trounin.ru

Жить в настоящем прошлыми представлениями, желая ими обеспечить будущее — это отражение устремлений почти каждого религиозного направления в человеческой мысли. Покуда так продолжит быть, нового не появится. Вот и Тихон (на момент издания в сане архимандрита) написал сперва подобие патерика, а после рассказал о себе и занимательных случаях из лично им виденного или от кого-то услышанного.

Первое, на что опирается Тихон, он склонен ссылаться на философов из эпох Возрождения и Просвещения, желавших познавать мир через Бога, будто человеку требовалась изначальная сила, сообщающая движение всему сущему. На деле же — люди продолжали бояться реакции церкви, наделённой правом осудить их за ересь и казнить. Не смотря настолько глубоко, Тихон привёл цитату Блеза Паскаля. Всё истинно от Бога — такой постулат следует принять за истину.

В религию Тихон пришёл по собственной воле. Как он признаётся на страницах, побудило его к тому посещение спиритических сеансов. Сомневаясь в правдивости общения с духами, требовалось понять, с кем же велась беседа. За разъяснениями он обратился к духовному лицу, объяснившему это кознями бесов. Проникнувшись свежими для него представлениями, Тихон решил провести десять дней в Псково-Печерском монастыре, где он рано вставал, очищал выгребные ямы и жил в сомнениях, лишённый влияния мирской суеты. С той поры, ибо после он не мыслил себя без религии, Тихон задумался о смене жизненных приоритетов.

Ценить живущих в монастыре есть за что. Дабы это доказать, Тихон составил жизнеописание святых отцов, сохранив для потомков собственноручно написанный отечник, по содержанию напоминающий Киево-Печерский патерик. Описываемые им мужи достойны восхищения, поскольку воплощают своими устремлениями всё то, что кажется уже не свойственным православию. Если брать труды отцов церкви тысячелетней давности, то видишь в них ровно то, чего никогда не повторялось в последующем, вплоть до раскола и после него. Может Тихон выбрал наиболее тому соответствующих людей? Для того им и писался отечник, дабы показать жизнь истинно святых отцов.

Тихон посчитал необходимым описать пещеры Псково-Печерского монастыря. Братию не хоронят, но их тела располагают в галереях под землёй. Удивительным признаётся тот факт, что не происходит разложения. Для создания данного эффекта ничего не используется, всё происходит по воле Бога, ибо такому полагается быть, какие объяснения тому не старайся найти. Конечно, разрешить сие затруднение можно, предложив ряд возможных вариантов. Тихон не пытался понять, поскольку иному не бывать: такова метафизика религиозных догматов.

Особое значение Тихон придаёт послушничеству. Нет ничего лучше жизни в смирении, принимая ниспосланные испытания. Церковь и будет показывать идеальные свои качества, пока ей приходится бороться с противлением. Говоря в глобальном смысле, похожее происходит с каждым отдельно взятым верующим, посвятившим жизнь служению Богу. Тут и проявляются благие черты, заставляющие приходить к смирению. Агрессия в мыслях не допускается, а её проявление приравнивается ко греху, накладывающему строгие ограничения в последующем. Но разве избежишь гнева, сталкиваясь с неприятностями? И, опять же, не всё так однозначно.

Описываемые Тихоном «несвятые святые» воевали: должно быть убивали; сидели в лагерях: идеальное воплощение судьбы страстотерпцев; противились власти: представляемый на страницах Псково-Печерский монастырь — единственный не закрывшийся в Советском Союзе. Все вызывают у Тихона восхищение, за каждого из них он неизменно рад, всякий поступок, совершённый ими, принимает за должное. Пусть то будет обычное нарушение правил дорожного движения, либо проявление халатности по отношению к жизням других, всё это описывается с юмором. За всякое прегрешение человека постигает кара. Касается она и святых отцов, должных принять смерть за неосмотрительность, к чему Тихон и подведёт в итоге повествование.

Не забывает Тихон указать на посылаемое благо каждому верующему человеку. Существуют специальные молитвы, произнесение которых способствует достижению определённого результата. Например, для обретения потерянного нужно читать пятидесятый псалом и символ веры. Сомнительно? Тихон приводит историю, когда украденное возвращалось, причём без каких-либо надежд на это. Благо даруется и в виде совпадений, позволяющих установить истину. Для этого Тихон рассказал случай с лживым послушником, чьё бесчестье позволило установить череда случайных событий, благодаря коим правда стала очевидной.

Много о чём написал истории Тихон. Он показал жизнь определённого круга людей, стремящихся приблизиться к образу духовных лиц прежних веков. В том они находят покой, и пусть так оно и будет. Главное, религиозно настроенному человеку нужно отягощать себя необходимостью смирения и отказаться от идеи смирения нужд мирян. Агрессия церкви по отношению к противно настроенным ей людям — это такой же грех. Остаётся надеяться, что это всем понятно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

О рассказах Куприна в эмиграции не требуется широко распространяться. Они писались для разных изданий из различных стран. Часть была опубликована в газетах Парижа. Смысловой нагрузки практически не несут. Наиболее плодотворным стал 1927 год, что скорее всего связано с пробуждением интереса к литературному творчеству.

За 1923 год написано три рассказа: «Кисмет», «Золотой петух» и «Судьба». Изложены они сумбурно, не позволяя читателю понять их содержание. Найти между ними другую связь не получится. Куприн поведал истории про найденный на улице кошелёк, поклоняющихся солнцу созданий и посетовал на невозможность уйти от предначертанного.

За 1924 год — один рассказ: «Пощёчина». Читателю представлена чехарда с письмами умершего капитана, должные главным героем повествования быть вскрытыми по обозначенной заранее схеме. О чём бы он не размышлял, всему суждено закончиться вынесенным в название действием. Задаваться вопросами не следует.

В 1927 году Куприн написал четыре рассказа: Дочь великого Барнума, Ю-ю, Пуделиный язык и Звериный урок. Юг Франции положительно повлиял на Александра, если он с таким энтузиазмом взялся за писательство. Опубликовав годом ранее «Пунцовую кровь», он словно сам преобразился. Стряхнув усталость, Куприн обрёл казалось опять растерянное умение ладно сочинять.

Читатель с воодушевлением встретил «Дочь великого Барнума». Давно не было слышно историй про цирк. Семья американских деятелей циркового искусства озадачилась поиском жениха для дочери. Дочка оказалась с характером, ей нужен похожий на отца человек. Для его поисков решено устроить мировое турне. Логично предположить, куда заведёт дорога. Разумеется, они поедут в Россию. А если говорить точнее, то в Рыбинск. На определённом моменте Александр сорвался, подобно воздушному акробату, не решившись встать, чем омрачил последние страницы произведения.

О России Александр пока не желал писать. Если и говорил, то об ушедших временах. Рассказ «Дочь великого Барнума» стал исключением, в остальном Куприн раскрывал взаимоотношения с животными, продемонстрировав художественный взгляд на обыденность. Про котёнка «Ю-ю» Александр писал особенно ласково, поведав о взрослении и особых взаимоотношениях, хотя бы чем-то радующих его истерзанное миропонимание.

В рассказе «Пуделиный язык» упомянуто число в шесть прошедших лет нахождения в Париже. Чем же теперь занимаются эмигранты? Полезным их времяпровождение не назовёшь. Они кормят голодных пуделей, пытаясь после общаться на их языке. А как это — общаться на пуделином языке? Всё просто. Собака машет хвостом, сообщая тем определённую информацию. Так и человек может чертить в воздухе фигуры, молча передавая некое послание.

«Звериный урок» — нравоучение слона-родителя слону-ребёнку по поводу муравья, переносившего незначительный груз. Самостоятельности рассказ не несёт, в подобном духе говорили баснописцы и ранее, поэтому сомнительно, чтобы назидательный тон Куприна сообщал читателю пользу. Но может Александр тем желал кому-то указать, что муравей справляется с тяжёлой ношей, а тот, нам неизвестный, аналогичный вес удержать не сможет, а то и просто приподнять.

1928 год ознаменовался воспоминаниями «Купол св. Исаакия Далматского». На их фоне краткие «Рассказы в каплях», «Тень Наполеона», «Завирайка» и «Инна» не пробуждают интереса. Куприн старался соответствовать моде на малые произведения, укладывающиеся в один-два абзаца, или он хотел попробовать силы в фельетонах? Может не хотел, но иначе думать не получается. Раскрывать содержание не требуется. Ежели читателю интересно, то постарайтесь дополнить данный текст.

Почему такой строгий подход к творчеству Куприна? Дело не в усталости от литературных особенностей стиля Александра. Изредка он писал превосходные произведения изумительным языком. Всегда желаешь видеть похожее в прочих его работах. Да редко когда находишь. Потому и строгий подход.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ещё пятью рассказами пополнилось творчество Куприна за следующие два года. Один из них — «Царский писарь» — мог навести на мысли читателя о смирении Александра с позицией находящихся у власти революционеров. Но Куприн и ранее позволял себе критические высказывания в адрес прежде управлявших страной людей. Поэтому данное обстоятельство, в виде описания писарских будней при императоре Николае I, не должно побуждать делать определённые выводы. Позиция Александра, как и любого человека в стране, должна была претерпевать постоянные изменения, поскольку мало кто знал о действительно тогда происходившем.

Разительное отличие читатель видит в рассказе «Волшебный ковёр». Внимание Куприна приковал полёт француза вокруг собора Парижской Богоматери. Обстоятельство удивительно тем фактом, что человек впервые уподобился птице, самостоятельно управляя передвижением в воздухе, а не планируя, каким образом ранее осуществлялись полёты. Александр решил поведать об этом удивительном факте с помощью сказочной истории, перенеся действие в Бразилию, а главным героем сделав мальчика, в чьих руках оказался старинный арабский ковёр. Пусть читатель знакомится с авторской фантазией, ничего полезного не сообщающей.

Через месяц после публикации Куприн вступил в ряды Белой армии, где исполнял обязанности главного редактора газеты «Приневский край» вплоть до 1920 года. О чём он мог писать? Александр не задавался назидательным тоном, сообщая произведениям элемент развлечения. Рассказ «Лимонная корка» — о боксе, «Песик Чёрный Носик» — про прирученную лису, «Сказка» — короткое и пространное произведение.

Каким же был бокс в начале XIX века? Это серьёзное соревнование, участие в котором требовало выносливости. Поединок мог длиться до полного изнеможения соперников. Куприн представил читателю двух борцов: первый имел белую кожу, второй — смуглую. Тогда никто не чурался биться, поскольку даже лорд вызывал на поединок дюжего лодочника, дабы испытать свою и его силу. Надо учесть и место описываемых на страницах событий — это Англия. Англичане, как известно, любят добиваться своих целей чужими руками, порой ради забавы, сопровождая сие увеселение ставками на победу определённого соперника. Именно об этом повествует Куприн — верх обязан одержать заранее обозначенный боксёр, иначе затея с поединком не имела смысла. Побудителем Александра выступил Артур Конан Дойль, чей рассказ вдохновил на написание «Лимонной корки». Мораль повествования окажется следующей: даже победив, ты окажешься повержен, ибо устроивший поединок англичанин всё равно тебя сломает.

Стоит поблагодарить Куприна за внятно построенное повествование. Тяготы жизни более склоняли его к сюжетам без определённого назидательного мотива. Рассказывая о прирученной лисе «Пёсик Чёрный носик», Александр уже не проявил той же последовательности в изложении событий. Читателю предстоит познакомиться с новым питомцем, проститься с ним, познакомиться с другими новыми питомцами, опять с ними простившись. Добра от животных ждать не приходилось, все они оказывались с червивой душой. Если заглянуть вперёд, в ещё не созданный Куприным сборник автобиографических очерков, то поведение лисы в рассказе напомнит читателю действие Англии, поставлявшей Белой армии не то, что требовалось, доводя её положение до бедственного.

Отдельно стоит упомянуть поэтические переводы. Пера Александра коснулись стихи Пьера-Жана Беранже, Лоренцо Стеккетти, Эйно Лейно и Вейкко Коскенниеми. Об особом умении излагать рифмованной строкой говорить не следует. Не всем подвластно искусство такого перевода. Куприн им вовсе не владел. Но, не зная оригинала, лучше не осуждать. Речь идёт об общем понимании доступного наследия Куприна. Александр выбрал близкую по духу тематику: предсказание Нострадамуса о конце королевской власти над Францией в 2000 году, поднятие знамён республики и окончательное упокоение человека на кладбище.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Надои с козла молока — не надоишь. Придётся жить в созданных для того условиях. Опаснее оказаться наедине с тигром в клетке, будь ты хоть дрессировщиком. Пока не грянуло, нужно заранее снять напряжение. Почему бы не поговорить про укротительницу тигров? Знавал Куприн одну из представительниц данной профессии, либо знал рассказчик истории «Люция». И дело не в в том, что с животными опасно иметь дело. С человеком гораздо труднее справиться, если стремиться правильно понимать устройство социума.

Нет желания искать сходство рассказов Куприна с происходившими в России переменами, да не получается этого сделать. Читатель скорее подумает, что следует искать связь между происходящим с отдельным человеком и с определённой страной. Малое накладывается на большее, тем формируя единство происходящих событий. Как рассказчик будет миловаться с дрессировщицей, так она предпочтёт обойтись без его внимания, погибнув на арене в когтях вышедшего из-под контроля тигра.

Как после такого сюжета обращать внимание на описание школьных лет в «Храбрых беглецах» и высмеивание взяточников в «Канталупах»? Проще сконцентрироваться на рассказе «Интервью» — о негативном восприятии репортёров в жизни писателя. Кому-то сотрудники прессы противны до омерзения с их неподдающимися разумному осмыслению вопросами, а кто-то рад всякому интересу, даже столь пристрастному. Куприн обращал любое неустраивающее его мгновение жизни в повествование, потому не нужно быть газетным работником, дабы понять им написанное.

Один рассказ за 1917 год остался без внимания — «Козлиная жизнь». Александр продолжал радовать читателя юмором. Он критически подошёл к происходящему в стране. Ещё никогда не бывало, чтобы население России столь разнилось во взглядах. А тут Куприн представил на страницах навязчивого козла, прибившегося неизвестно откуда, ещё и под видом козы. Ожидали от сего животного многого, ибо молоко козье полезное и стоит дороже коровьего. Только куролесил козёл, покоя лишая. Продашь — он вернётся. На место поставить захочешь — рогами боднуть может. Куда его девать? Явно в армии толк от него будет. И действительно. Коли молока не даёт, пусть другим способом доказывает свою необходимость.

В 1918 году Куприн писал рассказы с чужих слов. «Сашка и Яшка» о событиях Мировой войны, про лётчиков-героев, чьи поступки продиктованы необходимостью, а не желанием проявлять отвагу. В «Пегих лошадях» скорее пересказ сюжета на религиозный мотив. «Гусеница» — отражение лично виденного. Более творчество Александра за данный год ничем отметить нельзя. Причину того объяснять не требуется, она должна быть понятна. Не до художественных изысканий тогда было, либо Куприн не желал творить, а может писал, но созданное им оказалось утраченным и после по памяти не восстановленным. Не имел Александр и замысла о крупном произведении, поэтому утратил мотивацию.

Оправиться от пережитого будет не так просто. Александру предстоит пройти через испытания, после чего успокаивать мысли написанием сказочных сюжетов, находя в них отдохновение от реальности. Об этом следует говорить при необходимости понять рассказы следующих лет. Пока же лучше подвести итог прежде созданного.

Начиная путь со службы в царской армии, Куприн после отставки предпочёл карьеру писателя. Он ещё раз призывался на службу, получив вскоре освобождение по состоянию здоровья. Тяга к творчеству редко брала верх, поэтому нельзя назвать Александра стремившимся к писательству человеком. Краткие моменты активности сменялись затишьем. Так и к 1918 году — вскоре последует длительный перерыв, связанный с неустроенностью вне России. Куприн лишь переменит место жительства, но продолжит творить при первой возможности.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Воспринимать Куприна певцом романтизма нельзя. Малая часть его произведений отдаёт желаемой быть увиденной лирикой. Больше в творчестве Александра натурализма, применение которого заставляло читателя критически подходить к его произведениям. Роман «Яма», опубликованный в 1915 году, ярко о том заявил. Если ранее к Куприну могли проявлять снисхождение и закрывать глаза на произносимые им слова, то теперь удар оказался нанесён по моральным качествам граждан Российской империи. В тот же год Александр написал ещё четыре рассказа: Фиалки, Гад, Гоголь-моголь и Папаша. Они предшествовали вышедшей после «Яме».

В «Фиалках» Куприн отдыхает от реальности, предоставив читателю право ознакомиться с сельской пасторалью. Муравьи, стрекозы, весна — всё это приходит каждый год и навсегда уходит, никогда не возвращаясь в прежнем виде. Не повторяется и первое признание в любви, как не суждено случиться чему-то ещё раз. Всё всегда происходит в первый раз, каким бы оно банальным не казалось. Надо всегда это понимать. Но и жалеть о минувшем не следует, надо хранить такие моменты в памяти.

Ничего не повторяется? А как же тогда быть с предсказаниями? Ежели кто знает о должном произойти, тогда это случается дважды. Сперва на словах, после на деле. Существуют даже люди такие — гадалки. Мужчине-предсказателю тогда стоит именоваться «Гадом». Один такой стал докучать рассказчику, излагая историю любовных отношений с женой, из-за влияния которой он от неё полностью зависим. Всем хороша жена, поскольку помогает деньги зарабатывать: приводит нужных людей, тем способствуя росту дела. Да есть оказия — любит жена в угодный ей момент скрыться со всеми заработанными деньгами, не оставляя мужу ни копейки. Так в чём же теперь состоит гадание? Мужу всего лишь интересно — с кем он увидит жену, когда она будет прогуливаться по парку.

Выходит, всё может повториться, нужно быть готовым к правильному восприятию. И первое признание в любви, и весна: могут случиться вновь. Тогда пригодится рецепт напитка «Гоголь-моголь». Допустим, ингредиенты известны, остаётся приготовить. Только надо знать, что гоголь-моголь вообще следует смешивать, а не употреблять составляющие поочерёдно. Употреблённый не в качестве смешанного продукта, данный напиток кажется принятым. Однако, во второй раз, когда станет понятна ошибка, гоголь-моголь употребится как следует. Это логично, но Куприн писал рассказ не об этом. Представленный читателю герой волновался перед выступлением на сцене, ему посоветовали означенный выше напиток, не поясняя его сути. Так тот и выпил, опьянев от причисленного к ингредиентам коньяка.

Если повторение способствует лучшему усвоению материла, то оно же способно нанести вред. Не всякому делу следует случаться без надобности. Назови, например, начальника Папашей не там, где следует, так и получишь сообразно своему проступку. Собственно, рассказ «Папаша» был опубликован за неделю до «Ямы», поэтому можно предполагать, что Куприн подготовился к негативной реакции общества.

1916 год примечателен пятью рассказами: Запечатанные младенцы, Гога Весёлов, Груня, Сапсан и Скворцы. Работа над ними проходила под шквалом критики. Поэтому следовало обойтись без новых провокационных тем. Лучше было обождать, показывая читателю талант рассказчика, с помощью которого он подмечает детали в окружающем мире, для человека без художественного воображения остающиеся незаметными.

Такое умение Куприн продемонстрировал в очерке «Скворцы». Анализу он не поддаётся, поскольку состоит из отчёта о наблюдении за повадками сих птиц. Повествуя от лица собаки в рассказе «Сапсан», Александр наделил героя повествования благородными чертами, готового насмерть стоять за хозяйку. Куприн описал посетителя казино «Гогу Веселова», играющего на выдаваемые ему жетоны, только без права забрать выигрыш, так как он не обязан возвращать проигранную сумму.

Куприн не желал ещё раз громко заявить о себе, но всё-таки не мог пойти против, опубликовав «Запечатанных младенцев». Наблюдать за происходящим вокруг не запрещается, но иной раз лучше не будоражить людское представление о должном быть. Пусть в сюжете описывается эпидемия и обосновывается необходимость избавляться от трупов умерших, всё равно трепетной душе читателя то было противно. Но рассказ мог быть написан когда угодно, а в публикацию пошёл в 1916 году. Может для того появилась веская причина, либо получилось пристроить в периодическое издание именно теперь, на фоне поднятого шума вокруг «Ямы». Понять лучше получится после знакомства с рассказом «Груня». В нём Куприн открылся перед читателем, частично обнажив личное миропонимание.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нужно уметь себя организовывать. Почему бы не взять пример с Александра Горбова и не создавать каждую пятницу по рассказу? Не может быть такого, чтобы за неделю не возникло идеи, и она не успела дойти до требуемого для её воплощения вида. Писать можно обо всём, без привязки к чему-либо. Сугубо о беспокоящей проблеме, какого бы рода она не была. Если будет похоже на фанфик, то никто от того не пострадает. А если читатель примет рассказанное за анекдот, то тем лучше, ведь плохую историю анекдотом не назовут.

Преобладающая тематика рассказов Горбова — фэнтезийная. Александр сводит в мир драконов, эльфов и гномов проблемы современного ему мира. Как будет выглядеть ипотека на сто пятьдесят лет? Читателю предлагается наглядный пример. А как дракону организовать банк, дабы золото в его пещере прирастало само по себе? Достаточно выпустить бумажный эквивалент, пускай и без каких-либо гарантий, что он эквивалент обозначенной на нём суммы.

С сарказмом Александр смотрит на происходящие в мире события. Почему американцы снимали высадку на Луне в условиях Голливуда, на самом деле её посетив? Может они встретили инопланетян? Или то опять были происки русских? А Гэндальф точно не бывал среди кавказских народов, не ел шашлык и не пил с ними вино? И разве всем известные объекты археологического наследия не возводились в прежние времена для сборищ вроде G20? Фантазия Горбова позволяет другим взглядом оценить встречающиеся в жизни затруднения, находя для них хоть и мало похожий на правду ответ, но всё равно кажущийся близким к настоящему положению дел.

Можно представить, что к Золушке явится не фея-крёстная: её посетит крёстный отец! Умный мужчина знает, как тяжко вскоре придётся королям, ибо полетят их головы от революционных порывов подданных. Так не лучше ли вместо бала отправиться в университет, после найдя умного мужа, составив с ним пару, прославившись на весь мир? Можно представить и побег Ленина из Мавзолея. Какая может быть причина? Допустим, экскурсионная группа из Гаити умеет такое, отчего гражданам данной страны давно пора запретить въезд в Египет.

Популярные в писательской среде персонажи-попаданцы достойны правильного их осмысления. Сваливаются они в неограниченных количествах со своими уникальными способностями на головы жителей иных миров и временных отрезков, что пора бы это как-то отрегулировать. Например, предъявлять завышенные требования, дабы отвадить сразу по прибытии. Пусть в другом месте реализуют свою судьбу.

Тем, кто надеется на лёгкое решение проблем, пользуясь различным чудодейственным инструментарием, Горбов советует крайне простое средство, эффективнее любых магических заклинаний и пространственных коллизий. Желающим купить папоротниковый мёд, Александр аналогично спешит открыть глаза, без лишних объяснений доказывая необходимость думать головой, только потом доверяя чужим словам. Что уж говорить про пользующийся спросом Эскалибур, за который хватается всякий спаситель определённых обстоятельств, уповая будто бы на свыше посланную на его плечи тяжесть по решению чьих-то проблем, когда оный и стоит как-то назвать, то ломом, либо ещё проще — плацебо.

Красным томом «Книга пятничных рассказявок» не ограничивается. Будут тома и иных цветов, когда для того подойдёт срок. Александр продолжает писать рассказы по пятницам, выкладывая их в свободный доступ. Кому желается прочитать, тот легко их найдёт. Сказать же более затруднительно, поскольку автор и без того позволяет читателю проникнуться плодами его дум, для чего нет нужды прибегать к услугам посредника.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Проблемы современности не решаются заглядыванием в будущее, нужно смотреть в прошлое. Лесков теперь понял, куда следует обратить взор. Он представил читателю село Плодомасово в трёх очерках: «Боярин Никита Юрьевич», «Боярыня Марфа Андреевна» и «Плодомасовские карлики». Общего между ними мало, преобладает только идея зависимости человека от окружающих его обстоятельств.

Некогда в сельской местности случилась история с «Боярином Никитой Юрьевичем». Обязан он был служить в армии, долгое проведя время в её рядах, покуда не опостылело ему с турками воевать, и не захотелось семью завести. Сбежал он со службы, али откупился, то в сюжете обязательно проявится. Важнее другое — какие порядки взялся наводить боярин по прибытии. Повёл он себя, как все персонажи русской литературы, с турками некогда воевавшие. Пришёл Никита Юрьевич домой и девушку себе определил, взяв её в дом, никого о том не спрашивая, особенно родителей будущей жены своей. К чему это могло привести? Бунтовщику наказание по бунту его. Так бы оно и оказалось, не вмешайся в повествование украденная невеста.

Версия Лескова примечательна отражением нрава Никиты Юрьевича. Тому всюду вода. Не дадут ему девушку, так он опозорит её, отдав поруганную. Знал бы боярин заранее, какой русские женщины нрав имеют. Не он украл, его похитили, о том не спросив. Да он ведь крал. И что с того? Не ему было решать, какой судьбы он достоин, ибо никак иначе случившаяся с ним история произойти не могла.

Очерк «Боярыня Марфа Андреевна» продолжает повествование. Никита Юрьевич умёт и оставит молодую вдову с малолетним сыном на руках. Пройдёт время, чадо повзрослеет и окажется в армии, а мать его продолжит жить в ожидании возвращения. А когда сын вернётся, повторится былое — сам себе невесту выберет. Снова крика будет немерено, опечалится от выбора Марфа Андреевна.

Где повторение сыновнего бунта, там зреет недовольство народное. Русские люди не любят долго терпеть несправедливое к ним отношение, непременно идя на противление власти, беды государю тем изложить желая. И случилось так, что весть пронесут через Плодомасово, гибель каждому помещику неся, сугубо грабежа имущества ради. Расскажет о том Лесков обязательно, сделав главной темой второго очерка.

Не молодцы добрые Пугачёва поддерживали. Не жизни лучшей они желали. Грабить им хотелось, чего не стеснялись, чужое себе присваивая. Требовалось показать, какими стойкими помещики были, насколько верны государю и за им от предков доставшее постоять готовы. Развернётся для читателя противостояние, выраженное в молчаливом приятии неизбежного, должного благом разрешиться. Кто силён, тот выстоит, а кто не готов к борьбе, тому смерть на роду написана. Выстоит ли Марфа Андреевна? Нельзя ей погибать, ибо неправильным то окажется решением.

Будет ли жизнь после бунта народного? Как не быть… Дети привыкли восставать на родителя, слуги — на господина. Как бы не складывалась действительность, торжество разума — вопрос времени. Не своим умом, так чужим придётся пользоваться. Пока же о России слов таких не скажешь — хватает разума адекватно оценивать потребности и соотносить с возможностями, дабы не во вред.

Очерк «Плодомасовские карлики» завершает цикл рассказов о селе Плодомасове. Нет в нём прежней историчности. Есть любопытный факт, повествующий о некоем карлике, забавном шутливостью. Любили императоры российские юродивых и их подобия при себе держать, потому оный представитель сей братии очень был по душе всем, кому с ним видеться приходилось. Пользы то от карлика — веселье, иного от него ждать не приходилось. Не в обиду потомкам, сугубо по фактическому к ним прежнему отношению.

Был плодомасовский карлик меньше всех в стране, за исключением карлицы, ростом на палец ниже. Лесков поведал читателю про их непростые взаимоотношения, крепко связанные с волею барынь, ими владевших. И как бы не жили они, всё равно померли давно уже, поэтому и сказ о них — дело временное, событие в Лету канувшее.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Подойдём к пониманию творчества Булгакова в 1924 году с его непритязающей ни на что повести «Дьяволиада». Сам Михаил лестно о ней не отзывался, поэтому не следует искать в повествовании сверх сообщённого автором. Ясно другое — первое относительно крупное произведение вышло комом. Осветить бюрократизм краше, чем это было сделано в «Похождениях Чичикова» не получилось. Пусть главный герой оказался зависимым от обстоятельств человеком, стремился с ними справиться и в итоге сошёл с ума от навязчивых мыслей, с толком Булгаков об этом рассказать так и не смог.

Думается, стоит винить творческий кризис, поразивший Михаила. Несмотря на сотрудничество с «Гудком», нащупать интересные сюжеты не получалось. Вплоть до марта Булгаков старался создавать очерки, почти не сообщая ничего оригинального. Может быть причина заключалась в необходимости писать вне зависимости от обстоятельств, поскольку требовалось предоставлять определённое количество материала для очередного выпуска издания. Остаётся просто перечислить сии статьи: «Сильнодействующее средство», «Спектакль в Петушках», «Как он сошел с ума», «Часы жизни и смерти», «Геркулесовы подвиги светлой памяти брандмейстера Назарова», «Торговый дом на колёсах», «Просвещение с кровопролитием».

Исключением стал художественно обработанной очерк «Электрическая лекция». Булгаков критически отнёсся к преподавательскому составу учебных учреждений, особенно в даваемых студентам знаниях. Разве может ученик знать больше учителя, смея обвинять того в плохом знании предмета? Это вполне допустимо. Осталось донести такую мысль до читателя, что Михаил и сделал.

В январе Булгаков сотрудничал с «Вечерней Москвой», предложив для публикации рассказ «Серия ноль шесть №0660243″. Что будет, если человек выиграет в лотерею пятьдесят тысяч рублей? Полёт фантазии обеспечен. Допустимо тратить на своё усмотрение, куда бы не пожелала душа. Разумеется, для острастки сих мечтаний нужно продемонстрировать реалии Советского государства, внеся в повествование горькую порцию правды. Кажется, в Булгакове начал пробуждаться мастер таинственных историй, должных переродиться сперва в фантастические произведения, а после в подлинно мистические.

Для издания «Железнодорожник» в начале 1924 года Булгаков написал очерк «Воспоминание», поделившись своей или чьей-то другой историей. Её суть в том, что приехав в Москву, молодой человек желал прописаться на жилплощади друга и встретил сопротивление надзорного органа, логику которого он не был в состоянии переспорить. Помочь мог лично товарищ Ленин! Но добиться встречи с Лениным из-за такой мелочи кажется небывалой вещью. Может быть получится добиться внимания Крупской? Это такая же небывалая вещь, только кажущаяся более реальной. И ведь у героя повествования всё получится. Мистика? Иногда всё-таки случается чудо без находящихся за гранью понимания материй.

Под конец марта Михаил вернулся к работе с газетой «Накануне», поделившись с изданием текстом очерка «Белобрысова книжка», продолжая серию не самых удачных творений. Благодаря краткости, Булгаков мог рассчитывать на публикацию, позволяя средствам массовой информации заполнять пустующие полосы. Иначе нельзя объяснить, каким образом в печать шёл создаваемый им массив мысленных форм, должный быть забытым, не стань впоследствии Михаил обладателем столь громкого имени, что ныне считается недопустимым обходить вниманием всё им созданное.

Для «Бакинского рабочего» Булгаков вспомнил о проблемах с заселением и регистрацией, написав очерк «Бурнаковский племянник». О наболевшем допускается говорить постоянно, порою без добавления дополнительных деталей. Чаще требуется настойчиво и однообразно о чём-то рассказывать, чтобы тебя услышали, иначе останешься подобием обезвоженного гласа в полной оазисов пустыне.

Как писатель Михаил почти сформировался, осталось начать творить нетленное — опыта он уже набрался.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В августе и сентябре Булгаков писал исключительно для газеты «Накануне». Из-под его пера вышли очерки «Шансон д’Этэ», «День нашей жизни», «Псалом» и «Золотистый город». Краткая форма побеждала крупную, позволяя с сарказмом относиться к происходящему и не давая читателю возможности серьёзно задумываться о имеющем место в действительности. Но темы Михаил выбирал самые примечательные, которым нельзя отказать в праве на вечное их обсуждение. Например, свойственное русским стремление всего бояться, если есть малейший слух, что за это наказывают, или повальный исход людей на дачи в свободное от работы время.

Одновременно с этим Булгаков опробовал манеру изложения ранних советских писателей, любивших наполнять действие эмоциональными криками толпы, представители которой остаются для читателя безликими. Под думы об этом Михаил собирался начать новую жизнь, к чему он так старательно стремился весь прошлый год. Хорошо, что стремление реализовывалось не за счёт творчества, иначе быть прозе Булгакова забытой, как то случилось с основной массой произведений тех лет.

Не чужд был Булгаков и понимания отцовских чувств. Повествуя аллегорически, либо рассказав известный ему случай, Михаил дал читателю представление о ребёнке, оставшемся без родителя. Как такой чудесный мальчик мог быть брошен? Вопрошает со страниц «Псалома» Булгаков. Учитывая верную подачу материала, Михаил скорее всего опирался на с кем-то происходившее, чем он сам лично был заворожён. А может данный мальчик желал прикипеть лично к нему? Так или иначе, Булгаков на мгновение отвернулся от реальности, поддавшись влиянию обыкновенных человеческих чувств.

Личное должно оставаться личным, так как читателя интересует мнение о настоящем, написанное хотя бы малость осведомлёнными в том людьми. Цикл из тринадцати заметок «Золотистый город» закрыл сотрудничество Михаила с газетой «Накануне» в 1923 году. О чём писать? Булгаков писал о свиньях, разделении Москвы на много- и одноэтажную, о цветнике в виде изображения Ленина, об узбеках и прочем, чего касался его взгляд.

С 17 октября начинается плодотворное сотрудничество с «Гудком». В очерке «Беспокойная поездка» рассказчик поведал, как он не может доехать до Ростова из-за каждые десять минут высаживаемых с поезда зайцев. Россия — не Америка, тут могут и обслуживающий персонал во время движения скинуть, посему бороться приходится во избежании подобных инцидентов. С другой стороны, означенная проблема, доставив неприятности, обернулась удачей для Булгакова, наконец-то обретшего стабильное место для публикации заметок.

После Михаил написал «Тайны Мадридского Двора» и «Ноября 7-го дня», предварив ими очерк-расследование «Как разбился Бузыгин». В тексте были размещены телеграммы и сообщения разного рода, подводящие читателя к пониманию того, что Бузыгин не должен был разбиться, но, по сложившей в России традиции, пока нечто ожидаемое ожидаемо не случится, требуется дождаться, пока оное случится, дабы принять меры для предотвращения подобного в будущем. Для закрепления материала Булгаков дополнительно написал очерк «Лестница в рай».

«Гудок», воспринимаемый узкоспециализированным журналом, отныне становился для Михаила площадкой для сообщений обо всём, в том числе и о происшествиях различной степени важности, как то стало понятно по описанию смертельного случая с Бузыгиным. Поэтому очерк «Налёт» не вызывает нареканий, хоть Булгаков и описывает чувства пострадавшего от противоправных действий, сопроводив повествование описанием мучений раненых и обнаружения убитых.

В том же 1923 году Михаил сотрудничал с изданием «Дрезина», опубликовав в нём два очерка: «Остерегайтесь подделок!» и «Арифметика». Денежный вопрос волновал Булгакова не вследствие тяжёлого финансового положения, а более из-за того, что постоянно возрастающее количество нулей на банкнотах ничего хорошего на самом деле не означает.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Обилие публицистических работ Булгакова можно встретить в двух газетах «Накануне» и «Гудок». Если «Накануне» уже стала для Михаила основной площадкой, то «Гудок» ещё нет: в феврале 1923 года была опубликована первая заметка и последовал перерыв до октября. В этой заметке, названной «В театре Зимина», Булгаков написал, как он прежде всего увидел Калинина, а всё остальное в том повествовании осталось для читателя вторичным.

В первой половине сего года в газете «Накануне» размещены следующие произведения: «Сорок сороков», «Под стеклянным небом», «Московские сцены», «Бенефис лорда Керзона», «Путевые заметки. Скорый №7: Москва — Одесса», «Комаровское дело», «Киев-город», «Самоцветный быт» и «Самогонное озеро». Надо сразу заметить, Булгаков всё более переходит на крайне короткие заметки, которые допустимо приравнять к анекдотическим ситуациям, поэтому он объединял их в группы, дабы статьи выглядели весомей.

«Собачье сердце» Михаил напишет через несколько лет, но уже сейчас он нарабатывал материал, описывая примечательную московскую действительность. Москва дышала и менялась, нэпманы продолжали процветать, а простой люд задыхался на отпущенных им шестнадцати аршинах, на которые пытались постоянно кого-то подселить. Оставалось идти на хитрость, лишь бы не лишиться поистине драгоценной жилой площади.

Один раз Булгаков описал суд, разбиравший дело маньяков. Булгаков не понимал, как таких чудовищ носит земля. Может Михаил действительно так считал, или уже забыл, о чём писал в 1919 году? Он же через две недели напишет воспоминания о Киеве 1917 года, где расскажет о горящем доме, вывесках на украинском языке и о Петлюре, не сумевшем ни в одной из четырёх попыток взять город. Ещё Булгаков выскажет утверждение про пристрастие москвичей к американскому, тогда как киевляне оным не обладают.

Прочее, опубликованное в «Накануне», носит развлекательный характер, интересный сугубо при разбирательстве в случае существенной на то надобности.

В «Петроградской правде» Булгаков рассказал «Китайскую историю». Ныне китайцы почти никак не воспринимаются, если речь касается событий гражданской войны, тогда как в те времена они проживали на территории России в довольно большом количестве. Именовали их тогда ходя, благодаря особенностям китайской речи и торговле вразнос. Булгаков отдаёт дань уважения храбрости этого народа, честно и до последнего сражавшегося за Красную армию, не оставляя позиций. Смерть сломит главного героя, пронзённого штыками юнкеров, но поведать о том непременно стоило, дабы в будущем избегали презрения или подобия данного чувства.

В «Голосе работника просвещения» Булгаков разместил три заметки по профилю издания: «Каэнпе и Капе», «1-я детская коммуна», «Птицы в мансарде». Или Михаил всё-таки пересмотрел представления о новой власти, либо стал серьёзно относиться к стремлению советского государства вырастить достойное страны поколение. На глазах читателя проводится отбор кандидатов на должности учителей и воспитателей. Это не так трудно, если не отсеивать многочисленную массу желающих работать, почти не представлявших, что значит обучать детей.

Примером Михаил ставит 1-ю детскую коммуну, организованную и управляемую детьми. Если бы подобные дети выросли и продолжили жить по установленным ими правилам, процветать стране в веках. Удивительно наблюдать, как обычно склонные к агрессии в отношении самих себя, молодые люди живут по общим принципам, избегая проявлений индивидуализма.

Однако, в дошедших до нас заметках Булгакова есть произведение без проставленной даты «В школе городка III Интернационала». Тут уже нет чаяний о будущем поколении: дети учатся в холодных помещениях, стоит думать, что к тому же недоедают и получают знания не в требуемом объёме. Михаил лишь замечает, как таких детей скорее съест туберкулёз, поскольку забота должна быть не только на словах. Видимо, и не только в виде заметок о том, как всё хорошо, когда реальность не соответствует сообщаемой периодическими изданиями реальности.

Автор: Константин Трунин

» Read more