Tag Archives: чтиво

Ю Несбё «Сын» (2014)

несбё сын

В Скандинавии возможно всё, а в Норвегии и более того. Именно там преступники спокойно покидают тюрьмы, поскольку никто толком не представляет, как должна функционировать исправительная система. И именно там единожды был совершён теракт, при полном к тому попустительстве. В той Норвегии и детей воспитывают в духе вседозволенности. Порой те дети вырастают в оторв, имеющих своеобразное представление о реальности. А ещё о Норвегии удобно писать, когда желаешь выдать реалии распоясавшегося криминалитета. И ещё проще создать детектив в духе норвежских будней. Кажется, Ю Несбё вполне осознал ему доступную среду. Его герои — преступники. Он сам — с удовольствием о них рассказывающий истории. Теперь пришла пора поведать, как система наказаний должна быть сама наказана, ибо всякий должен страдать, даже кто противодействует страданиям других, хотя бы и принося справедливые мучения мучителям.

Приходится придти к согласию — о Несбё и про Норвегию можно красиво создавать любой степени и правдивости умозаключения. Как же всё это обстоит на деле? В действительности всё крайне плохо. Не вяжется образ Норвегии с тем, каким её преподносит Ю. Отчего считать Норвегию краем закоренелых преступников и наркоманов? И это про страну, уровень жизни в которой оценивается едва ли не лучшим в мире. Что же, будем считать, будто Несбё вносит долю нуара в бочку благонадёжности. Оттого у него сплошь преступники и наркоманы, пускай и с парадоксальным для них добрым началом.

Вот и в произведении «Сын» — главным героем ставилась задача отомстить за погибшего отца. Ради такой цели можно убивать всех виновных, либо тому способствовавших, либо просто встающих на пути? Детективная составляющая произведения тому способствует. И пока читатель будет ломать голову, зачем всё это вообще происходит, Несбё словно и сам не знал, к чему подведёт повествование. Окажется, всё можно привязать к месту. Да алогичность мешает здравому восприятию подобного исхода.

Беда Несбё и во внимании к деталям. В жизни человек не настолько подозрителен, каковым он предстаёт на страницах литературных произведений. С другой стороны, наблюдательность проявляется не там и не теми, кому это полагается. У Несбё работники тюрьмы не знают, кто содержится в их учреждении, в том числе и сотрудники для них неизвестны. Ю прописал любопытную замкнутую систему, скорее схожую с проходным двором. Ежели так, тогда действительно — стоит заключённому облачиться в форму надзирателя, как он волен свободно перемещаться, где ему вздумается. Зато обыкновенный водитель маршрутного транспортного средства склонен видеть странное, тогда как ему-то лучше следить за дорогой.

Со слов Ю в Норвегии существуют ночлежки для активных наркоманов. К оной на время и прибьётся главный герой. Доказывать пристрастие к наркотикам не требуется — поверят и сказанным словам. Там же завяжутся отношения с девушкой, переходящие в интимные. И вот из идеальной страны для жительства Норвегия превращается в притон. Мудрено ли, как на такой почве взрастают цветы зла?

Ю Несбё крепко стоит на ногах, явно должный слыть за мастера норвежского нуара. Пусть этот литературный жанр малость устарел, поскольку с его расцвета прошло порядка шестидесяти лет. Только если верить Несбё, когда нуар расцветал в Америке, в Норвегии хватало нуара и без литературных сюжетов. А коли так, тогда понятно, зачем современным норвежцам пожинать посеянное их отцами. Впрочем, это всё домыслы. Ю рассказал обычную историю, к которой поздно проявлять интерес.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ю Несбё «И прольётся кровь» (2015)

«Больше крови» — гласит название книги на языке оригинала. Исходя из этого можно вывести определение современной литературы. В ней действительно наблюдается чрезмерное количество действия, при этом редко связанное с реальным положением дел. Беллетристика извела себя до состояния полной художественности, не требующей каких-либо знаний и умений, кроме стремления писать о чём-то. Это можно охарактеризовать проявлением графомании. Поэтому вторым определяющим пунктом концепции литературы начала XXI века является построение повествования от первого лица. Автор вживается в роль или фантазирует на заданную тему, не прилагая никаких особых усилий. Наличие основного действующего лица позволяет не распылять внимание на других персонажей, делая историю максимально лаконичной. Одновременно с этим у писателя появляется уникальная возможность поделиться с читателем собственными мыслями, скрытыми под маской его альтер-эго.

Третьей особенностью современной литературы является то удручающее обстоятельство, что главный герой чаще всего оказывается дефектным, из-за чего ему приходится бороться или банально плыть по течению. Если одни писатели делают персонажей калеками, то другие, их большинство, выбирают душевную травму. Всё складывается против, благодаря чему писатель разворачивает слёзовыжимательную историю, в которой ничего особенного нет, кроме главного героя, решающего насущные задачи. Нет полёта философии. Мораль же не рассматривается. Задачей писателя становится отработать определённые пункты, при отсутствии которых книга не будет пользоваться спросом.

Четвёртая особенность — моральное разложение. Каким бы мир не был вокруг красивым, ситуация спокойной, а погода отличной, в книге обязательно случается что-то экстраординарное. И чаще всего случается именно с главным героем. Может он кому денег должен из-за того, что у его дочери лейкоз, поэтому он занял крупную сумму; или другая оказия. По негласным законам дурное обязательно произойдёт: дочь всё-таки умрёт, а главный герой не сможет сполна расплатиться. И падает герой всё ниже и ниже, покуда писателю это не надоест. Возмездие наступит, если у истории возникнет в этом необходимость, но лучше оставить элемент недосказанности — это позволит написать ещё минимум две истории. А это уже пятая особенность — не ставить точку раньше третьей книги.

Если задуматься, то принцип сериала людям нравится. Но уважение к писателю от этого не возникает. Человек не желает рисковать, предпочитая отталкиваться от заданных рамок, нежели каждый раз создавать уникальное произведение. Можно сказать, что это его стиль, который позволил ему состояться. Пусть будет так. Если снова задуматься, то получается печальная картина — чтение книг такого автора напоминает хождение по кругу, где окружающая обстановка и главные действующие лица не изменяются, а всё остальное не имеет существенного значения.

Оспорить мнение, будто Ю Несбё пишет интересные истории трудно. Он действительно пишет интересно. Только пишет об одном, да теми же самыми словами. Происходящие события крутятся вокруг наркотиков, криминала и разборок. Они являются оторванным от повседневной жизни рядовых граждан Норвегии лишь в том случае, когда подобные события действительно могли происходить. Верить автору — последнее дело. Читатель должен зарубить себе на носу данную истину. Пускай вера ограничится тем, что главный герой находится в определённом месте. Всё остальное — выдумка. Разумеется, торгующий наркотиками не может быть наркоманом, его дело — уметь обращаться с пистолетом, подчиняясь обстоятельствам. Несбё желает вывести события из равновесия, пустив происходящее дальше рутины, чтобы разборки стали разборками, а логика событий уже не имела никакого значения.

Пожалуй, пора вводить термин для подобной литературы. Поскольку, хоть она и современная, давно идёт по собственному пути. Это не экзистенциализм, где писатели искали смысл существования через рассуждения в произведениях. Это и не модернизм — тут нет игры с формой подачи материала. Допустим, Im primas: я — главный герой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Ю Несбё «Кровь на снегу» (2013)

Эта история могла иметь право быть в Норвегии в семидесятых годах XX века, когда наркорынок был свободен, а имеющиеся игроки не могли поделить друг с другом сферы влияния. Ю Несбё предлагает читателю набор любопытных фактов, что никогда в жизни не пригодятся, но без которых современная литература не может обойтись. Для этого Несбё даёт читателю рассказ о наёмном убийце, чья жизнь горела ярко, обречённая подойти к закономерному концу. На криминальных разборках глупо строить романтичный сюжет на почве любви, гораздо лучше представить всё в виде сгоревших надежд, предопределивших становление главного героя в качестве начитанного и наивного добряка по оказанию услуг особого рода. Книга «Кровь на снегу» почти пропитана зимней депрессией, но она оказалась гораздо глубже по содержанию, чем её номинальный объём. Такие произведения хорошо экранизировать, используя закадровый голос нарратора, повествующего о собственной нелёгкой судьбе.

Главный герой вместо сказок в детстве изучал мамину книгу искусств, в школе налегал на английский язык, а после пристрастился к трудам Дарвина, усваивая из них умные мысли. Он же убил родного отца, не стерпев издевательств над матерью, вследствие чего принял решение не поступать в институт, а пойти по скользкой дороге. Ему ничего не стоит избить босса, если тот будет унижать женщин. Главный герой — очень противоречивая фигура, постоянно размышляющая надо всем, тщательно анализируя выводы, сопоставляя их со своими действиями, что мешает ему бездумно выполнять приказания заказчика. До добра это его точно не могло довести… Однажды, он совершает ошибку. И в этот момент Ю Несбё превращает историю в криминальное чтиво с сицилийскими разборками на скандинавский лад: без спешки, интеллектуально и с шикарными поворотами сюжета.

Для Несбё нет мелких деталей: все описываемые события выстраиваются в цепочку взаимосвязанных событий. Если читателю покажется, что сцена с кольчугой слишком надуманна и является лишней, то его лицо потом вытянется, когда Несбё посчитает нужным задействовать её повторно. «Кровь на снегу» — сказка для взрослых людей, уставших от однотипных детективов, но желающих прочитать ещё один такой же, только с самобытными персонажами. Трудно судить, насколько Несбё создал уникальных персонажей, ведь изнаночная сторона обыденности в культуре воспринимается именно так, как об этом написал Ю. Можно найти множество похожих сюжетов, если немного счистить снег со страниц книги. Главный герой — одиночка, поэтому добрая часть таких сюжетов отпадает. Но он действует в одиночку против всего мира, а значит эта добрая часть возвращается обратно. Совершенно неважно, какие мотивы преследует главный герой — свою миссию он выполняет не хуже собратьев по ремеслу мести за униженное достоинство.

Повествование идёт от первого лица — это помогает лучше понимать поступки главного героя, его воззрения и мысли. Несбё не скупится на информацию, показывая человека с внутренним кодексом чести, чьё понимание справедливости не смогут принять даже далёкие от криминала люди. Главный герой не может быть настолько хладнокровным, как его показывает автор. Несбё всё делает для того, чтобы читатель проявил сочувствие к поступкам наёмного убийцы: он ведь тоже личность, заслуживающая права быть уважаемой обществом. Как бы Несбё не выводил его на преступный путь, но, видимо, в описываемое время в Норвегии общество серьёзно лихорадило, если в семьях цвело домашнее насилие, а подростки выходили в жизнь с искалеченной психикой.

Выжить может только изворотливый, знающий негласные законы выбранной им стези, либо он заранее обречён быть пассивным наблюдателем надвигающейся расплаты за единственный неверный шаг.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Донна Тартт «Щегол» (2013)

«Покажи мне потную подмышку Джо!
Вспышка.»

Художественная литература должна воспитывать своих читателей, а не просто отражать реалии сегодняшнего дня. Лучше — отразить день завтрашний. Что ждёт человека впереди? Донна Тартт видит мир в мрачных оттенках. Для неё не существует положительных эмоций, должных пробуждать у читателя ощущение приятности. Намного проще показать разложение общества, взвинтив отрицательные моменты до пиковых значений. Никто не предполагал, что писатель-альтернативщик сможет на равных стяжать популярность среди коллег по цеху, сдерживающих пошлые моменты внутри себя. Тартт выливает грязь на страницы вёдрами, не думая убирать за собой. «Щегол» мог стать книгой о следующем поколении, но показал лишь день вчерашний, не добавив нового, не заслужив права быть запрещённым, поэтому ему суждено кануть в прошлое.

Донна Тарт начинает повествование с теракта, делая его отправной точкой всех последующих событий. Совершенно неважно кто именно его совершил и какие преследовал цели. Этот террористический акт мог оказаться чем угодно, начиная от неисправностей внутри самого здания. Вполне могла иметь место диверсия. Но, опять же, в чём её суть? Для жителей США подобное проявление внимания к себе — очень болезненное. И если писатель хочет привлечь достаточное количество читателей, то ему нужно создать общественный резонанс. Мотивы и предыстория могут остаться вне сюжета, поскольку никто не посмеет над этим задуматься. Читатель может сказать, что это не имеет большой важности. Такой читатель не заметит всех дальнейших погрешностей, утирая, обильно льющиеся, слёзы. Его внимание поразит всё, начиная от сцены, где после взрыва мальчик мило беседует с умирающим дедом порядка тридцати минут, не вспоминая о матери, и заканчивая обколовшимся хладнокровным убийцей, чья нелёгкая доля основательно надломила психику человека, пустив его жизнь под откос.

Беллетрист должен только писать, не задумываясь над правдивостью того, что в результате у него получается. Главное — красиво сложить слова в предложения, оформляя куцые абзацы, и забивая оставшееся место диалогами персонажей. В итоге, перед читателем разворачивается широкое полотно происходящих событий, вполне имеющих право на существование. Донна Тартт отразила не один момент, а взялась описать большой по протяженности во времени отрезок, куда поместила главного героя, что будет взрослеть у читателя на глазах. Вся его жизнь — абстракционизм. Все его поступки — сюрреализм. Всё остальное — супрематизм. Пока писатель старается добиться гармонии главного героя с окружающим миром, тот будет пить водку и смотреть «Губку Боба». Тартт использует в тексте наркотики, алкоголь и бранные выражения, обильно нанося их на страницы, делая соответственно простейшими геометрическими фигурами, играя только с цветами композиции.

«Щегол» — яркий представитель бульварного чтива: он не имеет художественной ценности, рассчитан на читателя с непритязательным вкусом, является мелодраматичным мылом. Главному герою надо сочувствовать, не пытаясь анализировать его поступки. Тартт постоянно вводит в повествование шокирующие повороты, стараясь удержать интерес читателя. Если теракт сам по себе уже привлекает внимание, то потеря родителей, асоциальное поведение, преступления, пристрастие к наркотикам, лёгкие отношения с противоположным полом — являются дополнительными шагами к моральному падению главного героя. Безусловно, добрая душа обязана иметь светлые мысли, даже при всём вышеперечисленном.

Если представить, что изначальная идея принадлежала Джерому Сэлинджеру, давшему её реализовать Сидни Шелдону, который написал половину и отложил до лучших времён, а перед смертью в завещании попросил Стивена Кинга дописать книгу, только в таком случае «Щегол» обретает самого себя в исполнении Донны Тартт.

«Надо было отдать дописывать Чаку Паланику!»

Автор: Константин Трунин

» Read more