trounin.ru

Все мы куём золотую розу, ради которой живём, а после умираем, оставляя вместо себя труд рук своих. Паустовский дал конкретный пример — он рассказал о писателях, то есть о людях, чья жизнь наполнена созданием текстов, продолжающих существовать бесконечно долго, продлевая жизнь покинувшего мир человека. Для лучшего понимания сего утверждения Константин привёл легенду о юноше и его любви к девушке, результатом чего стало изделие, созданное ради одной цели, в итоге нашедшее применение в другом. Так и писатели трудятся во имя личных представлений о должном быть, что трактуется потомками на разный лад, и редко на тот, который стремился вложить сам автор.

Слово родилось в устах человека для передачи информации. Письменному слову предназначалось оную закрепить. Художественное слово позволило иначе понимать происходящее, вплоть до отражения иных взглядов на действительность. Цивилизованный человек не должен делом демонстрировать устремления, когда достаточно об этом сказать. Побуждение к вооружённому сопротивлению всё равно пройдёт через слова. И когда потерпит крах устное слово, разгорится конфликт с применением силы, но когда и он исчерпает возможности, верх возьмёт слово письменное, преображающееся в художественное, в красках раскрывая представления, побуждая верить, сочувствовать и стремиться помочь. В идеале так, но на самом деле иначе. Покуда одни унижают других, противящиеся им стараются бороться как раз цивилизованными методами, только у Паустовского диким народом представлены европейцы, тогда как филиппинцы — нация благородных людей.

Оставим борьбу за права. Писатель, свободный от ограничивающих его творчество условий, должен стараться создавать новое. Это утверждение, отсылающее читателя к футуризму, понимается иначе, если об этом взялся судить Паустовский. Развивая мысль дальше, видя многое подобие подобий, уподобляющих литературу горе из без смысла исписанных страниц, начинаешь желать свежей порции слов, выделяющей писателей из потока графоманов. Лучше в течение десяти лет молчать, «уйдя в народ», дабы под впечатлениями творить на протяжении оставшихся лет. Таким образом поступали, допустим, Максим Горький и непосредственно Паустовский.

А как же писать так, чтобы оказаться востребованным у читателя? Единого рецепта не существует. Константин привёл в «Золотой розе» разных авторов, чей труд имел мало сходных черт, что не влияло на производимый ими продукт. Пиши хоть по заранее составленному плану или импровизируй. Твори утром, днём, а хочешь и ночью. Выводи слова на бумаге карандашом, ручкой, любым иным образом. Погрузись в тишину, шум или гам. Это не обеспечит успеха, важно содержание создаваемых произведений.

Паустовский мыслит масштабно, забывая про иные материи, которым читатель подвержен сильнее. Писателю важнее состояться в обществе, тогда к нему скорее придёт признание. Ежели он будет творить наедине с собой, никому не показываясь и делясь написанным только с друзьями, то чаще такие писатели ничего не добиваются при жизни (не считая редких исключений). И это при том, что творчество состоявшихся чаще ничего из себя не представляет, а труд обойдённых вниманием писателей способны оценить лишь потомки, не подверженные истерическим симпатиям прежних поколений, вследствие чего некогда популярные авторы уходят в тень и растворяются в безвестности.

Представленные на страницах «Золотой розы» портреты писателей не поражают воображение. Определившийся с собственным мнением читатель, скорее всего, не согласится с выводами Паустовского. Константин поделился собственным частным мнением, симпатизировать которому нужно с осторожностью, дабы не позволить сформироваться личным стереотипам, от чего представление о ком-то создаётся со слов других. Нужно самому вырабатывать мнение!

Автор: Константин Трунин

» Read more

Потомки ничем не обязаны предкам. Жизнь разводит людей, заставляя их искать повод для вражды. И нет лучшего аргумента к возрождению противоречий, каким является память. Именно так случается в действительности. В художественных произведениях иначе — родственная кровь требует сближения и восстановления прежде оборванных связей. На страницах создаётся идиллия, весьма редко встречающаяся в таком же виде на самом деле. Вот и у Паустовского всё начинается с восстания декабристов в суровое для России время и заканчивается в современные автору дни, когда страна оказалась окутанной человеческой дружбой (sic!).

Место действия Константин выбрал далёкое — Аландские острова (архипелаг на юге Финляндии), где располагался Камчатский полк. Через эти земли пробирались в Швецию участники восстания декабристов. В центре повествования оказались Бестужев и Тихонов, офицер и солдат. Ничем не обязанные друг другу, они приняли смерть при разных обстоятельствах, в результате чего их похоронили в одной могиле. Но гибель сих людей всё-таки имела связь, о чём предстоит узнать далёким потомкам.

Судьба складывается на пользу литературных персонажей, оказывающихся в необходимом месте в нужное время. О чём требовалось забыть, то продолжает толкать вперёд. Разросшийся род мог бы забыть предков, умерших вдали от родной земли, но такого не случается. Желание найти пропавшего родственника даёт жизни движение, заменяя собственное существование. Потому у Паустовского всё подходит к тому, что могиле быть обнаруженной, а семьям восстановленными. Но требовалось ли это действующим лицам произведения? Автор за них решил, как именно им мыслить, отложив прочие дела в долгий ящик, с коими пусть не они сами разбираются, а занимаются следующие поколения.

За бурными событиями XIX века расцветает богатый революциями XX век. Поиски приходится продолжать на фоне матросских бунтов, обеспечивающих одному из действующих лиц быстрый рост в званиях. Иначе ему не найти желаемого, покуда он не получит управление над передвижениями корабля. Остаётся сконцентрироваться на единственной задаче — необходимости распутать клубок, завязанный на мимолётной интимной связи Бестужева за два дня до смерти, а после пойти по следам Тихонова, разыскивая его родственников близ Петрограда.

Прошло порядка ста лет с восстания декабристов. Зачем семьям объединяться? Они связаны мгновением, когда более в их истории схожего нет. Разве нет более важных дел, нежели установление уже ставшей бесполезной истины? Безусловно, идея представляет интерес, она прекрасно реализована, но мысли не могут обрести покой, не видя за порывами персонажей настоящей сути, кроме притворного желания помнить о тонкой ниточке, толком ничего и не связывавшей, дабы ныне ей придать вид крепкого каната, способного удержать тех, кто и не думал вспоминать о прошлом.

Если допустить сближение родственников (давайте их называть именно так), то чем это грозит в будущем? Паустовский может считать, будто на данной почве зародится дружба, помогающая сохранять стойкость в трудную минуту. Читатель же будет думать иначе, понимая, как скоро ставшее известным обрастёт домыслами, породив множество допущений, с которыми другие члены семьи соглашаться откажутся, вследствие чего важный эпизод станет основой драмы. Забытому потому и полагается оставаться забытым, дабы не вспомнили, попутно додумав обстоятельства, к действительности не имеющие отношения.

Было ли в реальности нечто похожее, о чём рассказал Паустовский? Обязательно подобное с кем-то произошло. В это не верится, но жизнь человека подвержена парадоксальности, чему сложно поверить, но поверить всё-таки можно. А вот литературным сюжетам доверия нет.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Всякий персонаж Вильямса — предатель. Нельзя шагу ступить, чтобы не оказаться в дураках. Начиная путь с желания продать автомобиль, главный герой будет втянут в череду событий, выбраться из которых без проблем с законом не получится. Предстояло плёвое дело — ограбить дом женщины, убившей мужа-банкира. По свидетельствам нанимателя там должна быть большая сумма денег. А какой американец не мечтает спешно разбогатеть? Правда, совершая противоправное действие, их мозг постоянно точит мысль об электрическом стуле. Но жизнь разрушена, перспектив никаких, поэтому риск кажется оправданным.

Чарльз рассказывает историю от первого лица. Его герой — бывший спортсмен, иногда до сих пор узнаваемый на улице. Прошлое никак не помогает ему, лишь служа утешением в минуты особо тягостных раздумий. Может и не быть ему участником описанных в произведении событий, не знай о нём замыслившая преступление девушка, сама настроенная крайне решительно. Кто она? Рассказанная ею история окажется вымыслом, чему главный герой поверит, как поверит всем прочим, узнавая детали недавно случившегося ограбления банка.

Читатель всерьёз воспримет информацию, будто полиция в США всеведущая и всесильная. Она сразу берёт след, стоит случиться правонарушению. Без каких-либо уведомлений, просто понимая, когда и куда следует направиться, дабы обезвредить совершившего проступок человека. Под таким видом Вильямс представляет сюжетную канву, развивающуюся на страхах главного героя, бегущего без оглядки и глубоко прячущегося, надеясь отсидеться и переждать поднятого его действиями шума.

Внутренние переживания ломают миропонимание представленного читателю героя. Он настолько подвержен паническим атакам, подаваемых под видом действительно происходящего, что немудрено оказаться ему в доме с жёлтыми стенами. Разве может быть иначе? Порученное ему задание рушится с проникновения в дом. Должная отсутствовать, хозяйка в пьяном угаре слушает музыку, её пытается убить другой проникший в дом человек, а после ложь громоздится на ложь, где не понять истинной картины происходящего.

Главному герою произведения требуется разобраться, поскольку никто не говорит правду. Он узнаёт подробности из газет и по радио, тогда как хозяйка (так и не ограбленного им дома) становится новым компаньоном. Кто же затеял всё происходящее на самом деле? Первоначальный заказчик уже мёртв, прочие убийцы заключены под стражу, осталось сорвать куш. До последних страниц читатель не узнает о сером кардинале, но не узнает его и по завершению произведения, если не собирается обдумать поведанную Чарльзом Вильямсом историю.

Без позитивного начала не будет и положительного завершения. Лёгкие деньги — зло: таков итог, преподанный читателю. Но разве в лёгких деньгах причина следующих за надеждой на их обретение неудач? Во всём следует винить главного героя, решившего добиться лучшего, в результате лишившись последнего. Он имел возможность выйти из дела, очистить совесть и продолжить бедствовать в качестве честного гражданина. Его всё равно продолжали удерживать деньги, из-за чего он не решался отказать себе в праве на владение ими.

Не нужно стараться перехитрить человека, умеющего это делать лучше тебя. Пока ты стараешься менять реальность вокруг, реальность изменяет тебе. Ежели поймёшь, останешься при прежнем. Коли продолжишь, рыжим окажешься сам. Перебороть обстоятельства получается редким люди, обычно предпочитающим молчать о достигнутом. Кому не везёт, те стремятся излить о том душу миру. Вот в такой ситуации и оказывается главный герой произведения Чарльза Вильямса. Не умея добиться желаемого, он расписывается в неудачах. Сожаление тем он не вызовет. Впрочем, произведение написано не его рукой.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нужно уметь себя организовывать. Почему бы не взять пример с Александра Горбова и не создавать каждую пятницу по рассказу? Не может быть такого, чтобы за неделю не возникло идеи, и она не успела дойти до требуемого для её воплощения вида. Писать можно обо всём, без привязки к чему-либо. Сугубо о беспокоящей проблеме, какого бы рода она не была. Если будет похоже на фанфик, то никто от того не пострадает. А если читатель примет рассказанное за анекдот, то тем лучше, ведь плохую историю анекдотом не назовут.

Преобладающая тематика рассказов Горбова — фэнтезийная. Александр сводит в мир драконов, эльфов и гномов проблемы современного ему мира. Как будет выглядеть ипотека на сто пятьдесят лет? Читателю предлагается наглядный пример. А как дракону организовать банк, дабы золото в его пещере прирастало само по себе? Достаточно выпустить бумажный эквивалент, пускай и без каких-либо гарантий, что он эквивалент обозначенной на нём суммы.

С сарказмом Александр смотрит на происходящие в мире события. Почему американцы снимали высадку на Луне в условиях Голливуда, на самом деле её посетив? Может они встретили инопланетян? Или то опять были происки русских? А Гэндальф точно не бывал среди кавказских народов, не ел шашлык и не пил с ними вино? И разве всем известные объекты археологического наследия не возводились в прежние времена для сборищ вроде G20? Фантазия Горбова позволяет другим взглядом оценить встречающиеся в жизни затруднения, находя для них хоть и мало похожий на правду ответ, но всё равно кажущийся близким к настоящему положению дел.

Можно представить, что к Золушке явится не фея-крёстная: её посетит крёстный отец! Умный мужчина знает, как тяжко вскоре придётся королям, ибо полетят их головы от революционных порывов подданных. Так не лучше ли вместо бала отправиться в университет, после найдя умного мужа, составив с ним пару, прославившись на весь мир? Можно представить и побег Ленина из Мавзолея. Какая может быть причина? Допустим, экскурсионная группа из Гаити умеет такое, отчего гражданам данной страны давно пора запретить въезд в Египет.

Популярные в писательской среде персонажи-попаданцы достойны правильного их осмысления. Сваливаются они в неограниченных количествах со своими уникальными способностями на головы жителей иных миров и временных отрезков, что пора бы это как-то отрегулировать. Например, предъявлять завышенные требования, дабы отвадить сразу по прибытии. Пусть в другом месте реализуют свою судьбу.

Тем, кто надеется на лёгкое решение проблем, пользуясь различным чудодейственным инструментарием, Горбов советует крайне простое средство, эффективнее любых магических заклинаний и пространственных коллизий. Желающим купить папоротниковый мёд, Александр аналогично спешит открыть глаза, без лишних объяснений доказывая необходимость думать головой, только потом доверяя чужим словам. Что уж говорить про пользующийся спросом Эскалибур, за который хватается всякий спаситель определённых обстоятельств, уповая будто бы на свыше посланную на его плечи тяжесть по решению чьих-то проблем, когда оный и стоит как-то назвать, то ломом, либо ещё проще — плацебо.

Красным томом «Книга пятничных рассказявок» не ограничивается. Будут тома и иных цветов, когда для того подойдёт срок. Александр продолжает писать рассказы по пятницам, выкладывая их в свободный доступ. Кому желается прочитать, тот легко их найдёт. Сказать же более затруднительно, поскольку автор и без того позволяет читателю проникнуться плодами его дум, для чего нет нужды прибегать к услугам посредника.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Читавшие «Мясной бор» Гагарина знают, как боролась и утопала в болотах Вторая ударная армия, не было места иным мыслям, кроме как вырваться из окружения. Советских солдат превратили в крошево из костей. Гранин иначе взглянул на те дни, взявшись отразить события вокруг блокады Ленинграда на собственный лад. Его герой — молящийся богу ополченец, готовый принять любое ниспосланное ему указание, лишь бы избежать смерти, ведь ему противостоит подготовленная к войне немецкая армия, а его родная страна ничем не желает помочь его выживанию. При этом нет особой жестокости, кроме нелепой случайности, непременно грозящей гибелью. Обещанного кровавого исхода не наступает, поскольку судьба хранит главного героя повествования, успевающего не только жениться, но и твёрдо знать, что обороняемый им город в действительности однажды сдался, но немцы тогда отказались входить, не желая брать Лениград без оказания сопротивления его жителями.

Представляемые профессионалами, немцы боялись советских солдат, бросаясь в ближайшую канаву, только бы с ними не сталкиваться. Эти же немцы падали под пулями советских снайперов, вооружённых ружьями с прицелами. И при этом каждый советский воин знал — жить ему в условиях боевых действий ровно четыре дня, ибо такова средняя продолжительность жизни солдат. Когда настигала смерть, следовало внимательное рассмотрение каждого случая, должного быть героически описанным, для чего приходилось основательно размышлять, каким образом отразить данные мысли на бумаге. При огромном количестве жертв находилось время выдумывать и сочинять: так полагает Гранин.

Одиночное отступление пронизывает повествование Гранина. Когда советский солдат оказывался оторванным от армии, он скрывался от противника, неся в сумке для противогаза гранаты и хлеб. Остались ещё деревни, где можно было доить коров и выслушивать от местного населения, как они костерят советскую власть. Не смущали отступающих наступающие холода, тогда как они пугали немецкое командование. Может легче было танкистам, скрытым от врага бронёй? Отнюдь, им запрещалось покидать боевую машину, вследствие чего они принимали полагающуюся им смерть, либо спасались и их казнил советский военный полевой суд.

Не слишком ли много подробностей о войне знает Гранин? Он в курсе того, чему не мог быть свидетелем ни он, ни описываемый им лейтенант. Но Гранин и не заверяет, будто он то непосредственно мог лицезреть. Ему нечто становилось известно, о чём он и решил поделиться с читателем, спустя порядочное количество лет после завершения войны. Он слышал и может видел расстрелы своих, находился в госпитале на излечении, женился, доил тех самых коров и, разумеется, отступал, нарушая ещё не вышедший приказ «Ни шагу назад». Но он ни слова не сказал про саму оборону Ленинграда, крах советской армии под его стенами, просто всё это случится позже, о чём он не решился поведать, перейдя сразу к восстановлению города.

О потерях в советское время не сообщали. Гранин громче остального оглашает сей факт. Люди умерли, заслужив тем себе посмертный почёт, потревоженный единицами ветеранов, оставшихся до сих пор в числе живых. Да не всякий из них взялся говорить в столь отрицательном тоне, до какого снизошёл Гранин. Ведь успел же написать книгу воспоминаний о войне «Не убит подо Ржевом» Сергей Микаэлян, с той же честностью поведав о тяжёлом положении советского государства при нападении Третьего Рейха, но дав противоположное представление об увиденных им боевых действиях: требовалось отразить наступление противника, и добровольцы записывались в армию, не думая, что жить им осталось четыре дня. А у Гранина действующие лица только и ждут, когда их настигнет смерть.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Большая книга требует приложения больших усилий для её написания, если автор не является графоманом. Горького не обвинишь в желании писать ради необходимости ежедневно создавать определённое количество печатных знаков. Ему потребовалось два десятка лет, чтобы создать новое крупное произведение. Но о чём оно должно было быть? Писать о новой жизни не так легко, ибо непонятно, к чему она вела советское государство. А вот вспомнить о прошлом было легко, особенно в связи с наконец-то победившей революцией. Требовалось показать, как существовали люди, дожив до отречения царя.

За основу Горький взял семейство, дав ему фамилию Артамоновых. Изначально планировалось представить их в образе вырожденцев. Нужно было построить повествование так, чтобы читатель убедился в гибельности совершаемых ими действий. Это не должно было затруднить рассказ о них, поскольку Горький привык писать о пустых людях, живущих вложенными в них кем-то принципами. Они всегда горят, дабы сгореть, иного для них не предусматривается.

Долгая пора простоя в создании крупных произведений привела Горького к утрате писательского чутья. Он уже не мог ориентироваться на вкусы читателя, так как не мог их понимать. Писать пришлось для себя, отражая некогда им пережитые эмоции. И делать это не в краткой форме, сообщая существенно важные детали. Роман требует приложения иных усилий, выражающихся приложением усилий для придания им объёма. Горький старался работать в данном направлении, нанося ущерб содержанию.

Очень важно видеть изложение истории в доступной пониманию форме. Тогда читатель проникнется интересом и будет сопереживать действующим лицам. Только затруднительно это делать, когда на страницах масло-масляное из бессодержательных диалогов. Тут бы сказать, что Горький придерживался принципов натурализма, концентрируясь на бытовых проблемах представляемых действующих лиц. И было бы оно так, не наделяй он к тому же их чертами, близкими по определению к канонам романтизма. Действительно, кашу маслом не испортишь, но в литературе масло всегда портит впечатление.

Сторонние источники утверждают, Горький задумал книгу задолго до её написания. Сам Ленин был заинтересован в ней, определяя, что её время придёт после революции. Может и Горький думал об этом. Когда же революция свершилась, потребовалось вспомнить о некогда имевшейся у него идее. Только писать требовалось при когда-то возникшем интересе, а не спустя десятилетия, заставляя себя работать над её содержанием, отчего мучение касается не столько содержания, сколько писателя и читателя, не желающих понять, зачем им искать общее мнение о «Деле Артамоновых», ежели книга вышла о пагубе, свершившейся помимо воли действующих лиц.

В окончании Горький настолько выматывается, что концентрируется на лишних повествовательных элементах, продолжая мучить себя. Выйдя за рамки повести, он желал дать читателю полноценный роман, имеющий законченный вид. Лишь тогда на страницах произведения появляются осмысленные сцены, где нет разговоров, вместо которых представлено развитие действия. Впрочем, далее смерти не расскажешь, поэтому краски отдаются на преображение похорон и супружеских дрязг, мрачных в действительности и радующих в качестве отдушины сего угрюмого повествования.

Читателя интересует не жизнь персонажей, ему интересно, почему и как отрекался царь. Для революции — это важнейший момент, нашедший отражение и в романе «Дело Артамоновых». Всё прочее бывшее в произведение до — подготовка к сему событию. После уже не имеет значения, чем занимались Артамоновы, они прожили свою жизнь в тексте произведения, и путь им в забытье, как и крупной форме Горького, жившей и умершей вместе с её автором.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Было и будет, пока не убудет. Всему наступит конец, ибо единственный метод решения любой проблемы — радикальный. Что бороться с социально опасными элементами, покуда они не будут выкорчеваны из социума? Решение находится просто — они уничтожаются с их же помощью, для чего применяется выгодное обеим сторонам средство. Так негативный слой истончается и в итоге самоустраняется. Но до изобретения такого средства необходимо бороться всеми имеющимися средствами. Грузинской милиции оставалось по своему умению управляться с наркоманами. Михаил Гиголашвили рассказывает, как именно это происходило. Говорит он жёстко, без цензуры и опасно для всякого, кто не готов поверить в реальность творимых на страницах «Чёртова колеса» бесчинств.

В повествовании нет положительных героев. Все действующие лица преимущественно наделены отрицательными чертами. Принцип — с кем поведёшься, от того и наберёшься — применим тут в полной мере. Покуда наркоманы прожигают жизнь, испытывая свойственные им потребности, то милиция старается найти их и обезвредить. Проблема заключается не в том, что наркоманы мешают, смысл борьбы с ними казался бесплотным из-за системы наказаний, не располагавшей возможностью к изменению их мировоззрения. Тюрьма не сможет исправить наркомана, поскольку здравомыслящий человек понимает, что тут применим другой принцип — горбатого могила исправит.

С первых страниц Гиголашвили погружает читателя в сферу, наполненную мрачными перспективами. Раз в неё попав, никогда не сможешь выйти. Сама по себе наркомания несёт вред лишь наркоманам, тогда как их агрессия к миру вне их сферы связана с необходимостью добывать средства для приобретения наркотических веществ. Казалось бы, ничего не мешает вернуться к порядкам времён Сталина, когда морфин свободно продавался в аптеках. Не стоит тут вспоминать историю начала борьбы с распространением наркотиков вообще, начатую американцами в XX веке, чем они породили гидру. Сейчас нужно о том забыть и внимать происходящему в произведении Гиголашвили.

Всем всё известно. Милиция стоит над наркоманами, осуществляя контроль. И именно милиция расположена контролировать рынок наркотических веществ, чтобы деньги шли непосредственно к ним. На этом Михаил выстраивает повествование. Но такого быть не должно, поэтому милиции остаётся взирать, как положение ухудшается. Милиционерам приходится исполнять обязанности, поскольку распространение наркотиков в любом случае стоит пресекать, дабы не допускать сопутствующей этому процессу противоправной деятельности. Например, Гиголашливи акцентирует внимание на том, как наркоманы грабят квартиру и причиняют людям страдания.

Откуда вообще шли наркотики в Грузию? Если верить Михаилу, то путь начинался с Узбекистана. Более того, читателю показывается процесс сбора будущей наркотической продукции. В тексте он описывается с авторским на то удовольствием, в подробностях и со смаком. Описывает Михаил и мечты наркоманов о более доступном способе получения удовольствий, вроде воздействия током на особые зоны головного мозга. Всему находится место на страницах, кроме появившегося много позже средства, заставившего наркоманов гнить изнутри, что способствовало идеальному способу решения проблемы.

Не перечесть поднимаемых Гиголашвили тем, над которыми он думал с начала работы над «Чёртовым колесом». Произведение он создал провокационное и мало кому оно придётся по душе, если к нему подходить не как к наглядному пособию по тому, до чего доводит людей приём наркотических веществ. Всё бы ничего, но наркоманы боятся не осуждения общества — им важно мнение родных людей, в чьих глазах они не желают упасть. И понятно почему — наркоман перестаёт быть человеком, он становится подобным зомби. А зомби только на вид люди, внутри они — умертвия.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Картина мира трескается, как трескается любая картина со временем, если её не реставрировать. Лучше смазывать швы религиозными мотивами, приправляя отражением обыденности в виде использования низменных тем всё той же обыденности. Чем же заняться, как не обсуждением библейских сюжетов до, во время или после бурного интимного эпизода? При таком подходе любой сюжет оказывается посторонним. Подобно жизни, идущей фоном, человек решает насущные проблемы, в числе которых прежде стоит удовлетворение простейших физиологических потребностей. Пока оные действующие лица не справят, на страницах произведения ничего не произойдёт.

Варгас Льоса, безусловный нобелевский лауреат, явный лауреат премии российской «Ясная поляна», внёс прежнее представление в стройные ряды востребованных миром произведений Запада, зацикленных на низменном. Ранее, пару лет назад, читатель столкнулся с квантовым реализмом Рут Озеки, а год назад — с реализмом истинным в исполнении Орхана Памука. Теперь же время подошло прикоснуться к реализму сексуальному, насильно воспевающему то, чего человеку будто бы хочется, о чём надо кричать на каждом углу, а в серой действительности упоминание подобных аспектов остаётся уделом художественной литературы.

Артиллерия ныне не стреляет на поражение, нанося массированные удары по широким площадям, надеясь на слепую удачу, обязанную нанести некое поражение предназначенной на уничтожение инфраструктуре или живой силе. Теперь калибр оружия прицельно направлен на избранных членов общества, воплощающих собой мелочность человеческого предназначения. Ежели жизнь будет катиться под откос, то разбираться с проблемой в общем не потребуется, поскольку предстоит называть конкретные враждебные элементы, пускай и из числа близкого круга.

Боль Варгаса Льосы — борьба с потомством. Под ногами мешаются как раз те, кто должен продолжать дело родителей или доводить задуманное ими до логического конца. Ради чего положены годы, то сталкивается с устремление автора опорочить светлейшие ожидания, дабы обернуть юные годы и последующее становление в ничто. Суровое представление создаётся за счёт выставления главных героев в качестве моральных калек, не сумевших вовремя распознать шаткость будущих позиций.

В самом деле, мужчина берёт в жёны женщину, которую её мать подкладывала под всякого встречного. Куда смотрел сей мужчина ранее, и почему он уже ближе к склону лет решил о том задуматься? Может их совместный ребёнок для него не родной? Безусловно, жизнь когда-нибудь заставляет переосмыслить прежнее, но почему именно в таком ключе, как то решил отобразить на страницах произведения Варгас Льоса? Проблематика ведь не в том, что главному герою теперь жить одному. Разве это затруднение? Марио пугает другим — тому предстоит заниматься рукоблудием. Вот где трагедия! Прочие раны затянутся, и эта рана тоже — найти новую жену главному герою не так уж трудно.

Может действующим лицам следовало смотреть на происходящее с ними не с позиции потребности половых органов в ласке? Знакомясь со «Скромным героем» Варгаса Льосы представляется только так. Ни о чём другом можно не говорить, ибо иначе это будет означать замалчивание о том, чего в тексте произведения более всего. Никакого ханжества, либо читатель сторонник раскрепощённой литературы, где важнее разрешение потребностей плоти, нежели понимание, почему жизнь так испортилась. Впрочем, жизнь испортилась из-за тех самых потребностей плоти, породив за счёт предыдущих грехов затруднения настоящего.

В окончании допустим единственный вывод — прожив жизнь, брось всё нажитое и начинай сначала. Коли ранее упустил из внимания важнейшие аспекты с тобой происходящего, расхлёбывай и отправляйся в турне по Европе.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Он должен был писать, но он занимался бизнесом. Не волна владела его умом, а обязанность перед коллекторами. И дети не тяготили его, ибо он упирался, и упираясь не желал сдаваться, потому как лихое время прошло, уступив рафинированной современности. Будь ты хоть трижды овцой — волки тебя не посмеют тронуть. Потому как закон теперь защищает стадо, несмотря на то, что оно разрушает устои государства. Пока мысли направлены назад к советскому прошлому, думать о будущем России не желается, ибо нет там ничего, что способно стать краше сёрфинга в Калифорнии.

Главный герой произведения Рубанова отражает мировоззрение автора, либо не отражает, в зависимости от того, насколько читатель знаком с творчеством Андрея. Ознакомившись с краткой биографией, получается сделать вывод, будто на страницах представлен именно автор, задумавший продавать телогрейки каждому, сделав их брендом национального значения, невзирая откуда сей предмет вообще начал своё шествие по планете. Телогрейка — нечто вроде матрёшки, к России изначально отношения не имевшей, имея страной происхождения Японию, где прятаться от общества в коробке — едва ли не черта нации.

Хорошо, тогда телогрейка для русского — квинтэссенция былого, читай: Гулаг. На каторжном герой Андрея Рубанова будет реанимировать представление о тёмных страницах минувшего. Но организовать дело в России трудно. Не из-за претензий надзорных органов, а по причине лености дельцов, не считающих нужным соответствовать предъявляемым им требованиям. Они хотят на ура-патриотизме построить процветающую торговую империю, обвиняя всех, в том числе и государство, что оно не желает потворствовать их желанию обогатиться за счёт использования светлых чувств.

Пытаясь предлагать уникальный товар, главный герой произведения «Патриот» понимает, продавать ему приходится китайский ширпотреб. Это мучит его, и он, истинно по-русски, предпочитает исправить ситуацию лживой этикеткой. Ещё одна черта ура-патриотизма всплывает на страницах, когда человек понимает о чём говорит, желая видеть то не таким, а наделяя чем-то возвышенным, оправдывая, лишь бы оправдать.

Всё плохо в жизни главного героя. Ему сорок восемь лет, он имеет одного сына от первого брака и второго сына от малопонятной ему связи молодости, о которой он будет долго и мучительно вспоминать. Плохо тут за счёт того, что о втором сыне он узнаёт на глазах читателя, когда организованное им дело терпит крах из-за многомиллионных долгов. Настало время идти на дно, но Рубанов ему этого не позволяет, затягивая расшатанные болты сюжета сомнительными сценами возврата денег.

Проблема долга решается продажей квартиры. Вместо этого читателя ждут долгие хождения главного героя по различным локациям: от гей-клуба до пыточной. Всюду он будет проявлять характер, не соглашаясь до последнего расставаться с принадлежащей ему собственностью. Своё «телогреечное» предприятие он откажется продавать американцам, квартиру не станет отдавать кредитору, даже почку он не продаст, о чём его всё равно не думали просить, хотя ему полагалось о том догадаться самостоятельно. Проблемы главного героя затягиваются благодаря старанию Рубанова растянуть повествование.

Сюжет действительно растянут. Андрей не придерживается линейного повествования. Наоборот, «Патриот» наполнен флэшбеками, уводящими читателя сперва в банковскую деятельность главного героя, потом в его армейские годы и кончая воспоминаниями о детстве и родителях. Таковое наполнение не способствует лучшему пониманию текста, кроме осознания, что художественную литературу подобным образом способны писать только русские, наполняя произведение вроде бы психологизмом, а на деле просто желая высказаться о наболевшем собеседнику, с которым они собрались заниматься совершенно иным делом.

Для реалистичности Рубанов наделил главного героя воспалением лицевого нерва, от чего он периодически на страницах будет пугать корчами прочих действующих лиц. Таков тренд современной литературы, считающей необходимым оживлять происходящее физическими или душевными страданиями. Последними, кстати, главный герой тоже страдает, ибо он — хронический алкоголик. Вместо белочки к нему приходит таинственный гуру, знающий тайны бытия, оставаясь при этом обыкновенным человеком из провинции. За счёт такого гуру страницы «Патриота» расцветают псевдофилософией, которая если и отражает действительность, то, при внимательном рассмотрении, оказывается продуктом всё тех же галлюцинаций главного героя.

Что показал Рубанов из современных реалий, так это мягкое отношение современников к проблемам. Никаких затруднений в жизни человека ныне не встречается. Разве может являться проблемой, если из тебя хотят выбить долг? Коллекторов ограничили в возможностях. Теперь они скорее способны выполнять роль судебных исполнителей, продавая имущество по частям. Никакого физического насилия при этом не допускается. Если должник откажется от предлагаемых ему решений, значит с ним продолжат «сюсюкаться» касательно прочих возможных к реализации предметов быта. В конце концов оказывается, лишь угроза физической расправы является эффективной. Пока этого не случится — главный герой у Рубанова будет «валять дурака».

Лучше воспринимать «Патриота» в качестве энциклопедии по ведению бизнеса в постсоветской России. У Андрея имеются соответствующие знания, поскольку он сам не чужд предпринимательской деятельности. Насколько представленное на страницах соответствует действительности — пусть судят люди, непосредственно осведомлённые в вопросах экономики и финансов. Рядовой читатель скорее просто проникнется мыслью, будто всё делаемое — чья-то прихоть, так как у кого-то возникло желание заполнить пустующее пространство. Получается, надо говорить спасибо за то, что хотя бы есть имеющееся, либо не говорить спасибо и не иметь даже того, что могло быть.

Чем ещё Рубанов заполнил страницы? Например, главный герой периодически думает податься воевать на Донбасс. Он бы и отправился, позволь ему то автор. Но Рубанов ведь понимает, что нельзя отправить хронического алкоголика на войну, не имеющего соответствующих навыков, кроме посетившей его прихоти. Вообще, честно говоря, сей эпизод в произведении довольно провокационен, поэтому лучше воздержаться от каких-либо рассуждений на данную тему. Лучше акцентировать внимание на посещение главным героем знаковых событий, вроде мероприятия «Человек года» одного из журналов с громким названием. Впрочем, оба означенных в данном абзаце события носят утилитарный характер, никак не влияющий на происходящее в «Патриоте».

Осталось показать самое важное, как распоряжаются жизнью люди. У кого всё есть — те считают, что им чего-то не хватает, и потому для жизни они считают себя лишними. А вот у кого ничего нет, и к кому жизнь наиболее сурова, те хотят жить далее, но обстоятельства складываются против них. Таково отражение вечной человеческой неустроенности, когда желается недоступное, хотя некогда предки всё сделали, дабы как раз от него и отказаться. Всё возвращается на круги своя, посему любые перемены ведут в будущем к повторению борьбы с ними.

Необходимо смирение с обстоятельствами. Самоустранение — не лучший выход. Но и желать улучшить жизнь не следует. Нужно сдержаться, а ещё лучше написать об этом. Бумага зафиксирует текущий момент и оставит его напоминанием о некогда происходившем. Пусть потомки судят, насколько эффективными были деяния предков, чтобы самим не столкнуться с претворением в жизнь некогда уже многажды раз осмысленного.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Подойдём к пониманию творчества Булгакова в 1924 году с его непритязающей ни на что повести «Дьяволиада». Сам Михаил лестно о ней не отзывался, поэтому не следует искать в повествовании сверх сообщённого автором. Ясно другое — первое относительно крупное произведение вышло комом. Осветить бюрократизм краше, чем это было сделано в «Похождениях Чичикова» не получилось. Пусть главный герой оказался зависимым от обстоятельств человеком, стремился с ними справиться и в итоге сошёл с ума от навязчивых мыслей, с толком Булгаков об этом рассказать так и не смог.

Думается, стоит винить творческий кризис, поразивший Михаила. Несмотря на сотрудничество с «Гудком», нащупать интересные сюжеты не получалось. Вплоть до марта Булгаков старался создавать очерки, почти не сообщая ничего оригинального. Может быть причина заключалась в необходимости писать вне зависимости от обстоятельств, поскольку требовалось предоставлять определённое количество материала для очередного выпуска издания. Остаётся просто перечислить сии статьи: «Сильнодействующее средство», «Спектакль в Петушках», «Как он сошел с ума», «Часы жизни и смерти», «Геркулесовы подвиги светлой памяти брандмейстера Назарова», «Торговый дом на колёсах», «Просвещение с кровопролитием».

Исключением стал художественно обработанной очерк «Электрическая лекция». Булгаков критически отнёсся к преподавательскому составу учебных учреждений, особенно в даваемых студентам знаниях. Разве может ученик знать больше учителя, смея обвинять того в плохом знании предмета? Это вполне допустимо. Осталось донести такую мысль до читателя, что Михаил и сделал.

В январе Булгаков сотрудничал с «Вечерней Москвой», предложив для публикации рассказ «Серия ноль шесть №0660243″. Что будет, если человек выиграет в лотерею пятьдесят тысяч рублей? Полёт фантазии обеспечен. Допустимо тратить на своё усмотрение, куда бы не пожелала душа. Разумеется, для острастки сих мечтаний нужно продемонстрировать реалии Советского государства, внеся в повествование горькую порцию правды. Кажется, в Булгакове начал пробуждаться мастер таинственных историй, должных переродиться сперва в фантастические произведения, а после в подлинно мистические.

Для издания «Железнодорожник» в начале 1924 года Булгаков написал очерк «Воспоминание», поделившись своей или чьей-то другой историей. Её суть в том, что приехав в Москву, молодой человек желал прописаться на жилплощади друга и встретил сопротивление надзорного органа, логику которого он не был в состоянии переспорить. Помочь мог лично товарищ Ленин! Но добиться встречи с Лениным из-за такой мелочи кажется небывалой вещью. Может быть получится добиться внимания Крупской? Это такая же небывалая вещь, только кажущаяся более реальной. И ведь у героя повествования всё получится. Мистика? Иногда всё-таки случается чудо без находящихся за гранью понимания материй.

Под конец марта Михаил вернулся к работе с газетой «Накануне», поделившись с изданием текстом очерка «Белобрысова книжка», продолжая серию не самых удачных творений. Благодаря краткости, Булгаков мог рассчитывать на публикацию, позволяя средствам массовой информации заполнять пустующие полосы. Иначе нельзя объяснить, каким образом в печать шёл создаваемый им массив мысленных форм, должный быть забытым, не стань впоследствии Михаил обладателем столь громкого имени, что ныне считается недопустимым обходить вниманием всё им созданное.

Для «Бакинского рабочего» Булгаков вспомнил о проблемах с заселением и регистрацией, написав очерк «Бурнаковский племянник». О наболевшем допускается говорить постоянно, порою без добавления дополнительных деталей. Чаще требуется настойчиво и однообразно о чём-то рассказывать, чтобы тебя услышали, иначе останешься подобием обезвоженного гласа в полной оазисов пустыне.

Как писатель Михаил почти сформировался, осталось начать творить нетленное — опыта он уже набрался.

Автор: Константин Трунин

» Read more