Райдер Хаггард «Аллан и Ледяные боги» (1925)
Цикл «Приключения Аллана Квотермейна» | Книга №14
Последнее приключение Аллана — оно же самое первое. Снова под воздействием галлюциногенов он отправился в прошлое, теперь уже самое далёкое — в пещерные времена. Он забыл о том, кто он есть — ему лишь было ведомо: он — угнетаемый человек, лишившийся дочери, должный выйти на поединок и одержать верх или навсегда быть изгнанным из племени. Так начинается история вождя-реформатора, стремившегося отойти от заветов предков, внести в общество преобразования. Хотел он дать право каждому заботиться о благополучии племени, ратовал за отмену многобрачия. Хотел дать женщинам равные права с мужчинами. Но пещерное общество не оказалось способно быстро перестроиться, вследствие чего жизнь вождя обратилась в необходимость бороться с сохранявшейся верой в роковое значение Ледяных богов. И когда на племя начнут надвигаться льды, повинным окажется он — Древний Аллан. Читатель так и заключит: как бы не заблуждалось общество, его погубят людские предрассудки, мешающие адекватно воспринимать действительность.
Рассказывать о событиях повествования можно, но это окажется кратким пересказом. Что делал Аллан? Он обустраивал быт племени, всячески проявляя заботу. Но за каждым благостным поступком повторялось прежнее проявление неблагодарности. Можно было истреблять волков или убить саблезубого тигра, не ожидая за то одобрения. Племя постоянно чего-то хотело, само не зная чего. Вместо рационального поступка оно требовало несусветного. Ведь почему холодает? Видимо из-за того, что вождь отказывается принести в жертву Ледяным богам самое дорогое, то есть любимую им женщину или единственного сына. Что же мешало подвергнуть вождя остракизму? Может быть боязнь, учитывая его находчивость. Не позволит того сделать и Хаггард, не планируя отпускать главного героя осваивать никем не заселённые горизонты. Да и зачем?
Известны порядки древнегреческих городов. Кто подвергался остракизму? Чаще всего — лучшие члены общества. Причин тому множество. Одна из них — невозможность существовать рядом с тем, кто добивается успеха. Проще изгнать успешного человека, нежели посредственность. При том ещё и посредственность, каковыми является большая часть общества, не способная грамотно рассуждать и потому выбирающая худшее из возможного. То сохранилось с пещерных времён, оттого и не приходится удивляться.
Хаггард не спешил, он обстоятельно рассказывал историю пещерного человека, стараясь учесть все нюансы. Например, вождём племени быть хорошо, но ни один из вождей не умер своей смертью. Причина в том, что стать вождём можно единственным способом — убив в открытом поединке прежнего. Убив же, новый вождь ожидал, когда ему бросят вызов. В таком круговороте смены власти и должен был жить главный герой повествования. Должен, но не жил. Как известно, Хаггарду интереснее описывать не бои между людьми, а охоту на животных. Именно потому читатель чаще будет видеть акты геройства против зверей, нежели сумеет отметить хотя бы один вызов против главного героя. Собственно, природа сама восторжествует. Наступление льдов разрушит всё, о чём прежде велось повествование. Значит и не так важно, о чём вообще Райдер брался рассказывать.
Осталось понять, насколько описанное хотя бы в малом объёме соответствует приблизительно возможному. Хаггард то доказывал погружением в прошлое не одного Аллана, вместе с ним отправлялись его друзья. Не зная друг о друге, они жили различной жизнью, только испытывая такое же чувство привязанности, какое им свойственно в нынешней жизни.
Остаётся сказать про чудеса перевода. На русском языке в «Ледяных богах» нет упоминания Аллана. Повествование от этого нисколько не потеряло, если не брать в расчёт причинно-следственные связи. По правде говоря, и без Квотермейна подобные истории могут смотреться самостоятельным оригинальным произведением.
Автор: Константин Трунин