Донна Тартт «Щегол» (2013)

«Покажи мне потную подмышку Джо!
Вспышка.»

Художественная литература должна воспитывать своих читателей, а не просто отражать реалии сегодняшнего дня. Лучше — отразить день завтрашний. Что ждёт человека впереди? Донна Тартт видит мир в мрачных оттенках. Для неё не существует положительных эмоций, должных пробуждать у читателя ощущение приятности. Намного проще показать разложение общества, взвинтив отрицательные моменты до пиковых значений. Никто не предполагал, что писатель-альтернативщик сможет на равных стяжать популярность среди коллег по цеху, сдерживающих пошлые моменты внутри себя. Тартт выливает грязь на страницы вёдрами, не думая убирать за собой. «Щегол» мог стать книгой о следующем поколении, но показал лишь день вчерашний, не добавив нового, не заслужив права быть запрещённым, поэтому ему суждено кануть в прошлое.

Донна Тарт начинает повествование с теракта, делая его отправной точкой всех последующих событий. Совершенно неважно кто именно его совершил и какие преследовал цели. Этот террористический акт мог оказаться чем угодно, начиная от неисправностей внутри самого здания. Вполне могла иметь место диверсия. Но, опять же, в чём её суть? Для жителей США подобное проявление внимания к себе — очень болезненное. И если писатель хочет привлечь достаточное количество читателей, то ему нужно создать общественный резонанс. Мотивы и предыстория могут остаться вне сюжета, поскольку никто не посмеет над этим задуматься. Читатель может сказать, что это не имеет большой важности. Такой читатель не заметит всех дальнейших погрешностей, утирая, обильно льющиеся, слёзы. Его внимание поразит всё, начиная от сцены, где после взрыва мальчик мило беседует с умирающим дедом порядка тридцати минут, не вспоминая о матери, и заканчивая обколовшимся хладнокровным убийцей, чья нелёгкая доля основательно надломила психику человека, пустив его жизнь под откос.

Беллетрист должен только писать, не задумываясь над правдивостью того, что в результате у него получается. Главное — красиво сложить слова в предложения, оформляя куцые абзацы, и забивая оставшееся место диалогами персонажей. В итоге, перед читателем разворачивается широкое полотно происходящих событий, вполне имеющих право на существование. Донна Тартт отразила не один момент, а взялась описать большой по протяженности во времени отрезок, куда поместила главного героя, что будет взрослеть у читателя на глазах. Вся его жизнь — абстракционизм. Все его поступки — сюрреализм. Всё остальное — супрематизм. Пока писатель старается добиться гармонии главного героя с окружающим миром, тот будет пить водку и смотреть «Губку Боба». Тартт использует в тексте наркотики, алкоголь и бранные выражения, обильно нанося их на страницы, делая соответственно простейшими геометрическими фигурами, играя только с цветами композиции.

«Щегол» — яркий представитель бульварного чтива: он не имеет художественной ценности, рассчитан на читателя с непритязательным вкусом, является мелодраматичным мылом. Главному герою надо сочувствовать, не пытаясь анализировать его поступки. Тартт постоянно вводит в повествование шокирующие повороты, стараясь удержать интерес читателя. Если теракт сам по себе уже привлекает внимание, то потеря родителей, асоциальное поведение, преступления, пристрастие к наркотикам, лёгкие отношения с противоположным полом — являются дополнительными шагами к моральному падению главного героя. Безусловно, добрая душа обязана иметь светлые мысли, даже при всём вышеперечисленном.

Если представить, что изначальная идея принадлежала Джерому Сэлинджеру, давшему её реализовать Сидни Шелдону, который написал половину и отложил до лучших времён, а перед смертью в завещании попросил Стивена Кинга дописать книгу, только в таком случае «Щегол» обретает самого себя в исполнении Донны Тартт.

«Надо было отдать дописывать Чаку Паланику!»

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: тартт щегол критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Donna Tartt, The Goldfinch, analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
«Моя рыба будет жить» Рут Озеки

9 comments

  • Бульварное чтиво не люблю, хотя, иногда, и хорошие романы подпадают под это определение.

  • Я думаю не стоит так уж осуждать Донну Тартт, мне кажется она во многом права, хотя я и не читала этой книги.

  • Книгу не читала. Ваша рецензия разгромила это произведение.Но мне кажется, что даже при таких недостатках книги, вам нужно было бы заметить и что-то позитивное. Не может же быть так, что всё абсолютно плохо. Это моё субъективное мнение. С уважением, Анна.

  • Судя по рецензии совсем не бульварное чтиво, как замечено выше, уже только описание терракта и ощущение трагедии -это целый пласт психологизма. Я бы почитала,,,

  • К сожалению, не так много времени для чтения и поэтому хочется прочитать что-нибудь действительно хорошее. После такой рецензии я точно не буду тратить время на эту книгу.

  • Не слышала об этом авторе, а после прочтения рецензии, поняла, что читать его не буду.

  • Ой, не люблю я такие книги, мрачные, безысходные… Ну какой в них смысл? Не то чтобы воспитывать книги должны, ну как нас воспитаешь, но хорошо, когда они что-то хорошее, доброе в нас пробуждают.

  • Аватар Михаил

    Не согласен с обзором. Книга, безусловно, не перл мировой литературы, но хорошо написана и пронизана неиссякаемым трагизмом, к тому же акцент делается скорее не на сюжете, а на вечных вопросах человека, которые звучат неоднократно и весьма убедительно. Не нужно искать в книге оптимистических ноток. По мне, так в силу темперамента русской души книга воспринимается более тепло и остро, ибо вся юдоль русского человека — сплошь трагедия. Поэтому не надо себя обманывать и цеплять западный мундир, т.к. лучшая литература — это трагичная литература!
    «Трагичен мир, поскольку зло нам никогда не истребить,
    оно свободой рождено, как и добро, нам с этим жить!»

  • Мне тоже не понравился этот «кирпич». К слову, я вообще не поняла, за что там премию выдали.
    Если бы Стивен Кинг дописывал, это было бы более зрелищно и эффектно. А так… Мальчик, который на протяжении десяти или даже больше лет, так и остается «малышом» — это как-то неправдоподобно. Обилие ненормативной лексики вообще кажется мне из ряда вон для «высокой литературы», к коей причисляют это произведение…

Добавить комментарий для Людмила Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *