trounin.ru

О каждом рассказе Шукшина можно писать отдельно. Следует ли так поступать? Не имеет смысла раскрывать более, нежели хотел сообщить Василий, особенно при отсутствии обилия слов у него самого. Раз так, значит допустимо ограничиться столь же кратким упоминанием.

Вот есть рассказ «Нечаянный выстрел» (иначе назывался «Колька» и «Нога»). Парень с детства хромал — из-за перенесённого заболевания часть ноги иссохла. Повзрослев, он осознал горечь положения: на него не смотрят девушки. Даже та, особо им любимая, в глаза говорила приятное, тогда как предпочитала встречаться с другими. Что делать? Отрезать ногу и поставить протез. К сожалению, научиться ходить на протезе парень не сможет и решит стреляться. Теперь всё зависит от его воли жить… Захочет — пойдёт на поправку, иначе — умрёт.

Рассказ «Кукушкины слёзки» — про художника и деревенскую. Беседуя с попутчицей, художник решит писать не сельский пейзаж, а портрет девушки.

Рассказ «Волки» — наполненное драматизмом повествование. Читателю сразу сообщалось, зять не любил тестя, потому как тесть был человеком ненадёжным. Случилось им вместе поехать нарубить леса. А там волки… Вместо того, чтобы сообща дать отпор, тесть предпочёл спешно уехать, громко крича и погоняя лошадей. Зятю же пришлось наблюдать, как волки поедали коня. Разве стоит подобного тестя терпеть? Зять и задумает поколотить… чего сделать не сумеет, поскольку каким гадом человек не являйся, он имеет право рассчитывать на неприкосновенность личности, привлекая силы милиции.

В рассказе «Вянет, пропадает» Шукшин показал, каким образом воспитывают детей, вкладывая скорее личные чаяния, нежели думая о судьбе ребёнка.

Рассказ «Заревой дождь» (он же «Дождь на заре») — повествование о существовании нескольких точек зрения. Один собеседник желает видеть поменьше дураков, другой — предпочитает мечтать о богатстве. При этом не станет понятно, у кого в жизни меньше проблем.

А вот рассказом «Ваня, ты как здесь?» (другое название «Как Пронька Лагутин чуть не сделался артистом») Шукшин продемонстрировал трудности режиссёрской профессии, показав от лица деревенского паренька, довольно непосредственного и, вероятно, глупого. Приехал тот паренёк в город к родне, а там им заинтересовалась девушка, искавшая человека на роль как раз сельского жителя, впервые попавшего в городскую среду. Затем последуют пробы, в результате которых режиссёр невольно усомнится в разумности рассудительного подхода к пониманию жизненных неурядиц, тогда как деревенский парень придёт к выводу, что быть жителем деревни и играть жителя деревни — не связанные друг с другом понятия.

Рассказ «Начальник» примечателен песней «Калина красная, калина вызрела». Само действие касалось строительного мероприятия, причём во время игры в домино. Решалось, когда взяться за установку сорванной крыши. Непосредственный начальник ругал рабочих в их стремлении напиваться, правда не замечая бревна в собственном глазу. Будет сказано и про солагерника начальника, напивающегося и начинающего шантажировать знанием прошлого, о чём будто всем обязательно сообщит.

Канва рассказа «Внутреннее содержание» частично знакома читателю по фильму «Живёт такой парень». Предстояло наблюдать за показом мод. Но продолжение было совершенно другим. Моделей размещали по деревенским домам. Как раз в одном из домов повествование получило продолжение. Два парня не знали, с чего начать разговор, пока не сообразили показать фокус с платком и спичкой. Конечно, девицы заинтересовались, пусть и на краткий момент.

Есть ещё рассказ «Операция Ефима Пьяных». Председатель колхоза почувствовал, как у него из интересного места сзади начал выходить осколок (последствие войны). Кажется, Василий решил внести порцию юмора. Основное затруднение — председатель не может повернуться интересным местом к врачам. Был бы кто из-них мужчиной… но в больнице сплошь молодые женщины, в том числе хирург. Долго будет мучиться председатель от нравственных и физических страданий, пока не наступит пора смириться с неизбежным.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Секрет хорошей жизни — он такой же, как принцип правильного питания свиньи, то есть неделю есть от пуза, затем семь дней голодать, постоянно чередуя. Нет необходимости акцентировать внимание именно на еде. С тем же успехом можно неделю злоупотреблять спиртными напитками, после семь дней вести сугубо трезвый образ жизни. Или, кто балуется неким увлечением, не имея сил от него оторваться, тот использует аналогичный принцип недели позволения с последующим семидневным воздержанием. Это и есть секрет хорошей жизни. По крайней мере, если поверить мнению Василия Шукшина, согласно текста рассказа «Космос, нервная система и шмат сала».

Почему именно неделю свинью кормят на убой, затем заставляют голодать? Всё ради вкуснейшего сала, имеющего прослойки мяса. Это не то сало, в виде сплошного куска белой массы, в которое редкий человек сможет вгрызаться, чаще отвращаясь от подобного деликатеса.

А зачем человек пьёт, допустим, три дня в месяц? Не может он отказаться от принятой им с давних пор традиции. Стоит получить деньги, сразу уходит в загул, обязательно долго болея от похмелья. Зато после — достойный общества человек, ничем другим не уступающий. Остаётся поверить в необходимость дозволения некоторых слабостей, при условии их безопасности для окружающих.

Итак, в рассказе «Космос, нервная система и шмат сала» два главных героя. Первый — старик, выходящий из загула. Второй — юноша, всячески порицающий деда за употребление алкоголя в чрезмерных количествах. Между ними происходит беседа. Юноша раз за разом придумывает для деда отговорки, только бы он не прикасался в следующий раз к бутылке. Приводит разные аргументы: купи уж опохмелиться в последний раз… пособие для исследования рефлексов Павловым…. поди Богу за тебя стыдно… допьёшься до зелёных человечков. На возражения старик неизменно отвечал: не дорос ещё меня осуждать… денег на опохмел жалко… давай лучше про правильное кормление свиньи расскажу.

Сходный мотив Шукшин использовал в рассказе «Случай в ресторане» (другие названия «Крупный поэт» и «Крупный интеллигент»). Предлагалось обратить внимание на старика, сидевшего в ресторане, приходя посмотреть на выступление юной певицы. К нему подсел бугай, желавший крепко выпить, обильно закусить и получить удовольствие от отдыха после трудовых будней. Официант ему в том откажет. Тогда с помощью выступит старик: не обязательно водку заказывать, попроси принести коньяк… он дороже, зато крепость такая же… прими данную уловку ресторана без возражений. Сам старик пить отказывался, но стоило ему согласиться, как он оказался готов дебоширить, развязно себя вести… даже в Сибирь согласился ехать, куда его зазывал бугай. Да не поедет… на утро придёт в себя, поймёт допущенную слабость, более того совершать не станет, либо через месяц найдёт предлог снова напиться до потери контроля над мыслями.

Не от горькой жизни пьют герои Шукшина. О чём им горевать? Они вполне довольны складывающейся жизнью. Кто-то живёт ожиданием уйти в загул, стоит получить деньги на руки. Иному достаточно посещать ресторан, просто наблюдая за выступлением девушки на сцене. И никто из них не мешает жить другим, не имеют они и склонности к порицанию происходящего вокруг. Но, отчего-то, окружающие недовольны, когда люди ведут не совсем правильный образ жизни. На чём тогда остановиться? Неужели и правда — нужно жить однообразной жизнью, не внося мельчайшей вольности в наскучившую повседневность?

Потому и нужно вспомнить про принцип правильного питания свиньи! Лишь бы сало нарастало повкуснее… Его люди после и оценят!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Не лезь к другому в душу, если о том тебя не просят. Но как отказаться от права выразить личное мнение? Напиши его на бумаге! Зачем вступать в конфликт с человеком, прямо в глаза ему высказывая о наболевшем? О том не просил ни сам человек, ни тот, ради кого ты стараешься. А дело было в том, что захотели два деревенских отвадить горожанина от односельчанки. Негоже ведь женатому человеку крутить любовь с деревенской. Не хорошо это! Вот был бы деревенским — ещё куда ни шло. А тут — этакий ферзь, богато одетый. Следовало поставить человека на место. Тому способствовала обстановка: скоро новый год, темнело, по дороге в село брели трое.

Рассказ у Шукшина рождался постепенно. Сперва прояснялось, как два товарища задержались и теперь не могут вовремя попасть домой. Они долго не решались идти пешком, боясь заблудиться из-за непогоды. Понадеявшись переждать в буфете и поймать попутку, им встретился мужчина, которого узнали сразу. Сей ферзь постоянно навещает женщину на их селе, хотя в городе у него жена и дети. Не имея желания с ним общаться, два товарища всё-таки проявляли любопытство, окольным путём пытаясь выяснить: кто он такой, куда держит путь. Конфликт не заставит себя ждать. Однако, будет решено идти пешком вместе.

На протяжении рассказа действующие лица постоянно вступают в перепалку. Они и в дороге не успокоятся, находя причину для ссоры. Им бы разойтись, только некуда. Легко обессилеть и замёрзнуть насмерть. Горожанин оказывался в худшем положении — пусть и солидно одет, зато тяжела шуба. Он быстрее начнёт уставать и чаще просить передышку. Деревенские сильнее на него обозлятся. Будет решено поменяться верхней одеждой. Да в тяжёлой шубе и сельский житель долго не проходит, выдохнувшись.

Путники ошибутся селом — двигались в совсем ином направлении. Придётся встречать новый год в постели у чужих. Благо, мир не без добрых людей, хозяева впустят, наказав не шуметь. Где там… Троих спорщиков не уговоришь успокоиться, полночи они будут выяснять отношения, пока не заснут. Поутру ухажёр успеет уйти, так и не попросив шубу обратно. А в кармане той шубы лежала капроновая ёлочка — подарок для любимой женщины.

Мораль повествования прояснится, стоит товарищам навестить односельчанку. Она задаст двум невеждам головомойку. Не их резон — нос совать в чужие дела. Лучше бы мешками ворочали, если совсем не разумеют, какого счастья требуется женщине. Да, горожанин женат, у него дети… Разве женщине это мешает чувствовать себя счастливой? Ей хоть такое желание потребно, тогда как на селе её окружают мужчины, но не испытывающие к ней подлинно тёплых чувств нежности. И, вообще, достаточно интереса, за который женщина согласится принять любого, только бы оставался постоянным в предпочтениях. Один из товарищей то уразумеет и угомонится, чего не скажешь о втором — который и был зачинщиком случившейся накануне с ухажёром перепалки.

Нужно отметить и примечательность образа ухажёра, хоть и состоятельного, но всегда доказывающего, что не так трудно зарабатывать деньги честным путём, если голова на плечах имеется. К сожалению, голосу разума не способен внять человек, ограниченный в мировоззрении, не согласный допустить одновременное существование многовариантности. Потому его деревенские не захотят понимать.

Рассказ имеет два названия, использовавшиеся в разное время: «В ночь под новый год» и «Капроновая ёлочка». Менялись и названия деревни, куда шли путники. Изначально и почти до последних дней Шукшин использовал наименование настоящего алтайского села — Завьялово, позже заменённое на не совсем определённое — Буланово.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Какие разговоры не веди: о городе, про деревню, об иных местах обитания людей — всё непременно сведётся к единому желанию человека жить угодным ему образом, невзирая на мнение других. Так ли важно: город или деревня? Очевидно, перед городским жителем данный вопрос не ставится — он редко соглашается променять удобство квартиры на частный дом, ежели к тому и склоняясь, то всё равно оставаясь в пределах городской черты. А вот для выходца из деревни — каким был и сам Шукшин — решение стояло крайне остро, поскольку всё равно приходило понимание необходимости вырваться из замкнутого круга сельского быта, не настолько богатого, чтобы позволить раскрыться заложенному в каждого потенциалу. Но вот, нужно только представить, горожанин оказывается в тайге. Как он туда попал? Почему передвигается налегке?

Шукшин даёт описание тяжёлого северного климата. В округе ни живой души, разве только за единственным исключением — старика… Он проводит вечер в домике, используя его в качестве временного места пребывания. Закрывать дверь требуется от диких зверей — более никого ждать не приходится. Однако, в дверь постучится молодой человек, довольно красивый внешне, выглядящий загнанным. Кто он и откуда? Старик такими вопросами практически не задаётся, ведь обязан знать — перед ним арестант, сбежавший из тюрьмы. Может Василий решил потомить читателя в ожидании, не сразу ему сообщая подобную информацию. Но на кого ещё думать? О геологах прежде он не писал. А вот о беглецах создавал произведения.

Отчего-то старик добр к гостю: даёт приют, выгораживает перед чинами, столь же внезапно заглянувшими на огонёк, желая поохотиться. Будет прощать и после, по своей воле предлагая способы разрешения ситуации. Надо парня с добром снарядить в дорогу, вплоть до помощи в вооружении. Старик уверен — всё беглец вернёт, ничего себе не присвоив. Но Шукшин не даст старику продолжать жить со столь отеческим отношением к миру. Не потому ли он засиделся в тайге, раз потерял способность воспринимать человека за одного из представителей животного мира? Всем известно о чём гласит основной закон природы — выживает сильнейший. Кто желает оказаться сильнее — тот не проявляет жалости. Старик излишне склонялся выгораживать неизвестных людей, из-за чего когда-нибудь обязан был поплатиться.

Василию нравился старик. Стоит даже порадоваться существованию таковых людей. Разве не должно быть такого, чтобы человек всегда мог рассчитывать на помощь, в каких бы условиях ему не пришлось оказаться? Каждый должен помогать другому, несмотря на собственные затруднения. Это — идеальное представление о должном быть. На деле — всё иначе. Конечно, окажись беглец подлинно деревенским, Шукшин обязан был показать другой портрет. Но, в том-то и дело, бежал из тюрьмы горожанин, кому важнее личный интерес, тогда как на других ему глубоко плевать. Он спокойно пустит в расход всякого, кто вольно или случайно окажется у него на пути. И помощь он примет, нисколько не испытывая благодарности.

Так стоит ли оправдывать поступок беглеца? Опасаясь преследования, хладнокровно убьёт старика, пусть тот и обещал хранить молчание. Забыв про оказанную помощь, совершил постыдное дело. Тут уместно кажется сказать: людям, живущим ради собственных интересов, самое место — тюрьма. Если задуматься, то жить своими нуждами — и есть тюрьма, не имеющая стен и надзирателей. Человек сам решает затвориться от мира, закрываясь иллюзорностью. Очень жаль, когда из-за некоторых индивидуумов большинство начинает бояться оказывать помощь нуждающимся, предпочитая безучастно проходить мимо.

Автор: Константин Трунин

» Read more

У деревенского парня могла быть и такая мечта: приехать в город, найти девушку, жениться, зажить иной жизнью. Таким Шукшин представил главного героя повести. Но какой она является — городская девушка? Вероятно, это возвышенное существо, не занимающееся тяжёлым физическим трудом. Или, наоборот, ударник труда, привыкший перевыполнять план. Действительность распорядится иначе. Городская девушка должна отличаться от деревенской. И на селе найдёшь возвышенных созданий, либо выносливых работниц. Нет, требовалось нечто другое. Потому Василий заставил главного героя полюбить дерзкую девушку, будто бы знавшую себе цену, а на самом деле — ветреное создание.

Кто она? Главный герой того не знал. Её охраняли. Его били. Он с упорством продолжал добиваться внимания. Вроде бы сообразительный парень, но каким же он оказался мечтателем. Если его бьют, значит она того стоит. И надо поставить бьющих перед принятием неизбежного — им с ней не по пути. Быть бы тому так, сжалься Шукшин над главным героем. Этого не случится: можно изменить дельного человека, готового взяться за ум, а к ветреному созданию лучше не подходи, так как или тебя сдует, либо девушка исчезнет в неизвестном направлении.

И девушка исчезала, но вновь появлялась. Она ветрена настолько, что согласится выйти замуж. Вновь исчезнет. Потребует выполнения прихотей. Чего она хочет? Сама не знает. Ей нужен не деревенский парень… лучше такой же городской ветреник, не способный наладить быт, предпочитающий парить, отказываясь примириться с настоящим. Оттого и попадёт жена главного героя в капкан, став жертвой как раз мужа. Он — деревенский парень, излишне мечтающий о лучшем. А тот, кто стремится к лучшему, обычно совершает глупости, приводящие к заметно худшему результату. В итоге: жена распрощается со свободой на некоторое время, отправившись в тюрьму за нелегальную деятельность.

Что он… главный герой? Простит! Будет прощать все прегрешения, смирится со стремлением жены находиться в дурной компании, не обратит внимания на измены. Всё проглотит, чем бы не начудила жена. Будет прощать, соглашаясь терпеть. Она же поведёт его в далёкие края, куда он никогда не хотел ехать. Именно жена решит исправиться, начав новую жизнь. И всё ради единственной цели, дабы найти способ отдалиться от мужа. Не способна она находиться в окружению одних и тех же людей. Поэтому, однажды осознав, главный герой останется без жены и надежд на семейную жизнь, ведь мечты его рухнут — его просто разменяют, предпочтя другого. Как знать, повествуй Шукшин дальше, обрести главному герою счастье вновь… всё-таки излишне ветреную девушку он выбрал.

Главный герой найдёт возможность побеседовать с тестем. Тот откроет парню глаза — дочка не раз выходила замуж, постоянно искала лучшей жизни, толком ничего к тому не прилагая. Она текла, подобно реке, берущей начало там, где исток навечно сокрыт от понимания, не разбирающей и устья, кажущегося несуществующим. Повлияет ли это на мысли главного героя? Нисколько.

О чём можно подумать? Про стремление Шукшина определиться, кем является деревенский человек, оказавшийся в городе, но остающийся неспособным искоренить деревенское естество. Зачем деревенский человек предпринимает шаги, противные его представлениям о должном быть… Смысл идти по дороге в никуда? Будем считать, образ ветреной девушки стал лучшей возможностью показать ход размышлений Василия. Оттого и останется главный герой с пустыми руками — не удалось ему удерживать в кулаке ветер. Не по той ли причине, что ветер — есть город, переполняющийся шансами на иную жизнь, при этом — ничего никому не обещая…

Автор: Константин Трунин

» Read more

Читать рассказы Шукшина — одно дело, смотреть фильмы, снятые по ним — дело другое. Как бы не хотелось Василию показать определённое видение, во время съёмок приходится многое пересматривать. Читатель всегда определит, где Шукшин отошёл от изначального варианта. Ладно, если сам автор немного иначе представляет сюжет в виде фильма, ведь иные режиссёры ничего авторского не оставляют, полностью извращая замысел. Может поэтому Шукшин избегал писать сценарии, предлагая совсем иной вид художественного творчества — киноповесть. Если быть точнее, ничего от кино в повести нет — обыкновенное литературное произведение, принявшее вид компиляции прежде созданных работ.

Повесть «Ваш сын и брат» вместила три рассказа, позволив главным действующим лицам оказаться братьями. Первая история повествовала про парня, пожелавшего приехать домой на побывку. Никто не понимал, почему он рано освободился из места заключения, да и он сам рассказывал — насколько хорошо в тюрьме, как он культурно просвещался и жил жизнью, которой смело можно завидовать. Что же тогда сбежал? Оставалось всего два месяца. С такой ноты Шукшин давал зачин повествованию, переключая внимание с деревенской пасторали на суматоху большого города.

Вторая история — как мать попросила сына купить змеиный яд. Сын оказывается братом парня из первой истории. Герой данного повествования холост, живёт и не испытывает нужды в новых впечатлениях. По сути, на его примере Шукшин показал, насколько город лишает духовности. Если прежде человек обладал определёнными качествами, оные он утрачивал, становясь обезличенным в многолюдном пространстве. Человек ничего не сможет добиться, так как является членом огромного коллектива, при этом — никто его нужд не замечает. Поэтому Шукшин разворачивал полотно в сторону третьего брата — успевшего обжиться в городе и завести связи, вследствие чего найти змеиный яд для него не составит затруднений.

С третьей историей читатель возвращается в деревню, где нет уже прежней радости, всего лишь обыденная жизнь. Можно даже удивиться. Если приезд человека из тюрьмы вызвал всеобщее ликование и гулянку, то визит другого сына, не приезжавшего ещё дольше, почти не нашёл отклика в сердцах сельчан. Выводы допустимо делать разные, но, думается, Шукшин ничего не подразумевал. Наоборот, Василий стремился показать поведение горожанина, что навсегда утратил желание возвращаться назад. Скорее, он теперь готов перетянуть в город всю деревню, только бы забыть о прошлом. С другой стороны, пока живы родители, третий сын будет стараться поддерживать связь с корнями.

Повесть повестью, всё-таки писалась она для воплощения на экране… Как брался Шукшин донести содержание до зрителя? Он действительно приступит к тому, о чём сперва рассказал словами. Речь о природе Алтая, особенно предгорной области, где ещё не успела начаться Обь — на берегах Катуни в её относительно спокойном течении. Далее ледоход, показывающий весеннее время года. Далее… далее деревенская романтика, дружеские беседы, песни и прощение оступившимся. Вывод вполне очевиден — держи себя в руках и не позволяй лишнего, иначе тебе несдобровать.

Нужно отметить ещё две работы Шукшина. Киносценарий «Одни» (1965). Он является библиографической редкостью, нельзя установить и факт снятого по нему фильма. Найти информацию крайне затруднительно. Точно таким образом можно сообщить про пьесу «Бум бум» (1966). Найти её не получится. Ежели кто-то вообще собирается доподлинно изучать абсолютно всё наследие Шукшина, частью ставшее для потомков труднодоступным.

Как Шукшин будет поступать в последующие годы? Он решит продолжать писать рассказы, пока ещё не сомневаясь в возможности их адаптации под кино.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Для читателя так и останется непонятным, почему Шишков никак не отразил в повествовании русско-турецкую войну, начавшуюся за пять лет до пугачёвского бунта и законченную во время этого крестьянского восстания. Давая, как принято думать, широкую картину жизни Империи, описывая будни императрицы Екатерины, казацкого стана и боевые действия в пределах Оренбурга, Шишков словно забыл о важном, вследствие чего нельзя было воспротивиться помыслам Пугачёва. Основные силы Империи защищали границы по западным рубежам от севера до юга, причём на юге, в сопредельных с Османской империей землях и водах, разворачивались масштабные боевые действия. Вместо этого, читатель видит слегка обеспокоенную императрицу, волнующуюся за яицкий казацкий стан, где повадился куражиться Емелька. Видит читатель и Емельяна Ивановича, продолжавшего щедрой рукой раздавать чины да обещать благости, стоит ему взять Оренбург, после чего все города покорятся, включая Москву.

Но нельзя отказываться от главной повествовательной линии — объяснять скудоумие бар. Не столько императрица повинна в бедах народа, сколько дворяне. Вот их и нужно уничтожать, причём поголовно. Толку от бар нет на Руси, совсем они землю под ногами ощущать перестали. Птичек заморских приобретают, изысканным словам обучают, хотя лучше бы дали право птицам матом выражаться. Помимо пернатых, повадились дворяне негров приобретать, больше на потеху. Разве своих крепостных для данной цели им не хватало? Снова забыв про Пугачёва, Шишков расскажет про приключения графа Калиостро в России, дополнительно сообщит, как презрительно к данному авантюристу относилась Екатерина.

Кто ещё был связан с пугачёвским бунтом? Любопытствующий знает, ежели знаком с биографией Ивана Крылова, что детство баснописца как раз пришлось на разгар бунта, коснувшегося его семьи: Иван видел погромы лично, застал и убийство отца. Об этом Шишков посчитал нужным подробно написать. Вместо описания ярких сцен из той же русско-турецкой войны, где так и не становилось ясно, когда будет достигнуто мирное соглашение.

Показывает Шишков артельщиков — простых мужиков. Шли они пожаловаться на зверства помещиков, не дававших им жить спокойно, трудиться на совесть. Двигались прямиком к дворцу императрицы, стояли на коленях перед окнами и ждали её появления. Может Екатерина и проявила бы к ним внимание, но артельщиков старались отвадить, чтобы они не беспокоили императрицу. Шишков давал ясно понять, почему всё сильнее закреплялось мнение о бесчеловечности именно бар. Свои преступления они покрывали всеми средствами, никак не позволяя донести про их деяния. Впрочем, артельщики должны были знать об указе Екатерины, согласно которому: строго запрещалось жаловаться на помещиков — за это полагалось суровое наказание.

Значительная часть второй половины книги — описание подготовки к боевым действиям и они сами. Объяснялось, почему, всего тридцать лет назад, было выстроено столько крепостей в пределах Оренбурга. И давалось представление — не будь их, Пугачёв мог действовать вольготнее. Ему-то и требовалось всего лишь дойти до Оренбурга, взять его в осаду, после чего он окончательно будет признан за настоящего императора Петра III, нисколько не почившего. И быть восстанию успешным, не отправь императрица войска, способные оказать действенное сопротивление.

Оставалось Шишкову написать третью книгу, в которой он покажет подавление пугачёвского бунта. Это уже и без того казалось явным. Не сможет Пугачёв противостоять регулярной армии, какую бы поддержку он себе не находил в лице казаков. Всё-таки, поддерживали его люди не из-за личного пристрастия, а сугубо из желания расправиться с опостылевшими им барами.

Автор: Константин Трунин

» Read more

История говорит — первый удар пришёлся на Брест, а потом уже на все земли окрест. Через Белоруссию иго немецкое на Советский Союз пришло, немецкое племя подминало под себя всё, что могло. Без жалости, быстро, продвигаясь спешно вперёд, не выпуская белорусов из лесов и болот. Но белорусы сами уходили в глухие края, сопротивляясь до последнего, Красной Армии ожидая войска. Поэт Якуб Колас разделял беду народа своего вдали, он должен был уйти с белорусской земли. Провёл войну в Подмосковье, в Ташкенте был затем, при этом всегда рядом с белорусом вне дома стен. Тогда каждый белорус за белоруса переживал, освобождения Белоруссии всякий из них ожидал. Тем жили, благо от немца отбиться удалось, нового времени звезды свечение зажглось.

«Моему другу» в 1941 году Якуб Колас писал, с ним когда-то где только в родных местах не бывал. Грустно о том вспоминать, съедает душу тоска, хотя суть дней военных предельно проста. Куда не иди, боль испытать придётся везде. Иначе не бывает на войне! В том же году Якуб Колас немцев с тевтонскими хладными тварями сравнил, чей шаг копытом белорусов придавил. «Голосом земли» он то стихотворение назвал, о страданиях родного края горечь передавал.

Годом спустя Якуб Колас предвещал грядущие пожары. Стихотворением «На запад» он говорил про хмары. Тучи, а может облака, движутся туда, куда должны пойти Красной Армии войска. Этому быть, иному не суждено случиться, белорусам пора бы уже от немца освободиться.

В 1943 году красоты Узбекистана приходилось воспевать, к рекам обращаться, их течению внимать. Написал Якуб Колас стихотворение «Салар», как пышет над рекою жар. Суровое пекло, но край сей хлебным считался с давних пор. Может прохлада приходила с рядом расположенных гор? Что до того, Якуб Колас печален, каждый день его жизни отравлен. Красив Салар, прекрасен горизонт, сравним с ним любой греческий пролив-понт. Да край родной ему всегда приятнее увидеть вновь, оттого и бурлит внутри поэта кровь. Опередить судьбу не получится, приходится ждать, на берегу того же Салара дни, рядом с ним проведённые, считать.

И вот 1944 год, Красная Армия набирает ход. Нет преград у советского воина на пути, всюду он сможет пройти. Остановки временны, ничему не устоять, будет Красная Армия и впредь побеждать. «Дорогой славы» советский воин идёт, вражеские стяги на пути сметёт. Осталось не долго, радостью переполняется каждый миг. Даже думается, писал Якуб Колас набело, нисколько не в черновик. Есть ещё стихотворение «Родной путь», оставим без внимания его. Оно существует, но видел его из потомков мало кто.

В 1945 году стихотворение «Майские дни» — отразил Якуб Колас впечатления свои. Первое мая для него, отныне, лучший праздник из всех, ведь Красная Армия пожала полный успех. Но первое мая и напоминание о былом, отправлено, всё прежде близкое к сердцу, на слом. Опустошена Белоруссия, осиротела от потерь она. Унесла многое и многих война. Кругом развалины, а сердцу больно от выгоревших поселений и хат, неужели, совсем недавно, каждый белорус был немецким пожаром объят? Грусти нужно сбавить накал, Советский Союз победителем в минувшей войне стал.

Что до белорусской поэзии — она самобытна поныне. Живёт она в каждого русского и белоруса сыне. Понятна без перевода, усвоит её и сын украинского края, слова языка интуитивно понимая. То осознавали и в то верили люди былых времён. Хорошо, в их стихах о единстве народов прочтём.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Бурным будет всякий век, пока жив и дышит человек. Пока к чему-то стремится, не сможет от забот о дне насущном он забыться. И будет так всегда, неистребимо стремление лучшего добиться. Да вот беда, иной порой в мечтах назад приходится возвратиться. Как бы не звучала правда бытия, на неё не обращают внимания молодые сердца. Желает человек перемен, прочего не видя перед собой, оттого и не доволен он всем, как не доволен судьбой. Бороться постоянно — вот человеческий удел, только этим человек постоянно жить хотел. Революционными порывами существовал и Аветик Исаакян, не видел в том правды обман. К тридцати он встретил первую подлинную революцию 1905 года, возжаждать мог уже тогда право власти для народа.

«Сердце моё на вершинах гор» (1906) — говорил поэт. С гор от слал революционерам привет. Бушевала стихия, трепетали сердца, словно разверзалось небо и начиналась война. Так описывал Аветик революционеров борьбу, будто обращался с речью к бойцу. Немудрено перепутать, если не знать, когда написан стих, больно поэтический слог задорен и лих. Но сам Аветик не в борьбе, он и правда в горах, оттуда шлёт послание, пускай на словах. Буря будет, должен перелом наступить, пока же сердцем с борцами Аветик продолжал быть.

С гор царская власть попросила поэта сойти, уехать из страны он должен, где место для жизни найти. Потому, «Моей Родине» (1926) Аветик из Венеции писал. Айастан, у него отнятый, он вспоминал. Горькую слезу проливал от тоски, будто не сможет дорогу к дому больше найти.

Но вот год 1939, Аветик вернулся в Советский Союз, знал он уже — какой правит государством муж. «Великому Сталину» поэт писал обращение, вызывавшее у него воодушевление. Мудрым вождём Сталина Аветик называл, может оттого, что дланью тот его не карал. Вот и верил Аветик, Сталин к победе ведёт советский народ, и к победе обязательно он приведёт. Зажёг Сталин священный огонь в сердцах людей. Давал пример всякому он жизнью своей.

«Бранный клик», он же «Боевой клич» (1941) — с супостатом призыв биться. И вновь Аветик вдалеке, в Ессентуках он предпочитал тогда находиться. Знает поэт — нет более вольной страны, чем Советский Союз. Не потерпит народ над собою чуждой ему идеологии груз. Нужно находить силы для борьбы, дабы изгнать супостата. Обязательно придёт немцу за опрометчивый поступок расплата. Аветик поможет, насколько хватит его говорить, стихами он сможет воинов Красной Армии вдохновить.

Общая эта, «Наша борьба» (1942), уверялся поэт. Он наглостью немца сильно задет. Не должен супостат топтать святыни советской земли, а если топчет, в памяти пусть пострается эпизоды прошлого найти. Не раз приходил с оружием воин, ни с чем уходил, его славянин по рукам больно бил. Устоят и ныне твердыни, для того возведены, смогут пережить дни данной войны.

В апреле сорок второго пал товарищ — славный Армении сын, «Вечной памяти С. Г. Загияна» у Аветика прочитаем, минуту помолчим. В жаркой битве довелось побывать, рубился с врагом до смертельных ран, щитом прикрывал он многих, но всё-таки погиб сам. Уверился Аветик, за такой подвиг Армения благодарна должна быть, она будет цвести, сможет ещё сынов храбрых народить.

За эти стихи Аветик Сталинскую премию получил, о разном рифмы слагал, но уважаем и почитаем тогда был: за призыв к борьбе, за веру в успех, за отражение собственных и Советского Союза вех.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Немец напал на Советский Союз, встали на защиту русский, украинец, белорус. Вместе отпор дадут врагу. Совместно выдержат войну. В том уверен Микола Бажан был, стихотворение в сорок первый год он о том сочинил. Назвал «Клятвой» — её каждый житель страны приносил. Каждый знал — будет биться до полного упадка сил. Нельзя позволить, чтобы немец восторжествовал. Наоборот, надо дождаться, дабы немец на колени перед советским народом встал. Тому быть, потому такая клятва даётся, слезами немцу его агрессия отольётся.

Есть цикл стихотворений — «Сталинградская тетрадь». О переломном в войне моменте, ещё в сорок втором году, начал Микола писать. Он видел дела города, славные до нападения на него, город работал на победу, не жалея ничего. Танки шли из Сталинграда на войну, навлекая на город злую судьбу. Стихотворением «Накануне» Бажан ещё не видел должного свершиться, к надежде на благостный исход он предлагал присоединиться.

Битва под Сталинградом должна случиться, стягивались к городу войска. В окрестностях города, говорил Бажан, бабка жила. Мимо её дома проходили солдаты, видели её лицо, зная и веря, испытала старая женщина многое, если не всё. За эту женщину нужно город от врага уберечь, поднять на супостата ружьё, штык, даже меч. «Возле хаты» той женщины клятва раздавалась победить, сколько бы голов не пришлось в битве за Сталинград сложить.

В стихотворении «Дорога» Бажан войск долгое стягивание отразил, три месяца к позициям сталинградским военный люд подходил. Ехали танки, солдаты шли, три месяца пыль не касалась земли.

И вот переправа, немец прицельно бил. Сколько он людей погубил? Это Бажан стихотворением «На переправе» отразил. Падали снаряды с неба, судьба жестокой казалась, смерть воспринималась случайной, понимал каждый буквально — мгновения жить ему оставалось. Спать не получалось, никто не хотел погибать во сне. Тяжело приходилось людям на той жестокой войне.

Об этом же стихотворение «На берегу», всё происходило словно на бегу. Снаряды с неба, крик буксира: корабль на две части разломило. И крики женщины, она тонет в реке. Где бы помощь найти… где? Один солдат, что слышал её зов, помочь оказался готов. Кинулся в воду, вынес на руках, и нёс её по берегу, вскоре окровавленным став. Из-за чего людям погибать на войне суждено, клятву солдат давал — деяние немца будет пресечено.

Как же охарактеризовать изложения Бажана стиль? Не описывает он пределы окружающих человека миль. Не смотрит сторонним взглядом, не чужие чувства представляет. Нет, словно Бажан стихами дела конкретных людей отображает. Определённый солдат, пусть без имени остаться должен он, но как раз о его поступках в стихах Бажана прочтём. Например, узнаем, как «На командном пункте» ситуация обстояла. Обязательно надо, чтобы это страна советская знала.

Или вот — яркая картина, «В яру» происходил бой. Увлекал солдат читателя за собой. Заходили в каждую хату, гранату сперва в помещение бросая, крики немца слыша, врывались внутрь, его тело кромсая. В злобе приходилось биться с врагом, и если бить крепко, то хоть по морде сапогом.

В сорок третьем случилось долгожданное — «Прорыв». Идти теперь вперёд, про тяготы прежних дней забыв. Уже не тигров предстояло из Сталинграда выбивать, стадом серых мышей немцев отныне предстояло воспринимать.

Стихотворением «Битва» Бажан и вовсе немца перестал за супостата считать, хоть сколь достойного с советским народом биться. Для Миколы они — фашистский пьяный сброд, гитлеровской сволочи орава, которой предстоит в Европе в норы забиться. Гнать этих головорезов, набранных в Европе, вон. Нанести им соразмерный, как Советскому Союзу, урон.

Становилось ясно, дует «Ветер с Востока», осталось освобождения Украины дождаться срока. Этому быть, путь бежит немец, пока в крови не утоп, отныне в Европе начнётся Советский потоп.

Автор: Константин Трунин

» Read more