trounin.ru

Цикл «Наполеонов обоз» | Книга №1

Размахнись, рука, раззудись, плечо, напиши не мало, напиши ещё! Раззудись, плечо, размахнись, рука… слава Богу, родилась одна строка. Размахнись, рука, раззудись, плечо, пиши больше, ещё и ещё! Раззудись, плечо, размахнись, рука… на другую страницу перешла строка. Размахнись, рука, раззудись, плечо, написанного мало, ещё и ещё! Раззудись, плечо, размахнись, рука… дабы новой главы начиналась строка. Размахнись, рука, раззудись, плечо, нужно больше слов, ещё и ещё! Раззудись, плечо, размахнись, рука… последняя наконец-то строка. Размахнись, рука, раззудись, плечо, напиши не мало, напиши ещё! Раззудись, плечо, размахнись, рука… слава Богу, не иссякает строка. Размахнись, рука, раззудись, плечо, пиши больше, ещё и ещё! Раззудись, плечо, размахнись, рука… для второй книги родилась строка. Очень простым выглядит теперь ответ, зачем понадобилось так примитивно писать, просто иногда доживают писатели до таких лет, когда иначе не могут они поступать.

Попросим музу отойти от критического осмысления содержания произведения. Не нужна муза, где её присутствие вовсе не требуется. Возьмите для примера роман «Рябиновый клин» за авторством Дины Рубиной, задуманный первой книгой произведения большего. Уже плохо то, что автор не думал ограничиться формой малою. Может интерес какой он преследовал, может даже коммерческий. Да в чём может заключаться коммерция, если тираж большой созидается, а выгода издателю, словно продавать он решил со значительной скидкою? Вся беда в содержании, ибо не распробовал читатель произведения, не прельстился на обещания. Какой интерес родиться способен, когда первая книга словно оскомина? И это ещё ничего не становится ясным. Можно даже открыть тайну великую, омрачив с надеждой ожидающих: ничего не станет ясным и по завершению трилогии, ни к чему и ни о чём автор продолжит повествование.

Что за парад лиц сомнительных? Об этом вопросить следует. Зачем Рубина рисует портреты фриков, несносных мыслями? По приколу??? Али издеваться над персонажами вздумала? Дала одному герою имя странное — Изюмом нарекли будто родители. Стал он именоваться Изюмом Алмазовичем. На том не ограничился полёт фантазии, вскоре другой персонаж родился — Серенадой прозванный. Всё бывает в мире подлунном, с тем читатель не в силах поспорить, хватает безумия среди мыслей человеческих, и не такие имена в жизни встречаются. Да и будь такое рядом, то является редкостью. У Рубиной редкость стала оскоминой, часть быта составившей. Все такие на страницах её произведения, словно мир сократился до стен одного помещения, причём стен цвета жёлтого, причём дома такого же — жёлтого цвета.

О чём ещё задумает Рубина сообщить читателю? Как размахнётся рука, как раззудится плечо — в том есть только значение. И не скажешь, будто говорит Дина потоком сознания. Нет, не скажешь, ведь говорит она голосом, вроде к разуму призывающим. Не обо всём рассказывает, до чего думы доходят в момент текущего действия. Вернее, о том говорит, что в жизни редко случается. Как же так нужно измыслить повествование, чтобы рождались герои столь странные? Для того надо обладать талантом особенным, каковым, конечно же, обладает Дина Рубина. Пишет она, кому-то кажется то притягательным, готов он читать, даже делая выводы. Ну а мы, люди простые — без страсти к познанию глубин неведомых, остановимся перед «Наполеоновым обозом» в крепком задумье. Стоит ли продолжать внимать, когда голову разрывает от невосприимчивости? Разрешим то сделать самым отчаянным, кому терять уже больше нечего, кто текстами не давится, а глотает кусками и притворно наслаждается.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: рубина рябиновый клин критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Dina Rubina, analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
— Большая книга: Лауреаты
— На солнечной стороне улицы
— Белые лошади
— Ангельский рожок