trounin.ru

Все хотят видеть человечество единым, каждый человек желает этого, умные головы приводят возможные варианты приближения такого будущего. Когда-нибудь, может после Третьей Мировой войны, наступит понимание гибельности человеческого стремления к лучшему. Но насколько надо быть далёкими от мира сего, чтобы верить в благие помыслы кого-то? Даниил Андреев верил в создание единой церкви, которой по силам духовно объединить людей, но и ей предстоит пасть под ударами диктатора-каннибала, а после всё вернётся на круги своя. Какой бы структура действительности не рисовалась воображению — разумной жизни нет места в космическом пространстве, ибо человек — уменьшенная копия хаоса.

Как относиться к «Розе Мира»? Данный трактат не является однородным, он состоит из разных частей, связанных общим пониманием реальности. Сущее для Андреева есть производное от монад, оно поделено между воюющими ангелами и демонами, где-то в структуре бытия располагается Земля — именно на её примере Андреев показывает миропонимание. Более подробно он останавливается на России, переписывая общеизвестную историю с отклонениями в сторону мистицизма. Заключительное понимание даётся читателю под видом церкви Роза Мира, утопической организации, способной устранить разобщённость и воплотить мечту об идеальном обществе.

Андреев не говорит, откуда к нему пришли знания. Он в них твёрдо уверен, даже смеет утверждать, что в необозримом будущем, рассказанное им, будет известно всем, наравне с представлением об объектах на географической карте. Даниил имеет полное право так считать, как прав в предположениях Бернар Вербер или Виктор Пелевин. Под Луной и не о таком думается. Умозрительное представление о происходящем оправдывается схожими чертами с реальностью, оно существует параллельно настоящему и доказывается существованием точек соприкосновения, через которые адепты учений могли получить озарившие их свидетельства. Проникновение через искажение допустимого — тонкий инструмент, излюбленный приём авторов фантастических произведений. Где Лавкрафт смел лишь пугать древним прошлым Земли, там Андреев решил говорить на полной серьёзности.

Как можно говорить о перерождениях, приписывая этому процессу важную составляющую? Андрееву тоже кажется, будто он уже жил триста лет назад, познал тогда много и вот родился снова. Редкий человек задумается о мотивах придуманной индусами системы, позволяющей держать основную часть населения в страхе перед меньшинством, заслуживающим права стоять над обществом. Ничего кроме обыденного стремления удерживать власть внутри ограниченного круга людей. Трепетные натуры видят в перерождениях сакральный смысл, путая объективность с вымыслом. Путает его и Андреев. Он измыслил специальные области в пространстве, назвав их затомисами, там обитают души между перерождениями.

Чем «Роза Мира» примечательна, так это поэтическими названиями и именами: Шаданакар, брамфатура, Энроф, Звента-Свентана, инфракосмос, метакультура, шельт, затомис, шрастр, синклит, уицраор, Гагтунгр, гаввах, сакуала. Андрееву удалось привлечь внимание читателя, представив не только видение мира, но и его продуманной составляющей. К сожалению, продуманной на уровне предположений. Влияния на происходящее это никак не могло оказать. Авторские мысли довели переложение прошлого до фэнтезийного сюжета с аналогичной правдивостью: Люцифер аки Мелькор изменил монаду аки песню бытия, а Гагтунгр аки Саурон помыслил мятеж в Шаданакаре аки Арде и далее в том же духе. Примечательно в творчестве Андреева то, что Даниил решил рассказывать о древнем прошлом и вплоть до падения Сталина.

Логично вопросить к автору — зачем было вносить конкретику? Игра в бисер — это игра в бисер. Она будет, её никто не способен из ныне живущих понять. Розы Мира никогда не будет, её можно понять, но не реализовать. Андреев сам разрушил последний оплот надежды человечества, для чего-то направляя стопы к нему, то есть провоцируя через отвержение зла достигнуть идеала, чтобы в итоге оказаться перед пропастью непонимания смысла жизни.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Составить одну книгу из множества историй — один из самых простых способов создания литературных произведений: нет нужды прорабатывать сюжетную линию, заменяя плавно сменяющие друг друга декорации на совершенно отличные друг от друга сцены. Дэвид Митчелл шёл по пути наименьшего сопротивления, черпая вдохновение из необъятного мира художественных творений, дарованных миру за непродолжительную историю человеческой способности оставлять свои труды потомкам. Книжная лавина давно снесла все преграды, предоставив людям возможность брать лишь то, что находится на близком расстоянии, не прибегая к помощи спасателей. Дэвид Митчелл создал «Облачный атлас» не только благодаря книгам Рю Мураками и Дэна Симмонса, но он также многим обязан Герберту Уэллсу и Джеку Лондону, а также другим писателям, чей след автору рецензии отследить не удалось. Читателю предлагается ознакомиться с шестью независимыми историями, между которыми существует связь в лучших традициях индийского кинематографа: «И у меня есть родимое пятно, значит — я твоя реинкарнация».

Может ли литература считаться интеллектуальной только за то, что текст изобилует сносками? Каждый читатель для себя это решает самостоятельно. Одно можно утверждать точно — стиль Митчелла очень похож на тот стиль, которого старался придерживаться ранний Владимир Набоков: на читателя давит груз фактов, чаще всего никак не относящихся к читаемой книге. Отчего не уподобить «Облачный атлас» «Дару»? Если одну идею заменить на другую, то ничего в принципе не поменяется — читатель по-прежнему игнорирует сноски, не испытывая острой необходимости знакомиться со списком работ Прокофьева или Сибелиуса, хотя, если он сделает усилие, легко найдёт дополнительную информацию в сторонних источниках, обнаружив ряд несоответствий и пропуск важных для творчества композиторов произведений. Интеллектуальность не означает наличие большого багажа знаний, для неё важнее, когда информация используется по назначению. Автор не обязан быть истиной в последней инстанции, поэтому, когда его корейские персонажи меняют фамилию после замужества, читатель обязательно верит написанному, но, на самом деле, корейские женщины не берут фамилию мужа.

Корабль повествования Митчелла чаще идёт против ветра, вследствие чего за борт падают читатели, поедаемые акулами, что под видом прикормленного отряда двигаются следом за ним. Книге не хватает доходчивого изложения: в действиях героев нет связи с реальностью — они сами по себе, живут вне системы, исповедуют свои личные ценности, не взаимосвязанные с чем-то конкретным. Рассказывая шестую историю, Митчелл решает увязать воедино ещё пять историй, написанные ранее, мотивируя это загадочными свойствами души, путешествующей подобно облакам, меняя одну сущность на другую без вреда для себя. Прослеживать жизненные нити в разных историях не следует, согласно обозначенной логике потери предыдущей сущности в следующем воплощении. Персонаж может быть бесконечно добрым и миролюбивым — это не убережёт его от кардинальной смены модели мировосприятия, из-за чего затрудняется идентификация. Достаточно того, что человек всегда похож на своих родителей, его поступки во многом похожи на дела предков; и если душа действительно есть, то она становится только переносчиком субстанции жизни, дающей телу способность двигаться и дышать. У Митчелла всё увязывается благодаря меткам на теле, отчего ничего кроме мистического вывода сделать нельзя.

«Облачный атлас» — это взгляд Митчелла на прошлое, настоящее и возможное будущее. Читатель только после шестой истории получает возможность найти связывающие персонажей элементы, также после этой истории полностью улетучивается интеллектуальность, переводя повествование в попытки героев осознать происходящее вокруг, выискивая закономерности. Хотел ли Митчелл донести до читателя какую-нибудь суть, кроме предсказания победы капиталистов над пролетариатом и обязательной деградации общества в последующем?

Внушительная часть книги отводится пятой истории, где в Корее будущего на фабриках будут делать клонов, чья судьба незавидна, а искреннее желание человека иметь при себе рабов вновь осуществилось. Есть ли у клона душа и куда делась религия — вот об этом в первую очередь задумается читатель, наблюдая за разворачивающимися событиями, где всё будет в духе «1984» Оруэлла, а исполнение на уровне «Мы» Замятина. В лучших традициях литературного искусства, адепты которого утверждают, что всё уже написано и ничего нового не появится, Митчелл переиначивает произведения других авторов, наполняя их своими мыслями. Не стоит вспоминать историю об одном американце, в конце XIX века озадачившего мир утверждением, что всё уже изобретено. Читателю «Облачный атлас» предлагается именно в таком виде. И если одна история позволяет чётко определить первоисточники, откуда автор черпал вдохновение, то при должной начитанности это можно проделать и с другими историями.

В пятой истории появляются первые предпосылки к объяснению всего через возможность системы перерождений. Индийцам хорошо послужила эта философия, поскольку позволила контролировать население, обязанное находиться на тех позициях, на которые их обрекли прошлые жизни. Брахманы и военные довольны, а другим осталось только им прислуживать. Митчелл едва не оговорился, представив читателю Будду под видом бога, вовремя взяв слова обратно; жизнью Будды следует восхищаться и поступать сообразно его поступкам. Сам Будда, как известно, не перерождался, уйдя в нирвану после достижения просвещения. Этого могут достичь и персонажи «Облачного атласа», если проживут жизнь достойно, не чиня насилия и становясь примером для других. Однако, также хорошо известно, что Будда являлся аватарой одного из божеств Тримурти — это в «Облачном атласе» не прослеживается. Если постараться расширить повествование, то из книги Митчелла мог получиться отличный философский трактат, но читатель совершенно лишён религиозных моментов при оставшемся настойчивом утверждении о возможности перерождаться.

На примере клонов из пятой истории, Митчелл наглядно показывает повторяемость событий, о которых человек забывает под воздействием определённых сил. Митчелл даёт веру в рай через определённый срок при должном выполнении инструкций, что соответствует представлениям людей, воспитанных в системе ценностей христианства. Но практически сразу Митчелл начинает убеждать читателя в утопичности идеи, где в жестоком мире никто никому никогда не даст возможность достойно завершить жизненный путь, продолжая эксплуатировать ещё точно такой же срок, покуда прожитые дни не будут навсегда забыты. Хотел ли Митчелл таким образом намекнуть на свойства души, забывающей о прошлых жизнях, обречённой продолжать существование, так и не достигнув долгожданного рая?

«Облачный атлас» — иная форма «Матрицы»: братья Вачовски не зря взялись за его экранизацию.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Родившись в Венгрии, пройдя через понимание самой себя, Элизабет Хейч открыла одну из первых школ йоги в Европе и написала книгу «Посвящение», стремясь показать людям собственное мировоззрение. Может, на заре нового становления интереса к эзотерике, когда уже было мало опытов над трупами, чьи веки содрогались от электрического тока, а строение тела совершенно перестало интересовать, тогда осталось познать глубину души — всё ещё неведомого понятия. «Посвящение» представляет из себя соединение всего: не только идею о едином боге, но и о мудрости Библии, о важности восточных духовных практик, а также гаданий с помощью доски, на которую нанесены буквы и цифры. Иной раз Хейч черпает вдохновение в ударах ножки стула об пол, либо даже из мультфильмов Уолта Диснея, находя в пугающемся Микки Маусе и окружающих его призраках что-то полезное. Самое большое увлечение Хейч — это Древний Египет.

В пятидесятые годы XX века Древний Египет был более-менее изучен, поэтому черпать информацию можно было из любого источника, начиная от художественного «Фараона» Болеслава Пруса и заканчивая различными научными изысканиями в египтологии. Откроет ли глаза читателю Хейч на далёкую и загадочную жизнь, затерянного во времени государства, чья жизнь напрямую зависела от Нила? Нет. И для одной из прошлых жизней Хейч не берёт себе в качестве основы врача или сборщика налогов, Элизабет сразу примеряет на себя роль дочери фараона, а заодно и его жены. Такая попытка шокировать читателя обречена на провал. Кровосмесительные связи династий — известный факт. Для автора «Посвящения» Древний Египет становится сном наяву, что является одной из её способностей к познанию мира. Конечно, утверждать о бессмертии каждого человека, совмещать это с возможностью видеть внутренности людей — никто не запрещает. Лишь берёт в тиски большое сомнение о реальности написанного.

Нагрузить научными терминами, сделать из мухи слона, напрочь вынести мозг божественностью граней геометрических фигур и тайных смыслов знаков зодиака: Хейч действительно создала бурлящий микс из всего возможного. Элизабет готова видеть скрытое в любом проявлении жизни: хоть в дуновении ветра, хоть в фазе Луны, хоть вследствие чего-то случившегося на чьём-то личном огороде. Главное — грамотно толковать увиденное, уподобляясь мудрым людям древности, умевших толково объяснить значение сна или предсказать жизнь по форме шишек на черепе. Ещё более важно — найти людей, которые тебе поверят. Без веры в деле эзотерики не добиться должной отдачи. Есть много удивительного в жизни, на что способно влиять коллективное сознание вместе собравшихся людей… это обратить можно в любое утверждение, хоть в такое, что в будущем с помощью силы мысли можно будет заправлять автомобили эфемерным толчком для движения, сообщая ему ускорение и сохраняя остаток заряда в духовных аккумуляторах. Если можно найти душу в теле человека, то её можно найти в представителе животного мира и даже в технике (не зря от применения грубой силы любой агрегат начинает работать исправно — метод наказания выручает человека с самых древних времён; а ведь есть ещё выражение большой любви к неодушевлённым предметам, наделяя их той самой душой).

Трудно однозначно утверждать, насколько большое влияние Элизабет Хейч могла оказать на эзотериков последующих поколений, что могли черпать вдохновение не только в «Посвящении», но и прибегая к помощи духовных наставников, вроде Карлоса Кастанеды, использовавшего в своём учении лишь незначительную часть труда Хейч, предпочитая воспринимать действительность с позиций жабы, трактующей мир из глубины того пруда, где она живёт. Над пониманием подсознания трудились психиатры задолго до Хейч, как и многие авторы в понимании мистической составляющей окружающего мира.

Пытаться обосновывать жизнь с позиции божественности можно, но уже пора начать разрушать замкнутый микромир, выглядывая за пределы сферы, через которую ещё не скоро получится пробиться.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Величественные Гималаи возносятся ввысь. Жить на их пиках и в долинных предгорьях — это удел избранных, решивших найти приют среди труднопроходимых мест и в областях с повышенным количеством бытовых проблем. В таком изолированном месте всегда можно найти что-то загадочное, мистическое и необычное. Александра Давид-Неэль коренным образом изменила свою жизнь, посетив отдалённые буддийские монастыри, а также став единственной женщиной иностранного происхождения, которую решил принять у себя далай-лама того времени… а на календаре двадцатые годы XX века. Во многом, Александра воспринимает буддизм чем-то подобным шаманизму. На самом деле, это религиозное мировоззрение мало чем отличается от практик многих племён и народов, чьё желание войти в транс во время ритуала, так легко объяснимо. Буддизм в этом плане далеко не ушёл. В его пользу играет громкая популярность, хорошо разработанная теория, элемент мистических перерождений и, конечно же, Индия на юге, Китай на востоке — огромное поле для деятельности.

Александра начинает повествование с бодрого темпа, рассказывая о своём понимании буддизма и некоторых своих путешествиях, продолжая наполнять книгу различными легендами и прочей информацией, что хоть как-то связана с темой буддизма. Конечно, интересно читать, но чем дальше, тем всё больше начинает угнетать откровенное желание автора поиздеваться над буддизмом, куда она пришла с открытой душой и с духом французского искателя приключений. Всё ей надо разобрать на составляющие, смешав религию всё с тем же шаманизмом, лишив любого налёта мистики.

В самом деле, как можно серьёзно воспринимать текст, когда монахи держат крестьян в страхе с помощью летающих кровожадных пирогов? Александра сама таких никогда не видела, сомневаясь в их реальности вообще. Любой разговор сводится к тому, что автор не видел ничего подобного, но среди монахов усиленно проповедуются те или иные страшилки, а также похвальба возможностью достичь совершенства. Александра говорит о высоких прыжках, о способности воспринимать холодную погоду с помощью жара тела, о достижении сверхвозможностей, при этом тут же следом идёт объяснение каждого мистического элемента, где весь секрет лишь в тренировке тела, но никак не в каких-то талантах к способности воздействовать на своё тело с помощью внушения. Только пироги остаются загадкой, да способность монахов передавать мысли на расстоянии, вплоть до передачи визуальной информации. Тут Александра ссылается на концентрацию, без которой такого достичь никогда не получится. Как знать, так ли далеко ушли даосы от буддистов, чьи религии зародились далеко друг от друга, но ставшие верными спутниками в жизни населяющих восток людей.

Будет разговор и о ламаизме. Ламаисты — это ушлые буддисты, чьи взгляды на религию значительно отличаются. У них есть не только далай-лама, вера в перерождение, но и вера в способность каждого самому выбирать себе жизнь после смерти. Казалось бы, сансара (колесо жизни) должна трактоваться однозначно, являясь по своей сути хорошим сдерживающим фактором для общества, разделяя его на касты и сохраняя способность держать людей в подчинении. Не стоит сейчас говорить о плохом влиянии такого подхода, отчего Индия всегда была вольготной землёй для множества завоевателей. Стоит лишь сказать, что ламаистам свойственно понятие «Книги мёртвых», где по пунктам рассказывается, что именно тебя ждёт после смерти, да как себя правильно вести, дабы не попасть в тело животного, либо к дурным родителям, а то и, не случилось вдруг, им оказаться из касты неприкасаемых. Самый ушлый ламаист стремится переродиться далай-ламой, либо кем-нибудь из высоких чинов, но это уже вопрос веры и цели жизни.

Хорошо Давид-Неэль рассказывает о системе образования. Бедные родители могут отдать детей на воспитание монахам, только те монахи будут обладать ровно теми познаниями в буддизме, от которых ровным счётом никакой конкретной информации детьми не будет усвоено из-за банальной безграмотности подобных монахов. Успеха могут достичь только дети богатых родителей. Но тут уж кто кем родился, какие получил возможности для духовной жизни. Впрочем, система перерождений благоволит лишь к тем, кто сможет правильно вспомнить свою прошлую жизнь, а также сведения, знать о которых мог только один человек.

Основное заключение Александра делает крайне неутешительное, предлагая читателю историю о собачьем зубе, что был принят за святыню, а позже был настолько намолен верующими людьми, что действительно стал светиться, подтверждая версию о святости происхождения. Объяснённое чудо — уже не чудо: печальный вывод автора книги.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Искать на протяжении всей книги бога или дьявола, до конца не осознавая суть славянской мифологии, крепко связанной христианской моралью, можно бесконечно долго. Похоже, Мамлеев никуда не торопится, крайне размазывая развитие сюжета по дуршлагу, где из отверстий на читателя вываливается множество несвязанных в одну цепь событий, будто с чьих-то ушей падают макароны, отлежавшие свой срок, а ныне полные противных склизких червяков, представляющих из себя всю соль и отличный набор специй, к помощи которых прибегали древние люди, так и получается перед читателем картина того самого Другого — вернувшегося с того света человека, отвергнутого высшей сущностью, прошедшего через испытания и несколько кругов ада с повышением переходных уровней до полного самосозерцания, оставив позади всех вышедших душ на предназначенных для них станциях, кроме главного героя книги, предоставленного в одиночестве продолжить жить дальше, покуда за ним будут проявлять уход, а дед на соседней койке станет испускать струи мочи на оперирующих его хирургов, производя во всём хаосе потока мыслей невообразимый переполох, переворачивающий сознание автора, что старался донести до читателя некий тайный смысл, обрекаемый в модные гламурные термины метафизических предположений, сводя суть всего происходящего к банальному сумбуру, никак не претендующему на определение потока сознания, извергая из своего ума всевозможный набор слов, сводя всё в поиски не просто определения личного я в пространстве, а никак не меньше, нежели попытка замахнуться на важность собственной личности, которая, к сожалению, является настолько бесценной, что за неё никто никогда ничего не заплатит.

Серьёзно воспринимать новые веяния в литературе можно. Они всё-таки для того и новые, чтобы люди читали и думали, думали и анализировали, анализировали и как-то всё это обосновывали. Весь процесс изложения книги зарождается в голове автора не из пустого места, а в соответствии с его предрасположенностью к возможности выражать свои мысли и строить внутри своего воображения некие логические цепочки, из которых проистекает некая важная информация, никак не способная удержаться в мозговых извилинах одного отдельно взятого человека. Возникает трещина на готовности понимать, отчего все здравые предположения отправляются в разные стороны. Но ни одна не дойдёт до нужной стадии созревшего осознания, двигаясь зигзагообразно, постоянно ускользая от возможности встречи с тем замыслом, о котором автор всё-таки хотел сказать. Если хотел сказать, разумеется.

Воспринимать «Другого» можно по-разному. Делать выводы из иллюзорного вояжа главного героя на поезде Москва-Новосибирск-Улан-Батор, кем-то по пути перехваченного и направленного в ад, конечно, можно. Но всё сталкивается не с парой розеток на весь поезд, а с принципом метро и объявляемых остановок голосом ведущего состав человека. Не может электропоезд двигаться на такие дальние расстояния, а платформа находиться на одном уровне с восприятием. Осознание избранности приходит не сразу, всё в конечном итоге оказывается последней каплей разумного построения сюжета, сходящего на нет сразу после пробуждения ото сна, что приводит к печальному осознанию не столько избранности, сколько горькой никчёмности. И не дед на соседней койке мочится, а мочится кот главного героя ему же в постель, проведённый ласковым посетителем мимо внимания медицинских работников.

«Другого» воспринимаешь с позиции героев книги, воспринимающих свою сущность в реальности с позиции пересаженной другому человеку почки. Пересадили и пересадили, но пересадили вместе с личностью человека, а это уже совсем другая тема для разговора. Итогом прочтения Мамлеева становится один простой неутешительный вывод, который выражается ёмким и коротким словом, что можно воспринять как похвалу, но и как оскорбление тоже.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Закончен долгий путь. Минуло десять книг, перед читателем одиннадцатая. Вспоминая начало, не веришь всему пережитому. Пусть бытуют сомнения в правдивости иллюзорного мира Кастанеды. Его цикл книг о Доне Хуане навсегда останется важной составляющей литературной мультивселенной. «Колесо времени» по логическому определению является продолжением «Активной стороны бесконечности» — тогда Кастанеда делился жизненными воспоминаниями, тут продолжил. Концентрация внимания идёт на основные мысли из предыдущих книг. Перед читателем сборник цитат и афоризмов. Практически «Максимы». В конце каждой главы Кастанеда рассказывает о том, что его подтолкнуло к написанию каждой из книг. Для себя и для тех кому интересно, постараюсь по чуть-чуть раскрыть каждую книгу — с чего Кастанеда начинал, и полученный им результат.

Первая книга Кастанеды «Учение дона Хуана» увидела свет в 1968 году. Сложно передать чувства. Из неё практически ничего невозможно понять, если ты неподготовленный. Я её не конспектировал, поэтому теперь теряюсь в догадках о чём она была.

Вторая книга «Отдельная реальность» (1971) стала самой провокационной. Именно она закрепила у многих мнение, что Кастанеда писал под воздействием галлюциногенов, что всё им ощущаемое — это бред наркомана. Действительно, в книге много места отводилось для этой забавы. Как снежный ком на голову. Других слов не подберёшь. Самые упёртые продолжают читать Кастанеду дальше. Много позже приходит осознание Отдельной реальности — она не является иной. Воздействие галлюциногенов должно было вызвать у Кастанеды принятие другого мира, дабы не задавать лишних вопросов. Излишняя концентрация на сборе и курении, по моему скромному мнению, не самый удачный подход к осознанию существования мира магов. Впрочем, Дон Хуан не нашёл другого способа для убеждения Кастанеды в реальности происходящих событий.

Третья книга «Путешествие в Икстлан» (1972). Разговор об иллюзорной стране, куда устремляются все маги, но не все доходят. До сих пор я не могу понять, чем же является Икстлан. Он точно — часть мира магов. Но часть, что дано понять при жизни, или Икстлан — это финал жизненного пути?

Четвёртая книга «Сказки о силе» (1974.) Спустя три книги, осознание мира магов становится более реальным. Кастанеда начинает вводить читателя в курс дела. Первичное описание мироустройства и некоторых возможностей магов. Именно в этой книге Кастанеда совершает смертельный поступок, а Дон Хуан навсегда исчезает из реального мира.

Пятая книга «Второе кольцо силы» (1977). Кастанеда столкнулся с действительностью, ему предстоит набрать команду магов и разобраться со своими дальнейшими действиями. Он стал продолжателем линии древних индейских магов. Дополнительные сведения о магических практиках, о влиянии детей на способности мага. В книге присутствует элемент эротики.

Шестая книга «Дар орла» (1981) даёт читателю окончательный вариант мироустройства. Делается упор на осознанные сновидения. Вводится понятие одной из основных практик — неделанье. Кастанеда приоткрывает завесу тайны над прошлым Дона Хуана.

Седьмая книга «Огонь изнутри» (1984). Основная загадка Кастанеды — невозможность доказать его слова. Предыдущие поколения магов сгорают в один момент, предоставляя следующему поколению самостоятельно строить свою линию поведения. Огонь пожрал Дона Хуана в четвёртой книге. Теперь Кастанеда начинает осознавать суть феномена. Удивительным фактом, что стал понятным после смерти самого Кастанеды — вся его команда исчезла в день его смерти. Никакого не нашли, все пропали. Кастанеда в этой книге рассказывает о строительстве своей команды, вспоминая поступки Дона Хуана, столкнувшегося с такой же проблемой после смерти своего учителя.

Восьмая книга «Сила безмолвия» (1987) закрепляет удивительные требования для магов. Читатель ранее постиг практики неделания и избегания помощи другим. Теперь предстоит осознать секрет силы безмолвия. Эта книга об общении, как бы не казалось это странным. Кастанеда объясняет понятие сталкинга. Самостоятельное познание мира магов продолжается. Вновь Кастанеда вспоминает о становлении команды Дона Хуана.

Девятая книга «Искусство сновидения» (1993). С этой книги для меня начался Кастанеда. Не надо её читать первой. Лучше пусть будет прочитана вами именно девятой. Мало поможет постичь возможность осознанных сновидений, но даст понятие о важности процесса.

Десятая книга «Активная сторона бесконечности» (1997). Кастанеда более подробно рассказывает о своём детстве, становлении, первой встрече с Доном Хуаном, он собирает наиболее памятные моменты жизни в одной книге.

Одиннадцатая книга «Колесо времени» (1998) была написана в год смерти Кастанеды. Не даёт читателю ничего нового, но и не напоминает старого. Выбранные места из предыдущих книг собраны в сумбурном порядке, ясном только самому Кастанеде. Выжимка понятий и определений не несёт смысла. Просто приятно было закрыть для себя Кастанеду. Он создал удивительный мир. Может он действительно существует.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Давайте поговорим о «Тибетской книге мёртвых» без высокопарных слов. Не будем говорить о мудрости Востока и не будем поднимать тёмную историю создания и перевода. Восток — тяжёл для понимания Запада. Культура иного типа сформировалась иными путями. Главное, при чтении, понимать, что читаешь наставление перед смертью. Сама смерть на Востоке — не простое умирание. Буддизм учит возможности к перерождению — вот отсюда и идёт трактовка всей книги.

Водянистый стиль написания — верное средство создать мистический флер. Различать образы в мутной воде невозможно, через чистую воду читатель смотреть не сможет. Надо принять содержание книги таким, какое оно даётся. Образы возникают не самые лицеприятные. Сравнение возможно только с ужасами Лавкрафта. Своеобразные животные ужасы Лавкрафта и видения (испытания) умирающего — суть одной воды. Погружение не вызывает отвращения. Явление твоим очам страшных существ с отрубленными человеческими головами, нанизанными на ядовитых змей, что обвиваются вокруг шей этих созданий; кишки их, выпадающие из живота, находящиеся у них же во рту. Ничего приятного в этом нет. Книга пытается убедить умирающего в призрачности видений. Книга убеждает видеть в страшных созданиях — божественных добрых существ. Надо понять, что они — это ты. Когда примешь видения, тогда перестанешь мучиться, тем скорее наступит перерождение.

Человеческая душа (давайте её назовём так) подвержена пяти состояниям. Каждое состояние — это Бордо: утробное, рождённое бессознательное, в полном уме, смерть и поиски для нового воплощения.

Оказывается, не родители нас выбирают, а душа сама определяется кем ей быть. Ей могут быть доступны различные уровни от животного мира до мира божеств. Душа может выбрать континент для рождения. Может самостоятельно выбрать родителей. Для всего этого в книге приводятся подробные инструкции. Только реализуемо ли это на практике? Смерть сродни сну. Ты просыпаешься, ты что-то помнишь, но потом быстро забываешь. «Тибетская книга мёртвых» учит поведению после смерти, она является наставником. Как применить — если можно применить — надо всегда иметь в виду.

Интересно, в книге описан суд. Судят не складывая все твои добрые и злые дела на разные чаши весов. Тебя мучают, пытают, убивают раз за разом. Судилище — чистый ад. Рая нет, его можете не искать. После пройденных ужасов, ощущение лавкрафтовского ужаса только усиливается. Один в один. Суд закончится только тогда, когда ты станешь честным с самим собой. Поймёшь, что судишь ты себя сам. За грехи отвечать не надо. Они были и ничего с этим уже не сделаешь. Нужно принять прошедшую жизнь как данность, очистить сознание и переходить в новую оболочку для новой жизни.

Смерть — последний перед первым этап жизни. Когда всё станет безразлично — наступит Нирвана.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«Никогда не будет известно, что чувствует жаба, сидящая на дне пруда и толкующая жабий мир, который её окружает»
(с) профессор Лорка

Десятая книга Кастанеды, изданная за год до его смерти. Не последняя, но одна из последних, в которую Кастанеда вложил свою жизнь. До этой поры Кастанеда оставался таинственным человеком. Читатель ничего не знал о его прошлом. Теперь любопытство полностью удовлетворено. Прекрасная возможность узнать, что Кастанеда отлично играл в бильярд, чему научил его дед. Кастанеда через всю жизнь пронёс чувство своей некрасивости и отсутствие способности располагать к себе людей. Во многом это позволило ему проявлять активность во многих делах, добиваться всего своими силами, открывать двери не по приглашению, а только из собственного желания войти. Пробивной характер заложен напутствиями деда. Кастанеда ему благодарен.

Кастанеда считает антропологию основополагающей наукой. От неё исходят все остальные, не история, а антропологическая история, не философия, а антропологическая философия. Человек — первоначало всех наук. Во многом это определило судьбу Кастанеды. Желание создать каталоги окружающих растений встретило смех со стороны преподавателей. С их слов, такой метод изучения антропологии давно устарел, уже создано множество каталогов и систематизировать уже попросту нечего. Гораздо лучшим выходом является городская антропология, по своей сути — статистические исследования в ходе бесед с жителями тех или иных мест. Кастанеда мог быть навсегда потерян для читателей, если бы не один его старый друг, пригласивший проехать по знакомым индейцам. Совершенно случайно Кастанеда знакомится с Доном Хуаном Матусом.

Дон Хуан — легендарная личность в книгах Кастанеды. Его читатели разделились на два лагеря. Одни утверждают, что Дон Хуан реально существовал. Другие — Дон Хуан является вымышленной личностью. Установить правду невозможно. Ведь маги сгорали изнутри, не оставляя после себя ничего. В этой книге Кастанеда, распрощавшись с Доном Хуаном в первый раз, пытается его найти снова. К его удивлению, Дона Хуана боятся, но мало кто о нём знает. Удостоится взгляда Дона Хуана уже в радость, а поговорить с ним — удел избранных. Друг Кастанеды отговаривал Карлоса от поисков старого шамана. Он утверждал, что сам видел, как такие люди превращались в воду или в воздух. В них действительно что-то есть и лучше таких обходить стороной.

Пробивной характер Кастанеды всё-таки сведёт его с Доном Хуаном. Именно тогда начнётся учение. Карлос совсем скоро осознает свою роль в мире Дона Хуана. Он станет его преемником. Весьма любопытен тот факт, когда узнаёшь подробности о Доне Хуане. Хоть Кастанеда в предыдущих книгах выводил нагваль (высшее существо в магическом мире) как союз мужчины и женщины, где уживаются два начала и не позволяют сдвигаться понимаю магии в ту или иную сторону. Дон Хуан был нагвалем без женщины. Причины этого Кастанеда не поясняет.

Активная сторона бесконечности — это собирание памятных событий жизни, основное занятие магов. Кастанеда вспоминает события своей жизни и делится с читателями. Никаких новых определений в книге нет. Дополнительной ясности в магический мир тоже не вносится. Книга — лишь воспоминания. Прыжок в пропасть стал критической точкой миропонимания. Человек ли Кастанеда или призрак?

«На твоём месте я бы не стал открывать рта. Береги энергию. Она тебе ещё пригодится»
(с) Дон Хуан

Автор: Константин Трунин

» Read more

В восьмой по счёту книге Кастанеда решается рассказать о сталкинге. Хватит копаться внутри себя и внутри других, пора начинать общаться. Именно этому и учит сталкинг, который по сути и является инструментом для общения с людьми. Сталкер в понимании Кастанеды — это маг, своего рода, представитель пресс-службы нагвализма. Сам же Кастанеда, как и многие, говорит о неблагозвучности термина. Сталкинг — неприятное слово. Но тут же Кастанеда замечает, что сказать сталкер проще, нежели каждый раз говорить что-то вроде «тот, кто практикует контролируемую глупость».

Кастанеда вновь копается внутри основ. Вспоминает само название учения Дона Хуана. Его можно назвать нагвализмом — это будет ближе к сути. Ведь учение крутится вокруг нагваля, высшей формы магов, двуединого союза мужчины и женщины, наблюдающих за полётом орла. Отнюдь не нагвализм. Правильно учение будет называть магией. Просто магией. Даже не галлюцинациями, как, я слышу, кричат с задних рядов люди, только-только начавшие читать книги Кастанеды. Ребята и девчата, не останавливайтесь. Не с того начал Кастанеда. Тут трудно спорить. Книги о том, «как собирать, сушить и раскуривать» создают негативный облик для учения Дона Хуана. После такой пропаганды галлюциногенных свойств мексиканских кактусов не каждый рискнёт афишировать своё знакомство с книгами Кастанеды. И зря. Читайте от начала и до конца. Нагвализм — штука притягательная. Толком ничего не поймёте, но будете знать о чём думает отдельный человек в отдельно взятой реальности.

Потеряв Дона Хуана, Кастанеда всё больше вспоминает своего учителя. Учиться сталкингу должен каждый маг, но не каждый маг овладевает сталкингом до конца. У каждого в группе своя специализация. Покуда Кастанеда является нагвалем, кто-то будет сталкером. Чаще всего сталкерами становятся женщины, у них большая социальная адаптация и им исторически проще даётся общение, нежели что-то другое. Выйдя из тяжестей пещерных перебранок, ныне дамы возлегают у телевизора и смотрят на перебранки других — это самое любимое занятие женщин. Сталкеры же не наблюдают, они непосредственно принимают участие в общении. Кастанеда с юмором вспоминает, как Дон Хуан ещё будучи учеником учился искусству сталкинга. Учитель одел и обул его в женскую одежду и в таком виде заставил прожить некоторое время, совершая путешествие. Жестокий урок пошёл на пользу Дону Хуану, бывшему более гордым индейцем, нежели податливым американцем как Кастанеда.

Главное значение в сталкинге уделяется трём уровням точки сборки:
1 (низший) Разум. Он доступен всем людям. Обладающие большим разумом становятся влиятельными людьми, им неведомы остальные уровни.
2 (средний) Безжалостность. Сталкер разрушает чувство собственной важности.
3 (высший) Безмолвное знание. Всё понятно без слов.

С самого начала Дон Хуан пытался добиться от Кастанеды принятия мира магов без лишних вопросов. Мир магов надо принять и не сравнивать с реальным миром. Именно для этого Кастанеда на первых порах курил галлюциногены, чтобы раскрепоститься и попытаться понять иную реальность. Иная реальность с миром магов имеет мало общего. Просто нужно для себя усвоить, принимая извращённую реальность, понимаешь что происходящее реально. Другого способа, кроме как такого, у Дона Хуана нет. Есть мир магов и есть мир реальный. Эти миры не пересекаются. Кастанеде тяжело принять необычные явления, которые он наблюдает. Его разум пытается дать обоснование видимым явлениям, а не принимает их как само собой разумеющееся.

Когда Кастанеда начнёт понимать, что мир не прост, что есть иная реальность за гранью разумного, когда он перестанет задавать вопросы, тогда он сможет овладеть высшей ступенью точки сборки. Его создание получит полный контроль над разумом и находиться одновременно в нескольких местах для него уже не будет проблемой. Великие сталкеры прошлого могли находиться одновременно в четырёх и больше местах.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«Огонь изнутри» — ибо он пожирает предыдущее поколение магов. На их место пришёл Кастанеда и его пассия. Именно они стали нагвалем. Именно они собирали команду. И без сомнения практически все они погибли в 1998 году вместе с Кастанедой, передав все знания новому поколению. Ощущение этого усиливается, когда смотришь на дату смерти всех из его группы. Они все умерли именно в 1998 году. И именно после смерти Кастанеды о них перестало быть что-либо известно. Видимо, действительно их постигло что-то вроде аутодафе.

Без сомнения, именно цикл книг Кастанеды популяризировал учение Дона Хуана, впитал в себя мудрость древних индейцев, начиная с тольтекков (некогда обитавших в области Юкотана) и заканчивая уже самим Доном Карлосом. В книге Кастанеда ещё не до конца познал путь магов. Он продолжает познавать мир. Формировать новый взгляд. Он ничем не отличается от предыдущих поколений. Все они становились перед проблемой будущего. Все проходили испытания самостоятельно и всегда вносили что-то своё, порой отвергая старое, порой его перерабатывая, но чаще закрепляя и приумножая пройденный материал.

В этой книге Кастанеда вновь вспоминает Дона Хуана. Более подробно рассказывает об его личном становлении. Удивительно, что такой мудрый индеец когда-то был бедным тружеником, чьё предназначение воспринималось работодателем как позорное существование, родственное беспомощному муравью. Молодые годы помогли Дону Хуану выработать теорию «маленьких тиранов», когда большой начальник ходит под другим начальником и проявляет к работнику больше агрессии, нежели вышестоящий, при этом того вышестоящего начальника он поносит при любой удобной возможности. Разумеется, делает это только при своих подчинённых. Игнорирование и понимание обстановки здорово облегчает жизнь. Пусть давятся своей беспомощной желчью. Всегда найдётся человек сильнее. Вот туда и надо стремиться. Если не делом и не душой, то внутренним осознанием.

Кастанеда рассказывает, как Дон Хуан знакомил его с союзниками, страшными созданиями из мира магов. От ужаса у него чуть волосы не шевелились, а ожидание не приносило ничего хорошего. Как всегда Дон Хуан и Дон Хенаро потешаются над ним. Заставляют (простите!) какать, сидя в штанах. И при удивлении Карлоса покатываются со смеху, вспоминая самих себя и как над ними точно также издевались их собственные наставники.

Дон Хуан опровергает веру в Бога. Он утверждает, что это лишь дань традиции. Из разряда «слышен звон, да неизвестно где он». В чём-то он конечно прав. Вспоминается картинка из интернета про обезьян и разъяснение по пунктам почему они со временем стали бояться трогать бананы. Обязательно найдите — тема Бога всегда будет довлеть над человеком, пытающимся найти себя в этом мире, объяснить смысл своего существования. Пока не поймёт, что рождается из пепла и умирает, переходя в разряд пепла.

Главное знать, что лучшая помощь окружающим, это их игнорирование. Данный постулат усвоен Доном Хуаном от его учителя и бережно передан Кастанеде.

Автор: Константин Трунин

» Read more