trounin.ru

Думал Сумароков о разном, как то и полагается всякому учёному мужу. Он имел собственное представление, о чём рассуждал в дошедших до нас очерках. Его мнение остаётся частным суждением, интересным с исторической точки зрения. Хотел ли он улучшить имеющееся или исправлял неточности — не так важно. Просто Александр старался мыслить самостоятельно, редко соглашаясь с кем-то ещё. Это вполне нормальное явление для человека, которому самой природой велено иметь собственное суждение обо всём. Так и получается, что пока человек размышляет наедине — он индивидуален, но стоит предаться беседе или коллективному обсуждению, как он теряет личность, уподобляясь человеку из толпы, отстаивающему интересы определённой группы.

В России ранее весомое значение имело слово духовного лица. Божьи служители несли истину, открывая глаза заблудшим душам на истинное понимание мира. Так было раньше, после и они подпали под влияние ожидаемых от них слов, забыв о первоначальном смысле ими делаемого. Непонятно, что именно желал сказать Сумароков «О российском духовном красноречии», слагая панегирик в адрес деятелей православной церкви, способных одаривать паству мудрыми речами, достойных сравнения с ораторами древности. Может быть Александр подразумевал способность восхваляемых им духовных лиц говорить с людьми с пониманием произносимых слов, не закрывая от слушателей сердце и обнажая перед ними душу.

Понимание произносимого зависит от особенностей каждого отдельно взятого народа. «Истолкование личных местоимений: я, ты, он, мы, вы, они» беспокоило Сумарокова особо. У русского человека есть существенные отличия, которые он вкладывает в местоимения. В чём-то он схож с французом, понимающим, как важно подчёркивать уважительное отношение к господами и особенно к Господу. А не лучше ли было вместо «вы» использовать немецкое «они»: задумывался Александр. Дабы не было различия между людьми, прежде всего требуется отказаться от подобной градации.

Сумароков приводит изумительную народную мудрость, размышляя «О разности между пылким и острым разумом»: дурак бросит в воду камень, сто умных его не вынут. Достаточно понять, что беглость мыслей — не признак остроумия, ведь остроумным и тугодум быть может. В любом случае, мудрость не рождается у человека спонтанно, она всегда возникает из множества мыслей, пришедших к человеку из разных источников. Размышляя «О несогласии», Александр показал, насколько он осведомлён с трудами Декарта, а «О разумении человеческом по мнению Локка» порассуждал о том, насколько оправдано мнение, гласящее о человеке как о чистой с рождения доске. Но порою простое наблюдение становится поводом для размышлений, как то понятно по очерку «О неестественности», ставшему результатом раздумий после виденной похоронной процессии, где вместо сочувствия пришлось наблюдать игру актёров.

Оказывается, существует «Российский Вифлеем», в котором родился Пётр Великий. Сведущему человеку известен род Колонна, имевший множество славных мужей, один из которых — Карл Колонна — построил замок, прозванный Коломной, жители которого или потомки его самого позже заложили село Коломенское, где и появился на свет будущий самодержец. Такой вариант предлагает Сумароков.

Требовательность Александра порой имела важность. Это особенно заметно по сообщению «К типографским наборщикам». В те времена в книгах обязательно ставилось ударение, чтобы иностранцам было удобнее читать. Для Сумарокова данная особенность отображения текста казалась недопустимой. Имеет смысл ставить ударение там, где оно не может быть ясно при прочтении, либо слово взято из иностранного языка. Над собственными же именами ударения и вовсе ставить нет нужды, поскольку в каждой стране они произносятся на собственный лад, не требующий ему соответствовать других. Имелись у Александра претензии и к грамматике, но то ныне стало преданием старины глубокой, интересной узкому кругу людей. Требовательность Сумароков проявил и в очерке «О несправедливых основаниях», опять высказав личное недовольство.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Снова Даррелл на Маскаренских островах, им посещены Маврикий, Родригес и Круглый. Пришло время сравнить, насколько изменилось положение находящихся на грани вымирания видов. К радости Джеральда — динамика положительная. После его визита правительство Маврикия заинтересовалось работой по сохранению флоры и фауны, теперь всеми силами помогая Дарреллу пополнить коллекцию Джерсийского зоопарка. На этот раз поездка оказалась более насыщенной, так как дополнительно посещён Мадагаскар, интересовавший уникальностью природы и, самое главное, лемурами.

Особенность этой книги — большое количество фотографий при малом объёме текста. Читатель визуально воспринимает посещённые Джеральдом места, тогда как текст сухо излагает ход рабочей поездки. Даррелла интересовали розовые голуби и золотые крыланы, уже известные читателю обитатели Маскаренских островов. Этих животных трудно обнаружить в естественной среде из-за сложности добраться к месту их обитания. Становится понятна причина, почему они частично сохранились. Но положение всё равно катастрофическое — шестьдесят особей не дают гарантии сохранения вида в дальнейшем.

Остаётся отметить, с каким удовольствием Джеральд рассказывает об увиденном. Его деятельность наглядно показывает важность проделываемой им работы. Он сумел заинтересовать людей, всерьёз занимающихся тем же, чему сам Даррелл решил посвятить всю жизнь. Колония розовых голубей и золотых крыланов увеличивается, значит вымирание им не должно грозить. Если получится в этом же убедить каждого человека, то имя Джеральда навсегда станет синонимом борьбы за сохранение многообразия видов. Всех убедить не получится, но нужно двигаться именно в данном направлении деятельности по сохранению имеющегося.

Порой трудно убедить людей в необходимости сохранять животных. Допустим, очень тяжело избежать предрассудков относительно рептилий. Обычно эти создания воспринимаются противными, склизкими и ядовитыми. Даррелл заверяет: многие на ощупь подобны любимым модницами кожаным сумкам… приятные, мягкие и нисколько не способны отравить. К тому же, что особенно важно, рептилии поедают грызунов, тем помогая человеку сохранять сельское хозяйство от довольно негативного фактора, мешающего выращиванию продукции. Об этом Джеральд вспомнил, снова оказавшись на острове Круглый, чьё второе название — Вымирающий.

На Круглом тяжело находиться человеку. Днём на его поверхности можно разбивать яйца и жарить. Тут нет хищников, поэтому рептилии ничего не боятся. Как же сложно оказалось принимать пищу, уворачиваясь от жадных ртов ящериц, забиравшихся на колени и протягивающих мордочки к еде. И спать там ночью затруднительно, ведь если в палатку ворвутся бабочки, то не найти от них спасения. Даррелл предположил: можно убить пятьсот разом, как сразу их место займёт аналогичное количество новых особей.

Понравилось Джеральду и на острове Родригес. Этот лишённый деревьев кусочек суши насчитывает тридцать пять тысяч постоянных жителей, занимающихся рыбной ловлей. Некогда тут возвышались густые леса и обитало множество животных. Теперь былого великолепия будто никогда не было. Особенно обрадовало Даррелла стремление подрастающего поколения озеленить остров, для чего ученики одной из местных школ прикладывают значительные усилия.

Осталось посетить Мадагаскар, край множества редких видов. Древнейший осколок Гондваны шёл по собственному пути эволюции, обзаведясь отличающейся флорой и фауной от соседней Африки. Достаточно сказать про девять видов баобабов, тогда как рядом располагающийся континент имеет лишь один вид. Про лемуров можно вообще не сообщать, они — гордость Мадагаскара, рядом народностей издревле обожествляемые. Оказалось, государство заботится о природе, все силы прилагая для её охранения. Джеральду осталось посетить интересующие его места, раздобыв лемуров для собственного зоопарка, где уже имелись некоторые подобные им обитатели. Но не всё хорошо на Мадагаскаре — человек успел частично разрушить природу. Может в будущем всё утраченное вернётся.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Рано или поздно Даррелл должен был написать подобие энциклопедии. В том ему помогали многие, в их числе и жена Ли. Издание оказалось наполненным множеством фотографий и карандашных рисунков, где центральное место отводилось самому Джеральду, на чьём примере можно убедиться, как развить интерес к природе с юных лет, проведя детство с пользой. Следует изучать природу уже сейчас, так как завтра это может не получиться, к такому выводу Даррелл подведёт читателя. Мало изучать, её следует сохранять всеми возможными способами. Поэтому предлагается изучить поверхность планеты от океанских глубин до горных вершин, увидеть и прикоснуться к богатству животного и растительного мира, чтобы позже развиваться в наиболее заинтересовавшем направлении.

Джеральд вырос на Корфу. Об этом он неоднократно рассказывал, написал про это и в энциклопедии. Он оказался окружён богатствами природы, потому не испытывал затруднений для претворения интереса в жизнь. Но прежде следует рассказать об изучении природы человечеством. Попытки делались ещё в античное время, после застыв примерно до XVII-XIX века, пока не появилось подобие микроскопа, Карл Линней придумал классификацию, а Дарвин доказал теорию эволюции. Важное дело предстоит юному читателю, собирающемуся встать в один ряд радетелей за благосостояние природы.

С чего начать изучение окружающего мира? С собственного дома. Какие животные и растения можно найти? Даррелл на Корфу не был обделён вниманием, у него по стенам ползали гекконы. Не нужно отчаиваться, если живёшь не в столь благоприятном климате. Кошки, собаки, пауки, мухи, тараканы, пчёлы и даже растения в горшках имеют такое же важное значение. Ведь лучше начинать с малого, нежели хвататься за всё подряд. Постепенно следует расширять познаваемый мир. Изучив пространство дома, нужно выйти, обозрев прилегающие к нему окрестности. Если есть рядом сад, тогда отправиться туда. А если нет, то ещё лучше! Придётся создать собственный. Допустим, французский. Каждый уважающий себя натуралист обязан иметь личный сад, желательно пригодный для показа другим.

Когда всё изучено, настала пора прикоснуться к природе всей планеты. Понятно, такой возможности у многих нет. Поэтому следует листать энциклопедию Даррелла и внимать каждому изображению, усваивая информацию о флоре и фауне лугов, лесов, пустынь, тундры, водоёмов и многого другого. Мест на планете достаточно, куда следует направить взор.

Ознакомившись с разнообразием природы, юный натуралист должен создать рабочий кабинет — полноценную лабораторию. Необходим различный инструментарий, в том числе и скальпели разных видов, не обойтись без блокнотов для ведения наблюдений, потребуется организовать уголок для фотостудии, найти место для хранения собранных коллекций. Даррелл излишне многого коснулся, чему трудно оказаться в одном месте, поскольку ничем другим натуралист не сможет интересоваться, поскольку ему не хватит времени.

В последующем страницы энциклопедии наполнились полезными советами. Читатель узнает, как вырастить растение, разводить насекомых, препарировать червей и мышей, набивать чучело, готовить клетки, пруды, аквариумы и вольеры для животных. Сообщаемой информации вполне хватит, чтобы научиться самому основному, о чём должен знать каждый натуралист.

Природу следует беречь, снова напоминает Джеральд. Количество видов стремительно сокращается. Пусть не каждый читатель энциклопедии посвятит жизнь природе, это от него и не требуется. Ему нужно понять, насколько важно сохранять имеющееся. Если получится остановить уничтожение природы, тогда Даррелл не зря старался, сделав всё от него возможное. Данный труд не будет лишним, скорее станет критически важным для будущих поколений натуралистов.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Стоит отметить вклад Сумарокова в развитие русской философии. Александр смотрел на мир, исходя из понимания, что всё создано Богом для нужд человека. Отрицать Высшее существо нельзя, поскольку это невозможно доказать. Остаётся указать на других философов, пытавшихся понимать действительность вне божественного промысла. Ярким примером является Спиноза, решивший доказывать существование Бога, так как объяснить иное он не мог. Либо Эпикур, соглашавшийся с волей Бога создать Вселенную, впоследствии перестав обращать на неё внимание. Основываясь на ему известном, Сумароков в дальнейших суждениях исходил из понимания вечности.

Допустим, понимаемое человеком время отличается от времени, понимаемого Богом. То, что для Высшего существа длится секунду, для людей может длиться бесконечно долго. Возможно ведь, что Бог в своих помыслах лишь создал Вселенную, ещё не осознав этого. Не наступило требуемого для того мгновения. Или Бог может распоряжаться временем иначе. Он понимает длительность времени, но способен относиться к нему без пристального внимания. Так или иначе, Бог должен существовать, как не пытайся объяснить возможность его присутствия в жизни человека.

Разумно видеть, как Сумароков размышляет о Высшем существе с позиции желательного к принятию. Бог наделяется всеми качествами, которые в нём хотят видеть, и лишается тех, чьё присутствие нежелательно. В представлениях философов он становится благожелательно настроенным к человеку, каким бы Библия не служила тому опровержением. Важно самому увериться в правоте убеждений, Высшее существо всё равно не сумеет возразить.

Надо осознавать и то, что человек не может жить вечно и быть подобным Богу. Сумароков уверен, Бог не может создать Бога, словно отрицая факт из религиозных книг, будто человек создан по образу и подобию Высшего существа. Александр уверен и в другом, человеку не требуется продолжительная жизнь. Оправдание этому в бесполезности долгого существования. В человеческой голове не могут уместиться десять последних прожитых им лет, не говоря уже о столетиях, тем более — тысячелетиях. Смерть требуется ещё и для перехода в иной мир, для которого, согласно представлениям ранних христиан, человек должен пройти через мучения.

Для Сумарокова человеческое тело составлено из бренных частиц. Гуманизм же проистекает из необходимости поддержания порядка. Дабы не быть ограбленным или убитым, следует порицать воров и убийц. Не только к людям следует относиться с почтением, оного требует всё живое, ибо у всего есть разум и душа, а не только у человека.

Мысли Александра понятны и не требуют дополнительных разъяснений. Относительно западных философов, любомудрие российского самосознания ещё боялось вступить в открытое противостояние с действительностью. Происходило это не по принуждению, а по внутреннему чувству согласия с мнением большинства. Если в Европе опасались реакции церкви, наделённой способностью приговорить за ересь к казни, то в отношении России такого сказать нельзя. Рассуждая таким образом, возникает для обсуждения необходимость говорить о менталитете русских людей.

Что есть человек, живущий в России? Он редко является самостоятельным элементом, чаще интуитивно соглашаясь с происходящим. Он внутренне подчинён и будет придерживаться существующего положения. В мыслях он может быть разным, никогда не решаясь заявить о самостоятельности. Если случается иное, значит произошёл перелом в сознании, скорее всего сообщённый извне. Потому Сумароков соответствует пониманию человека, выросшего и воспитанного в условиях, привычных каждому русскому человеку, вне зависимости от географических особенностей.

Теперь допустимо перейти к другим трудам Александра, ставшего более понятным читателю.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Тайна Запада — это десять тонн фосгена или другое оружие, способное за тридцать минут уничтожить население любого европейского города. Произойдёт это внезапно для населения, оно не ощутит изменений в окружающем пространстве, слишком поздно осознав неизбежную гибель в течение нескольких минут. Европейской цивилизации предстоит исчезнуть, как некогда то произошло со множеством предшествующих ей цивилизаций атлантов, дабы из ничего возродилась новая Атлантида. Мережковский серьёзно считал, что процесс самоуничтожения неизбежен. Вавилонскую башню разрушили сами люди, потеряв рассудок от одолевавших противоречий. Человек и теперь всё более теряет способность думать наперёд, подталкивая человечество к очередному краху цивилизации.

Предоставив читателю информацию для размышления о надобности знакомства с его трудом «Тайна Запада», Дмитрий перешёл к сути, желая установить реальность существования Атлантиды. Отправной точкой служат диалоги Платона, где имеется речь Крития, чьи предки жили среди атлантов. Почему произошло крушение их государства неизвестно. Атланты могли в большей массе исчезнуть, либо ассимилироваться с населением Северной Африки, являвшейся частью подконтрольных им земель.

Помогает продолжению изучения мифология древних греков, определяющая Атлантиду вотчиной Нептуна. Но важнее понять, в каком месте данное государство располагалось. В изысканиях Мережковский рассмотрит множество вариантов, выбрав самый оптимальный. Атлантида — это цепочка цивилизаций, рождающихся и умирающих. Возможно, некогда существовала земля атлантов, после погибшая. Выжившие атланты нашли новый дом, начиная строительство государства заново. После следовала гибель. И так до той поры, пока не возникла современная нам Европа. Понимая это, читатель уже не думает о единении атлантов, видя раздирающие их противоречия, схожие с брожением миропонимания каждого отдельно взятого человека. Смотря ещё глубже, может оказаться, будто цивилизация атлантов неизменно достигала пика человеческих возможностей, в том числе и уровнем технологий. Атланты неизбежно должны были превосходить современное человечество. Только Мережковский предпочёл размышлять о другом — опять ему мнится важным развить мысль о страдающем боге.

Атланты истинно изгнанники разрушенной Атлантиды. Они бродили по Земле, поражая воображение людей белым цветом кожи, миролюбием и способностью владеть необъяснимыми способностями. Это заставляло видеть в атлантах богов, сошедших с небес. Были такие и в Южной Америке, о чём сохранились свидетельства — это Кетцалькоатль. Он порицал кровавые обряды жертвоприношений и показывал необходимость терпеливого отношения к людям. Следовало развить рассуждения, объяснив боязнью случившегося с Атлантидой, стремясь внушить людям важность доброго отношения друг к другу, не допускающим проявления агрессии. Но Дмитрий и на этот раз решил показать умение связывать в узел нити разных историй. Между делом читателю становится известно о главной причине успеха конкистадоров, без особых трудностей завоевавших индейские государства. Объяснение кроется в том, что завоеватели напомнили жителям Южной Америки мифического Кетцалькоатля.

Чем дальше уходил в рассуждениях Дмитрий, тем меньше это имело отношения к Атлантиде. Он рассказывал легенды об Адаме и ребре, о разделении полов, о муках Тантала. Ему представлялось, словно Атлантида существовала всегда, а её исчезновение объясняется культурным упадком. Мережковский посчитал, якобы последний упадок произошёл при Гомере, затем затишье и очередное возрождение культуры. Только так не следовало предполагать. Приводить в пример китайскую философию не требуется, ибо итак понятно, насколько человек склонен стремиться к оправданию существования отсутствием смысла во всех связанных с жизнью процессах.

Была Атлантида или её не было — не это важно. Следует опасаться роста технологий, ведущих человечество к процветанию и связанному с ним уничтожению. Избежать этого не получится, поскольку человек должен развиваться до пика возможностей. Атлантида всё равно останется.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Послушаем слова Сумарокова о добродетели. Говорил он существенно важные речи, разбив на множество пунктов. Согласно им, хорошего в жизни искать не стоит, ибо добродетельными всем быть не следует, будь таковым каждый, то ни к чему это не приведёт. Ведь кто более осуждаем в обществе? Добродетельные люди. Воры и обманщики не испытывают подобного давления, к тому же неизменно они и достигают высоких званий и чинов. Добродетельный скорее ославится, нежели получит полагающийся ему почёт. Излишне много в людях невежественного, потому по нраву им воры и обманщики, поскольку за них они всегда стоят горой. Но ежели есть Бог, то будет и возмездие. Не здесь, в мире ином всё окажется иначе. Впрочем, Сумароков мог ошибаться.

Добродетели не следует учить всех людей. Оную требуется преподавать правителям и вельможам. Как они себя будут вести, такими же все им подвластные станут. Но добродетель может исходить от начальников и писателей, ведь не всякому правителю дано быть добродетельным, не по уму, а по занятости. Вельможам же строго обязательно проявлять добродетель. Будут они пестовать науку, появятся учёные в стране. Пестовать медиков станут, здоровье поправит народ. А ежели предпочтут нечто иное, то и люди станут им в том подобными.

Все грешны, но не все плуты. Достаточно проявлять человеколюбие, не распространяя оное на воров и убийц. Не должен заяц терпеть выслеживающего его пса. Оставаться безучастным — не есть добродетель. Потворствовать бедности, значит лишать человека добродетельности. Не дано каждому подобным Сократу стать. Будь им каждый, кто черпать воду станет? Придётся и правителям к земле склоняться, черни уподобляясь. Чтобы нагляднее это стало, добродетели следует художников обучать, дабы рисовали они ужасный ад и прекрасные елисейские поля рая.

Если религия и правосудие добродетельны, то добродетельна паства и народ. Добродетель полководца проявляется человечностью его солдат. А ежели кто взятку берёт, тот всех тварей гаже. Кто грех желает смыть, тот покаяться открыто должен. Если мнение кого-то важно, и когда спрашивают его, не должен он молчать. Не может человек ради себя жить, тише воды и ниже травы пребывая. Почитать нужно прежде всего Бога, монарха и Отечество.

К тому же Сумароков считал, что атеисты и ханжи не могут быть честными, ибо божество не признают от скудоумия, либо от избытка ума. Данное слово следует держать. Грубость гадка, комплименты ещё гаже. Лихоимство, плутовство, пьянство — это беззаконие, смертельный грех и великий порок. Бесчестны те, кто не платит долгов по нехотению. Излишне строгие — порочны, чрезмерно кроткие — близки к гибели. Тунеядство и лень разрушают добродетель. Изменщикам не должно быть доверия. Не надо ползать пред сильными без нужды. Кто пользу приносит, тот достоин уважения. Любая охота похвальна, кроме псовой. Всё, что к общей пользе делается, похвально. Похвально согрешить и покаяться, но не грешить — вдвойне похвально. Не обучать детей, имея достаток, непростительно. Казнить — мстить за невинных. Кто гневом разъяряет человека — сам умножает горести. Себя суди сильнее, нежели других. Не мучь должника, если ему не под силу платить. Унижаться без подлости и возноситься без гордости. Помнить Бога и себя.

Как видно, Сумароков показал своё отношение к добродетели, занимая крепкую позицию гуманиста. Он стоял за справедливое общество, в котором благо исходит не от народа, а от правителей и к ним приближенных.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Продолжая рассказывать о царствовании Ивана Грозного, Карамзин безустанно повторялся, видимо забыв, о чём сообщал читателю прежде. Вместо последовательного рассказа о правлении, вышла разбивка по годам с постоянным возвращением назад, дабы восстановить ранее сказанное в собственной памяти. Взявшись за трудную задачу понять политику царя, Николай пришёл к иным выводам, никак не соответствующим сообщённой информации. Для Карамзина Иван Грозный — необходимый истории государь, чьи безумства принесли горе населению, но способствовали процветанию России. Этим Николай утвердил мнение, будто правителю позволено всё, лишь бы это было во благо. Касательно Ивана Грозного подобное суждение кажется надуманным. Не стремился царь сберечь славу государства, уничтожая всё ему подвластное. Стоило наступить 1560 году, как единственный человек положил начало конца существования Руси.

Меры Грозного заставили волноваться население. Люди бежали за пределы государства, боясь расправы. Пока этого опасались знатные люди, видя неистовство царя по отношению представителей высшего сословия. Карамзин не называет их предателями, зачем-то стараясь оправдать. Разве необходимо объяснять бегство, целью которого являлось сохранение жизни? Бежали многие, в том числе и Курбский. Но не знали они, каким Иван Грозный вскоре станет. Будь то известно, имеющие разум навсегда бы покинули страну.

Царь не слушал противоречащих ему. Таких он убивал или отправлял в монастырь. Не было для него авторитетов, не стремился признавать и духовных лиц, расправляясь с ними по своему усмотрению. Прежде потравы служителей церкви, он устранил с пути митрополита Филиппа, заменив покладистым человеком. Сам Иван Грозный учредил Опричнину, отделив для себя личные владения из того, чем он итак один лично владел. В качестве правителя царь стал называться игуменом. О дальнейшем тяжело говорить, ибо полились реки крови, о чём Карамзин сообщает без стеснения.

Иван Грозный шёл по городам, едва ли не полностью их вырезая. Один Псков он пощадил, встретивший накрытыми столами пришедшего собрать кровавую жатву царя. Лишь на этот момент Иван Грозный обрёл рассудок, дабы после снова пойти по городам, уничтожая не столько мирян, сколько православную братию. Когда же царь пришёл в Москву, затрепетал город, боясь грядущей расправы. Не Тохтамыш подошёл к стенам для разорения, чтобы вырезать население! Собственный правитель вздумал растерзать тело каждого жителя, без какой-либо на то причины.

В это непростое для Руси время складывалась тяжёлая обстановка на границах. Оттоманская Порта решилась приступить к подготовке места для боевых действий. Турки вздумали рыть канал от Дона до Волги. С другой стороны обострились отношения с Речью Посполитой. Выбранный для выполнения королевской должности, Стефан Баторий ратовал за нанесение сокрушительного поражения Руси. У него были все возможности, чтобы поставить Ивана Грозного на колени, не мешай продвижению на восток управлявший его действиями сейм. Желавшие руководить королём, шляхтичи требовали возвращения Батория и получения от него исчерпывающих сведений, дабы дать согласие на продолжение войны. Стефан вытребовал обратно Ливонию у Руси, рассчитывая и на Псков.

Безумства Ивана Грозного не мешали населению искать лучшую долю в других краях. Кто не ушёл в сторону западных рубежей, тот направился покорять Сибирь, причём не спрашивая мнения царя. Если сперва разрешение было получено, дав первым Строгоновым позволение действовать, то в дальнейшем всё приняло стихийный характер. Младший из братьев Строгоновых, их уже переживший, организовал поход Ермака воевать Сибирь. Тут Карамзин позволил себе сравнить сие мероприятие с завоевательной экспансией конкистадоров, имевших преимущество над туземцами за счёт огнестрельных орудий. В таком же положении оказался Ермак, поскольку противостоявший ему Кучум, владетель Сибирского ханства, по военным технологиям остался на уровне первых завоевательных монголо-татарских нашествий.

Окажись Ермак удачливее, обладай большей силой, не будь он вынужден страдать от суровых зим, терять людей от болезней и в итоге принять смерть в водах Иртыша, став жертвой возмездия Кучума, тогда не владеть Руси Сибирью. И как бы не стремился Карамзин воздать по заслугам Ивану Грозному, благодаря чьему правлению Россия приросла обширными восточными владениями, заслугу царя в том искать не следует. Всё складывалось вне воли русских владык, тогда как именно народ желал найти спасение от происходивших на Руси кровавых расправ. Если благодарить Ивана Грозного за такое, то тогда он действительно способствовал будущему процветанию страны.

Следует ли обсуждать любвеобильность царя? В последние годы жизни он пожелал обручиться с племянницей английской королевы Елизаветы. Но эти планы не сбылись. Действовал Иван Грозный и в качестве благодетеля моральных качеств подвластного народа, составив судебник, определив в нём такие важные моменты, вроде необходимости жены подчиняться решениям мужа, иконы писать лишь непорочным людям по образам греческим или подобно Рублёву, строго соблюдать данные клятвы. На счёт последнего требуется дискутировать, поскольку запрещалось бежать из плена, ведь так совершается клятвопреступление, из-за чего уже на Руси предстояло продолжить отбывать такое же, если не более строгое наказание.

О самом важном Карамзин не рассказал в IX томе Истории — о детях Ивана Грозного. Читателю стало известно только о смерти Дмитрия, убитого царём в присутствии Бориса Годунова, и о душевных болезнях Фёдора.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Узнать краткую историю самого Петра Великого у читателя не получится. Этот труд из недописанных. Доступна вниманию предыстория, имеющая некоторое сходство с «Повестью временных лет», но содержащая ряд существенных отличий. Сперва Сумароков дал вводное слово, представив Россию страной необъятных размеров и населённой множеством народов. До сих пор является тайной, откуда пошли непосредственно русские. Стоит предположить, будто они некогда были частью Сармации. И только с IX века появились сведения, принимаемые за первые свидетельства.

Началась Русь с Новгорода, когда из северных земель призвали скандинавов, дабы они положили конец раздорам между желающими власти. Никому не доверяли русские, потому решили обратить взор на представителей иных племён. Сумароков не объясняет, каким образом новгородцы договорились, согласившись принять над собой управление в лице Рюрика, Синава и Трувора, чьё происхождение вызывает споры. Должно быть ясно, Гостомысл не устраивал жителей Новгорода, может он заключил некое соглашение, обязав искать правителя где угодно, только не в пределах Руси.

Говоря о нраве и политических воззрениях новгородцев, всегда помнишь их вольный нрав, пока им не пришлось смирить гордыню перед Московским княжеством. Поэтому не приходится удивляться поиску правителя, способного обеспечить городу процветание. Он мог быть откуда угодно, это не интересовало новгородцев. Удивительно другое, как Рюрику удалось расположить этих людей к себе? Вероятно, он его и не добился. Ему пришлось удерживать власть силой, либо завоёвывать соседние территории, откуда управлять доступными ему землями.

Игорь, сын Рюрика, распространил власть до Киева. Его жена уничтожила города древлян Искорест и Коростень. В дальнейшем история Новгорода не представляла интереса. Объяснить это легко. Варяги продолжили отстаивать права на власть, а Новгород в них уже не нуждался, продолжая свободное плавание с выборными правителями. Потому нельзя говорить о Новгородской или Киевской Руси, находя в этом корни современной России. Следует видеть именно распространение власти наследников Рюрика, изначально пришлых и к подлинной Руси отношения не имевших. Их дети оказались связаны существованием с русскими, удерживая над ними власть.

После Великое княжение распадётся, Русь раздробится на несколько Великих княжеств, покуда не обозначится первенство Московского. Новгород продолжит сохранять независимость взглядов, благодаря своему удалённому от юга расположению. Сумароков не распространяется о нашествии монголо-татар, упоминания о них изредка, словно подчинение им Руси носило сугубо организационный характер. Новгород стоял выше, продолжая политику, не считаясь с судьбой большей части русских княжеств. Потому, если и говорить прямо, изучение истории следует сосредотачивать лишь на первой вотчине Рюрика, прочее лишь довесок, уведший внимание в сторону, полезный только в качестве понимания, как поднялась Москва, Новгородом как раз и завладевшая.

Сказ Сумарокова наводит на такие мысли, заставляя иначе воспринимать прошлое России. Когда Московское княжество взяло критически важный контроль над Русью, его правители получили возможность считать собственную историю крепко связанной с прочими княжествами. Они подвели людей к осознанию первенства Рюрика, тем допустив увязывание настоящего с версией из «Повести временных лет». Хождение варягов по пределам Руси начали воспринимать в качестве истины, отказавшись от сохранения любых иных преданий о былом. Требовалось иметь единственную версию случившегося, которой потомки и внимают, не имея другой.

Основное понятно, продолжения не требовалось. Высказав главное, Сумароков не сумел довести начатое до конца. Хотел он того или нет, а может не имел желания вступать в противоречие с наследной властью, связанной тонкой нитью с утратившими правление над страной Рюриками.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В конце жизни Александр Куприн вернулся в Россию. Он принял Советский Союз, глубоко им восхищаясь. Так говорили те, кто слышал его восторженные слова. Таким же образом думали внимавшие сообщениям из газет. Сохранилась и заметка «Москва родная», написанная в состоянии подъёма от возникающей радости на лицах соотечественников при встрече с ними на улице. Проведя последние десятилетия в изгнании, наконец-то Куприн обрёл себя в стране близких ему людей. Не всё так благостно, как может казаться. Ту последнюю заметку о Москве сочинил не он. Александр никогда не писал в подобной манере, словно он поддался воздействию пропаганды и растворился в иллюзиях.

С 1925 года Куприн постоянно сравнивал Париж с Москвой. Нельзя найти общих черт между этими городами. Они населены отличающимися друг от друга людьми. Первый очерк об этом так и назывался — «Париж и Москва». Достаточно сказать о поцелуях. На улицах французской столицы при встрече предпочитали слегка прижиматься щеками, сами поцелуи только с родными. У русских иначе: целуются со всеми, шлёпая губами.

В очерке «Париж домашний» французы бережно относятся к птицам, кормят и холят их. И сами птицы во французских городах красивые, достойные любования. Заботиться о голубях и воробьях полагается так, будто они национальное достояние. В Россию любят птиц не меньше, но относятся к ним не так трепетно, иной раз разгоняя стаи, специально преследуя.

Очерком «Париж интимный» Куприн более склонился к нравам французов. Он отметил отсутствие во Франции послеобеденного сна, который повсеместно имел место в России. Во сне нет плохого, само это действие отдаёт налётом склонности к развращённой пресыщенности. Без излишнего осуждения Александр отзывался о Франции и в очерке «Юг благословенный», хотя можно вспомнить написанные им за четырнадцать лет до того путевые заметки, в которых Куприн испытал огорчение от испытанных им впечатлений.

Всё меняется, если к тому возникает необходимость. Любя Россию, Александр оказался вынужден эмигрировать. Прежде, мало интересовавшая, Франция, вне желания, заменила ему дом, поскольку надежд на возвращение в «Совдепию» он не питал. Куприн смирился и нашёл нравящиеся ему черты во французском менталитете, поддавшись обаянию и уже не стремясь порицать, к чему ранее относился негативно. По той же причине он мог радоваться Советскому Союзу, испытав удовольствие от встречи, якобы именно его ждал народ страны, заскучав без литературных трудов, устав от кричаще-орущих потуг народившегося слоя советских писателей.

Но Куприн перестал писать. Он не смог пропитаться духом изменившихся реалий. Вернувшись востребованным, Александр утратил востребованность. Он стал образцом одумавшегося человека, понявшего, как тлетворен Запад и прекрасна советская действительность. И быть тому так, продолжай Куприн жить и осознавать происходящие с ним и со страной перемены. Тому не суждено было случиться. В 1938 году Александр умер, так и не принеся ожидаемой от него пользы.

Теперь, изучив пройденный писателем путь, следует подвести итог. А лучше этого не делать. Главное, Куприн принимал жизнь, жил и не поддавался излишнему унынию. Он писал о том, чему становился свидетелем. Отражал на страницах собственный взгляд, испытывая боль за переносимые людьми страдания. Он не соглашался с тяжёлыми условиями труда рабочих, выступал против разлагающихся порядков в армии, предвидел крах монаршей государственности. Он и страну покинул по воле случая, вместе с отходящими войсками белых. И всё-таки вернулся назад. Будем считать, умер Куприн от счастья, поскольку не желал снова оказаться разочарованным.

Автор: Константин Трунин

» Read more

О храбрых стоит сказать прежде. Но не о покорителях неба, а о тружениках повседневности, вынужденных страдать от человеческой неблагодарности. Речь о собаках, спасающих людей в горах. Надежду остаётся возлагать на братьев меньших, терпеливо переносящих чудачества двуногих властелинов планеты. Они спасают и помогают переживать трудности, тем принося себя в жертву непонятным им идеалам. Знаком ли читателю сенбернар «Барри»? Он спас сорок человек, чтобы его убил сорок первый. Дальше можно не продолжать. И всё равно продолжим…

Человек мечтает о небе. Он рвётся покорять недоступные пространства. Куприн знавал отчаянного спортсмена Уточкина, второго по обсуждаемости человека Одессы (на первом дюк де Ришельё). Этот Уточкин добивался лучших результатов, чем бы не занимался: фехтование, плавание, бокс, футбол, авто-, вело-, мотогонки, состязание парусников. Увлекался он авиацией и воздушными шарами. Александру довелось отправиться с ним в полёт как раз на воздушном шаре, о чём он написал в 1909 году очерк «Над землёй». Не имея подобного опыта, Куприн волновался, вспоминал об авариях, всё-таки решившись. Полёт прошёл нормально, если не считать приземления среди невежественных крестьян, едва не уничтоживших летательную конструкцию. В 1916 году Александр ещё раз вспомнит «Уточкина». Став свидетелем угасания славы и смерти вне проявления к нему самого малого внимания. Прожив яркую жизнь, некогда знаменитый человек оказался забытым. И вот теперь можно сказать, что Уточкин всегда заикался. Имело бы то хоть какое-то значение.

Про человеческое желание покорять Куприн написал очерк «Люди-птицы». Если довелось жить в век чудес, почему бы не стремится реализовать самые смелые мечты? Взлететь выше возможного, погрузиться на дно океана, перегнать ветер на поверхности Земли, невзирая на опасности. Катастрофы возможны, их неизбежность придётся принять. Александр сам мог пасть во имя прогресса. Достаточно прочитать очерк «Мой полёт», сообщающий о происшествии, когда лётчик принял решение принести в жертву летательный аппарат, себя и пассажира, только бы не пострадали прочие люди. Всё бы ничего, только пассажиром летел Куприн. Разве мог Александр о таком событии не написать?

Не все люди стремятся жить во благо других. Есть такие, кто существует, стремясь обеспечить своё настоящее. Они изымают у всех счастье, стараясь единолично им владеть. И всё же остаются нищими, никому не позволяя разбогатеть. Зачем таким власть и деньги? Беря чьё-то, они в итоге умрут, ничего миру не дав взамен. Так происходит из поколения в поколение, каждое из которых влачит жалкое существование предков. Нечто серьёзно затронуло думы Куприна в 1910 году, ежели он написал очерк «О нищих». Через год из-под его пера вышло небольшое исследование «Фараоново племя», где изучению подверглись цыгане. А ещё через семнадцать лет он слушал «Старые песни» в сербской таверне, наблюдая фараоново племя и там.

В 1921 году Александр пишет аллегорию «Нансеновские петухи». Он знал случай с петухом полярной экспедиции, сошедшим с ума от отсутствия солнца на небе. Светило всегда вставало в ответ на крик, чего теперь никак не происходило. Петух кричал до хрипоты, не сумев положить конец длительной ночи северных широт. Но солнце обязательно появится, пусть к тому моменту петуха съедят. И в России не вечно быть большевикам, сколько не пытайся надрывно кричать, ускоряя наступление того момента.

О лошадях Куприн рассказал в очерке «Рыжие, гнедые, серые, вороные» за 1928 год. Он не стал хвалить русские породы, имеющие излишнее количество мяса, мешающее при беге. Русские наездники такие же, порою пьяные и неизменно грузные. Хвалил Александр американских лошадей: невесомых в движении, будто летящих. Куда до них топочущему орловцу.

1931 год следует отметить очерком на смерть «Ильи Репина». Куприн признавал величие таланта художника, находя добрые слова о его творчестве. Отметил, что Репин всегда писал портреты с кого-то, ничего не придумывая.

Возвращаясь назад к 1916 году надо выделить две пространные работы Александра «Вольная академия» и «Чтение мыслей». В рассуждениях он опирается на преемственность французской литературы. Ему понравилась идея Гонкуровской премии. Но представления о её русском аналоге он излагать не стал. Вместо этого предложил историю о мифическом кольце Пушкина, передаваемого от одного литератора другому, чтобы новый человек поддерживал славное имя российской литературы. Согласно легенде, носителем кольца были Даль и кто-то из Тургеневых. У кого оно сейчас — неизвестно. Может быть у Бунина. Ведь именно он является для Куприна лучшим писателем современности, достойным награды от французских академиков.

Автор: Константин Трунин

» Read more