trounin.ru

Энтузиазм побеждает трудности, если не вникать в подробности. А если находится хотя бы одна светлая голова, пытающаяся разобраться в деталях желаемого к осуществлению, то с последствиями предстоит столкнуться всем. Что стоило юному Крошу взяться с ребятами за реставрацию автомобиля? Они бы сообща выполнили порученное им задание и получили за то почёт и славу. Да только Крош не настолько наивен, чтобы сворачивать горы. Потому ему предстоит набить шишек себе и наставить их всем остальным действующим лицам.

Это в двадцатые и тридцатые годы советские граждане совершали подвиги на производстве, продолжая их осуществлять в сороковых тяжёлым трудом в тылу и проливая кровь на фронтах Второй Мировой войны. В пятидесятых наступил перелом сознания. Уже никто не желал трудиться во имя всеобщего блага. Но приходилось помнить о нуждах коллектива, помогая ему по мере сил. Вот при таких обстоятельствах Анатолий Рыбаков и написал «Приключения Кроша», поведав о благих желаниях ради корыстных свершений.

Главным героем в произведении выступил юноша, проходящий летнюю практику на автобазе. Ему поручено заниматься ремонтом автомобилей. Он с удовольствием принимается за дело, стараясь усердно работать и приносить обществу пользу. Хоть он и мал, всё же понимает, насколько опасно браться за дело, не озаботившись сперва его продумыванием. Когда ему и прочим практикантам поручили восстановить машину, то все с радостью согласились. Крош оказался единственным, кто понимал, как бессмысленно браться за практически до нуля разобранный автомобиль. Требовалось убедить членов коллектива в тщетности принятого задания.

Рыбаков довольно странно показывает работу ребят. Восстанавливая одно, они буквально обкрадывали другое. Разумно окажется, что случись кража, совершённая не ими, то они окажутся главными обвиняемыми. И тут бы требовалось осознать, вместо чего Крош берётся установить истинных виновников происшествия. Гнилым предстало для читателя советское общество, ежели на страницах всего одно положительное лицо. Прочие персонажи в чём-то обязательно провинятся.

За многое Анатолий критикует сограждан. Он представил вниманию сцену с походом в магазин, высмеяв очереди. Купив ненужную вещь, Крош постарается её вернуть. А не сумев, пожелает кому-нибудь продать. Как же ему приходится удивляться, что купленная им вещь в один момент потеряла покупательский интерес. К основному содержанию книги данная сцена не имеет отношения, зато позволила Рыбакову высказаться о наболевшем.

Никому нельзя доверять в Советском Союзе! Свои же обкрадывают. Ежели не украдут, тогда обманут. Продолжая искать виновного, Крош будет мучим совестью. Для него ясен человек, являющийся настоящим вором. Сдавать его начальнику автобазы он не собирается. Разумность отчего-то подводит Кроша. Рыбаков старался проработать тему глубже. Да, советское общество переполнено хамами, берущими всё плохо лежащее. И было бы слишком просто, не постарайся Анатолий найти другого кандидата в подозреваемые.

И кто же будет зачислен во «враги народа»? Им станет тот, кто больше других желает добра, берётся дать свет в массы и кому логикой жизни дано занимать руководящие должности. После такого обличения приходит недоумение. Каким образом произведение «Приключения Кроша» могло быть опубликовано, а через год экранизировано? Показывая людям, какой тяжёлый камень они носят на шее, следует ждать определённой реакции. Сам же Рыбаков должен был быть осуждён обществом, без всякого права на оправдание.

Положение спасает отнесение произведения к детской литературе. Перед читателем обыкновенный юноша, он участвует в выдуманных автором ситуациях. Почему бы не допустить подобное развитие событий, зная, что такое возможно, что всегда найдётся добросовестный гражданин, способный помочь в поимке злоумышленников.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Осталось басен мало у Крылова, не будем искать для них красного слова. Изложить нужно по существу, как есть, тем славу в последний раз великому баснописцу вознесть. Не станем стыдиться, таких басен заслужил русский народ, пускай не своё — знамя совести всего человечества он несёт. Не стыдно, и не будет стыдно нам, со стыдом каждый справится сам. Не стыдился Крылов, когда на новый лад излагал, мудростью своею он путь человеку к чести указал. Только в баснях его возможен «Стыдливый Игрок», что на похороны отца в исподнем явиться не смог. Стыдно стало, когда люди смотрели, да не стыдно отчего-то, как азарт его до того лицезрели.

Жизнь колесом — это так: богатый сегодня, завтра бедняк. Сюжет благого понимая сущности бытия не нов, управляет человечеством «Судьба игроков». Хорошо, ежели умеешь понять, не собираясь на участь горькую пенять. Запасись терпением, овца ты или волк, жизни скоро станешь понимать ты толк. Главное зри, кто — волк, а кто — овца, из тех кто рядом с тобой. Помни, от волка блеянье возможно, от овцы возможен вой. Придай значение этому, дабы не прогадать, тогда даже «Павлина и Соловья» сможешь отличать. Как бы павлин красив не был, поёт он отвратно, соловей же — красотою не блещет, но поёт он приятно.

Отличил волка от овцы, соловья от павлина? Отличи, кто друг твой, о кому дружба с тобою противна. Просто то, используй талант самый худой: стихи прочитай, песню протяжную спой. Вот увидишь, как веселы прежде были кругом гости твои, а до дела дошло — вмиг опустели столы. «Недовольный гостьми Стихотворец», когда от друзей устаёт, зная о таком положении дел, для декламации стих достаёт.

Тем умный человек отличен, понимает он — каждый в мире двуличен. За то спасибо умению хитрить. Хитрость — помогает легче жить. Да не всем умение доступно такое, пускай и не сложное — довольно простое. Вот в басне «Лев и Человек» много ли надо было ума, чтобы сеть ловчую отличить от сети паука? Не понял лев, попался в ловушку он, не умея хитрость распознать, расстаться с жизнью обречён.

Что же, не всем дано достоинствами обладать. Тогда лучше и места чужого не занимать. Придёшь на «Пир» да сядешь на слоновий стул, и будешь сидеть, пока тебя в том сам слон не упрекнул. И ладно, если спокойно попросил, в хмельном веселье не каждому на это хватит сил. Дойдёт до драки, а то и просто сядет слон, никто и не услышит раздавленного человека стон.

Две басни Крылов не завершил, использованные в них сюжеты он в другом месте применил. «Огарок и Подсвечник» — суть такова, не гори свеча, так разве подсвечника роль в поддержании света будет важна? «Два Извозчика» — басня о том: у кого конь накормлен, у того конь всегда под седлом, а если кто не кормит коня, для коня того извозчика и сбруя не нужна.

Есть башни шуточные, их всего три. Прочитай их, смысл попробуй найти. «Осёл и Заяц», «Комар и Волк», «Паук и Гром» — скажи, басни сии о чём? Составь шуточную басню в ответ. Это не трудно. Поверь, трудного нет. Сочинял Крылов, вон их сколько он создал, значит и твой час звёздный настал. Ладно, устали от басен, пора отдохнуть, но нужно ещё кое в чём понять суть.

Наследие Крылова велико, да сам Крылов ценил не всё. Писал порою для забавы, друзьям на радость, не для славы. И вышли басни, может быть его, уверенным в том быть не может никто. Кратко скажем, считай перечислим, не пытаясь даже понять. Потому как не всякое, особенно без авторства, нужно стремиться доподлинно знать. «Олень и Заяц», «Червонец и Полушка» — нет нужды говорить громко, скажем на ушко. Все услышали? Тогда каждый скажет сам. Или не скажет, ведь то не по детским ушам.

Ах, по детским ушам? А коли скушает лев за то, забыв про присутствие мам? К одному льву пришёл как-то «Новопожалованный Осёл», вот также требовал внимания, лишь важное он не учёл. Лев — царь зверей, судит быстро он, потому именно ослом на обед он был знатно подкреплён. Такая «Картина», отчего же всё так? Давайте обвиним дружно… собак. Если ссорятся волки с овцами, а львы с ослами, то разве виноваты они в этом сами? Ищи того, кто безвинным выглядит боле, кто в стороне стоит, его заинтересованность, как раз, в большей доле. Лучше хвалить, ибо тогда радостно всем. И на «Обеде у медведя» хозяин порадует тем, когда ему скажут приятное. Что тогда? Ещё раз сытным обедом накормит хозяин льстеца.

И у баснописца бывают «Родины», для него роды и муки творчества едины. Осунется лицо, завянет вид в процессе, а после знатно он прибавит от радости в весе. Станет кушать хорошо, но до следующих родин, тогда снова станет он ветром носим. Да не всякий баснописец в написании басен «Конь». Бывает такой, кого лучше не тронь. Проще расстаться с ним, нежели пытаться понять, но к Крылову мы симпатии будем только питать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Волков вы ищите, что овец крадут? Опомнитесь, вор не прячется: он тут. Посмотрите рядом, вор — «Пастух». Не он ли о волках пускает слух? Может и не бывало даже близко хищников серых, не настолько отчаянных и самоубийственно смелых. Нет, не волки овец крали, крал их другой. Да попробуй людям глаза на такую правду открой. Не поверят они, ибо проще им на волков свалить всю вину, продолжая овец доверять пасти пастуху. Крылов — пастух, не все он басни сам сочинял, но его в том никто никогда и не обвинял. Пастухи — разнятся промеж друг друга, не на себя вину возводя, у них с совестью довольно туго.

Что басни? Разве правда в них? В одной конь из умных, в другой — из тупых. Как пожелает баснописец, так он зверя повернёт, в аллегориях будто отражение будней найдёт. Не сам ли он — «Белке» подобен, чей пользы результат крайне условен? В колесе она бежит, уставая изрядно, показывая окружающим, как дело её важно. Велика задача — крутить круг на месте. Хоть сто раз проверни его, хоть раз двести. Не сдвинется ничего, как о том не кричи, в кровь руки и ноги сдирай, снисхожденья не жди.

Нужно знать обстоятельства бытия, ведь не пугает отход от суши корабля, спокоен капитан и спокойна команда его, только из «Мышей» о совершаемом ими не знает никто. В панике они, готовы тонуть, лишь на берег выбраться, спокойно вздохнуть. Невдомёк мышам, как умел капитан судна морского, знаний имеет он о совершаемом искусстве много. На что мышам уповать? Разве на басни? Ведь там всегда звери несчастны. Поверишь басням, поймёшь, что гибель близка, сиганёшь тогда скорей с корабля. И утонешь, ибо плавать не умеешь. О сбыче не той мечты горько жалеешь.

Коли намерен действовать, действуй мгновенно. Не жди, как «Лиса», что поправится всё непременно. Не может плохого случиться, если подождёт, пока не оттает водица. Да не оттает она, надо было сразу понять, а не лучшего случая ждать. Потеряв малое, многое сохранить мог, но пожалев о том, так и не понял данный Крыловым урок. Потому, хватит в баснях толк понимать, не пару волосков, хвост целый дано потерять. Лучше такую мораль из каждой басни усвой: дерзай, осуществи задуманное и заслужи покой.

А вдруг всё будет, как в баснях? Допустим такое. Овцам в суд на волков подавать разрешат. Деяние то вроде не злое. А как овце доставить в суд волка, которому всё равно, съест он её в лесу прежде или съест тогда, когда всё уже решено? «Волки и Овцы» — человека отражение: одни берут без спросу, другие получают для того разрешение. Но горек путь желающего справедливо жить, его никак от злых нравом не защитить. Остаётся на басни уповать, был бы в том смысл какой. К сожалению, басен толк — забава со слов игрой.

Однако, как того нам и хотелось, зерно истины из басен никуда не делось. Да на басни полагаться, как собаке охрану дома доверять, про другие методы защиты забыв, их вовсе не применять. О том Крылов в басне «Крестьянин и Собака» напоминает. Как иначе указать на жизни правильное понимание, он уже не знает. Если только взять и рассказать, как «Два мальчика» решили друг другу помогать. Дабы вкусить орехи, надо подсадить, тем в деле общем успеха стараются сообща добыть. В жизни такое возможно? Конечно же, да! Пока мальчики они, а когда взрослые, то иногда. С пессимизмом на жизнь Крылов глядел, ежели в дружбе мальчикам он отказывать смел.

Было бы из-за чего ссориться с людьми. Орехи переварятся в желудке, где тогда друга иного найти? А если пути мальчиков разойдутся? Извозчиком станет один, у другого связи с преступным миром найдутся. Случиться ведь может, что за телегу накрытую друга преступник убьёт, но в телеге той ничего не найдёт. «Разбойник и Извозчик» — сказывай сию басню на разный лад, сделанному из пустых побуждений всё равно не станешь рад.

Лучше больше друзей, нежели окажется мало их. Пусть разные будут люди среди них. С ними точно не стоит связи рвать, ибо не дано наперёд жизнь нам знать. Когда понадобится помощь, где её искать? Для понимания этого не надо басни читать. Особенно ту, где «Лев и Мышь» нашли причину ссоры, и пошли у них раздоры. Печаль же льва ждала — в клетке оказался он. С мышью он был бы, возможно, спасён. Пенять осталось ему на себя, ибо, хоть и малы, но важны и такие друзья. Говорят, о другом Крылов писал, сам же о том он в тексте прямым текстом сказал. Про колодец известно, не надо плевать, жажда не в одном питье, много в чём она может бывать.

Кто скажет иное, может окажется прав. «Кукушка и Петух» состоят не зря в друзьях. Петух хвалит её, она хвалит его, хотя оба не стоят почти ничего. Вроде ладно, только противна их похвальба воробью, предлагающему понять правду свою. Ведь прав воробей, или не прав, сам же кому-то поёт, петухом или кукушкою став. Что поддакивать, жизнь сложна покуда: правда есть у каждого люда.

«Вельможа» — вот басня на все века вперёд. Кто ничего не делает — в рай тот попадёт. Ибо пожелай предков устои менять, бедами сразу станешь всем досаждать. Вроде польза, когда для людей, почему же их лица становятся злей? В том парадокс, не станем о нём рассуждать, нужно просто наконец-то понять: покуда ищешь добро — не найдёшь, а не ища — оное скорее обретёшь.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Морали полагается всех учить, с разных сторон нужно понятливым быть. Вот понял осёл, как плохо поступал, когда «Льва состарившегося» он унижал. Но то понял и лев, принять положенное успев. Он грозен был и в чём-то жесток, так пусть теперь из прежнего им будет извлечён урок. Хоть нет толку, ибо пришла пора умирать, другим о своих чувствах он ещё успеет сказать. Потому, читатель, Крылову известно, когда стоит суровым правителям указать на заблуждений место.

В чём правитель ещё может ошибаться? Из-за чего он может с положенным ему расстаться? Вот басня «Лев, Серна и Лиса», она о ловкости любого хитреца. Лев мог погнаться за добычей, пути искать, её желая изловить, про осторожность и внимательность ему легко забыть. Поможет льву лиса — друг верный, но в чьей душе коварства дух пещерный. Как лучше быть расскажет и укажет путь, да лев, идя дорогой той, под удар подставит грудь. Так стоит ли доверять, фактов не проверяя? Что лисе лев — друг… не серной, так им после желудок насыщая. Не достигнув серны он падёт, и падшего не шакал, а друг первым пожрёт.

Кончились мотивы у Крылова? Рассказывает прежние басни он снова. «Крестьянин и Лошадь» — словно «Свинья под Дубом». Не понимает лошадь, почему надо ходить по полю ей с плугом. Зачем боронит землю крестьянин, не знает она. Для какой цели бросает он в землю зёрна овса? Лучше бы её накормил, нежели так поступал, но и после лошади ум смысл делаемого не понимал. Взойдёт овёс — не напрасно он брошен. Только для головы к размышлениям не способной, такой вывод до невозможности сложен.

А если лошадь понимает цену сказанных слов, то оправдана ли цена её трудов? Достанется ли лошади овёс? Такой должен беспокоить её вопрос. «Белку» из басни он волновал, её в награду воз орехов ожидал. Но те орехи лишь на пенсии достались, когда грызть нечем: зубы стесались. Как поздно приходит к нам заслуженное годами, чему не сможем более порадоваться сами. Раньше бы награду сию, так радостным быть, а так, хорошо, хоть удастся внукам муки их облегчить.

Была бы белка хитра и смела, орехов добыть тогда бы смогла. Всюду изыскать допустимо лучшую долю, покуражившись, когда желаешь в волю. Как «Щука», таскавшая рыбу. Уж ей ли огорчаться на судьбину? Сия щука, хоть и совершила много бед, на суде знала, какой давать на обвинения ответ. Быть ей выброшенной на берег и там умирать, если бы иначе не решили её наказать. Щуку приговорили к утоплению. Вот так диво! Никто не подверг то решение сомнению.

Всем желается при жизни прыгнуть выше сил. Однажды, орёл кукушку соловьём петь попросил. Та, как ни пыталась голосить, соловья не могла никак изобразить. Да не беда ведь то, царь птиц — не Бог. Он сделал такое, что сделать по власти своей мог. Кукушке соловьём не стать, и каждый должен это знать. Вот только если говорит орёл, что кукушка — соловей, тогда орлу, не веря, верь. Такова басня «Кукушка и Орёл», прочитывавший и понявший её — ум достойный обрёл.

Что мешало орлу соловья попросить слух услаждать? Может боялся, не ему станут тогда почести воздавать? Боялся, словно «Бритвы», опасаясь поранить ранимую душу от внимания к песне его, тем лишаясь удовольствия наслаждение получать не от сего отказа одного. Стоит про остроту бритвы рассказать, лезвием которой рану случайно можно создать. Другая проблема, коли лезвие тупое, скорее рану нанесёшь. Известно такое? К чему Крылов о том поведать решил? Он к советникам правителя тем был не мил. Лучше острый ум среди помогающих тебе, чем недалёкие, себе на уме. От того и проблем много в государстве, ежели правитель в окружении тех, кто не может оказаться заподозрен в коварстве.

Как знать, умён ли тот, кто глупым кажется на вид? Опасна ли птица, если в небе над тобой парит? Пусть высоко орёл, что же с того? Его земля не держит, вот и всё. А был бы цепок, так бы не взлетел. Да кто бы ему о том сказать посмел? «Сокол и Червяк» — чем не ярчайший пример? Сокол клюв задирал, он на полёты не тебе смел. Червяк же от земли оторваться не способен, но отчего-то соколу не завидует, на сокола он нисколько не злобен. Почему? В чём смысл парить в дали от родившего тебя гнезда, если о твоём полёте судачит в гнезде оставшихся молва? Червяку неведомо то, ему проще судить, остаётся басни придумывать в защиту свою, и с баснями этими жить.

Червь, к тому же, землю грызёт, от жизни ничего другого не ждёт. Земля и земля, он богат тем, что имеет кругом, о прочем не мыслит ни ночью, ни днём. Будь же червяк богаче прочих червей, чтобы он делал с той же землёю, пусть и малость жирней? Деньги — не земля, их полагается вкладывать и не держать без вложений. О том знает всякий «Бедный Богач», избегающий по скудоумию разрешения финансовых задач. Он деньги копит, боясь истратить их, богатым являясь, но живя будто без них. Когда-то такие бывали люди, может есть и сейчас. Но где же они? Явно не среди нас.

Но если не умеешь тратить, лучше не берись. Копи! И на предложения потратить не ведись. Деньги тратить нужна голова, да не всякая голова тратить деньги сильна. Допустим, «Булат» в руках воина разит врагов умело, а дай крестьянину сей меч, не в бой пойдёт он: пойдёт в другое дело. Не станет знаменит булат, скорее покроется от ржой, крови больше не прольёт, у крестьянина к мечу интерес другой. Посему, совет для каждого прост, коли не умеешь хоронить, не трогай погост. Коли не умеешь с чем-то обращаться, с мечтою об этом лучше расстаться. Если же владеешь идеей улучшать жизнь людей, смотри, как бы не сделал жизнь им сложней.

Если не ты, то кто тогда? Ты — честный, пусть и неумеха, но ты — не свинья. Ежели «Купец» к торговле способен, разве он тем не коварен и даже не злобен? Он никогда не продаст в убыток, ибо не таково его ремесло. Но то благо для купца, не сеет он тем никому зло. Просто купцам полагается обманывать и хитрить, если они хотят торговать, а не прогоревшими дельцами быть. Так в каждом ремесле, так чего серчать, коли такое известно? Во всякой профессии соответствующим людям заготовлено место. Не стоит требовать иного, редкий специалист работает ради всеобщего блага людского.

Всем полагается людям жить, даже посредственных никем другим не заменить. Без одних — другие не нужны. Если всем быть успешными, кому они сами станут важны? Необходим правитель, но и крестьянин нужен в мере той же. Это читатель, будь добр, сейчас усвой же. Любая разница — во благо дана, как бы к пониманию она была не трудна. Представь, что корабль — это «Пушки и Паруса». Пушки на нём думают, что их мощь только важна. Паруса о том молчат, они позволяют кораблю плыть. Никак то не смогут паруса пушкам объяснить. И вот пушки объявили бунт, паруса расстреляли, тем корабль обездвижили и следующее сражение противнику на море проиграли. А не задирай пушки нос, сожалеть им бы точно не пришлось. Кажется, понятно то всякому должно стать, что многообразие мира нужно не уничтожать, а стремиться защищать.

Есть у Крылова ещё одна басня про «Осла», она о том, что чем важнее чин, тем более пусты его слова. А есть басня про «Мирона», она подтвердит в словах важного чина наличие пустого звона. Хоть и сказал Мирон о своей доброте, будет кормить бедняков по субботам он на заре, но никто не пошёл к нему в дом, ибо знали, подвох есть в с добром сказанном том. Ворота открыты, стол накрыт: подходи и ешь, не смотри, что пёс злой его сторожит. Ты не думай, будто укусит пёс: может он следит, чтобы ты с собою ничего не унёс. Как бы не обстояло дело там, укушенным ни один нищий не хотел быть сам. Настолько щедр оказался Мирон, добро раздавать стал, но сделал так, дабы то добро никто не брал.

Про «Крестьянина и Лисицу» басня дополнительная есть, в ней снова затрагивается важности лесть. Почему так важен крестьянину скот, того лисица никак не поймёт. Всё-таки, она красивее, мудрее, хитрее и прочими качествами на зависть полна, а крестьянин более ценит кур, свиней, коня да осла. Как понять это лисе, если она крестьянину не помогает в его тяжком труде? Главное крестьянину то, что выполняется задуманное им всё. Если в том скот домашний помогает, значит польза от него есть, а какой толк и польза, коли оных не приносит лесть? Как крестьянин, так и любого государства правитель, ценит не медовые слова, он слаженности государственного устройства ценитель.

Всякое дело важность имеет, об этом Крылов в баснях говорить часто умеет. В басне «Собака и Лошадь» укорила собака лошадь за малую важность её труда, якобы — охраняет собака, а лошадь тут вовсе не нужна. Лошадь усмехнулась, ибо знала правду всю, без её участия не прокормит крестьянин даже семью. Не прокормит и собаку, как бы не разорялась в лае та. Не паши лошадь, собака для её охраны разве нужна?

Но есть помощники, к чьим советам лучше не прибегать, если те советчики дела им порученного не могут знать. «Филин и Осёл» вместе тронулись в путь, хорошо, что шею осёл не успел себе свернуть. Филин может вертеть, ослу то не дано, где птица пролетит, там по земле ходячий зверь провалится на самое дно. Совет полезен и от орла, если он знает дело осла. И осёл даст орлу совет, коли в орлином прочих сведущих нет.

Некоторые могут просить Юпитера о доле лучшей, чем есть. Допустим, сможет ли «Змея» красиво петь? Сможет собирать слушателей она? Не сможет. Почему? Как бы красиво не пела — она всё же змея. Остерегутся люди её умения, никогда не изменив об ожидающей для них опасности мнения. Тому вторит басня «Волк и Кот», что кто посеет — то и пожнёт. И басня «Лещи» о том, как бы щука измениться не хотела, помнят прочие рыбы, как расправляться с ними она прежде умела.

Важность не определяется высотой, длиной и шириной, порою важен некто, пусть и кроха малой. «Водопад и Ручей» — прекрасны оба, но их прелесть разного рода. Если водопад манит величием и мощи струёй, то ручей — тихим журчанием и силой исцеления большой. Но не поймёт водопад, ручью его понимание без проку. Зачем за обилием силы забывать про благодарность истоку? Вот и басня «Лев» тут же приложима, нажива желаемая редко для пользы бывает достижима.

Сколько стоит говорить, надо о жизни не забывать. За речами можно не заметить жизнь, её прозевать. А то и стащит из-под носа кто сваренное тобой, оставив, вместо рыбы в ухе, бульон пустой. Схожим образом «Три Мужика» наговориться не умели, вернее — два мужика об Индии судачили, но так и не поели. Ещё один мужик опорожнил с едою котелок. Молча дело делать — значения великого урок.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Среди мышей порядки таковы, ранжиром служат лишь одни хвосты. Чей хвост длиннее, та мышь более в почёте. Ищите, но важнее мыши той вы не найдёте. Да на беду мышиной братии стоит сказать, не умеют они себе подобных понимать. Не им равняться на длину хвоста, без оного мышей рожают иногда. А вот у крысы точно длинный хвост. Вопрос ранжира кажется теперь нам прост. Важнее крыса средь мышей, никто с сим не поспорит, и крыса важная всё под себя подстроит. Мыши вдруг окажутся забыты, их интересы воплощают ныне крысы. Да знает мышь, что мышь она, пусть и бесхвостой рождена. Стоит ли удивляться, что «Совет мышей» — воплощение породивших его крысиных идей?

Не то вкруг нас, чему мы верим. Не теми категориями мерим. Коль нет воды, сломалась мельница посколь, чья смерть смягчит огорчения «Мельника» боль? Он глупый, ежели всех куриц перебил, тем будто бы он воду сохранил. Теперь без кур и воды без, не по уму он в дело влез. Причину бед ему исправить полагалось, он же уничтожил, от чего вода в объёме уменьшалась. Он был должен думать наперёд. Разве теперь кто это учтёт? Он прежде кур ценил, берёг их и жалел, не ведая, как плотину делать срок поспел. Не сделал большее, из скупости видать, вот скупому пришлось за кур приняться, безвинных убивать.

Представление о мире пора поменять. Не под длиною хвоста важность мыши понимать. Не за благом кур видеть благо курятника в целом, а заняться мира понимания делом. Вот есть «Булыжник и Алмаз», ценой отличные они. В одних условиях росли, одна дорога им: алмаз с булыжником почти сравним. Так думает и сам булыжник, чем он хуже побратима? Он столь же гладок, твёрд. Пройдёт кто мимо? А ведь проходят, не желают оценить. Где тут завистливым булыжнику не быть? Такая уж судьба — украшать дорогу у моста. Не надо на других смотреть. Не даст то ничего. И схожие черты искать не надо. Они есть, и что с того?

Все ошибаются. Приметы — яркая черта. Ласточки прилетают, значит будет весна. Не важно, ежели осень по календарю, значит март скоро, не бывать декабрю. Басня «Мот и Ласточка» как раз о том, что нужно прежде думать о благе своём. Допустим, ласточка прилетела и свила гнездо. Значит ли это хотя бы нибудь-что? Вроде бы значит — не будет зимы. Об этом мысли довольно просты. Да бывать зиме, не обойтись без неё, ласточка замерзнет, заледенеет гнездо. Останется пенять на других. Хотя о глупости человека Крыловым был составлен стих. Доверие — такая вещь, даже про «Плотичку» похожая басня есть.

Ещё про «Крестьянина и Змею» Крылов раз сказал. С иной стороны отношение к друзьям змеи он показал. Дружна змея, на зависть всем, только не желают дружить прежние друзья с крестьянином тем. Человек хороший он, жаль не видит, кем он окружён. Потому все от него в стороне, никто не желает по зубам прийтись его змее. Это не свинство, так спокойнее всем, крестьянину самому выбирать дружить с кем.

Нет, не свинство, но невежество точно. На ногах он стоять будет не прочно. Ведь змея сама не лучше свиньи, разрывающей корни дуба, находя там жёлуди свои. «Свинья под Дубом» питается, спит, проводит дни и ночи напролёт. Не думает она, какая судьба её и плоды дающего ей вскоре ждёт. Такому зверю всё равно, оно не понимает — кормит его кто. Готова она уничтожить весь дуб, даже точит на дерево зуб. А рухнет тот дуб, не станет и жёлудей. Как же не понимает то свинья и понимает мало кто из людей?

Превозносит себя человек, как паук превозносит, паутину лучшую плетя на весь свет. Хороша паутина, хоть продавай. Купят её, а ты новой давай. И станет паук навар иметь. Как о таком мечтать не посметь? Да сметут метлою с прилавка товар с самим пауком, в басне «Паук и Пчела» как раз написано о том. Не нужна человеку паутина, ведь она — ненужный товар. Потому паук прядёт её не на продажу, а просто для себя или в дар.

Надежды разрушены. Всё не так. Печаль и только. Лучше алмазом быть в мире камней или среди зверей львом жить, не зная слова «горько». Всему свой удел: не станет нужным алмаз, лев пред смертью устанет, не сомкнув до конца глаз. Что увидит лев? Он увидит осла, чья доля отныне злой воли полна. Некогда унижаемый, теперь осёл может воздать, льва он сможет без боязни сам унижать. О том после расскажет лисице осёл, как с царём зверей себя он дерзко повёл. Басни «Лисица и Осёл» таково содержание, всем сильным мира сего она дана в назидание. В басне «Муха и Пчела» мораль обратная Крыловым дана.

Придёт момент, всякий лев повержен будет. Но пока он в силе, подобного обидчику лев не забудет. Иначе змея себя ведёт, она сразу, ещё до нанесения обиды, нападёт. А если не желал обиду наносить, то как тогда ужаленному быть? Всё просто — рядом со змеёй не ходи, тогда не столь скоротечны будут отпущенные тебе дни. Змея подозрительна, не ведает она, как мало думает оскорбить её овца. Басня «Змея и овца» каждому в дом — не с подлым человеком дружите, дружите лучше со львом. Тот хоть не станет понапрасну кусать, задуманное им заранее можно узнать.

Равнозначного нет — всё разнится. В басне «Алмаз и булыжник» это разъяснится. А в басне «Котёл и Горшок» вроде в равном положении все: оба постоянно пребывают в огне. Котлу и горшку друг без друга не обойтись, довелось же счастливым им вместе сойтись. Лишь время не щадит, не оспоришь его, горшок рассыпется. Вот, пожалуй, и всё.

Ежели с «Дикими Козами» труднее обходиться, лучше домашних взять, с ними меньше возиться. И «Соловьи» не доставят стольких хлопот — тому, кто их содержать в клетке начнёт. Слава соловья за песни его, не пой он звучно — не держал бы никто.

Кажется, усталость от басен Крылова накопилась, к басне «Голик» читательское восприятие утомилось. Но вот Иван про невежду начал сказ, как тот берётся исполнить научный заказ. Будет он править чужое, либо начнёт исполнять с нуля, пусть хоть гений он — брать чужое нельзя. Впрочем, про осуждение уже пытались говорить, постараемся, это вспомнив, забыть. Тут, стоило мысли возникнуть, Крылов басней «Крестьянин и Овца» дал мысли сникнуть. Согласно текста её, очень уж дивно, крестьянин овцу в поедании кур обвинил, ибо то так ему видно. Всякий раз, стоило курам пропасть, рядом овца находилась, потому и немудрено думать, в чьём чреве птица растворилась. Не отбиться овце от обвинений, отчего-то не опасался Крылов таких стихотворений.

И что же, как не дать полёт возникшей мысли? Зачем мы к баснописцу с осуждением прилипли? Он не «Скупой», дабы тайно мысли держать, если желание имеет жизнь им новую дать. Допустимо роптать, если сам на такое не способен, в басне «Богач и Поэт» Крылов столь же условен. Нет тех, кто мог кричать: «Караул». Ни Эзоп, ни Федр, ни Лафонтен: каждый из них до рождения Крылова навечно заснул. «Волк и Мышонок» потому пришлись в пору теперь. Всякий баснописец — волк. Читатель, этому верь! Всякий баснописец, к тому же, мышонок, у волка стащить кусок добычи ловок. Без свечи всем тяжко впотьмах, со свечою худо, если пьян и ходишь на рогах. Басня «Два Мужика» к месту тут будет. На всякий случай, если кто источник истины, где искать, забудет.

Оправдан Крылов. Как в басне «Котёнок и Скворец» оправдан он. Или сюжет каждой тут басни во имя оправдания умело сложён? Сильному — власть, голодному — обед: с таким девизом избежишь всех бед. Нет гуманизму, пост не нужен человеку! Соблюдая благое, воплощаешь калеку. Головою ли болен или тела лишён — живя среди зверей, быть ими пожранным быть обречён. К такому не призывает Крылов, но если голодом томим, забудь о предрассудках — ешь скворцов.

Зачем такой поворот в мысли творца? Он о благе заботился. Тут же портрет подлеца. Хорошо, басню «Две собаки» в пример приведём, она о тех, кто на диване нежится, и тех, кто охраняет дом. Для первого пса — диван всего милее. Второй же без дивана на улице сидит, собаки нету злее. Всё почему? Почему в конуре так плохо ему? Почему не быть на диване и данному псу? Всё просто. Не смириться собаке такой, если хозяин будет всегда стоять над душой. И не просто стоять, а глядеть на тебя, как ты, извините, кидаешь леща. Ходишь на задних лапах, во всём человеку годна, потому для дивана такая собака и была рождена. Посему в конуре лучше лежать, хоть и на цепи, зато без нужды угождать.

Пусть выйдет пёс из конуры, пусть человеку угождает, если басни «Кошка и Соловей» не знает. Кидать леща надо уметь, иначе легко и погореть. Вот поймала кошка соловья и сказала ему петь, ведь тому для того не надо таланта иметь. Соловей же задушен кошкою был, петь ему не хватала воздуха и сил. Сей урок отсюда нужно извлечь, подумать над ним, вернуться в конуру и рядом с цепью снова возлечь. Иначе получится, как в «Рыбьей пляске» показано, о жаренной рыбе лев будет думать, будто, подпрыгивая на сковороде, честь ему рыбой специально оказана.

Да, жизнь не так сложна для понимания. Коли кому друг, так гений для него — достоин почитания. Если недруг ему — примешь позор, говори ты хоть мудрые слова, хоть вздор. В басне «Прихожанин» ведётся речь такая, в басне «Ворона» — речь о том же, но немного другая. Будь ты хоть птицей простой, а павой не станешь, как себя ты не строй. Конечно, обрядишься, наполнишь перьями хвост, поведением останешься всё равно прост. Засмеют друзья и враги, весело им наблюдать ухищренья твои.

«Пёстрых овец» хватает, куда не взгляни. В мире волков много, будто волки одни. Но не волки таскают овец, надо понять. Злодеи другие — их надо знать. Кто же они? Они рядом с тобою. Смириться нужно с такою судьбою. Не могут все люди мыслями схожими быть, потому ни одна басня миру не поможет горестей забыть.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Славен слог, прекрасные сюжеты, но не о том звучат Крылова в баснях нам ответы. Чем больше знаешь, тем вопросов много задаёшь, уже не удивляясь, если схожий сюжет где-то найдёшь. Обратись к исследователям творчества, что скажут они? На Эзопа укажут, у него основу сможешь найти. Не Эзоп, так Федр — не Федр, так Лафонтен: басни их касаются схожих тем. Повторяются они, порою оказываясь переводом слов чужих, адаптированных на язык наций других. Если так подходить, то не будет сказано плохих слов, пусть будет указано на источник басни основ. Да где взять, баснописцем представлен Крылов Иван коли? Словно всё наследие стихотворное его — по мотивам человеческой юдоли. Оставим заботы, не станем грустить, более не будем о грустном эпизоде творчества сего поэта говорить. Пусть пастухами баснописцы выступают, и волки стадами овец в положенный срок управляют. Для русского слуха прекрасен стих Крылова, поэтому с басни «Волк и Пастухи» дадим в шестой книге ему слово.

Бывает так, что серчает родитель. Дитя его, мол, настоящий вредитель. Взращен в любви, но ему то без проку, не проявляет о маме с папой заботу. Объяснение есть, достаточно вспомнить кукушку, яйца подкладывающую под иную несушку. Вырастает кукушонок, не зная родителей нрава. Кукушонку родителя воля — только отрава. Ежели взращено дитя чужими руками, радуйтесь, если на старости не прогоняет вас батогами. Сущность воспитанных няньками и гувернёрами детей, изобразит басня «Кукушка и Горлинка». Доверимся ей.

Веры нет тому, о чём тут говорилось выше? Может стоит проверить, нет ли кого на крыше? Нет ли чего в голове? Или ещё нибудь-где? Взять «Гребень» и волосья расчесать. Ах, не расчёсываются? Причину будем искать? В том беда человека — он подобен ребёнку, не знающему, зачем подстилают под него взамен пелёнку. Правда всегда ясна, стоит постараться её понять. Для того голова должна быть чистой, грязную не пробуй даже расчесать. И не ищи золото, где его нет, куриные потроха не прольют на богатство твоё свет. «Скупой и Курица» — басня другая, но нагрузка смысловая в прежней мере простая.

Снова нет веры сказанному тут? Разве убедительнее те, что громче орут? Человека мысли, когда он молчалив или речью тих, вероятно будут из самых плохих? Но содержание не определяется полнотой сказанных слов. Возьмите «Две бочки»: первую наполните до самых краёв, вторую пустой оставьте, ибо то показательно будет. Теперь ударьте по бочкам, от которой звук от сна сомнений пробудит? Именно, чем бочка полнее, тем глуше звучит, а пустая бочка громче громкого звенит.

Что же? На спор тянет желающего спорить? Никак его пыл не удаётся успокоить. Тогда басня «Алкид» — яркий пример, как огонь разгорается, сколько для успокоения не принимай мер. Но если не питать огонь — жар утихнет тогда. Посему бранится лучше не пытаться никогда. Не избежать противоречий, ведь живём в мире людей, так пусть мудрый покажет, кто из спорящих умней. Дай желаемое, упивается человек оным пусть, утопит в желаниях питающую огонь грусть. Прозреет тогда, хорошо! А не прозреет? Согласитесь, в тиши поживём без брани ещё.

Всё почему? Почему человеку мнится важность его? Он осёл или Пегас? Кого рисовать будут с него? Вот художник перед ним, рисуемый им — заботой полним. Думает всякое о красоте, крылья ощущает на спине. Такой прекрасный объект для рисования найдёшь ему подобный где? И не важно, если художник рисовал только уши осла: не Пегаса полёт — задача стояла перед ним не та. В басне «Апеллес и Ослёнок» о том сказано было, с осла спесь после лицезрения картины сразу смыло.

Думать лучше наперёд, позабыть о счастливой судьбе. Когда «Охотник» ружья с собою не берёт, не оказаться бы ему на брюха медвежьего дне. Всегда держи наготове аргумент против проказ чужих, не забывай о важности доводов своих. Утки не станут ждать твоей подготовки к стрельбе: улетят. Найдёшь их после где? Достаточно в нужный момент веское слово сказать, потом можешь всегда вовсе молчать. Зачем говорить, если утки уже улетели? Почему не слушал тех, кто заряженным ружьё держать велели?

Опять пробуждается конфликт. Змеиная натура проявилась. Басни «Мальчик и Змея» рука баснописца коснулась. Нужно знать с кем дружить, тогда ужаленным другом не быть. А если дружить со змеёй, то не надо искать мыслям покой. Как же… разве не так? Может «Пловец и Море» знают друг друга: и этак, и всяк? Тогда зачем человек по водной глади под ветром ходит? В штиль же к водной глади он не подходит. Он хочет плыть, но без ветра не плывёт, но при ветре судно его утонет, под воду уйдёт. Так зачем винить море в убийстве людей? Человек с морем дружит, когда ему самому то видней.

Не те друзья у человека, он прекрасно знает это, но ставит вместо себя охранять огород ослов, будто не понимая, результат будет каков. В басне «Осёл и Мужик» всё так и произошло. Виноват, понятно, в случившемся будет кто. Отнюдь, не человек, поручивший ослу огород. О виновном тот человек был и будет далёк. Что говорить. О том не сообщишь тому, осла поставившего сторожить. В лице его только врага сможешь правдой такою нажить. Басня «Волк и Журавль» будет вторить сему, за съеденное плати, или пойдёшь к рыбам в уху.

Оставим печали. Печаль там, где она видна. Не приходит печаль к человеку одна. С кем сравним человека: с пчелою иль с мухой? Коли горько ему — он мухе подобен. На чужбине лучшую долю искать он будет способен. А иной человек, он — как пчела — от родного улия не способен отказаться никогда. Иначе можно посмотреть. Кто государству для его процветания служит — тому в нём всюду мёд. Прочий человек не дома, так на чужбине падаль для прокорма найдёт. В басне «Пчела и мухи», стоит верить, не такие уж слухи.

Почему сразу падаль? Может вынужден он? Басню «Муравей» тогда скорее прочтём. У себя в муравейнике силой наделён муравей, нет его в муравейнике зверя сильней. Всем на зависть, хвалиться без меры можно, но желать большего почёта должно. Пойдёт муравей в город, удаль свою показать, тем заметнее в мире для мира обитателей стать. Заметят его? Муравья малого и хилого одного? Не заметят. Разве заметить должен был кто?

Искать надежду зачем там, где тебя никто не ждёт? В тамошних местах у местного люда итак хватает забот. Но манит океан, манит чужбина, перед глазами жизни в сладости картина. Продано всё, куплено судно у купца, но ветер на море бушует, потопит он пожелавшего лучшей доли юнца. «Пастух и Море» не могли быть совместимы, как бы пастухи с суши на чужбину не были гонимы. Имея стадо своё, живя не хуже других, оказалось так, что вернувшись назад, пасти придётся уже овец не своих.

Море сурово. С ним нужно уметь совладать. С ним дружить, как змею в качестве друга держать. Не гляди на ласковый взгляд или ровную гладь, они могут в им угодное время взять и тебя же пожрать. Потому опасайся, остерегайся змеи. Помни, личин не меняют они. Не меняет личину и море, создавая видимость, будто в покое. Басня «Крестьянин и Змея» о том как раз, может она убережёт кого-то. Может прямо сейчас. Чай не набьёт оскомину человек, басня «Лисица и Виноград» спасёт от схожих бед. Овец ведь способны и собаки съесть, об этом в басне «Овцы и Собаки» поучение есть.

Беда приходит — не отмахнёшься. «Медведь в сетях» окажется — от заблуждений очнёшься. Будет просить зверь отпустить на волю его. Не сделает плохого он человеку ничего. Кто поверит — тому задранным быть. Кто не поверит — решит медведя умертвить. А может проявить заботу и не губить его? Благодарным, нужно запомнить, бывает мало кто. Может сегодня ты будешь отблагодарён, а завтра увидишь, как вчера благодарный на тебя окажется взъярён. Что на судьбу пенять, коли мягок внутри, не ропщи — надежды на благость свершённого не осуществятся твои.

Смысл заботы понимает проявляющий её. Кроме человека, оное не оценит никто. Взять для примера «Колос», в поле растущий. Человеком взращиваемый, зёрен от него ждущий. Но нет теплицы, под небом открытым растёт колос и не видит, не ощущает себя сытым. В том его укор человеку, не видит от него помощи он. Для колоса проявление всякой заботы — пустой звон. Не замечает делаемое для него. Судить о том ему очень легко. Не сможет человек сему злаку объяснить, как ценит он его, как помогает ему жить. Но Крылов не о растения нужде говорил, он открыто народ русский в требовании о нём заботы укорил.

А вот басня «Мальчик и Червяк» — она уж точно от Крылова потомку во благость данный знак. Не было беды, жили все по нуждам своим, пока мальчик не оказался яблоком далёким от него томим. Взялся червяк помочь, попросив дать малый кусочек, подумал он плода отведать (скажем между строчек). Что сделал мальчик? Съел яблоко без остатка он, а червяка раздавил. Какое поучение тому мы тут найдём? Не станем искать, без того всё ясно — проявляющим заботу быть довольно опасно. Правда, польза возможна от всего. В басне «Похороны» к смерти отношение легко. Посему не надо ломать дрова раньше положенного срока, басня «Трудолюбивый Медведь» покажет, чья ломать должна быть забота.

Сказанное тут стоит учесть. Сочинителя всякого полагается нам с вами вознесть. Своё он написал или переложил с чужих слов, то не важно — писал он ведь для людей, а не для ослов. Главное понять, труд сочинителя останется на века, не забудут написанного им нигде и никогда. Пером не обеспечишь богатства себе, но имя оставишь, помнить будут о твоей судьбе. «Сочинитель и Разбойник» — именно о том, где разбойник заработает нужное ему ночью и днём. Только отойдёт разбойник от дел, будто он не жил и ничего не хотел. А перестанет сочинитель творить, написанное прежде будет далее его речами быть. Всякий «Ягненок» поймёт то, когда возмужает, и овца волком с годами станет. Безобидным не мни человека, словом он добьётся всего! В том числе и успеха.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Девиз Хаггарда — все беды от женской красоты. Вернее, от изумительной женской красоты. Не всегда, но в произведении Райдера обязательно, находится девушка, которой никакая из барышень в подмётки не годится. Этого вполне достаточно, чтобы за сердце такой красавицы начиналась борьба на уровне государств. В представленном читателю случае сошлись интересы Англии и Испании. И всё бы ничего, да снова внешний блеск исходит от дочери еврейского семени. Кажется, достаточно иметь отца еврея, как героиню Райдера буквально с яслей начинают желать видеть в качестве невесты.

От прошлого не убежишь — ещё один девиз Хаггарда. Отец Маргарет покинул Испанию, опасаясь суда инквизиции. Ему полагалось сожжение на костре за веру предков. Он обосновался в Англии, женился, воспитал дочь, слыл за добропорядочного христианина. Теперь дочери суждено против воли вернуться в Испанию, куда её обманом вывезет испанский гранд сомнительного происхождения. Как читателю видно, все действующие лица не так просты. Сложен в понимании и жених Маргарет — сын дворянина, выбравшего не ту сторону в войне Алой и Белой розы, вследствие чего он был лишён прежних владений.

Ситуация усугубляется сложностью взаимоотношений между Англией и Шотландией, союзницей последней обычно выступает как раз Испания. Ударишь испанца на улицах Лондона, так сразу ополчится каждый шотландец поблизости. И это при том, что спровоцировать драку, по мнению Хаггарда, было легко. Достаточно задеть честь дамы, спровоцировав тем благородного англичанина вступиться за неё. Инцидент в подворотне мог привести к вооружённому противостоянию с задействованием флота и армии. До того Райдер повествование не доводил — нагнетая обстановку, он позволял разворачиваться событиям по излюбленному им плану.

Третий девиз Хаггарда — новых историй не бывает, всё повторяется по одному и тому же сценарию. Снова человек теряет любимую девушку, бросается следом, настигает похитителя, терпит поражение, снова его настигает и опять ему проигрывает, продолжая идти следом, пока не закончится терпение у писателя, и на страницах не появится уникальное разрешение представленной читателю ситуации.

Схожая канва не умаляет интерес к произведению Райдера. Конечно, иной раз возникает желание прекратить мучения, отказавшись от знакомства с историей, когда знаешь, как действие будет развиваться. Только есть существенный момент, мешающий так поступить. Это возможность познакомиться с настоящим прошлым, в которое Райдер поместил действующих лиц, и возникающая необходимость смириться с неизбежным. В очередной раз кому-то из героев предстоит совершить жертву во имя всеобщего счастья.

В случае «Прекрасной Маргарет» происходящее на страницах приятно ещё и тем, что основного злодея поджидает не смерть или увечье, а общественное осуждение, должное стать для него самым суровым наказанием. Когда твои устремления не поддерживают люди, если граждане твоей страны готовы поднимать постоянно на смех тобою совершаемое, то разве получится спокойно существовать остаток дней? Впрочем, жизнь и до того не жалела человека, тем его озлобив и отправив на поиски счастья в другую страну.

Разве нужно говорить, что Хаггард строил повествование угодным лично ему образом? События на страницах могли быть построены отличными от представленных. Но автором является Райдер, поэтому другого ожидать не следует. Всё обязано закончится благополучно, пускай не все доживут до последних страниц. Главное, никто не отказывался от убеждений, как бы к ним не относились люди. Поднятый Хаггардом вопрос веры был и останется болезненным для людей: важно его решение принимать с высоко поднятой головой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Даррелл попробовал силы в написании сказки для самых маленьких читателей. Ему не требовалось поднимать важные проблемы, достаточно приковать внимание детей к происходящему на страницах. Пусть действующие лица выполняют поставленную перед ними задачу, встречают новых друзей, вместе справляются с неприятностями, а после пожинают результат совместного достижения. Так о чём же книга Даррелла? Она о том, как ребята нашли говорящий свёрток и помогли спасти прекрасное место от злобных созданий.

Говорящий свёрток содержит в себе попугаев, умеющих мыслить и вести понятные беседы. Удивляться такому обстоятельству читатель вскоре перестаёт, стоит появиться на страницах говорящему паровозу французского производства. Читатель радуется, узнавая детали повествования, но не придаёт значения, когда тот же паровоз довезёт ребят с попугаями до места, более не принимая участия в их дальнейших приключениях. Тем Даррелл давал запоминающееся представление, поражающее сказочностью, не останавливаясь на нём долее нужного.

За паровозом следуют новые действующие лица, чей образ расходится с представлениями о них. Горностаи оказываются трусливыми созданиями, чья храбрость пробуждается под воздействием некой травы. Столкнувшись с подобной оказией, ребята начнут думать, каким образом раздобыть требуемое им растение. Сам Даррелл изобретает очередное похождение, снова наполняя красками происходящее.

Перелистывая страницы, читатель может не возвращаться к прежнему содержанию. Сцены сцеплены друг с другом, но без одного действия не возникнет следующее. Поэтому без паровоза ребята не доберутся до нужного места, а без говорящего свёртка им не нужен и сам паровоз. И о василисках они не узнают, спокойно закончив отдых, вернувшись домой без обретения минувших их приключений.

Читать сие произведение Даррелла лучше с иллюстрациями. Воображение взрослого читателя откажется воспринимать действие без помощи, маленький же читатель (или слушатель) с интересом предпочтёт визуальное восприятие. Как таковое произведение Даррелла ничего не содержит, кроме забавных эпизодов, объясняющих происходящее на страницах необычными обстоятельствами.

У знакомящегося с сюжетом «Говорящего свёртка» должна обязательно возникнуть идея, будто Джеральд представленную историю обязан был кому-то рассказывать. Может так он привлекал внимание людей к Джерсийскому зоопарку, где живёт такой сказочник, чей дом обязательно следует посетить? И уж там-то обязательно будут продемонстрированы говорящие попугаи, поверженные василиски, единороги, дракон и паровоз. Обзорная экскурсия дополнительно превратится в повторение приключений, перешедших со страниц в настоящую жизнь. Если это не так, то тому следовало бы обязательно быть.

Даррелл понимал — сперва нужно заинтересовать. Лучше это делать с раннего возраста, когда человек наиболее впечатлителен. Хорошо известно, как детские воспоминания проносятся через всю жизнь, не забываясь даже в глубокой старости. Если сразу объяснить необходимость сбережения природы, тогда необходимость в этом всегда будет присутствовать на подсознательном уровне. А так как ребёнку не скажешь, чему ты его хочешь научить, приходится использовать сказки, подобные «Говорящему свёртку».

Кто же тот волшебник без очков, создавший место происходящих в произведении событий? Читатель понимает — имя ему Джеральд. Он исходил из лучших побуждений, воссоздавая из ничего прекраснейший уголок на планете, вместив в малое пространство огромный по значению смысл. Пусть такое рассуждение является домыслом, но ведь нельзя не додумывать не доведённое до прямого объяснения. Всё именно так, как тут сказано. Кто считает иначе, тот не станет читать сказок и не пожелает понимать, о чём на самом деле желали иносказательно сообщить.

В таланте Даррелла появилась новая грань, теперь он начнёт писать истории для маленьких детей.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Восприятие человека — самая поразительная вещь во Вселенной. Кажущееся ему красивым, другим кажется уродливым. Принимаемое за проявление добрых чувств, где-то является воплощением худших из зол. Поразительно в этом то, что каждый считает правильной собственную точку зрения, не желая считаться с отличным от своего мнения. Коррида — прямое тому доказательство. А как быть, если человек чувствует себя ущербным, не понимая данную ему с рождения красоту? Вина ли в том, что он родился не там, где его никогда не смогут понять? Или его вина в неумении подстроиться под окружающие реалии давшей ему приют страны? Куприн постарался разобраться в этом, написав сказку «Принцесса-дурнушка», позже получившую название «Синяя звезда».

Тысячу лет назад в некую мирную страну пришли рыцари-завоеватели. Они могли проливать кровь, но не стали этого делать. Местные женщины приняли их, разделив с ними ложе. Встретившие тёплый приём, рыцари более не покидали сих земель, основав новое государство. Годы шли, ничего не менялось, население страны продолжало жить в мире, принимая каждого приходящего, и никто от них не уходил. Беда была в одном, изредка рождались ужасно некрасивые короли, хоть и слывшие добрейшими из добрых правителями. И вот, специально для читателя, на свет появилась принцесса… воплощение уродства. Чтобы ребёнок не страдал от физической неполноценности, были уничтожены все зеркала в королевстве.

Подвох в рассказываемой Куприным истории не сразу заметен. Приходится жалеть несчастную девочку, с которой случилась столь несправедливая оказия. Может в её жизни появится принц, способный полюбить? Ведь в сказках и не такое бывает. Вдруг загорится синяя звезда или появится фея-крёстная? Либо сойдутся два отверженных, найдя умиротворение в общем горе? В таком случае от сказки не было бы проку. Какой смысл читать, если происходящее на страницах никогда не повторится в действительности?

Куприн повернул события обратной стороной, побудив читателя к размышлению. Так ли всё на самом деле, как оно воспринимается? Действительно ли девочка настолько уродлива? А вдруг всё не настолько плохо? Это не так важно. Александр дал то сразу понять читателю. Насколько негативно не относись, значение имеют другие качества. Не красота совершает добрые дела, они становятся заслугой именно с добром настроенного человека. Внешность при этом не имеет значения, но она всё-таки влияет на самочувствие её обладателя. Он тем счастливее, чем приятнее выглядит.

Читателю нужно иначе посмотреть на ситуацию. Пусть не внешность влияет на происходящее. Допустим, улыбающийся человек приятен в общении, ему хочется ответить взаимной улыбкой. Но разве это служит гарантией, что его речи полны правды? А может за красивыми зубами и приятным запахом изо рта скрывается гнилая душа? Тогда как неправильный прикус и проблемы с пищеварением отталкивают собеседников от продолжения беседы, какими бы замечательными душевными качествами не владел их оппонент. Конечно, это условности. В подобной манере можно судить обо всём, но нужно согласиться — зерно истины в таких рассуждениях имеется.

И вот снова перед читателем уродливая принцесса. Её помыслами должен гордиться всякий, хотя бы и закрывая глаза на возникающее омерзение. Государству с такой правительницей предстоит процветать, ведь девушке повезло с подданными, лишёнными предрассудков. Принцессу ждёт счастье, ибо это сказка. И счастье к ней придёт в лице столь же некрасивого принца, ведь так должно происходить в подобных историях. Но окончание «Синей звезды» лучше прочитать самостоятельно, тогда представление о мире обязательно перевернётся с ног на голову. Да, принцесса никогда не была уродливой!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Повесть можно написать всего лишь созерцая некий предмет. Для Паустовского таковым послужила карта Мещёрского края. Он проследил её содержание, чтобы поделиться наблюдениями с читателем. Какой видел он сей край сам, тот отличался от представленного. Причиной тому является прошествие лет — датой съёмки обозначен 1870 год. Многое минуло за столь короткий срок. Ещё больше минуло с давних пор, поскольку некогда Мещёры тянулись с севера на юг и с востока на запад, а не как сейчас — «раскинулись» на малом отрезке между Рязанью и Владимиром.

Нет в Мещёрах примечательного. Не видит в них Константин особенности. Ему они приятны воспоминаниями, по следам которых он и взялся о них судить с высоты достигнутого. Как же получилось так, что понадобилась старая карта, тогда как можно было спросить о интересующем у старожилов? Приходится махнуть рукой. Какой толк от издавна живущих в этом краю людей? Разве укажут они правильное направление, понятное им одним? Лучше вооружиться картой, самостоятельно внося в неё изменения по мере продвижения. Паустовскому лучше судить о работе на местности, нежели его читателю.

Кстати, о читателе. Внимать рассказываемому Константином трудно, если Мещёрский край не был виден лично. Что это за хвойный лес такой? Почему так уважительно к нему относятся? Ведь с первых строк заявлено — обыкновенная природа, без возможности чем-то её выделить. В условиях обыденного созерцания Паустовский плывёт по волнам памяти, нисколько не стремясь взволновать обращённое к его повествованию внимание. Захотелось высказаться, припомнить детали. Ничего не поделаешь — подобным образом Константин написал большую часть книг.

Коли рассказ про лес, тогда нужно поведать о приметах, поделиться знанием определения сторон света или ещё о чём-то, тем отвлекая внимание читателя, получающего более информации, когда действия на местности возвращают Паустовского к анализированию содержащейся на карте информации. Вот Мшары — покрытые мхом болота. Точно ли они нанесены? В чём их примечательность? Читатель, видевший оные, сверяет собственные представления с точкой зрения на них у Константина. Если сходится — отлично, а если нет — годы не щадят природу, изменяя её лик для каждого последующего поколения.

Паустовский не спешит. «Мещёрская сторона» — скорее не повесть, а несколько собранных вместе очерков, связанных одной темой. Когда карта откладывалась в сторону, перед читателем предстаёт железная дорога или снимаемый Константином дом. Появились новые объекты для выражения мыслей о них, что хорошо вписывается в общий повествовательный фон. Разбираться или укорять автора за им излагаемое никто не станет. Говоря разобравшись, Паустовский умел переносить мысли на бумагу, тогда как основная часть людей их продолжает держать в голове. Взялся бы каждый за писательское ремесло, так переполнилась бы литература от увиденных под разными углами мещёрских сторон.

Обсуждать и понимать содержание не требуется. Оно представляет авторское восприятие природы, проявляемое через рефлексию. Константин разгружался от отягощающих его дум, тем давая творческим способностям лучше раскрыться. «Мещёрскую сторону» можно принять за черновик. Паустовский продолжал развивать писательский талант, умея рассказывать о самом обычном, о чём другой не подберёт текста и на несколько страниц. Нужно только иметь представление о чём пишешь, как образы сами заполнят пустые листы. А когда образы имеют вид Мещёр, то отчего не расписать ручку?

Взять бы читателю да пройтись по краю, описанному Паустовским, после сравнивая впечатления. Но не сразу, а спустя десяток лет. Сойдутся ли во мнении человек нынешний и некогда живший?

Автор: Константин Трунин

» Read more