trounin.ru

Жизнь складывается довольно странным образом, когда самое несчастливое событие становится именно тем, о чём ты только и можешь по сути рассказать. А не случись его — почить тебе вовсе безвестным. Впрочем, Вадим Делоне был из тех, кто выражал несогласие с проводимой Советским Союзом политикой. Он не был против коммунистического устройства общества, хотел больше возможностей для выражения мнения. Ему как-то довелось быть в застенках Лефортово. Затем оказался в числе проведших демонстрацию в августе 1968 года, по большей части ради цели быть сфотографированным для западной прессы, после чего отправился отбывать наказание в тюменскую тюрьму. Вот о событиях своего сидения он и рассказал в воспоминаниях.

Впору задуматься, почему человек соглашается терпеть тюремные порядки, но на свободе ему более нравится выражать личную точку зрения. Отчего всё не наоборот? Или тюремные порядки настолько прекрасны в своей строгости, что им нет желания противиться? Вадим ни разу не оговорился, будто ему не нравилось находиться среди заключённых. Наоборот, акцент был сделан на правоохранительной системе, отправляющей в тюрьму практически безвинных людей. Ни один из заключённых не считал себя оправданно осужденным: один сидел за то, что задавил поросёнка с особой жестокостью на колхозном поле, другой — оговорён в попытке изнасилования. И так со всеми, куда не посмотри. Даже Делоне сидел всего лишь за акцию с транспарантом на Красной площади.

Вадим так и не понял, к чему и зачем был отправлен в тюрьму. Он сам писал, насколько удивились соседи по камере, не до конца сумевшие уяснить суть демонстрации, если участники — за её проведение — не получили денежного вознаграждения. И будто бы где-то внутри них затеплилось чувство одобрения. Или Вадим не уловил смешков за спиной, пожелавших назвать его весьма коротким и ёмким словом из трёх букв.

О чём же всё-таки писал Делоне? Им представленная тюрьма — место встречи хороших людей. Они все — душевные люди, любящие поэзию. Каждый просил Вадима написать письмо на волю для неких симпатичных барышень, обязательно с поэтической составляющей. Писал ли Вадим столько поэзии, сколько ему довелось сочинить за три тюремных года? Но один раз он написал не совсем то, и был сообразно наказан. В остальных случаях никаких претензий к поведению Вадима не возникало. Видимо, в советских тюрьмах действительно было лучше, нежели на просторах Советского Союза. Иначе читатель вновь не понимает, куда на три года исчез дух борьбы за справедливость.

Вполне очевидно, в тюрьме имелись строгие запреты, в основном касающиеся запрещённых веществ, к числу которых относился и чай. Что-нибудь на этот счёт Вадим возразил? Он не посчитал нужным возражать. А может всё дело в отсутствии зрителя? Никто не оценит вольных порывов поэта, только проявив сочувствие, окажись он в карцере. Значит, вольному человеку нужно внимание, а если внимания нет, он способен прожить без проявления воли. Поэтому, выйдя из тюрьмы, прожив какое-то время под прессом собственных несдерживаемых эмоций, Вадим поедет обратно, желая встретить другого освободившегося из заключения. Что в очередной раз подумает читатель? Про складывающуюся странным образом жизнь. Как же всё-таки прекрасен тот мир тотального доминирования над человеческим естеством, которое настолько приходится по вкусу, отчего перестаёшь понимать смысл в другой форме существования.

Всё сложено из парадоксов. Счастье в несчастье, но без несчастья никогда не познаешь и само счастье.

Автор: Константин Трунин

Дополнительные метки: делоне портреты в колючей раме критика, анализ, отзывы, рецензия, книга, Vadim Delaunay Portraits in a Barbed Wire Frame analysis, review, book, content