Александр Пушкин «Борис Годунов» (1825)

Пушкин Борис Годунов

История после падения дома Рюриков и вплоть до воцарения дома Романовых — подобна ветру в поле: понятно, о чём речь, но непонятны детали происходивших событий. Вот сын Ивана Грозного — Фёдор, слабый умом, занимал трон на протяжении четырнадцати лет. Вот шурин Фёдора — Борис Годунов, фактически являлся его соправителем около одиннадцати или тринадцати лет. После смерти царя на троне останется его жена Ирина Годунова, которая через месяц пострижётся в монахини и тем уступит занимаемое место брату — Борису. Так он официально получит титул царя. Всё последующее станет предвестником смуты. Умерев, Борис передаст трон сыну Фёдору II, чей коронации так и не состоится. При приближении к Москве Лжедмитрия молодой правитель окажется низложен народом и задушен. Пушкин написал немного другую историю, созданную в духе Шекспира, то есть по мотивам событий.

Кому быть царём после смерти Фёдора Ивановича? Народ выбрал Бориса Годунова. Лучший ли это выбор из возможных? Бояре в том сомневались. А если есть сомнения, значит при любом удобном случае произойдёт свержение. У Пушкина севший на царство правитель оказался мягок сердцем. Он благодарен за доставшееся ему счастье в виде доверия, поэтому стал править справедливо, не ожидая ни от кого предательства. Так и жило государство, пока в одном из монастырей не возжелал принять царские регалии послушник — некий Григорий. О его решении знали все, вплоть до Бориса Годунова. Угроза действующей власти — всегда риск. Поэтому Григорий решил искать помощь в польских землях, где поверили придуманной им истории, будто он сын Ивана Грозного — Дмитрий, в действительности не умерший. Полякам нужен был формальный повод для вторжения на Русь, чем они и воспользовались.

Подход Пушкина к истории оказался построенным на сценах. В первой избрали царя Бориса, в последующих показан Григорий, его взаимоотношения с Мариной Мнишек, в окончании показана смерть Годунова и сохраняющий молчание народ. Наступило Смутное время, ознаменовавшееся провозглашением в качестве правителя Дмитрия Ивановича. Смутное оно стало по причине непонимания людьми, кому отдать право царствовать над собой. Живи Борис дольше, быть истории иной, нежели она нам теперь известна.

Как понимать рассказанное Пушкиным? Прежде всего, происходящее должно напоминать читателю действие, характерное для плутовских романов: человек без роду и племени добивается лучшего из возможных результатов. В представленном случае, Григорий сумел добиться царского трона. Должно быть хорошо заметно, именно Григорий является главным лицом происходящих на страницах событий. Он не зависит от чужого мнения, открыто говорит о намерениях, находит соратников и осуществляет задуманное. Всё прочее — удачное стечение обстоятельств. Важным эпизодом стала беседа с Мариной Мнишек, где Пушкин показал Григория сомневающимся в успехе человеком, но твёрдо уверенным в необходимости идти до конца. В любой момент он мог лишиться поддержки, но обстоятельства позволяли ему двигаться к поставленной цели. Согласно Пушкину, власть сама пришла в руки Григория, ему было достаточно показаться под стенами Москвы в необходимое для того время.

Остальное не имеет существенного значения. Прочие суждения скорее останутся домыслами. Пушкин не первый, кто из русских литераторов взялся раскрыть образ Лжедмитрия. До него это делали — делали и после. Только Пушкин дал иное название произведению, тем будто бы сделав акцент на личности Бориса Годунова. Ещё не раз он поступит аналогичным образом, снова отвлекая от основной сюжетной линии.

Все всё знали. И про Григория народу было известно. И кто именно шёл на царство после. Это так, если верить предположению Пушкина.

Автор: Константин Трунин

» Read more

«Эмиль Золя» (2018) | Презентация книги К. Трунина

Трунин Эмиль Золя

Эмиль Золя – зачинатель натурализма, противник вольных допущений в литературе – видел назначение художественных произведений в детальной проработке имеющегося в человеческом обществе. С юных лет он определился с предпочтениями, не желая изменять выработанную точку зрения. Найдя опору в период изживания романтизма, он вовремя понял, в каком направлении следует двигаться. С первых его работ стало ясно – он предпочитает повергать устои, бросая вызов обыденности. Все понимали – Золя не придумывает, а говорит правду – но никто не был готов к подобной откровенности.

Эмиль придерживался натурализма природного. Он желал видеть в литературе отражение окружающей человека реальности. Без лишних измышлений, коими художественные произведения переполнятся после. Реализм всякий раз начнёт извращаться в угоду интересов определённой группы людей. Будет ли он исходить изнутри, как натурализм личных ощущений, или опираться на внешние проявления, вроде склонности считать устремления прошлых поколений к жизни современных писателю реалий, поражая тем воображение натурализмом иного толка, вроде так популярного на рубеже XX и XXI веков натурализма сексуального.

Изменение представлений в истинном их понимании – это творчество Эмиля Золя. Пока ещё не случилось наслоений за счёт пропаганды социалистических воззрений или толкования действительности за счёт извращённого восприятия. Не мог Эмиль полностью отказаться от романтических элементов в создаваемых им произведениях, ибо не мог он говорить откровенно, когда за малые допущения его уже лишали покоя. Что же могло быть, пиши Золя ещё откровеннее? Но Эмиль и не желал делиться всею правдой. Зачем в подробностях описывать физиологические процессы, когда они не несут никакой нагрузки на представленное в сюжете действие?

Если читатель заинтересовался таким вступлением. Если он готов взяться за изучение литературного наследия Эмиля Золя, то данный труд может оказаться ему полезным, либо поможет успокоить эмоции, когда не получается разобраться с представленными на страницах историями или появляется желание ознакомиться с доводами рассудка. Кроме художественной составляющей наследия, следует обратить внимание на публицистическую деятельность Золя, о которой в сей книге получится найти значимое количество полезных рассуждений, порою в кратком изложении. Ведь нельзя поделиться критикой на критику, ежели и без того сказано достаточно.

Автор сего труда не желал разбираться в жизни Золя. О том интересующиеся найдут информацию в биографиях. Тут только анализ литературного наследия, через которое получится понять Эмиля иначе. Как именно? Влияние внешних факторов сольётся с мысленным миром писателя, благодаря чему понять Золя получится исходя из им сказанного. Для простоты формулировки лучше будет сказать, что творчество Эмиля представляется шаг за шагом, начиная от писем восемнадцатилетнего неуверенного юнца, вплоть до устойчивых взглядов достигшего зрелости человека, способного влиять на окружающих.

Необходимо пояснить об этом издании дополнительно. Версия ему установлена на значении “1.0”. Находящиеся внутри статьи писались на протяжении нескольких лет, причём не в той последовательности, в которой они теперь представлены. Для интересующихся аналогичными работами о других писателях, рекомендуется обратиться к сайту trounin.ru. Помимо критики и анализа литературного наследия Эмиля Золя, автором написана схожая работа, раскрывающая наследие Джека Лондона.

Данное издание распространяется бесплатно. Цитировать его можно где угодно, но с указанием, откуда был взят текст. Например: К. Трунин “Эмиль Золя. Критика и анализ литературного наследия”. Это не накладывает никаких обязательств, зато способствует повышению продуктивности автора сего труда. Более того, будет приятно осознать, что наследие Эмиля Золя не утратило значения и в наши дни.

Повесть о Темир Аксаке (начало XV века)

Повесть о Темир Аксаке

Русь многострадальная, нрав проявлявшая, себя уважавшая, словно бед не знавшая, Мамая одолевшая, Тохтамышем покорённая, уповала в гордости своей на помощь Богородицы. Всякий раз, стоило беде сойти с русской земли, в том божественный промысел находя. А коли беда настигала Русь, то за грехи случалась она, за зазнание. Вот и в княжение Василия Дмитриевича, внука Ивана Ивановича, правнука Ивана Даниловича, вторглась орда великая, Темир Аксаком ведомая. Шёл на Русь хромец железный, разбойник степной, покоритель земель от Китая самого. Возил он за собою следом султана турецкого, в клетке сидящего. Велик Темир Аксак, быть беде, а то и вечному разорению.

Тимур, он же Тамерланом прозываемый, был без роду и племени. Овец он воровал, юным будучи. За то его, изловивши умеючи, избили и нанесли увечие. Хром стал, потому Аксак, железом ногу обил, потому Темир. Сколотил он банду, разбоем поживаючи. Росла шайка его разбойная, размером страны превышая, им покоряемые. Пала Азия пред ноги его, руки Европою овладеть замыслили. Тохтамыш уступил власть ему. Осталось над Русью покуражиться. И вошёл тогда Темир Аксак на Рязанщину, пятнадцать дней стоя близ Ельца лагерем.

Русью правил тогда Василий Дмитриевич. Год тогда был 1395 по христову летоисчислению. Правил Василий мудро и славны дела его были. А кто отец — в повести о том не рассказано. Не Дмитрий ли Донской? Неважно то обстоятельство. Али не знали о таком предке текста составители? Али обиду какую затаили на князя Великого? Допустившего Москвы разорение, отчего о поле Куликовом помнить пропало желание.

Ожидали в Москве осаду неизбежную. В силы свои больше не верили. Не повернётся ли сын князя Дмитрия спиною к городу, не побежит ли искать спасение в землях северных? Проявит ли на этот раз смелость митрополит Киприан, некогда Москву оставивший без божьей помощи? Волновался народ, веру в человечность избранников утрачивая. Но случилось небывалое, в месте, где поставлен Сретенский монастырь после был, встретили москвичи шествие с иконой Владимирской Божией Матери, как сразу стало известно им — снялся Темир Аксак с Рязанщины, уйдя в земли южные. Снова помогла Богородица, Руси заступница.

Так в повести сказывается. Верить сказанному полагается. Таким был Тимур, каким представлен он. Такой же важности Василий Дмитриевич, беды не испугавшийся, прегрешений не имевший, живший жизнью праведной, дальним предкам его подобной, потомкам во исполнении в пример быть должной. Потому отступил враг грозный, поражений не принимавший, а то быть Руси в порошок стёртой, дабы ветер из степей преград деревянных и каменных никогда более не встречал на всём пространстве до моря северного да до Литвы, что с Ордою силой не боялась мериться.

Кажется, ничего особенного. Только страшен факт осознания исторической мимолётности. Жил народ, границы владений отстаивал. Жил он долго, о будущем не зная. Потом пришёл соперник и стёр тот народ до основания, оставив о нём у потомков предания. Многие в степи растаяли, так и Русь оказалась перед подобным испытанием. И растаял бы народ русский, не поверни Тимур в обратную сторону. Что с Литвой сражения, что позднее правды отстаивание, когда подобное всегда может вновь быть повторено. Пока помнит потомок, живёт жизнью полной и о грядущем не думает, но настанет пора, произойдёт небывалое, проснётся новый хромец железный, двинет рати и уже не станет искать пути обратного. Всему суждено рассыпаться. Как был Темир Аксак, владевший Азией. Теперь нет его, как и владений его, зато осталась память о нём.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Сергей Беляков «Гумилёв сын Гумилёва» (2012)

Беляков Гумилёв сын Гумилёва

Никто не способен разобраться в творчестве Льва Гумилёва: решил Сергей Беляков и написал его биографию. Позиция одиозная, вместе с тем и тенденциозная. Кем же был исследуемый Беляковым человек? Уж точно не тем, кем его ныне считают. Только так ли это? Видимо, в своём интересе Сергей не находил товарищей. К кому он не обращался, все не понимали, что их спрашивают про Льва, а не про Николая — Гумилёва-отца. Поэтому и название у биографии выглядит необычным образом, заранее поясняя, о ком будет идти речь. Но есть в таком подходе и связующая понимание наследия нить: Гумилёв ибн Гумилёв, Гумилёв Гумилёв-оглы.

Необходимо понять, откуда у Льва возникло желание изучать степные народы. Пытаясь в этом разобраться, Сергей постарался в кратких чертах дать характеристику его отцу. Николай Гумилёв бывал в Африке, с малых лет будоражил воображение сына рассказами о совершённых путешествиях. Обладая фантазией, он смешивал реальность с вымыслом, поражая Льва правдивыми и выдуманными историями. В том позже придётся искать отголоски измышлений об утраченных сведениях. Рассказывая правдиво, Лев мог сочинять детали, в чём его начнут обвинять современники и из-за чего продолжится отторжение сделанных им научных изысканий.

Стать учёным Льву мешало породившее его время. С другой стороны, заключает Беляков, Гумилёва-востоковеда могло и не быть. Окажись он вне России, живи вдали от советской обыденности, он мог проявить интерес скорее к индейцам, либо занялся совершенно иным делом. Но даже прояви пристрастие к степным народам Азии, то не суметь ему пробиться через созданную на Западе систему знаний. Льву тогда суждено было почить в безвестности.

Сломанная жизнь — лучшее доставшееся на долю Льва. Государство не позволяло получить образование, так как мешало дворянское происхождение. За происхождение же он вынужден был отбывать заключение в тюрьмах и лагерях, из-за чего не мог добиться желаемого продвижения в изучении языков. Беляков утверждает, что для занимающегося Востоком человека мало знать два-четыре языка, нужно хотя бы четырнадцать. Сколько же знал Гумилёв? Не более четырёх. Не знал он и тюркского, не владел китайским. А чем занимался? Изучением тюрко-китайский взаимоотношений. Значит, он никогда не читал оригинальных работ, неизменно прибегая к работам переводчиков. В том ещё одно нарекание Гумилёву от потомков. Но другого Лев не мог достигнуть — всё будто специально складывалось против него. Именно тюрьмы и лагеря позволили Льву размышлять. В Крестах он разработал теорию пассионарности, опираясь на «Закат Европы» Шпенглера. Позже восхищался идеями Шопенгауэра и Сыма Цяня.

Родившись в семье поэтов, его матерью была Анна Ахматова, Лев и сам писал вирши. К сожалению, многое не пережило советскую систему, уничтожаемое самим Гумилёвым, его родственниками или карательными органами. Не обделён Лев оказался искусством владения прозой. Его работы всегда отличались от сухих научных трактатов живостью представляемых воображению картин, он писал в научно-популярном стиле. За счёт умения доходчиво объяснять, на склоне лет станет обласкан читателями и слушателями. До того момента ещё предстояло дожить.

Молодость Лев провёл в экспедициях. Беляков перечисляет их, находя ряд несовпадений. Говоря прямо, вся биография состоит из двойственных фактов, выбирать нужный из вариантов предстоит самому читателю. В том урок древнекитайского историка Сыма Цяня, считавшего необходимым трактовать происходящее с разных точек зрения. Участвовал ли Гумилёв в приводимых на страницах раскопках? Порою он должен был быть в двух разных местах одновременно, а порою экспедиций в обозначенные места и вовсе не было. Странным выглядит и участие Гумилёва в войне. Есть уверенное мнение, что Лев дошёл до Берлина, но о том сохранилась информация только в письмах, причём без каких-либо фотографий. Не получал Гумилёв и наград, какие бы подвиги он не совершал.

Особой частью биографии Льва является тема его матери. Беляков обрисовывает ситуацию в таком виде, будто сын постоянно обижался за малое проявление к нему внимания с её стороны. Она посылала не те посылки, которые он желал видеть. Она почти всё делала не так, как ему хотелось. И наследства в итоге сына лишила, передав имущество и права на творчество другим людям. Семейные отношения — сложный предмет для изучения, поэтому не стоит на них делать акцент. Лучше понять творческое наследие Гумилёва это не поможет.

Главная заслуга Льва — исследование хазар. Об этом народе практически ничего не было известно. Существовали ли они вообще? Гумилёв доказал их историческую действительность, найдя столицу хазарского государства, к тому моменту уже давно затопленную водами. Второй заслугой Льва является стремление сплотить учёный мир, дабы географы, историки и археологи объединились. Ведь теперь известно, что ничего не стоит на месте: реки проложили другие русла, народы переменили места обитания, языки подверглись значительным трансформациям. Стоит ли говорить, подтвердил мысль Гумилёва Сергей Беляков, как мало схожи греки наших дней с греками Византии и тем более греками древности. Так и с «вульгарной латынью», вроде романских языков (английский, французский, немецкий и прочие), весьма далёкой от языка жителей Лациума, откуда началось шествие римлян.

А как же непосредственно взгляды Гумилёва? Как он понимал действительность? В чём особенности его мировоззрения? Об этом Бяляков тоже размышляет, местами пересказывая содержание написанных Львом трудов. Сергей укорил последователей, назвав их едва ли не невеждами, взявшими пропагандировать то, в чём не сумели разобраться. Как же поступить читателю? Лучший способ — самому ознакомиться с наследием Льва Гумилёва и сделать собственные выводы.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Чарльз Вильямс «Солидный куш» (1956)

Вильямс Солидный куш

Часто надежды идут прахом. Перспективы оказываются лишёнными возможности их реализовать. Герой Чарльза Вильямса был успешным игроком в американский футбол, пока не попал в аварию. Пьяный лихач подрезал его автомобиль. Теперь на спортивной карьере поставлен крест. Забыть бы об этом, дабы найти другой интерес в жизни. Но всё случится так, что окажется — он стал жертвой обстоятельств. Лихач желал его смерти. Но почему? Читателю предстоит в этом разобраться.

Чарльз сводит события без оправдания их реалистичности. На голову главного героя сваливается неприятность в виде страхового агента, ставшего частным детективом. Тот разобрался в обстоятельствах происшествия. И он теперь знает, как заработать солидный куш. Зачем-то он вышел на пострадавшего, решив предложить ему сотрудничество. Но зачем? Лихач умер сразу после столкновения. Более ничего главному герою неизвестно. Похоже, придётся разбираться дальше самостоятельно, так как детектива вскоре убивают.

Всякое случается. Бывает, человека по ошибке принимают за другого. Может так случилось и теперь? То уже не имеет значения. Есть основание полагать виновной в убийстве лихача его жену, чью измену он обнаружил. Перед главным героем возникает новая задача — добиться откупных, скрыв ставшее ему известным от полиции. Так действие произведения переходит в стадию мало похожих на правду событий, чтобы воздать каждому действующему лицу сполна.

Назидательная функция писателя воплотится на последней странице. Чарльз Вильямс разрешит ситуацию, предоставив куш более его заслуживающему человеку. Только тот ему не будет рад. Хорошо иметь деньги, но без ограничивающего права на их владение. И без понимания, что в любой момент может постигнуть кара в виде тюремного заключения, а то и электрического стула. Пусть человек изначально выглядит жертвой, он всё равно не должен забывать о необходимости быть законопослушным гражданином.

Происходящее излишне легко становится ясным. Главному герою сразу везёт. Он с первого раза находит убийц, легко входит с ними в контакт, обманывает их и без затруднений начинает шантажировать. Убийцы, в свою очередь, ещё легче противодействуют ему. Игра в кошки-мышки приводит к обоюдному поражению. В иных моментах Чарльз перенасытил действие сексуальными сценами, написанными совсем не к месту. Понятно, читатель в пятидесятых годах ценил откровенность подобного рода, уже за то предпочитая интригующие отношения, ставя их на один уровень с нуаром, если не получалось совместить.

Когда читатель узнает подробности содержания произведения, поймёт смысл постигшей действующих лиц судьбы, станет ли он делать выводы? А можно ли придти к определённому мнению, ознакомившись с историей, действие которой касалось лишь мрачных сторон человеческой жизни? Разбираясь с проблемами других людей, человек вынужден им уподобиться, тем желая хотя бы в чём-то урвать куш, либо рискнуть всем, сорвав куш много больше. Как бы не повернулось дело, дальше предстоит жить в страхе. Так не лучше ли влачить скромное существование?

Не о благородных порывах рассказывает Вильямс. Он показывает, как легко обманывать людей. Человека не трудно обвести вокруг пальца. Не так много в жизни вариантов, чтобы в них запутаться. Чаще поступками движет незначительное количество чувств, часть из которых Чарльз отразил на страницах произведения. Сперва главным героем руководило желание узнать правду, потом он захотел заработать на этом, а после горько сожалел, осознав тщетность всего. Любая радость нивелируется осознанием неизбежного.

Не случись описанного Вильямсом, произошло бы другое. Не главный герой «Солидного куша», так персонаж из иного произведения обязан был столкнуться со схожей ситуацией.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Александр Сумароков «Чудовищи» (1750)

Сумароков Чудовищи

Сошлись на сцене интересы. За кого отдать дочь замуж? За ябедника, петиметра или склонить выбор в пользу жениха, предпочитающего немецкий образ жизни? Сложно определиться. Семья обеднела, ей надо искать способы избавления от долгов. Лучше всего выглядит кандидатура работника суда, умеющего составлять документы так, чтобы склонить судей на их сторону. Либо допустимо выбрать галломана. Только какой толк от ценителя всего французского? Сама дочь предпочитает в качестве суженного видеть Валера, но и тот стоит перед проблемой — дядя ему уже выбрал девушку в жёны.

Спор родителей привёл к разладу. Отец семейства получил пощёчину и собирается теперь судиться. В этом ему поможет ябедник Хабзей. Представленный зрителю, сей молодой человек склоняется ко всему русскому. Он то и должен быть мужем. Матери семейства наоборот милее Дюлиж, русского языка чурающийся. Сцена превращается в поле битвы, где каждое действующее лицо уподобляется чудовищу — все они в одинаковой степени противны. Не получится симпатизировать даже Хабзею.

Как в любом споре, все отстаивают наиболее близкую им точку зрения, не желая пойти на компромисс. Есть мнение, будто данной комедией Сумароков уничтожил авторитет Тредиаковского. Такое вполне допустимо, если разбираться конкретно в вопросах взаимоотношения общества тогдашних дней. Столь отходить от текста самой комедии не следует, мало ли до каких выводов тогда можно сгоряча дойти.

Не имущество предстоит делить, зритель наблюдает судебный процесс, разбирающийся в том, зачем отцу семейства дали пощёчину. Судьи представлены в нелепом виде. Как ещё такое поношение стерпела императрица Екатерина II, первая зрительница сей постановки? В выгодном положении оказался как раз Сумароков. Получается, существовали темы, над которыми допускалось шутить. Почему бы и не бывать такому, ведь осуждалась не действовавшая тогда власть, а её недалёкие исполнители, вполне человеки-чудовищи.

За самодурством обязательно последует вывод — как не поступай, лучше пусть дочь выбирает жениха самостоятельно, ведь ей с ним жить. Подобное суждение теперь вполне допустимо применить к происходившему в стране. Часть населения склонялась к французам, другая часть — к немцам, но большая часть предпочитала судиться. Тут потомок пожелает усомниться. Однако, русский народ ещё до времён Владимира Мономаха утопал в судебных тяжбах, расставшись с данной привычкой много позднее, тем доказав своё моральное превосходство над остальными народами, продолжающими изводить себя судами.

Что же до самой русской культуры, то ей особого значения во времена Сумарокова не придавали. Шла борьба за переосмысление доставшегося от предков наследства, изменялись формы, появлялось новое осмысление, но определённой точки зрения не существовало. Орфография и пунктуация использовались каждым писателем на свой лад. Доказать правоту было нельзя. Проще оказывалось перенять, либо выместить русскую культуру другой, что и происходило. В России появлялось всё больше петиметров, из-за чего ещё порядка ста лет избавиться от засилья галломанов не получится.

Сумароков постарался это высмеять, ни на чью сторону не склоняясь. Он не дал зрителю ни одного положительного лица, всякого наделив отвратительными чертами. Зрителю оставалось смеяться, ибо правда казалась излишне очевидной, либо она казалась непомерно лживой, в зависимости от взглядов наблюдавшего за действием человека. Все должны были уйти обиженными или радостными, ведь в выгодном свете никого не показали, в том числе и судей, подтвердив тем мнение народа о спорности принимаемых ими решений.

Итог простой показал после Сумароков. Жениху полагается содержать родителей невесты. Тот и будет выбран, кому это под силу.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Райдер Хаггард «Прекрасная Маргарет» (1907)

Хаггард Прекрасная Маргарет

Девиз Хаггарда — все беды от женской красоты. Вернее, от изумительной женской красоты. Не всегда, но в произведении Райдера обязательно, находится девушка, которой никакая из барышень в подмётки не годится. Этого вполне достаточно, чтобы за сердце такой красавицы начиналась борьба на уровне государств. В представленном читателю случае сошлись интересы Англии и Испании. И всё бы ничего, да снова внешний блеск исходит от дочери еврейского семени. Кажется, достаточно иметь отца еврея, как героиню Райдера буквально с яслей начинают желать видеть в качестве невесты.

От прошлого не убежишь — ещё один девиз Хаггарда. Отец Маргарет покинул Испанию, опасаясь суда инквизиции. Ему полагалось сожжение на костре за веру предков. Он обосновался в Англии, женился, воспитал дочь, слыл за добропорядочного христианина. Теперь дочери суждено против воли вернуться в Испанию, куда её обманом вывезет испанский гранд сомнительного происхождения. Как читателю видно, все действующие лица не так просты. Сложен в понимании и жених Маргарет — сын дворянина, выбравшего не ту сторону в войне Алой и Белой розы, вследствие чего он был лишён прежних владений.

Ситуация усугубляется сложностью взаимоотношений между Англией и Шотландией, союзницей последней обычно выступает как раз Испания. Ударишь испанца на улицах Лондона, так сразу ополчится каждый шотландец поблизости. И это при том, что спровоцировать драку, по мнению Хаггарда, было легко. Достаточно задеть честь дамы, спровоцировав тем благородного англичанина вступиться за неё. Инцидент в подворотне мог привести к вооружённому противостоянию с задействованием флота и армии. До того Райдер повествование не доводил — нагнетая обстановку, он позволял разворачиваться событиям по излюбленному им плану.

Третий девиз Хаггарда — новых историй не бывает, всё повторяется по одному и тому же сценарию. Снова человек теряет любимую девушку, бросается следом, настигает похитителя, терпит поражение, снова его настигает и опять ему проигрывает, продолжая идти следом, пока не закончится терпение у писателя, и на страницах не появится уникальное разрешение представленной читателю ситуации.

Схожая канва не умаляет интерес к произведению Райдера. Конечно, иной раз возникает желание прекратить мучения, отказавшись от знакомства с историей, когда знаешь, как действие будет развиваться. Только есть существенный момент, мешающий так поступить. Это возможность познакомиться с настоящим прошлым, в которое Райдер поместил действующих лиц, и возникающая необходимость смириться с неизбежным. В очередной раз кому-то из героев предстоит совершить жертву во имя всеобщего счастья.

В случае «Прекрасной Маргарет» происходящее на страницах приятно ещё и тем, что основного злодея поджидает не смерть или увечье, а общественное осуждение, должное стать для него самым суровым наказанием. Когда твои устремления не поддерживают люди, если граждане твоей страны готовы поднимать постоянно на смех тобою совершаемое, то разве получится спокойно существовать остаток дней? Впрочем, жизнь и до того не жалела человека, тем его озлобив и отправив на поиски счастья в другую страну.

Разве нужно говорить, что Хаггард строил повествование угодным лично ему образом? События на страницах могли быть построены отличными от представленных. Но автором является Райдер, поэтому другого ожидать не следует. Всё обязано закончится благополучно, пускай не все доживут до последних страниц. Главное, никто не отказывался от убеждений, как бы к ним не относились люди. Поднятый Хаггардом вопрос веры был и останется болезненным для людей: важно его решение принимать с высоко поднятой головой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Михаил Булгаков — Сочинения 1925 (январь-февраль)

Булгаков Том II

В 1925 году Булгаков продолжил плодотворное сотрудничество с «Гудком». И опять плодотворность оказывалась сомнительной полезности. В иной раз кажется, будто Михаил уже не знал, откуда ему брать материал. «Целитель», «Аптека», «Заколдованное место», «Коллекция гнилых фактов», «Удачные и неудачные роды», «Залог любви», «Чертовщина», «Мадмазель Жанна»: фельетоны для исследователей творчества и для самых горячих поклонников писателя.

Лучше всего получалось писать на злобу дня. Без бумажки на тот свет не пустят, но и с нею не пустят, если она без круглой печати. Ранее о мытарствах без сего важного элемента Михаил не говорил, теперь же настало время. Всякому документу полагается своя «Круглая печать». Нет её? Ищите того, у кого она есть.

Вот и печать на бумажке, давайте уже молоко, положенное по коллективному договору. Ну хотя бы дайте резиновые сапоги. А сапог резиновых нет. Их зимой выдавать будут. Сейчас же принимайте валенки. Какая «Гениальная личность» до такого додумалась? Ладно бы, одна была сия личность на страну. Так нет же. В каждой конторе по такой личности сидит. Где тут не станешь писать на злобу дня? Отчего же ничего не меняется, словно на смену Империи пришла такая же Империя, и после пришла такая же Империя, словно всё осталось согласно прежде кем-то заведённым порядкам.

Спросишь кого: почему подобное безобразие происходит? Понятен ответ и без того: «Они хочуть свою образованность показать». Каким именно образом? Наговорят людям множество непонятных слов, значение которых сами объяснить не в состоянии. Запутаются в терминах, зато выглядят умными. А как до дела дойдёт, то все учёные слова рассыпаются перед обыденностью, не имея способности стать понятными непосредственно при их исполнении. Коснись ораторов-умников, так они кроме умения говорить, ничего не умеют. Умели бы, на доступном всем примере давно доказали бы.

Читателю Булгакова полагается отдохнуть, ознакомившись с «Приключениями стенгазеты». Жил-был информационный листок, многажды его использовали, снова он служил агитационным материалом, испытывая жизнь на прочность. Его марали, рисовали карикатуры, использовали обидным образом. Но предназначался он для высокой цели — для выпуска периодической стенгазеты. Благая цель в России всегда понималась со странностью. Всякое начинание вскоре заканчивалось аховым результатом. Потому не быть информационному листку стенгазетой, ибо не хотят оную вести непосредственные исполнители, мотивированные лишь указанием начальства. Мотивировать, как известно, другим следует.

Закрыть февраль Михаил решил фельетоном-сновидением «Кондуктор и член императорской фамилии». Чего только не привидится человеку в ночном отдыхе от дневной суеты. Император может присниться, вся его фамилия и министры его. И будет он с тобою лично беседовать, ругая за прегрешения пришедшей ему на смену советской власти. Останется в холодном поту проснуться, тем избежав расправы от разгневанного правителя.

Произведение «Богема» по размеру не подошло «Гудку», поэтому Булгаков опубликовал его в «Красной ниве». Он рассказал будто о себе, на что поныне указывают исследователи его жизни. Представленный читателю литератор желал бежать из России, для чего написал пьесу о туземцах (не «Багровый остров» ли?), заработав этим деньги на дорогу. И быть литератору жителем заграничных стран, не встреть на пути он бдительных служителей страны Советов, заподозривших неладное. Пришлось литератору, как то додумывает читатель, обосноваться в Москве — в среде тамошней интеллигенции. И ведь правдоподобно рассказано, пусть и с вольными допущениями, поскольку пьесы о туземцах у самого Булгакова тогда не было, как не имел он её и в 1925 году, располагая лишь повестью.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Михаил Булгаков — Сочинения 1924 (ноябрь-декабрь)

Булгаков Том II

Мы за самоуправство на море ответим самоуправством на железной дороге: скажет кассир моряку. А мы за самоуправство на море и на железной дороге воздадим по заслугам в прессе, написав об этом: должен был говорить Булгаков. И не только говорил, а именно воздавал. Но о себе ему писать в «Гудке» особо не давали. О ком же писать тогда? Вот и пиши о самоуправстве кассиров на железной дороге. Если просят, отчего бы не написать: решал Михаил. Пусть ничего подобного не случалось, зато смешно читателю будет. Пусть хоть кто-то ответит за хоть чьё-то самоуправство. Не одним морякам доставались места буквально в туалете, так давайте разберёмся в причинах этого. Думается, фельетон «Война воды с железом» следует считать весьма правдивым.

В чём же беда советского общества? Почему оно такое озлобленное? Зачем воздавать, коли следует жить дружно? Может то от малой грамотности? Дать бы людям образование. Государство старается. Но как оно старается? Разве нужно о «Банных делах» напоминать? Данное поручение устранить безграмотность, выполняется теми же безграмотными методами. Не так разве? Возьмём за основу фельетон «Банан и Сидараф».

Существуют двухмесячные курсы. Пройдя оные, выпускники становились образованными людьми. Они, как бы, научились писать и читать. Они, как бы, знают основы основных наук. Они, как бы, политически подкованы. Но спроси их через следующие два месяца, заставь снова сдать экзамен: сдадут ли? А они его вообще могли сдать изначально, спрашивай с них, как полагается? Булгаков в том сомневается. Лучше продлить курсы, давать больше материала, уделять внимание каждому. Да кто этим будет заниматься? Михаил не говорит про учителей, но им ведь не думали платить за делаемую ими работу, если вообще думали платить, заставляя трудиться на добровольных началах. Зато сколько криков о повышении грамотности среди населения… Таким образом в России всегда отчёты о выполненной работе составляются — без различия, что на самом деле сделано. Отчёт пишется ещё до начала выполнения самих работ.

Кого же взять в пример? Давайте обратим внимание на фельетон «Собачья жизнь». По железной дороге Советского Союза с самого Дальнего Востока, изначально начав путь из Японии, везут собаку министру внутренних дел Австрии, разведением которой породы тот желает заниматься. Сколько же денег на это будет потрачено? На советского гражданина никто таких средств выделять не додумается. Тут же на одну собаку выделена круглая сумма. Животное может и умереть в дороге. Впрочем, размышляя глубже, вполне может оказаться, что граждане Австрии получают не лучше жителей Советского Союза, а на личных собак чиновники государства Советов готовы потратить не меньше заграничных коллег. Воистину, порою возникает желание, дабы к людям относились как к собакам, а к собакам — как к людям.

Помимо вышеозначенных, за ноябрь и декабрь Булгаков написал следующие фельетоны для «Гудка»: «Рассказ рабкора про лишних людей», «Под мухой», «Гибель Шурки-уполномоченного», «Звуки польки неземной», «Счастливчик», «Желанный платило», «Ревизор с вышибанием», «По телефону». Для издания «Красный перец» Михаилом написана заметка «Три вида свинства».

В случае совсем тягостных дум над текстом, рождались поэтические представления о действительности. Под пожаром могла возникнуть в воображении полька. Под её звуки языки пламени облизывали и пожирали, уничтожая не для огня построенное или выращенное. Под звуки польки творил сам Булгаков, облизывая и пожирая, уничтожая не для него построенное или выращенное. Но огонь не виноват, что оказался рождён, вынужден искать пропитание и обеспечивать существование.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Михаил Булгаков — Сочинения 1924 (август-октябрь)

Булгаков Том II

Разбавляя публикации в «Гудке», Булгаков находил слова для других изданий. Так фельетоны «Кривое зеркало», «Площадь на колёсах», «Египетская мумия» и «Обмен веществ» Михаил разместил в изданиях «Бакинский рабочий», «Заноза» и «Смехач» соответственно. О себе ли в них он рассказал? Согласно одному из фельетонов, рассказчик впервые приехал в Москву, ему негде ночевать, нужно бороться с холодом. Он отогревал себя чаем в трамвае, справляя нужду через специально проделанное отверстие. Если приходилось это делать на Арбате, то делал без смущения. Так бы и жил дальше, не подвинь его из трамвая советские учреждения, решившие разместиться прямо в вагоне. В другом фельетоне рассказчик в Киеве по аттракционам ходил. Исторг он из себя немерено. Когда же наступила пора посещения египетской прорицательницы, там и случилась основная хохма, выраженная в так любимом гражданами Советского Союза поиске политически несознательных.

Остальное, продолжающее находить место на страницах «Гудка», становилось всё меньше по форме и содержанию. Булгаков уподобился сочинителю забавных ситуаций, порою укладывающихся в один-два абзаца. Разбирать их содержание станет проявлением неуважения к творческим способностям Михаила. Фельетоны проще перечислить, иначе сказано будет более сообщённого читателю непосредственно автором.

В августе «Гудок» опубликовал следующие произведения: «Как школа провалилась в преисподнюю», «Допрос с беспристрастием», «На каком основании десятник женился?!», «Пивной рассказ», «Как бороться с Гудком, или Искусство отвечать на заметки», «Как, истребляя пьянство, председатель транспортников истребил!», «Брачная катастрофа», «Документ-с», «Сотрудник с массой, или Свинство по профессиональной линии». Как ясно из названий, всё ясно из названий.

В сентябре: «Три копейки», «Ре-ка-ка», «Игра природы», «Увертюра Шопена», «Колыбель начальника станции», «Не свыше». Как должно стать теперь понятно, аналогичным образом любят писать истории далёкие потомки Михаила, сообщая в личных дневниках истории подобного же забавного рода, но не делясь ими для публикации. Как знать, какие тогда гении пера живут среди нас, чьих имён мы не знаем, но о них будут знать наши потомки. Примерно так обстояло и с Булгаковым. Сомнительно, чтобы он был известен в широких кругах. Пока ещё он должен был выступать на позициях газетного работника, выпускающего сатирические репортажи.

В октябре: «Рассказ про Поджилкина и крупу», «Библифетчик», «По голому делу», «Проглоченный поезд», «Стенка на стенку», «Новый способ распространения книги», «Повестка с государем императором», «Смуглявый матершинник». Булгаков начал повторяться в сюжетах, на иной лад рассказывая об уже им сообщённом. Но он не устаёт и обличать современность. Михаил увидел нерациональное использование человеческих ресурсов, когда вместо экономии времени и улучшения качества получаемого продукта, начальство гоняет работников зазря, лишая их возможности отдохнуть на месте, предпочитая нагрузить дополнительными пустыми передвижениями, толку от которых не прибавляется. Увидел Михаил и новое отношение к литературе. Оказывается, небывалый спрос на книги обусловлен небывалым спросом на рыбу. Как это связано? Рыбу ведь надо во что-то заворачивать, так почему бы не в вырванные из книг страницы?

Возникает вопрос — разве можно так по верхам оценивать творчество Булгакова? Думается, ему самому не хотелось, чтобы в им написанном досконально разбирались. Не от лучшей ведь жизни он трудился на периодические издания. Ему, как любому писателю, мнилось желание работать над более крупными произведениями, чтение которых станет радостью читателя его книг, но не читателя газет и журналов, в которые после ознакомления с ними будут заворачивать ту самую рыбу, а то и без всякого прочтения даже.

Автор: Константин Трунин

» Read more

1 177 178 179 180 181 356