trounin.ru

Баллада переведена Василием Жуковским в 1822 году

О как же бились за господство, рубились до смерти Шотландии сыны: трещали латы, панцирь разрывало. Уже минули свар тех кровопролитных дни, мирно жить отныне время настало. Но как не вспомнить про былое? Вернуть великолепие ушедших битв… допустить до легенд исчадие из преданий злое, услышать причитание молитв. Ведь могло такое быть, чтобы мёртвые призраками бродили, желая чашу до конца испить, к живым они во мраке ночи приходили. И был тот эпизод на самом деле, о котором Вальтер Скотт балладу сложил? Кто тот рыцарь, в самом деле, что у маяка в дождливую ночь бродил? Но и хозяин замка кто, отправившийся убивать врага: вернулся, когда стало темно, кровь запеклась на доспехах, но оставалась свежа. Загадками томил читателя писатель, в поэзии сперва признание нашедший, и он стался ваятель, о таком повествовать смевший.

Картина Шотландии даётся. Вроде бы война. Но куда рыцарь несётся? Не знает того и жена. Вроде битва зреет, англичан кровь пора пускать, но рыцарь туда отправляться не смеет, иного думал тогда желать. Чего? Он не бился в бою. Не рубился во славу. Не видел в деле рыцаря Боклю, не отдаст почести бойца по праву. Нет, рыцарь не сражался, но с кем же он бился? От его доспехов лом остался, сам рыцарь весьма утомился. В ранах вернулся… О чём думать тогда? Неужели, сражался за честь англичан? Подобная мысль очень вредна, все подтвердят: не было его там.

Вопросил рыцарь пажа, стоило вернуться, узнавая: где госпожа, когда изволят проснуться? Оне к маяку ходили в ночь, с чёрным рыцарем беседу вели, предлагали сомнения превозмочь, дабы к замку скорее брели. Не будет хозяина дома: ещё говорила мадам, — он в окружении звона, сопротивляется мечам. Что же поделать рыцарю теперь? Рядом с женою возлёг. Заснул и не слышал, как приоткрылась дверь, чёрный рыцарь ступил на порог. Он — призрак! Он сам такую речь недавно вёл. И помыслы его ясны, коли растерзан хозяином замка был. Дальнейшее Вальтер Скотт не учёл, а может жар его остыл. По коже мурашки пошли, тут бы неведомому случиться, но сказано лишь: в монахи они ушли, с мирской жизнь решили проститься.

В мрачных тонах любили поэты Туманного Альбиона творить, призраками наполняя повествование. И верно, таких историй долго не сможешь забыть, поражало воображение поэта старание. Мрачный рыцарь под проливным дождём, он боится к замку идти, слышит колокольный звон, ещё и по мёртвому тризну священник поёт — рыцарю страшно, он думает: справляют поминки по нём. А тут одна госпожа, томимая желанием плоти, в замок на ложе зазывает. И мрачный рыцарь думал, дрожа, всё равно никак не решаясь, пусть и умер — но и мёртвым пожить ещё желает. Но судьбою приставлен к маяку, у которого прикован провидения цепями, способен отойти от них лишь к Иванову дню, не сможет того сделать иными днями. Как раз время свершилось, но вернулся убивший его, тогда то и сердце читателя быстрее забилось, ведь, нагрянув к спящим, мог убить легко.

Позволим отступить от повествованья, напомним о том, кто руку в России приложил. То были умелые старанья. Конечно, Жуковский переводчиком был. Поведал подробно, немного изменений он внёс, но и то было сделать сложно, языком всё-таки другим он балладу донёс.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Перед чтением «Жёлтого бога» нужно усвоить две вещи. Первая: Райдер почти созрел до идеи продолжить описывать похождения Аллана Квотермейна. Вторая: не всё то следует понимать буквально, как оно преподносится вниманию. Исходя из этого и следует знакомиться с очередным произведением Хаггарда.

Давайте начнём с конца. Предлагается увидеть новую африканскую причуду — поклонение Жёлтому богу. Вдумчивый читатель сразу отметит хитрость Райдера, иносказательно взявшегося повествовать ровно о той же страсти, присущей практически всем людям на планете — страсти к Жёлтому богу, который ими понимается под видом золота. И это не шутка! Хаггард описывал все те симптомы, характерные для людей, излишне помешавшихся на жизни, когда целью является желание овладеть как можно большим числом накоплений. Они истинно поклоняются Жёлтому богу, практически лишаясь души и теряя человеческие качества. Для примера Райдер расскажет про мужчин, становящихся мужьями Жёлтого бога — от пресыщения через год они умирают, истомившись от доставшихся им возможностей. Это довольно грубая формулировка, при том должная быть угодной читателю.

Сама история начинается в Англии. Именно там становится известным рассказ африканца, ныне проживающего вне родных земель. Он принял христианство, теперь вполне довольный доставшейся ему долей. Но он склонен рассказывать о традициях предков, постоянно поклоняющихся Жёлтому богу, выбирая оного из числа девушек. Те девушки каждый год выбирают себе мужей, взамен умерших. Такая история должна пленять воображение мужчин. Разве не склонны они желать такой судьбы, позволяющей им в одно мгновение стать обладателем всех доступных воображению возможностей? Потому и остужал Райдер пыл, говоря, чем грозит обладание богатствами, лишающими человека понимания смысла в продолжении существования.

Теперь давайте рассмотрим главного героя произведения. Зовут его — Алан Вернон. Уже в имени кроется нечто знакомое. Конечно, героем повествования мог стать и Аллан Квотермейн. До этой идеи Райдер Хаггард ещё не дошёл. И он должен был это понимать. Какими бы красками могла заиграть история, окажись главным героем именно Квотермейн. Да вот для пробуждения Аллана время не подошло. Хотя, идея повествовать об одном персонаже — это одна из тех идей, предпочитаемая многими писателями. Читатель с такой идеей соглашается, понимая, чаще всего каждый писатель, пусть и пишет он разные произведения, создаёт однотипных героев, переходящих из произведения в произведение под разными именами. Так не лучше ли их представлять под одним именем? До такой идеи Райдер и сам вскоре дозреет. Тем более, в его активе есть ряд работ, где он задействовал одних и тех же лиц, в том числе и про Аллана Квотермейна.

К тому же, по сюжету «Жёлтый бог» напоминал про укоренившуюся идею существования системы перерождений. Ведь не из простых побуждений выбирался новый Жёлтый бог, он оставался прежним, только с допустимостью его воплощения в уже родившемся человеке. Это и есть система перерождений, понимаемая весьма превратно, вне того смысла, который в данную идею изначально закладывался. Какой то был смысл? Тут об этом говорить не требуется. Важно вернуться к тому, с чего предлагалось понимать произведение. Райдер лишь отвлёк внимание, тогда как читатель сам осознал, кого и для чего следует понимать под Жёлтым богом. Отнюдь, не девушку, а предел мечтаний человечества.

Вопрос: зачем Хаггард написал два произведения об Африке подряд? Видимо, к тому появились соответствующие причины. Причём, ни одно из произведений по вкусу читателю не пришлось.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В иное произведение Райдера Хаггарда лучше и не вникать. Умел писать он без всякого вдохновения, только из-за необходимости создавать литературные произведения. На то писательское ремесло и существует, чтобы добывать пропитание способом, к которому надо уметь относиться критически. Вот и «Призрачные короли» — есть ещё одна выдумка об Африке, где может происходить абсолютно всё, при этом остаётся не настолько уж и важным, что там происходило в действительности. Исходить из народных верований, стараясь понять культуру, не лучшее из доступных исследователю средств. Впрочем, Хаггард предлагал к вниманию вымысел, ни к чему не побуждающий.

Действие происходит во временном отрезке, связанном с правлением инкоси зулусов Дингане. Примерное время действия примыкает к историческому событию, известному как Битва на Кровавой реке. Соответственно, стоит видеть активизацию буров, вследствие предпринимаемого ими Великого Трека. Но доподлинно нельзя сказать об опасениях зулусов, воспринимающих буров за угрожающую им силу. Наоборот, зулусы, как и прочие племена, находящиеся вне рамок цивилизации (по представлениям англичан), должны обожествлять белых людей (по представлениям всё тех же англичан). И Хаггард любил этот приём в своих произведениях использовать. Не просто красивые девушки становились причиной для вражды, таковыми могли оказываться чаще обычного именно белокожие представительницы слабой половины человечества.

Но это общие слова, какие подойдут к доброй части произведений Хаггарда. Если стараться понять содержание «Призрачных королей», придётся пересказывать сюжет. Но требуется ли? Вновь читателя ожидает история о любви двух сердец, должных пройти через испытания. В нагрузку Хаггард придаст описываемому налёт мистики, подмешав в повествование возможность путешествия по загробному миру. Да и те самые призрачные короли, под которыми выставляются местные шаманы, обладают кое-какой реальной силой, совершая действия, заставляющие поверить в присущие им возможности.

Единственно критически важное в произведении — описание поведения Дингане. Этот инкоси зулусов. продолжающий сохранять власть над племенным союзом, обладал достаточными возможностями, позволяющими ему сомневаться во всём, в чём его пытаются убеждать. И он не оказывался склонен верить в деяния призрачных королей, вполне уверенный, всему предстоит случиться и без их участия. Впрочем, читатель из Англии пребывал в твёрдой уверенности: африканцы просто обязаны трепетать перед животным ужасом, который им внушают шаманы, чьи слова и поступки должны восприниматься с опасением, пускай на самом деле они ничего не могли совершить, кроме достижения эффекта запугиванием, посредством проведения ритуалов.

Зачем Райдеру потребовалось возвращаться к африканским мотивам? Он благополучно занимался изучением сельского хозяйства, специализировался на сюжетах из европейской истории, включая интерес к культуре Востока. И вот снова Африка. Может всё и велось к тому, так как требовалось вспомнить о забытом герое, благодаря которому Хаггард и стал популярным писателем — об Аллане Квотермейне. Сказания об Африке обязательно побудят вплотную заняться похождениями Аллана, и это случится совсем скоро.

Получается, короли-призраки пробудились не из простых побуждений, они пробуждали и в Райдере немного позабытую страсть ко всему африканскому. А может тому способствовала политика Британской империи, продолжающей увязать в колониальных проблемах. Оттого и должно было читателю быть интересным внимать всему, столь далёкому от обыденности, чему свидетелем он может в любое время стать сам. Кто-то для того отправлялся в отдалённые регионы, принадлежащие англичанам, другие же предпочитали знакомиться через произведения Райдера Хаггарда. И если кто видел далёкие от действительности мотивы, то разве есть из-за чего возмущаться? Всё-таки писал Хаггард не столько ради просвещения, сколько по причине причисления себя к числу профессиональных писателей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Пиши, и напишется: аксиома писательского мастерства. Не имеет значения результат, важен итог в виде исписанных страниц. А если отдаёшь предпочтение потоку сознания, тем более пиши. Никто не станет осуждать. Наоборот, будут искать скрытые смыслы, словно специально спрятанные автором. Ведь не мог писатель творить без толка. Конечно, не мог, ежели описывает столь животрепещущие темы. В том и кроется секрет успешности: шокируй правдой, подавая её без разбора. И когда читатель найдёт хотя бы единое ему близкое, он тут же возвысит книгу до высоты Олимпа, какой бы она в действительности третьеразрядной не была. А теперь предлагается немного посмотреть, о чём вообще взялся размышлять Салман Рушди, создавая произведение на стыке тысячелетий.

Видит Рушди близкое ему. Он знает, Нью-Йорк является центром притяжения для всех людей на планете. Пусть будет так. Если подобное мнится Рушди, может до того ещё не доросли прочие обитатели Вселенной. Другая забава — покоряющая мир — склонность людей к движению, чаще ради причастности. Кто-то заявляет о нетрадиционной сексуальной ориентации — то вполне можно поучаствовать в их забаве, устраиваемых ими парадах, с участием безвкусно разукрашенных и одетых мужчин или женщин, старательно обезображивающих внешность, лишь бы не выдать в себе женственности. Неважно, до чего дойдёт общество в очередной момент — то не следует принимать с осуждением. Гораздо лучше принять участие в планируемом очередной веселье — хуже всё равно не станет. Рушди писал об этом с твёрдой уверенностью.

Обязательно нужно снабдить повествование перлами. Допустим, вдоволь посмеяться над отношениями главного героя и его жены, обсудив через призму восприятия секса в разных культурах, попутно припомнив обстоятельства нависшего над Клинтоном импичмента. Мол, оральные ласки в США не воспринимаются за интимную близость — всего лишь один из элементов общения мужчин и женщин. Можно пошутить на тему евреев, введя в повествование водопроводчика соответствующей национальности. Как? Ловким изменением звучания английских слов, подводная лодка примет вид еврейской лодки.

Всё это не то. Истинно важной Рушди должен был воспринимать линию описания человеческой тупости, принимающей вид планетарного масштаба. В чём секрет любого дела? В его тупости! Чем тупее, тем оно успешнее. Для этого Салман описал историю одного проекта, когда грамотно построенное начинание становилось должным тонуть от ослабления к нему внимания, однако, вскоре начинающее стремительный рост и штурмующее всевозможные рейтинги. Рушди рассказывал про проект, должный стать для людей откровением — он помещал в центр человека, пустого внутри, не знающего, каким является мир, как нужно в нём себя вести. Тому человеку везло, ему позволяли беседовать с философами, ставившими перед осознанием сущего, учившими, каким образом нужно преодолевать препятствия. На этом-то проект и погорел.

Стремительный рост случился за счёт тупости. Не к философам нужно отправлять человека, лучше к звёздам разной величины, вроде музыкантов, спортсменов и прочих лиц, воплощающих собой шоу-бизнес. Вот у них человек способен научиться жизни, наконец-то обретя способность справиться с проблемами. В том, безусловно, крылся настоящий ответ, как добиться славы и признания. Но, вполне очевидно, человек продолжал оставаться пустым внутри, духовно не преображаясь, морально деградируя.

О чём ещё мог написать Салман Рушди? О всём, что приходило ему в голову. О появлении серийного маньяка? Пожалуйста. Про сюжет фантастического произведения? Никто не запрещает. Про путешествие в выдуманную страну? Обязательно об этом следует написать. Никакой цельности в произведении быть не должно, потому и следовал Рушди аксиоме писательского ремесла.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Природа зря наделила людей глазами. Чрезмерно многое отдаётся на откуп зрению. Важным кажется лишь то, что приятнее лицезреть, всё прочее подвергается забвению. Особенно тяжело приходится, когда настаёт пора выбирать объект любви, забывая про осмысление необходимости страсти к конкретному представителю рода человеческого. Иногда связь заканчивается трагически, кто-то может погибнуть. Вот тогда и предстоит задуматься, как тлетворно бытие, ставшее привычным. Нужно отказаться от зова плоти, предпочтя ему зрительную слепоту. Следует научиться закрывать глаза на несовершенства мира, в том числе на всё то, к чему не лежит душа. Может тогда человечество познает счастье, но до наступления того времени люди обречены испытывать однотипные страдания, с равной степенью достающиеся каждому поколению.

Райдер взялся отразить для читателя историю человека, пострадавшего от любви. Он настолько любил, что забылся. Объект его любви предпочёл не мучить себя, ни других, отойдя в мир иной. На фоне эмоциональных переживаний легко принять аскезу. Так и происходит. Отныне главный герой произведения уподобился аскету. Да жизнь состоит из череды испытаний, особенно, когда ты являешься литературным персонажем. Не может твоё существование обойтись без потрясений. Плоть надо всячески истязать, чем Хаггард и будет заниматься на протяжении повествования.

Не так трудно противиться желаниям плоти. Собственно, христианская мораль на том и основывается, что нужно уметь обуздывать желания, тем потворствуя божественной воле к смирению человека перед соблазнами. На словах оно так, в действительности христиане ничего подобного не придерживаются. А если кто станет аскетом, на того смотрят с недоумением. Вот и главный герой вынужден был сносить общественное порицание, продолжая идти по выбранному пути.

Для пущей острастки, поскольку надо было как-то отразить недавно увиденное в Египте, Райдер отправил главного героя в Африку, где тот попадает в плен к ортодоксальным мусульманам. Логично предположить, насколько ортодоксы от ислама должны придерживаться метода насильственного распространения религии. Соответственно, если главный герой желает сохранить тело в целости, он должен стать мусульманином. Любое сомнение в необходимости этого — угроза нанесения физического ущерба, вплоть до несовместимых с жизнью ран. К тому дело и пойдёт, не случись главному герою быть спасённым от плена, но уже с изуродованным телом.

Подлинная аскеза возможна при полном согласии, не имея физических и умственных недостатков. Отныне главный герой становился аскетом вне воли. Он может любить, но взаимности ему будет добиться трудно. И так во всех аспектах, каковые его коснутся. Тут бы читателю задуматься, насколько необходимо воздерживаться, если стремление к испытаниям заряжает пространство аналогичным значением, вследствие чего порождается высвобождение отрицательного, становящегося против аскета, тем воплощая в истинную реальность его необходимость борьбы. Легко о том судить, но разве возможно иное суждение?

Предстоит соглашаться с имеющим место быть уже без стремления к аскезе. На близость с любимым человеком можно более не надеяться, если только она не духовная. И жить в дальнейшем, осознавая хотя бы такое счастье, когда кто-то разделяет твои желания, становясь спутником на все оставшиеся дни. К тому и приведёт главного героя путь духа, изначально им выбранный себе на горе. Конечно, всё могло сложиться иначе, пожелай Хаггард рассказать похожую историю, лишь с более благостным отношением действительности к главному герою. Вышло же так, что страданий ему досталось столько, каковых в совокупности не испытывали остальные герои произведений Райдера. Потому, согласно принятого мнения, бойтесь желаний — они имеют свойство исполняться буквально.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как помочь сельскому хозяйству Англии? Райдер продолжал искать способ. В качестве примера он решил отправиться в США, где брался изучить деятельность Армии Спасения. Ведь как-то получалось у американских фермеров сводить концы с концами, хотя ничего к тому не располагало. Ключевым моментом становилось участие Армии Спасения, чья деятельность на то и направлена, чтобы помогать бедным и обездоленным встать на ноги. Однако, деятельность Армии Спасения сама по себе требует пристального внимания, поскольку — для несведущего — за громким названием не может быть уловлена суть, тогда как эта организация является скорее религиозной протестантской общиной, нежели неким государственным образованием. В целом, Райдер остался удовлетворён увиденным — американские фермеры действительно крепко стояли на ногах, вполне довольные участием в их деле Армии Спасения. Но вдумчивый читатель понимал, сравнивая деятельность общины в качестве кредитной организации, дающей под малый процент денежный капитал, благодаря чему человека не душила необходимость отдавать кабальные суммы за пользование оказанным ему доверием. В этом и есть главное достоинство Армии Спасения, тогда как прочее — лишь прочее.

Что делал Хаггард в США? Он изучал сельское хозяйство, на ниве чего успел зарекомендоваться. Интересовала его и Канада, являющаяся британским доминионом в Новом Свете. Знакомиться приходилось как с бытом обыкновенных людей, так встречаться и с первыми лицами государств, в числе которых был и Теодор Рузвельт. Раз дело обстояло столь серьёзным образом, надо понимать, Райдер представлял в собственном лице интересы Англии. Будь иначе, может и не быть написанным труду, названному «Бедность и земля». Обязательно нужно сказать, что аналогичная работа в виде «Синей книги» представлена на рассмотрение в правительство. Вероятно, их текст однотипен.

Касательно содержания произведения, Райдер совершал рабочий визит, наделённый соответствующими полномочиями. К нему проявляли всесторонний интерес и удовлетворяли всем его желаниям. Речь не о создании комфортных условий, а о предоставлении требуемых для анализа сведений. Подозрительным покажется общая радость, высказываемая по поводу деятельности Армии Спасения, словно эта религиозная община — истинная кладезь, чья деятельность способствует благоденствию всюду, где бы она не начинала функционировать. Получалось, что регион с самым захудалым фермерством превращался в цветущий край. В принципе, стоит помочь людям в малом, как они начинают приносить пользу, так как находят возможность для труда на себя, вместо того, чтобы прозябать в бедности и не способствовать общему экономическому росту.

Кажется, достаточно создания идеальных условий, после чего люди перестают требовать от государства помощи, способные самообеспечиваться. Вполне вероятно! Только насколько фермерские успехи начала XX века могли продолжаться и дальше? Ведь, как известно, на протяжении тридцатых годов США коснётся кризис, именуемый Великой депрессией, характерный, в числе прочего, резким падением спроса на сельскохозяйственную продукцию. Но заглядывать настолько вперёд не требуется, поскольку деятельный фермер мог успешно продолжать вести дела, если оставался под надзором Армии Спасения: надо полагать именно так. В любом случае, это разговор наперёд.

Пока Хаггард пришёл к разумному выводу — лучшим выходом для успешного ведения сельскохозяйственной деятельности станет участие государства или прочих структур, способных обеспечить минимальные фермерские нужды. Если фермер будет уверен в стабильности дела, не видя риска краха от единственного неурожайного года, тогда он сможет улучшать имеющееся, тем самым способствуя стабильности внутри государства. Раз так, значит деятельность Армии Спасения принесёт положительный результат и на британских островах. Пока же требовалось продолжить изыскания, нужны иные способы для примера. Пригодится опыт других государств, где сельское хозяйство процветает.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Совсем недавно Хаггард провёл год в качестве фермера, после активно занимался этим делом в общем, исследовав практически всю Англию на предмет сельского хозяйства, а в 1903 году он решил посвятить себя садоводству, опубликовав вскоре книгу с соответствующим названием — «Год садовника». Принцип не изменился, начиная с января и вплоть по декабрь, Хаггард записывал наблюдения, оные и представляя на читательский суд. Не сказать, чтобы в них заключалась действительная сторона, которой следует безоговорочно верить. Но ежели кто решит в Англии стать садоводом, может ему и спустя прошедшее время труд Хаггарда покажется значимым. Особенно понимая, какие именно специалисты довольно часто появляются на Туманном Альбионе, когда людям неожиданно начинает желаться изменить образ жизни, став хоть тем же фермером, не имея ни соответствующих знаний, ни представления, чем надо будет заниматься. Во всяком прочем случае, должно быть очевидно, труд Хаггарда пригодиться не сможет.

Климат Англии отличен от того, какой постоянно вспоминается Райдеру по Южной Африке. Вот там, совсем рядом с Антарктидой, имеются все условия для ведения сельского хозяйства, чего не скажешь об острове Великобритания. Впрочем, не будем скоропалительными в суждениях. Есть страны, где в январе точно не станешь задумываться о посадках. Причина очевидна — минусовая температура и промёрзшая почва. Поэтому Англию вполне можно считать за серединку на половинку. Вроде бы много затруднений, но и не так велико их число, дабы огорчаться. Хаггард и не унывает. Изменить климат нельзя — к нему следует приспосабливаться. Тем он и решил заниматься на протяжении двенадцати месяцев.

Огромное значение Райдер придаёт птицам: домашним и перелётным. С домашними понятно — для них нужно создавать соответствующие условия. И Райдер этому уделит достаточно сил. А вот с перелётными птицами совсем другая история — если за кого и считать таковых, то сугубо за сельскохозяйственных вредителей. С ними, определённо, следует бороться. Либо, опять же, научиться мирно соседствовать. Для этого нужно перенимать чужой опыт или самостоятельно научиться понимать, как именно сладить. Порою Хаггард забывался, отчего читатель внимал не описанию года садовника, а… начинающего птицелова, решившего сделать полезное дело, рассказав, когда какие птицы прилетают, каковы их повадки, как с ними найти общий язык и наименее безболезненно распрощаться.

Садоводу нужно уметь, как хочется читателю думать, разбивать сады. Вопрос знания цветов — не так затруднителен, когда его решение становится делом жизни. Пригодятся познания и в ландшафтном дизайне. И об этом Хаггард пытался рассуждать, поступая сообразно им приобретённых практических навыков. Впрочем, эффективность не настолько велика, с каковой удаётся усвоить полезные сведения, допустим, благодаря поэме Вергилия «Георгики»: много понятнее и нагляднее, хоть и в стихотворной форме, объясняющие аспекты ведения сельского хозяйства, вплоть до разведения пчёл.

Нет нужды в чём-то укорять Хаггарда. Написанный им труд действительно полезен, поскольку к нему никто не проявляет интереса, если то не требуется. Сугубо из любопытства к тексту обратится исследователь творчества Райдера, особенно не имеющий отношения к Англии. Уж ему-то год английского садовника без надобности, он совсем ничего не поймёт, поскольку не пожелает заставить себя понять. Ему в одно ухо влетит, из другого — вылетит. Думается, примерная ситуация будет и со всяким другим читателем, что берётся за труды Хаггарда на тему сельского хозяйства или близкой к тому тематике. Вполне достаточно усвоить, чем был увлечён Райдер, помимо написания беллетристики.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Второй том перечисления особенностей отношения английских графств к сельскому хозяйству закономерно подводил читателя к заключению. Как раз там Хаггард и предпочёл высказать мысли, более не имея нужды рассматривать графства в отдельности. Проблема понималась и без конкретной привязки. Она становилась очевидной из-за временной невозможности консолидировать силы англичан на укрепление дел внутри государства. Ничего не мешало освободить сельское хозяйство от бремени, чего не делалось вовсе. Речь не про налоги и схожую составляющую заинтересованности властей Англии, а в отношении со стороны самих англичан. Впору ясно, каждый желает извлечь прибыль для себя. Так не стоит ли друг другу помогать? Об этом и стремился говорить Райдер.

Основное затруднение — транспортная логистика. Фермер может испытывать различные затруднения, кроме единственного — он должен беспрепятственно доставлять продукт своего труда потребителям. Следовало считать необходимым вызвать заинтересованность у железнодорожных компаний, одинаково дорого бравших плату за перевоз, невзирая на происхождение товара. В крайнем случае, если не снижать стоимость для фермеров Англии, то можно повысить тарифы на перевозку грузов иностранных компаний. Уже тогда продукция английских фермеров сможет иметь значительно больший спрос.

Пусть Англия не столь велика — отдалённость от Лондона всё же негативно сказывалась на графствах, располагающихся в отдалении. Довольно очевидно, чем дальше производство, тем дороже обойдётся его доставка, а значит и возрастёт конечная цена, что, опять же, скажется на востребованности фермерской продукции. Если решением этого не заниматься — крах сельского хозяйства неизбежен, придётся покупать продукцию из-за рубежа, а это вовсе не окажется выгодным. Поэтому нужно задуматься уже сейчас, каким образом облегчить труд фермеров, позволив им выйти на рынок с максимально сниженным риском финансовых потерь.

Нужно думать и о работниках. Они не могут получать больше заработной платы, нежели им способны выделить фермеры, дабы сельскохозяйственные предприятия не оказывались в совсем уж бедственном положении, становясь на грань закрытия. В этом должно быть заинтересовано правительство, ибо иначе худшего варианта развития событий избежать не получится. Всё взаимосвязано, вследствие чего проблему сельского хозяйства надо непременно решать уже сегодня. Собственно, за это Хаггард и ратовал, болезненно переживая на бездействие власти, либо её противодействие.

У читателя к Райдеру непременно возникнет встречный вопрос. Как быть с фермерами, получившими послабления и не желающими изменять прежним принципам, откладывая излишки денежных средств в карман, в отдалённой перспективе дойдя до принятия решения о совместном сговоре, принуждая к выполнению их требований в ультимативном порядке? Тому обязательно быть, когда дела в сельском хозяйстве смогут наладиться. Всё это просматривается в перспективе, о чём задумываться было рано. Стояла иная задача — помочь сельскому хозяйству остаться на Туманном Альбионе, не оказавшись полностью уничтоженным.

Насколько ныне важен труд о сельском хозяйстве Англии начала XX века? Ответить будет проще, непосредственно являясь её жителем. Рассуждая в общем, проблемы сельского хозяйства остаются схожими и в других странах, где оно, со стародавних пор, остаётся на последнем месте в числе необходимых к решению затруднений. Фермер и поныне остаётся полностью зависимым, редко способным вести успешную деятельность без поддержки государства. О том Хаггард и пытался преимущественно рассказать, раз за разом предлагая приступить к реализации мер по уменьшению преград на пути фермера на рынок. Конечно, было бы хорошо, создай государство для сельского хозяйства такую систему, согласно которой он вовсе перестанет нуждаться в поддержке и вести деятельность без убытков, в наши дни обязательно должных быть понесёнными.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как улучшить сельское хозяйство Англии? Для него нужно изыскать послабления. Не давить на фермеров и не выжимать из них последнее, а создать комфортные условия для существования. В том Райдер проявлял твёрдую уверенность. Он посчитал возможным посмотреть на проблемы Англии изнутри, для чего посвятил несколько лет. Куда-то он ездил лично, чаще вёл переписку. В результате получилась полновесная монография, разделённая на два тома. Интересующемуся текстом предлагалось рассмотреть каждое графство отдельно, стараясь понять, чем оно лучше или хуже остальных, когда приходится говорить о касающемся их сельском хозяйстве. Оказывалось, лучше быть рабом на плантациях, нежели фермером на Туманном Альбионе.

Сперва Хаггард пытался выяснить, отчего решил проявить интерес к сельскому хозяйству. Возможно, как говорит он сам, этому поспособствовало его рождение в окружении деревенского быта: под мычание коров и прочие факторы, способные дать человеку стремление к определённому. Повествование Райдер начал с графства Уилтшир, островных территорий Гернси и Джерси.

Что становилось ясным сразу? Быть фермером трудно. Это может быть связано и с имеющимися в английских графствах крупными землевладельцами, преимущественно дворянского происхождения, с которыми трудно наладить совместное сельское хозяйство.

Насколько текст от Хаггарда информативен? В целом, в какую область земного шара не загляни, везде встретишь одинаковое отношение к фермерам. Выводы Райдер придержит для заключения, тогда как читатель должен был продолжать понимать, насколько фермеру тяжело трудиться.

Затем следовали графства: Кент, Девоншир, Хэмпшир, Сомерсет, Дорсет, Херефордшир, Вустершир, Уорикшир, Шропшир, Суссекс, Корнуолл, Хартфордшир и многие прочие. В иных местах сельское хозяйство презиралось, лишённое понимания необходимости его существования. Другие графства соотносили возможности почвы, вынужденно становясь сельскохозяйственными регионами. Насколько не будь фермерство в трудном положении, оно всё-таки могло предоставлять отличную молочную продукцию, порою самого высшего качества.

Пройдясь по южным графствам, включая западные и восточные оконечности Англии, Хаггард не рассматривал Уэльс, как бы не относился он к непосредственным английским владениям. Пока читатель не до конца понимал проблем уже изученных Хаггардом графств. Становится яснее, стоило Райдеру перейти к графствам, располагающимся рядом с Лондоном.

В чём выгода от фермерства вблизи столицы? Прежде всего, лёгкая транспортная доступность к большому рынку сбыта. Соответственно, проще стать успешным фермером, в отличии от удалённых от Лондона графствах, где сельскохозяйственный труд и считается самым неблагодарным ремеслом. Становилось ясно, к чему в итоге Хаггард подведёт, какие он будет предлагать решения. Ведь понятно, сельское хозяйство должно быть одинаково успешным во всех уголках Англии. От этого зависит не столько возможность фермеров достойно существовать, сколько повышается престиж самой Англии, должной получить расширение выпускаемой продукции, специально для того покупаемой иностранцами.

Частично рассматривает Райдер и особенность ведения англичанами сельского хозяйства. К его сожалению, английский фермер — чаще не является человеком от и для сельского хозяйства, им является любитель со стороны, просто решивший заняться хоть каким-то делом, из которого можно извлечь мало-мальскую прибыль. Об этой особенности фермерской деятельности жителей Туманного Альбиона часто рассказывали все, кто был так или иначе связан с сельской жизнью, особенно в силу профессиональных обязанностей.

В конце первого тома Хаггард всё чаще заговаривался о нуждах рабочих, которым обязательно следует улучшать условия труда и повышать заработную плату. На фоне роста движения социалистических воззрений, такая позиция Райдера ставила его в крайне невыгодное положение. За подобную критику власти, не соглашавшейся заниматься улучшениями, Хаггард мог удостоиться критики, исходящей с самого высокого уровня.

Автор: Константин Трунин

» Read more