trounin.ru

Интересные были раньше времена, о них со слезами только и говорить. Взять Фонвизина, поэт он вроде, славный литератор, переводил прозу, сам литературные творения создавал. Но из чего он вырос? Вырос он из грязи. В той грязи он с рождения по уши погрязал. Никто и ничего тогда не знал, и может статься так — не знали учителя, чему брались учить. Не ведал Фонвизин правил грамматики толком, в географии оказывался слаб. Но приметили его склонность к языкам, за него определив дальнейшую судьбу, в царскую контору переводчиком направив. Довольно категоричным был Семён Брилиант, сказывая про Дениса Фонвизина, попутно унижая власть монархов. И будет думаться, словно написана биография позже, когда установится советская власть. Но год издания 1892, тогда остаётся к иному выводу придти. Писал Брилиант биографию, придерживаясь единой линии повествования, не боясь опалы за остроту использованных им выражений.

Обязательно нужно сказать о предках Фонвизина. Они, как и у всех дворян, откуда-то да когда-то пришли в Россию. Один из предков воевал против Петра Великого, был им пленён и вот обжился в новой для себя стране. И как-то вовсе так неважно, что предков у Фонвизина и без того хватало на российских просторах. Однако, так принято было — предков вне пределов русских искать. Пусть будет так, опираемся в суждения ведь всё-таки больше на происхождение фамилии, чем самого рода.

У всех биографов одна черта — любовь к письмам Фонвизина. Причина очевидна — иных источников о нём почти не найти. Потому и Брилиант принялся донести до читателя их краткую суть. Становилось понятно, с каким пренебрежением Фонвизин относился к заграничным порядкам. Кто бы ему не говорил, будто в Европе живётся свободно, не испытывая угнетения царя… Всё это вздор: мог думать наш Денис. Свободы больше у крепостного в России, чем у того же француза, сидящего в кабале многажды тяжелее. Во Франции рабство на каждом углу! Такими наблюдениями делился Брилиант, опираясь на письма Фонвизина.

Но нет! Брилиант всё чаще начинал оспаривать мнение человека, им взятого для исследования. Ему показалось удобным наращивать объём биографии, стараясь найти противоречия в словах Фонвизина. Он специально искал разночтения, делал на том акцент, не видя различия, когда и зачем то было сказано. Может Брилиант истинно считал, что мнение человека не должно меняться на протяжении жизни, обязанное оставаться навсегда таким, каким однажды было высказано. Всему возразит Семён, разоблачив Фонвизина в домыслах, в том числе касательно и французского рабства.

Почему так? Довольно очевидно. Не могло быть так, чтобы при российском монархе вообще кому-то хорошо жилось, особенно крепостным. Раз так, тогда Брилиант станет разносить любое недовольство Фонвизина Европой. Безусловно, в Европе ничего хорошего не происходило, да говорить, будто там было хуже, нежели в России — такого мнения Семён стерпеть не мог.

Что ещё можно сказать про Фонвизина? Вполне очевидно, про пьесу «Недоросль». Обязательно следовало обсудить и придерживание стороны Панина, вследствие чего Фонвизина никак не желали ценить при дворе, вполне обосновано считая за шпиона. Как видно, не слишком получается рассказывать про человека, чей жизненный путь стался скоротечен. Зато он лучше изучен, чем жизнь другого литератора тех дней — Якова Княжнина.

Как бы не говорил Брилиант о Фонвизине, делал он то с позиции, казавшейся ему правильной. Хорошо, что есть биографии за авторством других исследователей, с чьими версиями жизнеописания Фонвиза можно знакомиться без ограничений.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Обречён Иван Крылов остаться в памяти потомков в качестве баснописца, словно ничем другим в жизни не занимался. Хотя, знакомый с его творчеством обязательно скажет — басни составляют лишь второй период творчества Крылова, тогда как до того он пытался найти себя, в чём не менее преуспел. Но, за давностью лет, Крылов всё равно остался в памяти в качестве баснописца, в образе мудрого дедушки, способного подмечать несуразности, облачая их в аллегорическую форму. Об этом пишет каждый его биограф. Для них Крылов — есть средоточие понимания сущего, при этом нисколько не добродушный старик, скорее опасный для царизма индивидуалист. Это обосновывается на примере басен, непосредственно им самим написанных. Оказывалось, Иван Андреевич брался осуждать поступки царя Александра. И даже когда он к тому не стремился, цензура всё равно могла подозревать нечто, способное взбудоражить общество. Таким и выходит каждый раз Крылов, стоит взяться за очередную биографию. Таковым вышел и у Сергеева.

Сергеев начинает рассказ с особенности восприятия Крыловым биографий. Жизнеописаний Иван Андреевич не любил, особенно тех, которые пытались составлять про него. Все прижизненные варианты он браковал, считая, что и без того о нём рассказано сверх меры. То может объясняться изменением жизненной позиции, ведь он с начала XIX века не желал, дабы вспоминали про его юношеское противление власти, про открыто сообщаемые мысли. Таковое восприятие современником загубит всякую басню, в которой допустимо найти любой смысл, поскольку данный литературный жанр допустимо воспринимать в какой угодно трактовке.

Всё же, как происходило становление Крылова? Сергеев показывает сперва его отца, бедного дворянина, книголюба, пострадавшего от творимых пособниками Пугачёва бесчинств. Что было дальше? Взрослевший Крылов утопал в море книг, предпочитая знакомство с литературными сюжетами всему прочему. Он и сам пробовал писать, пусть и удачно, зато не умея добиться внимания к его творчеству от других. Путь по данной стезе приведёт его в оппозицию к любой власти, каковая бы на тот момент не имелась. За это Крылову пришлось пострадать, он пропал, позже возникнув вновь, уже переосмысливший им совершённое и готовый жить с иной трактовкой действительности.

На самом деле, как бы того не хотелось, Сергеев воспринимает литературный путь Крылова с позиции советского человека. Например, всякое произведение против галломании неизменно трактовалось в качестве мировосприятия самого Крылова. Или все его выступления против царизма — прямо бальзам на душу члена общества, порицающего царскую власть. С позиции принятия этих двух аспектов биография большей частью и создавалась.

Узнать про молодые годы Крылова с помощью биографии от Сергеева не получится. Был лишь сделан намёк на необходимость того, тогда как толком ничего рассказано не было. Оказалось достаточным слегка разрушить образ старого мудреца, вполне обычного человека, когда-то бывшего в состоянии юнца, чтобы этим полностью удовлетвориться. После Крылов воспринимается неизбежно баснописцем, с подробным разбором избранных басен, особенно тех, где в аллегорической форме критиковались действия царя Александра и его кабинета.

Остаётся сожалеть, что Сергеев остался в узких рамках советского мышления, не допуская многообразия вариантов человеческого мира. Как знать, может Крылов и не противился царской власти, поскольку он ей особо и не противился. Да и зачем выступать против чего-то, когда достаточно в шутливой форме намекнуть на неверные поступки, дабы в очередной раз люди осознали — все могут ошибаться, какого бы происхождения они не являлись. Вовсе не требуется считать, будто человек на протяжении жизни склонен придерживаться одних и тех же позиций, словно он раз и навсегда решил считать именно так, и никак иначе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как помочь сельскому хозяйству Англии? Райдер продолжал искать способ. В качестве примера он решил отправиться в США, где брался изучить деятельность Армии Спасения. Ведь как-то получалось у американских фермеров сводить концы с концами, хотя ничего к тому не располагало. Ключевым моментом становилось участие Армии Спасения, чья деятельность на то и направлена, чтобы помогать бедным и обездоленным встать на ноги. Однако, деятельность Армии Спасения сама по себе требует пристального внимания, поскольку — для несведущего — за громким названием не может быть уловлена суть, тогда как эта организация является скорее религиозной протестантской общиной, нежели неким государственным образованием. В целом, Райдер остался удовлетворён увиденным — американские фермеры действительно крепко стояли на ногах, вполне довольные участием в их деле Армии Спасения. Но вдумчивый читатель понимал, сравнивая деятельность общины в качестве кредитной организации, дающей под малый процент денежный капитал, благодаря чему человека не душила необходимость отдавать кабальные суммы за пользование оказанным ему доверием. В этом и есть главное достоинство Армии Спасения, тогда как прочее — лишь прочее.

Что делал Хаггард в США? Он изучал сельское хозяйство, на ниве чего успел зарекомендоваться. Интересовала его и Канада, являющаяся британским доминионом в Новом Свете. Знакомиться приходилось как с бытом обыкновенных людей, так встречаться и с первыми лицами государств, в числе которых был и Теодор Рузвельт. Раз дело обстояло столь серьёзным образом, надо понимать, Райдер представлял в собственном лице интересы Англии. Будь иначе, может и не быть написанным труду, названному «Бедность и земля». Обязательно нужно сказать, что аналогичная работа в виде «Синей книги» представлена на рассмотрение в правительство. Вероятно, их текст однотипен.

Касательно содержания произведения, Райдер совершал рабочий визит, наделённый соответствующими полномочиями. К нему проявляли всесторонний интерес и удовлетворяли всем его желаниям. Речь не о создании комфортных условий, а о предоставлении требуемых для анализа сведений. Подозрительным покажется общая радость, высказываемая по поводу деятельности Армии Спасения, словно эта религиозная община — истинная кладезь, чья деятельность способствует благоденствию всюду, где бы она не начинала функционировать. Получалось, что регион с самым захудалым фермерством превращался в цветущий край. В принципе, стоит помочь людям в малом, как они начинают приносить пользу, так как находят возможность для труда на себя, вместо того, чтобы прозябать в бедности и не способствовать общему экономическому росту.

Кажется, достаточно создания идеальных условий, после чего люди перестают требовать от государства помощи, способные самообеспечиваться. Вполне вероятно! Только насколько фермерские успехи начала XX века могли продолжаться и дальше? Ведь, как известно, на протяжении тридцатых годов США коснётся кризис, именуемый Великой депрессией, характерный, в числе прочего, резким падением спроса на сельскохозяйственную продукцию. Но заглядывать настолько вперёд не требуется, поскольку деятельный фермер мог успешно продолжать вести дела, если оставался под надзором Армии Спасения: надо полагать именно так. В любом случае, это разговор наперёд.

Пока Хаггард пришёл к разумному выводу — лучшим выходом для успешного ведения сельскохозяйственной деятельности станет участие государства или прочих структур, способных обеспечить минимальные фермерские нужды. Если фермер будет уверен в стабильности дела, не видя риска краха от единственного неурожайного года, тогда он сможет улучшать имеющееся, тем самым способствуя стабильности внутри государства. Раз так, значит деятельность Армии Спасения принесёт положительный результат и на британских островах. Пока же требовалось продолжить изыскания, нужны иные способы для примера. Пригодится опыт других государств, где сельское хозяйство процветает.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Совсем недавно Хаггард провёл год в качестве фермера, после активно занимался этим делом в общем, исследовав практически всю Англию на предмет сельского хозяйства, а в 1903 году он решил посвятить себя садоводству, опубликовав вскоре книгу с соответствующим названием — «Год садовника». Принцип не изменился, начиная с января и вплоть по декабрь, Хаггард записывал наблюдения, оные и представляя на читательский суд. Не сказать, чтобы в них заключалась действительная сторона, которой следует безоговорочно верить. Но ежели кто решит в Англии стать садоводом, может ему и спустя прошедшее время труд Хаггарда покажется значимым. Особенно понимая, какие именно специалисты довольно часто появляются на Туманном Альбионе, когда людям неожиданно начинает желаться изменить образ жизни, став хоть тем же фермером, не имея ни соответствующих знаний, ни представления, чем надо будет заниматься. Во всяком прочем случае, должно быть очевидно, труд Хаггарда пригодиться не сможет.

Климат Англии отличен от того, какой постоянно вспоминается Райдеру по Южной Африке. Вот там, совсем рядом с Антарктидой, имеются все условия для ведения сельского хозяйства, чего не скажешь об острове Великобритания. Впрочем, не будем скоропалительными в суждениях. Есть страны, где в январе точно не станешь задумываться о посадках. Причина очевидна — минусовая температура и промёрзшая почва. Поэтому Англию вполне можно считать за серединку на половинку. Вроде бы много затруднений, но и не так велико их число, дабы огорчаться. Хаггард и не унывает. Изменить климат нельзя — к нему следует приспосабливаться. Тем он и решил заниматься на протяжении двенадцати месяцев.

Огромное значение Райдер придаёт птицам: домашним и перелётным. С домашними понятно — для них нужно создавать соответствующие условия. И Райдер этому уделит достаточно сил. А вот с перелётными птицами совсем другая история — если за кого и считать таковых, то сугубо за сельскохозяйственных вредителей. С ними, определённо, следует бороться. Либо, опять же, научиться мирно соседствовать. Для этого нужно перенимать чужой опыт или самостоятельно научиться понимать, как именно сладить. Порою Хаггард забывался, отчего читатель внимал не описанию года садовника, а… начинающего птицелова, решившего сделать полезное дело, рассказав, когда какие птицы прилетают, каковы их повадки, как с ними найти общий язык и наименее безболезненно распрощаться.

Садоводу нужно уметь, как хочется читателю думать, разбивать сады. Вопрос знания цветов — не так затруднителен, когда его решение становится делом жизни. Пригодятся познания и в ландшафтном дизайне. И об этом Хаггард пытался рассуждать, поступая сообразно им приобретённых практических навыков. Впрочем, эффективность не настолько велика, с каковой удаётся усвоить полезные сведения, допустим, благодаря поэме Вергилия «Георгики»: много понятнее и нагляднее, хоть и в стихотворной форме, объясняющие аспекты ведения сельского хозяйства, вплоть до разведения пчёл.

Нет нужды в чём-то укорять Хаггарда. Написанный им труд действительно полезен, поскольку к нему никто не проявляет интереса, если то не требуется. Сугубо из любопытства к тексту обратится исследователь творчества Райдера, особенно не имеющий отношения к Англии. Уж ему-то год английского садовника без надобности, он совсем ничего не поймёт, поскольку не пожелает заставить себя понять. Ему в одно ухо влетит, из другого — вылетит. Думается, примерная ситуация будет и со всяким другим читателем, что берётся за труды Хаггарда на тему сельского хозяйства или близкой к тому тематике. Вполне достаточно усвоить, чем был увлечён Райдер, помимо написания беллетристики.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Смерти бояться не стоит, нужно опасаться забвения, и потому прожить жизнь следует так, чтобы навсегда запомнили. Определённо точно можно утверждать, Наполеон навсегда останется в истории, он всё для того успел сделать. И даже его падение привело к повторению торжества. Новое падение привело к ещё одному торжеству, только в представлениях для будущих поколений. Чем же занимался Наполеон после окончательной утраты власти? О том можно прочитать в воспоминаниях людей, составивших компанию опальному французскому императору в числе отбывших на остров Святой Елены. Рафаил Зотов взял за основу их свидетельства, составив хронологию последних лет жизни Наполеона.

Хорошо известно, Наполеон думал переплыть океан и обосноваться на территории Северной Америки. Он желал основать город, заниматься научными изысканиями, продолжая прославлять своё имя, правда уже более мирными промыслами. Насколько это достоверно? Так утверждал он сам. Вполне логично предположить, окажись Наполеон за океаном, дух желающего властвовать вновь бы в нём заговорил. Но ничего не сбылось — он оказался пленён англичанами, решившими не казнить, а сослать на отдалённый от цивилизации остров, куда редко заплывают корабли, где климат оставляет желать лучшего. Это не Эльба близ Италии! Остров Святой Елены станет подлинной тюрьмой, откуда сбежать не получится.

Зотов рассказал о распорядке дня Наполеона, нашёл для читателя сведения и о прочих ежедневных занятиях. Вот Наполеон просыпался, приводил себя в порядок, совершал прогулку, вкушал пищу в рабочем кабинете. Вечером он читал художественную литературу, периодические издания и исторические труды, к тому же диктуя свидетельства из своего прошлого, проводя время в разговорах и играя в карты.

Поначалу Наполеон ещё мог чувствовать нужность обществу, о чём свидетельствуют его мысли. Про него говорили, хулили или отзывались благостно, что приходилось принимать с одобрением или возмущением. Так было, пока не проходили дни и месяцы, когда Наполеон лишится большей части сопутников, всё сильнее впадая в апатию. У него могли болеть зубы, беспокоить печень. Он и питался в последующие годы плохо, поскольку англичане не желали наладить доставку продуктов. Приходилось продавать скарб, выручая за него в пять раз меньше, чем тот стоил. Заканчивалось всё, в том числе и бумага. Ссылка превращалась в необходимость бороться за выживание.

Наполеон мог сколько угодно говорить о несбывшихся планах, представать в образе доброжелателя, но ежели ничего не было сделано, так отчего следует верить ему после? Наполеону хотелось счастья для людей — ради достижения сего желания он воевал. Как-то раз Наполеон принял большую дозу лекарств, пожелав умереть. Не умер. Верить? Подобное суждение не будет возбраняться. Все уверены в везении Наполеона? Он постарался данный миф разрушить. Его не раз ранили, под ним часто убивали лошадей, на него совершались покушения. Но Наполеону оказалось суждено погибнуть от болезни, тогда как он глубоко сочувствовал, не сумев разделить долю людей, служивших ради его славы. Им отказывали в жизни, так почему ему позволили жить? — сетовал Наполеон.

Пребывая на острове, Наполеон изучал английский язык, самостоятельно читая британскую прессу. До того бывший ему плохо знакомым, английский язык теперь становился необходимым инструментом для общения с тем же губернатором, чья должность являлась почётной уже в силу того, что тому вверялось наблюдать за именитым узником.

С сентября 1817 по май 1821 Наполеон практически одинок. Он — подлинный изгнанник общества. От него отдалили всех, ему отказали в медицинской помощи. И он умер неизвестно с какими мыслями, поскольку некому о том сталось рассказать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Второй том перечисления особенностей отношения английских графств к сельскому хозяйству закономерно подводил читателя к заключению. Как раз там Хаггард и предпочёл высказать мысли, более не имея нужды рассматривать графства в отдельности. Проблема понималась и без конкретной привязки. Она становилась очевидной из-за временной невозможности консолидировать силы англичан на укрепление дел внутри государства. Ничего не мешало освободить сельское хозяйство от бремени, чего не делалось вовсе. Речь не про налоги и схожую составляющую заинтересованности властей Англии, а в отношении со стороны самих англичан. Впору ясно, каждый желает извлечь прибыль для себя. Так не стоит ли друг другу помогать? Об этом и стремился говорить Райдер.

Основное затруднение — транспортная логистика. Фермер может испытывать различные затруднения, кроме единственного — он должен беспрепятственно доставлять продукт своего труда потребителям. Следовало считать необходимым вызвать заинтересованность у железнодорожных компаний, одинаково дорого бравших плату за перевоз, невзирая на происхождение товара. В крайнем случае, если не снижать стоимость для фермеров Англии, то можно повысить тарифы на перевозку грузов иностранных компаний. Уже тогда продукция английских фермеров сможет иметь значительно больший спрос.

Пусть Англия не столь велика — отдалённость от Лондона всё же негативно сказывалась на графствах, располагающихся в отдалении. Довольно очевидно, чем дальше производство, тем дороже обойдётся его доставка, а значит и возрастёт конечная цена, что, опять же, скажется на востребованности фермерской продукции. Если решением этого не заниматься — крах сельского хозяйства неизбежен, придётся покупать продукцию из-за рубежа, а это вовсе не окажется выгодным. Поэтому нужно задуматься уже сейчас, каким образом облегчить труд фермеров, позволив им выйти на рынок с максимально сниженным риском финансовых потерь.

Нужно думать и о работниках. Они не могут получать больше заработной платы, нежели им способны выделить фермеры, дабы сельскохозяйственные предприятия не оказывались в совсем уж бедственном положении, становясь на грань закрытия. В этом должно быть заинтересовано правительство, ибо иначе худшего варианта развития событий избежать не получится. Всё взаимосвязано, вследствие чего проблему сельского хозяйства надо непременно решать уже сегодня. Собственно, за это Хаггард и ратовал, болезненно переживая на бездействие власти, либо её противодействие.

У читателя к Райдеру непременно возникнет встречный вопрос. Как быть с фермерами, получившими послабления и не желающими изменять прежним принципам, откладывая излишки денежных средств в карман, в отдалённой перспективе дойдя до принятия решения о совместном сговоре, принуждая к выполнению их требований в ультимативном порядке? Тому обязательно быть, когда дела в сельском хозяйстве смогут наладиться. Всё это просматривается в перспективе, о чём задумываться было рано. Стояла иная задача — помочь сельскому хозяйству остаться на Туманном Альбионе, не оказавшись полностью уничтоженным.

Насколько ныне важен труд о сельском хозяйстве Англии начала XX века? Ответить будет проще, непосредственно являясь её жителем. Рассуждая в общем, проблемы сельского хозяйства остаются схожими и в других странах, где оно, со стародавних пор, остаётся на последнем месте в числе необходимых к решению затруднений. Фермер и поныне остаётся полностью зависимым, редко способным вести успешную деятельность без поддержки государства. О том Хаггард и пытался преимущественно рассказать, раз за разом предлагая приступить к реализации мер по уменьшению преград на пути фермера на рынок. Конечно, было бы хорошо, создай государство для сельского хозяйства такую систему, согласно которой он вовсе перестанет нуждаться в поддержке и вести деятельность без убытков, в наши дни обязательно должных быть понесёнными.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как улучшить сельское хозяйство Англии? Для него нужно изыскать послабления. Не давить на фермеров и не выжимать из них последнее, а создать комфортные условия для существования. В том Райдер проявлял твёрдую уверенность. Он посчитал возможным посмотреть на проблемы Англии изнутри, для чего посвятил несколько лет. Куда-то он ездил лично, чаще вёл переписку. В результате получилась полновесная монография, разделённая на два тома. Интересующемуся текстом предлагалось рассмотреть каждое графство отдельно, стараясь понять, чем оно лучше или хуже остальных, когда приходится говорить о касающемся их сельском хозяйстве. Оказывалось, лучше быть рабом на плантациях, нежели фермером на Туманном Альбионе.

Сперва Хаггард пытался выяснить, отчего решил проявить интерес к сельскому хозяйству. Возможно, как говорит он сам, этому поспособствовало его рождение в окружении деревенского быта: под мычание коров и прочие факторы, способные дать человеку стремление к определённому. Повествование Райдер начал с графства Уилтшир, островных территорий Гернси и Джерси.

Что становилось ясным сразу? Быть фермером трудно. Это может быть связано и с имеющимися в английских графствах крупными землевладельцами, преимущественно дворянского происхождения, с которыми трудно наладить совместное сельское хозяйство.

Насколько текст от Хаггарда информативен? В целом, в какую область земного шара не загляни, везде встретишь одинаковое отношение к фермерам. Выводы Райдер придержит для заключения, тогда как читатель должен был продолжать понимать, насколько фермеру тяжело трудиться.

Затем следовали графства: Кент, Девоншир, Хэмпшир, Сомерсет, Дорсет, Херефордшир, Вустершир, Уорикшир, Шропшир, Суссекс, Корнуолл, Хартфордшир и многие прочие. В иных местах сельское хозяйство презиралось, лишённое понимания необходимости его существования. Другие графства соотносили возможности почвы, вынужденно становясь сельскохозяйственными регионами. Насколько не будь фермерство в трудном положении, оно всё-таки могло предоставлять отличную молочную продукцию, порою самого высшего качества.

Пройдясь по южным графствам, включая западные и восточные оконечности Англии, Хаггард не рассматривал Уэльс, как бы не относился он к непосредственным английским владениям. Пока читатель не до конца понимал проблем уже изученных Хаггардом графств. Становится яснее, стоило Райдеру перейти к графствам, располагающимся рядом с Лондоном.

В чём выгода от фермерства вблизи столицы? Прежде всего, лёгкая транспортная доступность к большому рынку сбыта. Соответственно, проще стать успешным фермером, в отличии от удалённых от Лондона графствах, где сельскохозяйственный труд и считается самым неблагодарным ремеслом. Становилось ясно, к чему в итоге Хаггард подведёт, какие он будет предлагать решения. Ведь понятно, сельское хозяйство должно быть одинаково успешным во всех уголках Англии. От этого зависит не столько возможность фермеров достойно существовать, сколько повышается престиж самой Англии, должной получить расширение выпускаемой продукции, специально для того покупаемой иностранцами.

Частично рассматривает Райдер и особенность ведения англичанами сельского хозяйства. К его сожалению, английский фермер — чаще не является человеком от и для сельского хозяйства, им является любитель со стороны, просто решивший заняться хоть каким-то делом, из которого можно извлечь мало-мальскую прибыль. Об этой особенности фермерской деятельности жителей Туманного Альбиона часто рассказывали все, кто был так или иначе связан с сельской жизнью, особенно в силу профессиональных обязанностей.

В конце первого тома Хаггард всё чаще заговаривался о нуждах рабочих, которым обязательно следует улучшать условия труда и повышать заработную плату. На фоне роста движения социалистических воззрений, такая позиция Райдера ставила его в крайне невыгодное положение. За подобную критику власти, не соглашавшейся заниматься улучшениями, Хаггард мог удостоиться критики, исходящей с самого высокого уровня.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Царствование в России Александра I славно царствованием в Европе Наполеона I. Не будь Наполеона — может и не знать нам Александра в том великолепии, каковым его имя поныне принято окружать. Всё-таки, как не утрируй, Наполеон пришёл в Россию с миллионной армией, полностью её растеряв в пределах русских земель. Та армия представляла цвет Европы в славе её могущества. Так Наполеон получил для продолжения борьбы в распоряжение лишь набранную по сусекам шантрапу, с которой более не смог диктовать волю европейским монархам. Но царствовать Александр начинал с иных убеждений — он хотел мира на континенте, чему всячески способствовал. Не его вина в неумеренности аппетита Наполеона, серьёзно считавшего возможным покорить всех и вся.

Зотов начал повествовать со времени правления Петра, подведя к свержению в России с престола Павла, а во Франции — Людовика XVI. Интересно это и тем, что к абсолютной власти стал стремиться первый консул Франции — Наполеон Бонапарт. Пока ещё не в полной силе, он скорее обещал Европе длительное благополучие, ибо в его стране накопились проблемы, должные быть решёнными. И Европа заснула от обещаний, признавая право Французской республики на существование. Этим они дали Наполеону им требуемое. Годы мира способствовали его притязаниям на абсолютную власть, а затем и способности самому выбирать королей для европейских государств.

Александр I в 1801 году сразу прекратил боевые действия, заключив мир с Англией. Он принялся за мирные дела, поспособствовав росту успехов внутри государства. Он велел отмечать всякого радетеля за благополучие страны, особенно поощряя умелый труд. Тогда же Александр отменил пытки, запретив проводить расследование преступлений с применением оных.

В 1802 году Александр проявил заботу о нищих, повелел проявлять заботу к нищенствующему люду. В 1803 — велел открывать учебные учреждения в населённых пунктах, минимум по одному. Особенно велел открыть шесть университетов в крупных городах. В 1804 — пришлось отложить мирные инициативы, ввиду роста противоречий между Англией и Францией, появилась необходимость готовить армию, поскольку война казалась снова должной начаться. В 1805 году Наполеон принял императорские регалии. Вслед за этим грянули Аустерлицкое и Трафальгарское сражения. Наполеоном начата континентальная блокада Англии.

1806 год славен для России первым кругосветным путешествием под командованием Крузенштерна, успешной войной с Персией. Тогда же империя Наполеона стала граничить с Османской империей. Величественная Пруссия пошла войной против Франции и за семь недель оказалась полностью покорена, что не нравилось Александру. Вполне очевидно, между Россией и Францией должны были существовать государства, сохраняющие хоть какой-то нейтралитет. Ещё стоит сказать о начавшейся войне между Россией и османами.

В 1807 году утверждён орден Святого Георгия для храбрых солдат, последовавший за знаменитыми сражениями при Прейсиш-Эйлау и Фридландом. Тогда же заключён Тильзитский мир. Наполеон продолжал вести агрессивную политику против тех, кто отказывался поддерживать затеянную им континентальную блокаду Англии.

1808 год славен для России отнятием от Швеции в свою пользу Финляндии. 1809 — ничем толком не запомнился. И вплоть до 1812 года не происходило ничего столь важного для России, каковое явилось в году 1812. Лишь Швеция не поддержит намерение Наполеона, поскольку шведский народ пригрозит Бернадоту отстранением от власти. Зотов посчитал нужным рассказать о ставшем популярным среди русских способе уходить из городов, предварительно сжигая оставляемое имущество. Подобное наблюдалось и в Москве, из которой её губернатор Растопчин приказал вывезти пожарные инструменты.

1813 год — радость с горем! Умер Кутузов. Россия, Австрия и Пруссия продолжили борьбу с Наполеоном, воюя за обладание землями немецких королевств. С другой стороны Европы Англия боролась с Наполеоном на территории Испании. В 1814 году Наполеон пал. В 1815 — вернулся с Эльбы, потерпел поражение и отправлен англичанами в ссылку на остров Святой Елены.

С 1816 года Александр мог вспомнить о необходимости проявления заботы о благе подданных. Например, он велел строить насыпную дорогу из Санкт-Петербурга в Москву. В последующие годы в России ничего не происходило, кроме улучшения благосостояния, тогда как во Франции продолжилось расшатываться представление о должном быть. С 1820 года растёт число мятежей в Португалии, Испании, Италии и на территории захваченной турками Греции. В год смерти Наполеона — в 1821 — становилось ясно: европейцы устали пребывать под волей монархов, они желают установления республик и принятия конституций.

В 1825 году — при полном благополучии — умер Александр. О последовавших событиях Зотов предпочёл умолчать, не посчитав нужным беспокоить начавшего царствовать Николая.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нельзя просто взять и промолчать, не написав ни строчки о предпринятом в 1900 году паломничестве. Отправился Хаггард через Италию и острова Средиземноморья в сторону священной палестинской земли, где его интересовало всё то, к чему и поныне стремятся паломники, то есть в Иерусалим. Будучи склонным подмечать сельскохозяйственные особенности местности — этому Райдер и придавал больше всего значения. Получилось не паломничество с целью приблизиться к древним святыням христианской религии, а нечто из сферы культурного просвещения. Хаггард разумно замечал, как мало смысла в прикосновении к тому, что прежде уже было не раз разрушено и возведено заново, ничего по себе не оставив, кроме воспоминаний.

Раз паломничество — нужно начать писать воспоминания с лицезрения соборов. В качестве отправной точки был использован Миланский собор, произведший на Райдера самое сильное впечатление, если пытаться сравнивать с другими сооружениями подобного плана. Но куда же отправлялся Хаггард далее? На удивление — вслед за прикосновением к сокровенному, Райдер припал к так им чтимой земле и к плодам её, то есть к тосканскому вину, размышляя о местных фермах и ремесле виноградарей. Пресытившись увиденным и испитым, Хаггард переходил к терзаниям душевным, вдохновлённый посещением Флоренции на рассказ о прискорбной участи Савонаролы, посчитав необходимым посетить все монастыри, с ним связанные.

Визит по Италии затягивался. Райдер посетил Помпеи, затем Неаполь. И уже после отправлялся на Кипр, выбирая первым местом посещения Ларнаку. Надо обязательно сказать, что Хаггард предпочитал обходиться без выражения мыслей об ожидаемом и фактически узнанном. Отнюдь, слог Райдера оказывался сух и касался фактической стороны паломничества. Например, при прибытии на Кипр его сразу обезоружили. По местным законам запрещается держать при себе пистолет, каковой и был изъят. Возмущаться Райдер не стал, прекрасно догадавшись, отчего остров славится низким уровнем преступности.

Пребывание на Кипре не протекало быстротечно. Хаггард продвигался в сторону Лимасола, не забывая обозревать сельскохозяйственную составляющую. Ещё его приглашали на торжественные мероприятия. Там же Райдер высказывал негатив о турках, чья власть до сих пор не ослабла над Кипром. Но одно другому не мешает, поскольку Кипр всё же важен для англичан возможностью акклиматизации при последующей деятельности в Африке или Индии. Говоря конкретно, Хаггард предлагал сперва сюда посылать солдат, чтобы затем переводить на непосредственное место службы в колониях.

Основное впечатление от палестинских земель — жара. Привыкшему к погоде Туманного Альбиона будет затруднительно свыкнуться с постоянно высокой температурой воздуха. Само посещение Иерусалима — основное разочарование. К слову, разочаровываются все, стоит узнать, насколько не соответствует информация о действительно некогда имевшем место, если во всём полагаться на дошедшие до нас источники. Тем не менее, паломники продолжают посещать Иерусалим, не считаясь с тем, что город, по которому ходил Иисус Христос, был начисто стёрт при подавлении иудейских восстаний, а сам нынешний Старый город являет собой построенную римлянами крепость, к тому же на некотором отдалении.

И всё же паломничество совершать требуется. Не с целью прикоснуться к священному! Отнюдь. Важно знать и осознавать, чем является окружающий мир для человека, насколько человек соответствует познаваемому им окружающему миру. Нового Райдер для себя не открыл, он лишь запасся материалом, должный ему хотя бы несколько раз помочь, когда он возьмётся писать произведения с соответствующей тематикой. Отчего не может быть так, чтобы истории Хаггарда имели меньше права на существование, нежели иные истории, считаемые за правдивые?

Автор: Константин Трунин

» Read more