Tag Archives: история

Фёдор Эмин «Российская история. Том III» (1769)

Эмин Российская история Том III

Третий том «Российской истории» от Фёдора Эмина помогает установить, почему Киев утратил значение главного города для Руси. Причина прозаическая — киевляне открывали ворота всякому, кто желал обладать городом. Стоило Великому князю покинуть Киев, как тут же возникал другой Великий князь. При Долгоруком владение Киевом считалось обязательным. Но желание киевлян отдаваться под власть всякому, только бы их лишний раз не беспокоили, в окончании пагубно скажется — при Андрее Боголюбском Киев, мирно сдавшийся, будет отдан на разграбление, после чего утратит значение, уступив великокняжеское право городу Владимиру.

Долгорукий не мог закрепиться в Киеве, постоянно уступая Изяславу II Мстиславовичу, который, в свою очередь, стремился опираться на помощь венгров. Не удалось Долгорукому отстоять Киев от следующих его владетелей. Но это спор детей и внуков Мономоха, который и следует воспринимать неурядицами династического толка. Когда же Долгорукий овладеет Киевом, вскоре умрёт. К 1169 году как раз случится воинам Боголюбского грабить Киев. Более не будет Великих князей Киевских в прежнем значении, и судьба города перестанет иметь значение для дальнейшей истории Руси.

Почему так однозначно? Прежде, чтобы считаться Великим князем, требовалось быть владетелем Киева. Проблема усугублялась большим числом претендентов, имеющих право на обладание городом. Решение отказать Киеву в великокняжеском праве оказалось удачным, поскольку владеть Владимиром могли не все дети и внуки Мономаха, а лишь дети Долгорукого, приходившегося Мономаху шестым сыном. Круг оказался сужен до ограниченного количества лиц. И это стало благом для Руси, так как вместо постоянных родственных свар, возникло некоторое спокойствие. Тем более, отдалённое положение от поляков и венгров имело огромное значение.

К 1174 году, вследствие имевшихся разногласий, Андрей Боголюбский будет убит. Эти же разногласия через несколько лет позволят занять великокняжеский престол Всеволоду III, при котором на десятилетия наметится спокойствие на Руси. Но и при нём династические свары получат продолжение, быстро подавляемые. О своих правах с прежней силой опять станут заявлять поляки, устраивая походы на Киев, требуя отдать им во владение Галицкое княжество. До 1212 существенных перемен не случится, Всеволод останется Великим князем Владимирским, по праву удерживая титло.

Теперь нужно вернуться к тому, с чего Эмин начинал повествование, к чему постоянно апеллируют все, кто берётся за изучение истории по его трудам. Эмину высказывали претензии, касательно источников, приводимых им в доказательство предлагаемого варианта истории. Фёдор возражал — мужи те именитые, с их мнением нельзя не считаться. А если кому угодно считать, будто он тех мужей выдумал, то такое мнение от узкого кругозора, может быть ограниченного за счёт плохого знания иностранных источников.

Когда Фёдору говорили, что требуется сообщать российскую историю, раз он взялся описывать именно её. И тут возражал Эмин, приводя в пример Татищева, чей вариант истории ущербен. Нельзя рассматривать прошлое, ограничиваясь пределами исследуемого государства. Даже больше, мало знать историю России — нужно знать историю Польши, Венгрии, Великого Княжества Литовского и всех политических образований, что исходило от кочевых народов и их потомков. Может даже лучше изучать не историю России, а как раз сопредельных государств, из чего и усваивать историю непосредственно России.

Получается, мнений существует великое количество, определиться с правильным вариантом всё равно не получится. Нужно уделять внимание всему одновременно. Действительно, разве правильно знать историю родной страны, при этом совершенно ничего не ведая об исторических процессах в соседних государствах? Если к чему это и ведёт, то к необоснованным взаимным претензиям, в которых, в сущности, невозможно разобраться, не имея соответствующих знаний.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков — Труды по истории 1855-60

Константин Сергеевич Аксаков Собрание сочинений Том I

В 1855 году Константин написал письмо Александру II, только вступившему на российский престол. Оно именовалось как «Записка о внутреннем состоянии России». Аксаков с пониманием относился к молодому правителю, уверяя, что значение царя — сближаться с народом, в чём и выражается величие данных ему полномочий. Не надо брать пример с Петра Великого, установившего в России абсолютизм. Следует вспомнить о Земских соборах, будто бы выражавших народную волю, при этом никогда не противореча царю. Что до самого русского народа — в нём нет склонности к революционным порывам. С помощью такой записки обязательно придёшь к выводу о невозможности опираться на прошлое, представляя, каким будет будущее.

Тогда же Аксаков мог отправить к царю заметку «Значение столицы». Снова Константин выступал с критикой политики Петра Великого. Не следовало выбирать для столичного города место, для того не приспособленное. Столица должна определяться исторически, быть центром притяжения народа. Не потому ли, с момента назначения Санкт-Петербурга столицей, происходят постоянные дворцовые перевороты? Столица настолько удалилась от России, что её жители перестали понимать и осознавать происходящие в стране процессы. Видимо, не просто и то обстоятельство, что Александр II родился в Москве.

В 1859 году Аксаков напишет «Краткий исторический очерк Земских Соборов», дабы ещё раз наглядно показать, насколько они важны и в современной ему России. Но для того особого напоминания не требовалось, Александр II итак планировал проведение реформ, для чего оказывался вынужден проводить совещания, заслушивая различные точки зрения.

В 1860 году опубликована заметка «По поводу Белевской Вивлиофики, изданной Н. А. Елагиным». Константин брался проанализировать писцовую книгу Белевского уезда. Он нашёл интересный для него материал, должный подтвердить правоту об отсутствии на Руси крепостничества. Выходило, что существовали вотчины и поместья, которые обрабатывались приписанными к ним крестьянами, были те, где крестьяне обрабатывали лишь свои земли, но не земли помещика, и такие, которые обрабатывались с помощью только наёмной силы, поскольку упоминалось о произведённой обработке земли. Безусловно, выводы важные. Но сделаны они на основе текста, где не всё могло быть подлинно изложенным.

Там же Константин пытался установить, когда наступил момент, окончательно ставший непреодолимым препятствием для самовольного перехода крестьян. Пусть Юрьев день обозначен Борисом Годуновым в качестве такого, но мало кто его придерживался — хватало беглых, чьей судьбой никто не интересовался.

Другой аспект заметки — кому всё-таки принадлежит земля? Константин говорит, будто народу. Народ дозволяет государю ею управлять. Но сам же народ платит государю за пользование землёй. Можно сказать, такое мнение сформировалось во времена стародавние, но понимается с аналогичным смыслом, каковой придаётся и поныне.

В собрании сочинений Иван Аксаков выделил раздел «Разные отдельные заметки», там нашли место разрозненные записи Константина, где бы он их не оставлял. Можно привести некоторые в близкой интерпретации или в точном значении:
— Отечество — есть искусственное слово, ибо не было на Руси такого понятия;
— Русскую историю можно читать как жития святых;
— Цель государства — сделать совесть бесполезной;
— Русским свойственно стыдиться самих себя и своего прошлого, не в силу чего-то, таков их характер;
— Колесо русской истории оборачивается за сто пятьдесят лет;
— Личность как фальшивая нота в хоре (дословно про русских);
— Русскому не нужно объяснять, что он русский, достаточно указания на сам факт;
— Русский народ — это человечество.

Сообразуясь с вышеизложенным, остаётся сожалеть о нерешимости Константина Аксакова написать собственный вариант истории.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков — Труды по истории 1846-53

Константин Сергеевич Аксаков Собрание сочинений Том I

В 1846 году в «Московских ведомостях» опубликована статья Аксакова «Семисотлетие Москвы» о грядущем событии, должном прийтись на двадцать восьмое марта. От Константина требовалось прояснить, как из сельца Москва доросла до столицы, и объяснить возросшее значение в представлениях россиян. Должно быть ясно, такого права москвичи добились справедливо, приложив к тому старания. После Москва навсегда осталась восприниматься за оплот России. В качестве примера предлагается обратиться к периоду Смутного времени — тогда население оглядывалось на столицу, не махнув рукой и не задумав передать столичные функции другому городу. А как было в 1812 году? Пока Москва не заполыхала, не было в русских войсках твёрдости, но стоило городу быть объятым огнём, как армия Наполеона дрогнула и начала отступление. Поэтому, невзирая на Санкт-Петербург, важнее Москвы для русских не было и не будет.

На протяжении сороковых и пятидесятых годов Константин создавал заметки, объединённые под названием «Замечания на летописи Нестора по Лаврентьевскому списку». Требовалось понять, не всё обстояло так, как о том дошло до нас по летописных свидетельствам. Если ничего толком не написано про события до 907 года — не может означать, будто ничего и не было. Княживший Олег не владел всей Русью, как о том сложилось мнение впоследствии, просто множество русских князей осталось без упоминания. Эти замечания — лишь часть изложенных Константином. Из сходных материалов отметим «Замечания на акты Археографической Экспедиции», они же «Записки о Русской Истории».

1851 годом отмечается рукопись «О древнем быте Славян вообще и Русских в особенности, на основании обычаев, преданий и песен (язычество; о браке; разбросанные заметки; по поводу Лужицких песен)». Данные заметки должны были пригодиться Константину, но соответствующую статью он не написал.

Без даты рукопись «Замечания на статью г. Шеппинга: Купало и Коляда». Аксаков говорил про традицию славян разделять год на две части, соответственно отмечая зимнюю и летнюю. В остальном заметка Константина написана приёмом оспаривания точки зрения критикуемого автора.

В 1852 году Аксаков пишет статью «О богатырях времён Владимира по Русским песням», она же «Богатыри времён великого князя Владимира по русским песням». Самое основное — богатыри те могли жить и совершать поступки во времена до нашествия татар, вероятнее всего борясь с половцами или печенегами. Сам великий князь Владимир, именуемый Красным Солнышком, является героем мифологии. Константин отметил некоторых богатырей, далеко не добрых нравом и не совершающих деяния во славу соотечественников.

В том же году — исторический труд «О различии между сказками и песнями Русскими. По поводу одной статьи». Аксаков вновь критиковал Шеппинга. Причина — Иван-царевич был уподоблен былинным богатырям. Для яркой характеристики Константин использовал пословицу: красно поле рожью, а речь — ложью. К 1860 году будет опубликована «Заметка о значении Ильи Муромца».

В 1853 году написаны «Замечания о Псковской рядной записи XIII века». Аксаков критиковал интерпретацию, сделанную в издании «Записок Археологического Общества». Но потомок должен осудить и его самого, излишне вольно полагавшего себя владеющим подлинным знанием. То сделать трудно в силу вполне понятную, даже найди доказательство в летописных источниках — можешь быть всё равно не прав. Объяснение тому в словах, чьё значение могло разительно измениться. Поэтому, несмотря на схожесть, смысл мог иметь любое значение, вплоть до прямо противоположного.

За последующие семь лет Аксаков постарается говорить на более высоком уровне, он даже посмеет обратиться к новому государю — к Александру II. Чем не причина принять на себя регалии Карамзина? Да тому не бывать.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков — По поводу трудов Соловьёва (1851-60)

Аксаков По поводу трудов Соловьёва

С 1851 года историк Сергей Соловьёв начал издавать по тому в год своей монументальной «Истории России с древнейших времён». И всё это время Константин Аксаков проявлял интерес к данному труду. Но он им не восхищался. Константин был ярым противником идей Соловьёва. Потому критиковать он предпочитал обстоятельно. Если собрать всю критику, написанную до 1860 года — получилось бы издать отдельным изданием. Но насколько существенно важное значение имеет критика Константина? Не сказать, чтобы всё имело необходимость. Как бы не старался Аксаков выразить собственные взгляды, его суждения всё равно оставались на уровне предположений. И взгляды Соловьёва в той же мере представляли одну из точек зрения, из казавшихся допустимыми. Поэтому, понимая пустоту полемики, историки ещё не раз выдвинут иные предположения, сойдутся в отстаивании старых идей, так и не разработав единственного допустимого понимания прежде происходившего.

Историков всегда хочется спросить, насколько они подготовлены судить о прошлом? Завтра настанет пора иных воззрений на действительность, многое перестанет иметь значение. Потомки обязательно начнут искать в предках отражение себя нынешних. И это у них обязательно получится. Только нет в том необходимости — даже будь предок похожим на тебя, он всё-таки мыслил другими категориями и имел иные моральные ценности. А ежели так… то лишь коротко постараемся понять, в чём же Аксаков укорял Соловьёва.

Полемика достигнет разгара в последние годы жизни Константина. Но в 1851 году он напишет с чем не склонен соглашаться. Труд будет называться «По поводу I тома Истории России г. Соловьёва», либо иначе «Несколько слов о русской истории, возбужденных Историей г. Соловьёва». Текст останется в рукописи.

В 1856 году Аксаков опубликует статью «По поводу VI тома Истории России г. Соловьёва», касавшийся времён правления Ивана IV Грозного. Будет поставлен вопрос о земских соборах, которые обязаны были влиять на царей, без исключений. Если ни принимать волю земских соборов, то цари должны с ними советоваться. Со стороны позиции Константина создавалось впечатление о его желании показать присущий правителям России либерализм. В варианте к статье, который не был опубликован, Аксаков сравнивал похожие поступки Ивана IV и Петра Великого, особенно шутовской случай с передачей власти.

В 1857 году опубликован критический очерк «Замечания на статью г. Соловьёва: Шлёцер и антиисторическое направление». Накал несоответствия представления о должном быть не позволял Константину успокоиться. Разве не понимал Аксаков, насколько Соловьёв не способен выражать похожие на его мысли? Если бы так могло быть, то быть ему Константином Аксаковым, а не Сергеем Соловьёвым. Тогда же опубликован ещё один очерк «По поводу той же статьи г. Соловьёва».

В 1858 году публикация статьи «По поводу VII тома Истории России г. Соловьёва», в 1860 — «По поводу VIII тома Истории России г. Соловьёва». Константин всё никак не мог успокоиться, буквально изводя себя, находя всё новые слова для несогласия с авторской позицией. Продолжать ему в том же духе, не случись умереть… Организм Константина истощился, он оказался надломлен смертью отца. Оставалось жить и работать на протяжении последующих полутора лет. Должно быть понятно, как Константину тяжело давались труды. Он обязан был понимать, насколько опасно лишний раз терзаться понапрасну.

Читатель должен задуматься, насколько важно стремиться отстаивать взгляды, в исторической перспективе тщетные. Дожить до отмены крепостного права Константин не сумел нескольких месяцев, так и не став свидетелем триумфа мысли. Да и не было триумфа, не возьмись Иван Аксаков издать собрание сочинений, затянувшееся на годы, так и не ставшее изданным полностью.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков «Русская история для детей» (50-ые годы XIX)

Аксаков Русская история для детей

Создать собственный вариант Русской истории у Аксакова не получилось, зато он оставил три заметки, объясняющие начала начал — то есть особенности того периода времени, изучать который Константин и предпочитал. Датировку заметок установить трудно, приблизительно — пятидесятые годы. Назывались они так: «О русской истории», «Русская история для детей» и «Начало Русской Истории, рассказ для детей». Все они носят обрывочный характер. Аксаков брался реализовать важную идею, но каждый раз ему не хватало терпения. А может излишне сложно говорить об исторических процессах, когда количество находящихся у власти людей увеличивается. Поэтому Константин не распространялся далее летописного свидетельства об уничтожении Ольгой городов древлян.

Откуда пошло слово «славяне»? Никак не от «славы». Оно обозначает «слово», ибо были они «словене». То есть Константин предлагает для великороссов закрепление аканья в языке. А откуда слова: «ляхи» и «поляне»? Вполне должно быть очевидно, «ляхи» — производное от «валахи»: народа, вынудившего «ляхов» переселиться в поля на севере, откуда уже происходит слово «поляне». Но и тут не стоит объединять «полян» западных и восточных, поскольку слово «поляки» — не есть «поляне». Но в понимании славянских народов присутствует разъединяющая их сложность — они отуречивались, онемечивались и… почему бы и нет… омордвинивались, вследствие чего между ними возникали противоречия. Если же смотреть на историю много глубже, то следует признать в славянах потомков скифов.

Родившись русским, станешь стремиться к русскому. Тот же принцип действует касательно всех славянских народов. Говорить об объединении народов в один — теперь не приходится. Это действует и в том случае, если воспитан в традициях других культур. Как пример, в России дворянские дети росли во французской среде, не зная даже русского языка, всё равно оставаясь верными родному для них народу.

Нужно всё-таки установить, что критически важным для России считается 862 год — изгнание чужеземных варягов и призвание варягов заморских, имеющих с русскими родственные связи. Собственно, по поверьям, они-то и были русского племени, тогда как север Руси населяли ещё не россы, а славяне, до той поры не изменившие своему изначальному прозванию.

Тут можно остановить внимание к истории от Константина, напомнив про близкую по значению версию, сторонницей которой была императрица Екатерина Великая. Она подлинно считала, что Рюрик — не чужой России человек, он просто покинул родные земли, куда после и оказался призван, ставший отныне должным принять титло князя от Гостомысла, бывшего тогда старейшиной среди славян. Как раз Гостомыслу Рюрик и приходился внуком, вследствие чего имел полное право принять княжеский титул. С тем исключением, что данное право хоть кто-то имел, так как нигде и никем не оговаривается мотив изгнания чужеземных варягов, до того веками управлявших славянскими поселениями в составе страны городов — Гардарики.

Дальнейшая история, её придерживается и Константин, согласуется со сказаниями от Нестора. Как раз Аксаков в вольной форме передаёт понятными словами племяннице Ольге, сразу разъясняя, откуда у неё такое имя. Осталось где-нибудь объяснить, как русских князей вообще именовали. Ведь не Ольгой и не Игорем их звали, то данность позднего времени. Для современников они не могли быть кем-то иным, нежели Хельгой и Ингваром. А ежели так, то Константин не мог объяснить племяннице, отчего именно так, а не иначе, раз слова славян оказывались имеющими малое значение, тогда как и варяги в прежней мере сохранили чужеземность, в чём и отличающиеся, то только сменой положения до княжеского, будучи прежде в услужении у тех же варягов, до того стоявших над ними и там, откуда они прибыли на Русь.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков «О состоянии крестьян в древней России» (1852-56)

Аксаков О состоянии крестьян в древней России

Нужно раз и навсегда забыть — крестьяне на Руси не были зависимыми людьми. Аксаков решил об этом порассуждать в цикле заметок, при жизни им так и не опубликованном. Можно точно установить, что до XV века крестьянин обладал одинаковыми правами с другими сословиями. С приходом к власти Ивана III ситуация начала изменяться, вплоть до Бориса Годунова. Важным было бы проследить мысль Константина до Петра Великого, но далее царя Фёдора — сына Ивана IV — рукопись безмолвствует.

Первая заметка «Народная крестьянская община, отношение её к земле, отношение крестьян к помещикам». Аксаков вновь возвращался к пониманию земельных владений, не должных пониматься под именно владениями. Константин предлагает принять трактовку слова «Отчина», обозначающее наследование от отца к сыну права владения землёй, но не права на владение землёй. Земля неизменно оставалась общей собственностью. Как князей наделяли правом лишь распоряжаться, так и князья могли наделять соответствующим правом.

Вторая заметка — и есть «О состоянии крестьян в древней России». Почему Аксаков вообще старался это обсуждать? Всё объясняется просто, в обществе всё активнее поднималась тема необходимости отмены крепостного права как чужеродного для России явления. В год 1855 начнётся царствование Александра II, а это прямой путь к эмансипации крестьян, перед чем требовалось проводить обсуждение по искоренению крепостничества. Труды Аксакова в том могли помочь.

Считается, что подлинное закрепощение случилось при Петре, тогда как до него не существовало обязательной традиции закрепления крестьян за определёнными землями или помещиками. Прежде закрепляли сугубо безземельных крестьян, тогда как остальные вольно селились волостями. И все эти крестьяне могли участвовать в выборах князя, если вести речь про Новгородскую республику. Отсюда и сформировавшееся мнение, будто поставленные во власть по народной воле, должны удовлетворять пожеланиям их поставивших. Прежде отказ от выполнения этого вёл к изгнанию из князей. Условно говоря, такое могло происходить сугубо до призвания Рюрика, ведь уже при нём народу не дозволялось указывать князю — для чего достаточно вспомнить подавленный бунт под руководством Вадима.

Остальные заметки рукописи — это «Исторические замечания относительно положения и значения крестьян, как у помещиков, так и вообще» и «Акты археографической экспедиции». Аксаков приводит обширный перечень документов, на который он опирается при вынесении суждений. Константин выписывал самое для него интересное, как пример — его интересовало понимание слова «сирота», каким образом его можно трактовать по летописям. Выяснялось, «сиротами» являлись зависимые от князя люди.

Дополнительно прилагаются грамоты Ивана III, Василия III и Ивана IV. Как прежде сказано, интерес должен представлять отрезок времени, пришедшийся на царствование царя Фёдора Ивановича, переходящий непосредственно к периоду власти в лице Бориса Годунова. Всё-таки требовалось найти момент, когда произошло закрепощение. Рядом историков это приписывается непосредственно Борису Годунову, по другим данным — Петру.

И без этого удаётся понять, крепостное право для России не являлось необходимым. От него следовало отказываться. Вполне уместно предполагать, насколько обострились отношения в обществе, когда одни желали эмансипации крестьян, а другие выступали против этого, в свою очередь понимая под крепостничеством данность, существующую с древнейших времён. Нужно сказать обязательно и то, что такое мнение укоренилось в обществе, отчего и спустя время крепостное право считается неотъемлемой частью царской России и древней Руси. Такого мнения быть не должно — оно не является верным.

Аксаков не был голословен в суждениях, перечень летописей и исторических свидетельств то подтверждает.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков «О древнем быте Славян вообще и Русских в особенности» (1852)

Аксаков О древнем быте Славян вообще и Русских в особенности

Русскую историю должны писать русские — мнение Константина Аксакова. Но кто из русских её действительно написал? Кого не возьми, все исповедуют чуждый России принцип. Обязательно прослеживается придерживание немецких позиций, хоть того же Эверса или Шлёцера. Можно сослаться на Ломоносова и Карамзина, но они явно писали историю не взглядом русского человека. И историк Соловьёв — сторонник западных идей. Всё это не то. Не упомянул Аксаков исторические труды Татищева, Фёдора Эмина и Николая Полевого, скорее всего посчитав их вовсе недостойными считаться за таковые. Русским нужна история, написанная русским — продолжал на таком мнении настаивать Аксаков. Что же, почему тогда он сам не взялся за написание подобной работы? Константина хватало лишь на критику, к которой он подходил с удовольствием. Присущее ему желание разносить оппонентов продолжало помогать создавать труды, иначе так ничего бы у него и не вышло, кроме высказываний в пользу недооценённого величия русских, до сих пор не заслуживших права иметь подлинно собственную историю, ими же написанную.

И вот теперь, когда схлынула волна стремления к западным воззрениям, появилась возможность самостоятельно изучать летописи и опираться на фактический материал, вполне пригодный для использования в формировании отличного от прежних представлений о русских, в том числе и о славянах. Но как говорить о том, о чём толком ничего неизвестно? Как раз там и получится высказывать взгляды, должные восприниматься за близкие к действительно раньше имевшему место быть. Возникает другое недоумение, насколько существенно важно доказывать исторические процессы, настолько отдалённые во времени и лишённые конкретики? Какую роль сыграет понимание была древних славян? Это приведёт к единственному — росту противоречий, возникающих из пустоты национальных конфликтов. Но раз в человеке горит желание разыскать истину, он будет к тому стремиться, невзирая на нужность или бесполезность.

Конечно, Константин старался высказаться «По поводу мнений о родовом быте». Но он сам настроил читателя на лад неприятия текста. Когда с первых строк раздаётся призыв к необходимости опровергнуть мнение предшественников и современников, автор такого труда воспринимается одиозным деятелем, будто ему одному понятна суть исторических процессов, тогда как сформировавшиеся школы исторических мнений — заблуждающиеся глупцы. Если так размышлять, тогда и те «глупцы» скажут противоположное суждение, настолько же имеющее право считаться истинным. Не лучше ли сбавить градус неприятия, стремясь придти к общему мнению? Пусть нельзя опровергнуть чуждое мнение, зато допустимо его посчитать претендующим на близость к действительному, помогающему лучше понять то, что никогда не будет с полной точностью установленным за данность.

Как бы Аксаков не понимал значение для славян рода, семейные взаимоотношения, — это нисколько не поможет установиться иной истории. Как бы не хотелось, но русская история начинается с призвания варягов. Причём, кому не нравится призвание варягов с Рюриком во главе, тот может опираться на скандинавские саги, повествующие о тех же варягах, стоявших прежде конунгами над русскими городами, о чём историки предпочитают умалчивать и не распространяться. Не стал бы о подобном говорить и Константин Аксаков, предпочитающий видеть в русском народе русских, но никак не склонный считать за близость к возможному тесную связь северных и западных славян к миру готов немецких и скандинавских земель, тогда как до IX века вся славянская история протекала как раз там. Остаётся непонятным, почему на Руси сохранилась лишь «Повесть временных лет» за авторством Нестора, причём полностью игнорирующая историю, происходившую до призвания Рюрика на княжество.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков «Родовое или общественное явление было Изгой» (1850)

Аксаков Родовое или общественное явление было Изгой

Полемизировать Константин Аксаков очень любил. Многие его труды на том и построены — он оспаривал мнение оппонента. И, надо сказать, соглашаться Константин практически не умел. Если где увидит нечто, против чего он может возразить, — сражу же возражал. Это коснулось и такого понятия, каковым являлось слово «изгой». Так ли существенно важно, насколько это понятие считалось приемлемым на Руси? Для Древней Греции — оно являлось данностью. Жителей полисов часто изгоняли посредством остракизма, дозволяя вернуться назад не ранее, нежели пройдёт определённый срок. Но на Руси… Неужели остракизм существовал и среди русских? Либо он имел иную форму, не настолько близкую к греческому варианту? Константин очень заинтересовался, опубликовав в качестве исследования соответствующий труд.

В конце размышлений Аксаков решит так. Изгои на Руси существовали. Так ли они назывались или иначе — вопрос трактования летописных свидетельств. Но подлинно изгоев, изгоняемых из поселений, не существовало. Не было такого, чтобы человека могли заставить покинуть поселение или княжество. Следует иначе смотреть на понятие неприятия людей, в чём-то провинившихся. Всё оказывалось много проще, изгоями становились не по общественному порицанию, а в качестве причастного к определённым сословиям. То есть могли изгнать из купцов, посчитав человека неугодным для купеческого ремесла. Только в таком виде существовали изгои на Руси, ни в каком другом их понимать невозможно.

Как Константин к этому мнению пришёл? Он тщательно анализировал летописи, стремясь найти упоминания изгоев, изгнанных людей, либо слов, должных навести на мысль о принудительном лишении человека занимаемого им положения или изгнания из поселения. В качестве чтения человеку постороннему — данный материал покажется сухим, нисколько не похожим на те труды, которые писались доступным для его восприятия. По этому принципу можно понять, почему исторические работы Константина Аксакова редко находили заинтересованного в их чтении.

Опять же, почему на Руси человека не могли изгнать из рода? Отчего изгоями становились по сословному признаку? Остаётся предполагать, Константин смотрел на разрешаемое затруднение с позиции историка, опирающегося сугубо на документы, не допуская домысливания. Ему не удалось найти свидетельств за изгнание из рода. Подобное просто должно было существовать, но оно имело другие специфические обстоятельства. Например, и без исследований Аксакова понятно, каким образом князья могли бороться друг с другом, калеча неугодных или отправляя их на вечное заточение в княжескую темницу или в подземелья монастырей. Собственно, зря Аксаков не рассмотрел вопрос понимания изгоев с этой позиции, как вынужденно принявших монашеский постриг.

Действительно, человек мог стать изгоем по личному желанию, либо принять то в виде наказания. Из тех же летописей известны примеры, когда люди принимали аскезу, добровольно или насильственно, навсегда закрываемые в кельях без света и притока свежего воздуха, вынужденные пребывать там нагими, ходить под себя и потреблять малое количество пищи и воды. Со временем таковое поведение становилось признаком исправления человека, ставшего на путь богоискательства, желающего жить по примеру Христа, принимая страдания, дабы искупить грех личный, либо общественный.

Как становится понятно, у слова «изгой» может существовать множество оттенков, трактуемых разным образом, как в уничижительном смысле, так и в придающем качество особого рода благости. Основательно разбираться Константин всё-таки не стал, заранее сузив область нахождения сути явления изгнания людей, решив определиться, на уровне рода то происходило или на уровне общества. Вывод его уже был сообщён. О прочем читатель пусть размышляет самостоятельно.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Константин Аксаков «Об основных началах Русской истории» (1849-50)

Аксаков Об основных началах Русской истории

Каких только представлений не существует. Обязательно находится точка зрения, кажущаяся новаторской, вместе с тем, претендующая на право считаться наиболее близкой к истине. Так происходит во всём, чего касается способность человека к размышлению. Нужно ли оно? Считается необходимым. Свой след в понимании истории старался оставить и Константин Аксаков, особого значения так и не сыграв. Многие из его работ остались в состоянии рукописей, после смерти опубликованные Иваном Аксаковым — братом — в составе трёхтомного собрания сочинений. О чём же Константин смел рассуждать? Желающие то узнать, могут присоединяться, усвоив ещё один взгляд, вполне уместный, поскольку право каждого считать, что принимать за наиболее правдивое.

Константин считал за основу мнение, будто русские — особого свойства народ. Они призвали во власть над собою людей из-за моря. Поступал ли так какой-нибудь другой народ? Аксаков уверен — на подобное решились лишь русские, добровольно согласившиеся принять власть чужеземца. Это говорит за склонность русских иметь над собою монарха. Только какого? Константин брался опасно рассуждать, особенно на фоне остро стоявшего польского вопроса. Так уж повелось, в современной ему России власть передавалась по праву наследования, но никак не по воле народа. Почему упомянут польских вопрос? Как раз поляки и предпочитали выбирать над собою королей, сообразуясь с личными представлениями. Вывод получался неоднозначным. Да, русские тяготели видеть монарха над собой, но давно не стремились того мнения придерживаться с помощью общего обсуждения.

Среди рукописей, повествующих на схожую тему, — есть труд «Переворот Петра Великого», близкий по содержанию к труду «Об основных началах Русской истории». Константин вновь брался рассуждать, отчего русский народ предпочитает видеть над собою монарха, тогда как историки предпочитают утверждать обратное. Историки могут вспомнить Новгородскую республику, где князья призывались по воле народе, они же изгонялись — по воле того же народа. Должно возникнуть противоречие. Отнюдь, Константин считал подобное невозможным — в смысле противоречия. Наоборот, стремление поставить над собою князя — есть отражение стремления к монархии.

Интересно наблюдение Аксакова касательно самого русского народа. Оказывалось, на Руси были холопы и князья. Других различий между населением не имелось. Подобия дворянства и близко не было, за таковое Константин княжеский род считать не соглашался. При этом все находились при равных правах, ведь князь не имел власти над данным ему в управление, он только правил тем, о чём его просили холопы. Как это следует понимать — лучше ознакомиться с расширенным текстом самого Константина Аксакова, обильно ссылающегося на летописи и прочие исторические документы.

Говорит Аксаков и про центр власти. Казалось бы, Москва — это центр притяжения, наделённый полномочием управлять русскими землями. Отчасти! Никто Москву специально для того не выбирал, и к мнению — как столицы — никогда не прислушивались. Получалось так, что Москва становилась именно центром власти, откуда исходят царские распоряжения, но существенного значения для происходящего на Руси она не имела, оставаясь вне России, одновременно выполняя функции столичного города. Так считал Аксаков, во многом оказываясь прав, как в историческом аспекте, так и касательно продолжающего восприниматься статуса Москвы в России, словно находящейся вне всего того, над чем она была поставлена управлять.

Обе рукописи, тут упомянутые, опубликованы не были. И не могли, особенно в годы их написания. Не стоит забывать, у власти продолжал находиться царь Николай, категорически не принимавший никаких суждений, способных позволить родиться какому-либо ещё мнению, кроме уже установившихся в обществе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Павел Мельников-Печерский «О русской правде и польской кривде» (1862)

О русской правде и польской кривде

Некогда польский олигархат довёл Речь Посполитую до исчезновения с политической карты. Не раз поляки после брались отстаивать положенную им свободу. В России они того никак не могли добиться, вынужденные устраивать восстания и терпеть постоянные поражения. Одно из восстаний готовилось вспыхнуть в 1863 году, из-за чего в самых западных губерниях Российской Империи вводилось военное положение. И вот для граждан России вышла анонимная брошюра «О русской правде и польской кривде», призывающая бороться с польской вольницей, всячески способствуя государству обуздать польскую волю ещё сильнее. Тому имелись веские причины, автор брошюры подробно рассказывал предысторию конфликта и пояснял, почему поляки поныне не могут успокоиться. Выходило однозначное — бороться предстоит в среде из религиозных разногласий, прежде всего. Никак нельзя ставить Россию под владетельное право римского понтификата. И никак нельзя принижать понимание русских в качестве славянского народа. Что же, со всем этим требовалось подробно разобраться.

Поляки пожелали отнять у России девять губерний, в том числе и город Киев. Но насколько они имеют на то право? Земли Древней Руси им никогда не принадлежали по праву владения. Под их контроль они перешли после заключения унии с Великим Княжеством Литовским. За всё то время русский дух полностью вышел из тамошнего люда. Люди стали перенимать образ жизни поляков, в том числе и принимать католическую веру. Что до самих поляков, то они всегда торговали, в том числе и правом на себя, отчего не поскупились отнять их земли в своё владение соседние империи. Окончательно Польши не стало после 1812 года — с исчезновением Варшавского герцогства, созданного по Тильзитскому мирному соглашению пятью годами раньше.

Так какую цель теперь преследовали поляки? Бунт становился явным вследствие политики Александра II, излишне много и часто прощавшего. На каждую акцию возмущения он неизменно прощал возмутителей, чем лишь не позволял утихнуть пылу польских революционеров. Но терпели и поляки, пока не случилось крестьянской эмансипации — отмены крепостного права. До того в Польше просто люд никогда не владел землёй, теперь же то ему дозволялось. Разве мог олигархат Речи Посполитой принять отнятие у него земельных прав? Никакие льготы не смягчали поляков, решившихся в упор стрелять в великого князя Константина, в дальнейшем устраивая расправу над русским населением Царства Польского.

Но видел Мельников иное. Отнюдь, не за независимость боролись поляки. Им противным казались русские и православие. Вот против этого и боролись поляки. Кто мог, тот уезжал из Польши, присоединяясь к силам, которые помогут одолеть Россию. Немудрено видеть, как польские офицеры поступали на службу к турецкому султану, добровольно принимая мусульманство, дабы изнутри побуждать османов к продолжению войн с Российской Империей. Соглашались поляки помогать и Шамилю в долго тянувшейся Кавказской войне.

Вывод должен быть очевидным — примириться с поляками не получится. В исторической перспективе русские и поляки не смогут согласиться с существованием друг друга, что ясно по тысяче прошедших лет, никак не повлиявших на изменение отношений. У русских царей была возможность повлиять на этот процесс, к чему они не проявили должного стремления. Если Александр I потакал полякам, дозволив им ввести конституцию, то Николай лишь закручивал гайки, нисколько не влияя на самобытность польского народа, Александр II выбрал позицию крайнего смягчения, предлагая жить народам Империи по принципу — лучше худой мир, нежели добрая драка. Как итог, одно из обострений отношений, которым ещё не раз предстоит случиться.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 2 3 4 5 26