Tag Archives: новая словесность

Данила Зайцев «Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева» (2013)

Книга Данилы Зайцева — явление для русской литературы действительно уникальное, позволяющее взглянуть на Россию истинную глазами человека, которому есть с чем сравнивать. Все предлагаемые тетради повествуют о том, как одиночка хотел сделать лучше, но ничего добиться так и не сумел.

Автор родился в Китае, вырос в Южной Америке и, уже обзаведясь большим количеством внуков, решил воспользоваться программой для переселенцев, чтобы вернуться на земли предков. Он хотел стать первопроходцем, показав на личном примере возможности современной России, радушно готовой принять всех обратно. Настоящее положение дел быстро отрезвило Зайцева. Он честно хотел довести задуманное до конца. Все попытки осесть закончились провалом. Почему? Об этом и повествует книга-исповедь Данилы Зайцева.

Данила Зайцев ничего от читателя не скрывает. Он точно называет время, происходившие события и имена задействованных людей. Если политическая обстановка в Южной Америке и тамошняя борьба с наркоторговцами и контрабандистами никак не беспокоит, то досье на российских чиновников заставляет проникнуться к автору книги уважением. Даниле Зайцеву бояться нечего — он не пытается приукрашивать: говорит, как всё было на самом деле. Редкие люди заслужили его уважение, многие потеряли доверие и лишь единицы оказались подлинными радетелями за благополучие страны.

Так кто же такой Данила Зайцев? Его именем некогда пестрили новостные ленты, сообщая гражданам о невероятной одиссее южноамериканских старообрядцев, решивших вернуться в Россию. Главной движущей силой того переселения и был Данила Зайцев. Ему на самом деле хотелось возглавить данный поход.

Почему Данила Зайцев написал эту книгу? Ближе к окончанию повествования читатель видит, как упоминаемые автором люди настойчиво просят его написать обо всём, что ему довелось испытать, пытаясь воспользоваться программой для переселенцев. И когда ожидания не оправдались, а боль в душе осталась, тогда и сел Данила Зайцев за написание книги.

«Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева» состоит из семи тетрадей. Первые две были опубликованы в 2013 году в журнале «Новый Мир». В них автор рассказал предысторию семьи и как ему жилось в Южной Америке. Читателя же интересовало, каким образом старообрядцы возвращались в Россию. И вот спустя некоторое время книга вышла полностью. Теперь читатель получил возможность узнать обо всех мытарствах Данилы Зайцева. Немало порогов ему предстоит переступить, много плакать и сожалеть о гнилости российских чиновников, делающих всё, только не нужное для пользы страны.

Издателю пришлось основательно потрудиться, переводя рукопись Зайцева к нормам современной грамматики. Думается, надо было предоставить читателю книгу в первоначальном авторском варианте. Конечно, было бы трудно разбираться в описываемом, но это лучше, нежели приходится внимать избранным словам, специально оставленным для сохранения колорита. Когда-нибудь рукопись Данилы Зайцева увидит свет именно в таком виде, а пока всё внимание к скитаниям по Южной Америке, удручающему положению российских регионов и личности самого Данилы Зайцева.

Старообрядцы могли бы быть полезны России, так как трудолюбивы и способны плодотворно повлиять на экономику. Это, разумеется, плюс. При этом сильно смущает образ жизни самих старообрядцев. Читатель должен понимать, что русский мужик — везде будет русским мужиком. Он должен быть набожен, пить горькую и гонять жену. Точно так и поступают старообрядцы. К тому же они соблюдают религиозные предписания, живут общинами и не перечат родителям. Это тоже правда. Но русский мужик не будет терпеть чьего-то нахальства, даже родителей, поэтому пункт о почитании старших Данилой Зайцевым нарушался, как и его детьми в отношении него.

Прожив почти всю жизнь в Южной Америке, пытаясь заработать средства на пропитание, Данила Зайцев старался применить наработанное и в России. Отечественный продукт он игнорировал, отдавая предпочтение проверенной иностранной сельскохозяйственной технике и южноамериканским плодовым культурам. Он был твёрдо уверен, что природа России не будет против, привези он на её освоение боливийцев. Планы Данилы Зайцева поистине были грандиозными.

Когда тебе помогают — можно горы свернуть. Поэтому Данила Зайцев сильно не задумывался, осуществляя свои проекты. Ему ничего не стоило бросить созданное и податься в другие края. Он придирчиво изучал представленные для заселения регионы России, но хотел основать поселение в других местах, поскольку представленные на выбор его не устраивали. Читатель удивится, узнав, что Даниле Зайцеву банки были готовы представить кредиты под один процент годовых, а богатые друзья не жалели оказать помощь в семизначных цифрах без каких-либо обязательств.

И всё-таки у Данилы Зайцева ничего не получилось. Легче заниматься делом в Южной Америке — там всё намного проще. Идеалом для него является Боливия, одна из тех стран, где сохраняется стабильность. Какой бы не была бедной жизнь в данной стране, зато до неё никому нет дела и воевать с ней тоже никто не станет. Может Данила Зайцев бы и задержался в России, найдя тихий уголок, да вот дети не желали оставаться в чужой для них стране.

Надежды рухнули. Чиновники увидели пассивность Данилы Зайцева. Всё стало ещё труднее. Программа для переселенцев закончилась крахом.

«Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева» — образец того, что задуманное во благо нужно сперва хорошо обдумать, а потом претворять в жизнь. К сожалению, сперва делают, а потом отмахиваются.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Владимир Сорокин «Теллурия» (2013)

Нужно быть отчаянным оптимистом, чтобы поверить в то, что решил изложить Сорокин. Какие бы он не преследовал цели, но ничего конкретного связать не получается. Да — вышел некий продукт, похожий принадлежностью к контркультуре, частично поддерживающий линию модернизма, призванного расшатать понимание хорошей литературы в среде низколетающих писателей. Стараться увидеть антиутопию в «Теллурии» тоже не следует — автор предложил читателю настолько выдуманный мир, что впору его отнести к фантастике, сдобренной большими порциями православия, коммунизма, гомосексуализма, наркомании, бранной речи и желания видеть мир в руинах, ищущего в деградации возможность обрести новую возможность для развития человеческого общества на обломках старого, изжившего себя в тлетворном желании быть более гуманным, нежели это следовало делать. Давайте посмотрим на «Теллурию» изнутри.

Книга не имеет единого сюжета, а разбита на множество зарисовок, в которых и предстоит разбираться читателю, стараясь найти что-то общее. Вполне может оказаться так, что общего найти не получится. Разрозненные факты всплывают в книге совершенно внезапно, не имея под собой никакой основы. Ясно только одно: человечество деградировало, возродив коммунизм, объединив его с православием, вернув на места свой славянский говор. Само это уже вызывает только недоумение. Впрочем, Сорокин изредка будет давать читателю подробную информацию по каждому важному предмету. И самый главный предмет — это теллуриевый гвоздь, одна из напастей человечества, падкого на наслаждения. Сорокин предлагает вбивать этот тяжёлый наркотик прямо в череп, отчего многие персонажи книги будут получать наивысшее удовольствие, сохраняя гвоздь внутри головы, усиливая любой из возможных потенциалов.

Губит «Теллурию», впрочем, не стремление быть на волне контркультуры, а желание поместить внутрь книги текст без нужной подготовки. Сорокин просто берёт все пороки, описывая каждый в отдельности. Если тема наркотиков уже ясна, то читатель кроме неё найдёт большое обилие нецензурных речей, что не служат украшением содержания, показывая лишь старания автора ввернуть разные оригинальные сочетания. Кроме отборного мата в книге частый упор на гомосексуализм, от которого никуда уже не деться. Впрочем, тему гомосексуализма Сорокин всё равно не продумал, представив её на суд читателя под видом сегодняшнего дня, не считаясь с тем, что события происходят в выдуманном мире будущего. Весьма сомнительны религиозные войны, о которых Сорокин рассказывает с особым удовольствием, часто приводя для примера ваххабитский молот. Не этот ли молот вбивает теллуриевый гвоздь, и как они могут сочетаться друг с другом, особенно учитывая изначальное местоположение Теллурии? Хотелось бы знать именно это, но в тексте такому места не нашлось.

Если пытаться рассмотреть «Теллурию» в сравнении с ближайшими отечественными аналогами, предлагающими читателю практически идентичную тему параллельного будущего, то книга Сорокина может смело расположиться во временном промежутке между «Укусом ангела» Павла Крусанова и «Кысь» Татьяны Толстой, где авторы преследовали свои личные им понятные цели, последовательно представляя развитие общества, пока Крусанов исходил из магического реализма, Толстая внесла элемент славянской мифологии, но оба предложили вариант уничтожения старого мира. «Теллурия» во всех аспектах получилась промежуточным вариантом, предлагая читателю точно такую же игру словами, стараясь донести только одну простую мысль — писатель писал так заумно и прибегал именно к таким образным выражениям, чтобы ты, дорогой читатель, сразу понял, что перед тобой не абы какая книга, а едва ли не откровение, достойное занять место на полке образованного человека.

Одним решил выделиться Сорокин — он постоянно привносит в книгу аллюзии, даже не стараясь их прикрыть. Просто к слову пришлось, да красиво легла на строчки очередная метафора. Оппозиция власти, чьё дело обругать происходящее вокруг. И ладно бы Сорокин говорил по делу, не капая едкими циничными словами, а предлагая что-то конкретное. Но конкретного он не предложил… лишь теллуриевый гвоздь забить в голову, что само по себе уже глупо.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 2 3 4