trounin.ru

Драматургия от Симонова продолжала оставаться кинематографичной. Ничего в происходящем не говорит за то, к чему желает подвести автор. Скорее из текста следует извлечь мораль, до прочего внимания не обращая. Берём для примера пьесу «Русские люди». Действие начинает разбег с отвлечённых разговоров, раздаётся сетование по поводу отцов, опозоривших фамилии. Как теперь сыновьям людям в глаза смотреть? Благо или нет, но война способна смыть прошлое, к которому уже не будет смысла возвращаться. Разве важно, чем занимались прежде люди? Особенно, если речь про войну, уровня планетарного. И так уж сложилось, что когда на Россию идут войной, за плечами имеют блеск щитов всей Азии или Европы. Иначе на Русь никогда не ходили. Как тут сказано, таким образом и Симонов ведёт повествование. В итоге внимающему истории предстоит оказаться свидетелем быта партизан, на чьи плечи ляжет задача сохранить мост.

Как же обстояли дела на войне? Без однозначной интерпретации. Симонов это хорошо понимал, в отличии от коллег по цеху, любящих валить со здоровой головы на больную. Не может знать человек, правильно ли он сейчас поступает. Даже совершай он действия из лучших побуждений, дано ли ему предполагать, как было лучше поступить на самом деле? Например, есть мост на территории, оккупированной врагом. По логике нужно его подорвать, дабы сорвать продвижение врага. Дело воспринимается за весьма важное. И для претворения идеи подрыва отбирается человек, он должен осуществить приказ, но план срывается. Как быть? Вполне очевидно, диверсанта-неудачника расстрелять. И тут с логикой не поспоришь.

Однако, война — понятие переменчивое. Сегодня одни идут в атаку и захватывают позиции, завтра — другие. Первые возводят баррикады, вторые их занимают. Баррикады снова захватываются первыми, и сравниваются с землёй. Да нельзя всё подвернуть уничтожению, пускай война к тому и стремится. Если необходимо брать города, они будут уничтожены. Так и мост. Для своих войск он нужен не меньше, чем врагу. Как же быть? Ведь случится непоправимое, тогда своим мост вовсе не увидать. И будешь жить с угрызением совести за упущенную возможность.

К тому и склонял Симонов внимающего истории. Нет правды на войне, поскольку будь она на самом деле — зачем тогда разделяться на два лагеря для объяснения её сути друг другу? Мост будет приказано сохранить, будто враг пожелает взорвать. А ведь мог и взорвать, чтобы замедлить контратаку. Немцы начинали проигрывать ту войну, чему и спешил радоваться Симонов. Константин словно кричал — не уничтожайте имущество советских граждан, теперь оно послужит для уничтожения врага.

Симонов вообще имел желание рассказывать о войне, где тяжесть ответственности не на плечах генералов. Константин повествовал о лицах, наделённых правом командовать, но при этом оставаясь на передовой. Там в бою, вне основной группы войск, возглавляется отряд, действующий по собственному усмотрению, исходя из известной ему оперативной обстановки. Из-за этого невероятно притягательно показывать особенности ведения партизанской войны. По сути, если разобраться, партизаны действуют по собственному разумению, согласно внутренней совести совершая те или иные действия, вполне без необходимости следовать общей армейской линии. Так есть, хотя бы по причине скудной осведомлённости о текущем положении армии.

Что получается? Русские люди ведут борьбу за правое дело, как бы они его не пытались совершить. И за ошибки не следует наказывать сгоряча! Вполне возможно, всякая оплошность просто обязана произойти, тем самым показывая более лучший путь к победе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Писать о победе царизма над вольницей аккурат по следам неостывших ещё воспоминаний о восстании декабристов на Сенатской площади? Надо иметь для того храбрость. Да и польский вопрос будоражил умы россиян — тамошние деятели желали обретения утраченной независимости. Страшным является не столько стремление ряда граждан к жизни не под властью десницы монарха, сколько непосредственно воля монарха, стремящаяся изничтожить проявление вольности. Именно так происходило в XV веке, когда Иван III Великий пошёл войной на Новгородскую республику, думая продолжить собирать земли русские. Он же помнил о делах князей новгородских, ослепивших его отца, потому и прозванного Василием Тёмным. Теперь не мог он позволить новгородцам самоуправляться. Пошёл на град древний с армией, нисколько не собираясь принимать откуп. Как раз о брожении умов в стане должной пасть республики и решил написать Погодин.

Не раз прежде новгородцы давали отпор пришлым. Они прекрасно помнили, что кто не сядь на место московского князя, сразу шёл войной на Новгород. В последние столетия новгородцы платили дань за спокойствие, к чему и имели стремление московские князья. До того, когда новгородцы славились воинственностью, а князья ещё не были Великими московскими, а Великим суздальскими и владимирскими, то давали им отпор, не боясь принять смерть на поле боя. К XV веку новгородский люд морально совершенно износился, практически полностью подвергся духовному разложению.

Но как не будь слаб человек, он будет отстаивать своё. Вот и новгородцы трепещут перед московским князем, только воинственного настроя не сбавляют. Толком противостоять у них не получится. Зато сколько гонора. Если о чём и судачат, обычно касается оно дел прошлого. Замечательными были прежние новгородцы, их делами хвалятся новгородцы нынешние, на том и обосновывая своё право продолжать существовать в качестве независимой республики. Они и послов отправляли к московскому князю, дабы одумался и тешил седину старости своими помыслами.

Потому Погодин ввёл в повествование сына Марфы Борецкой, отличительной чертой которого являлось понимание происходящего. Зачем противостоять московскому князю, если одержать над ним победу нельзя? Коли твёрд Иван Великий в мнении взять Новгород, тогда надо выгадать условия вхождения в Московское княжество. И быть Новгороду частично независимым, прояви его жители к тому понимание. На оное сподобился только сын Марфы. Он-то и портил пушки, покуда остальные пребывали в бравом настроении. Впрочем, история всегда полна случайностей. Может из-за упаднической деятельности радетелей и случилось Новгороду потерпеть поражение.

Бой всё-таки завяжется. Будет он происходить за сценой. Жёны новгородцев, прежде считавшие нужным отстаивать город от супостата, теперь станут обращаться с мольбами к Марфе, поскольку свет им окажется не мил без суженых. Но думать нужно до наступления роковых событий, тогда как после — наблюдать за разлетающейся щепой. Не так просто остановить летящий на дерево топор. Новгород затрещит и падёт. На чём Погодин и остановит повествование, ни слова не сказав, каким образом подданные московского князя станут чинить управу над новгородцами. Того и не требовалось делать, дабы не вызвать лишний раз недовольства. Всё-таки пьеса писалась в царствование Николая, не слишком соглашавшегося видеть даже призрачные намёки на интерпретацию полезности пребывания у власти именно царя, а не какого-либо вечевого собрания.

Что касается Марфы — её жизнь после сопротивления Ивану Великому не совсем известна. Может она, как по Погодину, согласно воле сына, провела остаток дней в монастыре, либо была казнена.

Автор: Константин Трунин

» Read more

При всей популярности пьес Загоскина, сам он трудился более при театрах, мало уделяя внимания собственному творчеству. «Богатонов в деревне» — последняя его крупная пьеса этих лет, так как затем Михаилом написано несколько коротких драматургических произведений в одно действие. Например, комедия «Урок холостым, или Наследники» примечательна стихотворным наполнением. Суть свелась к принуждению девицы на замужество с мужчиной, старше годами в три раза. Зритель в подобном развитии событий вспоминал похождения Богатонова в произведении Загоскина от прошлого года. Зачем потребовалось повторяться? Видимо, мысли Михаила были заняты совсем другим.

В 1822 году написан водевиль «Деревенский философ». Начал Михаил издалека — с описания любви, тоскливо отзывающейся в душе одного из действующих лиц. Как обычно, невеста уводится другим женихом, избранным для того её родственниками. Да было бы кем — напыщенным деревенским философом. Тот, прямо скажем, — гусь. А гусь — важная птица на селе. Не свезло ему взлететь выше, вот и остановился на наиболее выгодной партии, покуда и этого не потерял. А если появится возможность выпорхнуть из гнезда пониже, переместившись повыше — обязательно так поступит. Для того его требуется расколоть. Само собой, дело за этим не станет. Да и зрителю будет интересно понаблюдать за крушением планов человека, чей апломб должен встать ему в копеечку.

Скучно: должен был сказать зритель. Загоскин постоянно повторяется. Всему этому уже находилось место в пьесах! Отчего тогда оно должно повторяться вновь? Не добавляя более необходимого, Михаил созидал незамысловатый сюжет, внося в него незначительную долю живости. Могло показаться, достаточно сменить жанровую принадлежность произведения, как зритель переменит отношение. Удивительно, но везде пишут о популярности пьес Загоскина. Что же, их содержание не говорит о чём-то уникальном и достойном обязательного лицезрения. Требовалось обновлять подход к творчеству.

Вместо ожидаемого, Загоскин на годы замолчал, может занятый деятельностью вне литературных трудов. Лишь в 1827 году им написан ещё один короткий водевиль «Репетиция на станции, или Доброму служить — сердце лежит». Сия халтурка представляла программу действий на мероприятие в честь дня рождения князя Дмитрия Владимировича Голицына. Даже события развивались не где-то там, а на второй станции от Москвы, имевшей прозвание Солнечной горы.

Именно на станции предстояло собраться всем действующим лицам водевиля. Основное слово взял трактирщик, жалобно прослезившийся от появившейся в людях прижимистости. Ему раньше казалось, коли станция рядом с Москвой, то и деньги польются рекой. Однако, может оттого москвичи и богаты, потому как не тратятся по пустякам. Хотя, не всякий москвич обладает достаточными финансовыми возможностями для пролития на других с трудом собранных крох. Вот и пребывает трактирщик на второй станции от Москвы в безденежье, так как сам определил — народ скорее до Твери дотерпит, чем по выезде из Москвы дозволит потратиться.

Действующие лица водевиля не скрывались от зрителя. При желании он мог каждого из них определить, некоторые и вовсе давались под собственными личинами, вроде актёра Щепкина. Потому и прозывается сей литературный труд Загоскина халтуркой. Чествование Голицына определяется сразу, не вызывая никаких сомнений. Конечно, покровительство князя к Загоскину могло иметь важное значение, отчего к Михаилу не может быть никаких претензий. В конце концов, он оказывался волен проявлять талант любым угодным ему способом.

Это нам — читателям — кажется, будто писатели думают о вечном и создают вечное для вечности. Они же — писатели — зарабатывают на кусок хлеба, потому пишут на те темы, от которых получится лучше и больше откусить.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Загоскин решил вернуться к образу Богатонова, чтобы суметь повеселить зрителя очередной комедией, а заодно осудить подражание мышлению западного человека. На театральных подмостках ожидалось проведение маскарада, для чего был приглашён заграничный специалист по иллюминации. Но это делается для разговоров о постороннем, тогда как требуется внимать делам самого Богатонова. Оказалось, что у него крестьяне избирают между собой представителей в депутатский дом, где те проводят заседания и принимают решения. Насколько они подлежат исполнению — данный аспект Богатоновым не оговаривался, только если не считать, что де те депутаты вольны распоряжаться крестьянским бытом на их усмотрение. А зритель продолжал внимать дальнейшему повествованию с осторожностью. Впрочем, Михаил внесёт ясность в события, наглядно доказав, насколько полновластная воля одного способна к решительности во время бездействия многоголосицы.

Что до самого Богатонова — он надумал жениться на дочери соседа. И не беда, ежели ей минуло восемнадцать лет, а ему уже пришла пора переходить на седьмой десяток. Девица та симпатична не столько внешне, сколько приходится по нраву манерами, поскольку папенька соизволил отдать дочку на обучение в иностранный пансион. Как видно, Загоскин задумался о глубине наполнения пьесы. Для зрителя ставилось несколько сюжетов, за которыми предстояло одновременно следить.

Насколько серьёзно воспринимают замыслы Богатонова прочие действующие лица? Они его поднимают на смех. Однако, шансы жениться у него всё-таки имеются. Причина в нужде соседа, оказавшегося в финансовом затруднении. Тут уже не о женихе из княжеского рода думать, лишь бы кто вообще взял. Вместе с тем, над Богатоновым потешаются, вполне намереваясь вместо девицы отдать ему в жёны даму в годах, более прочих достойную сочетаться брачными узами с годящимся ей в почти сверстники господином.

Зрителя всё же больше интересовали депутатствующие крестьяне. Загоскин о них и не думал забывать. Михаил создал абсурдную ситуацию, начав с затей опять же Богатонова. Захотелось тому из пушек палить, тем радуя собравшуюся публику. Это привело к пожару в деревне. Требовалось проявить волю и дать приказ о задействовании средств тушения. Как же быть? Решение о том должны принять депутаты. И, как всегда, они не оказываются способными быстро и адекватно отреагировать, погрязая в обильных словами прениях. Всем ясно — деревне предстоит сгореть. Разве мог Богатонов продолжать оставаться безучастным? Заодно и зритель понимал, к чему Михаил пытался его склонить. Да, всегда должен быть человек, способный принять решение без разговоров с посторонними лицами, ведь по каждому моменту у всякого человека имеется особое мнение.

На том можно заканчивать выискивать цельное зерно в пьесе Загоскина. Вполне очевидно, действие закончится, так и не придя к какому-либо итоговому варианту. Ни свадьба на молодке не удастся главному герою, ни его затеи не обернутся для него благостью. Просто зритель сможет насладиться происходящим, для чего пьеса и была написана. К чему бы Богатонов не обращался, всё шло против него. Загоскину то и требовалось. Им выписан не очень уж и яркий персонаж, скорее сатира на разномастное дворянство, в основе своей самодурствующее, так как не знает, чем ещё этаким занять себя, дабы спастись от скуки.

С 1820 года Загоскин обосновался в Москве, теперь он писал для театров древней столицы России. Пока ещё не способный громко заявить о себе, он всё же должен вскоре обрести подлинный успех. Хотя, до истинной известности ему нужно написать роман, чем он и займётся на исходе третьего десятилетия тогдашнего века.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как пишутся произведения? Ставится определённая цель, исполнения которой автор добивается. Чаще хватит размера повести, либо рассказа, но автор стремится к написанию объёмного романа. Тогда возникают произведения, наполненные длиннотами. Отчасти тому удовлетворяют и драматургические произведения. Порою достаточно одного действия, тогда как ни три, ни пять — не раскроют лучше того, к чему автор и без того подвёл зрителя. Собственно, Загоскин допустил к благочинному семейству человека с гнильцой. Вполне очевидно, сему типу не суждено задержаться, покуда он не будет выведен на чистую воду. Зритель это понимает сразу, тогда как Михаил предпочёл растянуть пьесу на три действия, ничего дополнительного в повествование не добавив.

При понимании происходящего спешить всё-таки не следует. Это со стороны всё кажется очевидным, пока не коснётся тебя лично. Разве дойдёшь до нужной мысли, даже отягощённый знаниями о подобном развитии событий? Отнюдь, скорее останешься в дураках, нежели поступишь наиболее оптимальным образом. Ежели так, благочинное семейство примет в своё расположение доброго малого, буквально готового разбиться в лепёшку, только бы оказаться угодным. Как пример: стоило запомирать попугаю — помощь ему оказал как раз добрый малый. Откуда у него такие знания в области экзотических птиц? Этим вопросом зритель не должен задаваться.

Добрый малый первое действие входит в доверие к благочинному семейству. Тем временем, он же начинает выходить из доверия зрителя, поскольку Загоскин не старался скрыть его истинной сущности. Тогда и возникало ощущение обязательно должной последовать развязки. Интересовало другое: сделает ли Михаил произведение многогранным? К сожалению, пьеса останется в предсказуемой плоскости. Сперва втирание в доверие, затем появление сомнений, а под занавес разоблачение. Как раз хватит для сцен на три соответствующих действия.

Как же вывести доброго малого на чистую воду? Сам он себя не выдаст. Будет действовать уверенно и планомерно, пока не добьётся, допустим, дочери отца благочинного семейства. Это потом можно будет показать себя с истинной стороны. До того нужно продолжать угождать. Загоскин не нашёл ничего лучше, как ввести в пьесу подельника, решившего заработать на молчании, либо иначе, но при том шантажируя доброго малого. Зрителю вновь становилось понятным, к чему Михаил принялся за повествование именно в подобном духе. Коли добрый малый не совершит ошибок, кто-то к тому его должен побудить.

Дочь в благочинном семействе имела глаза на том же затылке. Ей не удавалось разглядеть очевидную натуру доброго малого. Наоборот, за гнусного типа она принимала другого, кого добрый малый желал от неё отдалить. Зрителю оставалось посетовать на излюбленные приёмы драматургов, постоянно обыгрывающих схожие ситуации, где кому-то обязательно следует оставаться ничего в происходящем не понимающим. Как же тогда окончательно расставить все точки? Тогда Загоскин пошёл на совсем уж не представляющий интереса сюжетный ход.

Михаил позволил членам благочинной семьи ознакомиться с текстом письма, бывшее написанным добрым малым. В оном он — довольно гнило — говорил о своих планах, осуществления которых готов добиваться самыми нелицеприятными способами. После такого уже никто не станет доброго малого воспринимать прежним образом. Вот тут-то зритель и начал сомневаться, так как любую ситуацию можно поставить с ног на голову. Отчего добрый малый окажется выставлен в чёрном цвете? Что же, видеть более представленного на сцене — нет смысла. Загоскин показал вполне прямолинейное повествование, без подводных камней. Зритель уже должен был быть заранее готов — особыми изысками Михаил давно никого не удивлял.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Иная пьеса может уложиться в одно действие, особенно когда о чём-то хочется рассказать, а расползаться мыслью по древу нет желания. Для Загоскина была выбрана тема несчастной любви, местом действия — трактир. Как эти обстоятельства совместить? Нужно задать основное направление для мысли зрителя, чтобы он толком и не подозревал, к чему его пожелал подвести автор, да недоумевал от необходимости следить за тем, что ему итак доступно в любом питейном доме, располагающихся на пути следования из одного пункта в другой. Но вот рассказывается история той самой несчастной любви, сделавшей одно из действующих лиц удручённым. И когда на сцене наконец-то появится любимая им девушка, останется дождаться момента, как Михаил подведёт повествование к благоприятному для всех финалу.

Что есть трактир на пути? Первое назначение сего заведения — дать возможность отдохнуть с дороги и дождаться следующий экипаж. Раз так, то и бывать там должны все проезжающие, ставшие невольными участниками происходящего действа. Загоскин сразу обрушился на привычку россиян играть в карты, изрядно проигрываясь. Как не боролась Екатерина Великая с данной забавой, одолеть так и не смогла. Ничего не изменилось и во время правления царя Александра — в карты продолжали играть.

Зритель приходил в недоумение — ему предлагался в качестве объекта сочувствия азартный игрок. Хорошо, не он должен считаться за главного героя. Отнюдь, в трактире он встретит товарища, поведает ему о горестях, нехватке денег и отвратительном устройстве российских путейных компаний. Что же, товарищ ему составит компанию, ласково приняв и накормив до требуемой степени сытости. И всё это за право поведать историю собственных переживаний, ведь ему и не повезло с любовью.

Проблема в том и заключается — сильно полюбил и оказался не у дел. Прежде он пользовался спросом у женщин, становился предметом их страсти, но серьёзные чувства испытывать начал впервые. И встретил он решительный отпор. Только не со стороны несостоявшейся невесты. Имелась у неё тётка, определившая жениха на свой вкус. Для пущей верности увезла невесту далеко от его глаз. Потому пришлось ему смириться с судьбой. На счастье встретил азартного товарища, которому смог излить горечь переживаний.

Для удовольствия зрителя, Загоскин поместил в действие невесту, её жениха и тётку, позволив им в тот же вечер быть посетителями трактира. Надо ли говорить, какие эмоции должны были завладеть главным героем? Он буквально онемел. Скорее, сделал вид, будто онемел. Таким образом он и был представлен тётке, мол, пока та не даст добро на свадьбу, придти в себя не сможет. Вполне очевидно, тётка сжалится, молодой человек обретёт речь, бывший жених сделает вид, якобы так быть и должно. Получается, произведение заканчивается в положительном ключе.

Не станем судить о мотивах написания, приводить о пьесе умозаключения. Всему этому нет места. Разве лишь получится посмотреть на обыденность обстоятельств жизни людей второго десятилетия XIX века. Увидеть учреждение, практически прекратившее существование. Изменилась сама жизнь, не требующая задействования крепких нервов и терпения, дабы суметь добраться до необходимого места, до которого теперь доехать не составит труда. Конечно, драматурги всегда смогут разыграть похожее представление, для чего им особых обстоятельств и не потребуется. Путники могут встретиться, стоит автору того пожелать.

Ежели говорить, то об этом размышлять получится бесконечно. Хоть и не слишком правдив Загоскин, допустив излишне романтический сюжет. Однако, не нам его осуждать. Тем более, осуждать вовсе не требуется.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1817 год продолжился для Загоскина новыми театральными произведениями. Зачем-то он взялся написать интермедию «Лебедянская ярмарка», она же прозывается ещё и дивертисментом, то есть служит для увеселения публики, ставится между действиями другой пьесы, чем вносит существенное разнообразие, собой разбавляя общее впечатление от увиденного. Говоря проще, действующим лицам полагалось развлекаться, используя для того словесную перепалку. С другой стороны, так проще удержать зрителя в театре, всегда готового к неожиданностям. Но в том же году Михаил написал отчасти серьёзное произведение «Вечеринка учёных».

Загоскин снова вернулся к литературной теме. Вообще, писать — это достойное человека дело? Или же — дело сугубо постыдное? И кто им должен заниматься? Допустимо ли сановникам на высоких должностях к тому приложить руку? А ежели писать пожелает князь, либо княгиня? Зритель уже понимал — представитель княжеского рода и задумает заниматься писательским ремеслом, ибо имеет к тому пристрастие. Более того, захочет создать академию для писателей, потому и журнал будет издавать соответствующий интересам.

Причём ценит слово таким образом, что не простит ошибок. Особенно по нраву разбираться с пунктуацией. О трудах иных писателей можно целые трактаты созидать, опираясь на определённое место в его тексте, сугубо из-за не по правилам поставленной точки с запятой. Можно разбираться, хоть перебирай предков до самого отдалённого колена. Ведь должно стать понятно, зачем ставить точку с запятой именно тут, и никогда в другом месте. Впору вспомнить такое явление веков последующих, коим станет термин «граммар-наци», всегда имевший для образованного человека значение. То есть как педанта не назови — выбить из его головы блажь порою вовсе не сможешь.

Когда же будет вечеринка учёных? Загоскин к оной и подводит повествование. Зритель должен заранее быть готовым к увиденному. Он не сможет отказаться от просмотра мытарств княгини с искомым ею знаком препинания, коим является точка с запятой. Но и это не станет основным для сюжета действием. Этим Михаил начинал утомлять зрителя. Он писал уже третью пьесу, так и не умея нащупать твёрдой опоры для им рассказываемой истории. Вновь всё накладывается друг на друга, нисколько не способствуя лучшему пониманию.

В итоге зритель должен был внимать мнимой гениальности одного из действующих лиц, выдававшего себя за всем неизвестное лицо, тогда как являлся некогда популярным автором, ныне считаемым за покойного. Всё так бы и осталось без изменений, не случись его стихам кое-кому понравится, да до такой степени, что девица согласится выйти замуж за автора тех строк. Настоящий поэт окажется задет за живое, поскольку собственное авторство станут доказывать посторонние люди. Кто-то из них не опасался оказаться раскрытым, поскольку знал истинно написавшего стихи, к тому же пребывая в курсе — тот человек умер, значит и доказать своё авторство не сможет. Вполне очевидно, справедливость просто обязана восторжествовать, потому поэт обретёт счастье, объявив себя живым и никогда не умиравшим.

Теперь нужно сделать краткий вывод о достигнутом Загоскиным. Он написал удачную пьесу «Комедия против комедии», в последующем пока ещё не успев предложить более занимательного сюжета, к тому же отличающегося хоть какой-то основательностью. И всё же Михаил закрепляется в литературном мире. Он трудится при Императорских театрах и редактирует журнал, куда помещает свои заметки. Совсем скоро он устроится помощником библиотекаря в Императорскую публичную библиотеку. Что до написания пьес — они будут продолжать создаваться, но не по несколько за год, а чаще по одной.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Как не написать о провинциалах, собравшихся в столице? Тем более, эта проблема весьма актуальна для России во все времена. У каждого за душой есть нечто вне сердца государства — в провинции едва ли не дворцы. Для России начала XIX века то было и вовсе близким к норме. У помещиков имелась земля, её обрабатывали крестьяне, и жили они в тех местах. До столицы добирались по надобности, более потехи ради. Вот г-н Богатонов подался из имения, дабы частично пристраститься к высшему свету. Да возьмёшь разве путное с провинциала? У него собственный апломб, которому он изменять не собирается.

В столице пристрастие к французскому? В провинции подобного нет. Вернее, есть помещики, имеющие притязание, скорее заслуживающее высмеивания. Богатонов для себя такого не допускал. Ему не знание французского надобно, а уважение всякого мужика, который может отозваться о нём с почтением. Для зрителя требовалось подробнее объяснить причину. Загоскин предложил мадаму, нисколько не чурающуюся говорить на французском языке с ошибками. Главное, она говорит не на русском, сколь бы им умело не владела. Потому-то Богатонов и предпочитал оставаться вне французской речи, в которой он мог быть косноязычным.

Но в Богатонове всё же есть пристрастие к житью на широкую ногу. С тратами он никогда не считается, хотя следовало бы лучше следить за финансами. Даже постарайся его образумить и призвать к экономии — зря потратишь время. Когда ему приказчик скажет, что если так и дальше тратить, то уже сам Богатонов окажется у него в услужении.

А дабы не снижать тему галломании, Михаил ввёл в повествование петиметра. Для читателя нужно пояснить — это такие ценители всего французского, что их саркастически называют малыми господами, как слово «петиметр» дословно и переводится. Не факт, чтобы таковые поклонники всего французского отличались особым знанием предмета их вожделения, однако они стараются из доступных им сил. На деле чаще выходит то нелепым. А разве есть нечто лучше для комедии, ежели не ещё одно высмеивание чрезмерного франкофильства?

Случится Богатоновым всё-таки пристраститься к французскому, пускай и намереваясь отдать дочь замуж за петиметра. Может в том скажется желание воплотить для них самих недоступное. Да вон насколько следует быть похожим на француза? По сути, хватит заученных фраз. Об остальном можно уже и не заботиться. Лишь бы себя преподнести в выгодном свете. За душой у петиметра, чаще всего, ни кола ни двора. Такой вовсе не нужен помещичьей семье, так как ничего не сможет ей дать от себя.

Единственное средство спасёт Богатонова — стремительно заканчивающиеся денежные средства. Стоит финансовому потоку иссякнуть, как петиметр поймёт бесполезность продолжения пользования за чужой счёт нужными ему услугами. Щедрость наконец-то принесёт полезные плоды. Но и хорошего в том окажется мало. Благо, заканчивать пьесу требовалось на позитивной ноте. Потому-то и свершится должное произойти ещё в пределах первого действия — будет дано дозволение жениться дочери на князе, поскольку они были влюблены друг в друга, только никак не могли удовлетворить взыскательности родителей, отчего-то имевших пристрастие к красивой жизни, сколько бы сами не говорили об обратном.

Мог ли Загоскин с подобным сюжетом рассчитывать на зрительское к нему внимание? Ничего действительно нового он не сумел предложить, пойдя по пути драматургов, писавших аналогичные сюжеты задолго до того — ещё в годы особого расцвета галломании.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Некогда Яков Княжнин обрушился с гневом на Ивана Крылова, посчитав, будто тот написал произведение, его прямо изобличающее в порочных проступках. Отягощённый сообразительностью обязательно бы промолчал, но оного умения не хватило и ставшему впоследствии знаменитым баснописцем. Как мог не воспылать Княжнин, увидев столь похожую на него сатиру? А как начнут другие думать, ежели поймут, что именно похожим на себя Яков увидел? Получается, промолчи тогда Княжнин, всё бы сошло на нет. Теперь же, даже потомок знает, за какие дела к сему сказителю следует проявлять некоторую степень непочтения. Вот на то и указал Якову Крылов, объяснившись, что даже не мог предположить, будто, в им придуманном, кто-то обнаружит схожесть с собственной персоной. Может подобным историческим моментом и вдохновился Михаил Загоскин на пьесу, сделавшую его имя известным каждому завсегдатаю театров. Ведь упоминание Крылова не раз возникает в ходе бесед действующих лиц, вплоть до историй, где Иван обвинялся в прямом заимствовании сюжетов у Лафонтена.

А смысл произведения, названного Михаилом «Комедия против комедии» — объяснить зрителю, насколько глупо искать похожее на действительность. Зачем? Если кому-то нечто покажется обличающим, то не лучше ли промолчать? Другие могут судачить до потери сознания, ничего толком не доказав, покуда сам объект насмешки этого в своих поступках не обнаружит. Однако, представленное в пьесе общество задумало создать произведение, в котором всё будет перевёрнуто с ног на голову. В оном станется показан автор, едва ли не посыпающий голову пеплом, ибо неимоверно стыдится им измышленного. Станутся показаны и зрители, близко к сердцу принимающие происходящее на театральной сцене. Вот над кем надо смеяться, поскольку в них и кроется обличительная сущность сатирических пьес.

Надо ли приводить в пример всяческие психологические эксперименты? Когда человек реагирует на справедливую критику в свой адрес, не желая признаваться, насколько она близка к истине. Коли нечто подобное происходит, значит не надо ничего придумывать — всё так и есть. Тогда отчего столько бури негодования при лицезрении сцен, где девушки или юноши показываются нелепыми? Якобы такое им теперь не является свойственным, либо и вовсе никогда свойственным не было. Тогда, при столь ясном понимании этого, зачем поднимать бурю в стакане? Понятно — автор рассказал смеха ради.

Впрочем, человек — создание мнительное, способное надумать о себе такого, чего и близко за ним не замечается. Только для этого нужно держать рот закрытым и не противоречить! Иначе, всё опровергаемое станет считаться за чистую монету. Такова уж сущность природы людей. К такой мысли и будет вести зрителя Загоскин, дабы обличаемые наконец-то поняли, насколько обличение правдиво, так как оно их задевает. А если задевает, тогда точно является правдой. Это можно назвать парадоксом противоречия. Сделать с сей данностью ничего нельзя.

Какой теперь следует извлечь вывод? Возмутишься — скажут: значит, истинно так, иначе с чего бы стал возмущаться. Промолчишь — скажут: у него есть причины не реагировать, ибо боится признаться в действительности возведённого обвинения. Получается, суждения будут отличаться друг от друга исходными данными — смириться с ними всё равно придётся.

Надо признать, Загоскин вступал в мир литературы и театра с провокационной темы. Теперь он мог всяческий раз ссылаться на «Комедию против комедии», стоит кому-нибудь предъявить ему претензию. Посему, пиши о чём хочешь, тебя постараются обходить стороной. С обличителями лучше лишний раз не связываться!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Зачем отвергать имеющееся? Зачем стремиться к лучшему? Неизбежно наступят более худшие дни, нежели есть. Однако, человек не может жить в угнетении, неизменно стремясь к иллюзорно представляемой им свободе. Но пока одни видят лучшее на свой лад, другие поступают схожим образом — иначе понимая должное быть. В итоге изменяется сущность, а суть остаётся прежней. Что же, Николай Погодин представил пьесу о Ленине. Какой же это был замечательный человек — сквозит с каждой фразы действующих лиц. Видеть Ленина — счастье! Идти следом за Лениным — удовольствие! Довериться Ленину — поступок настоящего радетеля за благо страны! И не так важно, что на дворе 1937 год, у власти Сталин, государство пребывает в апатии от начавшихся чисток и усиливается закабаление населения. Самое время вспомнить о прежних мечтаниях о будущем. Ведь Ленин — это историческая фигура, давшая надежду на перемены к действительно необходимому. Вот и будут герои пьесы Погодина стремится превозносить Ленина. Иного утешения для них всё равно не оставалось.

Николай взял начало с фронта — шла война с Германией. Именно с её полей в Петроград явится солдат, ибо ему подошёл отпуск. С ним будет его ружьё. Он успеет обсудить с боевыми товарищами текущее положение, Бога и бесперспективность боя, поскольку костям всё равно придётся гнить в окопах, ежели не найти себе другого применения. Тогда же в Петрограде смута, в действенность которой никто из дворянской прослойки не верит. Разве не найдут казаки управу на бунтовщиков? Раньше уже справлялись не раз, смогут одолеть митингующих снова. Погодин словно специально вводил данные сцены, дабы предварить основные, связанные непосредственно с Лениным.

А так как Петроград уподобился улью, то человек с ружьём точно пригодится, хотя бы и в Смольном. Пусть ему сперва не поверят, посчитают опасным для революции элементом. Устроят ему проверку. Пока не поймут — солдат приходится им своим. Такой же уверенный в победе затеянного большевиками дела. Да, надо брать от момента абсолютно всё, ни в чём не давая царскому режиму послабления. Никаких иных правительств, кроме как под управлением социал-демократической рабочей партии. Оставалось дело за малым — помочь Ленину в свершении им уже начатого, то есть в продолжении борьбы за обретение подлинной верховной власти над страной, когда-то называвшейся Российской Империей.

Что же будет делать солдат в Смольном? Для новых своих товарищей он возьмётся разыскать кипятку для заваривания чая. И случится ему иметь беседу с неким гражданином, весьма дельным и башковитым. Знал ли солдат, с кем взялся разговаривать? Позже ему сообщат — то был сам товарищ Ленин. И понесётся в пьесе череда восторгов, и не найдётся им конца. До самого занавеса зритель будет слушать истории действующих лиц про встречи с Лениным, настолько он в их представлении является великим человеком. И ничего кроме — о Ленине и ни о ком другом.

Сам Ленин под занавес скажет собравшимся, насколько важен государству простой человек с ружьём, причём необязательно огнестрельным. Тот человек сможет убеждать других, ему будут доверять все граждане страны. Будет тот человек стоять на страже интересов, продолжая оставаться рядовым её представителем. И тогда зритель окажется вынужден задуматься, переосмыслив название пьесы. О каком именно человеке с ружьём рассказывал Погодин? Уж точно не о том, кто носился по этажам Смольного в поисках кипятка. Но и о нём, безусловно. Разве он не говорил товарищам того, в чём они были и сами уверены?

Автор: Константин Трунин

» Read more