Tag Archives: южная америка

Джеральд Даррелл «Земля шорохов» (1961)

Даррелл Земля шорохов

Даррелл взрослеет, а вместе с ним подрастает и читатель. Уже нет былой скромности в выражениях: текст изобилует ругательствами, пошлостью и, вполне себе наконец-то проявившимся, английским чувством юмора. Джеральд более не озабочен поисками животных, ему теперь нравится их снимать на камеру, а требуемые для зоопарка экземпляры всегда и везде готовы продать, главное сторговаться до адекватной цены.

Земля шорохов — это аргентинская пампа, край нехоженый, почти необитаемый. Отправляясь туда, нужно найти толкового знатока местности, а ещё хорошо бы знать испанский язык, ежели тебя не будет сопровождать переводчик. Также хорошо взять в дорогу мемуары Чарльза Дарвина, чьи наблюдения станут отправной точкой для нового познания пампы. Едва ли не основной целью для Даррелла было запечатление на плёнку морских слонов и морских же котиков. Но до того, как сии обитатели попадут в кадр, предстоит пережить ряд неприятностей.

Даррелл едко обсуждает принцип работы аргентинской бюрократии, подобной иной любой бюрократии каждой страны, при условии, если страна демократическая. Почему? Нигде к Дарреллу не относились подозрительнее, чем в демократических странах, обязательно воспринимающих Джеральда контрабандистом и обязательно же выписывая ему непомерно высокую пошлину. Поэтому читатель быстро перестаёт удивляться ругательствам Даррелла, воспринимающего на эмоциях изъятие клеток и оборудования и невозможности получить требуемую подпись, ибо ответственного человека всегда нет на месте.

Проблемы решаемы. Дарреллу всегда кто-нибудь поможет. Главное платить, тогда тебе составят компанию и разберутся с возникающими затруднениями. Не обязательно деньгами, можно лестными словами в своих же произведениях. Оттого ли так хорошо Джеральд отзывается о компаньонах? Не оговаривая, каким образом он с ними связался и чем обязан был такому пристальному вниманию. Впрочем, Даррелл любит людей, какие бы неудобства они ему не доставляли. Пусть хоть ополовинят часть его кресла в транспорте необъятными телесами — зато будет о чём вспомнить и заполнить страницы. Важно искать позитивные моменты. Вернее, вспоминать о негативе тогда, когда это требуется. Допустим, на таможне, где у всех сотрудников фамилия Гарсиа и по-человечески они не понимают.

В «Земле шорохов» Даррелл уделил пристальное внимание описанию повадок пингвинов, морских львов, котиков и гуанако. Причём подробностей много, как и предположений, касательно различных увиденных и не совсем понятных действий животных. Особенно приятно Дарреллу описывать интимную сторону отношений между объектами наблюдения, от чего, видимо, жена, сопровождавшая его в путешествии, спешно уехала домой (Джеральд связывает её отъезд с постоянной головной болью). Оставшись в одиночестве, Даррелл приступил к процессу покупки животных, но перед этим озаботился поиском наконечников для копий некогда живших в пампе индейцев.

Осталось два важных момента. Первый, Джеральд решил добыть вампира самостоятельно, для чего мёрз ночью и ждал пока его укусят. Второй, нужно вывести приобретённых животных, для чего вновь предстоит столкнуться с представителями таможенного клана Гарсиа. Конечно, ему помогут. Только читатель знает, в отношении Южной Америки нельзя быть до конца уверенным в успешности начатого на её просторах мероприятия, жертвой чего Дарреллу уже однажды быть приходилось. Но всё действительно обойдётся. Время не зря потрачено: материал отснят, животные доставлены в зоопарк.

Вот такой вышла поездка в Аргентину. Джеральд встретил новых друзей, оказавшихся людьми с особенными талантами, про которые он не забыл упомянуть. А если он и приукрасил где, то ничего страшного в том нет. «Земля шорохов» получилась наполненной юмором, остальное простительно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Три билета до Эдвенчер» (1954)

Даррелл Три билета до Эдвенчер

Ранее дважды побывав в Африке, Даррелл в 1950 году отправился в Южную Америку. Выбор пал на Британскую Гвиану по нескольким причинам. Во-первых, на тот момент Гайана ещё не обрела независимость. Во-вторых, местное население без затруднений говорит на английском языке. В-третьих, более на континенте подобных территорий не имелось. Кроме того, Даррелл не мог отказать себе в посещении деревни Эдвенчер, что на английском языке означает Приключение.

О чём же Даррелл мог написать на этот раз? Особо читателя он не обрадовал. Слог повествования сух, события не отличаются разнообразием. Даррелл описывает будни, толком пока не представляя, как фиксировать впечатления и рассказывать о них на бумаге. Он хватается за всё и повествует о занятных случаях, причём делает это от лица знающего дело ловца зверей человека. Его продолжали преследовать однотипные проблемы, поэтому-то и не получалось у Джеральда написать о чём-то ещё, иначе ему пришлось бы повторяться.

Особенности пребывания в Южной Америке наложили отпечаток на поведение Даррелла. Он всегда надеялся на помощь со стороны. Джеральд излишне стал полагаться на магазины, где можно приобрести всё ему требуемое. По сути, Даррелл уподобился туристу, путешествующему с целью раздобыть очередных представителей животного мира, надеясь не прилагать усилий сверх желаемого. В реальности ситуация оказалась не настолько радужной, вследствие чего Джеральду приходилось проявлять смекалку и изобретать новые подходы к ремеслу.

Снова Даррелл отправляется на ловлю сам, а также просит местных жителей добывать для него требуемых ему животных. Разумеется, не обходится без недоразумений, порой со смертельным исходом для пойманных экземпляров. Этот аспект часто встречается в ранних произведениях Даррелла. Надо понимать, гуманное отношение к братьям меньшим в Южной Америке тогда тоже никем всерьёз не рассматривалось. Думается, местные жители, как и в Африке, привыкли отправляться на охоту с целью добыть пропитание, а не для получения за сей труд денег.

Особых подробностей о пребывании в Британской Гвиане Даррелл не сообщает. Читателю известна цель его поездки и соответственно получает тот материал, который Джеральдом подразумевается. На страницах путевых заметок оживают сопровождавшие его товарищи, а встречаемые ими животные показывают себя во всей красе. Есть о чём задуматься, особенно при рассмотрении со стороны человека, изучающего окружающий мир. Думать не думаешь про животных таким образом, каким это получается у Даррелла, как касательно физиологии, так и всего остального, имеющего значение для конкретных видов, чья эволюция на данный момент привела их к определённому состоянию.

В меру спокойно, без переживания критических моментов (отсутствие клеток таковым считать не будем) и угрожающих жизни ситуаций (как оказалось, кайманы, угри и анаконды практически миролюбивые создания) Даррелл встречает до того не виденных им животных, наблюдает за уникальным процессом деторождения у жаб, смеётся над самым потешным существом — древесным дикобразом, озадачивается наведённым дикими свиньями шорохом, наблюдает за стрельбой из лука по рыбам, кормит муравьеда, вспоминает об укусах ленивца и о кровожадном нраве опоссумов.

Ради интереса к живой природе, чтобы оценить её многообразие и лучше понять происходящие в ней процессы, книги Джеральда Даррелла подходят идеально. Конечно, специфика его деятельности вызывает нарекания, но, кто станет отрицать, ныне всё чаще задумываются над сохранением вымирающих видов. Безусловно, деятельность человека сказывается на существовании животных, особенно чья жизнь подстроена под определённые условия. Когда-нибудь потомки ныне живущих обязательно подвергнутся изменениям, посему, как не проявляй старание, сохранить не получится.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Джеральд Даррелл «Под пологом пьяного леса» (1956)

Даррелл Под пологом пьяного леса

Ассоциативный ряд служит средством познавания мира. Если человек воспринимает окружающее, придавая вид знакомых ему вещей, значит у него есть для того весомые аргументы. Когда в склонившихся пальмах, пузатых деревья и колючих кактусах человек видит бар и его посетителей, то это минимум звонок о необходимости ограничить потребление алкогольных напитков. Даррелл ещё не осознаёт влияние зелёного змия, ничего о нём толком не рассказывая, лишь ранее проговорившись несколько раз. Во время посещения Парагвая и Аргентины Джеральду хватало проблем и без этого, ведь компанию ему составила жена, разбавив былое одиночество и обозначив необходимость более взвешенного отношения к жизни, в том числе и согласно основному увлечению Даррелла, выражающегося, как известно, в добывании животных для дальнейшей их переправки в зоологические сады.

Ныне Даррелл не уделяет внимание предпосылкам, сразу погружая читателя в трудовые будни зверолова. В Южной Америке извелись туземцы, поэтому ему приходится всем заниматься самостоятельно, ежели не получалось найти толковых специалистов, способных правильно выполнять поручаемые им задания. Бракоделы попадались Дарреллу и прежде, о чём он писал со скорбной весёлостью, принимая вынужденные страдания за кратковременную меру, понимая особенности работы в далёких от цивилизации местах планеты. И теперь не приходится удивляться, внимая причудам людей, пропитанных разнообразными домыслами, позволяющими им воспринимать железные и деревянные изделия за живые существа.

Кроме основного занятия Даррелл налаживает отношения с людьми и приобщается к их культурным особенностям. Например, Джеральд заново открывает для себя чаепитие, под которым в Южной Америке понимают употребление обжигающего мате, напитка из высушенных листьев и побегов одного из местных деревьев. И всё-таки читатель должен обратить взор на взаимоотношения Даррелла с женой. Джеральд в довольно едкой манере отражает случающиеся с ними неурядицы, выставляя жену в курьёзном виде, благо показывая её лишь с положительной стороны, едва ли не под видом идеальной спутницы, терпеливо принимающей чудачества мужа и выполняя его указания, пускай и предварительно высказав без утайки соответствующие моменту логически выверенные суждения.

Пьяный лес дал Дарреллу возможность показать зависимость животных от человека. Не все читатели поверят в слова Джеральда, но, не имея конкретных доказательств, приходится принять точку зрения автора, наглядно продемонстрировавшего, как дикие звери склонны принимать цивилизацию и подвергаться её воздействию. Ощутив лёгкую жизнь в четырёх стенах, подкармливаемые вкусностями, они уже не стремятся покинуть человека, прикипая к нему и вступая в единоборства с другими животными, дабы быть ближе к миске с едой. Реальность слишком жестока, чтобы угодить желающим, Даррелл будет вынужден многих бросить на произвол, когда возникнет необходимость уходить от очередной латиноамериканской революции, так и не выполнив поставленные задачи.

Даррелл даёт читателю понимание скорой смены профессии зверолова на иную деятельность. Кого ему не удалось добыть лично, тех зверей он купил в зоомагазинах Аргентины. А поскольку не имелось нужды проявлять наработанные навыки, Даррелл начал осваивать искусство записи на киноплёнку, видя в этом новомодном поветрии открытие громадных горизонтов для творческого преображения, не такого затратного и без привязки к определённым обязанностям по поддержанию жизни в питомцах.

Джеральду всегда было о чём рассказать. Стоит полагать, он найдёт о чём ему писать в будущем. Касательно пьяного леса, читатель должен запомнить занимательные случаи, вроде явления жабы-рогатки, водяной курочки, тигровой выпи, броненосцев, вискачи, жарараки, гремучей змеи и даже анаконды, чья слава грозного душителя скорее выдумка, нежели правда.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Данила Зайцев «Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева» (2013)

Книга Данилы Зайцева — явление для русской литературы действительно уникальное, позволяющее взглянуть на Россию истинную глазами человека, которому есть с чем сравнивать. Все предлагаемые тетради повествуют о том, как одиночка хотел сделать лучше, но ничего добиться так и не сумел.

Автор родился в Китае, вырос в Южной Америке и, уже обзаведясь большим количеством внуков, решил воспользоваться программой для переселенцев, чтобы вернуться на земли предков. Он хотел стать первопроходцем, показав на личном примере возможности современной России, радушно готовой принять всех обратно. Настоящее положение дел быстро отрезвило Зайцева. Он честно хотел довести задуманное до конца. Все попытки осесть закончились провалом. Почему? Об этом и повествует книга-исповедь Данилы Зайцева.

Данила Зайцев ничего от читателя не скрывает. Он точно называет время, происходившие события и имена задействованных людей. Если политическая обстановка в Южной Америке и тамошняя борьба с наркоторговцами и контрабандистами никак не беспокоит, то досье на российских чиновников заставляет проникнуться к автору книги уважением. Даниле Зайцеву бояться нечего — он не пытается приукрашивать: говорит, как всё было на самом деле. Редкие люди заслужили его уважение, многие потеряли доверие и лишь единицы оказались подлинными радетелями за благополучие страны.

Так кто же такой Данила Зайцев? Его именем некогда пестрили новостные ленты, сообщая гражданам о невероятной одиссее южноамериканских старообрядцев, решивших вернуться в Россию. Главной движущей силой того переселения и был Данила Зайцев. Ему на самом деле хотелось возглавить данный поход.

Почему Данила Зайцев написал эту книгу? Ближе к окончанию повествования читатель видит, как упоминаемые автором люди настойчиво просят его написать обо всём, что ему довелось испытать, пытаясь воспользоваться программой для переселенцев. И когда ожидания не оправдались, а боль в душе осталась, тогда и сел Данила Зайцев за написание книги.

«Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева» состоит из семи тетрадей. Первые две были опубликованы в 2013 году в журнале «Новый Мир». В них автор рассказал предысторию семьи и как ему жилось в Южной Америке. Читателя же интересовало, каким образом старообрядцы возвращались в Россию. И вот спустя некоторое время книга вышла полностью. Теперь читатель получил возможность узнать обо всех мытарствах Данилы Зайцева. Немало порогов ему предстоит переступить, много плакать и сожалеть о гнилости российских чиновников, делающих всё, только не нужное для пользы страны.

Издателю пришлось основательно потрудиться, переводя рукопись Зайцева к нормам современной грамматики. Думается, надо было предоставить читателю книгу в первоначальном авторском варианте. Конечно, было бы трудно разбираться в описываемом, но это лучше, нежели приходится внимать избранным словам, специально оставленным для сохранения колорита. Когда-нибудь рукопись Данилы Зайцева увидит свет именно в таком виде, а пока всё внимание к скитаниям по Южной Америке, удручающему положению российских регионов и личности самого Данилы Зайцева.

Старообрядцы могли бы быть полезны России, так как трудолюбивы и способны плодотворно повлиять на экономику. Это, разумеется, плюс. При этом сильно смущает образ жизни самих старообрядцев. Читатель должен понимать, что русский мужик — везде будет русским мужиком. Он должен быть набожен, пить горькую и гонять жену. Точно так и поступают старообрядцы. К тому же они соблюдают религиозные предписания, живут общинами и не перечат родителям. Это тоже правда. Но русский мужик не будет терпеть чьего-то нахальства, даже родителей, поэтому пункт о почитании старших Данилой Зайцевым нарушался, как и его детьми в отношении него.

Прожив почти всю жизнь в Южной Америке, пытаясь заработать средства на пропитание, Данила Зайцев старался применить наработанное и в России. Отечественный продукт он игнорировал, отдавая предпочтение проверенной иностранной сельскохозяйственной технике и южноамериканским плодовым культурам. Он был твёрдо уверен, что природа России не будет против, привези он на её освоение боливийцев. Планы Данилы Зайцева поистине были грандиозными.

Когда тебе помогают — можно горы свернуть. Поэтому Данила Зайцев сильно не задумывался, осуществляя свои проекты. Ему ничего не стоило бросить созданное и податься в другие края. Он придирчиво изучал представленные для заселения регионы России, но хотел основать поселение в других местах, поскольку представленные на выбор его не устраивали. Читатель удивится, узнав, что Даниле Зайцеву банки были готовы представить кредиты под один процент годовых, а богатые друзья не жалели оказать помощь в семизначных цифрах без каких-либо обязательств.

И всё-таки у Данилы Зайцева ничего не получилось. Легче заниматься делом в Южной Америке — там всё намного проще. Идеалом для него является Боливия, одна из тех стран, где сохраняется стабильность. Какой бы не была бедной жизнь в данной стране, зато до неё никому нет дела и воевать с ней тоже никто не станет. Может Данила Зайцев бы и задержался в России, найдя тихий уголок, да вот дети не желали оставаться в чужой для них стране.

Надежды рухнули. Чиновники увидели пассивность Данилы Зайцева. Всё стало ещё труднее. Программа для переселенцев закончилась крахом.

«Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева» — образец того, что задуманное во благо нужно сперва хорошо обдумать, а потом претворять в жизнь. К сожалению, сперва делают, а потом отмахиваются.

Автор: Константин Трунин

» Read more