trounin.ru

Что может хотеть от жизни человек? Сегодня ему требуется одно, завтра другое. Некогда желаемое оказывается помехой. И не может случиться обретения подлинно нужного, поскольку такового существовать не может. Яркое стремление постепенно сходит на нет, вплоть до полного отторжения. И остаётся человек с разбитым сердцем и израненной душой, укоряя других, подменивших крепкое плечо эмоциональным разладом. Причина обнаруживается не в себе, ибо самообман всегда преобладает. Если любившие друг друга решают расстаться, значит виноват он — думает она, виновата она — думает он. В защиту личного мнения писатель напишет книгу, как поступила Жорж Санд, оправдываясь и выдвигая обвинения.

Редко кто откровенно пишет о личной жизни. Может оказаться, что и Жорж Санд подменяет детали. Всё-таки «Она и он» относится к беллетристике. Автор опирается на известные ему обстоятельства, выдумывая остальной текст. Как бы после Жорж Санд не утверждала и не говорила, будто главная героиня является её альтер эго, а в качестве остальных действующих лиц представлены определённые знакомые писательницы. Читатель обязательно домыслит подразумевающееся, приняв содержание произведения за правдивое изложение действительности. Но надо понимать — мнение одной стороны не может считаться объективным. Даже заслушал второго участника — объективности окажется ещё меньше. Мнения очевидцев более смажут общую картину. Подлинной правды, как известно, не бывает.

Читателю ясно — главная героиня права в собственных суждениях. А разве бывает, чтобы кто-то в них ошибался? Героиня стремится к лучшему, встречается с интересными людьми, заводит связи, вступает в интимные отношения, теряет любовников и снова стремится к повторению прежних отношений с кем-нибудь ещё. Её не интересуют важные персоны, живущие постоянством и не терпящие суеты — они не могут дать ей простора для мысли, ярких эмоций и требуемого для художественной работы материала. Героине нужен человек с бурей страстей, не умеющий согласовывать поступки с доводами рассудка и видящий конец там, где как раз и находится начало. Поскольку развязка наступает раньше осмысления, участники отношений тонут в обидах, не стремясь придти к спасительному решению, предпочитая заявить о приоритете Я, забыв, что союз двоих скрепляется нерушимым договором, редко воспринимаемым всерьёз и чаще нужного разрываемым из-за неспособности следовать его трудным для выполнения пунктам.

Проблема решения о прекращении отношений всегда сопровождает человека. В редких случаях на неё способны оказать влияние сдерживающие факторы: религия, мораль, общественные установки. Ничего подобного во Франции XIX века должного значения не имело, поэтому человек был свободен в праве заводить интимные связи, крутить любовь и бросать, при первом на то желании, объект былой страсти. Он же был в праве принять яд, коли не видел иного пути для продолжения жизни. Ветер гулял в головах людей. Они, обладая чем-то, не ценили этого, а после, потеряв, громко сожалели.

Жорж Санд так и не смогла осознать собственных ошибок. Написанный в защиту, роман «Она и он» не смягчил отношения к её проступкам. Писательница хотела показать, насколько ей нужно было проявлять заботу о других, усмиряя свой гордый нрав, дабы излишне не навредить партнёрам по отношениям. Святость поступков главной героини произведения будет трактоваться читателем согласного его личного опыта и способности правильно интерпретировать бытующие среди интимных партнёров отношения. Проблематика отношений действительно сложна для осознания, пока один из двоих не научится поступать согласно желаниям второго, иначе последует разлад и смертельная вражда в последующем. Она не хотела идти на уступки, он — тоже. Правых нет, виноваты оба.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Необычайное случается — его обязательно надо объяснить. И ежели не хватает сообразительности, придумываются таинственные материи. Действительность отдаётся на откуп существам другого порядка, привыкшим вмешиваться в жизнь людей. В Поднебесной за таковых считали духов мертвецов и проказничающих лис, умеющих принимать обличье человека. Сосед внезапно разбогател, ему везёт в делах, значит он пользуется благосклонностью потусторонних сил. Даже начни сосед чахнуть, беднеть и претерпевать неудачи, тут тоже не обошлось без чуждых материй. Всё поддаётся осмыслению, достаточно проявить фантазию. Так и рождался в китайских сказаниях мир неподвластных человеку созданий, умеющих более должного, одаряющих всем по желанию и лишающих всего в определённое время.

Пу Сунлин бережно собирал старинные китайские предания, придумывал собственные и приглашал знакомых поделиться таинственными историями. Первая их публикация случилась уже после его смерти. Рассказы были поделены на четыре раздела: Лисьи чары, Монахи-волшебники, Странные истории и Рассказы о людях необычайных. За редкими исключениями повествование всегда касалось сказочных происшествий, виной которым были если не лисы и духи мертвецов, то странствующие даосы. Чаще всего владельцы таинственных сил пользовались мастерством иллюзии, обращая наваждения вспять, когда в смысле проделок отпадала надобность.

В рассказах Пу Сунлина постоянно возникает соперничество: лисы, воплощающие благо, не переносят духов мертвецов, высасывающих жизненные силы. Они не могут влиять друг на друга. Борьба происходит через человека, должного лично принимать решение, кому он склонен доверять. Но доверять он должен лишь себе, поскольку будет обманут лисами и мертвецами, насколько бы тепло они к нему не относились. Не у каждого получается устоять перед обещанием сытой жизни, богатства и высокого положения в обществе. Достаточно проявить упорство и подозрительность, как морок рассеивается и вместо хором он видит заброшенное строение, вместо вязанок с монетами — камни или листья.

Третья действующая сила — даосы. Стоит предполагать, что под ними подразумеваются некие иные монахи, настолько их поведение отличается от всего того, что стоит понимать под исповедующими дао, либо это истинные волшебники, не являющиеся людьми, скорее предстающие отражением скрытой от понимания стороной должного быть, то есть у Пу Сунлина они позволяют миру находиться в равновесии: в противовес мира людей воплощая в себе мир потусторонних существ. Их проказы нельзя отнести к положительным или отрицательным, скорее их поступки построены на желании озорства. Они могут наказывать хитрых, обманывать доверчивых или спокойно созерцать действительность, позволяя раскрыть свой секрет после того, как они оставят телесную оболочку.

Усугубляет положение людей желание потусторонних сил вступать с ними в тесные связи, преимущественно с целью продолжения рода. А так как закономерность геометрической прогрессии отменить нельзя, Ху (созвучно китайскому слову «лиса») успешно плодятся и передают детям зачатки хвоста. Не сразу наследственность выветривается, что позволяет нескольким поколениям использовать в жизни ряд нечеловеческих способностей. Эта особенность накладывает свой отпечаток на их существование. Не являясь истинными воплощениями потустороннего мира, они вскоре утрачивают повадки предков, уподобляясь окружающим их людям.

В историях, рассказанных Пу Сунлином, кроется надежда китайцев на существование силы, способной дать им такое, чего нет у других. Пусть такой силой оказываются лисы, духи мертвецов и монахи-волшебники. Всё-таки не дьявол, заставляющий расписываться кровью, и не боги, играющие судьбами людей по наитию чесоточных пяточных паразитов. У китайцев за человеком остаётся право прогнать наваждение, будто ничего не было. Люди всегда остаются главной действующей силой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

С января 1847 года по июль 1848 года Уильям Теккерей публиковал в журнале «Punch» по три-четыре главы «Ярмарки тщеславия». В то время так было принято писать, что сравнимо с нынешними подписными изданиями, предлагающими покупателям уже не литературные произведения собирать, а пополнять коллекции разнообразной мелочью сомнительной полезности. Писал Теккерей размеренно, отталкиваясь в повествовании от названий глав, поэтому читатель в любой момент может освежить память, пробежавшись по разделу с содержанием книги. Обыкновенно «Ярмарку тщеславия» делят на два тома. В первый вошли главы с первой по тридцать четвёртую, написанные Теккереем за десять месяцев, во второй — по заключительную шестьдесят седьмую главу, созданные за последующие десять месяцев.

С первых страниц Теккерей уверяет читателя, что в его романе нет главного героя. Его действительно нет. В виду объёма произведения главных героев обязательно должно быть больше. Возможно, в середине XIX века бытовало мнение о необходимости описывать похождения определённого лица, а не группы действующих лиц. Но так как главные герои всё-таки есть, а произведение не строится на переходе от одного персонажа к следующему, постоянно возвращаясь к ранее описанным лицам, то в «Ярмарке тщеславия» имеется центральная повествовательная линия, сама по себе являющаяся эквивалентом главного героя. Получается, на первое место Теккерей вывел определённый сюжет.

В чём суть предлагаемой писателем истории? Уильям взял для начала добродетельную девушку, переполненную ощущением ленивости, желающую быть чем-то больше, нежели гувернанткой со знанием иностранных языков. И всё к тому располагает, кроме английского высшего общества, не способного принять в свои ряды человека низкого происхождения. Отсюда и проистекают все несчастья девушки, вынужденной горько сожалеть о доставшейся ей участи и надеяться на обретение благосклонности какого-нибудь джентльмена.

Описываемые в «Ярмарке тщеславия» события происходят во время войны с Наполеоном. Общество это немного беспокоит, практически никак не отражаясь на жизни действующих лиц. Однако, событийность надо насыщать чем-то существенным, не ограничиваясь воплощением амбиций гувернантки. Не помешает отправить героев произведения на фронт, показав на их примере ужасы боевых действий, трусость избранных членов общества и достойно завершить их жизненный путь. Повествованию требовалась хотя бы одна трагедия, так пусть она наконец-то появится на страницах. Негоже лить снобистские слёзы, должны быть и кровавые.

А ежели в сюжете проливается кровь, значит должен быть и разлад среди родственников, желательно бесповоротный и вековечный. Своего рода бунт против устоев системы, с желанием показать право на собственное мнение в доказательство избранности. Прощения ошибкам молодости не бывает, в какой бы горячности они не совершались. Может позже будет достигнуто взаимопонимание согласно традициям сериальной литературы: штиль предвосхищает бурю, а буря — штиль. Что-то обязательно должно происходить, причём действующие лица будут страдать и, немного погодя, понимать совершённые ими ошибки.

Но самое основное, что исповедовали английские классики, они писали, уделяя внимание каждой мелочи, лишь бы набрать требуемое количество текста для очередного выпуска журнала. Не всегда о нужном, чаще о второстепенном, а то и просто ни о чём. И Теккерей писал чаще о пустом, изредка придавая событиям нужное направление, будто-то бы описывая важные детали, после дополняя материал всем, чем получится. Это не упрёк — это действительность тех дней. Не одни английские писатели тем были озабочены, их поддерживали авторы из соседней Франции, аналогично создававшие многостраничные опусы, если не для журналов, то для издателей, оплачивавших литературный труд построчно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нет тягостнее чувства, нежели чёрная меланхолия, толкающая наложить на себя руки, забывшись под прикрытием желанного покоя. Нет соответствия между желаемым и происходящим в действительности — основной провоцирующий фактор такой меланхолии. Будь у человека хоть крупное состояние, оно не сможет уберечь от мрачных мыслей. Нужно с рождения быть ей подверженным, тогда, как не старайся уберечь, неотвратимое случится. Человек утолит печаль собственноручно или запрётся в четырёх стенах. Но пока такое не произошло, есть смысл за ним понаблюдать. Один из примеров предлагает Стендаль в романе «Арманс».

Арманс — имя кузины главного героя, в которую он влюблён. Она — дочь погибшего на войне русского генерала, сирота, бедна, ей восемнадцать лет. Главный герой, Октав, двадцати лет, выпускник Политехнической школы, себе на уме, по мнению учившихся с ним — псих. Оба они постоянно думают о самоубийстве, либо уходе в монастырь. Делают попытки к прекращению жизни: принимаю яд или стреляются. Напитаны романтизмом до противного, на происходящее вокруг не обращают внимания. Им безразлична политика и чехарда смены империй, республик и реставраций. Они представлены сами себе, их давит чёрная меланхолия, выход видят лишь в прекращении созерцания друг друга.

Оторванность от происходящего не заставляет действующих лиц задумываться касательно значения для общества. Погружение в мысли и отказ видеть что-то другое, кроме переживаний, само представляет опасность. Задумчивость на дороге легко обращается в инцидент, едва не послужив причиной ранней гибели Октава. Ему всё безразлично, возможно следовало опомниться и решительнее шагнуть к карете, дабы колесо не просто коснулось тела, а раздавило грудную клетку. Мученику мыслей не дано понять, насколько необходимо сберегать тело, иначе придётся стать мучимым физическими недостатками. При отсутствии желания бороться за жизнь, чёрная меланхолия его окончательно пожрёт.

Непонятным образом Октаву и Арманс симпатизирует борьба греков за освобождение от османского ига. Она их даже вдохновляет. Это единственный момент, показывающий читателю главных действующих лиц чем-то заинтересованных. Может нет смысла сводить напрасно счёты с жизнью, когда можно принести себя в жертву во имя других? Так думается, желается и мечтается, но не осуществляется. В думах чёрных меланхоликов чуждая им отвага — проекция собственного видения, положенная на понимание самоубийственных актов неповиновения, обречённых на прекращение мучения участников борьбы. В глазах Октава и Арманс сопротивление греков — такое же отражение чёрной меланхолии, но осуществляемой во имя явственной цели, а не из романтических представлений о пустоте бытия.

Нет в жизни главных действующих лиц определяющего предназначение события. Видя пыл других, сами они его лишены. И следовало бы оступаться, пробуя себя в разных сферах, набивать шишки, морально возвышаться поисками достойного дела. Не бояться, что кто-то подумает не так, как им того хочется. Коли обольют помоями или худо отзовутся, хуже от того не станет. Их же смелости хватает на сражение с руками, вливающими в сосуд яд и подносящих его к губам, либо нажимающих на курок, поднесённого ко рту оружия. Нет пользы и нет толка от чёрной меланхолии. Общество того времени ничего против неё не имело, поощряя дуэли и прочие негативно сказывающиеся на здоровье мероприятия.

Стендаль не нашёл средства для спасения Октава и Арманс. Может он и не хотел этого делать. Написанная им история оказалась наполненной трагическими событиями, спровоцированными неустроенностью молодых людей. Или им претило жить в неспокойное время, либо они стали отражением неопределённости французского народа, раздираемого противоречиями в лихорадке перемен, съедавших лучших из своих представителей. Как не быть подверженным меланхолии, когда будущее полнится неопределённостью?

Автор: Константин Трунин

» Read more

Если детские годы вспоминаются добрым словом, значит нужно о них помнить. И помнить до той поры, пока способен удерживать в памяти важные фрагменты. А когда приходит осознание, что былое забывается, значит нужно собрать воспоминания и оформить их для потомства отдельным изданием. Собственно, в «Юнкерах» Александр Куприн рассказал о буднях одного учащегося, по фамилии Александров, в Московском Александровском училище, в котором он учился сам. Стоит думать, происходящее в произведении с главным героем, также происходило и с самим Куприным. А коли так — речь идёт о личном восприятии некогда случившегося. Былое не вымарать, но его позволительно приукрасить.

Уже не кадет, теперь первокурсник, главный герой продолжает сохранять склонность к нарушению дисциплины. По негласным правилам училища в проступках надо сознаваться, когда того требует кто-либо из наставников, дабы страдал виновный, а не безвинные. Оттого и горестно читателю видеть, как, ещё не успевший накуролесить, молодой человек вынужден отправиться в карцер, благодаря славе возмутителя спокойствия. Куприн создаёт портрет повесы, сразу представляя главного героя в свойственной ему легкомысленности.

Действительно, ничего не сдерживает Александрова. Жил он всегда без забот, учится в меру сносно и не представляет дальнейшую жизнь. Его не интересует успеваемость. Его и девушки-то интересуют вследствие должной на то необходимости, хоть отношениям он не придаёт серьёзного значения. Легко пережить отказ и наладить отношения с другими. Спустя год картина мира для главного героя произведения перевернётся и он возьмётся за ум, ибо возникнет необходимость думать об обязательствах перед будущей молодой женой, которую нельзя содержать на выплачиваемое низшим офицерским чинам жалованье.

Всё окружающее Александрова идеально. Происходящее подчинено чётким законам и нужно им соответствовать. Нет в военной профессии негатива, покуда юнкеров муштруют наставники, вбивая благородство и высокую мораль в подсознание подрастающего поколения. Может потом эти молодые люди разочаруются в системе и встанут на путь деградации, но во время учёбы о подобном не будет идти речи. Какими бы оболтусами они не являлись — их дух обязан соответствовать планке училища: всегда бодрый вид, строевой шаг, образец для других.

Имеется у главного героя ещё одна важная склонность. Он ощущает потребность к писательству. Данное увлечение смотрится искусственно внедрённым в происходящее. Словно между делом, Александр Куприн описывает трудности самовыражения и дальнейшие попытки пристроить написанные истории: первый роман главный герой продал за полтора рубля и более его никогда не видел. Если эту часть произведения рассматривать, как становление самого Куприна в качестве писателя, то, несомненно, читатель узнаёт ценную информацию. Откуда можно было бы узнать про то, как успешная публикация стоила талантливому юнкеру дополнительного отбывания в карцере?

Главный герой обязан задуматься о жизни после выпуска из училища. Он должен получить требуемый выпускной балл, иначе его распределят на малопривлекательное место службы, вроде пехотного полка в Великих Грязях. Конечно, старания главный герой приложит. Куприн этому поспособствует. Пускай и выйдет из посредственного юнкера посредственный же офицер. Читателю и без того понятно, по какому пути желает пойти представленный на страницах Александров. Ему суждено создавать художественные произведения, в том числе и о себе самом.

Александр Куприн сохранил для потомков частицу воспоминаний. Он рассказал о стране, которой уже не существовало, о порядках, которых более не существует, и о жизни, которой больше не будет существовать. Тем и ценны «Юнкера».

Автор: Константин Трунин

» Read more

Цикл «Ругон-Маккары» | Книга №6

Эжен, старший сын Пьера Ругона, пошёл по стопам отца, став политиком. Он воспарил выше родителя, занимая важное место в правительстве при Наполеоне III. Его воззрения строго монархические, отчего ему много легче, нежели прочим французам. Когда принимается законопроект или обсуждается распределение бюджетных средств, Эжен всегда успокаивает недовольных, напоминая об уже утверждённом решении императора и кабинета министров. Такого человека ждёт блестящее будущее, если над Франций снова не воссияет республиканская форма правления. Но такой человек может устать и взять время для отдыха. Как тогда быть тем, кто его вывел в люди? На том и строится основное затруднение.

Судьба Эжена Ругона самая примечательная. Никому из его родственников не удалось так высоко взлететь, даже братьям, какими бы средствами они не предпочитали оперировать. Участие в политической жизни страны даёт Эжену многое, чем он пользуется без особого удовольствия. При Наполеоне III специальных навыков иметь не требовалось, нужно было быть лояльным к императору, и тогда фортуна будет сохранять благосклонность. Эжен это понимал, поэтому редко позволял себе инициативу, кроме одного случая, показавшего Ругона с тех же позиций роялиста, только с собою в центре.

Проблемы возникают от необходимости поддерживать связи с обширным количеством лиц, увязанных в единое целое. Если Эжен решит уйти из политики, то потянет за собой тех, кто пользуется его покровительством. И им это может не понравиться. Вместо трагедии Золя решил свести повествование к любовным переживаниям, пасторальной идиллии и азартным посиделкам с Наполеоном III. Сюжетный кусок, выпадающий из канвы распила бюджета и наживания богатых за счёт страданий бедных, уводит внимание читателя от действительно важного включения в творимые власть имущими узаконенные преступления.

Получается ли у Золя писать про преуспевающих людей? Не совсем. Читателю нравится, если жизненный путь героев Эмиля завершается вместе с произведением. В случае Ругонов этого видеть не приходится. Они успешны и не знают горестей, либо справляются с неприятностями, продолжая жить. Некоторые дети Пьера переходят из книги в книгу, вновь вне затруднений действуя в угодной им сфере. Появляется и Эжен, в том же статусе министра, оказывая необходимое сюжету влияние. Также Золя решил не уделять внимание его детям — казалось бы, амурные похождения должны были тому поспособствовать, но потомство Эжен так и не родил.

Потонут старые друзья, появятся новые — Ругон сможет адаптироваться к любым условиям. Как знать, уход Эжена в тень мог помочь ему сбросить груз с плеч и позволить влиться в ряды министров без отягощающих связей. Политическая борьба отличается жестокостью и требует принятия решительных мер, вот почему слабость главного героя произведения даёт Золя возможность показать приход Наполеона III к власти и становления при нём его верных соратников, в том числе и Его превосходительства Эжена Ругона.

И всё-таки Ругон не так важен для описываемого, как отражение исторических событий на страницах. Эжен стал элементом декораций, выполняя отведённую роль статиста, пока перед читателем Эмиль будет вырисовывать фигуру Наполеона III, покажет его досут и устремления. Ничего позитивного в политике амбициозного руководителя найти не получится. Бедствия Маккаров оттого и будут столь печальны, что именно они сталкивались с результатом проводимых реформ, на их благополучие не рассчитанных. А Эжен не видел в том отрицательных черт — так и должно быть в государстве, главой которого является император, желательно единоличный, дабы никто не мог оспорить принимаемых решений.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Александру Герцену было за тридцать лет, но он уже познал горечь жизни, пребывая в ссылке. Имея склонность к литературному труду, он взялся за написание романа «Кто виноват?». Всегда трудно начинать. Требуется решить: какой сюжет выбрать, какими средствами его отразить, когда поставить точку. Не сказать, чтобы Герцен удачно справился. Скорее, текстом страницы он нагрузил, вложил в них определённый смысл и на том удовольствовался. Конечно, ежели кому захочется найти явное в сокрытом или еле уловимые намёки недовольства действительностью в описанном, то оное из текста обязательно будет извлечено. Если же смотреть на прозу Герцена со стороны рядового обывателя, то только и остаётся сказать, что слог у Александра скучен, идея произведения размыта, а толковой информации вовсе нет.

Непременно следует отметить отношение Герцена к современности. Остро встаёт проблема образования молодёжи и отношения к этому старшего поколения. Взрослые желают дать детям хорошее образование, дабы потомство не потерялось в будто бы бурно меняющемся мире. Пусть мир продолжает стоять на сохранившихся с античности воззрениях, коренным образом не изменяясь, при своём мнении остаются и молодые люди, постоянно не представляющие, кем им всё-таки следует становиться. Пойдёшь в юристы, будешь преступать закон, а если в медики, то быть до последних дней болезным. Выбрать вольную специальность, оказавшись художником? В таком случае перебиваться и голодать.

А вдруг любовь? Тогда будут порушены планы на будущее, взыграет необходимость обладать объектом желания. Эта проблема тоже из вечных, знакомых каждому поколению. И нет от неё спасения. Пока никто не придумал верного средства, способного уберечь молодёжь он бездумных поступков. После они, разумеется, поймут и заново осмыслят содеянное, став уже взрослыми. И уже им учить уму-разуму подрастающее поколение. Ежели надеяться, что всё со временем встанет на свои места и не вмешиваться — будет много хуже и, набив шишек, молодые люди или обретут разумность, либо психически расстроятся.

И Герцен нечто подобное мог подразумевать. Виноват ли кто-нибудь в рассказанной им истории? Может и виноват. Виновные, как известно, всегда есть. Но вину следует понимать не заслугой отдельного лица, а комплексом процессов, приведших к возникновению проблемной ситуации и ставших причиной получившегося результата. В таких случаях говорят — так сложились обстоятельства. Что делать? Искать виновного — авось кто-то избежит собственных ошибок, видя чужие.

В «Сороке-воровке» Герцен решил рассказать про эмансипированных женщин, сравнивая представителей европейских стран и русских. Получилось так, что в Европе женщины бесправны и потому они будут бороться за их обретение, а в России женщин никто не притесняет и они вольны в своих начинаниях. Отчего-то читатель Александру не верит, да и сам Александр приводит в пример историю актрисы, судьба которой сулила блеск, а затем накрыла непроницаемым покровом и погубила. Играла она в постановке, вынесенной в название повести. Её талантливая игра пришлась зрителям по душе и один из них, своим рвением высказать симпатии лично, нагрел обстановку выше должного, вследствие чего ничего радостного не вышло.

Понятно, вдумчивый читатель и в такой истории найдёт кладезь полезного материала, проведёт параллели между Востоком и Западом, задумается о положении женщин середины XIX века и обязательно придёт к неутешительным выводам. В любом случае, начинания Герцена похвальны. Дальше будет лучше. Хотя бы в мемуарном ремесле и в публицистике ему удастся отметиться. Беллетристика — она всегда для души и редко для пользы ума.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Это потом, благодаря усилиям собирателя фольклора Александра Афанасьева, читателю станет известна сказка о царевне-лягушке, а незадолго до того Гофманом был написан «Золотой горшок», рассказывающий о любви молодого человека к прекрасноглазой змейке, но с более глубоким смыслом и более богатым содержанием. Кто-то найдёт в «Золотом горшке» прообраз сказки Сергея Аксакова «Аленький цветочек», и тоже не ошибётся. Есть у Гофмана зверь, отбывающий наказание в человеческой оболочке среди людей, жаждущий принять прежний образ и вернуться домой.

Легенда о золотом горшке зачинается с яркого представления и превращается в страдания главного героя. Он влюбился в нечто удивительное, промелькнувшее перед взором и исчезнувшее. Ему стало казаться, будто столь пленительное явление — это отражение фейерверка в водоёме, иначе у него не получается найти решение. Но если Гофман о чём-то рассказывает, значит следует ожидать пояснений в виде влияния скрытых миров. Так и происходит. Увиденное главным героем — явь. Есть пути для достижения желаемого, для чего предстоит пройти ряд испытаний.

Магическая сущность возлюбленной оказалась действительно магической. С другой стороны, как человек может с первого взгляда влюбиться в змею? В сказках и не такое случается. И ежели возникла потребность приблизиться к объекту обожания, придётся впасть в печаль и прострацию, пока главного героя из неё не вытащит заинтересованный в разрешении проблемы человек. Требуется малое — чистая душа, настоящая влюблённость и желание сочетаться узами, что позволит заинтересованному достигнуть собственной цели.

Не мир из конфет ожидает главного героя и не игрушечное царство, а самая настоящая Атлантида, населённая саламандрами. Как туда попасть — дело десятое, важнее приблизиться к обладательнице прекрасных глаз. Придётся подчиниться её отцу и потакать всем его прихотям, весьма трудновыполнимым и опасным для здоровья. Главному герою остаётся проявить усидчивость и внимательность, чтобы, не сдвигаясь с места физически, двигаться к цели духовно.

Всех тайн Гофман не откроет, ограничившись крупными штрихами. Внесёт он и элемент сопротивления прочих действующих лиц, противно желанию главного героя заинтересованных в его удержании близ себя. Столкнутся интересы и придётся определяться — попасть под стекло и частично потеряться, либо воззвать к разуму и отказаться от веры в мистическую составляющую реальности. Но какой из героев Гофмана был готов жить в обыденности, не прикасаясь к потусторонним силам?

Такова история Гофмана. Он черпал вдохновение из народных преданий, заново осмысливал и писал их на новый лад. Есть о чём задуматься, когда разговор заходит о мистических материях, в которые человек всегда верил и будет верить дальше. Любовь к незнакомке да ещё обоюдная, пусть к змее — неправдоподобный сюжет? Отнюдь, настоящая жизнь в привычном понимании. Главному герою хотелось верить в лучшее, он стремился к осуществлению заветной цели, а о прочем умолчим.

А что есть золотой горшок для каждого из нас? Мы тоже корпим над бумагой, влюбляемся в краткие мгновения и всеми силами пытаемся найти возможность для превращения сиюминутной радости в вечное блаженство. Можем пойти на попятную и забыть, всё равно подсознательно в мечтах постоянно возвращаясь к предметам былой страсти. И если вдруг кто-то выйдет из тени и предложит помощь, то мало кто откажется, даже будь мир устроен совершенно иначе, нежели человечеству хочется думать. Последствия в рассмотрение не берутся. Вечное блаженство не может быть вечным, оно надоест и захочется новой сиюминутной радости, о чём в сказках и романтических историях никогда не пишут.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Рассказов у Антона Чехова, по примерным подсчётам, почти шестьсот. Многие из них весьма короткие, поэтому если они и способны к себе привлечь внимание, то на несколько минут или даже меньше. Но о первых рассказах разговор особый, по ним можно понять, на основании чего выковывался писательский талант. И, надо сказать, писал Чехов обо всём. Без цинизма и юмора, просто на злобу дня. Где-то он подметил занимательное явление, так сразу им спешил поделиться с читателем. Иной раз и не следовало бы утруждаться — не стоило сообщать мысли бумаге. Так как написанное не сотрёшь, будущие поколения, при имеющемся интересе, всегда имеют возможность прикоснуться к начинаниям Чехова.

Одним из первых произведений малой формы, не считая пьесы «Безотцовщина», считается рассказ «Письмо к учёному соседу». Он показателен в отношении ранних работ писателя. Чехов всего лишь делится переживаниями общества, касательно теорий Дарвина, особенно его труда о происхождении человека от обезьяны. Трудно было людям поверить в подобное предположение, поэтому они старались над ним насмехаться, чем и занимается учёный сосед, написавший автору письмо. А Чехов, в виду своей циничной натуры, поднимает на смех уже соседа, возводя его опасения в сатиру. Ближе к концу читатель поймёт, как часто человек пестует глупости, отрицательно относясь к действительно важному.

Примерно в аналогичном духе построены следующие рассказы: Папаша, Мой юбилей, За яблочки, Перед свадьбой, По-американски, Жёны артистов, Петров день, Темпераменты, Суд, Грешник из Толедо, На волчьей садке, Зелёная коса; За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь; Что чаще всего встречается в романах, повестях и т. п.?; Тысяча одна страсть, или Страшная ночь. Из приведённых произведений читатель может узнать точку зрения автора на теорию темпераментов (с пристрастием применяемую к повседневности), а также ему предстоит ознакомиться с перечнем присущих художественной литературе сюжетов. О поисках покладистой жены можно умолчать, как и про написание рассказа о том, о чём его пишущий никакого представления не имеет.

Удовлетворяя собственное любопытство, Чехов берётся за рассмотрение важных для общества тем. Периодически нисходя до заметок, он всё-таки пишет ладно скроенные маленькие истории, показывающие читателю проблемы Российской Империи конца XIX века. Читатель сразу думает о коррупции — и оказывается прав. Чехова это тоже беспокоило, особенно на бытовом уровне, далёком от власть имущих, допустим в среде образования, где родитель хочет вывести оболтуса-сына в люди, а тот учится так, что учителя отказываются его переводить в следующий класс, в том числе и за мзду.

Часто герои Чехова идут по двум дорогам сразу, пытаясь всюду извлечь выгоду. Они получаются обособленными от второстепенных лиц, поступающих образцово. Когда кругом добродетель, приходится вносить поправки для написания показательного рассказа. У Чехова его герои действуют неосознанно, будто ничего предосудительного в их поступках не содержится, что и обыгрывается автором, дабы мораль была очевидной.

Мог Чехов писать и про коллег по писательскому ремеслу. Сия профессия не является источником для обогащения. Заработать на писательстве затея глупая. Хочешь донести своё — живи голодным. Хочешь сытно есть — пиши по схеме. Не разумеешь, как писать ради денег, тогда голодай, пока ума не прибавится. Всё довольно просто, нужно осознать необходимость подчиниться правилам. Писать — не значит выжимать из себя сюжеты, это рабский труд без применения творческих подходов. Писать ли беллетристику или, сменив подход, писать картины — суть едино. Уникален ли человек, каковым он себя воспринимает? Потому-то и работать следует по заведённым некогда стандартам, в том числе и на ниве литературной критики. Иначе никогда не получится обрести признание. Забудут! А когда вспомнят, то окажется, что умер непризнанный гений от голода или расстался с жизнью в силу иных печальных причин.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как хорошо некогда было, когда жили благородные люди и упивались своим благородством, не замечая ничего в окружающих их людях, кроме того же самого благородства. Нет в думах места подлости, их никогда не обманывают. Отчего не жить в таком мире? К сожалению, встретить его можно в литературных произведениях, авторы которых подвержены идеализированию. Жорж Санд трудно обвинить в пристрастии подачи текста под видом слащавых историй, но в романе «Маркиз де Вильмер» всё обстоит именно так.

Основным инструментом для раскрытия характеров действующих лиц перед читателем становится знакомство с их письмами. Благородные порывы ярче видны, если они изложены письменно, к тому же от первого лица. Никаких кривотолков, слухов и разговоров за спиной. Помыслы действующих лиц чисты и никоим образом не подразумевают утаённых мыслей. Высказанные в лицо комплименты действительны и содержат в себе только сказанное. Никто не позволяет кому-либо усомниться в положительной оценке. Будь так на самом деле, человек бы не был человеком.

Рафинированная среда пленительна, пусть хотя бы на страницах художественных произведений читатель получает возможность отдыха от черноты обыденности. Так сохраняется надежда на благоприятный исход, окажись человек в критическом положении, за чертой бедности или испытывая эмоциональный дискомфорт. Должны ведь быть поблизости порядочные люди, готовые придти на помощь и не дать умереть с голоду или повысить самооценку. В произведении Жорж Санд таковые люди имеются, иначе главной героине предстояло пасть под тяжестью обстоятельств, подобно графине Рудольштадт.

Жизнь итак горька, чтобы в ней окончательно разочаровываться. Стоит её воспринимать положительно при отрицательных результатах. Ежели род обеднел и потомки вынуждены побираться по миру, нет им необходимости клясть обстоятельства, памятуя о проклятии в виде нужды, они остаются выше неприятностей, сохраняя доставшиеся по наследству благородные порывы. Лишь они позволяют им уверенно чувствовать себя среди тех, к кому судьба продолжает потворствовать и среди них они всегда смогут найти опору, в том числе и инструмент для возвращения утраченных позиций.

Требуется малое — выбрать из нескольких вариантов. Кем бы избранник не оказался, он непременно будет благородным, как и главная героиня. Это замечательно, если люди стремятся к обоюдному согласию, не утаивая мыслей и показывая себя с единственной возможной стороны — высоконравственной. Остаётся принять весьма тяжёлое решение. Но и это не так значимо. Всё обязательно должно быть хорошо.

Отсюда и проистекает неудовлетворённость читателя. История о красивых поступках не омрачается горестями. Слишком много счастья при отсутствии фрагментов реальности. Представленная иллюзорная действительность требовала решительных мер, сомнения в порядочности главной героини или кого-нибудь из действующих лиц, чего Жорж Санд не предложила. А если нечто похожее на страницах встречалось, то оно утонуло в сторонних размышлениях персонажей, слишком часто обсуждавших далёкие от сюжета темы, как то о слонах, королях, прочих давно умерших обитателях сих мест.

Также нет в сюжете связующих с французской историей моментов. Кому-то хочется видеть в происходящем некие изменения в обществе, но они не просматриваются в наборе добродетельных поступков. Иллюзия действительности — не самый частый для творчества Жорж Санд ход. Писательнице захотелось рассказать историю без омрачающего завершения — надо принять и возрадоваться. Ибо по странным читательским прихотям, когда финал без печали — он не нравится, когда финал без радости — аналогично не нравится. Посему выразим благодарность Жорж Санд за веру в возможность хорошего. Попробуем и мы быть благородными в мыслях и поступках.

Автор: Константин Трунин

» Read more