Tag Archives: рассказы

Александр Куприн — Рассказы 1908-09

Куприн Рассказы

Подходя к идее продажности человеческой души, Куприн вознёс влечение до высших пределов в «Суламифи», сбросив на дно в «Яме». Некогда за любовь развязывали войны, теперь цена любви устанавливается в лучшем случае в одну копейку, ибо не стоит это чувство того, за что раньше стремились его приобрести. Задав настроение в «Штабс-капитане Рыбникове», Александр постепенно раскрывал для себя новое миропонимание. Кто с ним не соглашался, тот не привык смотреть на окружающий мир открытыми глазами, либо не хотел видеть отражение действительности на страницах художественных произведений.

«Суламифь» является исключением в череде произведений Куприна про упадок нравов. С 1908 года последовал ряд разоблачающих любовь произведений. Первым из которых стал рассказ «Морская болезнь», повествующий о даме, изнасилованной пьяным моряком во время плавания. Оправдывало даму плохое самочувствие и бессилие, сопровождающее её в путешествиях по воде. Александра интересовало другое — как подобное происшествие оценит её муж? Так в «Морской болезни» появляется набор мыслей опороченной женщины, желающей смягчить ситуацию, дабы не оказаться брошенной. Она не вступала в интимную близость добровольно, однако это будет иметь малое значение. Перед читателем ставится необходимость решить — насколько оправданы мысли женщины, считавшей обязательным смирение мужа.

Куприн опорочил любовь, не позволив героине рассказа сознаться мужу в произошедшем. Опять же, читатель начинает привыкать к манере Александра строить повествование на недоговорённостях. Ведь вполне может оказаться, что женщина придумала историю, желая таким образом получить требуемый ей разрыв отношений с мужем. Дама заранее знала, как критически к описываемому ею предположению её изнасилования он отнесётся. Она вела беседу в нужном ключе и добилась требуемого. Стоит предположить, будто вместо изнасилования произошла добровольная измена. Придти к окончательному мнению не получится, Куприн оставил описанную ситуацию без итоговых пояснений.

В том же году Александр совершил путешествие в Финляндию. Его интересовали нравы финнов, особенно их отношение к публичным домам. Оказалось, проституции в стране почти нет. В банях обязанности банщика могли выполнять женщины. Внешность финок не сказать, чтобы понравилась Куприну, но она была не хуже красоты русских. Если какие мысли появились у Александра, их реализацию он отложил до следующих лет. Очерк «Немножко Финляндии» — скорее занимательная информация, нежели повод к размышлению. Впрочем, Куприн подмечал как раз то, что его удивляло и более прочего беспокоило, иначе к чему такое пристальное внимание именно к роли женщины в финском обществе?

На прочую беллетристику Александр не распалял внимание. Он написал незначительное количество рассказов: «Ученик» (про старого шулера, сокрушающегося над переменами, погубившими романтизм его профессии), «Мой паспорт» (про ощущения владения оным, словно такого ранее у Куприна не было), «Свадьба» (новые воспоминания об армейском прошлом). В «Последнем слове» Александр подвёл итог желаниям убийцы, сожалевшего лишь о том, что сын им убитого скорее всего вырастет и станет похож на отца.

1909 год был ещё более скудным на творчество: очерк «В Крыму» и философский разговор от лица пса в рассказе «О пуделе». Остаётся выделить поучительную историю «Лавры».

Как известно, победителей награждают лавровым венком. Но что есть составляющий его лавр? За ним плохо ухаживают, его грубо срывают, с торжественностью вручают, а после берегут, льют на него слёзы об ушедшей славе, забывают, заставляют пылиться и в конце концов выливают вместе с помоями, предварительно отварив для ароматности бульона. Бесценный предмет в итоге окажется оценённым в одну копейку.

В России того времени всё обесценивалось: от любви до признания в обществе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Александр Куприн — Рассказы 1907

Куприн Рассказы

С 1907 годом наступает отдохновение. Общество продолжает бурлить, но с меньшей интенсивностью. Необходимо понять, что всё-таки случилось за прошедшие три года. Куприн написал «Гамбринус» — историю еврея-музыканта, ставшего заложником ситуации, которая его никак не должна была касаться. В том то и боль, что вне зависимости от желания жить вне общественных перемен, продолжаешь находиться с ними в тесной связи, а значит и принимаешь удар на себя, когда для того приходит пора.

Почему бы не поговорить о вечном? Разве действительность не «Бред»? Если перед обществом объявится человек, утверждающий о постоянно сопровождающих его жизнь страданиях, то ему сразу поверят. Если этот человек скажет, будто живёт с библейских времён, являясь если не Каином, то вечным жидом, поверит ли кто его дальнейшему рассказу? Пока он будет говорить о недавних событиях — всё будет сходиться. Чем глубже станет погружаться в историю, тем сильнее пробудит недоверие. Задумываясь о таком, понимаешь, человек остаётся прежним. Безусловно, сие допустимо назвать бредом. А если всё-таки задуматься?

Оставим вечное, как оставил его Куприн. Лучше подумать о счастье. Хотя бы о счастье для детей. Ведь дети, какими бы они не являлись, тоже могут предаваться хандре, зачахнув. О них, в отличие от взрослых, есть кому проявить заботу, удовлетворив присущие им желания. И хорошо, если ребёнок желает чего-то, порою не имея желаний вообще, как в рассказе «Слон». Неожиданно он захочет общаться с животным из зоопарка, тогда придётся отцу проявить фантазию, дабы доставить крупногабаритного зверя на второй этаж.

Сказка: скажет читатель. Уступки возможны, сделай всё для их достижения. Слон всегда может появиться, где его не ждут. Не имеет значения какими последствиями это обернётся. Ребёнок окажется счастлив, перестанет хандрить и поправится. Но люди вокруг него уже сошли с ума от искажённой картины мировосприятия. Они погружаются в мысли о невозможном, представляя, якобы слон податлив и совершает требуемые от него действия. Ребёнок в самом деле выздоровел, только как быть теперь со слоном?

Не стоит искать того, чего нет: скажет читатель. К сказке нужно относиться соответственно её содержания. Следуя такой логике и жизнь человека должна уподобиться сказке, поскольку он всё для этого делает. Почему же существование людей в прежней мере более подобно аду? Куприн писал «Сказочки», призывая мыслить шире, не ограничиваясь узкими рамками даваемых понятиям определений.

Лучше не скармливать мясо собаке, заранее обвязав его, чтобы вынимать кусок обратно, стоило зверю проглотить наживку. Животное будет терпеть, после накинувшись на обидчика. Уже не слон, стесняющий присутствием, но и не позволяющее жестокого к себе отношения создание. Собака откусит руку, коли лишать её еды. В том числе покусает и слона, что уж говорить о ребёнке. Воистину, Куприн заглядывал далеко вперёд, предлагая под видом сказок сюжеты-аллегории.

Отвлекаясь, то думами о будущем, то сказками, Александр подумал о «Механическом правосудии». Он как бы опережал настоящее, находя упоение от событий прошлого. Гуманность владела его мыслями, насколько бы кроваво не оканчивались рассказываемые им произведения. У французов во времена Великой революцию появилась гильотина, облегчив человеку исполнение назначенных преступникам наказаний, у русских появится не столь радикальный инструмент — всего лишь механическое устройство для порки. Любой механизм даёт сбой, порою становясь наказанием для изобретателя. Поэтому предлагается быть острожным не только в деле, но и на словах.

Какой писатель промолчит, имея возможность сказать? Куприн взял передышку, избавившись от мыслей о социальных проблемах. Он обратился к литературе. Разве не приятно, когда прежде жившие «Исполины» становятся игрушкой в руках следующих поколений? С ними допустимо делать любое желаемое действие, трактовать их произведения на собственное усмотрение и обвинять в несоответствии сложившихся после их смерти обстоятельств. Легко можно опираться на созданные ими сюжеты, переписывая и выставляя за свои, не забывая отдать должное уважение в виде благодарности. Так, например, создавая жизнеописание коня «Изумруда», Куприн честно указал на «Холстомера» Льва Толстого.

Последним произведением в 1907 году стал рассказ «Мелюзга». Пожалуй, сейчас лучший момент выразить мнение о растянутости мелкой формы Куприна. Александру хорошо удавались короткие рассказы и повести, но всё прочее, что превышало размером рассказ и не могло считаться повестью, получалось крайне невыразительным. Вот и «Мелюзга», вроде бы о селе, медицине и недоверии к ней местного населения. Всегда проще обратиться к умеющему заговаривать болезни, он и заболевшего заодно заговорит. Так и Куприн заговорил читателя, не сказав толком ничего конкретного.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Александр Куприн — Рассказы 1906

Куприн Рассказы

Пока Россия готовилась пожать неизбежное, люди начали устремляться мыслями в будущее. Иногда излишне далёкое. Например, Куприн обратил взор на XXIX век. Передовым государством будет признана Германия, способная осуществлять проекты на благо всего человечества, главнейшим из которых, надо понимать, станет коммунизм, а за ним счастье каждого живущего на Земле. К тому времени иссякнут запасы угля, что повлияет на разработку новых технологий, позволяющих дать людям осознание величия ими достигнутого развития. Посему допускается поднять «Тост» за жизнь в прекрасное время и за память о бурных событиях веков прошлых, в которых хотелось бы безусловно пожить, так как теперь общество не испытывает глобальных потрясений, отчего от такого спокойствия стало скучно.

Человек стремится быть гуманным. Он постоянно себе желает счастья, а также согласен видеть остальных довольными жизнью. Но если он сам счастлив, а другой страдает, тогда ситуация иная — мучения нужно срочно прекратить. Допустим самый радикальный способ: убийство. Сейчас не о человеке речь, а о животном. Читатель согласится — гуманность должна торжествовать. Но если человеку стремятся сохранить жизнь, обрекая его на продолжение мучений, то больное животное предпочитают усыпить или иным способом оборвать его жизнь. Безусловно, странный получается гуманизм. Куприн думал об этом, создавая рассказ «Убийца».

Главный герой повествования, он же рассказчик, увидел раненую кошку и твёрдо уверился сжалиться над животным, его убив. Не имея в таком деле опыта, он станет причинять кошке ещё больше мучений, не обращая внимания на возражения, что зверь рану залижет и на том страдания закончатся. Читатель заранее знает, кошка будет сопротивляться. Она, в отличие от человека, не предаётся отчаянию и стремится жить до последнего. Человек этого не может уразуметь.

Жизнь сложна для понимания. И люди думают, будто их мнение имеет определяющее значение. Получается разброс мнений, приводящих к фатальным последствиям. В конце концов оказывается, мирный настрой одних становится причиной их гибели из-за мировоззрения других. Человек и сам порой решает наложить на себя руки, чем, опять же, вызывает нарекания в свой адрес. Приходится согласиться, человек — страннейшее из существ, мыслящее всегда во вред себе же.

Продолжая об этом думать, Куприн написал рассказ «Река жизни». Отчаянный шулер когда-нибудь придёт к мысли о необходимости прекратить обманывать людей, устав вводить в заблуждение ему доверяющих. Хорошо, если просто прекратит, не задумав облегчить душевные страдания самоубийством. Как не думай о былом, излишне соотноситься с окружающим не следует. Зачем накручивать мысли и заявлять миру о присущем тебе эгоизме, тогда как допустимо совершать истинной важности дела, никому не навязывая мнения.

Человеческая мнительность всегда доводит до беды. Ежели смеются за спиной, значит — ты являешься объектом шуток. Если кто плюнул сзади, скорее всего как раз тебе на спину. Так думает большинство людей: никак этого не исправить. Иногда случается и так, что смеются именно над тобой и плюют тоже в тебя. Как тогда быть, если ты отчасти этого заслуживаешь, но всё-таки не достоин возводимой хулы? Куприн представил подобную историю, показав «Обиду» воров на очернение их деятельности в прессе. Занимательная версия возможного дальнейшего развития смотрится странно. Впрочем, всему должно быть место, дабы природа не терпела пустоты.

Однако, совершая преступления, надо ожидать возмущение общества. А вместе с этим и всего остального, в том числе и незаслуженной напраслины. Подумав об этом, Куприн решил дать надежду на прощение одному преступнику в рассказе «Демир-Кая», позволив ему жить безбедно с условием угождать всякому путнику, идущему мимо. Имея такое определение для прощения, бывший преступник начнёт проявлять излишнее стремление быть угодным, вплоть до унижения. Парадоксальность ситуации в том, что отказывающиеся от доброго к ним отношения пробуждали в нём давно утихшую ярость. Оказалось, умиротворение убийцы достигается за счёт убийства человека, собирающегося совершить подобное же действие.

Заметно, как 1906 год влиял на творчество Куприна, Александр не уставал говорить о страданиях нынешнего дня, опираясь на ожидание счастливого будущего. Мысль о разности человеческих представлений о должном быть не оставляла его. Показать это он смог в рассказе «Искусство». Немного иначе дал представление о «Счастье», поведав сказку о красавице и сосуде с ядом. Написал «Легенду». И успокоил мысли за счёт очерка «На глухарей».

Завершился год пересказом истории «Как я был актёром». Зачем это понадобилось Куприну? Может быть для того, чтобы после вдохновить на «Театральный роман» Михаила Булгакова.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя — Рассказы 1882-98

Золя Рассказы

Стоит сообщить ещё о четырёх рассказах: «Как люди умирают», «Старушки с голубыми глазами», «Приманки», «Анжелина, или Дом с привидениями». Нарратив усугубился темой неизменно приближающейся смерти. Действующие лица живут, понимая, время их пребывания среди живых ограничено. Исключением является произведение «Приманки», где повествование строилось за счёт сомнительного предприятия по поиску некрасивых девушек.

Собственно, предлагается начать именно с рассказа «Приманки». В газетах было размещено объявление по поиску уродин. К удивлению их искавшего, к нему обращались довольно симпатичные девушки, которым приходилось отказывать, поскольку они не подходили под требования. Так зачем же понадобились именно страшные на вид представительницы прекрасной половины человечества? Оказывается, бизнес строится исходя из самых разных возможностей, в том числе и с помощью нетрадиционного использования человеческих недостатков. Например, появилась идея реализовать аренду подружек, на чьём фоне любая девушка будет выигрывать. Вот такой прозаической цели и старался достигнуть главный герой повествования. Добиться желаемого ему мешала бедность французов, готовых на многое, лишь бы найти возможность заработать. Если для кого-то сказанное тут станет злостным раскрытием сюжета рассказа, то надо сразу оговориться — сам смысл критики и анализа литературного наследия любого писателя подразумевает некоторое раскрытие сюжетных линий, но без излишнего пересказа сюжета, когда в том нет необходимости.

На короткие части Золя разбил рассказ «Как люди умирают». Читателю представлены разные люди, обречённые на смерть. На страницах умирают дети, люди в расцвете лет и старики. Каждому из них уготован одинаковый исход, но как к нему отнесутся окружающие? Если смерть ребёнка — трагедия для родителей, то смерть родителя — обыденность для его детей. Умирают и прочие, о ком есть кому позаботиться, а также те, кто безразличен обществу. Все умрут, как к этому не относись. Европейцы привыкли воспринимать смерть горестным событием. Тут бы стоило задуматься. Ежели человек умирает, прожив благую жизнь, он найдёт спокойствие в ином мире, а ежели часто грешил, гореть ему предстоит в аду. Так почему столько проливается слёз? Лучше прочитать данный рассказ Золя и наконец-то усвоить, насколько просто следует относиться к неизбежному, ведь всё поправимо.

В описательных чертах Золя составил произведение «Старушки с голубыми глазами». Кто они? Читатель должен о них знать. Таковых старушек достаточное количество, дабы имелось желание о них говорить больше сказанного. Эмиль решил дополнительно раскрыть портрет таких людей. Мог того и не делать. Но раз написал, никуда от этого теперь не деться.

К 1898 году из-под пера Золя вышел рассказ «Анжелина, или Дом с привидениями». Казалось бы, это мистическая история в духе Эдгара По. Так тому и быть, не разрушь Эмиль интригу в конце повествования. Всему имеется разумное объяснение, иначе этого никогда не могло произойти. Поэтому на страницах призрак умершей девочки не просто так появляется перед главным героем, вот-вот должного раскрыть секрет столь волнующих эпизодов встреч с проявлением действия потусторонних сил. Не станем лишать читателя удовольствия проникнуться нотками страха, пусть дрожь пробежит по его телу в последний раз, дабы окончательно разувериться в мистификациях, так сильно похожих на правду.

Как видно, Золя не сильно верил в благость человеческой жизни. Ему хотелось видеть людей счастливыми, однако достижение этого не казалось возможным. Каждое поколение может размышлять о гуманизме и взывать к проявлению возвышенных чувств, всё равно по-зверски относясь к подобным себе и опираясь на самые низменные помышления.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя «Капитан Бюрль» (1880), «Наис Микулен» (1884)

Золя Капитан Бюрль

Бытие тщетно — вывод из большей части рассказов Эмиля Золя. Жизнь прожигается, оставляя после пепел, развеиваемый ветром. Был человек, словно его никогда не существовало. И погибает он, поскольку не имеет права продолжать жить. Устремления обращаются в ничто, становясь несмываемым позором. Почему-то это понимают другие, а не сам человек. Им же приходится действовать, уберегая человека от продолжения падения вниз. Только любая помощь приводит к мгновенному прекращению мучений, поскольку всё замирает, в том числе и жизнь.

Понять суть повествования рассказов «Капитан Бюрль» и «Наис Микулен» возможно, хоть и сложно. Проще обратиться к одному из них, забыв о втором. Так сформируется желаемое правильное мнение об изложенном на страницах и не будет порождено заблуждений.

Капитан Бюрль — человек в годах, живущий собственными устремлениями, крадущий деньги из казны, тратя их по своему усмотрению, либо не тратя, а направляя на потребности нуждающихся. Всякое подлежит оправданию, но не всякий будет оправдан. Нужно принимать решение, не считаясь с потерями. Вернее, потеря человеческой жизни никого не заинтересует, а пропажа пяти сотен франков — очень даже взволнует умы проверяющей комиссии.

Так ломается стереотип о важности жизни вообще. Вроде бесценной, а на самом деле оцениваемой с отрицательным значением, что человек вынужден приплачивать, в лучшем случае ограничиваясь расплатой в виде права на продолжение существования. Лишь так смывается позор, каким бы благим образом он не был сформирован.

Права судьи и исполнителя наказания берёт на себя другой человек, старающийся проявлять заботу обо всех. Он — причастный к созданию положительного мнения, горестный радетель и первейший из возможных дуэлянтов. Ему полагалось погибнуть самому, если бы сам Бюрль не понимал, какого исхода он оказался достоин.

Всё ли так, как рассказывает Золя? Подводные течения размывают основу, провоцируя обрушение. Некогда неприступная скала сокрушается за счёт многодневного воздействия на неё незначительных сил, увидеть которые не представляется возможным. Так и Бюрль, опустошая казну, словно не подозревал, как однажды то сложится в крупную сумму, слишком великую, чтобы продолжать оставаться незамеченной. Подобно скале Бюрль обрёк себя на гибель, поддавшись воздействую обязательных, но разрушающих бытие обстоятельств.

В будущем Золя иначе бы посмотрел на Бюрля. Не прогремело ещё дело Дрейфуса. Не пришла пора обвинять власть. Проблема исходит изнутри, никак не навязанная сверху. Желая облегчить страдания, Эмиль предпочёл завершить дело кровопролитием, тем спасая положение проворовавшегося военного. А если задуматься, что за Бюрля это мог делать кто-то другой? Почему бы и нет, ведь всё в художественных произведениях допустимо в той мере, на проявление которой способен писатель.

Ситуация требовала применения крайней меры задолго до обнародования фактов. Как знать, дело Бюрля могло всколыхнуть Францию и привлечь внимание всей Европы, для чего хватило бы нескольких поясняющих дело обстоятельств. Да не было достаточно ярких примеров. Поэтому Бюрль вышел в произведении Золя жертвой обстоятельств, став их причиной и подготовив тем собственное падение.

Жизнь человека действительно ничего не стоит. Правда и то, что за право умереть нужно доплачивать, тем минимизируя возмущение общества. Сама смерть не окупает прожитую жизнь, требуя дополнительных вложений.

Погибнет ли капитан Бюрль? Он обязан умереть, тем искупив вину, даже будучи безвинным. Так проще, ибо меньше возникнет домыслов, а значит и общество не так взволнуется. Людям было бы о чём судачить, поднимая тем самым мёртвых из могил. Но Бюрль не перевернётся в гробу, он осознал необходимость освободить социум от своего присутствия.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя «Госпожа Нежон» (1879), «Госпожа Сурдис» (1880)

Золя Госпожа Сурдис

Любовь мешает. Она туманит мозг и не позволяет размышлять. Но именно в любви человек находит отдых от суетности мира, теряя тем самым последние остатки здравого смысла. Внутренне он может понимать, что поступает против себя, ничего не умея сделать с этим. Таким положением могут воспользоваться в корыстных целях. И пользуются! Рассказы Золя «Госпожа Нежон» и «Госпожа Сурдис» тому в подтверждение.

Молодой человек приезжает в Париж, незнакомый ему город. Он сын влиятельного родителя, однако не познавший в должной степени разврата. Едва ли не ангел, честный по натуре и готовый помогать другим. Каково ему будет войти в свет, где друг способен предложить жену для удовлетворения интимного любопытства? Разумеется, не из лучших побуждений, а преследуя определённые цели. Мир не переломится от одной ночи, зато устроится жизнь на долгие годы вперёд. Реальность многограннее фантазий, поэтому добро никогда не оборачивается его творящему той же стороной, выбирая любую другую незадействованную ранее грань. Лишь по данной причине всё приводит к печальному завершению.

Либо другой молодой человек оказывается введённым в мир богемы. Он — бедный художник, имеющий некоторого рода талант рисовать нечто вроде принимаемого за продукт изобразительного искусства. Самому не заявить о себе, не умея привлечь ценителей прекрасного, а то и просто ценителей должного считаться прекрасным, так как за это следует отдать крупную сумму, пускай и редко когда оправдано. Тогда он добивается любви богатой дамы, становясь её смыслом жизни, брендом в её помыслах, должном возвеличить фамилию до статуса повсеместно узнаваемой.

Итог всего этого известен. Человек меняется, более не представляя из себя прежнего. Невинность рассыпается, стоит ей столкнуться с настоящей обыденностью. Жестокость внешней среды уничтожает любовь и ставит перед осознанием очевидного. Кто-то смирится, а другой ударится в тяжкие, находя радость на дне стакана. Не будет смысла возвращаться к прежнему состоянию влюблённости, неизменно всегда переходящему в стадию апатии и вынужденной привязанности.

Инициативой завладеют другие люди, знающие истинную цену жизни. Они воспользуются новым положением, поскольку иначе быть не может. Предав интересы друга, допустимо уйти в политику, где процветает привычка предавать интересы других во имя собственного благополучия. А можно продолжить любить, делая всё возможное, чтобы вернуть пропойцу на светлый путь, украшая мир уже не его, а своими картинами, лишь бы имя семьи не оказалось опороченным.

В человеческих ценностях всегда скрыт подвох. Внимания достойны не те люди, к котором оно приковано. Кузнецами их благополучия выступают совсем другие творцы, чаще прозябающие в безвестности, тогда как именно они создают подлинно уникальные творения: как в виде примера достойного уважения поведения, так и в качестве талантливого художника.

Госпожа Нежон и Госпожа Сурдис стоят на разных позициях, воплощая своими действиями противоположные качества свойственных им натур. Первая старается ради близкого ей человека, предавая влюблённого в неё. Вторая продолжает ценить некогда влюблённого в неё, слишком уставшего от суеты, чтобы отвечать взаимностью. Но будь у госпожи Сурдис возможность сделать нечто, дабы повернуть время вспять, она не стала бы раздумывать, пойдя по схожему пути с госпожой Нежон, которая в свою очередь предельна счастлива, находя отзывчивость в горящем энтузиазмом муже.

Как видно, всё зависит от вторых половин, чей задор всегда привлекает внимание будущих супругов. Никому не нужны аморфные существа: связь с ними допустима, если их талантами или связями можно воспользоваться лишь для выгоды. Такова жизнь.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя «В полях» (1878), «Праздник в Коквилле» (1879)

Золя Праздник в Коквилле

Золя подметил особенность — раньше человека не интересовала природа. Никто не обращал внимания на зелень и течение реки, поскольку не видел в том существенной надобности. Однажды, с подачи Руссо, всё изменилось. Если прежде горожанин не имел представления о жизни за городскими стенами, то теперь его потянуло проводить свободное время вне давящих узостью улиц и спёртого запаха испарений от продуктов человеческой жизнедеятельности.

Почему, замечает Эмиль, Лафонтен писал о животных, но только тем и ограничивался? Разве мог знаменитый баснописец обойти вниманием столь уникальное явление, причём распространённое повсеместно и в гораздо больших количествах? Получается, Лафонтен не видел в том надобности. Попробуй теперь посмотреть на лес и водоёмы взглядом прежних эпох, как ощутишь скорее боязнь перед силами природы, либо вообще не придашь значения шелесту листьев и журчанию воды.

Может человек научился использовать силы природы на удовлетворение своих потребностей? Золя говорил не об этом. Не наступил ещё момент, когда люди задумаются о варварской вырубке леса и прочем, отчего будет стремительно изменяться ландшафт, заставляя человека отдаляться в менее испорченные его присутствием места.

Золя видит лишь стремление людей проводить время в полях, лесах и на водоёмах. Он в восторге, чем и спешит поделиться с читателем. Вдруг кому-то неведомо чувство прекрасного, продолжающего оставаться скрытым от внимания из-за сидения в четырёх стенах.

Впрочем, всякому человека требуется потребная ему одному радость. Ему может и не нравиться природа, когда ближе к сердцу нечто другое, вроде пристрастия к алкоголю. Тогда уже и не важно, как шумит ветер и капает дождь, покуда мысль касается удовлетворения низменных потребностей, обрекающих человека жить внутренне ярко и внешне серо.

Допустим, имеется деревня Коквилль, её населяет шантрапа, предпочитающая жить без лишних раздумий. Зарабатывают жители с помощью грабежа и других преступных способов получения денежных средств. Теперь представим, что рядом с этим поселение затонуло судно. И вот теперь ежедневно к берегу прибивает бочки с алкоголем, причём всегда с разным. Кто удержится от такого дара? Вот и причислил каждый житель деревни себя к гурманам, стремясь определиться с наиболее ему нравящимся напитком.

Не эксперимент ли это? Может некто проводит опыт над населением Коквилля? С чего бы такое счастье? Золя не думал далее явного. Подобная история могла произойти на самом деле. Осталось домыслить детали. Вроде предположения, что обилие разнообразного алкоголя губит вкус, что будет без разницы, что именно пить, так как нужно только пить, и только пить.

Напившись, человек перестаёт различать, где он находится. Он скорее окажется связан мёртвым сном, забыв об его окружающем. Какая тогда ему может быть разница, какими являются деревья и отчего их созерцание должно даровать радость. Хоть и нет существенной разницы между людьми, всё-таки имеется определяющее сходство — искать способ забыться. И тут как раз и возникают различия: одни отдыхают на природе, другие — тонут в вине, третьи — с упоением наполняют страницы текстом.

Любое мнение остаётся личным мнением его высказывающего. Золя не придерживался чёткой позиции, постоянно высказывая противоречивые суждения. Ему хотелось одного, но сам он поступал иначе. Пока это не так ясно, как окажется в будущем. Золя продолжал бедствовать, страдая от желания выражать явную позицию по беспокоящим его изменениям в общественной жизни.

Посему всем на природу, захватив съестных припасов. Прежде праздник, грусти предаваться предлагается после.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя «Как люди женятся», «Типы французского духовенства» (1876)

Золя Как люди женятся

Читатель редко задумывается, чем и как живёт писатель, творчеством которого он интересуется. Но почему это должно его волновать? Важно непосредственно литературное произведение, тогда как написавший его человек всегда остаётся в стороне. Конечно, параллели будут проводиться, но далее понимания труда дело не пойдёт. В отношении Золя для русскоязычного читателя имеется поправка, ему практически неизвестная. Она заключается в том, что Золя часто оказывался на мели, и спасала его русская периодика, печатавшая невостребованные в родной стране Эмиля произведения. Нет нужды разбираться, какие из них появились сперва вне Франции, так как это лишь любопытная деталь, особого внимания не требующая.

Опять же, в России на протяжении двух веков активно интересовались всем французским. Не утратило это значения и ко времени творчества Золя. Не секрет, что Париж — это особый город в пределах европейской цивилизации, определяющий развитие мировоззрения людей Запада. Начинающееся во Франции переходит на соседние страны, после распространяясь по миру. Таковая особенность должна пугать, но и требует пристального внимания, дабы не допустить фатальных перемен.

Собственно, Золя если о чём и предупреждал, то скорее о деградации нравов, должных погибнуть во Франции: им нисколько не следовало быть вне её. Таково частное мнение, достойное оказаться оспоренным. Так или иначе, нравы французов мало отличались и отличаются от прочих европейских, скорее опережая их за счёт любви к уважению человеческого стремления добиваться лучшего из возможного, либо невозможного.

В 1876 году Эмиль написал два очерка, сходных по смысловому содержанию: «Как люди женятся» и «Типы французского духовенства». В форме беллетристического рассказа, Золя кратко изложил ряд историй, якобы раскрывающих основные возможные варианты. Например, разбирая браки, Эмиль предложил самые простые, где сходятся люди одинакового социального положения: дворянин женится на дворянке, а буржуа, ремесленник и рабочий соответственно на людях своего круга. Каждый из них живёт разной жизнью, неизменно заканчивающейся гробовой доской.

Согласно изложению Золя, человеку отведена определённая модель поведения. Из обозначенных первоначальных условий выбраться нельзя, поэтому рабочему нет смысла рассчитывать на брак с дворянкой, а ремесленнику нечего делать с женщиной-буржуа. Это усреднённое понимание, однако имеющее отношение к большинству случающихся в действительности браков. Получается, Эмиль разделил общество на части, не подразумевая возможности их слияния. Либо формат очерка не подразумевал более нужного, чтобы не волновать и без того тяжёлое положение омрачавшей XIX век угрозы тотального взрыва низов против верхов. Впрочем, во Франции низы не раз сметали преграды.

Французское духовенство удостоилось от Золя аналогичной порции нелестных слов. Только читателю то будет без надобности, поскольку и без того ныне известно, как Эмиль развернётся в последнее десятилетие своей жизни, частично его посвятив написанию антиклирикальной трилогии «Три города», затронув данную тему и в произведении из цикла «Четвероевангелие», ставшее последней крупной работой Золя, опубликованной посмертно.

Не станем стараться увидеть нечто ещё сокрытое, ибо Золя стоял на позициях натурализма, требуя от писателей максимальной прозрачности излагаемых сюжетов. Если Эмилю хватило немногих слов для выражения позиции, значит не стоит додумать сверх тут сказанного, поскольку всё равно пришлось домысливать. Оправдание этому имеется: в отличие от современников потомки оценивают труд писателей прошлого в разрезе происходивших до, во время и после событий, имевших непосредственное влияние на или вытекавших напрямую из.

Много воды утекло, как изменились порядки среди людей. Не так сейчас женятся люди, а вот духовенство возможно и осталось прежним.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя «Наводнение» (1875), «Ракушки господина Шабра» (1876)

Золя Ракушки господина Шабра

Не только война лишает жизнь смысла. Аналогичное проявление по отношению к живущим на планете организмам допускает сама природа. Постоянство в одном — в необходимости разрушать прежнее, давая дорогу новому и редко совместимому с имевшим место быть ранее. Золя предложил читателю представить ситуацию, когда прибывает вода, сперва скрывая землю, после доходя до крыши и полностью поглощая дом. Гибнут животные, потом приходит очередь людей. Практически библейский потоп в миниатюре.

Вода даёт жизнь, она же её отбирает. Люди знают, где нельзя селиться, однако надеются на лучшее. Ежели подтапливало год от года, так тому и бывать. Однажды приходит понимание ошибочности такого мнения. Осознаётся это слишком поздно. Поздно взывать к небесам и искать в Боге спасителя. Природа не остановит ход, уровень воды будет повышаться. Слабые духом утонут, не имея сил ожидать неминуемого трагического исхода. Сильные волей постараются продержаться.

Зачем Золя лишал действующих лиц рассказа «Наводнение» всего ими нажитого, в том числе и самых близких им людей? С погибшим хозяйством они готовы смириться, смирятся и с погибшими животными, даже с уготованной им судьбой согласятся. Вода продолжит прибывать, лишая последних надежд. И в момент утраты всего нажитого становится ощутимой истинная ценность человеческих устремлений.

Не имея ничего, человек стремится к чему-то. Но и имея нечто, человек всё равно продолжает стремиться. Вода обязательно схлынет, словно её не было. Будет больно вспоминать про утраченное. Снова появится чувство враждебности, словно не преподнесла жизнь урок.

Человек не должен меняться, оставаясь в согласии с требованиями природы. Он просто не должен отступать перед затруднениями. Нужно обязательно помнить об ожидающем крахе, каких бы вершин не удалось достичь. Порою случается так, что оказавшись на вершине, находишься на крыше погружающегося в пучину дома.

Иной сюжет Золя представил в рассказе «Ракушки господина Шабра». Семейная пара приехала на курорт, дабы набраться сил для продолжения рода. Это им посоветовал сделать лечащий доктор, заподозривший бесплодие у одного из супругов. Согласно тогдашним представлениям о лечении, паре следовало сменить климат и есть больше моллюсков. Морская диета и прежде оказывала положительное воздействие.

Безусловно, Эмиль решил подшутить над читателем. Эффект поездки на курорт всегда оправдывается, учитывая случающиеся в условиях жаркой погоды тайные встречи с противоположным полом: муж засматривается на загорелых красавиц, а жена — на подтянутых красавцев. Немудрено, если лечение окажется с положительным значением. Самих видов достаточно, чтобы прежде пассивное перешло в статус активного. Морская диета обязана помочь супругам. Они будут премного благодарны доктору, подсказавшему им настолько действенное средство.

Согласно повествовательной линии Золя, нужно смотреть на понимание рассказа шире. Дарованное свыше счастье будет содержать червоточину. Вроде бы достигнуто желаемое, жена наконец-то забеременела, но не всё окажется настолько ладным, как того хотелось. В жизни излишне много скрытых от понимания течений, уловить суть которых никогда не получится. Результат деятельности на самом деле обесценивается, хотя продолжает считаться достигнутым.

Снова читатель приходит к пониманию тщетности сущего. Думается, эта мысль не касалась мыслей самого Эмиля. Анализируя его творчество, иного вывода сделать не получится: настолько повествовательная канва пронизана криком отчаяния. Ежели с войной и стихийным бедствием этому есть наглядное подтверждение, то в случае житейских катастроф очевидное остаётся вне пределов осознания. Вроде бы человек становится счастливым, не подозревая, как ему в очередной раз не повезло.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Эмиль Золя «Осада мельницы», «Три войны» (1874)

Золя Осада мельницы

Не воевать человек не может. Всякий когда-нибудь берёт в руки оружие, если появляется к тому необходимость. Но почему необходимость вообще возникает? Разве нельзя мирно разрешить затруднения? К сожалению, нельзя. Но ведь можно, если приложить усилие! Только для этого придётся погибнуть во имя личных убеждений, пав от рук воинственно настроенных. Значит, провозгласить отказ от человеческой агрессии возможно, принимая факт вынужденного соглашения с трагической развязкой. Литературные персонажи тоже умирают с чувством выполненного долга — они справились с собой, а мир справился с ними.

Война вдохновляла Золя, как всё прочее — вызывающее негодование. И поскольку Франция на протяжении XIX века без устали воевала, Эмиль видел испытываемые людьми страдания. В качестве примера он решил рассказать историю молодого бельгийца, для которого нет правых участников боевых действий: внутренние дела французов и их противостояние внешнему миру никак его не затрагивало. Но обстоятельства сложились таким образом, что ему придётся воевать, чтобы защитить дом и семью.

Как об этом рассказать? Золя решил излишне драматизировать события. На героев практически рухнет небо, забрав надежду на будущее. О чём мечталось, то подвергнется забвению. Это к вопросу о смысле человеческой жизни. Получается, смысла нет. Требуется прожить определённое время и умереть. Не имеет значения, оставит ли человек потомство. Зачем плодить новых убийц или жертв во имя исполнения задуманного природой механизма? Особенно тяжело воспринимать, когда гибнут люди, не подготовившие себе замену.

Сторонние мысли возникают не из желания задуматься о жестокостях мира. Золя предваряет последствия катастрофического поражения под Седаном. «Осада мельницы» — не воплощение ждущего падения Парижа. Человек защищал дом от врага, пришедшего из-за деятельности политиков, не сумевших организовать сопротивление, вследствие чего силы Пруссии вторглись внутрь страны. Не один дом они разрушили, пока не дошли до защищаемой бельгийцем мельницы. Осталось сдаться или оказать сопротивление. Выбор был сделан заранее. И именно героям произведения погибать за интересы других, хотя война не имела к ним отношения.

Человек умеет найти применение знаниям. Была бы необходимость в их применении! Всё снова идёт к войне. Навыки охотника пригодятся для быстрого убийства солдат вражеской армии, способность ориентироваться на местности — поможет договориться обойтись без очередного кровопролития. Да нет ничего простого, так как его жена француженка. Согласишься — останешься без любимой. Откажешься — будешь расстрелян. Войне безразлично, если никто не желает воевать.

Двенадцать пуль завершат дело. И Золя закончит рассказывать историю осады мельницы. Без тонкой игры на струнах человеческих душ, но со втоптанным в прах разорванным читательским сердцем.

На схожую тематику в том же году Эмиль написал «Три войны». Менее драматическое полотно судеб, отражающее настроение людей, не до конца понимающих смысл человеческой вражды, являющейся будто бы всего лишь игрой. Ведь увлекательно следить из средств массовой информации за передвижениями войск, устраивать словесные диванные баталии, определяя правых и виноватых, давая собственное неопровержимое объяснение происходящему. Оказывается, это так просто — знать нюансы конфликта. И не имеет значения сколько сторон в нём участвует. Каждый является воюющей стороной, покуда он позволяет допускать саму мысль о допустимости противостояния, тогда как на планете не существует двух полностью схожих мнений, тем более, если затронуты интересы множества людей одновременно.

Почему так ярко и волнующе? Всего четыре года прошло с момента битвы при Седане. Впечатления тех дней оказали сильное впечатление на Золя. Допустить повторение? Не надо.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 9 10 11 12 13 23