название произведению, тем будто бы сделав акцент на личности Бориса Годунова. Ещё не раз он поступит аналогичным образом, снова отвлекая от основной сюжетной линии.

Все всё знали. И про Григория народу было известно. И кто именно шёл на царство после. Это так, если верить предположению Пушкина.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Русь многострадальная, нрав проявлявшая, себя уважавшая, словно бед не знавшая, Мамая одолевшая, Тохтамышем покорённая, уповала в гордости своей на помощь Богородицы. Всякий раз, стоило беде сойти с русской земли, в том божественный промысел находя. А коли беда настигала Русь, то за грехи случалась она, за зазнание. Вот и в княжение Василия Дмитриевича, внука Ивана Ивановича, правнука Ивана Даниловича, вторглась орда великая, Темир Аксаком ведомая. Шёл на Русь хромец железный, разбойник степной, покоритель земель от Китая самого. Возил он за собою следом султана турецкого, в клетке сидящего. Велик Темир Аксак, быть беде, а то и вечному разорению.

Тимур, он же Тамерланом прозываемый, был без роду и племени. Овец он воровал, юным будучи. За то его, изловивши умеючи, избили и нанесли увечие. Хром стал, потому Аксак, железом ногу обил, потому Темир. Сколотил он банду, разбоем поживаючи. Росла шайка его разбойная, размером страны превышая, им покоряемые. Пала Азия пред ноги его, руки Европою овладеть замыслили. Тохтамыш уступил власть ему. Осталось над Русью покуражиться. И вошёл тогда Темир Аксак на Рязанщину, пятнадцать дней стоя близ Ельца лагерем.

Русью правил тогда Василий Дмитриевич. Год тогда был 1395 по христову летоисчислению. Правил Василий мудро и славны дела его были. А кто отец — в повести о том не рассказано. Не Дмитрий ли Донской? Неважно то обстоятельство. Али не знали о таком предке текста составители? Али обиду какую затаили на князя Великого? Допустившего Москвы разорение, отчего о поле Куликовом помнить пропало желание.

Ожидали в Москве осаду неизбежную. В силы свои больше не верили. Не повернётся ли сын князя Дмитрия спиною к городу, не побежит ли искать спасение в землях северных? Проявит ли на этот раз смелость митрополит Киприан, некогда Москву оставивший без божьей помощи? Волновался народ, веру в человечность избранников утрачивая. Но случилось небывалое, в месте, где поставлен Сретенский монастырь после был, встретили москвичи шествие с иконой Владимирской Божией Матери, как сразу стало известно им — снялся Темир Аксак с Рязанщины, уйдя в земли южные. Снова помогла Богородица, Руси заступница.

Так в повести сказывается. Верить сказанному полагается. Таким был Тимур, каким представлен он. Такой же важности Василий Дмитриевич, беды не испугавшийся, прегрешений не имевший, живший жизнью праведной, дальним предкам его подобной, потомкам во исполнении в пример быть должной. Потому отступил враг грозный, поражений не принимавший, а то быть Руси в порошок стёртой, дабы ветер из степей преград деревянных и каменных никогда более не встречал на всём пространстве до моря северного да до Литвы, что с Ордою силой не боялась мериться.

Кажется, ничего особенного. Только страшен факт осознания исторической мимолётности. Жил народ, границы владений отстаивал. Жил он долго, о будущем не зная. Потом пришёл соперник и стёр тот народ до основания, оставив о нём у потомков предания. Многие в степи растаяли, так и Русь оказалась перед подобным испытанием. И растаял бы народ русский, не поверни Тимур в обратную сторону. Что с Литвой сражения, что позднее правды отстаивание, когда подобное всегда может вновь быть повторено. Пока помнит потомок, живёт жизнью полной и о грядущем не думает, но настанет пора, произойдёт небывалое, проснётся новый хромец железный, двинет рати и уже не станет искать пути обратного. Всему суждено рассыпаться. Как был Темир Аксак, владевший Азией. Теперь нет его, как и владений его, зато осталась память о нём.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Никто не способен разобраться в творчестве Льва Гумилёва: решил Сергей Беляков и написал его биографию. Позиция одиозная, вместе с тем и тенденциозная. Кем же был исследуемый Беляковым человек? Уж точно не тем, кем его ныне считают. Только так ли это? Видимо, в своём интересе Сергей не находил товарищей. К кому он не обращался, все не понимали, что их спрашивают про Льва, а не про Николая — Гумилёва-отца. Поэтому и название у биографии выглядит необычным образом, заранее поясняя, о ком будет идти речь. Но есть в таком подходе и связующая понимание наследия нить: Гумилёв ибн Гумилёв, Гумилёв Гумилёв-оглы.

Необходимо понять, откуда у Льва возникло желание изучать степные народы. Пытаясь в этом разобраться, Сергей постарался в кратких чертах дать характеристику его отцу. Николай Гумилёв бывал в Африке, с малых лет будоражил воображение сына рассказами о совершённых путешествиях. Обладая фантазией, он смешивал реальность с вымыслом, поражая Льва правдивыми и выдуманными историями. В том позже придётся искать отголоски измышлений об утраченных сведениях. Рассказывая правдиво, Лев мог сочинять детали, в чём его начнут обвинять современники и из-за чего продолжится отторжение сделанных им научных изысканий.

Стать учёным Льву мешало породившее его время. С другой стороны, заключает Беляков, Гумилёва-востоковеда могло и не быть. Окажись он вне России, живи вдали от советской обыденности, он мог проявить интерес скорее к индейцам, либо занялся совершенно иным делом. Но даже прояви пристрастие к степным народам Азии, то не суметь ему пробиться через созданную на Западе систему знаний. Льву тогда суждено было почить в безвестности.

Сломанная жизнь — лучшее доставшееся на долю Льва. Государство не позволяло получить образование, так как мешало дворянское происхождение. За происхождение же он вынужден был отбывать заключение в тюрьмах и лагерях, из-за чего не мог добиться желаемого продвижения в изучении языков. Беляков утверждает, что для занимающегося Востоком человека мало знать два-четыре языка, нужно хотя бы четырнадцать. Сколько же знал Гумилёв? Не более четырёх. Не знал он и тюркского, не владел китайским. А чем занимался? Изучением тюрко-китайский взаимоотношений. Значит, он никогда не читал оригинальных работ, неизменно прибегая к работам переводчиков. В том ещё одно нарекание Гумилёву от потомков. Но другого Лев не мог достигнуть — всё будто специально складывалось против него. Именно тюрьмы и лагеря позволили Льву размышлять. В Крестах он разработал теорию пассионарности, опираясь на «Закат Европы» Шпенглера. Позже восхищался идеями Шопенгауэра и Сыма Цяня.

Родившись в семье поэтов, его матерью была Анна Ахматова, Лев и сам писал вирши. К сожалению, многое не пережило советскую систему, уничтожаемое самим Гумилёвым, его родственниками или карательными органами. Не обделён Лев оказался искусством владения прозой. Его работы всегда отличались от сухих научных трактатов живостью представляемых воображению картин, он писал в научно-популярном стиле. За счёт умения доходчиво объяснять, на склоне лет станет обласкан читателями и слушателями. До того момента ещё предстояло дожить.

Молодость Лев провёл в экспедициях. Беляков перечисляет их, находя ряд несовпадений. Говоря прямо, вся биография состоит из двойственных фактов, выбирать нужный из вариантов предстоит самому читателю. В том урок древнекитайского историка Сыма Цяня, считавшего необходимым трактовать происходящее с разных точек зрения. Участвовал ли Гумилёв в приводимых на страницах раскопках? Порою он должен был быть в двух разных местах одновременно, а порою экспедиций в обозначенные места и вовсе не было. Странным выглядит и участие Гумилёва в войне. Есть уверенное мнение, что Лев дошёл до Берлина, но о том сохранилась информация только в письмах, причём без каких-либо фотографий. Не получал Гумилёв и наград, какие бы подвиги он не совершал.

Особой частью биографии Льва является тема его матери. Беляков обрисовывает ситуацию в таком виде, будто сын постоянно обижался за малое проявление к нему внимания с её стороны. Она посылала не те посылки, которые он желал видеть. Она почти всё делала не так, как ему хотелось. И наследства в итоге сына лишила, передав имущество и права на творчество другим людям. Семейные отношения — сложный предмет для изучения, поэтому не стоит на них делать акцент. Лучше понять творческое наследие Гумилёва это не поможет.

Главная заслуга Льва — исследование хазар. Об этом народе практически ничего не было известно. Существовали ли они вообще? Гумилёв доказал их историческую действительность, найдя столицу хазарского государства, к тому моменту уже давно затопленную водами. Второй заслугой Льва является стремление сплотить учёный мир, дабы географы, историки и археологи объединились. Ведь теперь известно, что ничего не стоит на месте: реки проложили другие русла, народы переменили места обитания, языки подверглись значительным трансформациям. Стоит ли говорить, подтвердил мысль Гумилёва Сергей Беляков, как мало схожи греки наших дней с греками Византии и тем более греками древности. Так и с «вульгарной латынью», вроде романских языков (английский, французский, немецкий и прочие), весьма далёкой от языка жителей Лациума, откуда началось шествие римлян.

А как же непосредственно взгляды Гумилёва? Как он понимал действительность? В чём особенности его мировоззрения? Об этом Бяляков тоже размышляет, местами пересказывая содержание написанных Львом трудов. Сергей укорил последователей, назвав их едва ли не невеждами, взявшими пропагандировать то, в чём не сумели разобраться. Как же поступить читателю? Лучший способ — самому ознакомиться с наследием Льва Гумилёва и сделать собственные выводы.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сошлись на сцене интересы. За кого отдать дочь замуж? За ябедника, петиметра или склонить выбор в пользу жениха, предпочитающего немецкий образ жизни? Сложно определиться. Семья обеднела, ей надо искать способы избавления от долгов. Лучше всего выглядит кандидатура работника суда, умеющего составлять документы так, чтобы склонить судей на их сторону. Либо допустимо выбрать галломана. Только какой толк от ценителя всего французского? Сама дочь предпочитает в качестве суженного видеть Валера, но и тот стоит перед проблемой — дядя ему уже выбрал девушку в жёны.

Спор родителей привёл к разладу. Отец семейства получил пощёчину и собирается теперь судиться. В этом ему поможет ябедник Хабзей. Представленный зрителю, сей молодой человек склоняется ко всему русскому. Он то и должен быть мужем. Матери семейства наоборот милее Дюлиж, русского языка чурающийся. Сцена превращается в поле битвы, где каждое действующее лицо уподобляется чудовищу — все они в одинаковой степени противны. Не получится симпатизировать даже Хабзею.

Как в любом споре, все отстаивают наиболее близкую им точку зрения, не желая пойти на компромисс. Есть мнение, будто данной комедией Сумароков уничтожил авторитет Тредиаковского. Такое вполне допустимо, если разбираться конкретно в вопросах взаимоотношения общества тогдашних дней. Столь отходить от текста самой комедии не следует, мало ли до каких выводов тогда можно сгоряча дойти.

Не имущество предстоит делить, зритель наблюдает судебный процесс, разбирающийся в том, зачем отцу семейства дали пощёчину. Судьи представлены в нелепом виде. Как ещё такое поношение стерпела императрица Екатерина II, первая зрительница сей постановки? В выгодном положении оказался как раз Сумароков. Получается, существовали темы, над которыми допускалось шутить. Почему бы и не бывать такому, ведь осуждалась не действовавшая тогда власть, а её недалёкие исполнители, вполне человеки-чудовищи.

За самодурством обязательно последует вывод — как не поступай, лучше пусть дочь выбирает жениха самостоятельно, ведь ей с ним жить. Подобное суждение теперь вполне допустимо применить к происходившему в стране. Часть населения склонялась к французам, другая часть — к немцам, но большая часть предпочитала судиться. Тут потомок пожелает усомниться. Однако, русский народ ещё до времён Владимира Мономаха утопал в судебных тяжбах, расставшись с данной привычкой много позднее, тем доказав своё моральное превосходство над остальными народами, продолжающими изводить себя судами.

Что же до самой русской культуры, то ей особого значения во времена Сумарокова не придавали. Шла борьба за переосмысление доставшегося от предков наследства, изменялись формы, появлялось новое осмысление, но определённой точки зрения не существовало. Орфография и пунктуация использовались каждым писателем на свой лад. Доказать правоту было нельзя. Проще оказывалось перенять, либо выместить русскую культуру другой, что и происходило. В России появлялось всё больше петиметров, из-за чего ещё порядка ста лет избавиться от засилья галломанов не получится.

Сумароков постарался это высмеять, ни на чью сторону не склоняясь. Он не дал зрителю ни одного положительного лица, всякого наделив отвратительными чертами. Зрителю оставалось смеяться, ибо правда казалась излишне очевидной, либо она казалась непомерно лживой, в зависимости от взглядов наблюдавшего за действием человека. Все должны были уйти обиженными или радостными, ведь в выгодном свете никого не показали, в том числе и судей, подтвердив тем мнение народа о спорности принимаемых ими решений.

Итог простой показал после Сумароков. Жениху полагается содержать родителей невесты. Тот и будет выбран, кому это под силу.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В 1925 году Булгаков продолжил плодотворное сотрудничество с «Гудком». И опять плодотворность оказывалась сомнительной полезности. В иной раз кажется, будто Михаил уже не знал, откуда ему брать материал. «Целитель», «Аптека», «Заколдованное место», «Коллекция гнилых фактов», «Удачные и неудачные роды», «Залог любви», «Чертовщина», «Мадмазель Жанна»: фельетоны для исследователей творчества и для самых горячих поклонников писателя.

Лучше всего получалось писать на злобу дня. Без бумажки на тот свет не пустят, но и с нею не пустят, если она без круглой печати. Ранее о мытарствах без сего важного элемента Михаил не говорил, теперь же настало время. Всякому документу полагается своя «Круглая печать». Нет её? Ищите того, у кого она есть.

Вот и печать на бумажке, давайте уже молоко, положенное по коллективному договору. Ну хотя бы дайте резиновые сапоги. А сапог резиновых нет. Их зимой выдавать будут. Сейчас же принимайте валенки. Какая «Гениальная личность» до такого додумалась? Ладно бы, одна была сия личность на страну. Так нет же. В каждой конторе по такой личности сидит. Где тут не станешь писать на злобу дня? Отчего же ничего не меняется, словно на смену Империи пришла такая же Империя, и после пришла такая же Империя, словно всё осталось согласно прежде кем-то заведённым порядкам.

Спросишь кого: почему подобное безобразие происходит? Понятен ответ и без того: «Они хочуть свою образованность показать». Каким именно образом? Наговорят людям множество непонятных слов, значение которых сами объяснить не в состоянии. Запутаются в терминах, зато выглядят умными. А как до дела дойдёт, то все учёные слова рассыпаются перед обыденностью, не имея способности стать понятными непосредственно при их исполнении. Коснись ораторов-умников, так они кроме умения говорить, ничего не умеют. Умели бы, на доступном всем примере давно доказали бы.

Читателю Булгакова полагается отдохнуть, ознакомившись с «Приключениями стенгазеты». Жил-был информационный листок, многажды его использовали, снова он служил агитационным материалом, испытывая жизнь на прочность. Его марали, рисовали карикатуры, использовали обидным образом. Но предназначался он для высокой цели — для выпуска периодической стенгазеты. Благая цель в России всегда понималась со странностью. Всякое начинание вскоре заканчивалось аховым результатом. Потому не быть информационному листку стенгазетой, ибо не хотят оную вести непосредственные исполнители, мотивированные лишь указанием начальства. Мотивировать, как известно, другим следует.

Закрыть февраль Михаил решил фельетоном-сновидением «Кондуктор и член императорской фамилии». Чего только не привидится человеку в ночном отдыхе от дневной суеты. Император может присниться, вся его фамилия и министры его. И будет он с тобою лично беседовать, ругая за прегрешения пришедшей ему на смену советской власти. Останется в холодном поту проснуться, тем избежав расправы от разгневанного правителя.

Произведение «Богема» по размеру не подошло «Гудку», поэтому Булгаков опубликовал его в «Красной ниве». Он рассказал будто о себе, на что поныне указывают исследователи его жизни. Представленный читателю литератор желал бежать из России, для чего написал пьесу о туземцах (не «Багровый остров» ли?), заработав этим деньги на дорогу. И быть литератору жителем заграничных стран, не встреть на пути он бдительных служителей страны Советов, заподозривших неладное. Пришлось литератору, как то додумывает читатель, обосноваться в Москве — в среде тамошней интеллигенции. И ведь правдоподобно рассказано, пусть и с вольными допущениями, поскольку пьесы о туземцах у самого Булгакова тогда не было, как не имел он её и в 1925 году, располагая лишь повестью.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Мы за самоуправство на море ответим самоуправством на железной дороге: скажет кассир моряку. А мы за самоуправство на море и на железной дороге воздадим по заслугам в прессе, написав об этом: должен был говорить Булгаков. И не только говорил, а именно воздавал. Но о себе ему писать в «Гудке» особо не давали. О ком же писать тогда? Вот и пиши о самоуправстве кассиров на железной дороге. Если просят, отчего бы не написать: решал Михаил. Пусть ничего подобного не случалось, зато смешно читателю будет. Пусть хоть кто-то ответит за хоть чьё-то самоуправство. Не одним морякам доставались места буквально в туалете, так давайте разберёмся в причинах этого. Думается, фельетон «Война воды с железом» следует считать весьма правдивым.

В чём же беда советского общества? Почему оно такое озлобленное? Зачем воздавать, коли следует жить дружно? Может то от малой грамотности? Дать бы людям образование. Государство старается. Но как оно старается? Разве нужно о «Банных делах» напоминать? Данное поручение устранить безграмотность, выполняется теми же безграмотными методами. Не так разве? Возьмём за основу фельетон «Банан и Сидараф».

Существуют двухмесячные курсы. Пройдя оные, выпускники становились образованными людьми. Они, как бы, научились писать и читать. Они, как бы, знают основы основных наук. Они, как бы, политически подкованы. Но спроси их через следующие два месяца, заставь снова сдать экзамен: сдадут ли? А они его вообще могли сдать изначально, спрашивай с них, как полагается? Булгаков в том сомневается. Лучше продлить курсы, давать больше материала, уделять внимание каждому. Да кто этим будет заниматься? Михаил не говорит про учителей, но им ведь не думали платить за делаемую ими работу, если вообще думали платить, заставляя трудиться на добровольных началах. Зато сколько криков о повышении грамотности среди населения… Таким образом в России всегда отчёты о выполненной работе составляются — без различия, что на самом деле сделано. Отчёт пишется ещё до начала выполнения самих работ.

Кого же взять в пример? Давайте обратим внимание на фельетон «Собачья жизнь». По железной дороге Советского Союза с самого Дальнего Востока, изначально начав путь из Японии, везут собаку министру внутренних дел Австрии, разведением которой породы тот желает заниматься. Сколько же денег на это будет потрачено? На советского гражданина никто таких средств выделять не додумается. Тут же на одну собаку выделена круглая сумма. Животное может и умереть в дороге. Впрочем, размышляя глубже, вполне может оказаться, что граждане Австрии получают не лучше жителей Советского Союза, а на личных собак чиновники государства Советов готовы потратить не меньше заграничных коллег. Воистину, порою возникает желание, дабы к людям относились как к собакам, а к собакам — как к людям.

Помимо вышеозначенных, за ноябрь и декабрь Булгаков написал следующие фельетоны для «Гудка»: «Рассказ рабкора про лишних людей», «Под мухой», «Гибель Шурки-уполномоченного», «Звуки польки неземной», «Счастливчик», «Желанный платило», «Ревизор с вышибанием», «По телефону». Для издания «Красный перец» Михаилом написана заметка «Три вида свинства».

В случае совсем тягостных дум над текстом, рождались поэтические представления о действительности. Под пожаром могла возникнуть в воображении полька. Под её звуки языки пламени облизывали и пожирали, уничтожая не для огня построенное или выращенное. Под звуки польки творил сам Булгаков, облизывая и пожирая, уничтожая не для него построенное или выращенное. Но огонь не виноват, что оказался рождён, вынужден искать пропитание и обеспечивать существование.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Разбавляя публикации в «Гудке», Булгаков находил слова для других изданий. Так фельетоны «Кривое зеркало», «Площадь на колёсах», «Египетская мумия» и «Обмен веществ» Михаил разместил в изданиях «Бакинский рабочий», «Заноза» и «Смехач» соответственно. О себе ли в них он рассказал? Согласно одному из фельетонов, рассказчик впервые приехал в Москву, ему негде ночевать, нужно бороться с холодом. Он отогревал себя чаем в трамвае, справляя нужду через специально проделанное отверстие. Если приходилось это делать на Арбате, то делал без смущения. Так бы и жил дальше, не подвинь его из трамвая советские учреждения, решившие разместиться прямо в вагоне. В другом фельетоне рассказчик в Киеве по аттракционам ходил. Исторг он из себя немерено. Когда же наступила пора посещения египетской прорицательницы, там и случилась основная хохма, выраженная в так любимом гражданами Советского Союза поиске политически несознательных.

Остальное, продолжающее находить место на страницах «Гудка», становилось всё меньше по форме и содержанию. Булгаков уподобился сочинителю забавных ситуаций, порою укладывающихся в один-два абзаца. Разбирать их содержание станет проявлением неуважения к творческим способностям Михаила. Фельетоны проще перечислить, иначе сказано будет более сообщённого читателю непосредственно автором.

В августе «Гудок» опубликовал следующие произведения: «Как школа провалилась в преисподнюю», «Допрос с беспристрастием», «На каком основании десятник женился?!», «Пивной рассказ», «Как бороться с Гудком, или Искусство отвечать на заметки», «Как, истребляя пьянство, председатель транспортников истребил!», «Брачная катастрофа», «Документ-с», «Сотрудник с массой, или Свинство по профессиональной линии». Как ясно из названий, всё ясно из названий.

В сентябре: «Три копейки», «Ре-ка-ка», «Игра природы», «Увертюра Шопена», «Колыбель начальника станции», «Не свыше». Как должно стать теперь понятно, аналогичным образом любят писать истории далёкие потомки Михаила, сообщая в личных дневниках истории подобного же забавного рода, но не делясь ими для публикации. Как знать, какие тогда гении пера живут среди нас, чьих имён мы не знаем, но о них будут знать наши потомки. Примерно так обстояло и с Булгаковым. Сомнительно, чтобы он был известен в широких кругах. Пока ещё он должен был выступать на позициях газетного работника, выпускающего сатирические репортажи.

В октябре: «Рассказ про Поджилкина и крупу», «Библифетчик», «По голому делу», «Проглоченный поезд», «Стенка на стенку», «Новый способ распространения книги», «Повестка с государем императором», «Смуглявый матершинник». Булгаков начал повторяться в сюжетах, на иной лад рассказывая об уже им сообщённом. Но он не устаёт и обличать современность. Михаил увидел нерациональное использование человеческих ресурсов, когда вместо экономии времени и улучшения качества получаемого продукта, начальство гоняет работников зазря, лишая их возможности отдохнуть на месте, предпочитая нагрузить дополнительными пустыми передвижениями, толку от которых не прибавляется. Увидел Михаил и новое отношение к литературе. Оказывается, небывалый спрос на книги обусловлен небывалым спросом на рыбу. Как это связано? Рыбу ведь надо во что-то заворачивать, так почему бы не в вырванные из книг страницы?

Возникает вопрос — разве можно так по верхам оценивать творчество Булгакова? Думается, ему самому не хотелось, чтобы в им написанном досконально разбирались. Не от лучшей ведь жизни он трудился на периодические издания. Ему, как любому писателю, мнилось желание работать над более крупными произведениями, чтение которых станет радостью читателя его книг, но не читателя газет и журналов, в которые после ознакомления с ними будут заворачивать ту самую рыбу, а то и без всякого прочтения даже.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Булгаков написал два цикла заметок «Золотые документы» и «Москва 20-х годов», размещённые вне «Гудка». «Москва» их печатала, а «Накануне» вскоре повторяло публикацию. Будучи свидетелем происходивших в стране перемен, Михаил не уставал делиться увиденным с читателем. Он прямо так и говорит, что является непосредственным очевидцем, поэтому имеет на то полное право.

В младом Советском Союзе хватало бракоделов и самодуров всех мастей. Ответственный за пожарную безопасность мог оставить без средств тушения. Родители не гнушались назвать сына в честь юмористического журнала — Крокодилом. Специально создаваемые в многоэтажных домах лифты для инвалидов никто не думал запускать. Стены и перекрытия в самих домах оказывались настолько тонкими, что на последнем этаже слышали соседей с первого. Немудрено от таких условий сойти с ума. И Булгаков бы сошёл, не живи в более тихой обстановке. А если расслабишься, то к тебе подселят кого-нибудь. Потому, дабы это пресечь, сообразительные товарищи прописывали у себя всех возможных родственников. Иные предпочитали обзаводиться жёнами, горько после сожалея о сём шаге, вынужденные страдать от взятой с потолка подозрительности.

Все прочие сочинения Михаил публиковал исключительно на страницах «Гудка». Потому немудрено видеть в написанных им фельетонах преобладание железнодорожной тематики, но случались заметки и на прочие темы, должные развеселить читателя. Допустим, разве крысы говорят? Послушаем версию в «Крысином разговоре». А говорят ли собаки? Кажется, Булгаков всерьёз взялся изучать разумность братьев меньших. «Говорящая собака» на самом деле может существовать, но для этого ей нужен толковый чревовещатель, иначе к ней даже не подходи. И не смей того зверя покупать, особенно не обладая положенными для того умственными способностями. Остаётся предположить, что какого-то начальника с позором выгнали, купившего говорящую собаку у проезжавшего через его станцию циркача. Как с ним ещё могли поступить? Только выгнать: во-первых — с позором; во-вторых — вместе с его приобретением.

В коллективном договоре всегда присутствует такое, чего на рабочем месте не ощущается. Вроде бы должны выдавать резиновые сапоги, да не дают. А ежели дадут, то лучше бы и не давали. Работникам железной дороги, говорят, полагается молоко. Говорят, так в коллективном договоре написано. Где же он — договор этот? Его ещё не вывесили. Вот и замечает Булгаков нерадивым начальникам фельетоном «Повесили его или нет». Всё равно молоко выдавать не начнут. А если начнут? Лучше самим купить, дабы организм целее был.

Проблем на железной дороге не перечесть. Особо тяжко обстоит дело со станциями в засушливой местности. Примером тому фельетон «Пустыня Сахара». Людям на прибывающих составах нужна питьевая вода. И от воды для технических нужд отказываться они не станут. Да нет её. Работники станции сами за нею ходят в соседнее поселение. Такое обстоятельство кажется смешным? Смеётся над ним и Михаил, наполняя строчки водевильными сценками. Но не стоит смеяться долго. Воды действительно нет. Список станций к фельетону прилагается.

Всякого хватает советской обыденности. «Рассказ Макара Девушкина», «Незаслуженная обида», «Сапоги-невидимки»: проводятся оригинальные заседания, учителей незаслуженно обижают, снятся сны о белой горячке. Самое поразительное — в России ничего не меняется. Как бы сыто не жил народ или бедно, но национальные особенности остаются неизменными. Вот и в фельетоне «Охотники за черепами» показана работа служителей вокзалов, которым за месяц нужно зафиксировать по четыре нарушения. Только как это сделать, если советские граждане стали настолько сознательными, что ничего противоправного не совершают? Приходится оных находить любыми средствами, иначе грозит увольнение.

Сознательным население стало повсеместно. В «Приключении покойника» это наглядно продемонстрировано. Известна всякому истина — для получения чего-то нужна бумажка об этом чём-то. Если бумажки нет — не будет и бумажки об отсутствии самой бумажки. Пусть речь о жизни и смерти: чужие проблемы мало интересны. Ладно бы ходишь по инстанциям пока жив, но ведь и на тот свет не возьмут без справки. Остаётся пугать продолжающих жить. Надо напугать, тогда обретёшь желаемое. Почему так?

Работникам железной дороги требуется регулярно мыться. От грязи ещё никто не поправил здоровья. «Банные дела» страдают от отсутствия бани. Начальник понимает данное затруднение, требуя построить соответствующее сооружение. Он ещё и взыщет с тех, кто приказание не выполнит. Беда лишь в том, что поручение дано, но на материалы средств выдано не было. Не вина ведь начальства в нерадивости подчинённых. Оно проявило заботу, показав понимание проблем рабочих, даже распорядилось разрешить возникшее затруднение. И оно обязательно накажет всех, кто не пожелал выполнить его волю. А если баня таки построена будет, то чем её топить? Так и будет стоять в окружении немытых рабочих.

Читатель скажет: полный абсурд. Пусть говорит. Абсурдом оно от того быть не перестанет. «Заседание в присутствии члена» покажет ему, где истинный абсурд. Он не в жизни, а на страницах документов. «Главполитбогослужение» бы, или не надо бы.

Автор: Константин Трунин

» Read more