Дмитрий Мережковский “Л. Толстой и Достоевский” (1898-1902)

Мережковский Л Толстой и Достоевский

Когда Пушкин умер, Достоевский перешагнул семнадцатилетний рубеж, а Лев Толстой — десятилетний. Они жили и творили, находясь в зависимости от таланта почившего для них современника. К 1898 году Достоевского уже не было в живых, Лев Толстой продолжал жить и творить, став основной фигурой для критического взгляда Мережковского. Требовалось понять, о чём думали эти люди, как писали художественные произведения и какими были их религиозные воззрения. Об этом и размышлял Дмитрий, приоткрывая завесу над тайнами или придавая налёт таинственности.

Для начала Лев Толстой. Лучше о нём сразу сказать, как он боялся наложить на себя руки, о чём в молодости непрестанно думал. Муки заставили его убрать с глаз все предметы, способные прервать существование. И охотиться Толстой отказывался, опасаясь пасть случайной жертвой. Тогда же он установил определённые правила, которых старался строго придерживаться. Желая военной награды, Толстой отправится воевать, что входит в противоречие с ранее рассказанным. Создавая произведения, Лев удостоится хвалебный слов от Тургенева, сказал своё слово о нём и Достоевский, благодаря чему Мережковский получил возможность рассказать и о нём.

Манера изложения Дмитрия отличается непоследовательностью. Говоря о Толстом, он мог разбирать разные жизненные отрезки, порою связанные мимолётной единой чертой. Так же мог оказаться среди рассматриваемых писателей и Достоевский, о котором у Мережковского нашлось достаточное количество слов, чтобы Фёдор Михайлович оказался в названии рядом с Толстым. Такое же право могли получить Наполеон и Ницше, не скажи о них Дмитрий немного меньше.

Достоевский примечателен отношением к деньгам. Для него они были бумагой. Если бы не жена, влачить ему жалкое существование. Это не мешало оное всё-таки влачить, скрываясь от кредиторов за пределами России. Не обошёлся Дмитрий без упоминания эшафота и приступов падучей, как наложивших отпечаток на творчество Достоевского моментов. Осталось подумать, в чём Лев и Фёдор имели сходство. Для Мережковского то очевидно — Толстой и Достоевский многим обязаны жёнам, державшим семейным быт крепкой хваткой, не дозволяя пребывающим в мыслях мужьям ощутить полноту тяжести безнадёжного бедственного положения.

Будучи склонным к поиску смысла в деталях, Дмитрий старался отыскать подобное и в отношении произведений являвшихся для него современниками классиков. Казалось бы, нет существенной разницы, какой манеры придерживались писатели, описывая округлости или острые углы, придавая всему признаки больших предметов или низводя каждую вещь к мелочи, позволяя действующим лицам говорить разнообразно или придерживаясь однотипного способа выражения мыслей. Для Мережковского во всём этом есть нечто важное, о чём он спешит поделиться с читателем. «Анна Каренина», «Война и мир», «Братья Карамазовы», «Преступление и наказание» теряют всякое значение, поскольку Мережковский стремился увидеть в них ему близкое. Ведь было замечено, что Дмитрий при построении повествования в собственном художественном творчестве отталкивается прежде всего от деталей, таким же образом он стремится понять труды прочих писателей. Проще говоря, Дмитрий страдал от буквоедства.

Осталось разобраться с религией. Русская православная церковь оказалась парализованной после воцарения Петра, поставившего себя выше патриарха. Подобное случилось и с Наполеоном, желавшим отождествления с Богом, но боявшегося насмешек подданных. Информация об этом понадобилась Дмитрию, дабы он настроился на волну понимания толстовского Царства Божия. Как случилось, что Лев в воззрениях опустился до нигилизма Базарова из «Отцов и детей»? Он считал нужным утверждать мнение самого Христа, не считавшегося сыном Бога. Христос никогда подобного не говорил! Толстой видит лишь обман жрецов, создавших удобный для них инструмент для влияния на людей, именуемый религией. Потому не стоит удивляться, наблюдая за сравнением философии Толстого и Ницше, имеющих общее понимание, склоняющее их мысленный поток к буддистским представлениям о должном быть.

Всё написанное Мережковским, как он сам постоянно выражается: серединка на половинке. Дмитрию хотелось о чём-то говорить, и он не останавливался.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: мережковский толстой и достоевский критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Dmitry Merezhkovsky Tolstoy and Dostoyevsky analysis, review, book, content

Это тоже может вас заинтересовать:
Перечень критических статей на тему творчества Дмитрия Мережковского
Перечень критических статей на тему творчества Льва Толстого

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *