trounin.ru

Дело #9 открыто. Вложены чистые листы.

«Архив» ставит точку в детективной практике Шерлока Холмса. Знаменитый сыщик отходит от дел. Дойл давно перестал радовать читателя новыми фактами, больше предлагая забавные истории, где основное решение кроется не за логическими рассуждениями, а за малоизученными явлениями. Дойл изредка что-то сообщает, но это незаметные и несущественные детали. Оказывается, Холмсу в 1902 году предлагали дворянство, от которого он отказался. Вот и вся информация, доступная читателю. Сам Шерлок ничего из себя не представляет — он картонная кукла, поставленная во главе происходящих событий, лишь бы привлекать внимание к рассказам. Может сыщик постарел и более не ищет приключений? Краткий всплеск борьбы с преступным миром утянул его на дно окончательно. Сущность Шерлока Холмса действительно погибла в тот момент, когда Дойл скинул его с водопада. С тех пор перед читателем не яркая личность, а призрак былого великолепия. Так и сошёл Холмс на нет.

Читателю предлагаются следующие рассказы: Влиятельный клиент, Камень Мазарини, Происшествие на вилле «Три конька», Вампир в Суссексе, Три Гарридеба, Загадка Торского моста, Человек на четвереньках, Львиная грива, Загадка поместья Шоскомб, Москательщик на покое, Дело необычной квартирантки и Человек с побелевшим лицом, написанные с 1921 по 1927 годы.

Активно используемая Дойлом восточная тематика в предыдущем сборнике изредка будет подниматься и в «Архиве», разбавляя цепочку странных происшествий. Догадаться о настоящем источнике неприятностей можно, но довольно затруднительно. Современный читатель привык ко всему тому, что для Дойля — являлось необычными явлениями. До нужного ответа при личном присутствии всегда можно дойти без подсказок. Только Дойл удивлялся всему сам, предлагая удивляться и читателю, поскольку для него это было скорее загадочным явлением, нежели обыкновенным событием, возникающим вследствие крайней невнимательности. Дойл устал, он уже постарел, и через три года после последнего рассказа о Холмсе умрёт сам, так и не подведя героя всей своей писательской деятельности к финальным аккордам литературной жизни. Просто читателю сообщается, что Шерлок скоро отойдёт от практики, но вследствие каких мыслей и событий — Дойл не сообщает.

Выделить какой-либо из рассказов не получается. Все они в одинаковой степени равнозначны. В части из них присутствует злой умысел, но чаще всего разгадка кроется в естественных процессах, знать о которых может только очень любопытный человек, способный поверить в возможность невероятного. Встречаются в сюжете и немного сумасбродные люди, своим поведением создающие дополнительные проблемы, предпочитая дождаться вмешательства человека со стороны, который сможет во всём разобраться. Холмс в подобных случаях выглядит посторонним. Однако, его любимая фраза о том, что он всё знал с самого начала, только решил нагляднее продемонстрировать догадку — не привносит в повествование ничего нового. Дойл просто строит повествование каждого рассказа по одной схеме, в весьма редких случаях излагая события иначе.

Остаётся предполагать, что оставленные белые пятна в историях о Холмсе послужат на благо всем последователям Дойля, если те захотят внести лепту в раскрытие личности Шерлока. Взять для примера отказ от дворянского титула или те несколько лет, которые Холмс провёл вне Англии, избежав смерти после схватки с Мориарти. Да и личность самого Мориарти, как и брата Шерлока — Майкрофта, да и сам Уотсон практически неизвестен до встречи с Холмсом, так и после возвращения на военную службу. Есть где разгуляться фантазии тех, кто не желает развивать собственные сюжеты, паразитируя на личности знаменитого на весь мир сыщика с Бейкер-стрит.

Дело #9 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #8 открыто. Вложены чистые листы.

Разборки преступных элементов, восточная экзотика, дела государственной важности и очередная попытка Дойля развязаться со своим самым знаменитым персонажем — всё это составляет цикл рассказов о Шерлоке Холмсе, опубликованных с 1908 по 1917 год. За такой продолжительный срок свет увидело довольно маленькое количество произведений. Хорошо, если они выходили хотя бы один раз в год. Дойл был практически освобождён от необходимости каждый месяц радовать читателей новыми похождениями доктора Уотсона и Шерлока Холмса. Расследования стали более основательными и кровожадными, но лишили сыщика прелести, сделав из него машину по поиску доказательств. Милый и домашний сыщик теперь чаще выбирается на места происшествий. Его уже меньше заботит престиж английской нации, как и соотечественники, поскольку мир преступных страстей отныне распространяется на мексиканцев, итальянцев, американцев и затрагивает заграничные приключения Шерлока, либо связанные с Востоком дела непосредственно в Лондоне.

Дойл уже пытался один раз утопить Холмса, теперь он не решается поступать столь категоричным способом. Шерлок не должен умирать, ведь всегда можно погасить интерес у второго участника — доктора Уотсона, которому следует забыть о частной врачебной практике и вернуться обратно в армию. Гениальное и простое решение поможет забыть Дойлю о Холмсе на три года, а пока необходимо изобретать новые преступления, заставляя Шерлока вмешиваться в ход расследований. Ранее рассказы представляли из себя сугубо размышления Холмса о доставшемся ему деле, где читатель довольствовался его выводами. Теперь всё иначе — каждый рассказ представляет из себя уменьшенную в размерах повесть, сохранив полностью её структуру: читателя ждёт короткое следствие, а потом длинная предыстория событий. В случае разборок всё в духе «Этюда в багровых тонах», «Знака четырёх» и «Долины ужаса». Больший простор Дойл даёт при загадочных происшествиях, связанных с экзотическими явлениями — именно в таких рассказах просыпается в знаменитом писателе талантливый самобытный рассказчик.

Восьмое дело включает в себя следующие произведения: «Происшествие в Вистерия-Лодж», «Картонная коробка», «Алое кольцо», «Чертежи Брюса-Партингтона», «Шерлок Холмс при смерти», «Исчезновение леди Фрэнсис Карфэкс», «Дьяволова нога» и «Его прощальный поклон». Забыв про разборки, Дойл отчасти превращает Холмса в отца Брауна, героя детективов Честертона, пытаясь обосновать чьё-либо необычное поведение не с помощью дедукции, а прибегая к наблюдательности за мелкими деталями, которые находятся на поверхности. Иной раз, Холмс ввязывается в шифрованную переписку, прибегая к перехвату сообщений, а то и становясь тайным участником диалога в средствах массовой информации. Те времена имели ряд своих особенностей, вполне применимых и в наше время, так как никто не догадается найти чью-то переписку с помощью газетных объявлений.

Ранее Дойл не акцентировал внимание читателя на противозаконной деятельности Холмса. Шерлок мог быть напористым, хитрым и изворотливым; взламывать чужие квартиры и поступать асоциально себе не позволял. Ему удобнее было постучаться в дверь, а потом заходить, если ему позволят, либо изучать следы рядом с дверью, но идти на совершение преступления, даже с благой целью — это что-то действительно новое. Читатель удивится, когда полицейские откроют секрет успешности в расследованиях Холмса — им нельзя преступать закон, а частный сыщик не связан какими-либо обязательствами. Впрочем, именно сейчас Шерлок предпочитает предотвращать негативные последствия, а не ждать следующей смерти, чтобы его предположения подтвердились. Холмс действует на опережение, став слишком зависимым от появившегося в нём чувства ответственности за других.

Главная прелесть сборника — Восток. Для западного человека эта часть света хранит много загадок, что очень хорошо подходит для такого гениального сыщика как Шерлок Холмс. Если в порту люди гибнут от таинственной инфекции, либо спокойно отходят на тот свет после умиротворённого пребывания в хорошей компании, а то и смерть старой высохшей женщины кажется странной, когда её кладут в неоправданно большой гроб: всюду Шерлок будет действовать оперативно, иногда запаздывая на несколько шагов, но обязательно находя правильный ответ. Дойл не решился в этот раз играть на надуманных выводах Холмса, описывая его похождения только для читательского удовольствия.

Дело #8 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #7 открыто. Вложены чистые листы.

Нет ничего хуже, когда ты кому-то должен. А если при этом ещё и не в твоих силах изменить ситуацию в свою сторону, то остаётся смириться и выполнять обязательства. Примерно таким образом воспринимаются приключения Шерлока Холмса, начиная с «Собаки Баскервилей». Нет былого полёта фантазии! Артур Конан Дойл недолго радовал, вернув Холмса обратно к жизни. Однако, спустя десять лет читателям была предоставлена возможность ознакомиться с четвёртой по счёту повестью о приключениях сыщика. Её структура имеет много сходных черт с «Этюдом в багровых тонах» и «Знаком четырёх»: читателю предлагается небольшой вводный рассказ с расследованием и продолжительная предыстория случившегося, где Холмса уже нет. Дойлю ещё не удавалось очаровать читателя подобным подходом к изложению событий, не требующих столь тщательного разжёвывания. «Долина страха» и название имеет далёкое от выводов Холмса, больше интригующее, но по существу не содержащее в себе ничего. Нет в книге таинственных болот и загадок востока, а есть только путанный американский след, который можно смело пропустить.

Читателю вновь предлагается познакомиться с Мориарти, но не напрямую, а опосредованно. Кто-то же должен был разработать хитрейшую схему преступления; только ему это под силу. Все остальные в этой ситуации лишь неумелые исполнители. Возможно, именно отсюда стоит начинать искать причины, побудившие Холмса развязать открытую войну против преступного мира, поскольку ранее было много неувязок, так и не объяснивших читателю, отчего Шерлок решил бросить вызов криминальным элементам, занимаясь обычно тихими семейными разборками, проявляя изобретательность в меру своих способностей для скорейшего урегулирования конфликтов. Возникший из ниоткуда, Мориарти позволил Дойлю забыть о Холмсе, но и создал дополнительную проблему — теперь нужно устранять белые пятна. К сожалению, кроме беспокойства Шерлока, в «Долине страха» нет никакой конкретики. Сыщика гложет ощущение слабости перед невольным противником, которому он ещё ничего плохого сделать не успел.

Само расследование весьма заинтригует читателя, особенно учитывая, что умелый автор детективов никогда не скажет читателю правду по ходу повествования, строя лживую паутину из открывающихся улик, чаще всего к логической догадке отношения не имеющих. Если разобраться, то Дойл не был оригинален, подводя читателя к развязке: ранее он уже прибегал к подобному приёму, но подавал историю при других обстоятельствах. С сожалением приходится признать — Дойл повторяется, меняя декорации, изменяя имена и мотивы, но не изменяя общую цепочку событий. Ситуацию должна исправить последующая за разгадкой повесть, не открывающая ничего нового, являющаяся только нагрузкой и прекрасной возможностью для автора всеми силами отбиться от создания очередных похождений Холмса, прикрывшись именем сыщика, но отодвинув его за пределы повествования.

Ничего нового о Шерлоке Холмсе Дойл не сообщает. «Долина страха» бледно раскрывает перед читателем дедуктивный метод сыщика. Погрузиться в ход расследования тоже не получится. Если построить повествование от конца расследования в начало, то многое само по себе становится более понятным. Самым наглядным является доказательство мельчающей глубины рва вокруг замка, где уже не только одежду нельзя будет замочить, но и вообще спокойно его преодолеть без какого-либо дискомфорта. Конечно, само расследование выглядит великолепно, как и догадки Шерлока, блестяще проявляющего эрудицию — трудно не быть умным, если тебе помогает кто-то сверху, строя ситуацию таким образом, что помимо своего желания придёшь к нужным выводам.

Лучше всего Дойлю удавалось описывать бытовые неурядицы, которые порой не требуют никакого расследования. Именно в таких делах хорошо проявлял себя Шерлок Холмс. Серьёзные дела — мука для автора и для его героя. Лучше сидеть на одном месте и строить догадки, находя им подтверждение. А то действительно наживёшь себе врагов, чтобы от них бегать, да подвергать свою жизнь смертельной опасности.

Дело #7 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #6 открыто. Вложены чистые листы.

Разве может Шерлок Холмс умереть? Его не возьмёт даже старость, против которой он обязательно найдёт рецепт. Артур Дойл снова берёт ситуацию под свой личный контроль, уведя героя из-под огня и уберегая от падения в бурном потоке стремящейся вниз воды. Шерлок предпочёл исчезнуть из мира на три года, спокойно посетив Тибет, Персию и Мекку, транзитом через Францию снова возвращаясь в Лондон, где им будет установлена его точная восковая копия, дабы нанести решающий удар по приспешникам Мориарти. Казалось бы, Дойл мог развить таланты героя в новом направлении, делая продолжение в стиле остросюжетных рассказов, где будут изобличаться человеческие пороки, расследоваться преступления на высоких уровнях и судьба Британской Империи напрямую попадёт в зависимость от таланта сыщика с Бейкер-стрит. Только Дойл не стал изменять своему стилю, заново погрузив Холмса в рутину семейных споров, мелких дел и прочих незначительных событий.

Краткая вспышка противостояния скрытым влиятельным преступным элементам быстро угасла, не оставив после себя даже тления. Дойл хотел убить надоевшего ему героя — он это сделал. Захотел вернуть обратно — вернул. Благополучно завершив расследование загадки «Собаки Баскервилей», настал черёд писать короткие рассказы, по-прежнему выдержанные в строгих рамках заданного объёма на определённое количество страниц. Артур Дойл быстро вводит читателя в курс дела, разъясняя в чём заключается суть изменившегося положения, а также почему Холмс получил возможность снова вмешиваться в ход полицейских расследований и утирать нос недальновидным стражам порядка, спасая таким образом несколько безвинно обвинённых душ. Впрочем, кровожадность Дойля, уже давно замеченная по прежним рассказам, в «Возвращении» цветёт буйным цветом, сводя каждое дело к убийствам или иному действию, от которого кто-то обязан пострадать.

Самое яркое дело — это «Шесть Наполеонов». Холмсу предстоит определить, в чём кроется ненависть к фигуркам исторической личности. Советские и российские читатели сразу понимают откуда взяли начало «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова. Новаторство и оригинальность «Шести Наполеонов» — подлинный восторг от таланта Дойля находить нестандартные сюжеты для своих детективных рассказов. К сожалению, остальные двенадцать рассказов не могут похвастаться чем-то подобным, а может современный читатель просто избалован повторением подобных сюжетов другими писателями когда-то изначально написанных талантливым Дойлем. Холмс продолжает проявлять наблюдательность, находя применение новейшему методу по определению отпечатков пальцев, а также легко разгадывает зашифрованные послания. Один раз Холмс откладывает в сторону все дела, чтобы положить в карман солидную сумму денег за решение незначительного семейного конфликта, совершенно мимолётного, но важного в плане потребности сыщика в средствах к существованию. Из рассказов убраны все отрицательные черты Холмса, поэтому читатель не видит страдающего от скуки кокаиниста, раскуривающего табак; музыкальные пристрастия также забыты напрочь.

Половина рассказов — чистый сумбур. В них есть смысл, но логика вмешательств Шерлока совершенно непонятна. Холмс может назвать интересным даже такое дело, как скопированные вопросы в открытом для всех помещении накануне итогового экзамена в учебном заведении. Расследований толком не получилось, а все виновные опять сами приходят с повинной. Высокие нравы населения Англии читателю хорошо стали понятными именно благодаря стараниям Дойля, писавшего высокопарно о честных людях, проживающих на Туманном Альбионе.

Холмс действительно вернулся. Можно даже сказать, что он воскрес из мёртвых. Дойл не даёт Шерлоку воспарить над землёй, цепко удерживая его на ногах. Он не детектив их Величества, но мог бы стать влиятельным человеком. Однако мешает осознание того, что Холмс на самом деле мелко плавает, и подниматься выше этого не планирует, особенно после серьёзного противостояния, от которого он бежал в паническом страхе. Теперь снова в уютном кресле у камина, а дальше тихая пастораль.

Дело #6 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #5 открыто. Вложены чистые листы.

В английских легендах существует предание об огромном чёрном псе, что является человеку перед смертью. Подобное поверье до сих пор сохраняется в англоязычном мире, заставляя людей трепетать перед собаками с шерстью цвета воронова крыла. Этим сюжетом решил воспользоваться и Артур Конан Дойл, возродив Шерлока Холмса спустя восемь лет после падения с Райхенбахского водопада. К моменту написания «Собаки Баскервилей» однозначно утверждать возможность спасения сыщика не приходится, поскольку события развиваются до печального происшествия. Читатель будет рад вернуться к наблюдению за дедуктивным ходом размышлений, хотя именно в этой книге Дойл больше не старается доказывать абсолютную верность делаемых Холмсом выводов, ведь любое обстоятельство можно легко изменить, заводя сыщика в тупик.

С мистическими загадками Дойл ранее обходился самым простым способом, доказывая их обыкновенное происхождение, до которого нужно только додуматься, не позволяя разуму проявлять слабость перед необъяснимыми явлениями. Всё в мире поддаётся объяснению с той позиции, до которой общество доросло. «Собака Баскервилей» — это не произведение из далёких лет преданий, а обыденная реальность, где всему можно найти своё место. Дойл активно нагнетает обстановку, давая читателю понять, что на этот раз в происходящем будут замешаны таинственные необъяснимые силы. Безусловно, автор для себя раскручивал историю с конца, придумав преступника, мотив и средства для осуществления убийства, чтобы уже исходя из этого постараться запутать следы, дополнив содержание несколькими дополнительными загадками, которые на первый взгляд могут оказаться весьма существенными.

Холмс редко преображается, уходя в дело с головой, залегая где-нибудь в лондонской клоаке или в непроходимой местности, предпочитая этому размышлять в уютной квартире на Бейкер-стрит. Дойл ранее не позволял доктору Уотсону проявлять инициативу в расследованиях, ограничиваясь насмешками над дедукцией военного ветерана, чья сообразительность всегда подвергалась сомнению, но чей литературный талант позволил Дойлю сделать из него в первую очередь нарратора, благодаря которому мир узнал о существовании Шерлока Холмса и его способностей к тонкому разбирательству в самых непростых делах, хоть и связанных больше с частной практикой для выяснения правых и виноватых в семейных разборках. «Собака Баскервилей» не сильно отличается от прежних повестей и рассказов цикла — на этот раз широкое поле для деятельности получил именно Уотсон, отправленный разбираться с загадкой на месте, покуда Холмс активно раскуривает трубку, предаваясь размышлениям. Конечно, дальнейшее поведение лондонского сыщика вызывает только вопросы, основанные на нелогичном построении сюжета.

Дойл буквально заставляет читателя поверить в способности Шерлока Холмса. И если метод дедукции теряет позиции благодаря самому автору, то воспринимать другие особенности Холмса гораздо труднее. Не может активный курильщик и кокаинист обладать превосходным обонянием, благодаря чему «Собака Баскервилей» получает логическое завершение, якобы известное сыщику с самого начала: ему необходимо провести лишь полевые испытания. Оставить шоры на глазах — это выбор читателя. Повествование чересчур сконцентрировано на Уотсоне, которому не очень мила врачебная практика, если вместо неё он отправляется в болотистую местность, желая своими глазами увидеть таинственного монстра, непонятная сущность которого грозит свести в могилу всех представителей рода Баскервилей.

Получается, что не такое уж страшное родовое проклятие, если оно основано на старинных преданиях. Подобный пёс может померещиться любому человеку, особенно в темноте. Дойл всего лишь немного придал истории больший вес, смешав вымысел народа со своим собственным. Как знать, не послужил ли чёрный пёс предвестником гибели самого Холмса. Может именно после этой истории в его жизни появился влиятельный криминальный авторитет Мориарти?

Дело #5 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #4 открыто. Вложены чистые листы.

Дойл правильно сделал, что убил Шерлока. В пучине неизбежного ослабления собственного интереса к персонажу, писатель когда-нибудь должен пойти на решительный шаг. При этом нет нужды сводить дело к печальному концу: можно тихо о нём забыть. Дойл решает завершить цикл рассказов скорее загадочным исчезновением, нежели описанием кровопролитной сцены. В благородных порывах частного сыщика всегда скрывалось тайное злое начало, должное в какой-то момент выйти наружу. Тем более, даже гораздо хуже, тёмное начало стало для Шерлока воплощением грозящей опасности в виде точно такого же умного и гениального человека, каким являлся сам Холмс. Удивительно, отчего такой тёплый и мягкий человек с железными кулаками решил бросить вызов лондонскому преступному миру, ограничиваясь до этого лишь разборками на уровне бесед между домочадцами, совершенно случайно обратившихся за помощью на Бейкер-стрит. Крещение боем Шерлок не выдержал, если, разумеется, Дойл не имел определённых планов на будущее героя, чьё исчезновение взорвало весь читающий мир.

Каждое дело Шерлока Холмса — это сеанс у психоаналитика. К нему приходили люди, рассказывали свои истории, а Шерлок применял при этом минимум усилий, чтобы придти к нужным умозаключениям, причём не всегда правильным, поскольку добрая половина дел не доводилась до конца, оставляя читателя наедине с гениальными выводами сыщика. В один момент Дойлю это надоело, и рассказ за рассказом он стал выводить Холмса к «Последнему делу», которое должно было поставить точку в его приключениях. Читатель всё больше убеждается в заблуждениях Холмса, способного ошибаться и не имеющего альтернативных решений для очередного дела, основываясь только на личных доводах, не принимая возражений и считая свою линию рассуждений правильной, не прилагая попыток посмотреть на ситуацию с другой стороны. Дойл с особым удовольствием приводит примеры заблуждений Холмса, сводя повествование к сумбуру; читатель лишь недоуменно пожимает плечами и удивляется скоротечности истории, в которой великий сыщик не смог разобраться, придя к ложным умозаключениям.

Дойл устал — это хорошо заметно. Блеск рассказов о Шерлоке Холмсе засиял яркими красками в период издания «Приключений», когда поднаторевший Дойл уже умел заинтриговать читателя и не затягивал каждую историю среди разбросанных там и тут ответов на неразрешимые задачи. А что представляют из себя «Записки»? Это шелуха из вороха оставшихся дел, не имеющих решений, способных будоражить мысли; ход рассуждений тоже вызывает больше нареканий. Конан Дойл сдулся, и сдувание омрачилось итоговым правом писателя на прекращение творческих мук одним росчерком пера. Конечно, «Записки» дают много нового для понимания вселенной Шерлока Холмса, ведь тут появляется брат главного героя, ещё более гениальный человек, с такой же наблюдательностью и способностью делать далекоидущие выводы, из-за чего вместе с интересом писателя, стал сдуваться и сам Шерлок, чьи заслуги всё более принижаются, а его фигура меркнет перед гением Майкрофта.

Брат Шерлока вспыхивает яркой звездой, как и криминальный авторитет Мориарти, сумевший найти управу на сыщика. Не сумел Холмс устоять перед людьми иного толка, что предпочитают действовать молча, не оставляя никаких зацепок, заставляя Шерлока не бороться, а бежать без оглядки, скорее испытывая страх вследствие беспомощности, нежели действительно у него могло появиться желание оказать противодействие. Проблема свелась к следующему пониманию печального исхода — Шерлок не умел обходиться с лживыми людьми, привыкнув верить всем на слово, поскольку каждый раз к нему заходили честнейшие несчастливцы, вываливавшие на голову Холмса достаточное количество информации, чтобы во всём без проблем разобраться.

Промежуточный результат пока только один — Шерлок умел драться, перевоплощаться, думать, но пасовал на уровне серьёзных неприятностей.

Дело #4 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #3 открыто. Вложены чистые листы.

Под звуки критской лиры, вдохновлённый расследованиями бытового уровня, читатель забыл о пристрастиях Шерлока к игре на скрипке и о его тяге к кокаину, оставив себе возможность наблюдать только за перевоплощениями, случающимися крайне редко. Третья изданная книга о приключениях сыщика с Бейкер-стрит представляет из себя сборник, содержащий двенадцать рассказов. Каждый по-своему уникален, давая лишний повод говорить о гениальности хода логических размышлений Дойля. Были ли все истории полностью вымышленными или взяты из жизни — об этом остаётся только догадываться, либо читать исследовательские работы. Впрочем, это совершенно неважно. Перед читателем Холмс предстаёт в виде уставшего от жизни человека, что с удовольствием берётся за расследование любой загадки, отдавая предпочтение в первую очередь самым незначительным преступлениям, где до конца неясен мотив преступления, давая возможность извилинам мозга работать в полном объёме. Дойл не стал вкладывать в рассказы содержание, что могло напрямую повлечь дальнейшее судебное разбирательство с целью выяснить подробности случившегося — это отличает «Приключения» от «Этюда в багровых тонах» и «Знака четырёх», где читателю предлагалось небольшое расследование и огромная предыстория. На этот раз всё в меру и очень лаконично.

При расследовании ни один подозреваемый не пострадал — так можно охарактеризовать каждый из рассказов. Преступники либо отпускались на все четыре стороны, либо были и без того на краю гибели, либо сами умирали, не давая свершиться справедливому правосудию. С одной стороны, понятно желание Дойля не растягивать повествование, а заканчивать каждый рассказ наиболее быстро после прояснения обстоятельств. Возможно, дело сыграла и критика людей, недовольных переходом книги в последующий приквел, разбивая повествование на две отдельные истории. С точкой в каждом рассказе все дальнейшие вопросы отпадают — Дойлю удалось в краткой форме изложить загадку, суть проблемы и вывернутый наизнанку ход рассуждения, дающий противоположные выводы, никак не подразумеваемые с самого начала. Действительно, «Приключения» так глубоко забираются, что только и может помочь метод дедукции, хотя гораздо чаще всё заканчивалось благополучно и без участия Шерлока, а иной раз он сам лезет в тайные дебри, не имея при этом никаких причин для этого — ему просто интересно.

Во многом, книга напоминает расследования частного детектива, коим без сомнения Шерлок Холмс и является. Мало каким делом может заинтересоваться полиция, а где-то в ней и вовсе нет необходимости. Взять для примера «Скандал в Богемии», когда к Холмсу обращается важное лицо с просьбой изъять фотографии у бывшей возлюбленной короля, чтобы не разгорелись страсти вокруг высоких домов Европы. Дойл представляет фигуру Холмса на самом привилегированном уровне, к которому обращение самого короля не вызывает никакого удивления, хоть Шерлок и не гнушается заниматься делами нищих, доказывая на примере «Человека с рассечённой губой», что ему не претит копаться в истоках стекающих в Темзу канализационных вод. Читатель, увлечённый повествованием, не сразу задумается, почему Шерлок крайне щедр и старается держаться подальше от накопления денег; совсем непонятно — откуда у знаменитого героя Дойля средства для съёма квартиры и на прочие нужды, когда он готов крупному драгоценному камню предпочесть фотографию, из-за которой, собственно, и был весь переполох с самого начала книги, где автор показывал Шерлока не просто заинтересованным лицом, но и абсолютно не от мира сего, пребывающего наедине со своими размышлениями, предпочитая разглядывать ботинки пришедших на наличие грязи между подошвой и голенищем, но никак не заниматься самим собой. Так и живёт сыщик — на случайно перепавшие средства, не имея желания обзавестись представительницей женского пола, с жаждой накидываясь на новое дело, дабы поскорее забыть о кокаине.

Если брать для рассмотрения «Союз рыжих», «Голубой карбункул», «Медные буки», «Палец инженера» и «Пёструю ленту», то долго не можешь понять, отчего вообще появилось столько шума. Если желание найти укравшего карбункул ещё может как-то подвести читателя под логику совершаемого Холмсом расследования, то остальные на выходе дают уж совсем умопомрачительную картину, что могла выглядеть совершенно в другом виде, задумайся автор как-то иначе повернуть сюжет. В самом деле, читатель не представляет никакой проблемы из того, что некий рыжий джентльмен переписывает британскую энциклопедию за хорошую плату, гувернантку новый работодатель заставляет остричь волосы, девушка боится выйти замуж из-за ремонта дома и её переезда в комнату с подозрительными звуками, некий человек теряет палец при побеге от случайного работодателя, предложившего крайне привлекательные условия для быстрого заработка. Но как это всё рассказывает Дойл… полёт фантазии и увлекательное чтение.

«Установление личности», «Знатный холостяк», «Тайна Боскомской долины» настолько выпадают из общего ряда рассказов, что их кроме приятного дополнения и не назовёшь. Впрочем, любое дело должно быть интересно читателю. А если компаньон сыщика, а по совместительству примечательный доктор, отобрал именно эти три истории для дополнения к остальным девяти, то значит и выбирать особо было не из чего. Возможно и то, что остальные рассказы были настолько хороши, отчего эти на их фоне просто теряются, да и не имеют они какой-то особой важности, оставаясь абсолютно бытовыми проблемами каждого отдельного участвующего в них лица.

Настоящее расследование читателю предстоит в выяснении обстоятельств неизвестно кем посылаемых «Пяти апельсиновых зёрнышек», после чего адресат погибает, да страсти вокруг национального достояния в виде «Берилловой диадемы». Кажется, всё ясно, но одновременно с этим крайне запутано. Шерлок и не такое может раскрыть, только это не является гарантией, что он думал правильно. Если апельсиновая история оставит у читателя ощущение незавершённости, то разгадка диадемы даст повод поразмышлять над действительностью произошедшей истории.

Дело #3 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #2 открыто. Вложены чистые листы.

При чтении нового дела с участием Шерлока Холмса вскрываются дополнительные сведения о раннем творчестве Артура Конан Дойля. Причём, эти сведения не самого лестного характера. По-прежнему история излагается удручающим образом: слишком широкие мазки, навязчивое поведение героев и полная идентичность с «Этюдом в багровых тонах». По сути, перед читателем точно такое же запутанное преступление, только мало чем отличающееся. Построение повествования тоже совпадает, отчего второе дело Холмса становится практически фанфиком, куда автор приложил руку не от чистого сердца, а будто искал вдохновение только при перечитывании первой книги.

Прославленный метод дедукции успешно применяется только в тех случаях, когда надо выяснить самые бытовые вещи. Например, откуда пришёл Ватсон, что он там делал и даже куда отправил письмо. Безусловно, в герметичных обстоятельствах автор всегда может всё представить так, что читателю останется лишь восхищаться, тогда как на самом деле всё должно быть куда более скромнее и многовариабельней с бесконечными «или», либо «если». В любом другом случае получается невкусная каша на воде без специй. А чтобы такого не было на страницах «Знака четырёх», Дойл добавил в сюжет индийских трав, наваристый бульон и, легко можно предположить, очень крупный клад. Раскрытие дела протекает само по себе, где иначе интерпретировать улики никак не получится, сколько бы Холмс не уверял. что он уже знает преступника: ему осталось лишь собрать доказательную базу.

Снова в качестве рассказчика выступает Ватсон. На этот раз он практически только этим и ограничивается, превратившись, грубо говоря, в попугая, что повторяет за Холмсом все слова да восхищается каждым новым удачным ходом рассуждений. Не стоит читателю искать в сюжете признание чьих-либо заслуг, кроме Шерлока, ведь Дойл будет полностью на нём сконцентрирован, прописывая остальных действующих лиц просто для заполнения белых страниц. И даже вплетение любовной истории рассматривается с позиции обязательного элемента для художественной литературы, если автор имеет смелость привлечь к своему творчеству не только мужчин, но и женщин.

Укором Дойлю может являться слишком очевидное копирование идей Эдгара По. Как знать, может вся дедукция Шерлока Холмса — это выжимка из «Золотого жука» и «Украденного письма» признанного американского классика родоначальника детективного жанра. Эдгар По умело применял для разгадывания тайн аналогичные методы, взращенные на применении логики и широких познаний из многих областей науки. Не зря же Шерлок Холмс хвастается своими монографиями по свойствам пепла от сигарет разных марок да употребляет наркотические средства для стимулирования мозговой деятельности — снова производное от рассказов По. Конечно, подобные средства после стимулирования вызывают жестокую пытку для организма, только что-то ничего подобного Дойл не рассказывает, оставляя читателя в полном неведении касательно отрицательной стороны за надуманную гениальность.

Последней каплей для терпения становится повторение хода с разжёвыванием мотивов преступника. Может это кому-то и интересно, но не читателю, ожидающему видеть в книге преимущественно Холмса. Дойль пока не стал талантливым рассказчиком, поэтому новая история подливает масло в огонь разочарования. Мало того, что раскрытие преступления само по себе протекает не лучшим образом, поэтому дополнительный привесок лишь губит книгу.

Дело #2 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Дело #1 открыто. Вложены чистые листы.

Об «Этюде в багровых тонах» можно сказать следующее — приключения Шерлока Холмса начинаются, пристегните ремни, сядьте поудобнее и приготовьтесь к чтению. Если разделить жизненный путь Дойля на отрезки, то именно Шерлок на нём занимает большую часть, на которой вырос талант писателя, но к моменту публикации первой книги всё было далеко не так радужно. Можно с восторгом подойти к чтению книги, вспоминая множество разнообразных экранизаций, а можно просто взять и прочитать, не давая себе права уходить в сторону от серьёзного разговора. Дойл создал двух замечательных персонажей — самого Холмса, а также доктора Ватсона. Остальное — лишь вводная часть и ничего более.

Во многом, конечно, сказывается начало творческого пути Дойля, имевшего за плечами не так много написанных книг, чтобы так быстро стать мастерским рассказчиком. Всегда бывают исключения, только Дойл под них не попадает, превращая «Этюд» в малоувлекательное расследование, за которым следует долгий и нудный рассказ о мотивах убийцы, его жизнеописание и ощущение классического Дикого Запада, вызывающего недоумение, будто кто-то специально вставил в книгу фрагмент совершенно другого рассказа, причём, скорее всего, не Дойля. Разумеется, вторая часть написана Дойлем, но вместо более продуманного подхода к первой части, где ожидаешь увидеть развёрнутый метод дедукции, позволяющей Холмсу раскрывать любое преступление, видишь мгновенный взлёт по горячим следам, позволяющим в итоге найти преступника.

Что удивляет в сюжете книги — это некоторая отрешённость Холмса от мира и его спокойное отношение к чужим успехам, пускай, что этим успехам все будут обязаны лично Холмсу. Он принимает это с высоты внутренней философии на величии своего достоинства, покидая разгаданное дело с чувством выполненного долга, да с благодарностью за обретённые знания… и более ничего. Нет никакой надменности и похвальбы неисчислимым количествам монографий, кои просто имели место быть в литературной деятельности сыщика, что кроме него и не читал, пожалуй, никто. При этом Холмс полностью земной человек, никогда не смотрящий дальше нужного ему в практике. Конечно, можно понять, когда человека больше интересует структура пепла от сигарет или свойства почвы, но при этом почему бы и не посмотреть дальше собственного носа. Если Дойл начинает уверять, что когда Земля вращается вокруг себя, а Солнце и Луна просто висят на небе, не давая для практических поползновений ничего, то возможно писатель при этом и прав, но возникает чувство какой-то обиды за Холмса, превращаемого из сыщика в подобие эксцентричного лаборанта, чей спектр интересов сильно ограничен.

Писатель всегда прав. Особенно, если дело касается полностью придуманного им персонажа и всего того, что может твориться вокруг него. Пускай Ватсон становится секретарём при сыщике, а все остальные обстоятельства подстраиваются под работу дедуктивного метода — всё это будет очень красиво завёрнуто в мягкую или твёрдую обложку, где на каждой странице читатель будет ловить восхитительные моменты эрудиции, больше основанные на счастливом стечении обстоятельств. Хотелось бы и в жизни видеть подобных эрудитов, способных творить невероятные дела. Да беда с эрудитами всегда одна — они идут не в те отрасли, которым они нужны. Конечно, такое положение вещей — дело десятое. Случайность правит всем во вселенной, почему бы и не дать Дойлю возможность творить развитие событий по тому сценарию, который читатель с радостью примет.

Дело #1 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

Автор: Константин Трунин

» Read more