trounin.ru

Для исторического романа Николай Полевой выбрал тему распрей князей за обладание московским престолом периода вокняжения Василия II Васильевича, прозванного впоследствии Тёмным. Причиной волнений послужило несогласие с необходимостью передать правление младшему сыну Великого князя Василия I Дмитриевича. Братья Василия II к тому моменту умерли в силу естественных причин или от случавшихся в княжестве моров. Помимо него на престол смели претендовать дети братьев Василия I, такие же внуки Дмитрия Донского: Василий Косой и Дмитрий Шемяка. Полевой решил показать зарождение междоусобицы, ставшей характерной особенностью всего правления Василия II.

Для начала Николай вводит читателя в курс дела. Он пожелал создать произведение в духе Вальтера Скотта. Для него Русь являлась широко раскинувшейся страной, младшей в европейской семье, население которой придерживается квасного патриотизма, проистекающего из стремления любить родной край. Скотт не является для Николая особым примером подражания, поскольку историческую беллетристику человек писал издревле, чему в качестве примера он предлагает Геродота.

Как же написать исторический роман? Полевой выдвигает предположения, стремясь в последующем им соответствовать. Страницы произведения превратились в экспериментальную площадку, мало имеющую отношения к действительно происходившему в прошлом. Читатель может не понять, о чём именно повествует Николай, пока не станут ясными основные черты, наконец-то сообщённые. Не менее важным Полевому показалось иначе представить Шемяку, близким не представлениям о нём у современников, а дабы он соответствовал летописным свидетельствам.

Проблема понимания передачи власти происходит не столько от Василия II, сколько от несогласия с положением Василия I, не совсем достойного считаться московским Великим князем. Уверовав в это, князья станут вступать в противоречия, ведя за собой людей и сталкиваясь на полях сражений, не имея никаких иных целей, кроме осознания важности вокняжения. Мысль действующих людей долго будет тревожить их сердца, тонуть в разговорах и предположениях. Требуется дождаться смерти Великого князя, уже после начиная желать регалий непосредственно себе.

Переломным в повествовании Полевого становится момент, когда необходимо принести клятву верности Василию II. На Руси клятвопреступление всегда считалось худшим из проступков, поэтому, согласившимся поклясться, требовалось до конца следовать данным обещаниям. Но кому приносить данную клятву? Василий Косой считал, что более достоин он, нежели кто-то другой. Новгородцы уговаривали Дмитрия Шемяку заявить о своём праве на престол, тем действуя против воли Московского княжества, стремясь избавиться от притязаний Великого князя на земли их вольной республики.

Как лучше трактовать происходящее на страницах романа? У Полевого собственное представление о прошлом. Допустим, возникновение Москвы он интерпретирует не по летописях, которых якобы придерживается, считая, что Юрий Долгорукий велел Степану Кучке строить город по определённому плану, вместо чего Кучка возвёл угодные ему одному требуемые строения, из-за чего и был впоследствии казнён. В той же мере Николай призывает смотреть на былое, воспринимая его оторванным от имеющего место быть сейчас. Объясняется это на примере кремлёвских стен, возведённых Дмитрием Донским из камня, и уже через пятьдесят лет имевших жалкий вид, как раз к моменту описываемых в произведении событий. Потому нужно понять, как трудно говорить о прошлом, имея о нём иное представление, нежели каким оно могло быть.

О разном пишет Николай, ни на чём долго не останавливаясь. Он хотел показать прошлое шире, нежели о нём можно было судить. Ведь не могли Косой и Шемяка лишь из злых побуждений действовать против Василия II, просто они желали того, что считали должным быть их по праву рождения, стремясь достигнуть обыденными для былых дней способами, убеждая окружающих в правоте суждений. Кто им верит, тот шёл за ними и не боялся отдать жизнь за такие убеждения. История всё рассудит определённым образом. Случись Шемяке взять верх, история могла пойти по иному пути. Но нет смысла рассуждать о так и не случившемся, лучше ещё раз задуматься, почему не произошло другого.

» Read more

После смерти все люди становятся равными друг другу. Кто прежде скупился или прожигал имеющееся без меры, тому более нечего копить, либо тратить. Кто кланялся чинам, более такого сделать не сможет. Высокомерие отныне не будет восприниматься всерьёз. Исчезнут господа и слуги, медикам некого окажется лечить. Возникнет идеальная среда, кажущаяся невозможной. Если существует загробный мир, там не может быть спокойствия в райских кущах или бесконечного угнетения, ведь никакой человек не потерпит подобного однообразия. Но у Сумарокова люди недавно умерли, сохранив прежние стремления. Потом они смирятся с неизбежным, пока же смеют предъявлять требования, вынужденные вскоре согласиться, насколько далеко стала от них прежняя жизнь, словно не имевшая никакого значения перед представшей взору вечностью.

Первый разговор – беседа скупого и мота. К чему скупой жалел деньги, ничего от того не приобретя? Мот, в отличии от него, ныне счастлив, поскольку не имел накоплений и продолжит существовать согласно прежним представлениям. Скупой особо не грустит, ему теперь нечего сберегать. Должен возникнуть вопрос к Сумарокову: он призывал не держаться за имущество, живя ярко и получая удовольствие? Существовать сторожем имущества – не самая лучшая идея, считал Александр. В любом случае, смерть настигает каждого человека, поэтому жить нужно так, чтобы не испытывать угрызений совести на склоне лет.

Второй разговор – беседа высокомерного и низкомерного. Вот их настигла смерть, уже не имеет значения, насколько славен породивший беседующих род. Чваниться нечем, если высокомерного породила именитая женщина, а низкомерный считает всех людей исходящими от Адама. Необходимо обстоятельство, выделяющее людей из толпы им подобных, позволяющее оставаться на прежних позициях и после смерти. Какие аргументы не выдвигай, смерть уравняла в правах. Ежели низы перестали признавать чужой авторитет, придётся с этим смириться.

Третий разговор – беседа господина и слуги. Ранее они находились на разных уровнях, связанные необходимостью присутствия друг друга. Господин продолжит требовать почтения, оного не получая. Слуга волен высказать накопившиеся обиды, укорив в скотском к себе отношении, отказывая продолжать выполнять требования бывшего хозяина. Может всё не настолько будет печально, как тут представлено? Не могут рваться прежние связи, как и быть равных людей. Сумароков допустил определённую ситуацию, продолжая её обыгрывать и в этой беседе.

Четвёртый разговор – беседа медика и стихотворца. Коли все умерли, тогда перестали существовать больные. Не имеет смысла желать здоровья при встрече, так как каждый после смерти здоров. Остаётся понимать, что медик становится бесполезным. Стихотворец иное – он востребован и в загробном мире. Воображение продолжит будоражить ум, давая выход очередным виршам. Допустимо сказать, что стихотворец болен душевно. Вот его и придётся лечить медику. Истинно так, тело умирает, но душа продолжает жить и страдать, нуждающаяся в помощи квалифицированного специалиста.

Как видно, равноправие остаётся уделом мечтателей. Сумароков видел необходимость показать тщетность сегодняшних устремлений, придя к мнению о бесплотности таких дум. Есть обстоятельства, требующие пересмотра к ним отношения, чему всё равно при жизни не бывать. Остаётся надеяться на благоразумие, мало встречающееся среди людей. Зная об исходе, каждый человек живёт, словно завтра его не ожидает расплата. С тлением тела бороться не следует, а вот о душе нужно думать всегда, стараясь найти такие черты, позволяющие иным взглядом смотреть на мир.

Так или иначе, знать истинно о разговорах мёртвых нам не дано. Сомнительно, чтобы это было возможно.

» Read more

Православное ли православие? Оно – цепочка установлений, измысленных кем-то на протяжении двух тысячелетий. Теперь принят определённый вид, имеющий мало общего с первоначальным замыслом деятелей во имя христианства. То – тяжёлая тема для обсуждений, имеющая один схожий момент. Согласно ему возникает единственно возможное суждение – нет истинной правды, а есть люди, желающие нечто принимать за должное быть. Чем не примечателен раскол, случившийся при Никоне? Группа радетелей за веру не нашла общего языка, уничтожив прежде существовавшие порядки. Многие не согласились с переменами, предпочтя прозываться старообрядцами и выполнять обряды на угодный им лад. И ведь не получится переубедить, будто новые требования соответствуют действительности. Проще сказать, что противоположное твоему мнение исходит от дьявола.

Христианская заповедь призывает любить врагов. Но какой христианин ей следует? Церковь, возглавляющая православие, стремится бороться за право на личное представление, осуждая прочие взгляды. Она не любит врагов и не прощает их. Но вот появился человек, не согласный с тем, будто следует кого-то любить, кроме идущих с ним, имеющих схожие представления о вере. Он считает себя истово верным религии, не соглашаясь принять иное мнение. Он такой же православный, но оным не считающийся. Его назовут сектантом и призовут с ним бороться, вместо того, чтобы постараться понять и принять без возражений.

Тем человеком был мельниковский Гриша, выросший без родителей парень, живший в уединении с Богом в душе, борясь с искушениями. Он страстно желал найти похожих на него людей. Словно отрок времён крещения Руси, он желал уйти в пустынные места, вырыть пещеру и жить во славу божественного промысла, принимая страдания. Гриша найдёт живущих в уединении людей, примет их аскетичный образ жизни и подивиться силе духа, когда в день съедается хлебный сухарик, укрепляющий тело для ежедневных и еженощных молитв. Быть Грише счастливым, не разойдись он во мнении о понимании религии.

Всякая вера обречена постоянно изменяться. Рождаются подобные Грише, берущиеся сказать другим, как необходимо относиться к устоявшимся представлениям. Не следует любить врагов, нельзя креститься щепоткой, допускается думать о зле и приносить страдание людям. Православие вырождалось, покуда расходились пути до того придерживавшихся единой веры. Установившаяся после форма вызывала недоумение, но не настолько, чтобы мыслить подобно Грише, не признававшего чужое мнение и жившего собственными представлениями.

Читатель задумается, каким желал показать Гришу Мельников. Неужели человеком, склонным к саморазрушению, готовым причинять боль? Из Гриши можно создать инструмент с определёнными свойствами, закладывая в его голову любые мысли, направляя к уничтожению кому-то неугодных явлений. Разве это не прямое подтверждение начинавшихся в России процессов, порождавших молодых людей, шедших на смерть, воплощая идеалы сомнительной полезности? Они не обязательно исповедовали православие, зато их представления позволяли совершаться безумствам, ставившим российское государство перед угрозой уничтожения.

Не о религии писал Павел Мельников повесть. Пусть в центре повествования старовер Гриша, это отвлечение от внимания к более грозным процессам, набиравшим силу. Повесть рассказывает о готовых на безумства людях, не желающих принимать настоящее, живущих иллюзиями. Каким бы образом не обстояло дело сейчас, таковы заслуги предыдущих поколений, стремившихся именно к такому варианту существования. Жить бы в мире и покое, согласившись отказаться от перемен, но не бывать такому в обществе людей, склонных показывать деятельность, будто бы улучшая имеющееся. В итоге проливается кровь, разрушаются установления и вновь появляются недовольные.

» Read more

Раз начал Мельников о замечательных качествах русских людей говорить, то нельзя обходить их стороной. Случилось Павлу услышать два рассказа, которыми он решил поделиться с читателем. В первом повествование идёт о строгости прибывшего к крестьянам судьи, знавшего законы и наказывавшего за их незнание. Во втором речь заходит о порядках при Аракчееве, но смысл там не такой простой, каким может показаться на первый взгляд.

Казалось бы, всему мера дана определённая. Придерживайся её и будет счастье. Коли велел государь не спать на печке, то подчиняйся. А если разрешил только без соломенной подстилки, исполни и это. Понятно, мудр правитель, проявивший заботу о мужиках. Теперь не станут дома у них гореть. Ежели пожару быть, то в каждом доме на крыше полагается держать кадку с водой и швабру, тем самым способствуя быстрому тушению огня. Зима ли на улице – значения не имеет. Не думал государь о мелочах, но штраф определил в сто рублей. Для выплаты оной суммы придётся продать дом со всем имуществом, ещё и должен останешься. Затруднение в другом – о таких законах крестьянам никто не сообщал.

Об этом Мельников поведал в рассказе “На станции”. Прибыл на село отставной военный, ныне ставший судьёй. Человек он честный, взяток не берёт, законы чтит и требует от всех такого же отношения к указам государя. Основа известной ему науки – за незнание закона полагается штраф. Крестьянам не удаётся понять приводимые им доводы, ведь зачем выполнять приказания, не имеющие смысла? Будто в России законы принимаются таким образом, чтобы нельзя было обойтись без их нарушения. Положена кадка с водой на крыше – не спорь. Будешь спорить – лишишься крыши над головой да по миру пойдёшь.

Укорял Павел российское законодательство или он отстаивал необходимость соблюдать законы? Читатель не сможет понять, не сумев придти к мнению, за кем же должна остаться правда. За судьёй, верным предписаниям, или за крестьянами, не настолько тёмными, дабы подчиняться очевидным для ним глупостям? Двоякость положения достигается за счёт того, что сперва Мельников показал вполне разумное указание на запрещение создавать условия, способствующие возникновению пожара, потом представил иную ситуацию, согласно которой закон выглядит недоработанным. Только штраф всё равно чрезмерно суров. Потому лучше уступить требованиям государя. Ничего не случится, если поставить кадку с водой на крышу. Лишь бы не оговаривали дополнительно литраж и прочие глупости, за отсутствие которых полагается тот же штраф.

Проще держать язык за зубами. Пришёл к тебе проверяющий, открой ему дверь, покажи требуемое и выполни все указания, какими бы они не казались странными. Подобную тему Мельников развил рассказом “В Чудове”. Случилось путнику приметить огрехи Аракчеева, о чём он поспешил доложить жившему в тех местах помещику. Тот с ним согласился, ничего не попишешь против установления. Велено делать так-то и так-то, он послушно выполняет. Вроде бы собеседники признали обоюдную правоту да разошлись. Недалеко ушёл путник, ибо вскоре узнал и вернулся обратно к помещику принять укор от прежде казавшегося солидарного слушателя. Им оказался сам Аракчеев. К тому и мораль рассказа – о всех не устраивающих обстоятельствах рассказывай проверенным людям, способным понять и принять твои суждения. В любом другом случае быть беде. Благо Аракчеев посчитал бледность собеседника доказательством эффективности преподанного урока, не требующим дополнительно наказания. Читатель знает, лучше заплатить сто рублей штрафа, чем принять сто ударов шпицрутенами.

» Read more

Остались старой закалки баре и среди современников Мельникова. О визите к одному из таких он поведал в рассказе “Именинный пирог”. Читателю предстаёт пир на весь мир, устроенный именинником из города Рожнов. Мероприятие устраивалось продолжительное, гулять допускалось неделями. Сколько съедалось и выпивалось – не бралось в расчёт. Если в чём-то барин и был скуп, то самый важный свой праздник он отмечал с размахом. Особой сути узнать из повествования не получится, кроме того, что Павел не зря провёл в Рожнове месяц, коли поучаствовал в подобном празднике живота. Стоит отметить контраст русских нравов, готовых поддерживать повсеместный развал, гуляя при этом на широкую ногу. Потому и нет блага, ибо лучше пустить деньги на ветер, нежели вложить в улучшение благосостояния.

Не полагается быть скупым в случае торжественных мероприятий. Читатель с таким суждением всегда согласится, крепко задумавшись, насколько обосновано иметь суровый нрав и повсеместно изыскивать прибыль, дабы за один момент повеселеть и обратить накопления в радость объевшихся и упившихся людей. Посему рекомендуется отставить проявление печали, усвоив иную сторону русского характера: своя рубашка ближе к телу. Если разговор заходит о личных интересах, там щедрость не знает границ. Давно зреет мысль, якобы Мельников ратовал за коллективное владение имуществом, словно то принесёт пользу для России. Естественно, ни о чём подобном Павел не мыслил. Он подмечал особенности характера населяющих страну людей, подмечая в нём разные грани.

Постепенно русский человек изменяется на страницах произведений Павла, приобретая положительные качества. Так ли они нужны? Два противоположных качества взаимно дополняются, побуждая действовать во имя кратких сладких мгновений. Пусть дорога к дому окажется ужасной, зато сам дом поразит воображение всякого его посетившего. И как-то неважно, что жилище такому человеку могут построить, проявив бережливость не в пользу хозяина. Таков уж русский человек, зачем-то извлекающий прибыль, возводя тонкие стены там, где полагалось строить толстые. Подобная безосновательность всегда служит элементом скорого крах всего. Поняв это, не надо задумываться, почему русский народ строит государства, обречённые на гибель: он не желает создать крепкую постройку, предпочитая заниматься самообманом.

В 1858 году Мельников написал повесть “Бабушкины россказни”, вспомнив о детстве. Будем считать, представленная на страницах рассказчица приходилось Павлу прабабушкой. Прожила она долгую жизнь – на момент повествования её возраст находился рядом со столетним юбилеем. Всё перепуталось в голове бабушки, что Мельников постарался в реалистичной манере отобразить. Путая одно с другим, вспоминая разные события, рассказчица создаёт у читателя впечатление женщины, чья память сгущалась и выпадала, отчего она не могла вспомнить события Отечественной войны 1812 года.

Внимательный читатель сумеет выделить из текста требуемые ему фрагменты истории, иначе принять описываемое бабушкой он не сможет. Усвоить получится малую частницу воспоминаний, может по причине отсутствия последовательности в повествовании. Кое-что всё-таки отметить придётся, ибо некоторые россказни достойны внимания. Как пример, случай с почтенным барином, любившим становиться крёстным отцом для всех детей в округе, чем спровоцировал примечательную проблему. Согласно тогда действовавшим правилам, нельзя было сочетаться браком, если жених и невеста имеют общего крёстного отца. Читатель живо представляет, каких укоров удостаивался почтенный барин, оказавшийся столь недальновидным. Впрочем, своя рубашка истинно ближе к телу. Не ему печалится из-за чужих проблем.

Много историй знает бабушка, малое количество вспомнил Мельников. Передать атмосферу живой беседы у Павла получилось и на этот раз.

» Read more

Нужно быть Мельниковым, чтобы говорить правду и получить за то знак отличия от государя. Что именно он сказал? Снова поделился болью за происходящее в России. Как так получается, что построенное шесть веков назад стоит поныне, а возведённое в прошлом году уже начало разваливаться? Где найти тот момент, когда русский человек забыл про значение слова “совесть”? Во времена Мельникова об этом не вспоминали. Чем более глухие места посещал Павел, тем сильнее печалился. Не станем искать ответ на вопрос: кто именно виноват. Не станем и предполагать, будто должен быть определённый ответственный за происходящее в стране. Безусловно, взять ситуацию под строгий контроль и вернуть былое великолепие возможно. Почему же это делает кто угодно, кроме основного населяющего Россию народа?

Мало ли в стране мест, должных именоваться “Медвежьим углом”. Дорога туда есть, но в крайне плохом состоянии. А если она преображается, значит скоро приедет начальство. Для него же подготовлены объекты, вроде моста, дабы показать заботу о поселении. И не беда, ежели по сему мосту запрещено передвигаться, не для простых смертных он возводился.

Чтобы лучше понять положение, нужно общаться с населением. Мельников узнаёт такое, что заставляет стыдиться. Начинаешь задумываться, что не дано России себя пересилить и смотреть на действительность другим взглядом. Всё в обществе построено на круговой поруке. Если кто желает чем-то заняться, должен каждому заинтересованному лицу заплатить за одобрение измысленного им проекта. Нужно сделать так, дабы самому осталось процентов двадцать от всех затрат. Такая схема применяется ко всему, в том числе и к строительству объектов. Потому немудрено видеть результат производимых усилий. Не простоит и века постройка, в силу объективных причин лишённая шанса быть построенной из качественных материалов с соблюдением технологии строительства на требуемом для того уровне.

Неужели никто не пытается в России поступать на благо? Такие люди есть. Они понимают значение слова “совесть”, стремясь ему соответствовать. Только никто не доверит таким людям ответственное дело, не получив за то полагающихся им сумм. Вот и разваливается страна, населённая людьми, не готовыми думать о предстоящем, предпочитая существовать в гниющем настоящем, чему они сами способствуют.

Сходным по духу получился рассказ “Непременный”. В отличии от прежнего творчества Мельникова читается с трудом. Объяснение тому в форме подачи. Уже нет понимания происходящего. Мельников отстранился и рассказывает известные ему историю, не дозволяя себе в ней присутствовать. Значит нужно говорить о беллетристическом подходе, плохо удавшемся. Повествовательное наполнение осталось неизменным, Павел описывал пороки общества, связанные с коррупцией.

Остаётся удивляться, насколько ослабла цензура, дозволявшая к публикации прямое обличение. Этому способствовала позиция Павла, не высказывавшего недовольство по адресу государя, трактуя им виденное от утерявших совесть людей. Излишне русский народ привык заботиться об удовлетворении собственных интересов, забывая про окружающих. Попробуй такое исправить, ежели каждый мыслит необходимостью извлечь личную прибыль, не считаясь со страданиями других. Не беда, если рухнут стены дома, главное – мошна набита откатами.

Входить в положение нуждающихся русский человек не стремился. Пусть уродилось много гусей в неурожайный год, мало кому это покажется важным. Но гусь – птица прожорливая, требующая большое количество корма. Вместо выработки определённой позиции, с целью найти выход из создавшегося затруднения, все скорее утопят друг друга, палец о палец не ударяя.

Знак отличия Мельников получил, а стал ли государь взывать к совести населявших Империю людей?

» Read more

С разными людьми встречался Мельников, предпочитая уделять внимание особенно уверенным в правоте. Может ему с такими везло? Или он сам их так представлял, чтобы читатель настраивался на особый лад восприятия действительности. Собеседника Павел мог найти в любом человеке, независимо от занимаемого положения в обществе. Снова обрисовывая всё таким образом, дабы осталось махнуть рукой и расписаться в невозможности изменить чужое мировоззрение. Не получится иначе видеть мир, если на пути встречаются люди, подобные дедушке Поликарпу и титулярному советнику Пояркову.

Начать стоит с рассказа “Дедушка Поликарп”. Сразу нужно опять задать вопрос: почему всё плохо? Последуют отговорки. На селе ничего не ладится из-за природы. Не в том месте люди решили селиться. А почему тогда в соседнем поселении таких проблем нет? Судить о том легко, ведь у них почва плодородная, скот сытый, потому бед они не могут знать. А почему на селе дедушки Поликарпа почву не удобрят? Так скот худой больно. Может попросить у государства коней и коров справных? Можно, но если помрут, то спрос двойной будет.

О чем не спроси дедушку Поликарпа, всему он найдёт объяснение, отказываясь предпринимать хоть какие-то действия, лишь бы не налаживать жизнь на селе. Как не старайся помочь, местные жители предпочтут уйти от разговора, ссылаясь на плохое положение. Мельников думал протянуть руку помощи, чего от него не думали принимать. Оттого и помрёт скот в сём селе, ибо ухода за ним не будет. И почва не родит, так как она никому не нужна. Всегда проще с открытым ртом стоять, ожидая быть накормленным, самостоятельно пропитание добывать не имея желания. А лучше дать им водку, чего дедушка Поликарп и ждал от собеседника, оной не получив.

Встречался на пути Мельникову “Поярков”. Этот человек попросился к нему в попутчики, рассказав историю отрешения от должности. Служил он некогда и не допускал в работе непозволительного. Один грех за ним был, дозволял помощникам ходить по поручениям, о чём после печатью заверение ставил. Понятно должно быть, всюду не поспеть. Но раз превысил должностные полномочия, обязан отвечать по строгости закона. Позиция Пояркова знакома каждому чиновнику: если все так поступают, значит и мне так можно. И что ему делать после увольнения, ежели ничего другого не умеет? Задумает свести счёты с жизнью, но и то ему окажется не по силам.

Вроде не было ничего противозаконного за Поярковым. Ничем он от других чиновников не отличался, как окажется в ходе беседы, любил обманывать мужиков, извлекая из того прибыль. Мужик – он же глупый, не знает многого, словно ребёнок взирает на выше него происходящее. Этим нужно пользоваться, чего Поярков не чурался. На такое начальство смотреть не станет, не случись проверки. Могут найтись честные люди, не желающие видеть проявление хитрости.

Не из простых побуждений рассказал эти две истории Мельников. Дедушка Поликарп уверен в правоте, не видя возможность исправить положение к лучшему. Поярков осознавал пагубность совершаемого, согласный с постигшим его наказанием. Исправляться никто их них не желает. Остаётся развести руками и посетовать на обстоятельства. Чему такие представители русского народа научат подрастающее поколение? Всё тому же: достигать результата, не прилагая усилий, создавая впечатление, будто иного быть не может. Просто не повезло, других причин случившегося искать не следует.

Не нравилось это Мельникову. Не поликарпы и поярковы, так другие ему встретятся, настолько же уверенные в правоте.

» Read more

Не меняется русский мужик: барин он или крестьянин – всё равно остаётся прежним. Он способен измельчать, оставаясь таким же непреклонным. Интересы стали другими, соответствующими времени, иначе это никак не получится объяснить. Минули старые времена, что можно о них забыть. А может всё-таки стоит вспомнить? Некогда крутого нрава были русские мужики, никому спуску не давали, не забывая данного провидением им положения. Коли барин – сечь крестьян до смерти можешь, ежели крепостной, то крепись, удары судьбы принимая. И быть тому так на все времена, не окажись порка крестьян порицаемой. Нечто свершилось, значит тому надо соответствовать. Вот и стали баре с кучерами лошадьми сообща править, будто ныне такому быть положено.

Бывал Мельников в Заборье (сам ли или не сам ли, там ли или не там ли – не станем задумываться), посещал поместье князей Заборовских. Предстали ему портреты предков сего славного рода (ежели так допустимо именовать предков, чья слава исходит от их склонности к проявлению агрессии). У одной картины лицо чёрной краской замазано. Кого не спроси, уже никто не ведает о событиях былых дней. Какие страсти кипели в сих стенах и в ближайших окрестностях? Благо личный дневник некоего Валягина нашли, с помощью которого можно восстановить фрагменты былого.

Была в Заборье как-то псарня на 668 собак. Знали о ней по всей России. Не щадили князья средств, заботясь о приплоде имеющихся псов. Ведал бы кто, о чём потомки задумаются. Дело жизни рушится, стоит юнцу возмужать и начать волю собственную трактовать. Пожелает – не будет псарни. И пожелал один молодой барин собак передавить, дабы растраты лишней не имелось. И передавили бы, не вмешайся человек сведущий, укорив в попрании памяти и заслуг прежних поколений помещиков. Не свершилось сейчас – свершится позже. Это к тому, что всякое благое начинание в будущем за зло принимается, посему лучше и вовсе ничего не начинать, тем от сотворения зла детей собственных уберегая.

Да разве можно уберечь? Русский барин из старых времён цену одному себе знал, в оной прочим отказывая. Ему медведь роднее, нежели крестьяне. Убей крепостной животное, так уши велит за то обидчику отрезать. Не станет задумываться барин и о жизнях ему подвластных людей. Захочет брод найти, так не успокоится, пока человек пять не утонет, пытаясь его обнаружить. И ведь вину за то не признает, на других повесив. С тем же успехом в пылу охоты перетопчет крестьянское поле лошадиными копытами и корову застрелит, крестьянину укор за то ещё и высказывая. Сразу понятно, с таким характером ни в чём его убедить не сможешь, только напомнив об уважении и почитании к старшим, чему с малой долей вероятности будет проявление достойное их памяти отношение.

Старые то времена были. При Бироне, а может при Семибоярщине довелось князю жить, что жену на тот свет отправил, а после ещё и сыну жизнь сломал. Развратным барином он был, любвеобильным, ограничений не понимал. Мог женщину приказать обездвижить, совершая всё, что ему пожелается. Никогда не задумывался над совершаемым, ибо выход всегда находил, избавляясь от следов преступления. Не всё ветру о стену высокую биться, иногда находится способ сломать преграду. Так и барин этот примет последствия жестокости на поучение подобным ему.

Как бы не куролесили князья Заборовские, то осталось в прошлом и к настоящему отношения не имеет. Если бы не найденный дневник, то быть забытым прежде происходившему. Не скажешь по нынешним помещикам, словно могут зверства они творить. А ведь в душе у них ничего не изменилось. Дай возможность и сними ограничения, как покраснеют спины крестьян от порки, найдётся рукам и мыслям применение. Нет, не меняется русский мужик.

» Read more

Что же делать с русским человеком? Всегда ему хочется быть лучше других, но никак не получается этого добиться. И не получится, пока относится к себе, словно он является пустым местом для окружающих. Ведь понимает это русский человек, осознавая, как сам способствует именно такому о нём мнению. Стоит осмотреться и увидеть, каким разваленным всё вокруг является. Не сегодня это стало очевидным, и не вчера. Кто сомневается, пусть примется за чтение трудов Мельникова, дабы понять, что ничего не меняется, всё остаётся тем же самым. Павлу довелось общаться с разными людьми, всегда приходя к одному и тому же мнению. Развал процветает повсеместно, куда не посмотри. Виноват в том каждый русский человек, тому способствующий. Так стоит ли укорять выше стоящих? Если они такие же, ничем от прочих населяющих Россию людей не отличаются.

Мельников посетил Красильникова, дабы собрать статистику для министерства. Купец встретил хлебом-солью, показывая присущее русским чувство гостеприимства. Угощал он от души, не жалея на то сил и возможностей. Но, как полагается гостю, Мельников не скоро узнал требуемую ему информацию. Красильников желал поделиться болью о происходящем в стране. Он знал о чём говорил, особых неудобств от того не испытывая. Почему не задумывается купец, плохо он поступает или хорошо? Не может переступить через себя такой человек, не отказываясь от самой малой прибыли, пусть в ущерб общему делу.

Что хорошо в России? Материал превосходного качества. Что же тогда плохо? Получаемый из этого материала продукт. Красильников рад бы продавать ту же обработанную кожу иностранным партнёрам, а те от неё нос воротят, им подавай кожу без обработки. Купец одобряет их решение, поскольку самому подобным образом обработанная кожа не нужна, но коли она есть, значит её нужно продавать. Пусть в Европе такое посчитают браком и не станут портить репутацию, просто избавятся от неё, либо продадут с уведомлением какого качества их товар. В России иначе… лучше всё сделать одинаково плохо, зато продать за сумму, словно сделано на отлично. Удивительно то, что Красильникова такое положение устраивает.

На Руси всегда так было: чем обильнее урожай, тем беднее крестьянин, потому лучше недород, тогда хотя бы получится свести концы с концами. Получается, при любом исходе благоприятных условий ждать не следует. Обязательно будет такая ситуация, от которой русский человек придёт в уныние. Может поэтому лучше большое количество низкокачественно обработанной кожи, чем малое, но отличного качества. Вместо желания найти общее решение, сплошь возникает недоразумение. И ладно бы купцы помогали крестьянам, входя в их положение. Уж нет речи про власть, которой проблемы населения будто не касаются. Предельно ясно, купец не станет сотрудничать с крестьянином на равных, стремясь к личной выгоде. Он скорее согласится купить едва ли не даром, нежели заплатит полной монетой. По подходу и качество его ожидает. Не станет крестьянин улучшать продукт при отсутствии адекватного спроса.

Ни в чём не уступит купец. Красильников предстал перед Мельниковым в качестве человека твёрдых убеждений. Ежели ему чего желается, то иначе быть не может. Он сына готов со света сжить, предпочти тот православной женщине некую другую. И ведь приедет сын с женой иного вероисповедания, поскольку сам обладает твёрдым характером и внимать желаниям отца не собирается. Таковы они – русские люди, обречённые лбами вечно сталкиваться. Сколько их есть – все одинаковые. Только эта одинаковость не идёт им на пользу, лишь показывая серьёзность намерений.

Положение тяжёлое! Будет ещё хуже, стоит продолжить знакомиться с творчеством Мельникова.

» Read more

Думал Сумароков о разном, как то и полагается всякому учёному мужу. Он имел собственное представление, о чём рассуждал в дошедших до нас очерках. Его мнение остаётся частным суждением, интересным с исторической точки зрения. Хотел ли он улучшить имеющееся или исправлял неточности – не так важно. Просто Александр старался мыслить самостоятельно, редко соглашаясь с кем-то ещё. Это вполне нормальное явление для человека, которому самой природой велено иметь собственное суждение обо всём. Так и получается, что пока человек размышляет наедине – он индивидуален, но стоит предаться беседе или коллективному обсуждению, как он теряет личность, уподобляясь человеку из толпы, отстаивающему интересы определённой группы.

В России ранее весомое значение имело слово духовного лица. Божьи служители несли истину, открывая глаза заблудшим душам на истинное понимание мира. Так было раньше, после и они подпали под влияние ожидаемых от них слов, забыв о первоначальном смысле ими делаемого. Непонятно, что именно желал сказать Сумароков “О российском духовном красноречии”, слагая панегирик в адрес деятелей православной церкви, способных одаривать паству мудрыми речами, достойных сравнения с ораторами древности. Может быть Александр подразумевал способность восхваляемых им духовных лиц говорить с людьми с пониманием произносимых слов, не закрывая от слушателей сердце и обнажая перед ними душу.

Понимание произносимого зависит от особенностей каждого отдельно взятого народа. “Истолкование личных местоимений: я, ты, он, мы, вы, они” беспокоило Сумарокова особо. У русского человека есть существенные отличия, которые он вкладывает в местоимения. В чём-то он схож с французом, понимающим, как важно подчёркивать уважительное отношение к господами и особенно к Господу. А не лучше ли было вместо “вы” использовать немецкое “они”: задумывался Александр. Дабы не было различия между людьми, прежде всего требуется отказаться от подобной градации.

Сумароков приводит изумительную народную мудрость, размышляя “О разности между пылким и острым разумом”: дурак бросит в воду камень, сто умных его не вынут. Достаточно понять, что беглость мыслей – не признак остроумия, ведь остроумным и тугодум быть может. В любом случае, мудрость не рождается у человека спонтанно, она всегда возникает из множества мыслей, пришедших к человеку из разных источников. Размышляя “О несогласии”, Александр показал, насколько он осведомлён с трудами Декарта, а “О разумении человеческом по мнению Локка” порассуждал о том, насколько оправдано мнение, гласящее о человеке как о чистой с рождения доске. Но порою простое наблюдение становится поводом для размышлений, как то понятно по очерку “О неестественности”, ставшему результатом раздумий после виденной похоронной процессии, где вместо сочувствия пришлось наблюдать игру актёров.

Оказывается, существует “Российский Вифлеем”, в котором родился Пётр Великий. Сведущему человеку известен род Колонна, имевший множество славных мужей, один из которых – Карл Колонна – построил замок, прозванный Коломной, жители которого или потомки его самого позже заложили село Коломенское, где и появился на свет будущий самодержец. Такой вариант предлагает Сумароков.

Требовательность Александра порой имела важность. Это особенно заметно по сообщению “К типографским наборщикам”. В те времена в книгах обязательно ставилось ударение, чтобы иностранцам было удобнее читать. Для Сумарокова данная особенность отображения текста казалась недопустимой. Имеет смысл ставить ударение там, где оно не может быть ясно при прочтении, либо слово взято из иностранного языка. Над собственными же именами ударения и вовсе ставить нет нужды, поскольку в каждой стране они произносятся на собственный лад, не требующий ему соответствовать других. Имелись у Александра претензии и к грамматике, но то ныне стало преданием старины глубокой, интересной узкому кругу людей. Требовательность Сумароков проявил и в очерке “О несправедливых основаниях”, опять высказав личное недовольство.

» Read more