trounin.ru

1938 год Сталин встретил шестидесятилетним. Позади добрые пожелания Гитлера. Впереди ожидается война с Германией, скорее всего ей будет положено начало в 1942 году. Пока же нужно озаботиться о судьбе украинцев и белорусов, проживавших на территории Польши. Следует аннексия, устроенная совместно всё с той же Германией. И вот Сталин — уже не Сталин, отныне он есть лицо, воплощающее собой всё государство. Как о нём следовало рассказывать далее? Волкогонов рассудил необходимым сообщать о происходивших событиях, делая акцент на отношении к ним вождя социалистического движения восточноевропейских стран. Приходилось действовать на опережение. Однако, с мнением Советского Союза не хотели соглашаться. Сперва был получен больной удар от Финляндии, а затем разразилась война. Что же… Волкогонов готов говорить, уточняя по мере необходимости.

Судить о Сталине с высоты прошедших лет легко. Но нужно соотносить непосредственно с тогда бывшим известным ему самому. Со своей стороны он стремился к благу. Впрочем, сам Волкогонов извлекает труды Платона, находя в них характеристику для диктаторского режима. Как оказалось, Сталин подходит под описание полностью. И всё равно не он один стоял у власти. Ему подчинялись люди, исповедовавшие сходное мировоззрение, а то и во много раз хуже. Как бы Сталин не поступал и не мыслил, по факту оказалось, что по военной части государство сталось разваленным. Новой армии Сталин создать не успел, если вообще о таком задумывался. Скорее всего он рассчитывал на сознательность граждан, некогда уже сумевших встретить с оружием революцию, повергнув вспять краткие успехи профессиональной белой военщины.

Первый этап Мировой войны Советский Союз проигрывал. Виною тому стал непосредственно Сталин. Как бы ныне не мифологизировали прошлое, тот же приказ «Ни шагу назад!» не был в особом ходу. Волкогонов так и говорит, как о случайно обнаруженном в архивах документе. Текст побуждал население к организации сопротивления, в одной из строчек призывая не отступать с занимаемых позиций. С первых дней войны Сталин и так наказывал каждого смертью или лагерем, кто поддавался натиску немцев, либо соглашался оказаться на оккупированной территории или в плену.

Переломный момент под Сталинградом — определяющий, как думает русский потомок тех событий. Сталин ли сыграл определяющую роль или воля народа — отдельная тема для рассуждений. При этом нужно отметить, что русский потомок совершенно не владеет информацией о течении Мировой войны, ежели вообще осведомлён о всех нюансах собственной Великой Отечественной. Волкогонов в той же мере не стал излишне уделять внимание действиям союзнических армий, остановившись на проблематике открытия Второго фронта.

По завершении войны обозначилась проблема в виде повсеместной разрухи. Людям не хватало еды, отчего они ели собственных детей. Кто-то накладывал на себя руки, не готовый терпеть лишений. Причём Волкогонов предпочитает об этом рассказывать, ничего толком не сообщив о тяжести жизни ленинградских блокадников, вместо чего посчитал необходимым оставить в меру подробное жизнеописание генерала Власова, печально прославившегося поражением 2-ой Ударной Армии — с последующим пленом и службой в рядах Третьего Рейха.

С 1948 года Сталин потерял чувство реальности. Он считал себя властелином Восточной Европы, нисколько не соглашаясь уступать мнению оппонентов. Однако, воплощая собой государство, он продолжал встречать отпор несогласных. Разработка ядерного оружия нисколько не способствовала укреплению личного авторитета среди социалистических держав. И не умри он в 1953 году, он мог серьёзно повлиять на закрепление могущества Советского Союза. Тогда начиналось новое противостояние, проистекавшее от окончания гражданской войны в Китае и продолжавшейся в Корее.

Оставалось рассказать о развенчании культа личности. Как-то в один момент, будто из ничего, обозначились противники диктатора Сталина, хотя до того ходившие среди его самых преданных людей. Эпоха завершилась, чтобы уступить место новой эпохе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Приключения Аллана Квотермейна» | Книга №5

Так кто же всё-таки такой Аллан Квотермейн? Почему он так тесно связан именно с африканским континентом? Наконец-то Хаггард нашёл ответ. Аллан — англичанин, выросший на юге Африки. Но это и прежде было понятно. Как именно он рос? Вот над разрешением этого Райдер и трудился в новой книге из цикла о похождениях Квотермейна. Перед читателем юный Аллан, столкнувшийся с противостоянием африканцев европейцам. Более того, он сам убивал. И ещё более того, имел знакомство с вождём зулусов Дингане. Однажды от его решения зависело будущее. Квотермейн мог прекратить кровопролитие, всего лишь убив Дингане и погибнув при том сам. Такого не произошло, африканские реки наполнились кровью убитых. Аллан продолжал взрослеть, мысля своё существование благодаря Мари, первой девушки, разделившей с ним любовь.

Как читателю известно, Аллан погиб во втором произведении цикла. Был он тогда стар, предпочтя прекратить существование в наиболее соответствующей его духу форме. Теперь Хаггард находит различные источники информации, позволяющие восстановить жизнеописание Квотермейна по частям. На данный момент вниманию представлен фрагмент самого раннего становления Аллана, связанный с Великим треком — переселением европейцев вглубь Африки. Не только потомки английских и голландских переселенцев продолжали осваивать континент, то делали и французы, чьи предпочтения не имели общего с политикой Людовика XIV, вследствие чего они нашли новые земли для проживания. Как раз от французских переселенцев и происходила Мари. Квотермейн с ней познакомится, будучи вхож в дом, где обучался французскому языку.

По версии Хаггарда, очередное обострение между белым населением и, даже ещё не зулусами, а с кафрами (так некогда европейцы называли народ коса), случилось по вине самонадеянного пьяницы, гордого краткой встречей с Наполеоном Бонапартом. Он убил сына местного вождя, вследствие чего вспыхнул очередной конфликт (шестой или седьмой по счёту из десяти, постоянно случавшихся на протяжении XVIII и XIX века). Это побудило белое население сняться и двинуться в поисках более спокойных мест, причём шли они в земли зулусов, не менее для них опасные. Как раз тогда Аллан и получит прозвище Макумазан и будет представлен лично Дингане, дабы практически погибнуть, поскольку он окажется вынужденным пройти казавшееся невыполнимым испытание.

Африка — котёл противоречий, где европейцы обрели себе друзей и врагов. Например, зулусы ненавидели буров. Они были готовы их убивать без лишних размышлений. И будь Квотермейн буром — погиб бы сразу. Но он — англичанин. И даже если зулусы в действительности могли не питать и капли дружественности к ним, Райдер о том мог и не рассказывать. Англичане — самый дружественный народ ко всем живущим на планете народам, созданные для обеспечения всеобщего блага, как считают они сами. Поэтому доблестный Аллан будет спасать себя и своих друзей, и особенно Мари, ибо от его меткости зависит судьба всех, с кем он отправился в земли зулусов.

Порядка двадцати лет назад Хаггард уже писал о жене Квотермейна, тогда носившей имя Стелла. Она погибла, оставив Аллана одиноко созерцать достающуюся ему действительность. Теперь стало известно о более раннем увлечении, должном закончиться не менее трагически. И всё же важнее понимать не жестокость доставшейся Квотермейну судьбы, а представленную Хаггардом историческую реальность. Всё-таки Аллан имел знакомство с настоящей Африкой, а не только с придуманными для оправдания его существования обстоятельствами. Не мифические копи царя Соломона и не таинственные народы континента, а величественное прошлое.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Богатство африканской истории дано оценить лишь самим африканцам, поскольку за обилием происходивших событий невозможно уследить. Тем проще создавать новые легенды, не требующие проверки. Читатель всё равно поверит Хаггарду, зная наперёд — ничего подобного не существовало и существовать не могло, хотя вполне вероятно допустить подобное. На этот раз Райдер взялся рассказать о ещё двух затерянных племенах Африки, вступивших во взаимное противоречие, вследствие чего одному из них грозит гибель. Читателю обязательно стоит глубже посмотреть на предложенное Хаггардом повествование, так как он предугадывал будущее человечества, которому когда-нибудь предстоит столкнуться с точно такими же проблемами.

Суть затруднений погибающего племени — в величии истории, берущей начало от времён правления царя Соломона. С той поры этот народ никого не допускает внутрь своей общины, предпочитая сугубо внутренние кровные связи. То есть произошло отторжение прочих национальностей, не должных портить чистоту их породы. Вследствие чего племя постепенно вырождалось, пока с ним не предстояло столкнуться главному герою произведения Хаггарда «Перстень царицы Савской». Он увидит падение нравов племени, и вскоре поймёт, почему к нему обратятся за помощью. Оказывается, в этом племени несение военной обязанности приравнивается к наказанию за свершение тяжких преступлений. По доброй воле ни один из членов племени не соглашался тратить жизнь на защиту интересов родного для него края. И это при том, что племя сократилось во много раз, тогда как соседнее племя исповедует агрессию, грозя скорым уничтожением.

Погибающее племя считает себя абиссинскими евреями. Их обычаи и нравы не похожи на исповедуемые современными иудеями. Если есть желание — их можно назвать одним из потерянных колен Израилевых. И противостоит им, возможно, столь же древнее семитское племя, а может сложившийся в относительно недавнее время ставший исконным африканский народ. Живут абиссинские евреи в труднодоступной местности. Достаточно сказать, что обе экспедиции главного героя теряли людей по мере продвижения к ним, ещё более теряя на обратном пути. Так после заключения соглашения с главой племени, главный герой вернётся в Англию один, так как прочие его компаньоны не перенесут тяжестей дороги.

Для читателя основной интерес должна представлять вторая экспедиция. Хаггард длительно выбирал людей, определял между ними процент от будущей добычи, а после заставил продвигаться к расположению враждебного племени, применяя имевшийся у него талант беллетриста, то есть создавал ситуации, на описание которых могло хватить нескольких предложений, вместо чего Райдер сочинял отдельные главы. Разве читатель мало видел, как в прежних произведениях охотились на тех же львов? Хаггард посчитал нужным ещё раз повторить.

Приключения обязательно приведут к логическому завершению, когда главному герою должен достаться основной куш или ему предстоит погибнуть. Перед этим он обязательно окажется перед разбитыми ожиданиями. Временные трудности должны сказаться на укреплении его силы духа, ведь Райдер традиционно не обо всём открыто рассказывает. Зачем-то будет показана слабость человеческой души, согласно любовному чувству способной отказаться от традиций предков, дабы оказаться в объятиях чужестранца. Так абиссинские евреи предстанут перед угрозой вымирания, ежели в итоге они будут преданы той, кто происходил по прямой линии непосредственно от Соломона.

Произведение «Перстень царицы Савской» имело ещё одно важное значение — Хаггард задумался о продолжении приключений Аллана Квотермейна, о чём он не вспоминал последние двадцать лет, если не считать сказаний о зулусах, хронологически совпадавших с юными годами героя самого длинного цикла.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Значение литературной премии «Ясная поляна» установить трудно. Она, с момента создания, стояла в стороне, вручаемая по особым критериям. И сейчас, спустя годы, премия продолжает оставаться самобытным явлением. Её преимуществом является денежная награда, более крупная, нежели у большинства премий мира. Установить точно, к чему следует проявлять интерес — не представляется возможным. «Ясная поляна» не придерживается чётко заданных рамок. За время своего существования она вручалась в различных номинациях, премируя произведения, которые следует признать выдающимися для русской литературы, лучший дебют, определяла современную классику, отмечала созданное в течение XXI века, краткий отрезок выбирала литературу для юношества. Безусловной особенностью «Ясной поляны» стал выбор для награждения произведений, написанных иностранцами. Есть среди номинаций выбор наиболее яркого, связанного с литературой, события за последний год, в том числе и традиционный для некоторых премий поощрительный приз, который назван выбором читателей. Поэтому, если говорить о премии в целом, оценивать её следует за определённый период существования, потому как иначе о ней разговор окажется бессмысленным.

Первые три года существования премии — время исканий. Не шла речь о необходимости отметить написанное здесь и сейчас. Наоборот, ставилась задача найти произведения, созданные ещё в Советском Союзе, оказавшиеся без проявления должного к ним внимания. Разбираться с вкусовыми предпочтениями делавших выбор людей не требуется. Премией награждались считавшиеся достойными. Пусть современный читатель не оценит красоты слога, модернистической наклонности или извращённого представления о происходящем и происходившем, зато некогда те произведения оставили неизгладимое впечатление, вследствие чего выделились среди прочих. Одновременно с поисками в предыдущих десятилетиях, премия искала ярких дебютантов. Оценивая теперь, видишь, практически все дебютанты почти сразу погасли.

Требовалось переосмысление. С 2005 года размытое понятие выдающегося произведения русской литературы заменилось на утверждение в рамках современной классики. Вместо дебютантов предпочтение отдавалось произведениям, написанным в новом тысячелетии. В таком формате премия просуществовала следующие одиннадцать лет. С 2012 по 2016 год дополнительно существовала номинация «Детство. Отрочество. Юность». С 2015 года появилась номинация «Иностранная литература». С 2016 — «Выбор читателей». В 2017 году произошло новое переосмысление. Вместо современной классики и лучшего произведения XXI века появились номинации «Современная русская проза» и «Событие». Таким образом «Ясная поляна» определилась с предпочтениями, пока не подойдёт срок к очередным новшествам.

Неизменным оставалось единственное — не стремление выбрать лучшее из возможных произведений или хорошо рассказывающего писателя, а желание найти отражение человеческой потребности в гуманизме. Мир должен располагать к постижению его людьми, не используя для того предумышленные насильственные действия. Даже если выбиралось произведение о войне, в нём обязательно прослеживались страдания, которые не следует допускать в будущем. Но мир излишне огромен для человеческого понимания, из-за чего допускается разное мышление, всё равно заслуживающее уважительное к нему отношение, в том числе и в случае провокаций.

Выбрать всегда сложно, вследствие чего не каждый год удавалось обнаружить искомое. Главное, «Ясная поляна» стремилась придерживаться определённого курса, лишённая необходимости удовлетворять чьему-то вниманию. Исключение составляет номинация «Иностранная литература», где пока ещё не продемонстрирована самостоятельность мышления. Должно быть тяжело из множества иностранных произведений остановиться на определённых, не совсем понимая специфику мышления живущих вне российского социума людей. Вместо поиска близкого по духу писателя, раз за разом отмечается именно чуждость, заставляющая усомниться в целостности премии.

С 2003 года премия «Ясная поляна» продолжает сохранять обособленность. Стать её лауреатом престижно, но для читателя она так и не стала иметь определяющего значения.

Это тоже может вас заинтересовать:
— Ясная поляна: Лауреаты

И Мастер появился. Шестая редакция с того и начинается, что читателю представляется человек, о котором известно только им же придуманное прозвище. Поступив так, Булгаков пересмотрел предыдущее содержание, изыскав для повествования новую сюжетную линию. Отныне автором внутреннего рассказа о казни Иешуа Га-Ноцри становится именно Мастер. Либо стоит говорить о глубоких психических расстройствах предыдущего автора, заработавшего на фоне пережитых испытаний раздвоение личности. Представленный вниманию Мастер поглощён мыслями преимущественно о Маргарите, тогда как историю о казни Христа он предпочёл сжечь. Так перед читателем создаётся история любви двух душ, на фоне чего произойдёт многое из описанного Михаилом в прежних редакциях.

Насколько оправдано введение элементов мистики? Ведьмовские свойства Маргариты и её буйство не укладываются в ровное течение повествования. Не получается объяснить, зачем Булгакову потребовалось растягивать действие, измышляя производимый Маргаритой погром. Кроме того, Маргарита стала невидимой, она проказничает, желая отомстить. Это происходит из-за неприятия произведения Мастера, отвергнутого издательствами, зато сопровождаемого критическими откликами в периодических изданиях. Такой подход к наполнению событийности выдаёт в происходящем чьё-то сновидение. Вполне возможно, что грезит как раз Мастер, на самом деле называемый Иваном Бездомным, как тому полагается быть согласно текста первых редакций романа.

Важной частью шестой редакции — совершенно новой и непредсказуемой для сюжета — стал бал у Воланда. Испив одурманивающего зелья, Маргариту посетили видения. Дополняя мистическое наполнение романа, Михаил ввёл на страницы идею о переселении душ. Собственно, Воланд проводит бал раз в определённое количество времени, приглашая на него неизменно женщину по имени Маргарита. Но не любую, а занимавшую в прошлой жизни влиятельное положение. И оказывается, ныне приглашено очередное перевоплощение одной из английских королев. Вся творимая на бале вакханалия закончится испитием зелья, после чего видения исчезают.

И вот уже тогда на квартире у Воланда появится Мастер. Там же окажется сожжённая рукопись романа, с которой читателю предстоит ознакомиться. Отныне история распятия Иешуа обретала иной вид, делая центральным персонажем Понтия Пилата, умевшего убеждать всякого, ничего прямо о требуемом не сообщая. Неважно, как Иешуа к нему попал на беседу, каким образом его казнили. Значение приобретало случившееся после. И вот там Пилат проявил должное старание для избежания неблагоприятных последствий, однако сделал так, породив тем предания о таинствах, о чём он, разумеется, не мог впоследствии иметь представление.

Читатель узнаёт, что тело Иешуа повелел выкрасть именно Пилат, дабы не было известно о его месте захоронения, и не было излишнего волнения и поклонения. Пилат же велел убить Иуду, а после повесить. Кошелёк с тридцатью сребренниками он распорядился подкинуть главе иудейской религиозной общины. И именно с Пилатом будет иметь беседу Левий Матвей — ученик Га-Ноцри. Предстоит сделать ещё одно открытие: о чём бы Иешуа не говорил, его речи записывались с иным смыслом, нежели он хотел. Станет известным и желание Пилата убедить Левия Матвея в необходимости уступить его воле, дабы тот не мешал выкрасть тело Иешуа.

Согласно шестой редакции, читателю ясно, насколько продуктивной стала работа Булгакова над романом. Остаётся сожалеть о неумолимости действительности, не считающейся с необходимостью позволить людям завершать их существование, не оставив недоделанных дел. Следующая редакция «Мастера и Маргариты» будет выполнена не Михаилом, то сделает его вдова. Поэтому, ежели читатель желает, он всегда может ознакомиться с текстом шести редакций романа и составить собственный итоговый вариант представления о романе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1937 год — переписывание большого романа заново. Михаил взялся перенести в новую редакцию основное из им написанного прежде, внеся необходимые изменения. Давать название будущему произведению Михаил опасался. Ему проще казалось называть его «Романом», и лишь при продолжении работы решено вынести на титульный лист «Князя тьмы». Действительных разночтений получилось не так много, и текст не выглядел более упорядоченным, нежели то следовало из второй редакции. Читатель увидит перемену событий, переосмысление причастности героев к совершаемым ими поступкам. Под тот же трамвай казалось допустимо пустить иное лицо, никак не Берлиоза. Данная редакция — пятая по счёту — примет вид лоскутного одеяла. В совокупности происходящее понятно, но Булгаков всего лишь переписывал, видимо собираясь позже увязать сцены в единое целое.

Итак, на Патриарших прудах жарко, хочется пить, но от выпитого становится только хуже, появляется икота. В такой обстановке, почти сравнимой с головной болью Понтия Пилата, Берлиоз оказался поставлен перед необходимостью рассуждать об отсутствии религиозности у граждан Советского Союза. В такой ситуации нет веры в Бога, Христа и, разумеется, в дьявола. За подобный ход мыслей следует наказывать, потому в качестве кары выбрана комсомолка Аннушка, разлившая масло.

Читатель всё-таки отмечает преобладание мыслей об арелигиозности. Это должно его побудить к соответствующему восприятию текста романа. Никакой мистики далее не последует. Всему находится объяснение, стоит включить голову. Берлиоз оным и занимался, из-за чего её же и лишился. В Москву приехали иллюзионисты, и главным среди них окажется Воланд — князь тьмы. С виду всемогущий, на деле нуждающийся в условиях для существования. Он один из тех, кто в годы становления советской власти занимался обманами разного рода, выдавая желаемое за действительное. Ему ничего не стоило пролить масло, а после подвести Берлиоза под трамвай. Однако, фокусы способны сломить волю случайного свидетеля, не способного сразу распознать им увиденное. На деле же всё просто — становиться пациентом психиатрической лечебницы ему не требовалось.

Булгаков пока не определился, насколько он согласен доверить написание внутреннего рассказа о Христе сошедшему с ума человеку. Михаил то оставил до другого времени, пока наполняя историю распятия деталями. Новые действующие лица ни к чему не побуждают, становясь заготовкой для должного последовать продолжения. Но уже в пятой редакции Иешуа избавляет Понтия Пилата от головной боли, сделав это не до конца ясным способом.

Переписывание оказывалось не совсем понятным читателю. Почему Михаил сразу не расставлял главы в необходимой последовательности? Зачем убирал объясняющие происходящее сцены? У него должно было появиться иное видение романа. Об этом пятая редакция ничего не сообщает. Фрагментарность дополняется очередными сценами, разбросанными по страницам в хаотичном порядке. Нет ничего того, отчего приходится мысленно возвращаться ко второй редакции, дабы свериться и не терять нить описанного Булгаковым.

Всё же предпочтение Михаил отдал действиям Воланда. Оттого он и тяготел к названию «Князь тьмы». Всему следует меркнуть перед его проступками. Он приехал в Москву, убил человека, а теперь собирается обманывать доверчивых граждан, внушая им веру в им творимое. Снова Булгаков переписывает представление с фальшивыми деньгами. Но это всё не то. Требуется больший размах. Не может ведь Воланд оставаться обыкновенным лиходеем, чего-то определённо не хватало широте задуманных им планов. Может он достоин стать как раз князем тьмы?

Осталось дополнительно раскрыть прежде описанные сцены, дополнить чем-то новым. И отчего не появиться в сюжете Мастеру, а горячо им любимой Маргарите не обрести прежде невиданное значение? Таким образом Булгаков подошёл к теме, которой суждено стать самой главной в повествовании.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Продолжая перерабатывать классические произведения, выбор Булгакова пал на «Мадемуазель Фифи» Мопассана. История должна была раскрыть перед советским зрителем пылкость патриотических чувств женщины из публичного дома. События касались трагической франко-прусской войны, обернувшейся для Франции поражением и падением Второй империи. Для французов то стало большим ударом. Они отчаянно сражались, но вынуждены были признать власть немцев. Однако, писатели старались о том времени писать на возвышенных чувствах. В каждом французе не просто горело желание борьбы, оно сжигало их изнутри. Такие чувства владели абсолютно всеми. И не таким уж неожиданным оказался поступок падшего сознания, остро воспринимавшего попранную честь государства, ради чего она не пожалела жизни.

Требовалось усложнить сюжет. Только не Булгакову то предстояло делать. Он лишь следовал за Мопассаном. Насколько то точно было сделано — лучше узнать у знатоков творчества французского писателя. Зритель должен был увидеть краткую выдержу, осознать значение поступка женщины, решившейся на убийство немца, не стерпев хулы в адрес французского народа. Её рукой скорее управляло неприятие несправедливости, чем разумное осмысление необходимости оного. Пусть она из публичного дома, но благородных чувств ей всё-таки хватало. И она умела любить, о чём на краткий миг забыла, совершив непоправимое деяние.

Зритель не сразу бы понял, к чему он обязан взирать на заграничный быт, разговоры о всякой всячине, непонятную обыденность. Вскоре ему станет известно о добрых взаимоотношениях между двумя трепетными сердцами. И уже после разыграется драма с убийством. В качестве завершения зрителю предстояло увидеть торжество справедливости. Совершившая проступок должна спастись, а её молодой человек отправиться за ней на поиски. Слёзы умиления обязательно могли покатиться по щекам у зрителя, стань он очевидцем счастливого воссоединения влюблённых. Не так-то им оказалось просто сойтись, ибо кругом жадные до расправы немцы, потерявшие след оскорбившей их женщины.

Над оперой предстояло работать Булгакову в качестве либретиста и композитору Дунаевскому. Их творческий союз вскоре распался, а «Рашель» стала ещё одним временно забытым произведением Михаила. Только должен ли читатель сочувствовать доле Булгакова? Являлся бы текст полностью его работой, тогда да. В подобной ситуации, которую должен был понимать и сам Михаил, он выступал в качестве должного адаптировать чужое произведение под определённые нужды, и не более того. Уже прошли те времена, когда постановка на сцене являлась дополнением к напечатанному оригинальному произведению. С изобретением кинематографа значение театральных представлений изменилось. Но всё-таки адаптировать текст, написанный давно, являлось не совсем правильным. Зритель всегда жаждет прикоснуться к новому, либо к хорошо забытому старому. Мопассан не был из тех, кого можно отнести к первым или вторым. Его «Мадемуазель Фифи» позволила настроиться на определённый лад, и только.

Ныне читателю доступно либретто Булгакова. Можно самостоятельно с ним ознакомиться. Где-нибудь обязательно по нему ставятся, если не оперы, то играются пьесы. Сюжет действительно интригующий, рассказанный на надрыве чувств. Видеть отчаянный поступок, совершённый из чистых побуждений, находящий одобрение у окружающих и заставляющий скрежетать зубами врагов, читателю будет приятно. Тем более, окончание нисколько не опечалит. Любовь обязательно побеждает, если к тому тяготеет автор. В случае Михаила перемен не случилось — Рашели предстоит спастись и обрести долгожданное счастье, причём без возвращения к прежнему состоянию работницы публичного дома.

Так бы везло и Михаилу, чтобы в конце его ожидало счастье. Да вот тому не бывать. Он почти исчерпал отпущенное ему время.

Автор: Константин Трунин

» Read more

И опять Булгаков трудится для театра. Отставив планы по написанию собственного творчества, он продолжил адаптировать классику под театральные нужды. Взявшись за нетленный роман Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский», он не нашёл ничего лучше, как практически пересказать сюжет, причём объединив обе части произведения, невзирая на продолжительный срок между их созданием. Получилось в той же мере — первые действия в исполнении Михаила дышали событиями, тогда как вторая часть приняла на себя весь сумбур оригинала. При жизни Михаила пьеса «Дон Кихот» востребованной не оказалась.

Что должен был увидеть зритель? Сцена изначально представляла жилище, куда по очереди заходят цирюльник, ключница и Санчо Панса. Каждого из них Алонсо Кихано (он же Дон Кихот) обвиняет в чём-то определённом, либо возносит до каких-либо вершин. Зрителю бросаются в глаза старые латы, книга о рыцарях, затем тазик для бритья. В череде комических событий, чаще всего связанных с волшебством, Алонсо Кихано подготовит себя к приключениям во имя прекрасной дамы. Ежели зрителю не хватит комичности, тогда он увидит облачение будущего рыцаря — в качестве шлема будет водружён тазик для бритья. Для ещё большего смеха прекрасным боевым конём будет выбран осёл. Так Дон Кихот подготовится к геройским поступкам. К сожалению, на том внимание зрителя начнёт угасать, поскольку в дальнейшем всё окажется не столь примечательным.

Булгаков бросит Алонсо Кихано на мельницу за сценой. Получив лопастью, тот отлетит обратно, где зритель увидит его в помятом виде. Вполне разумный главный герой повествования поделится открывшейся для него истиной: волшебство строит против него козни, исчезая в тот самый момент, когда он готов нанести по нему удар. Зрителю немудрено заметить, увидев наваждение в тех же самых местах, под которыми их понимал Дон Кихот. Всё это согласно текста Сервантеса. Булгаков и дальше не станет изменять оригинальное произведение, чем и вызовет апатию у зрителя.

Изначально задуманный в качестве пародии на рыцарские романы, роман «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» таковым и стал. За это его и любят поныне. Можно найти разнообразные ситуации, куда без затруднений получается применить образ главного героя. Но спустя годы случилось продолжение, причём написанное уже не в качестве пародии, а как самый настоящий рыцарский роман, где не осталось прелести от недосказанности. Ежели прежде Дон Кихот воспринимался чудаком, чрезмерно воображавшим, а на самом деле смешившим окружающих, толком не отойдя от родного города в неведомые дали, то в продолжении всё обрело реальность, в том числе и прекрасная дама, даже Санчо Панса стал губернатором острова, как то ему обещал Дон Кихот. Понимал ли это Булгаков, ежели смешал в одной пьесе два разных сюжета, друг с другом плохо совместимые?

Как знать, отсутствие денег побуждает создавать и не такие проходные работы. Нужно в очередной раз признать слабость Булгакова, порою отказывавшегося доводить начатое до конца. Он мог трудиться над новыми редакциями «Великого канцлера», ещё не подозревая, как у него родятся в голове Мастер и Маргарита, придумывать новые эпизоды и сцены, тогда как прочая работа не представляла для него особого интереса. Главное, гонорар получен. Всё прочее становится не столь важным. На постановку в театре Булгаков скорее всего не рассчитывал, привыкший оказываться на вторых ролях. «Дон Кихот» уже был практически принят к постановке, но, как обычно, нашёлся другой автор с иным сюжетом, более важным для сцены.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл исторических опер пополнился либретто «Пётр Великий». Получив предложение от композитора Петунина, Бугаков взялся за работу над произведением. На этот раз он писал в духе подобия социалистического реализма. Пётр лучше всех царей подходил, чтобы его показать заботящимся о благе народа. Тут не могло возникнуть трудностей. Постановка должна была случиться обязательно. Однако, воплотив всё требуемое, Михаил так и не сумел добиться должного внимания. Наоборот, появились дополнительные требования, воплотить которые в либретто он не смог. Последовал отказ от продолжения работы над «Петром Великим» — написанное осталось без изменений.

Зритель должен был узнать, как Пётр осуществлял политику на улучшение жизни населения, лично принимая участие во всех аспектах. Он не только одерживал победы над Швецией, тем способствуя выходу к Балтийскому морю, ему же приходилось трудиться наравне со всеми. Всем известно, если хочешь сделать по собственному разумению, тогда делай сам. Так и Пётр присоединялся к плотникам, нисколько не смущаясь необходимости заниматься физическим трудом. Он и песни пел о трудовом народе, точно подмечая, кому всякое государство обязано процветанием.

Тем временем, поскольку Пётр был единственным светлым человеком в России, думавшим о благополучии, никто более в стране не желал браться за ум. Тех, кого он посылал учиться у заграничных мастеров, приезжали домой без знаний, но со следами знатных попоек. Тем же отметился и его сын Алексей, так и не овладевший необходимыми знаниями. Чиновники продолжали набивать карман, забыв обо всех, кроме себя. Больно всё это было видеть Петру, хотел всех наказать, только кому тогда заботиться о России дальше? Дилемма возникла в его мыслях.

Проблема усугубляется преемственностью власти. Кому Пётр перепоручит продолжение им затеянных дел? Сын надежд не оправдал. Наоборот, Алексей громче всех кричал, что повернёт дела отца вспять, ибо желает видеть Русь исконную, лишённую европейских веяний, и по принятии царских регалий сразу сожжёт все построенные отцом корабли. Оставалась Екатерина. И этот вариант оказывался сомнительным. Булгаков не взялся решать, каким образом нужно распорядиться, показав требуемый зрителю переход властных полномочий, как бы внимающему истории не понравилось сохранение монархии. Лучше бы Пётр задумался отказаться от власти, передав власть народу. Разумеется, Михаил не мог о таком написать.

Образ царя-реформатора выведен не в подлинно историческом виде. Булгаков опустил множество деталей, отдав предпочтение основному — Пётр был близок к народу и всё делал ради него. Тогда как происходившие в России процессы не соответствовали выведенным Булгаковым. Стремление в Европу усиливалось ещё с предшественников Петра, взять хотя бы его рано почившего брата царя Фёдора III или того же Бориса Годунова. Алексей истинно выглядел не подходящим на роль правителя, но то было связано с другими причинами. Михаилу не хватило места для отражения значения сына Петра для истории. Либретто не позволяло объяснить всех происходящих на сцене событий, как то удалось сделать Дмитрию Мережковскому в романе «Пётр и Алексей».

Многое ли расскажешь в опере, рассчитанной на час зрительского внимания? Масштабность темы оказалась зажата в узкие рамки. Быстро пролетевшая жизнь царя ничего не даст зрителю. Требовалось сконцентрироваться на определённом историческом эпизоде, которым отчасти стала конфликтная ситуация между отцом и сыном. Но зритель так и не смог бы понять, отчего Пётр оказался настолько слеп, ежели умел смотреть вдаль, при этом отказываясь замечать происходящее у него под носом.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Больше всего врут об охоте и войне. Вернее, не врут, а рассказывают так, как сами в то хотят верить. И у Астафьева есть собственная правда, какой бы жизненный путь он не прошёл. Он видел войну глазами человека, большую её часть проведшего на больничных койках. И видел войну так, как никто не желает видеть войны. Не доблесть русских солдат он заметил. Наоборот, зверства немцев и рядом не стояли. Русские предпочитали глумиться над противником, делая это постоянно. Астафьев уверен, что с годами ничего не изменилось. Русские остались такими же и поныне. Куда бы они не шли, всюду за ними следует шлейф неприятия. Как бы не хотелось в подобное верить, однако оспаривать точку зрения Астафьева не получится. Просто нужно принять за факт присущую русским жестокость. Сообразно этому остаётся призывать не стремиться к разрешению конфликтов с помощью вооружённых противостояний. Может и не настолько плохи русские в поступках, просто на войнах ничего другого не остаётся, как давать выход животным инстинктам. Даже больше можно сказать — на войнах все люди дичают, какой бы они национальности не были.

Вторая часть дилогии «Прокляты и убиты» наконец-то привела читателя к боевым действиям. Ожидаемого всё равно не произошло. Астафьев остался в прежней мере многословен. Он готов часами повествовать, ничего в итоге не сообщив. Но как это у него получается? В действительности Виктор точен в деталях. Он стремится обратить внимание абсолютно на всё, скрупулёзно описывая каждое происходящее событие. Если и видеть войну, то глазами Астафьева. Только за множеством мелочей не удаётся разглядеть общего фона. А перед читателем не какое-то рядовое событие, а форсирование Днепра.

Повествование построено по принципу рассмотрения каждого дня. Вернее, первая неделя описывается особенно подробно, тогда как последующие события без столь пристального внимания. Читатель готов побывать среди штрафной роты, едва ли не стать каждым боевым снарядом, способным перейти через руки, хорошо хоть не от момента производства, вплоть до поражения обозначенной цели. И, пройдя сквозь всё описанное Астафьевым, читатель остаётся без каких-либо знаний, кроме ощущения неприятия не только войны, но и литературы вообще.

Но зачем Астафьев с таким упорством представлял читателю многие аспекты войны? Так ли нужно знать, какими качествами полагается обладать телефонисту или артиллеристу? Виктор пытался залезть в душу каждого, пусть и сам был причастным в качестве связиста и отчасти артиллериста. Его понимание происходящего — всё-таки останется его собственным принятием происходящего на поле боя. При этом он сообщал скорее общие сведения, понятные читателю и без особого акцентирования на тех или иных особенностях.

Виктор видел войну изнутри, не желая смотреть на неё в совокупности. Он придавал значение каждой детали, отказываясь замечать слаженную работу всего механизма. Снова и снова он пытался отказаться принять всё, объясняя это приданием важности каждому элементу на войне. По его логике всякому солдату полагалось осуществлять функции не ниже генеральских, самостоятельно определяя, кому каким делом предпочесть заниматься. Может и не зверели бы тогда солдаты на войне, и войны тогда не оборачивались трагизмом. Но ведь и солдат имеет право рассуждать о доставшейся ему доле. И пусть даже так, как это решил сделать Астафьев.

Былое уходит, но человек остаётся. Снова случаются войны, и человек опять оказывается изломанным. Ничему былое не учит. А хотелось бы забыть о войнах. Остаётся сожалеть, что из сущих глупостей суждено развернуться очередному вооружённому конфликту, который никому не нужен, кроме ряда амбициозно настроенных личностей.

Автор: Константин Трунин

» Read more