trounin.ru

Словами Екатерины заговорил Шекспир, его «Тимон Афинский» должен был предстать для зрителя в образе расточителя Тратова. Но не предстал — пятое действие оборвалось перед необходимостью совершить решительный шаг. Кем же выступил Тратов? Это с виду богатый человек, готовый безудержно тратить деньги на добрые дела. Он никогда не думал считать собственных накоплений, полностью в том полагаясь на слуг. За щедрую душу слыл Тратов, покуда не возникла нужда отдавать долги. Как же так могло произойти, чтобы богач остался на бобах? Очень просто. Основательно истратившись, он вынужден был жить за чужой счёт. И когда нужно будет воззвать о помощи, то помогут ли ему? Как оказалось, щедрым быть позволительно, но не следует думать, будто к тебе за то проявят симпатии. Отнюдь, скорее предпочтут забыть, даже не испытывая мук совести.

Екатерина не сообщила о необычном. Наоборот, ею показана типичная черта человечества. Покуда у кого-то есть деньги, из него будут высасывать соки, а стоит лишиться всего — про него тут же забудут и никогда более не вспомнят. Вот и шли к Тратову, прося избавить от угрозы заключения в тюрьму, либо помочь денежными средствами, а то и просто сытно поесть, ибо никому тот не отказывал, всякий раз протягивая руку помощи просящему. Ежели кто думал вернуть истраченное, от тех денежных средств Тратов всегда отказывался.

В тексте приводится такой случай. К Тратову пришёл старик, не желающий выдавать дочь за бедняка. Он утверждал, что не может отдать дочь, ежели бедняк ничего не способен возместить. Как поступил Тратов? Он дал для бедняга денег столько, сколько за всю жизнь накопил сам старик. Есть и другой случай. Всякий деятель искусства шёл к Тратову, заранее зная, тот не поскупится отплатить за творение звонкой монетой. Потому уж лучше сбыть ему, нежели искать покупателя, с которым ещё и торговаться придётся.

Буря грянет вскоре! Предстоит узнать о тяжком финансовом положении. Тратов помогает другим, продолжая жить в долг сам. Всё его имущество не раз перезаложено, а ростовщики только и ждут момента, чтобы пустить его по миру. Осталось последнее — забыть о щедрости и обратиться к тем, кому ранее помогал. Вполне очевидно, ни один из им облагодетельствованных ныне лишним не располагает, претерпевать нужду из-за Тратова сейчас не намерен. Да и ежели богач сил не рассчитал, пусть принимает полагающееся за неосмотрительность. Трезвость проснулась и в головах тех, кто некогда желал вернуть сумму в полном объёме, бывшую на него истраченной. И у них ничего за душой для Тратова не осталось.

Кто же мог помочь? Кто угодно! Почему не помог? Сталось так: их Тратов о том не просил. А так бы они помогли, обратись к ним он с просьбой. Правда говорили о том они не настолько громко, отчего расслышать их суждения было нельзя. Проще говоря, сообщая другим о готовности помочь, сами при том помогать нисколько не собирались. Крах Тратова казался неизбежным!

Одно могло спасти обнищавшего богача — женитьба. Как тогда говорили, предстояло делать куры, то есть проявлять симпатию к некой особе. Иного выбора у Тратова не оставалось. Только не дано узнать, пойдёт ли он на такой шаг, либо предпочтёт дожидаться помощи от продолжающих оказывать ему чёрную благодарность за сделанное для них всё хорошее. Обязательно кто-нибудь должен помочь, иначе совсем обидно за людей становится. Зачем тогда творить добро, когда всё так гнусно?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Всё в мире — мутная вода. Нет той чистоты, так желаемой людям. Кому-то обязательно требуется портить жизнь другим. Почему и зачем? Ответить на то не получится. Таков есть человек по свойственной ему природе, что не позволяет общественным ценностям застаиваться. Всегда должна быть буря страстей, иначе суждено завязнуть будто в болоте, следовательно и погибнуть. Где-то на просторах России, в представлении Екатерины, жил боярин Дранов, портивший существование соседям. Хотелось ему чего, он то брал без спросу. Разоритель он и прохиндей! И на него обязательно нашлась бы управа, не будь столь изворотливым хитрецом.

Захочет тот Дранов коня осёдланного, позаимствует у соседей. Девушки ему понадобятся на пляски — уведёт. Один он такой разве? Нет! Кругом полно подобных ему, за единственным исключением — вдовы Воротниковой. Как раз у неё крадут лошадей и забирают крестьянок, после веселятся от души, пользуясь чужим добром. Ещё несчастье случилось — воз с мукой был отнят. Теперь грозит быть новой беде — на её дочь засматривается сын боярина Роптикова, что ничуть не лучше Дранова. Как же быть? Дочь ведь любит соседского сына.

Нужно быть твёрже: решила вдова, намереваясь подать на соседей в суд, дабы отправить их в тюрьму. Для этого требуется малое — найти свидетелей. Да гнилая душа у людей в её окружении. Кто может помочь, тот требует оплаты хорошей, к тому же не против на дочери младшей жениться, невзирая на её двенадцать лет (тогда в России возраст как раз соответствовал разрешённому для вступления в брак). Придётся свидетелю дать для оплаты больше денежных средств, на что тот явно изначально и рассчитывал. Где же тогда выгода? Выступая против обокравших, вдова дополнительно лишалась накоплений, по своей же воле. Иного выбора у неё не было, если не желала мириться с бесчинствами соседей.

Может Екатерина обнажала проблемы государства? Иначе как объяснить дальнейшее развитие событий? Соседи не хотели оказаться в заключении, для чего тратили денежных средств больше вдовы, готовые уже на неё саму возвести обвинения, либо свести к нулю, просто перекупив свидетелей. Как результат — выгадать получается у всякого, кто до того оставался безучастным. В итоге должно восторжествовать благоразумие, коли оно вообще может быть применимо к данному обстоятельству. Нужно вспомнить о дочери, влюблённой в сына боярина Роптикова.

Как не серчай на соседей — с ними всё равно продолжать жить. Нужно находить компромиссы, пускай чаще неприятные. Истратишься на борьбу с прежними, придут другие, хорошо, ежели такие же, тогда как могут оказаться и того хлеще. Лучше искать личную выгоду, при том полностью не подпадая под влияние. И тут уже речь словно не об обкрадываемой вдове пошла, а про политику государства. Екатерина словно смотрела в корень, иносказательно сообщая о насущных проблемах. Надо ли гадать, какой «дочерью» Екатерина жертвовала для краткого умиротворения воинственно настроенных соседей, так и думавших урвать кусок от России? Впрочем, скорее всего дело касалось Польши, при Екатерине претерпевшей три раздела и исчезнувшей с политической карты.

В окончании свадьбе быть. Вдова согласится отдать дочь за сына боярина Роптикова, тем умиротворив его жадный до чужого имущества взор. Как окажется, к тому Дранов и пытался склонить соседей, показывая вроде бы строптивый нрав, в действительности имея далеко идущие планы. Так всегда и оказывается, что больше выгоды обретает тот, для кого необходимость извлечения оной продолжает оставаться под сомнением.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Данная пьеса обречена была пылиться в архивах. И дело, конечно, в сюжете. Сочиняя её, Екатерина как бы одобряла любовную связь для вдовы, которой не дело постоянно предаваться трауру. Ситуация понятна: она сама — вдова. Если при этом открыто допускать возможность иного — так недолго до сотворения очередного дворцового переворота. Собственно, Екатерина и так пребывала у власти на не совсем законных основаниях, ибо ей давно пора уступить власть сыну — Павлу. Потому и оставалось писать себе на потеху, перед собою же оправдываясь. Отчего вдове продолжать грустить? — могла думать она. Ежели есть любимый человек, к нему и стоит тянуться, забыв обо всём на свете. И не будь она государыней, то так бы оно и сталось.

Суть пьесы такова. Есть молодая вдова, в течение года бесконечно печальная, постоянно льёт слёзы и едва ли не смотрит в одну точку. Апатия съедает её, заставляя других испытывать схожую печаль. Ей говорили: утраченного не вернёшь, нужно жить дальше. А для неё жизнь окрасилась в чёрный цвет, не позволяя проявиться радужным оттенкам. Как тогда быть? Рука руку моет: говорили предки. Не сама, так другие ей помогут. Так родился замысел свести вдову с молодым человеком. Тем более тому вдова была мила ещё до замужества. Но всё равно требуется воспользоваться услугами обаятельного мужчины, к которому вдова и прежде была расположена. Ему-то и предстоит вывести её из печали, словно случайно внушив необходимость пересмотреть жизнь и обратить внимание на одного примечательного парня.

Хорошее предложение редко не пользуется спросом. До вдовы весь год снисходят ухажёры, пытающиеся привлечь внимание к своим персонам. Но всем им не хватает главного — умения любить уже за то, что им могло повезти иметь отношения именно с нею. Один из женихов корыстный чрез меры, другой завистлив, от третьего слова не дождёшься. Нужен кто-то другой. Но вдова скорее причитает о злой доле, готовности принять неизбежную смерть, ибо не может избавиться от ощущения присутствия оной рядом. Тогда и проявит себя обаятельный мужчина. Он будет стараться не для себя, а для племянника, ничего о том не говоря самой вдове.

Как же вывести человека из печали? Не надо действовать скоропалительно. Пусть сам открывается. Можно показаться ему на глаза, будто бы случайно обменяться любезностями. А там, глядишь, и станет тот человек желать разбавить черноту мыслей, проявляя тягу к тому, кто позволил с ним быть столь обходительным. До чего же добрым покажется дядька, то под окном с шуткой возникающий, то зовущий посетить общую трапезу. Вдова и сама не заметит, как улыбка появится на лице. Останется малое — внушить необходимость снять траур. Лишь бы племянник не сказал лишнего или, наоборот, произнёс достаточно, создав тем положительное впечатление.

Как известно, жизнь не стоит на месте. Жизнь для того и даётся, чтобы всегда идти только вперёд. Не скажешь, что при этом не следует оборачиваться. Однако, про мрачные эпизоды собственного былого порою можно и забыть, если они мешают благостному восприятию настоящего. Вернее, помнить нужно, но не настолько акцентировать внимание, чтобы забыть обо всём остальном. Потеря любимого человека ломает мировосприятие, становясь серьёзным испытанием на пути каждого. Изливать слёзы и безудержно горевать — следует. Но через определённый срок нужно сделать решительный шаг, открыв себя для продолжения существования, созидая ежели не на благо себе, то хотя бы другим. Было бы это применимо непосредственно к Екатерине. Может слёзы её и высохли, но положение не позволяло поступать столь простым образом, как то она решительно дозволила вдове из пьесы.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Великосветский быт со всё подавляющей скукой. Чем заняться? В ещё одной пьесе от Екатерины есть барыня — предпочитающая лениться. Она возлегла и всем велит поступать сходным образом. Нет нужды отрывать телеса от постели, покуда сохраняется для того возможность. Лежать нужно в полной отрешённости, либо забавляться разговорами. При этом запрещено читать, дабы глаза не портить. Барыня должна быть добра не только нравом, но и телом. И как же ей не могло оказаться по нраву посещение худосочной женщины с острым подбородком. Той некогда лежать, нужно действовать. Чем же девушкам — по её мнению — нужно заниматься? Точно не пребывать рядом с постелью барыни. Девушки должны думать о замужестве и жизни в браке. Вот о том и следует вести думы, так как к тому обязательно придётся обратить мысли.

Зачем девушке вступать в брак? Кто ратует за него, счастлив ли сам? Сам-то он счастлив, зато супруг тем же похвастаться не может. Потому вечно одна из сторон не видит несчастий другой или предпочитает на них не обращать внимания. Однако, лежать в отрешённости никому позволено не будет. Нужно вставать, убирать постель и приступать к каждодневной суете разговоров о более насущном, нежели о бесплотных рассуждениях на маловажные темы. Только вот и вне ленивого потягивания на кровати, скука продолжает одолевать. Нужно найти предмет поинтереснее.

Кого бы в своём окружении женить? Кандидатура будет выявлена быстро. Труднее станет с определением жениха. Невеста как бы всем хороша, а вот о мужчинах такого не скажешь. Сплошь минусы в сильной половине человечества. Может оттого она так и называется? Мол, сильно минусов в ней много. Почему тогда женщин относят к слабому полу? Излишне много у них слабостей. Одна из которых — страсть к поиску у мужчин минусов.

Жених будет выбран обязательно. Осталось сообщить о том невесте. И что? Невесте он не понравится. Да как он мог ей понравиться? Из каких побуждений она должна соглашаться с мнением других, кому лишь бы забаву найти, о чём судачить после, и на неделю точно забыть о мыслях о чьей-то женитьбе. Последует отказ. Получается, добрая часть дня прошла зазря! Барыня будет этим очень недовольна. Придётся отсылать невесту с глаз и вновь приступить к выбору другой кандидатуры на право называться женихом.

Определились, стали сперва испрашивать его — согласится он или нет. Сразу получили положительный ответ. И невеста, завидев его, тут же дала согласие. Почему? Екатерина того не скрывает, не давая права догадкам заявить о себе. Любили они друг друга до того, потому сразу согласись, как появилась для того первая возможность. Что за штуки? — оставалось спросить зрителю, так и не ставшему свидетелем представления. К чему изначально затеваясь чехарда? Ничего в итоге показано не было, кроме великосветского быта. А может ему сообщался намёк на скуку, с которой сама Екатерина справлялась хотя бы так, взявшись за сочинительство пьес.

Перед окончанием последнего действия требовалось показать свадьбу. Этого не случилось. Достаточно сообщённого намёка, чтобы не затягивать происходящее далее. Свадьба — особого рода событие, служащее завершением предварявшего его бурного процесса. А может у Екатерины не было к тому стремления. Написанного и так было достаточно. Огорчительно только, что кроме скуки ничего описать не получилось. Пусть случится свадьба, вскоре барыне снова лежать на постели и серчать на лень оторвать голову от подушки.

Автор: Константин Трунин

» Read more

У «Невесты-невидимки» не сколько интересное содержание, сколько обстоятельства знакомства с нею читателя. Данное произведение долгое время оставалось неизвестным, хотя под ним понималась совершенно другая работа Екатерины. Теперь справедливость следует окончательно восстановить. Впрочем, оригинальная «Невеста-невидимка» продолжила пылиться вдали от читательского внимания, так в прежней мере и не признаваемая. Что же, нужно разобраться, какое же это произведение, по сути продолжающее пылиться в архивах.

Даётся ситуация — парень желает жениться, а родня высказывает противное мнение. Всё проще — для парня выбрана отличная партия, с одной оказией — невесту никто не видел. И не увидит до самого дня свадьбы, даже до непосредственного торжественного момента. Читатель понимает, на сцене должна была происходить буря эмоций. Какой жених согласится на подобное? Невеста может оказаться довольно некрасивой, иначе какой смысл её скрывать? Да и не важно — его беспокоит вполне логичное обстоятельство: он влюблён, стремится к любимой, потому не собирается уступать родственникам.

Приоткрывая завесу тайны, скажем. Лучший способ переубедить противящихся твоему мнение — ввести их в заблуждение. Уж кто именно снизошёл до этой идеи, из содержания пьесы установить не получится. Есть у парня любовница, к ней он стремится душой и телом, её не принимают ни отец, ни родня: что делать? Пойти с другой стороны. Пусть на горизонте появится пленительная незнакомка, описываемая другими так, что к оной будет проявлен интерес. Так и начнёт развиваться действие. Таинственной невестой окажется любовница парня. В окончании станется лучшее из возможного. Только вот думается — родственники не слишком обрадуются. Да против обещаний пойти уже не смогут. На то и был расчёт.

Читатель, знакомый с творчеством Гоголя, обязательно увидит сюжет, напоминающий «Мёртвые души», поданный с другой стороны — со стороны невесты. Для чего Чичиков поехал по городам и весям, выискивая возможность создать возвышенное впечатление о себе? Он желал жениться. И для должного образа ему хватило бы крепостных, показанных сугубо на бумаге. Примерная ситуация складывалась и с представленной читателю невестой, к тому же и она сама являлась бесплотной фигурой, за которую действовал её представитель. Кто же будет проверять информацию? На радостях и испугавшись упустить момент — легко наделать ошибок. Благо, в случае драматургии — это чаще ведёт к счастью молодых.

Можно даже подумать — всё измышлено потехи ради. Нет и невесты — к последнему акту окажется не совсем удачной шуткой. Однако, невеста существует во плоти. Станет известно — она уже в доме. Где же? Никому то неведомо. Тогда-то читатель и начинает догадываться о причинах присутствия в действии любовницы, занимающей довольно уверенную позицию. И нет важно, чем заняты думы отца или родни жениха, как приходится внимать страданиям будущего мужа, продолжающего вопрошать: как его могут женить, толком ничего не зная о невесте.

Комедию портит одно — она затянута. Екатерина описывала события в пяти актах, тогда как хватило бы и трёх, либо меньше, развивайся события стремительнее. Слишком долго раскрывается обстоятельство таинственности, к тому же нисколько не способствуя в дальнейшем происходившему. Над такой пьесой следовало продолжать работать, избавляясь от ненужных сцен и добавляя больше связывающих повествование нитей. Вместо этого — остаётся думать только так — «Невеста-невидимка» отправилась в ящик стола, а позднее и вовсе забылась, воспринимаемая иным произведением. Кажется, теперь справедливость наконец-то восстановлена.

Ещё одно не раскрыто для читателя. Получается, как Крылов черпал вдохновение у Сумарокова (о чём поныне никто не задумывается), так и Гоголь мог проникнуться драматургией Екатерины (но это довольно сомнительной достоверности информация).

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сколько всего осталось сокрытым в архивах! Не покидает убеждение — многое было упущено. Сложности добавляет увлечение Екатерины писать произведения на французском языке, требующим соответствующего перевода. Но основное предназначение сочинённых ею пьес — быть поставленными на сцене. Иные пьесы по ряду причин не могли оказаться на виду, например «Неожидаемое приключенье». Достаточно основного момента, на котором строится повествование, чтобы понять причину опасений. Отец, должного быть представленного зрителю семейства, желает устроить судьбу приехавшего к нему в гости поручика. Он-то думает — парню нравится дочь соседа. И не ведает, насколько влюблена в поручика его собственная дочь. Всем всё кажется очевидным, отчего отец семейства будет старательно отдаляться. И финал произведения заранее читаем — как не помогай другим, твоя же помощь выйдет тебе боком.

Что делать поручику? Его не гонят из дома. Наоборот, готовы угождать в желаниях. В качестве гостя в нём не видят обузы. А то обстоятельство, что можно удружить соседу, представив подобную партию — нравится отцу семейства ещё больше. Все стоят на ушах, в том числе и дочь соседа, сердцу которой поручик весьма мил. Узнав об этом, отец семейства уверится в решении обвенчать молодых. Поручик при том рвался из дома, предпочитая покинуть место будущих несчастий, не готовый соглашаться на ему уготованное.

Бедность всё-таки является пороком. На бедного смотрят свысока, им помыкают. Особенно плохо, ежели бедный ни к чему не стремится, соглашаясь быть тем, кем он является. Да, поручик не рвётся в генералы. Ему всё равно, каким местом повернётся к нему удача. И брак на дочери богатого человека ему не столь важен, как возможность жениться на любимой женщине. Беда в том и заключается — невеста из богатых. Это усугубляет положение поручика. Он робок и зависим от других, оттого не имеющий способности настоять на своём и уехать. Ещё не раз опечалится, разузнав о намёках отцах семейства на должные иметься чувства между ним и дочерью соседа. То есть Екатериной создавался практически любовный треугольник, не будь происходящее гораздо прозрачнее.

Всё повествование — отражение недальновидности отца семейства: он закрыл глаза — и не видит; закрыл уши — и не слышит. Он задумался о правдивости нравящихся ему домыслов, стремясь к их скорейшей реализации. И не ведал, насколько способствует совершенно иным процессам, в правдивости которых он истинно сомневался. Ведь знал — есть вероятность любовного чувства между дочерью и поручиком, о том говорили факты и обстоятельства. Однако, малейшего намёка на иное хватило, дабы переосмыслить ситуацию под иным восприятием. Потому он в конечном счёте и пострадает, ибо своими действиями затягивает разрешение затруднения. Разве не мог отдалить поручика? И разве стоило выяснять обстоятельства, когда для принятия решения хватит и мельчайшего намёка?

Давайте найдём мораль в данном произведении. Ошибаться не вредно — очень полезно оказываться введённым в заблуждение. Итог получится угодным для всех, даже тем, чьё самолюбие пострадает. Вообще не бывает таких ситуаций, чтобы нечто приносило неизмеримое горе, не даруя при том радость хотя бы кому-то. Нужно научится примиряться с неизбежным, понимая, жить приходится при постоянно изменяющихся обстоятельствах, поскольку на месте никогда ничего не стоит. Примем за данность уязвление отца семейства. Он получил в зятья человека из бедных и с худой родословной, а обретёт единственное — внука, который и станет для него отрадой. Наперёд не угадаешь, однако всегда уверен — счастье не променяешь на доход и положение. Впрочем, и это мнение мнимо, только в настоящем случае иное рассмотрено быть не может.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Трагедия переведена Николаем Карамзиным в 1786 году

Все убийцы, что доблестью ими содеянного кичатся, фуриями проглочены будут, ибо те не прощают супротив совести совершённого, даже при чистоте моральных помыслов. И быть тому над похитителями жизни Юлия Цезаря, воспользуйся Шекспир подобным сюжетом. Мало ли гнали Ореста фурии, не давая покоя ему, посмевшему мать убить, пусть и делал он то себе в оправдание, ведь убила мать его отца его, ибо тот убил дочь свою — Ореста сестру. Но кто же отмстит за содеянное Брутом со братией? Хотели одного они, и подняли оружие смерти на римского диктатора и великого понтифика, коим являлся Юлий Цезарь. И что пожали они? Фурии побудили их совершить им полагающееся. Только обошёлся Шекспир без фурий, рассказав историю человеческий ожиданий, желания достижения лучшего, про решительные шаги с последующим крахом надежд, ибо общество не стремится к радикальным методам, редко поддерживая начинания фанатиков.

Как вёл себя Цезарь на городских улицах? Безумен он! Бился в припадках, выкрикивал несуразное, за горло хватался, просил отрезать ему голову. Так говорил Брут, зревший ему непонятное. Пребывал Цезарь на улицах, интерес проявлял к каждому. Ежели стираешь бельё ты, то стирать бельё должен, об ином не помышляя. К чему такой диктатор над Римом, заботящийся о времяпровождении других, нежели думая о делах собственных? Может убить?! Пусть слышит крики он: «Убивают Цезаря! Цезаря убивают!» — о том думая. И что делал он? Не придавал значения. Убийства не ожидал, словно не среди римлян мужал и стал в итоге властителем. Так зачем Шекспир тогда это описывал? Властитель любовью народа преисполнялся? Иначе с чего осторожность он позабыл?

Убьют его, ибо известно то из истории. Ближний круг нанесёт решительный удар, чему удивлён он окажется. В пример то потомкам, дабы опасались всякого. Не про данайцев речь, ибо бояться их всегда следует. Но есть данайцы и Бруту подобные, без даров удар нанести готовые. И когда случится должное, упиваться победой начнут зло содеявшие. Они думали — поступили правильно. Народ им скажет — пекла в царстве Плутона достойны вы за ваши деяния. И пока будут думать они, как с телом Цезаря поступить, не подумают о дне насущном, забыв о взорах фурий, на них смотрящих пристально. Так сообщал Шекспир, при том не упоминая фурий вовсе.

Но к чему велось повествование? Есть врагов у государства множество, причём таких, какие сами себя друзьями считают самыми лучшими. Поступают они во благо государственного устроения, ничего не желая взять лично, лишь о нуждах народа проявляя заботу. Как быть с ними, ежели нельзя опередить их намерение? Ведь совершат они безумие, и фуриям они не достанутся, ибо чисты совестью, поскольку вершили зло, о добре помышляя. Останется положиться им на милость судьбы, к чему и свёл Шекспир сказание о деяниях, в былом произошедших. Нет, не достоин Брут к позору предания, ибо думал о величии Рима он. Не будет труп его брошен зверям на съедение, и прочих действий с трупом его произведено не будет, память о нём умаляющих. Поступил он неправильно, но мысль его была самою светлою. Вот потому и скажет Октавиан, дабы удостоили похорон его почётных. И неважно, как сам Брут намеревался поступить с телом Цезаря. Важно иное — как каждый из нас поступать готов. Ведь не по презрению измеряется содеянное, а по способности дать трезвую оценку в Лету канувшему.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Трагедия переведена Николаем Карамзиным в 1787 году

Когда грядёт буря, срывайте с розы лепестки сами. Снова драматургия предстала в свете созидания горестного события из ничего. Зритель должен был негодовать от развития событий на сцене. А если думать наперёд, то трагедия жизни разворачивается до наступления считаемых за благо процессов по сочетанию браком молодых. То есть о чём обычно не сообщается, ибо за счастьем горя не увидать, прекрасно раскрывается в пьесах, где кипение страсти превышает все мыслимо допускаемые пределы. Итак, однажды, на севере Италии в городке Гвасталла случилось тамошнему правителю полюбить красивейшую из горожанок.

Раньше сложно было любить. Образ любимой мог храниться в памяти, либо на изображениях. Порою потрет пленял мужчин, а иногда и заставлял приметить в девушке до того упущенные из внимания особенности внешности. Некоторые люди собирали коллекции, часто тем и ограничиваясь, считая достаточным обладать срисованной с женщины копией. Но властителям извечно желается большего, вот и поставленному блюсти порядок над Гвасталлой, захотелось отведать сладости лично. И если красавицу Эмилию он прежде видел мельком, теперь он мог наслаждаться её прелестью сполна, выкупив портрет у художника.

И в чём же следует ожидать драму? Убийства не раз случаются вне сцены. Развиваются события, так или иначе связанные с произошедшим. Тот же правитель подписывает смертные приговоры, не разбираясь, заслужил убийца смерть, либо он действовал из благородных побуждений. Да и сам правитель не имел чистых помыслов, вполне соответствующий представлению о власть имущих Италии, какой образ сложился о них благодаря труду Никколо Макиавелли. Ежели красавицу требовалось взять — властитель брал. Он организует похищение Эмилии, невзирая на возможные риски. Вполне очевидно, замысел нёс разрушительную для пьесы функцию — обязательно должны погибнуть люди, в том числе такая участь могла коснуться и самой похищаемой. Впрочем, влюбчивый правитель Гвасталлы легко найдёт себе другую суженную, ибо способен себе такое удовольствие позволить.

Какова же драматическая составляющая? Опозоренной девушке, пусть и не по её вине, полагается принять смерть. Чья рука занесёт над нею кинжал? В том и крылась мораль Лессинга, поскольку он желал видеть девушку с железным характером, способную справиться самостоятельно. У Эмилии были шпильки для волос, вполне способные проколоть грудную клетку и ранить сердце. Но разве так полагается завершать действие? Получалось неразумно, ведь она является пострадавшей стороной, скорее желающей избежать возведения на её имя хулы. Требуется единственное — оборвать нить страсти правителя, дабы более не смел помышлять об обладании ею. Но такому должен противодействовать кто-то другой. Кто же? Может быть тот, кому не посчастливилось стать её законным мужем? Но он был убит, отбиваясь от похитителей. Остался отец. Тогда зачем он помешал дочери заколоться? Зрителю очевидно — для создания трагического происшествия, гораздо более сильного по эмоциональности, нежели самоубийство.

Зрителю сомнительны морально-волевые качества выведенных на сцене действующих лиц. Конечно, некогда Шекспир заставил юных итальянцев творить безумства, не жалея жизни других, как не щадя и собственных. Каким бы образ итальянцев тех лет не являлся, ничего гуманного они не должны были чуждаться. Поднять кинжал на близкого — в крови у них с римским времён, о чём в той же мере успешно рассказывал тот же Шекспир. А на деле и не так уже важно, кто вершил в действительности самосуд. Формула «я тебя породил — мне тебя и убивать» всегда будет сопровождать человека, но за её реализацию всё равно придётся принимать полагающееся обществом наказание.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Последний год жизни Булгакова — это пьеса о становлении Сталина. Михаил взялся показать возвышение убеждений Иосифа Джугашвили, сперва изгоняемого из семинарии за революционную деятельность, а после всё крепче встающего на ноги. Этого молодого человека питала уверенность в необходимости отстаивать права рабочих, чей труд практически ничего не стоил. Верил ли сам Михаил, что всё было столь красиво в действительности? И якобы существовала та гадалка, которой юный Иосиф отдал последний рубль, дабы она увидела будущее, где он окажется большим человеком. Но общий фон булгаковской театральной деятельности не изменился и в данном случае. Существует мнение, будто Сталин не желал видеть о себе театрального представления. Правда ли это? Совсем скоро, если не уже, на него итак обрушится вал произведений, поэтически и прозаически рассказывающих о его пути.

Пьеса именно о становлении. Михаил в каждом действии описывает определённое событие, давая первую сцену про 1898 год, подводит к финальной, накануне революции 1905 года. Если рассматривать пьесу в отрыве от личности Сталина, то получится проследить изменение настроений граждан Российской Империи. Но всё выдержано в духе борьбы пролетариев с капиталистами, где подобно Сталину выступают личности вроде Николая II, отчего-то жадного до крови императора, желающего топить в крови все акции протеста, а политических заключённых отправлять в ссылку едва ли не навечно.

Было бы возмущение населения на пустом месте. Нет, людей считали за скот. Их гнали на работу, ежели вообще удостаивали возможности трудиться. Стоило случиться производственной травме, человека ждало лишь прозябание. Видеть такое было тяжело, потому и желали люди бороться, правда без какой-то определённой конечной цели. Булгаков о том не сообщал, он отражал характерные явления молодых лет Сталина, позволив Иосифу Джугашвили пройти путь от семинариста под кличкой Пастырь — до революционера со стальным характером и созвучным прозвищем.

Неужели Николай II настолько интересовался Сталиным, как то Михаил прописал в пьесе? Или тут сыграло значение необходимости показать роль рядового борца, к чьей судьбе проявили интерес тогдашние небожители? Ведь Сталин нисколько не показан лидером, способным взять бразды правления. Он один из многих, более сочувствующий, нежели способный переломить угнетавшее население страны положение. В руках будущего вождя его жизнь, и ничего кроме. Он волен принять ниспосланное от Николая II наказание в виде ссылки, и он волен бежать, тогда как для другого в 1904 году не был способен.

Таков Сталин в пьесе Булгакова. Обычный человек с неопределённым будущим, без круга друзей, способных вывести его в люди. Да и в какие люди мог Михаил вывести написанного им персонажа? Кажется, создай Булгаков менее персонализированное произведение, помести в сюжет отдалённо похожего на Сталина человека, определи его не в семинарию, а в рабочие или в солдаты, а то и в крестьяне, покажи трудности быта, обоснуй необходимость революционной борьбы, тем создав литературный труд уровня высокого соцреализма, как жизненный горизонт освободился бы от стянувшей небо мглы. Михаил же обратился к Сталину с лестью, причём не доведённой до конца. Если Сталин в чём и нуждался, то в красочном описании его успехов в год великого перелома и при головокружении от успехов. Прочее ему не требовалось.

Формально, «Батум» — итоговое произведение Булгакова. За ним следует последняя редакция «Мастера и Маргариты», к которой у читателя, знакомого с ходом работы над романом, найдётся особое личное мнение.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Драм событийность — не великих свершений сюжет. Малого действия хватит — вокруг построить допустимо повествованье. Не паря мыслью над сущим, червю скорее подобием становясь, видеть получается лучше, размыслить помыслов истинную суть. Не всему быть раскрытым сполна, чему-то хватит краткого рассказа. Херасков писал, далее одной темы в драмах не стараясь распространяться. Не ужасно это, и даже это не так уж и плохо. Хватит эмоциям взволноваться и от малого текста, о прочем домыслить ему полагается самому. Есть драмы такие, название им «Гонимые» и «Извинительная ревность» дано. Нужно кратко по ним пройтись — они являются наследием литературы русской.

«Гонимые» переносят взор на остров необитаемый. Тот остров обитаем, неугодных принимает в свои объятия он. Если кому-то не смог угодить человек, обречён дни коротать вдали от людей. Рыдание с плачем — утеха из общества изгнанных. Со шхуны некогда сошли они, подчас вне воли собственной. Теперь на острове, на краткий миг тот обитаем становился. Но умирают люди, и остров необитаемый опять. И драме быть. Но драме не простой. А может и простой, смотря как то оценит зритель. Увидит он схождение девушки на брег, заметит слёзы на щеках, на лет остаток девица сошла, она гонимая — по наследству от отца судьба там быть.

Отец её, гонимый в той же мере. На том же острове он прежде жил. Теперь не так, тут драма будет. А до того людское горе только было. Узнает зритель, отчаяние убило кого, узнает, кого убил от отчаянья кто-то. Забот не прибавится — остров далёк. Не ведают люди, и ведать они не желают. В страстях сгорает человек, живёт иными днями он. Херасков рассказывать пытался, о том прочесть читателю предстоит.

Другой сюжет у драмы «Извинительная ревность». Там всё построено на глупости человека принимать за реальность чуть похожий на правду факт. Человек глуп, данной глупости не давая отчёта. Он верит тому, чему веры быть не должно. Увидит, допустим, в наряде мужском неизвестного типа, как ревности не сможешь избежать. А знал бы более ему известного, то постыдился. В мужской наряд девичий стан был облачён, к которому ревности места быть не должно. Но забот полно у человека, любит он добавлять себе новых забот. Не стремясь разобраться, сразу сжигая мосты, отступные пути разрушая, неверную человек выбирает дорогу. Будь Херасков настроен в комедии действие преподнести — смеяться, не щадя живота. Да на сцене драма — ей полагается неразумным урок преподать.

Слёзы лить зритель не станет, довольно слёз пролито героями пьес. Остаётся радоваться, им право на то Михаил сообщил. Других страстей героям повествования сообщать он не стал. Несколько действий — раскрыты глаза, кому открывать оные не хотелось. Оказалось, не всё то страшно, чего тень великой вечно мнится. Тень потому и велика, ибо жарок огонь от глаз скоропалительных на выводы. Раздувается тот огонь, благо тухнет он быстро, стоит узнать детали надуманности мнимой. Ничего не мешало разобраться в начале, не дожидаясь разрешения конфликта.

Особого свойства сии две драмы Хераскова не имеют. Два эпизода, которые можно просто знать. Такое бывает, не допускать такого стараться и только. Не гнать людей, ежели обойтись без этого можно. Не ревновать, что легко избежать, приняв философию прочих Хераскова драм. Всё требуется понимать и право всему на жизнь позволять, избежать иначе страданий нельзя.

Автор: Константин Трунин

» Read more