trounin.ru

Хаггард всерьёз проникся деятельностью Армии Спасения — эта религиозная община проводила работу, которой следует восхищаться: твёрдая уверенность Райдера. Если взять за основу труд Джека Лондона «Люди бездны», написанный за семь лет до «Возрождения», то получится разительное отличие между тем, что было и стало. Лондон писал про удручающее положение бедных слоёв общества, не имеющих поддержки, вынужденных влачить жалкое существование, если им в чём и помогали, ту помощь скорее следовало принимать от безысходности, так как условия всё равно создавались нисколько не похожими на человеческие. И вот в Англии начала действовать Армия Спасения, желающая помогать всем обездоленным. Будучи знакомым с деятельностью данной организации в США и Канаде, Хаггард решил понять, каким образом она функционирует на Туманном Альбионе.

Райдер не из простых побуждений взялся рассматривать деятельность Армии Спасения. Его вновь выбрали для выполнения поручения правительства с обязательным предоставлением подробного доклада. Он увидел действительное возрождение, мало кому казавшееся возможным. Люди, лишённые средств к существованию или испытывающие нужду, обретали требуемую помощь: их сносно кормили, давали ночлег и заботились о прочих нуждах. Не так трудно понять, насколько население Англии и сопредельных государств в том испытывало необходимость, особенно при упоминании роста социалистических воззрений, не говоря уже о беспорядках, в недавнем прошлом устраиваемых луддитами.

Армия Спасения вела работу и с отбывшими наказание в местах заключения, не забывая работать с продолжающими находиться в заключении. Члены организации без охраны находились рядом с заключёнными, ведя с ними беседы. В этом следовало видеть благое начинание, должное снизить риск преступности.

Имела Армия Спасения и больницы, в том числе родильные дома, где рожали одинокие женщины. Надо напомнить, в прежнее время в Англии рождённый вне брака считался неполноценным членом общества.

С какой организацией можно сравнивать Армию Спасения? Сразу вспоминается орден Госпитальеров, позднее преобразовавшийся в Мальтийский. Изначально суть организации сводилась к обеспечению помощи паломникам, совершавшим посещение Святой земли. Вполне допустимо видеть подобное и в деятельности Армии Спасения. По крайней мере, если говорить о первых порах существования сего религиозного объединения.

Оговаривает Райдер и трудности организации, связанные с ожиданиями людей, не всегда адекватно воспринимающими деятельность. Доходит до прямого шантажа, будто Армия Спасения должна содержать каждого, обеспечивая условия существования, соглашаясь терпеть оскорбления. Хаггард показывает, что это далеко не так: в организации состоят члены, умеющие разбираться в психологии, готовые идти на риск, особенно в случаях, когда угрожают самоубийством, оного не собираясь совершать.

В завершении повествования Райдер сообщает, кого берут в организацию. Армия Спасения основана на принципах христианской религии. Её члены не должны иметь вредных привычек, не имеют права употреблять наркотические вещества, если это не связано с необходимостью по медицинским показаниям. Главное требование — стремиться исправить общество к лучшему, являя возможность того на личном примере. Важной задачей считается большое желание искоренить всё зло в мире.

Подводя итог, Хаггард выразил твёрдую уверенность в необходимости существования Армии Спасения, в оказании всяческой помощи данной религиозной организации. Армия Спасения занимается тем, чего не получается делать правительству. Ежели так, нет ничего отрицательного, ежели Армия Спасения добровольно будет и дальше проявлять заботу о бедных и обездоленных. Кому-то полагается этим заниматься, что поможет сбавить недовольство в обществе. Впрочем, всякому понятно, отчего правительство любой страны предпочитает держать людей впроголодь — благодаря такому отношению удаётся сдерживать недовольство, чаще всего высказываемое людьми, особых проблем в действительности не имеющих. Но всегда приятно видеть, если забота всё же проявляется.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Баллада переведена Василием Жуковским в 1831 году

Судьба жестока. Как же быть? Может, постараться изменить? Возвести стену — укрыться? В самый дальний угол забиться? Другого на погибель толкнуть? В бездну пусть иным уготован будет путь? Как не поступи — избежать нельзя. Не дано человеку обратиться в ферзя. Ежели суждено погибнуть — смерть без роптанья принимай. Остаток дел поскорее кончай. Родню предупреди, дабы не томилась в злобе на молчанье. Так будет легче пережить расставанье. Но кто к худшему исходу готов? Мало таких на свете голов. Ещё меньше тех, кто смерть близкого согласен принять. Непременно он согласится самое дорогое отдать. А как быть с тем, когда тебе говорят — ты умрёшь, если поступишь образом определённым. Выбор оказывается не простым — всегда сложным. Когда есть возможность худшего избежать — так и надо поступать.

Чрез испанские земли, где арабы некогда власть держали, пять монахов в Марокко спешили — королеву Ураку повстречали. Та набожной была, истово верила в промысел божий, потому рада была, ежели заходил к ней и калика перехожий. А тут пожаловали пять святых отцов, облачённых в одеянье чернецов. Сказали королеве Бога служители, почти мёртвые они — скоро не жители, поведали про стремление в земли неверных слово христово нести, суждено им там смерть в муках жестоких обрести. Будут лежать кости убитых, солнцем палимые, ожидая быть перенесёнными в земли родимые. И кто первым из королевских особ на них взор обратит, недугом болезным будет к ночи убит. Смерть и Ураке суждено окажется принять, потому пусть думает, как судьбы избежать.

Вот ушли монахи неверных в веру истинную обращать, случилось им вскоре расправу в Марокко принять. Белеют кости в жарких песках, собакам на поедание желал отдать тела монахов шах. Но никто не касался святых отцов, дикий зверь бежал из тех песков. Пока не сжалился человек, взявшийся мощи в Коимбру доставить. Тем поступком он смог себя перед единоверцами прославить. Теперь кости близ царства Ураки, её зовут скорбь к подвигу монахов проявить. Не хочет идти королева на погибель. Как ей быть?

Как не пытайся королева с судьбою вступить в спор, всё равно её ожидал смерти приговор. Окажется, запоздал король на ловитве — не ему умирать. Королю и не полагалось жребий раньше срока принимать. Умрёт Урака — души монахов восстанут от мощей, может явятся в призрачном обличье прямо перед ней. Как не противься — прими положенное. Исполни обязательство, Богом на тебя возложенное.

К чему бы эта баллада не писалась, Жуковский её откровением принимал. Не такой ли ответ он сам для себя в муках от любви погибшей искал? Тому свершиться в любом случае — с ним или без него. Так полон грусти он тогда отчего? Узнай счастье с любимой, браком возьми, понёс бы на могилу мёртвой ныне цветы. Лучше считать — всем дарован определённый удел. Значит, на лучшее Василий надеяться не смел. Умерла любовь, должна мир покинуть, теперь Жуковский обязан в мыслях остынуть. Или не она — он умереть должен. Но провидения удел уже исполнен. Не воротишь ушедшего вспять, лучше с обидой удары судьбы принять. Благо, есть люди, чьи к творчеству устремления — рождают подобные стихотворения.

Проще чужую мысль понять, пропустив через собственные переживания. Поймёшь тогда, чего твои на самом деле стоят старания. С другим трудно справиться — неизбежное принять. Человек такой исход постарается подальше от себя держать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Для кого вообще пишутся художественные произведения о Древнем Египте? Разве они действительно кому-то интересны? Ладно бы, если писатель серьёзно намеревался отразить последние сведения, обнародованные египтологами. Тогда интерес к истории Египта самую малость проснётся вновь. Но ежели писатель создаёт произведение, более опираясь на собственную фантазию — это напоминает сказку по мотивам. Примерно так поступил и Райдер Хаггард, написав «Утреннюю звезду». Даже создалось впечатление, что совсем не имеет значения, где и когда описываемое могло происходить. Впрочем, подача истории вышла такой, отчего суфражистки и феминистки должны были придти в подлинный восторг.

Давным-давно… в далёкой-далёкой Африке… там, где посреди пустыни разливается благодатный Нил… жила-была династия фараонов, вскоре должная пресечься. Последний из фараонов династии не имел сыновей, лишь единственную дочь. В памяти народной только стали угасать воспоминания о правивших страной гиксосах, и вот опять гиксосы должны вернуться. Но кто они? Это любой пришлый народ, заявлявший права на владение Египтом. И тут следует сказать, египетская знать продолжала большей частью состоять из гиксосов, вполне намереваясь воспользоваться положением и дать начало новой династии. Для этого требуется единственное — выбрать представителя, который женится на дочери ещё здравствующего фараона.

Фараон того не желал. Не хотел он возвращения гиксосов. Но он соглашался, среди знати Египта мужа для дочери искать не следует. Лучше выбрать сына царских кровей из иных владений, чьи народы на территории Египта не проживают. Будут устроены смотрины. К сожалению, дочери никто не придётся по нраву. Что же, раз она сама не хочет, египетская знать поспособствует, чтобы выбор остался за ними. Так случится непотребное, вследствие чего смерть фараона покажется необходимой, после его дочь станет полновластным фараоном, но её всё-таки принудят к браку, обязав уступить трон, должный отныне принадлежать мужу.

Вот теперь суфражистки и феминистки, дойдя до данного момента в повествовании, начинали поддерживать право женщины на власть. Хаггард будет им подыгрывать. Впрочем, мало ли в Древнем Египте находилось женщин, вполне считавших своё право на власть неоспоримым. Более того, они всегда были, если не соглашались влиять на мужей-фараонов тайно, то предпочитая явно показывать властные полномочия. Получилось так, что героиня произведения, ставшая фараоном, как раз из тех правителей, каким являлась, например, Клеопатра VII (из династии Птолемеев).

Придётся согласиться, подобный сюжет мог случиться практически везде, если изменить ряд деталей для придания соответствующего антуража. Особенно, без разглашения конкретных деталей повествования. Ведь читатель не до конца понимает, кого конкретно пытался показать Хаггард, а если даже подразумевал определённых представителей ушедшего — не совсем достоверно описал былое. Становилось мало понятным, каким образом фараон вообще сумел дожить до преклонного возраста, произведя на свет всего одного ребёнка, причём девочку. Разве не было у него сестёр, на которых фараоны всегда женились? Или это как раз тот случай, когда из-за постоянных единокровных смешиваний наступил момент вырождения династии? Остаётся думать только так. Что касается вопроса передачи власти… Почему бы и нет. Вполне хороший выбор обновить кровь — взять представителя другого царского рода, не имеющего общего с населением Египта.

Если читатель желает развлекательного чтения, самую малость поучительного, — «Утренняя звезда» придётся ему по нраву. Но при интересе непосредственно к истории Египта — лучше поискать другие произведения. А если читатель просто любит творчество Райдера Хаггарда, то познакомиться с текстом должен обязательно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Баллада переведена Василием Жуковским в 1822 году

О как же бились за господство, рубились до смерти Шотландии сыны: трещали латы, панцирь разрывало. Уже минули свар тех кровопролитных дни, мирно жить отныне время настало. Но как не вспомнить про былое? Вернуть великолепие ушедших битв… допустить до легенд исчадие из преданий злое, услышать причитание молитв. Ведь могло такое быть, чтобы мёртвые призраками бродили, желая чашу до конца испить, к живым они во мраке ночи приходили. И был тот эпизод на самом деле, о котором Вальтер Скотт балладу сложил? Кто тот рыцарь, в самом деле, что у маяка в дождливую ночь бродил? Но и хозяин замка кто, отправившийся убивать врага: вернулся, когда стало темно, кровь запеклась на доспехах, но оставалась свежа. Загадками томил читателя писатель, в поэзии сперва признание нашедший, и он стался ваятель, о таком повествовать смевший.

Картина Шотландии даётся. Вроде бы война. Но куда рыцарь несётся? Не знает того и жена. Вроде битва зреет, англичан кровь пора пускать, но рыцарь туда отправляться не смеет, иного думал тогда желать. Чего? Он не бился в бою. Не рубился во славу. Не видел в деле рыцаря Боклю, не отдаст почести бойца по праву. Нет, рыцарь не сражался, но с кем же он бился? От его доспехов лом остался, сам рыцарь весьма утомился. В ранах вернулся… О чём думать тогда? Неужели, сражался за честь англичан? Подобная мысль очень вредна, все подтвердят: не было его там.

Вопросил рыцарь пажа, стоило вернуться, узнавая: где госпожа, когда изволят проснуться? Оне к маяку ходили в ночь, с чёрным рыцарем беседу вели, предлагали сомнения превозмочь, дабы к замку скорее брели. Не будет хозяина дома: ещё говорила мадам, — он в окружении звона, сопротивляется мечам. Что же поделать рыцарю теперь? Рядом с женою возлёг. Заснул и не слышал, как приоткрылась дверь, чёрный рыцарь ступил на порог. Он — призрак! Он сам такую речь недавно вёл. И помыслы его ясны, коли растерзан хозяином замка был. Дальнейшее Вальтер Скотт не учёл, а может жар его остыл. По коже мурашки пошли, тут бы неведомому случиться, но сказано лишь: в монахи они ушли, с мирской жизнь решили проститься.

В мрачных тонах любили поэты Туманного Альбиона творить, призраками наполняя повествование. И верно, таких историй долго не сможешь забыть, поражало воображение поэта старание. Мрачный рыцарь под проливным дождём, он боится к замку идти, слышит колокольный звон, ещё и по мёртвому тризну священник поёт — рыцарю страшно, он думает: справляют поминки по нём. А тут одна госпожа, томимая желанием плоти, в замок на ложе зазывает. И мрачный рыцарь думал, дрожа, всё равно никак не решаясь, пусть и умер — но и мёртвым пожить ещё желает. Но судьбою приставлен к маяку, у которого прикован провидения цепями, способен отойти от них лишь к Иванову дню, не сможет того сделать иными днями. Как раз время свершилось, но вернулся убивший его, тогда то и сердце читателя быстрее забилось, ведь, нагрянув к спящим, мог убить легко.

Позволим отступить от повествованья, напомним о том, кто руку в России приложил. То были умелые старанья. Конечно, Жуковский переводчиком был. Поведал подробно, немного изменений он внёс, но и то было сделать сложно, языком всё-таки другим он балладу донёс.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Перед чтением «Жёлтого бога» нужно усвоить две вещи. Первая: Райдер почти созрел до идеи продолжить описывать похождения Аллана Квотермейна. Вторая: не всё то следует понимать буквально, как оно преподносится вниманию. Исходя из этого и следует знакомиться с очередным произведением Хаггарда.

Давайте начнём с конца. Предлагается увидеть новую африканскую причуду — поклонение Жёлтому богу. Вдумчивый читатель сразу отметит хитрость Райдера, иносказательно взявшегося повествовать ровно о той же страсти, присущей практически всем людям на планете — страсти к Жёлтому богу, который ими понимается под видом золота. И это не шутка! Хаггард описывал все те симптомы, характерные для людей, излишне помешавшихся на жизни, когда целью является желание овладеть как можно большим числом накоплений. Они истинно поклоняются Жёлтому богу, практически лишаясь души и теряя человеческие качества. Для примера Райдер расскажет про мужчин, становящихся мужьями Жёлтого бога — от пресыщения через год они умирают, истомившись от доставшихся им возможностей. Это довольно грубая формулировка, при том должная быть угодной читателю.

Сама история начинается в Англии. Именно там становится известным рассказ африканца, ныне проживающего вне родных земель. Он принял христианство, теперь вполне довольный доставшейся ему долей. Но он склонен рассказывать о традициях предков, постоянно поклоняющихся Жёлтому богу, выбирая оного из числа девушек. Те девушки каждый год выбирают себе мужей, взамен умерших. Такая история должна пленять воображение мужчин. Разве не склонны они желать такой судьбы, позволяющей им в одно мгновение стать обладателем всех доступных воображению возможностей? Потому и остужал Райдер пыл, говоря, чем грозит обладание богатствами, лишающими человека понимания смысла в продолжении существования.

Теперь давайте рассмотрим главного героя произведения. Зовут его — Алан Вернон. Уже в имени кроется нечто знакомое. Конечно, героем повествования мог стать и Аллан Квотермейн. До этой идеи Райдер Хаггард ещё не дошёл. И он должен был это понимать. Какими бы красками могла заиграть история, окажись главным героем именно Квотермейн. Да вот для пробуждения Аллана время не подошло. Хотя, идея повествовать об одном персонаже — это одна из тех идей, предпочитаемая многими писателями. Читатель с такой идеей соглашается, понимая, чаще всего каждый писатель, пусть и пишет он разные произведения, создаёт однотипных героев, переходящих из произведения в произведение под разными именами. Так не лучше ли их представлять под одним именем? До такой идеи Райдер и сам вскоре дозреет. Тем более, в его активе есть ряд работ, где он задействовал одних и тех же лиц, в том числе и про Аллана Квотермейна.

К тому же, по сюжету «Жёлтый бог» напоминал про укоренившуюся идею существования системы перерождений. Ведь не из простых побуждений выбирался новый Жёлтый бог, он оставался прежним, только с допустимостью его воплощения в уже родившемся человеке. Это и есть система перерождений, понимаемая весьма превратно, вне того смысла, который в данную идею изначально закладывался. Какой то был смысл? Тут об этом говорить не требуется. Важно вернуться к тому, с чего предлагалось понимать произведение. Райдер лишь отвлёк внимание, тогда как читатель сам осознал, кого и для чего следует понимать под Жёлтым богом. Отнюдь, не девушку, а предел мечтаний человечества.

Вопрос: зачем Хаггард написал два произведения об Африке подряд? Видимо, к тому появились соответствующие причины. Причём, ни одно из произведений по вкусу читателю не пришлось.

Автор: Константин Трунин

» Read more

В иное произведение Райдера Хаггарда лучше и не вникать. Умел писать он без всякого вдохновения, только из-за необходимости создавать литературные произведения. На то писательское ремесло и существует, чтобы добывать пропитание способом, к которому надо уметь относиться критически. Вот и «Призрачные короли» — есть ещё одна выдумка об Африке, где может происходить абсолютно всё, при этом остаётся не настолько уж и важным, что там происходило в действительности. Исходить из народных верований, стараясь понять культуру, не лучшее из доступных исследователю средств. Впрочем, Хаггард предлагал к вниманию вымысел, ни к чему не побуждающий.

Действие происходит во временном отрезке, связанном с правлением инкоси зулусов Дингане. Примерное время действия примыкает к историческому событию, известному как Битва на Кровавой реке. Соответственно, стоит видеть активизацию буров, вследствие предпринимаемого ими Великого Трека. Но доподлинно нельзя сказать об опасениях зулусов, воспринимающих буров за угрожающую им силу. Наоборот, зулусы, как и прочие племена, находящиеся вне рамок цивилизации (по представлениям англичан), должны обожествлять белых людей (по представлениям всё тех же англичан). И Хаггард любил этот приём в своих произведениях использовать. Не просто красивые девушки становились причиной для вражды, таковыми могли оказываться чаще обычного именно белокожие представительницы слабой половины человечества.

Но это общие слова, какие подойдут к доброй части произведений Хаггарда. Если стараться понять содержание «Призрачных королей», придётся пересказывать сюжет. Но требуется ли? Вновь читателя ожидает история о любви двух сердец, должных пройти через испытания. В нагрузку Хаггард придаст описываемому налёт мистики, подмешав в повествование возможность путешествия по загробному миру. Да и те самые призрачные короли, под которыми выставляются местные шаманы, обладают кое-какой реальной силой, совершая действия, заставляющие поверить в присущие им возможности.

Единственно критически важное в произведении — описание поведения Дингане. Этот инкоси зулусов. продолжающий сохранять власть над племенным союзом, обладал достаточными возможностями, позволяющими ему сомневаться во всём, в чём его пытаются убеждать. И он не оказывался склонен верить в деяния призрачных королей, вполне уверенный, всему предстоит случиться и без их участия. Впрочем, читатель из Англии пребывал в твёрдой уверенности: африканцы просто обязаны трепетать перед животным ужасом, который им внушают шаманы, чьи слова и поступки должны восприниматься с опасением, пускай на самом деле они ничего не могли совершить, кроме достижения эффекта запугиванием, посредством проведения ритуалов.

Зачем Райдеру потребовалось возвращаться к африканским мотивам? Он благополучно занимался изучением сельского хозяйства, специализировался на сюжетах из европейской истории, включая интерес к культуре Востока. И вот снова Африка. Может всё и велось к тому, так как требовалось вспомнить о забытом герое, благодаря которому Хаггард и стал популярным писателем — об Аллане Квотермейне. Сказания об Африке обязательно побудят вплотную заняться похождениями Аллана, и это случится совсем скоро.

Получается, короли-призраки пробудились не из простых побуждений, они пробуждали и в Райдере немного позабытую страсть ко всему африканскому. А может тому способствовала политика Британской империи, продолжающей увязать в колониальных проблемах. Оттого и должно было читателю быть интересным внимать всему, столь далёкому от обыденности, чему свидетелем он может в любое время стать сам. Кто-то для того отправлялся в отдалённые регионы, принадлежащие англичанам, другие же предпочитали знакомиться через произведения Райдера Хаггарда. И если кто видел далёкие от действительности мотивы, то разве есть из-за чего возмущаться? Всё-таки писал Хаггард не столько ради просвещения, сколько по причине причисления себя к числу профессиональных писателей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Пиши, и напишется: аксиома писательского мастерства. Не имеет значения результат, важен итог в виде исписанных страниц. А если отдаёшь предпочтение потоку сознания, тем более пиши. Никто не станет осуждать. Наоборот, будут искать скрытые смыслы, словно специально спрятанные автором. Ведь не мог писатель творить без толка. Конечно, не мог, ежели описывает столь животрепещущие темы. В том и кроется секрет успешности: шокируй правдой, подавая её без разбора. И когда читатель найдёт хотя бы единое ему близкое, он тут же возвысит книгу до высоты Олимпа, какой бы она в действительности третьеразрядной не была. А теперь предлагается немного посмотреть, о чём вообще взялся размышлять Салман Рушди, создавая произведение на стыке тысячелетий.

Видит Рушди близкое ему. Он знает, Нью-Йорк является центром притяжения для всех людей на планете. Пусть будет так. Если подобное мнится Рушди, может до того ещё не доросли прочие обитатели Вселенной. Другая забава — покоряющая мир — склонность людей к движению, чаще ради причастности. Кто-то заявляет о нетрадиционной сексуальной ориентации — то вполне можно поучаствовать в их забаве, устраиваемых ими парадах, с участием безвкусно разукрашенных и одетых мужчин или женщин, старательно обезображивающих внешность, лишь бы не выдать в себе женственности. Неважно, до чего дойдёт общество в очередной момент — то не следует принимать с осуждением. Гораздо лучше принять участие в планируемом очередной веселье — хуже всё равно не станет. Рушди писал об этом с твёрдой уверенностью.

Обязательно нужно снабдить повествование перлами. Допустим, вдоволь посмеяться над отношениями главного героя и его жены, обсудив через призму восприятия секса в разных культурах, попутно припомнив обстоятельства нависшего над Клинтоном импичмента. Мол, оральные ласки в США не воспринимаются за интимную близость — всего лишь один из элементов общения мужчин и женщин. Можно пошутить на тему евреев, введя в повествование водопроводчика соответствующей национальности. Как? Ловким изменением звучания английских слов, подводная лодка примет вид еврейской лодки.

Всё это не то. Истинно важной Рушди должен был воспринимать линию описания человеческой тупости, принимающей вид планетарного масштаба. В чём секрет любого дела? В его тупости! Чем тупее, тем оно успешнее. Для этого Салман описал историю одного проекта, когда грамотно построенное начинание становилось должным тонуть от ослабления к нему внимания, однако, вскоре начинающее стремительный рост и штурмующее всевозможные рейтинги. Рушди рассказывал про проект, должный стать для людей откровением — он помещал в центр человека, пустого внутри, не знающего, каким является мир, как нужно в нём себя вести. Тому человеку везло, ему позволяли беседовать с философами, ставившими перед осознанием сущего, учившими, каким образом нужно преодолевать препятствия. На этом-то проект и погорел.

Стремительный рост случился за счёт тупости. Не к философам нужно отправлять человека, лучше к звёздам разной величины, вроде музыкантов, спортсменов и прочих лиц, воплощающих собой шоу-бизнес. Вот у них человек способен научиться жизни, наконец-то обретя способность справиться с проблемами. В том, безусловно, крылся настоящий ответ, как добиться славы и признания. Но, вполне очевидно, человек продолжал оставаться пустым внутри, духовно не преображаясь, морально деградируя.

О чём ещё мог написать Салман Рушди? О всём, что приходило ему в голову. О появлении серийного маньяка? Пожалуйста. Про сюжет фантастического произведения? Никто не запрещает. Про путешествие в выдуманную страну? Обязательно об этом следует написать. Никакой цельности в произведении быть не должно, потому и следовал Рушди аксиоме писательского ремесла.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Природа зря наделила людей глазами. Чрезмерно многое отдаётся на откуп зрению. Важным кажется лишь то, что приятнее лицезреть, всё прочее подвергается забвению. Особенно тяжело приходится, когда настаёт пора выбирать объект любви, забывая про осмысление необходимости страсти к конкретному представителю рода человеческого. Иногда связь заканчивается трагически, кто-то может погибнуть. Вот тогда и предстоит задуматься, как тлетворно бытие, ставшее привычным. Нужно отказаться от зова плоти, предпочтя ему зрительную слепоту. Следует научиться закрывать глаза на несовершенства мира, в том числе на всё то, к чему не лежит душа. Может тогда человечество познает счастье, но до наступления того времени люди обречены испытывать однотипные страдания, с равной степенью достающиеся каждому поколению.

Райдер взялся отразить для читателя историю человека, пострадавшего от любви. Он настолько любил, что забылся. Объект его любви предпочёл не мучить себя, ни других, отойдя в мир иной. На фоне эмоциональных переживаний легко принять аскезу. Так и происходит. Отныне главный герой произведения уподобился аскету. Да жизнь состоит из череды испытаний, особенно, когда ты являешься литературным персонажем. Не может твоё существование обойтись без потрясений. Плоть надо всячески истязать, чем Хаггард и будет заниматься на протяжении повествования.

Не так трудно противиться желаниям плоти. Собственно, христианская мораль на том и основывается, что нужно уметь обуздывать желания, тем потворствуя божественной воле к смирению человека перед соблазнами. На словах оно так, в действительности христиане ничего подобного не придерживаются. А если кто станет аскетом, на того смотрят с недоумением. Вот и главный герой вынужден был сносить общественное порицание, продолжая идти по выбранному пути.

Для пущей острастки, поскольку надо было как-то отразить недавно увиденное в Египте, Райдер отправил главного героя в Африку, где тот попадает в плен к ортодоксальным мусульманам. Логично предположить, насколько ортодоксы от ислама должны придерживаться метода насильственного распространения религии. Соответственно, если главный герой желает сохранить тело в целости, он должен стать мусульманином. Любое сомнение в необходимости этого — угроза нанесения физического ущерба, вплоть до несовместимых с жизнью ран. К тому дело и пойдёт, не случись главному герою быть спасённым от плена, но уже с изуродованным телом.

Подлинная аскеза возможна при полном согласии, не имея физических и умственных недостатков. Отныне главный герой становился аскетом вне воли. Он может любить, но взаимности ему будет добиться трудно. И так во всех аспектах, каковые его коснутся. Тут бы читателю задуматься, насколько необходимо воздерживаться, если стремление к испытаниям заряжает пространство аналогичным значением, вследствие чего порождается высвобождение отрицательного, становящегося против аскета, тем воплощая в истинную реальность его необходимость борьбы. Легко о том судить, но разве возможно иное суждение?

Предстоит соглашаться с имеющим место быть уже без стремления к аскезе. На близость с любимым человеком можно более не надеяться, если только она не духовная. И жить в дальнейшем, осознавая хотя бы такое счастье, когда кто-то разделяет твои желания, становясь спутником на все оставшиеся дни. К тому и приведёт главного героя путь духа, изначально им выбранный себе на горе. Конечно, всё могло сложиться иначе, пожелай Хаггард рассказать похожую историю, лишь с более благостным отношением действительности к главному герою. Вышло же так, что страданий ему досталось столько, каковых в совокупности не испытывали остальные герои произведений Райдера. Потому, согласно принятого мнения, бойтесь желаний — они имеют свойство исполняться буквально.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как помочь сельскому хозяйству Англии? Райдер продолжал искать способ. В качестве примера он решил отправиться в США, где брался изучить деятельность Армии Спасения. Ведь как-то получалось у американских фермеров сводить концы с концами, хотя ничего к тому не располагало. Ключевым моментом становилось участие Армии Спасения, чья деятельность на то и направлена, чтобы помогать бедным и обездоленным встать на ноги. Однако, деятельность Армии Спасения сама по себе требует пристального внимания, поскольку — для несведущего — за громким названием не может быть уловлена суть, тогда как эта организация является скорее религиозной протестантской общиной, нежели неким государственным образованием. В целом, Райдер остался удовлетворён увиденным — американские фермеры действительно крепко стояли на ногах, вполне довольные участием в их деле Армии Спасения. Но вдумчивый читатель понимал, сравнивая деятельность общины в качестве кредитной организации, дающей под малый процент денежный капитал, благодаря чему человека не душила необходимость отдавать кабальные суммы за пользование оказанным ему доверием. В этом и есть главное достоинство Армии Спасения, тогда как прочее — лишь прочее.

Что делал Хаггард в США? Он изучал сельское хозяйство, на ниве чего успел зарекомендоваться. Интересовала его и Канада, являющаяся британским доминионом в Новом Свете. Знакомиться приходилось как с бытом обыкновенных людей, так встречаться и с первыми лицами государств, в числе которых был и Теодор Рузвельт. Раз дело обстояло столь серьёзным образом, надо понимать, Райдер представлял в собственном лице интересы Англии. Будь иначе, может и не быть написанным труду, названному «Бедность и земля». Обязательно нужно сказать, что аналогичная работа в виде «Синей книги» представлена на рассмотрение в правительство. Вероятно, их текст однотипен.

Касательно содержания произведения, Райдер совершал рабочий визит, наделённый соответствующими полномочиями. К нему проявляли всесторонний интерес и удовлетворяли всем его желаниям. Речь не о создании комфортных условий, а о предоставлении требуемых для анализа сведений. Подозрительным покажется общая радость, высказываемая по поводу деятельности Армии Спасения, словно эта религиозная община — истинная кладезь, чья деятельность способствует благоденствию всюду, где бы она не начинала функционировать. Получалось, что регион с самым захудалым фермерством превращался в цветущий край. В принципе, стоит помочь людям в малом, как они начинают приносить пользу, так как находят возможность для труда на себя, вместо того, чтобы прозябать в бедности и не способствовать общему экономическому росту.

Кажется, достаточно создания идеальных условий, после чего люди перестают требовать от государства помощи, способные самообеспечиваться. Вполне вероятно! Только насколько фермерские успехи начала XX века могли продолжаться и дальше? Ведь, как известно, на протяжении тридцатых годов США коснётся кризис, именуемый Великой депрессией, характерный, в числе прочего, резким падением спроса на сельскохозяйственную продукцию. Но заглядывать настолько вперёд не требуется, поскольку деятельный фермер мог успешно продолжать вести дела, если оставался под надзором Армии Спасения: надо полагать именно так. В любом случае, это разговор наперёд.

Пока Хаггард пришёл к разумному выводу — лучшим выходом для успешного ведения сельскохозяйственной деятельности станет участие государства или прочих структур, способных обеспечить минимальные фермерские нужды. Если фермер будет уверен в стабильности дела, не видя риска краха от единственного неурожайного года, тогда он сможет улучшать имеющееся, тем самым способствуя стабильности внутри государства. Раз так, значит деятельность Армии Спасения принесёт положительный результат и на британских островах. Пока же требовалось продолжить изыскания, нужны иные способы для примера. Пригодится опыт других государств, где сельское хозяйство процветает.

Автор: Константин Трунин

» Read more