trounin.ru

Роман-река «Два капитана» Вениамина Каверина о судьбе детей, выросших в сложные для них времена и ставших теми, кем они должны были стать. Начало повествования заложено основательно, ибо течь повествованию долго и далеко, часто попадая в водовороты событий, утягивающих действие на дно. Протекать происходящее будет постоянно, грозно скапливаясь и грозя затопить, если автор вовремя не передвинет задвижку, перепрыгнув дальше. Спастись от манеры изложения Каверина не получится — всё выверено от начала до конца, за исключением единственного момента — обилие однотипно выверенного текста обязательно начнёт докучать читателю. Но жизнь действующих лиц — истинная река: тихое течение перемежается со стремительным движением, ровная гладь с бурунами, а где-то там поджидает водопад, после преодоления которого жизнь становится иной.

Детство действующих лиц совпало со сломом царской России и с последующим становлением советского государства. Каверин рассказывает в деталях, как то обстояло. Рассказывает без спешки, воссоздаёт прошлое. И есть приятное в тех воспоминаниях, каким бы детство не являлось в действительности. Сложное было время, значит и понимать его сложно. Кому не досталось счастья, тот хлебнул порцию горя, став после того сильнее. И в этом ли счастье, когда характер закаляется испытаниями? В горниле юношеских страстей Каверин выковал людей, подарил им идею существования и отправил в свободное плавание.

Никто из действующих лиц, оглядываясь назад, не сожалеет о прошедшем. Собственное былое минуло — оно основа для свершений в будущем. А вот чужое былое может послужить данной основой. Чья-то судьба — море проблем. Разобраться с ними необходимо. Сравнивая с ними, понимаешь, личность твоя ничего не стоит, если до тебя жили более деятельные люди. Вот и поместил Каверин на жертвенный алтарь устремления действующих лиц, подменив понимание собственной значимости в угоду необходимости оказаться полезным обществу. Пускай, обществу ничего от той пользы не требуется, поскольку сомнительна польза, совершаемая во имя чьего-то блага, когда то благо интересно непосредственно исполнителю.

Логика — парадоксов друг. Что же может быть в логике такого, чтобы говорить, что Каверин не удосужился ей уделить внимание? Вполне вероятно, его действующие лица живут ради устремлений, ведь не может человек ни о чём не мечтать. Имеется желание — остальное ему подчиняется. Безусловно, детская мечта способна томить душу до старости. Бывает ли такое? У кого детская мечта пережила порог переоценки жизненных ценностей, когда он переступил черту, отделявшую фантазии от реальности? Появляются новые устремления, исчезает прежняя беззаботность, возникают обязанности. Каверин об этом забыл. Как были действующие лица детьми в начале повествования — ими же останутся до конца.

Повествование плывёт по волнам. Но кто бежит от волны, не идя ей наперерез и не стремясь возвыситься над ней? Это Каверен. Вениамин не возводит мостов, он дал читателю утлое судёнышко. И из этого судёнышка видно, как на действующие лица, находящиеся в схожей с читателем ситуации, давит подпирающее сзади течение, не позволяющее им переменить курс. Судёнышки подбрасывает на волнах, люди травмируются морально и физически, после восстанавливаются и плывут дальше, пока течение не ломает их жизнь на очередной волне. От горестей к счастью протекает действие. Чёрная полоса сменяется белой, чтобы снова смениться чёрной.

Обретённое в детстве желание — оно одно удерживает повествование на плаву. Куда бы действующие лица не направлялись, они будут добиваться его осуществления. Прочее не имеет значения. Кости срастутся, дыра в душе зарубцуется. Один капитан искал другого капитана, не зная, насколько тот хотел уйти от прежних воспоминаний. И если капитан найдёт капитана, не захочет ли он сам забыть то, к чему стремился?

Автор: Константин Трунин

» Read more

О граде Антиохии имеется среди русских сказаний история. О притеснении христиан она. Воспевается в ней удаль молодых людей, мудрыми решениями готовых взять полагающееся им. А что полагается молодым людям, как не сам град Антиохия? Сей град известен значением для христианской религии. Кто не оценивает мест ныне безвестных, тот к истории имеет неверный подход. Процветала та Антиохия под управлявшей царя Аркадия шестнадцать лет рукой, пока не умер Аркадий. Задумались крепко в Антиохии, кого царём над собой поставить. И поставили гостя римского — Несмеяна Гордого. С той поры и стало население страдать от притеснений нового правителя, мольбы к небу обращая, дабы пришёл правитель многоумный, в чьих силах воздать Несмеяну по заслугам его.

Понятно потомкам, сия повесть является сказкой. Надеялись люди на чудо, дождавшись его в виде купца заморского, выходца из Царьграда, плававшего мимо сих мест, не подозревавшего, как рядом с ним принуждают христиан отказаться от веры своей, обратившись в веру латинскую. Да мал тот купец способностями. Где ему с хитрым правителем тягаться? Не в нём заключалось чудо. Чудом был его сын малый, семи лет от роду. Играл тот спокойно, над вопросами бытия не раздумывал. Звали сына купца Борзосмыслом Дмитриевичем.

В безвыходном положении остаётся на Бога надеяться, к нему обращаться с просьбами, ждать их исполнения. Чем же Бог обязан помогать, ежели верования разные, а Бог для всех един? Что в вере латинской он, что в вере христианской. Что среди христиан он имеет помощников, что среди латинян окружается помощниками. Не воюет же Бог с самим собой, оставаясь Богом для всех. Да воюют все во имя Бога, тем Бога возвеличивая, себя уничтожая. Не мог придти Бог на помощь жителям Антиохии, али пришёл, вспенив море и приведя корабль с Борзосмыслом Дмитриевичем к берегу царства Несмеяна Гордого?

Не будет сказка обманывать — из сказки истина извлекается. Коли дитё малое и неразумное оказывается силою ума обладает, силою ума мудрецов ниц перед собой повергает, то где не свершиться чуду, словно вне воли Бога на помощь жителям Антиохии явившегося. Не одолеть Несмеяну Гордому Борзосмысла Дмитриевича, не сумеет он знаниями своими оказаться выше христианского понимания мира наполнения. Не глуп христианин, знающий об окружающей его природе мелочи разные. Не таковы христиане — лжи близ себя они не терпят. А если терпят — не христиане они, латиняне они.

Загадки для того даются людям, дабы они показали способность людей правильно происходящее понимать. Загадает Несмеян Борзосмыслу загадки свои, ответа на них не зная заранее. Кому в голову придёт знать ответ на то, чего ум человеческий без подготовки понять не в состоянии. Не в мерах длины измеряется расстояние, не в мерах веса определяется содержание и не в мерах количества заключается влияние. Есть ответы истинные, от человека не зависящие, с чем спорить бессмысленно. Кто же будет насмехаться над законами, Богом установленными, тому не сносить головы, невесомой от легковесной глупости.

Явилось чудо в Антиохию. О том сложено было «Сказание о трёх царях — Аркадии, царе Несмеяне Гордом и о царе Борзосмысле Дмитриевиче». Свершилось чудо, должное было случиться. Но что народу до того? Кто станет царём после Борзосмысла? Снова воцарится очередной Несмеян Гордый, и вновь обратится народ с мольбами к Богу, прося чуда. Данное сказание именно так и понимается, не имея иного понимания, кроме неспособности человека самому позаботиться о счастье, ибо не дано людям быть счастливыми, покуда не свершит для них кто чуда.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Человеку из прошлого лучше оставаться в прошлом. Только в фантастических произведениях при перемещении в будущее он может казаться бравым героем, способным изменить мир к лучшему. А если постараться взглянуть серьёзно, то каких бед способен натворить пришелец из дней ушедших? О том фантасты как-то не задумываются, позволяя героям своих произведений добиваться определённых целей, чаще всего сводящихся к личному благополучию или достижению мира во всём мире. Лазарь Лагин взглянул на данную ситуацию иначе — представленный им старик Хоттабыч оказался могущественным созданием, способным изменять реальность, но вместе с тем он был перегружен устарелыми представлениями о действительности, возвращения которых никто из ныне живущих не пожелает.

С первых страниц читателю становится ясно — добра от Хоттабыча ждать не приходится. От него более вреда, нежели пользы. Разумеется, открой сосуд кто-нибудь другой, имеющий в жизни твёрдые убеждения, не пропитанные советской повседневностью, умения джинна такому человеку обязательно бы пригодились. Пионеру же Вольке джинн был без надобности, лишь обуза, которую придётся воспитывать, показывая ему на личном примере, как следует поступать в том или ином случае. Ежели нет соблазнов у человека, то и джинн такому без надобности: всем всё доступно в равной степени, никто не заботится о личном благосостоянии, у людей есть работа, они не знают нужды. Именно таким рисует перед читателем Лазарь Лагин Советский Союз. Даже нищим не подашь, поскольку нищих в стране нет.

По своим представлениям человек далеко продвинулся вперёд за три с половиной тысячи лет, которые Хоттабыч провёл в заточении. Стало больше известно во многих областях знаний, уровень прогресса шагнул за доступный пониманию горизонт. Хоттабыч будет стараться справиться с отставанием, удивляться новым сведениям о географии, поразится сведениям о космосе и проникнется многим другим, показывая, насколько он лишён совершенства, какой массив информации ему предстоит усвоить. Лагин своеобразно потворствует обладателю магической силы, включив незаметную читателю перемычку, ограничив способность джинна подстраивать действительность под себя.

Постепенно Хоттабыч будет изменяться, оставаясь при этом неизменным. По своей природе он оказывается в произведении Лагина статичным. Все его старания временны и перестают играть роль в дальнейшем, уступая место другим желаниям и интересам. Всё это делалось Лазарем, чтобы позабавить читателя в определённой сцене, без каких-либо конкретных подвижек. Нужно задуматься, требовалось ли доводить сюжет до заграничных путешествий, нагрузивших повествование дополнительными сценами, пустыми по содержанию.

Взятый Лагиным курс на очеловечивание джинна успешно пошёл ко дну, стоило забыть о первоначальном замысле. Понятно желание Хоттабыча найти брата, как и он заточённого в сосуд, пребывающего теперь неизвестно где. Перед читателем открылись страны и континенты, закрыв образ самого старика, ставшего лишним элементом в повествовании. На пути действующих лиц встречались люди, обрисовывались их беды от творимых в их государствах ужасах, показывалась борьба за наступление светлых дней. Всего этого в Советском Союзе словно не было — все пребывали в счастливом созерцании лучшего из возможных обществ.

Так можно ли изменить мир к лучшему, имея для того соответствующие возможности? На примере старика Хоттабыча становится ясно, что нам только мнится идиллия сегодняшних дней, должная быть глубоко противной жившим в прошлом и кому предстоит жить в будущем. Именно данную истину предлагается вынести в качестве главной идеи произведения Лазаря Лагина. Не нужно стараться подстраивать чужие нравы под свои представления о должном быть, иначе те, чей быт мы постараемся изменить, окажут не менее разрушительное влияние на наш собственный уклад.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Прошло пятнадцать лет со дня казни Иисуса Христа, чья смерть продолжала будоражить умы единиц. Римское общество было обеспокоено другими проблемами, а именно склонностью населения Иудеи к проявлению актов неповиновения, приведших к восстанию евреев и его жестокому подавлению Титом Флавием Веспасианом, сыном императора Веспасиана. Такова сюжетная канва романа Райдера Хаггарда «Жемчужина Востока: Сказание о падении Иерусалима». Главной роли в котором удостоилась красавица Мириам, чьи испытания начались сразу после рождения, когда она потеряла мать в результате кораблекрушения, и продолжались до обретения ею промежуточного положения счастья, преодолев к тому моменту ряд жизненно опасных ситуаций, к которым относится и прямое участие в военном противостоянии между Римом и Иудеей.

О данном военном конфликте лучше прочих рассказал непосредственный их очевидец — Иосиф Флавий. С помощью его трудов некоторые беллетристы в угодной им манере отразили разнообразные сюжеты. Хаггард взялся за любимую тему раскрытия перед читателем жизненного пути ещё одной красавицы, ради которой мужчины готовы совершать безумства. Мириам допустимо назвать Яблоком раздора — настолько она была прекрасна, что откусить от неё кусочек был бы рад каждый из её видевших. Вне воли она пленила сердца многих, как опекавших её старейшин, так и простого еврейского мальчика Халева и любимца императора Нерона Марка Фортуната. Между двумя последними произойдёт основное драматическое сражение, должное пройти путь от предательских намерений до готовности жертвовать жизнью во имя любви.

Исторической правды в произведении Хаггарда искать не нужно. Трудно сказать, насколько он был правдив в изложении событий, но он подробно отразил беспокоившее тогда людей. За разговорами о христианстве и понимании Христа обществом в качестве преступника, Хаггард не упомянул о предпосылках готовящегося восстания. Если он о том и рассказал, то мельком. От счастливой жизни Мириам, вокруг которой кипели страсти ухажёров, читатель будет перекинут в пекло противостояния, в центре которого окажется башня с главной героиней внутри. На том счастливая жизнь закончится и начнутся страдания — война не способствует благополучию рядовых граждан. Отныне читателю предстоит наблюдать за новым взлётом Яблока раздора, кусочек от которого возжелают откусить уж не рядовые мужи, а вполне влиятельные люди, вплоть до приближённых к императору Веспасиану.

Красота должна губить её носителей. По крайней мере, так всегда случается в художественных произведениях. В действительности же иначе — красота дарует носителям огромные возможности, позволяя им легко добиваться того, чего прочие достойные таких же высот лишены, ибо они обречены на вечное прозябание в низах. Хаггард не стал чрезмерно унижать главную героиню, хоть и дав ей хлебнуть горя, он всё же предпочёл вывести на страницы подлинную Жемчужину Востока, чей блеск затмит умы и позволит главной героине выдержать испытания, чему поспособствуют и удачные стечения обстоятельств.

Удача от неудач — ещё один приём Райдера Хаггарда, позволявший ему портить жизнь главных героев, чтобы в последующем давать им надежду на благополучие, снова вносить неудачу и опять вести к удаче. Казалось бы, в описываемом мраке не может вообще быть речи о счастье, настолько много смертей присутствует на страницах произведения: казнённых действующих лиц представлено не меньше, чем было поставлено крестов на Масличной горе. Но жизнь не стоит на месте — от ошибок прошлого нельзя было увернуться. Значит не стоит хандрить о потерях, ибо человеку предстоит думать о существовании, а не пребывать в прошлом, поскольку память о прошлом никогда не давала человеку возможности не повторить ещё раз подобное в будущем, ибо он всё-таки снова и снова совершал прежние ошибки.

И будет счастье. Оно обязательно будет. Надо верить. Надо видеть счастье и в тех моментах, когда его нет. Оно всегда есть, какой бы горькой участи не удостаивался человек.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Не существует в природе лишнего. Всё существует на её пользу. Есть обратные примеры? Приведите! Да, человек — ошибка природы. Не будем говорить о человеке. Он лишний элемент в природе, истинный паразит и разрушитель, ничем не лучше саранчи. Такое же одинокое и безобидное создание, пока не объединяется в группу с себе подобными. Саранча — тоже ошибка природы? Возможно, но то происходит по зову самой природы и не исходит непосредственно от саранчи. Термиты — ошибка природы? Если только из-за их способности мешать паразитировать на земле человеку, то вполне можно согласиться. Пауки — ошибка природы? Уж от кого, а от пауков больше пользы, нежели вреда, — не их вина, что они являются одним из основных человеческих страхов.

Мир насекомых огромен. Он неподвластен человеческому воображению, во многом малопонятный и воспринимается мешающим комфортному пребыванию на планете. С существованием прочих живых организмов человек способен мириться, поскольку может обратить их себе на пользу, в том числе и для употребления в пищу. Насекомых в ряде стран с удовольствием едят, но, допустим, для европейцев это не является нормой. Однако, чем саранча плоха? Состоит из питательных веществ, утоляет голод и сама по себе способна восполнить утраты тех, кого лишила пропитания. Природа не поступает во вред обитателям планеты — нужно рассматривать происходящие на Земле процессы с разных сторон.

Игорь Акимушкин взялся рассказать юному читателю о насекомых и пауках. Всё в этих существах не так. Их образ жизни своеобразен, как и устройство их тел. Подумать только, насекомые способны дышать всем телом. А всем известная стрекоза из басни Крылова — результат неверного перевода на русский язык, поскольку в оригинале попрыгунья была цикадой. К сожалению, многообразие насекомых настолько велико, что рассказать о всех не представляется возможным. Акимушкин и не стал пытаться. В общих чертах, практически не называния никого конкретно, Игорь представил на страницах сводные характеристики. Нельзя описать тридцать тысяч жуков, достаточно сказать о самых ярких представителях. Прочие насекомые удостоились аналогичного подхода.

Этологического разбора удостоились наиболее известные человеку насекомые: саранча, муравьи, термиты, бабочки, пчёлы. Про остальных Акимушкин сообщил необходимый минимум информации. Никакой конкретики о размножении, воспитании потомства и пищевых пристрастиях. Коротко и без лишнего текста.

Пауки интересовали Игоря сильнее. Во всевозможных подробностях, в мельчайших деталях: о паутине, добыче пропитания, взаимоотношениях, брачных особенностях. Но, опять же, про избранных пауков. На страницах «Мира животных» ярко представлены птицееды, тарантулы, чёрные вдовы и крестовики. Немного о пауках, обитающих в человеческих жилищах. Легко перестать бояться этих представителей своего вида, если понять их полезные свойства. Менее вредными для человека они, безусловно, не станут. Но тут надо сказать. что весь вред заключается в опасности быть ужаленным и вследствие этого умереть, тогда как во всех остальных аспектах — пауки важны для природы, не являются действительными вредителями и приносят пользу. Задумывался ли кто, сколько паук, плетущий паутину в наших домах, уничтожает насекомых? Порядка пятидесяти особей в день.

Представленная читателю энциклопедия включает, помимо братьев меньших, других братьев меньших, как принято думать — истинных, сопровождающих человека на протяжении последних тысячелетий — речь о домашних и одомашненных животных. Говорить о том, чем занимается на страницах Игорь, кажется бессмысленным, когда дело касается собак и кошек. Акимушкин перечисляет их разновидности, даёт советы по уходу и прочее, полезное юному читателю, всерьёз решившему завести четвероногое животное, отдавать ему свободное время и считать тем самым истинным другом.

Немного Игорь теряется, заводя разговор о прочих животных, используемых человеком для выполнения конкретных задач: разведения на мясо или иных целей. Спрашивается, зачем говоря о лошадях и ослах, вспоминать историю рыцарства, рассуждать о латах и в нюансах описывать историю кавалерии? Причём на количестве страниц, не уступающих месту, немногим меньше отданному под описание насекомых. Зачем, говоря о коровах, поднимать статистику рекордных надоев? Забыв толком рассказать о самих коровах.

Были и есть в истории человека другие одомашненные животные, порою таковыми не воспринимаемые. Например: фрет (фретка — домашний хорёк), баклан, кречет, гепард. В представлении многих людей они продолжают оставаться представителями дикой природы. Не воспринимаются домашними из-за смутного о них представления: шелкопряды и пчёлы. И уж как-то не идёт в голову, чтобы золотая рыбка, некогда выведенная из карася, в той же мере относилась к одомашненным представителям животного мира.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Твёрдая писательская поступь зарождается через эксперимент: нет ещё умения рассказывать, трудно определиться с выбором сюжета. О чём мог повествовать Золя на первых порах творчества? Он предпочёл сообщить читателю сказки. Есть некая составляющая написанных им историй, порою чрезмерно выраженная, но Золя знал о чём поведать миру. Для начала ему хватит девушки Нинон, к которой он будет обращаться. Она будет единственным слушателем и самым главным ценителем — именно от её одобрения зависит дальнейший жизненный путь Эмиля. Золя рассказал ей следующие сказки: Симилис, Бальная книжечка, Фея любви, Воры и осёл, Сестра бедных; Та, что любит меня.

Стоит представить, будто в жизни существует момент волшебства. Окружающая человека материя способна измениться и сущий вымысел обратить в правду — если не через веру, то с помощью самообмана. Способны ведь дети доверяться сказочникам, принимая истории о мыслящих животных и выдуманных существах за имеющее отношение к действительности, так и взрослым дана точно такая же возможность доверять. Кажется более простым довериться обманщикам, нежели поверить в нереальность происходящего.

Чаще доверие приводит к попаданию в ловушку. Золя с первых страниц о том предупреждает. Самое светлое чувство и самая желаемая фантазия — извращённое понимание действительности. Хочет человек верить, всё для того делая, лишь бы убедить себя и окружающих. И раз за разом попадает в капкан, устроенный таким образом, чтобы сам человек не понимал ошибочность предположений, а окружающие его люди видели то в истинном свете. Проявить осторожность требуется даже читателю, взявшему в руки любую из книг Золя.

Читатель был предупреждён. Ему дали понять — Эмиль вынет из него душу, стоит прикоснуться к его произведениям. В читателе не останется ничего от человека, будут утрачены иллюзии и единственным ощущением станет прикрытая от всех хандра, ибо под покровом гуманности люди опутаны сетью из лжи. Поэтому лучше обманывать себя, верить в добропорядочность общественных ценностей и быть верным сему до конца. Пусть сам человек заблуждается и гибнет, осознавая благость жизни, покуда он тонет, одурманенный им же придуманным миром. В итоге такой представитель общества погибнет, став звеном пищевой цепочки.

Обман за обманом следует из сказки в сказку. Золя оплёл действующих лиц уверенностью в поступках. Он же неизменно толкал их после в сторону печального исхода. Хоть улыбайся, либо смотри угрюмо — суть человека на все времена заранее определена. Лучше улыбаться, тогда поверят и доверят себя без остатка. Могут подумать о возможности тёплых ответных чувств, вплоть до любви. Эмиль не против любви, он данное чувство считает важным. Читатель всё равно понимает — верить непременно надо, объекту любви поверишь скорее. После покров спадёт, но в сказках о таком не пишут.

Дабы читатель не вешал нос и продолжал верить, Золя пытается оправдаться. Заблуждения имеют место быть, и лучше заблуждаться, нежели погрязнуть в унынии от сложившихся истинных нравов общества. Читателю надо представить — у него есть шанс исправить положение, нести добро, получать в ответ положительные эмоции, пребывая от того в счастливом блаженстве. Это такой же самообман, как вера в гуманные устремления людей, но это и истинное проявление отношения к действительности, поскольку каждый волен творить благо и быть уверенным, что благо он творит на радость кому-то.

Так или иначе, век человека скоротечен. Прошлое подвергнется сомнению, жизнь предыдущих поколений обратиться во прах. Люди продолжат зачитываться сказками, выдумывать детали настоящего и иногда заглядывать в будущее. Главное, не забывать всегда проверять проходимость печных труб, если не желаешь оставаться в счастливом неведении, забыв, как много врагов вокруг и насколько мало волшебства на самом деле.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Автобиографическая трилогия | Книга №3

Чем действующая власть плоха? Тем, что она настроена против людей. Вот именно так! И никак иначе! Отчего-то во все времена, везде и всюду. Но настроена против людей. А ежели кажется иное, так оно только так кажется. Нет ли в таком образе мысли некоего заблуждения, выражающегося, допустим, в недальновидности и узости способности к восприятию действительности? Хочется обвинять, защищая оскорблённых. Неважно кого, главное защищать. Александра Бруштейн ранее создавала благоприятный образ для осуждаемых обществом, теперь же она в одинаковой мере сочувствует несправедливо обвиняемому еврею Дрейфусу и террористу-сапожнику, метавшему бомбу в губернатора. Что-то в этом неправильно. Определённо стоит говорить о дефектном мировосприятии.

Главной героине третьей книги автобиографической трилогии уже четырнадцать лет. Скоро она завершит обучение. Она не может просыпаться по утрам, если на неё не выльют холодной воды. Сама же сообразительная, умная, способна репетиторством зарабатывать деньги. Да вот сочувствует едва ли не всем подряд, кроме государственных образований. Если Американские штаты и Испания оспаривают между собой Кубу, то за кого будет переживать Бруштейн? Только за Кубу, тогда как прочие страны по отношению к ней являются ворами.

Говоря о «Весне», нельзя обойти вниманием дело Дрейфуса. Бруштейн погружает читателя во все его детали. В том числе упоминает и вмешательство Эмиля Золя. Окажется так, что Дрейфус был подставлен, обвинён преимущественно из-за своего происхождения и будет сослав на остров-тюрьму. И кто более прочих окажется виноват в несправедливо вынесенном приговоре? Одна Франция с её гнилой судебной системой. Всё делается против людей — такое впечатление исходит со страниц «Весны». Пусть Дрейфус был обвинён, так почему оказался лишён человеческого к нему отношения? Разве преступник не заслуживал снисхождения? Бруштейн недоумевает.

А если сама Бруштейн поступит против чужой воли, чем она будет укорять уже себя? Вот отдавила Александра учителю ногу. С её слов, отдавила случайно. Благо учитель оказался хорошим, единственным способным адекватно относиться к ученикам. Иначе получилось бы совершенно удручающе. Пострадать могла главная героиня от неосмотрительности, быть подвергнутой наказанию от лица руководителя учебного учреждения. Где на страницах сочувствие к пострадавшему учителю от перенесённых им физических страданий? Такового в тексте нет. Лишь Александра корит себя, читает чужие дневники и жалеет не за собственный проступок, а за низкую заработную плату преподавателя, после всех ежемесячных расходов едва на еду деньги оставляющего.

Осуждению подвергается чаще не сама власть, а общество, созданное этой властью. К обществу у Бруштейн имеются претензии. Основное недовольство — предвзятое отношение к людям из низов. Буквально на смех поднимали тех, чьи родители работали прислугой. Такое отношение Бруштейн понятно, спустя годы осознавшей себя членом государства с равными правами для всех. И неважно, что лучше всем сообща плохо жить, нежели кто-то будет жить лучше других. Важен именно факт предвзятого отношения. Бруштейн оно не нравилось. Поэтому в очередной раз читатель становится свидетелем сцены унижения ученика сверстниками.

Годы обучения заканчиваются. Согласно миропониманию, главная героиня повествования вышла из стен учебного учреждения с ненавистью к действующему царскому режиму и любым проявлениям капиталистических воззрений. Она должна будет бороться за счастье и равное положение в обществе для всех. Не должно быть обвиняемых в угоду чьих-то интересов, полагается всякого преступника считать прежде всего человеком. Каждый склонен иметь собственную точку зрения, но она должна исходить из справедливого равного распределения. А кто против, того не стоит осуждать, к нему даже позволительно применить насилие, чтобы после судить за это террориста, понимая прежде всего помыслы исполнителя народной воли за человеческие. Кажется странным так думать, кому-то покажется кощунственным такой ход мыслей, кроме главной героини «Весны».

Автор: Константин Трунин

» Read more

26 марта 1959 года Даррелл открыл Джерсийский зоопарк. Он долго шёл к этому моменту, собирал животных всюду, и вот, когда друг предложил ему арендовать часть земли на одном из Нормандских островов, Джеральд согласился, положив начало тому, что ныне называется Парком дикой природы имени Даррелла. Какие трудности пришлось преодолеть, сколько стоило нервов и почему сперва потребовалось сделать зоопарк коммерчески успешным, Джеральд рассказал в книге «Поместье-зверинец».

Зоопарк пробуждается. В свой определённый час просыпаются животные, они поют или иначе приветствуют начало нового дня. Не красиво ли? Дарреллу нравится. Он в окружении собственной мечты. Против воли быть разбуженным криком птицы, встать с кровати и выйти из дома, чтобы пройтись по территории поместья-зверинца и лично посмотреть за очередным вхождением в жизнь недавно уснувшего царства зверей. Приходят на работу сотрудники, они кормят животных, выполняют требуемую работу для подготовки зоопарка к приёму посетителей. Было бы приятно пройтись вместе с Дарреллом по одной из дорожек, послушать его радостные возгласы. Но! Даррелла рядом нет, есть его книги, обыденная жизнь за окном. В лучшем случае пробуждению способствует крик соседского петуха на балконе, в худшем — возня мышей в межстенном пространстве.

Соседского петуха кормить не надо, мыши тоже обойдутся — они итак вот-вот прогрызут дыру в комнату. А вот зверей в Джерсийском зоопарке кормить требуется обязательно. Тяжелое это занятие. Всякий норовит снабдить продуктами на пределе срока годности или неликвидом, стремясь по бросовой цене соблазнить нуждающийся в огромном количестве кормов зоопарк. Приходится проявлять изобретательность. У Даррелла удивительно светлая голова, поскольку он не жалуется на боли. Ум его работает на пределе возможностей, он достаточно натерпелся от недобросовестных торговцев, теперь знает, чего ему именно требовать. Спасибо местным жителям, те мгновенно поняли, как поправить финансовое положение, угождая прожорливому предприятию. И ведь Джеральд ни с кем явно не конфликтует — он умело находит общий язык со всеми, за что поместье-зверинец дарит больше радости, нежели разочарований.

Некогда Даррелл лично раздобывал животных для зоологических садов. Он вдоволь потрудился в Африке, значительно обленился в Южной Америке. Поэтому не нужно удивляться его стремлению покупать животных, а не отправляться самостоятельно их ловить. Приобрёл он львов, пингвинов и обезьян. Всё-таки необходимо сделать зоопарк привлекательным для посетителей, каким-то образом добывать деньги. И тут Джеральду помогло умение писать книги. Не удовольствия ради теперь он рассказывает о буднях острова Джерси, ему нужно кормить животных свежей пищей. Даррелл выступал по радио, давал телеинтервью: становился известной в Англии личностью.

Не обходится без рассказа о питомцах. Истории из старых заезженных сюжетов. Вспоминает Джеральд жабу Пипу. Без неё он не может: эта история, почти идентичными словами, вновь и вновь возникает на страницах книг Даррелла. Есть и неизвестные доселе моменты, касающиеся появления зверей в зоопарке. К ним относятся заболевания, порой неведомые и обычно с печальным исходом. Не дано знать тонкости содержания в неволе животных, пока не будет обретён опыт. То и дело в зоопарке гибли питомцы. Смертью омрачалось последствие заражения коварной тропической хворью, в любом случае приводящей к летальному исходу. Животные могли гибнуть от хорошего питания, как гибли ящерицы от ожирения сердца, ибо имея хороший аппетит, не имели такой же тяги к активности.

Даррелл желал создать резерв для спасения исчезающих видов. Первые шаги к тому он начал делать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Что есть современный зоопарк? Джеральд Даррелл взялся об этом рассказать. Небольшой формы произведение — практически брошюра, чьё назначение скорее информировать людей, прежде предоставления им права зайти на территорию зверей. Уже не те времена, чтобы говорить о содержании животных в клетках и использовать их для кровавых забав — данные увлечения человечества должны были остаться в прошлом, так считает Джеральд. Теперь для зверей создают условия, максимально приближенные к естественной среде обитания.

Как же трудно стало содержать животных. Необходимо заботиться о них, грамотно подбирать корма, потакать всем требованиям, чрезмерно заботиться, не забывая решить за зверей проблему создания условий для рождения потомства. Посетитель зоопарка не должен думать, будто он посещает место, где требуется давать еду братьям меньшим. Животных накормят и без него. Сам посетитель скорее своей заботой убьёт зверя, так и не поняв, что натворил. Наоборот, посетитель будет возмущён, ежели ему не позволяют проявить внимание к животным. Даррелл о том прямо не говорит, но читатель понимает, доброхоты пусть кормят тех, кого действительно кормить некому — любых бездомных созданий.

Как же трудно создавать условия для обитания. Нельзя животных содержать в клетках. Гораздо лучше вольер или площадку, отделённую от посетителей рвом. Разве не приятно наблюдать за львами, которые располагаются совсем рядом, занимают с вами одно пространство и ничем вам не угрожают? Возможно, львы сами не ощущают узких рамок отведённого им для жизни мира. И покормить таких животных труднее — водная преграда спасает не сколько посетителей от хищников, сколько хищников от перегруженных опасной для львиного здоровья добротой людей.

Чем прекрасна отдельная площадка? Можно увидеть то, чего не увидишь вне зоопарка. За животными можно бесконечно долго наблюдать, находя новые нюансы в их повадках. Джеральд к тому и призывает, чтобы не в быстром темпе обойти территорию, глянуть мельком на каждого питомца и довольным покинуть благоустроенное пристанище зверей, а остановиться на час, либо больше, дабы действительно рассмотреть красоту животного, его ценность для мира живых существ. То есть создать у себя определённое представление. Ведь чаще посетитель зоопарка с восторгом опишет поход в край диких зверей, не ощутив ничего, кроме факта посещения. Мало кто скажет, как он наблюдал за животным и сделал ряд удивительных открытий, никем ранее не описанных.

Интереснее всего наблюдать за семьями. Отмечать каким образом родители воспитывают детёнышей. Тут не просто анализирование и осмысление роли организмов, а целая вселенная возможностей разного подхода к обучению. Животные в той же мере стремятся хвалить и наказывать детей. Стоит остановиться у клетки на продолжительное время, как понимание действительности станет несколько иным.

Зоопарк создан и для того, чтобы человек не забывал, как он близок природе. И для пущей весомости, Даррелл говорит, что не следует делать при посещении зоопарка: дразнить, будить, кормить животных, носиться по территории. Ныне список ограничений можно увеличить. От «выключать вспышку при фотографировании» до «держать селфи-палку вне вольера с животными». Лучше принести с собой блокнот, куда заносить наблюдения. Впрочем, не всем дано быть Джеральдом Дарреллом, — не всякому под силу писать текст сходного уровня интересности.

Дополнительно в брошюре приводятся занимательные наблюдения самого Джеральда. Где-то он повторяется, рассказывая ранее опубликованный тексты, в чём-то остаётся интересным лишь для себя. Так или иначе, «Зоопарки» — полезная к ознакомлению информация, позволяющая понять, зачем и для чего необходимо посещать искусственно созданные места обитания животных.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Какой родитель не любит рассказывать про своих детей? Пусть окружающим это и не интересно. Кто же такого родителя откажется слушать? Сколько азарта в его глазах, сколько радостных эмоций. Он приводит примеры озорства, либо сообщает о грустном, но непременно восхищается непосредственностью детей. А если при этом родитель умеет ладно переписывать их похождения, то получится нечто вроде «Денискиных рассказов» Виктора Драгунского. Не просто набор коротких бытовых зарисовок, а полноценная энциклопедия мальчишеского мышления.

Подходить со взрослой меркой к пониманию детей не следует. Не следует! Взрослые видят в окружающем мире множество опасностей, от которых стремятся оградить психику подрастающего поколения. Зачем? Это происходит вследствие непонимания психологии детей. Нужно обязательно вспомнить, что значит быть ребёнком. Как ты будешь воспринимать ту или иную опасность. Неужели детей следует ограждать от жестокостей? Скрывать от них правду, а после бросить без предварительной подготовки, промыв им голову запретительной информацией, способной лишь усилить влечение к запретному? Нет! Поэтому взрослым, для начала, подойдёт чтение «Денискиных рассказов».

Главный герой историй Виктора Драгунского — юный школьник, попадающий в различные смешные и не очень ситуации. Он не испытывает давления родительского контроля, познаёт жизнь в меру имеющихся у него способностей и, самое главное, никогда не унывает, поскольку никто его не укоряет за проступки, а с очень даже большим удовольствием выслушивает об очередном похождении. Не слушается юный школьник мнения учителей, понимая их несоответствие собственным представлениям. Одно дело — лично судить о чём-то. И совсем другое — впитывать сомнительную информацию. Учитель по музыке может требовать петь согласно мелодии, то есть подчиняться определённой модели, действовать сообразно ожиданиям. А учитель литературы заставлять понимать литературные произведения с такой стороны, словно он не с Земли родом, а с Луны свалился. Так и на уроке музыки лучше громко исполнять любимую песню, получая от того удовольствие и отрицательную оценку, нежели уподобиться, что-то там мямлящему себе под нос, отличнику.

Герой «Денискиных рассказов» отличается самостоятельностью. Он всегда принимает требуемые обстоятельствам решения, обязательно добиваясь желаемого результата. Но так как Драгунский подаёт истории с юмором, то герою предстоит проходить через испытания, а не с лёгкостью добиваться желаемого. Да, он может украсть, причём делая это неосознанно, или провалиться на выступлении. Разве стоит из-за этого ребёнка укорять и применять к нему какие-либо меры? Разве он должен соответствовать определённым представлениям о получающем хорошее воспитание? Герой «Денискиных рассказов» всего-то мальчишка, он ведёт себя так, как должен вести себя мальчишка. И ему за это ни капельки не стыдно.

«Позвольте!» — вскричит впечатлительный родитель. «Позвольте!» — задумаются чиновники. «Позвольте!» — подхватят СМИ. «Это возмутительно! Этого не должно быть! Надо установить ответственных! Наказать! Предупредить! Оградить! Навешать ярлыки! Не допускать повторения!» — добавят они все, словно забыли собственное детство. «Прочитайте же наконец Денискины рассказы Виктора Драгунского!» — будет им дан ответ. «Остудите пыл! Посмотрите на жизнь проще! Не провоцируйте подрастающее поколение чрезмерной заботой!» — будет добавлено им сверх пожелания ознакомиться с Денискиными рассказами. «Вы забыли историю? Вы хотите превратить человека будущего в человека умственно стерильного? Не слишком ли вы заигрались в гуманизм?» — станет предпоследним аргументом в пользу прочтения историй Виктора Драгунского. «Ребёнок должен расти, ему следует помогать познавать мир. Он должен видеть всё таким, каким оно является на самом деле. Или радетелям стыдно за то общество, которое они сами породили? Лучше ребёнку понять заблуждения взрослых и поступить наоборот, чтобы гуманизм шёл изнутри, а не был навязан сверху!» — самый последний возможный аргумент.

Заблуждение современного общества в том, что оно, словно старый боцман из романа Джека Лондона, желает продлить угасающую жизнь, обманывая доверяющих ему людей, чем ведёт этих самых людей на погибель, зато старый боцман продолжает чувствовать себя нужным обществу. И когда люди понимают, что их обманывали, они более не хотят быть водимыми за нос. Лучше предоставить подрастающему поколению самому решать, каким ему быть. В итоге всё образуется так, как оно должно стать. Любые ограничения будут порождать агрессию. Следовательно, придёт время перемен. Теперь всем должно быть понятно: прежде чем браться за детей, нужно ознакомиться с энциклопедией мальчишеского мышления — с «Денискиными рассказами».

Перечень историй Виктора Драгунского о Дениса Кораблёве: Он живой и светится, Надо иметь чувство юмора, Слава Ивана Козловского, Одна капля убивает лошадь, Красный шарик в синем небе, Кот в сапогах, Сражение у чистой речки, Друг детства, Дымка и Антон, Ничего изменить нельзя, Заколдованная буква, Синий кинжал, Мотогонки по отвесной стене, Третье место в стиле баттерфляй; Сверху вниз, наискосок; Не пиф, не паф; Англичанин Павля, Смерть шпиона Гадюкина, Старый мореход, Запах неба и махорочки, Двадцать лет под кроватью, Девочка на шаре, Расскажите мне про Сингапур, Что я люблю, Что любит Мишка, Тайное становится явным, Профессор кислых щей, Главные реки, Зелёнчатые леопарды, Удивительный день, И мы, Шляпа гроссмейстера, Ровно 25 кило, Здоровая мысль, Похититель собак; Где это видано, где это слыхано; Куриный бульон, … Бы, Арбузный переулок, Слон и радио; Не хуже вас, цирковых; Мой знакомый медведь, Гусиное горло, Рыцари, На Садовой большое движение, Человек с голубым лицом, Рабочие дробят камень; Пожар во флигеле, или Подвиг во льдах; Хитрый способ, Как я гостил у дяди Миши, Белые амадины, Чики-брык, Подзорная труба, Дядя Павел истопник, Фантомас, Приключение, Тиха украинская ночь, Сестра моя Ксения, Поют колёса – тра-та-та.

Автор: Константин Трунин

» Read more