trounin.ru

Оценивать историю получается только с позиций сегодняшнего дня. Нельзя иначе понять, что именно побуждало людей к активным действиям. Поэтому нет ничего удивительного, когда советский писатель времён становления советского же государства видит в некогда происходивших процессах классовую борьбу. Не могли иначе люди бунтовать, побуждаемые к противлению вследствие очевидных для потомков обстоятельств. В случае Алексея Чапыгина приходится признать за Степаном Разиным неприязнь к власть имущим и душевную боль за угнетаемых представителей низший сословий и крестьян. Само казачество получилось у Чапыгина блёклым, словно разбойники обрели благородные порывы и стали этим жить.

Манера изложения Чапыгина наполнена экспрессией. Диалоги насыщены эмоциями, говорящим присущи особенности местных наречий, а сам разговор построен по типу выкриков из толпы. Примерно в такой же манере работал Серафимович, опять же в годы установившейся советской власти, будучи до того не настолько склонным возбуждать действующих лиц вседозволенностью. Такая особенность повествования не даёт читателю полезной информации, скорее усложняя восприятие текста. Нужно быть очень внимательным, чтобы разобраться в повествовании, где всё свалено в кучу и помимо бурных речей ничего не происходит, покуда автор не сменит сцену, где продолжит повествование, будто читатель полностью усвоил тот ряд событий, о котором он говорил ранее.

Чапыгин пренебрежительно относится к исторической составляющей романа. В части эпизодов роль главного героя неоправданно завышена, а иные моменты автором упущены. Он хотел показать зарождение революционных настроений в казацкой среде, становление непосредственно Разина, его участие в важных для страны событиях и борьбу с персами, закалившей Степана для дела всей его жизни. Собственно, за манерой изложения Чапыгина главный герой полностью теряется, когда ему следовало бы чаще появляться на страницах произведения.

Получается, что автор старался писать о том, чего читатель нигде узнать не сможет, кроме данной книги. Если же Чапыгину требовалось говорить про общеизвестные факты биографии Разина, то в сюжете это отражалось крайне плохо, словно автор действительно избегал сцен, знакомясь с которыми читатель мог остаться неудовлетворённым.

Тяжело определиться с отношением к казачеству на примере «Разина Степана». У Чапыгина получилось не самое удачное отражение стереотипа, представляющего казаков в виде отчаянных рубак, склонных к авантюрам и лёгкой возбудимости. Их побуждения обосновать не представляется возможным. Как и и желание отдельных представителей ратовать за лучшую жизнь. Чапыгин позволяет себе представить крайний вариант разудалых казаков, побуждая их к выполнению непосредственной обязанности, то есть к охране границ с превентивными бесконтрольными ударами по пограничным государствам, вплоть до агрессии на соседей внутри собственной страны.

Рассказать правдиво о Разине невозможно, учитывая отсутствие чётких свидетельств о нём. Подход Чапыгина к отражению прошлого лишь позволил Алексею облачить восстание в форму крестьянской войны. И с этим приходится соглашаться, ведь всегда и везде случались акты неповиновения самой незащищённой части населения, проистекающие именно от неудовлетворённости из-за действия властей, редко учитывающих интересы далёких от политики людей. Непосредственно, касательно Разина, данное обстоятельство послужило стимулом к усилению бунта казаков, чьи интересы вступили в противоречие с заинтересованностью государства в сохранении спокойствия после многолетней внутренней смуты. Чапыгин, однако, об этом не говорит.

Предъявлять претензии к исторической беллетристике — занятие неблагодарное и абсолютно ненужное. Восприятие произведения зависит сугубо от точки зрения непосредственно самого читателя, ищущего то, что ему нравится в художественных произведениях. Если хочется лучше понять прошлое, то читать стоит всё, чтобы потом придти к собственным выводам.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Жизнь определённо заслуживает пустого времяпровождения. Будь ты признанным писателем или гниющим наркоманом, смысла это не добавит. Выше головы прыгнуть нельзя, как и восстать из окоченевшей плоти. Важно не обращать внимание на происходящее вокруг, тогда будешь уверен в собственной правоте на сто процентов. А ещё лучше осознавать присущую тебе никчёмность, безостановочно упиваясь этим подобно Чарльзу Буковски. Да, Чарльз — ханыга. Нет, ему нисколько не противно, что его считают ханыгой. Он всё равно не прыгнул выше головы, а значит у него не было причин для уныния.

Буковски пишет о таком, о чём люди думают редко. Конечно, существует определённая группа людей, подобных Чарльзу. И может быть они даже читают его книги. Ведь что-то же они читают, сидя на скамейках пивной лавки. Но скорее им Буковски неизвестен, поскольку Буковски пишет о себе, довольно отличном от окружения. Его проза наполнена вымыслом. Авторская фантазия уносит читателя в мир падких на секс женщин и голубых мужчин. В остальном же несмываемая грязь.

Буковски непременно говорит от первого лица, используя в качестве главного героя рассказов себя, либо придуманного им на все случаи Чинаски. Они оба пьют в равной степени много, привлекательны для противоположного пола и стяжают славу на литературном Олимпе. Коли не скажешь о себе хорошо сам, то никто другой тем более не скажет. Поэтому стоит ли удивляться непомерно высокой авторской оценке касательно своих непревзойдённых коротких историй. Если поверить Буковски на слово, то лучше писателя на планете до него ещё не было и не будет после его смерти. Кто не успел похвалить лично, тот зря жил, а если умудрился родиться тогда, когда Буковски умер, то не стоило и появляться на свет.

Самокритика Чарльза нисходит до признаний, вроде гениальности в духе гениальности. Яснее говоря, Буковски не умел писать плохо. Любой сумбур, отбитый им на печатной машинке, является шедевром. У него может отсутствовать внятное начало, быть скомканной середина, но в конце обязательно следует логический вывод, чаще всего никак не связанный с предшествующим текстом.

Логику своих произведений определяет лично Буковски. Он не просит хвалить — похвалит себя сам. Он не просит учить жить — поучительный тон ему самому свойственен. Единственное, с чем Чарльз не соглашался, так это с позицией общества касательно человеческих пристрастий. Буковски готов был дать людям право на самоопределение, искренне радуясь, что дозволено пить алкоголь. Употребляй он наркотики — ему пришлось бы тяжко. Поэтому Чарльз не одобряет якобы правильных суждений, намекая на такую же вредность монотонного труда, взрывающего мозг, ничем не лучшего по своему воздействую на организм, как допустим марихуана, расплавляющая мозг, доводя до такой же стадии отупения.

Внутренняя философия Чарльза Буковски имеет право на существование. Такая точка зрения может в будущем восприниматься адекватным отражением деградирующего общества, ханжески осуждавшего то, что отказывалось осознавать. В своей основной массе человечество рабски следует нужде жить от зарплаты до зарплаты, отказывая себе в удовольствиях. Можно до старости отрабатывать банковскую ипотеку и, истощив себя, отправиться в лучший из миров, так и не поняв, ради чьего счастья старался. Никто не говорит о необходимости всё бросить и начать топить себя в алкоголе — пусть у каждого будет право на собственный выбор.

И не надо палить в убегающее одеяло…

Автор: Константин Трунин

» Read more

Когда вы услышите «Три» — можете перестать читать.

Куда движется литература Франции? Отчего так много в тренде авторов с сомнительного качества сюжетами? Какого писателя не возьми, обязательно сюжет круто меняет направление, а происходящее на страницах призвано шокировать читателя или вызвать у него недоумение. Гийом Мюссо обладает ровно такими же качествами, как и его собратья по перу. На выходе получается усталость от однотипности. Ознакомиться с художественными произведениями можно, но они будут забыты уже завтра, если не сейчас же.

Зияющая дыра в беллетристике, как характеристика произведения «Потому что я тебя люблю». Требуются ли для этого объяснения? Ежели читатель обманываться рад, то ему открыты ворота авторской фантазии, построенной на искажении реальности. Мюссо извращает все детали, строя таким образом сюжет. И пусть описываемое им подвергается сомнению, это не имеет значения. Важнее продвигать повествование вперёд любыми способами, чем Мюссо и занимается. Не вонючая подмышка Джо… и на этом спасибо.

Пусть центральной темой становится драма родителей, чей ребёнок был похищен. Для Мюссо это повод наполнить обыденное происшествие ворохом скрытых деталей. Читателю будет постепенно открываться правда, буквально мизерными вкраплениями. Всё оказывается не таким запутанным, как кажется по мере раскрытия деталей, но сам результат оказывается неудовлетворительным, ставшим порождением авторской фантазии, чем Гийом всё и объяснит. Так стоило ли ставить сей эксперимент?

Мюссо постоянно перекручивает. Все действующие лица оказываются отрицательными персонажами. Каждый наделён отталкивающими чертами, словно автор желал выжимать читателя, пока не получит требуемую ему квинтэссенцию гнева. По ходу повествования достанется и главным пострадавшим, над чьими проблемами не стоило задумываться. Тут провокация со стороны Мюссо, либо Гийом специально заложил в повествование мины. Читатель наступает — следует взрыв — автор обнажает очередную порцию фактов — следуют яркие впечатления. Только долго ли радует человека полёт мухи? В конце концов появляется желание устранить монотонное жужжание: слишком часто взрываются мины.

Может Гийому следовало рассказать историю с конца? Открываемые им подробности действительно шокируют читателя, но и планомерно выстроенный сюжет мог более радовать, нежели поиск ответов на загадки, проистекающих из других ответов на другие загадки. Ситуация получается такой, что о книге толком ничего нельзя рассказать, так как это нарушит восприятие того, кто с ней решил ознакомиться. Остаётся говорить общими словами и не вдаваться в конкретику, что в свою очередь приводит к недопониманию для тех, кто произведение уже читал.

Ещё одна особенность повествования Мюссо исходит из мимолётности предлагаемой им истории. Читатель её обязательно забудет, если никогда к ней не вернётся. А если вернётся и вспомнит сюжет, тогда зачем ему читать произведение, основной смысл содержания которого сводится к шокированию, уже бесполезному, поскольку сюжет наперёд известен. Может быть читатель сможет открыть для себя ряд упущенных деталей, после чего ему станет понятней механика меняющихся иллюзий. Впрочем, иная дыра может поразить бездонностью.

Читатель мог уже задуматься, встретив в данном тексте упоминание «вонючей подмышки Джо». В самом деле, какая такая «подмышка», почему «вонючая» и кем является «Джо»? Ничего сложного тут нет. Мюссо настолько любит погружаться в бытовое описание нелицеприятных моментов, приводя их в довольно пространных включениях, что сравнения с американским писателем альтернативщиком возникают сами собой, тот тоже любит томить читателя до конца, доводя его до приступов тошноты. У Мюссо происходящее не настолько красиво, хотя включения прочувствовано обыграны.

Три.

» Read more

А стоит ли верить анонимным источникам, якобы подбрасывающим мемуары известным писателям? Они порой о таком рассказывают, что плохо соответствует действительности. Например, мемуары некоего офицера царской и в дальнейшем генерала советской армии за авторством Валентина Пикуля служат ярким тому доказательством. Главный герой произведения «Честь имею» аналогичен Мюнхгаузену, поскольку берёт на себя сверх возможного и воистину должен быть человеком-эпохой, настолько многое он видел и в ещё большем количестве событий принял участие лично.

Не простого героя предлагает Пикуль читателю. Его родословная связывает данного персонажа с родами Рюриковичей и Карагеоргиевичей. Он участвовал в англо-бурской войне. Ему доподлинно известны все обстоятельства покушений Неделько Чабриновича и Гаврило Принципа на эрцгерцога Франца Фердинанда. Он в лицо осуждал Фридриха Паулюса. Для полноты картины не хватает оказания влияния на Сталина и участия в самоубийстве Гитлера.

Говорить о содержании произведения стоит в духе понимания приключенческой составляющей, разбавленной политикой и сомнительного качества историческими фактами, весьма удивительными, расходящимися со словами современников и исследователей из последующих поколений. Пикуль напрямую обвиняет царскую власть в том, ровно в чём была повинна и власть советская, только Валентин расставляет приоритеты так, будто именно революция образумила Россию и позволила ей крепче встать на ноги. Например, царь отверг идею скорострельного оружия из-за необходимости беречь и без того редкие патроны. Что же тогда говорить об отказе от необходимости создавать противотанковое оружие и непосредственно танки, если металла на пули не хватало? Но если вдуматься, то во влияние танков на ход сражений до Первой Мировой войны мало кто верил, а может и никто не верил, кроме Уинстона Черчилля. Правда зачем об этом говорить, учитывая от чьего лица Валентин Пикуль строит повествования — тот соврёт и не покраснеет.

Роман «Честь имею» примечателен включённой в него историей Сербии. Пикуль подробно рассказывает о противостоянии Карагеоргиевичей и Обреновичей, боровшихся между собой за право царствовать после освобождения от османского владычества. Интерес главного героя понятен, он симпатизирует потомкам Карагеоргия, учитывая свою причастность к оному. Он не жалеет грязи, обливая политических оппонентов: обвиняя во всех грехах, начиная от прозападных взглядов в пользу Австро-Венгрии и заканчивая укором за доведение до разорения собственной страны. Постепенно повествование переходит к важнейшему эпизоду в истории Сербии, через террор её населяющих народов, ставшей первопричиной для развязывания крупномасштабных боевых действий, послуживших звеном к мировому переустройству, выразившемуся последующим падением империй.

Главный герой произведения сам себе беллетрист. Он не только рассказывает о том, в чём участвовал, но в той же манере исписал страницы про то, чего знать не мог. В плане органичного вплетения сторонних сюжетов для формирования общей канвы получилось идеально, если бы это не расходилось с логикой описываемого. Поэтому вера в правдивость слов главного героя катастрофически низка, исключая случаи, в которых читатель будет рад считать себя обманутым. Не совсем понятно, зачем читателю принимать на веру рассказываемую историю, далёкую от настоящей истории, однако поданную под видом именно правдивой истории.

Другим важным аспектом повествования является идея панславизма. О ней Пикуль говорит излишне часто, оправдывая чаяния русского народа на обязательное объединение славян. Стоит довериться автору, ведь некогда данная идея захватывала умы мыслителей, вполне допускавших возможное прекращение брани между восточными и западными славянами при издревле сохраняющих обособленность от их дрязг представителей южнее располагающихся стран. В этом плане главный герой истинный космополит — он терпимо относится к немцам, без возражений принимает поляков; может в этом крылось его умение всюду казаться своим, что позволило ему быть двойным агентом, водя за нос абвер и гэбистов.

Таково мнение о романе Валентина Пикуля. Честь имею!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Будучи куском плоти, главный герой «Жизни не здесь» Милана Кундеры, всегда ощущал себя чем-то лишним, словно исторгнутым на потребу чужим прихотям. Он родился во время Второй Мировой войны, а осознавал себя уже в социалистической Чехословакии. Ему бы жить в империи и стяжать славу поэта-революционера, но всё свершилось до него, и никому более не нужны порывы раненной души. Настала пора петь во славу республики. Сможет ли это сделать главный герой? Читателю не стоит спешить, Кундера обо всём расскажет, поставив точку там, где следует.

На фоне начала повествования гремит война. Мать главного героя она не заботит. Ей важнее родить ребёнка, выкормить его грудью и остаток жизни пребывать в расстройстве от дряблого живота. Мальчик, в силу естественных причин, станет набирать вес, получит первые представления об окружающих вещах и начнёт учиться, испытывая требуемые по возрасту муки от необходимости завести интимные отношения с противоположным полом. Всему уделяет внимание автор, излишне делая акценты на проблематике сексуальных потребностей. Если главный герой для них ещё мал, то Кундера выместил желание описывать коитус на его матери, невзначай укладывая её в постель к мужчинам, словно так и должно быть, хотя никаких доводов к тому в тексте не приводится.

Поскольку главный герой будет испытывать тягу к поэзии, Милан заранее создаёт на уровне его восприятия способность видеть мир другим. «Жизнь не здесь» наполняется аллегориями, грамотно трактуемые действующими лицами. Всё объясняется просто, стоит проявить фантазию: как по положению звёзд определяется настоящее, так и Кундера находит решение для понимания возникающих картин в голове поэта, рисующего на бумаге людей без голов или заменяя их на пёсьи морды.

Главному герою свойственно уходить в себя, проживая, помимо своей жизни, чужую, наполненную приключениями, преимущественно интимного характера. Кундера продолжает испытывать терпение читателя, превращая повествование в авантюрный любовный роман, парадоксально выстраивая сюжет с наполнением в виде странноватых историй, ставших плодом его дум. Милан не может обойтись без сексуальных сцен, смешивая их с основным повествованием.

Кундеровский персонаж может искать вдохновение даже в самоудовлетворении, которому будет полностью отдаваться. Милан не считает подобное зазорным, наоборот настаивая на необходимости практики мастурбации, способной уравновесить пыл главного героя, дабы он не наломал дров и сохранял спокойствие. К сожалению, это не убережёт молодого поэта от политического ажиотажа. Коммунисты придут к власти, чему главный герой окажется рад. Он никогда не ощутит наложенных пут, чему, возможно, поспособствовало буйное воображение.

Читатель не сможет дать ответы на возникающие у него вопросы. Кундера постоянно резко поворачивает сюжет, не давая пояснений, создавая ощущение нереальности происходящего. На страницах не ощущается война, мало заметны пражские волнения, действующие лица аналогично совершают невразумительные поступки, не имея к ним склонности. Автор требует половой распущенности — она появляется на страницах. Кундера желает сделать из поэта коммуниста — главный герой окрашивается в соответствующий тон. Возникла надобность свести повествование к трагедии — автором выбирается сомнительный способ, слабо осознаваемый в границах Чехословакии.

Милан обязательно забудет, о чём он хотел рассказывать дальше. Он выберет раздутые сцены, якобы уместные, но совершенно лишние. Читателю становится очевидной усталость Кундеры от описываемых событий. Его герой повзрослел и требуется строить жизнь придуманного персонажа согласно меняющимся условиям. В такой ситуации продолжать повествование становится бессмысленным занятием. И Кундера перестаёт терзаться. Жить нужно в другом месте и с другими персонажами, поэтому поэт заранее обречён.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Человек должен становиться лучше, страдая и получая отдачу в виде ушибов и повышения моральных качеств. А если дело происходит в армии, где всё зависит от начальства, весьма чуткого к деятельности подчинённых, чья тяга к рационализаторству может сгубить их самих? Возникает необходимость в ужесточении внутренних порядков, уберегая себя от нежелательных последствий. Но разве можно справиться с желанием поступать на благо общих целей? Обязательно найдутся те, кто сможет добиться своего, осуществив задуманное и заслужив уважение, а иные упрутся в стену и ничего не сделают.

В предлагаемой для внимания читателя Рыбиным армейской части служат военные, объединённые задачей сделать всё ради сбережения Родины от агрессии противника. Пусть ныне враг является примерным — это не отменяет важность периодически устраиваемых учений. И вот где-то в казахских степях обосновался гарнизон, обязанный послужить примерным представлением для понимания текущего положения армейского дела. Железные руководители ушли, уступив место молодым, которые помнят о Великой Отечественной войне и познали на личном примере её невзгоды.

Самое главное на поле боя — скорость. Успех военных операций зависит от способности командующего состава находить решения в постоянно изменяющихся условиях и помогать на всех этапах, следя за выполнением приказов. Помимо этого огромную роль имеет подготовка солдат, а также их умение мгновенно приступать к выполнению поставленных задач. А поскольку Рыбин описывает будни граждан Советского Союза, то читатель понимает, отчего военные стараются постоянно улучшать показатели, в том числе и в тех сферах, где им проявлять себя не полагается.

Допустим, есть мобильная установка, разворачивающаяся в заданном месте. Как сделать так, чтобы не просто успешно отстреляться, но и сделать это в короткий срок, опередив действия противника? Именно этим озабочены действующие лица, едва ли не в секрете от начальства продумывающие этапы процесса и желающие применить наработки на практике. В бою их знание должно принести положительный результат, а в случае успешных учений, должно принести повышение в званиях. Однако, чрезвычайных происшествий никто не отменял. Значит, Рыбин обязан показать, как трудно новаторам проводить в жизнь задуманное, упирающееся в глухую стену осторожничающего начальства.

Действующие лица «Рубежа» постоянно пребывают в конфликтах интересов. Это нормальное явление, учитывая разность подходов каждого. Одним хочется видеть армию, словно потешные петровские полки, делающую всё по уставу. Другие не против облегчить существование солдат, позволив им сообща улучшать оборонительные способности страны.

Главное, где развернётся действие, это учебное поле, на котором нужно будет проявить полученные знания и не позволить противнику склонить перевес в свою сторону. Вот тут как раз и пригодятся умения соображать и применять наработки. Разумеется, советская армия не могла ударить в грязь лицом, пускай в её рядах имелись криворукие и трусы-паникёры. Моральное преображение обязательно наступит. А коли так, то никакой противник не опередит Советский Союз в военных науках.

Советского Союза ныне нет. Но многое ли поменялось в армии от этого? Любая армия любого государства испытывает одинаковые проблемы и преследует идентичные цели. Первоначальной задачей является оборона, чему способствуют регулярные учения. Военных беспокоит, как лучше отразить нападение противника, рассмотрев различные варианты. И без рационализаторства надеяться на целостность границ не приходится. Если все будут озабочены действиями во благо страны, то такую страну сломить практически невозможно.

Порядки нужно ломать. Армиям необходимо меняться. Время рукопашных прошло, поражать врага ныне стали на расстоянии. Проблематика взаимоотношений останется. Тут уж ничего не изменить.

Автор: Константин Трунин

» Read more