trounin.ru

Будь честным, человек, пороку не предавайся, свершая худое, смири гордыню и в содеянном раскайся. Ты создан из глины с чистой душой, не Богом вложен в тебя дух в помыслах злой. Не уподобляйся грязи снова, как бы не стремился вернуться назад, не сможешь быть со злокозненными поступками в ангелов объятия взят. Не зверем рождён, смотри вперёд, не ищи в земле правду глазами, ходишь не над землёю, а под небесами. Благодари за данное свыше тебе естество, принимай его за благо своё. В том радость людская, Богу подобными пришли в мир, так отчего каждый живёт, словно горький вкушал эликсир? Возрадоваться нужно, благодарить за милость провидения. Саади в этом слушателей убеждал, читая на улицах стихотворения.

Требуется помнить добро. Добром прирастает человек. Длинный путь предстоит — не короткий забег. Кто не забудет сделанных дел для него, обретёт счастье скорее всего, не станет принимать укоры других, не окажется в поступках коварен и лих. Нужно соотносить своё и чужое, усвоив понятие простое: если ты у воды — не знаешь жажды, если в пустыне живёшь — наводнения тебе не важны. Не понять тонущему гибнущего от жара песков, а тому — утопающего среди бурунов. Дабы понять это — нужно заболеть, тогда приходит осознание, как важно здоровье крепкое иметь. Если не болел, не сможешь узнать, как другие могут страдать.

Где бы не находился, всегда найдётся причина для бед. Изнывающий от поросли на теле может проклинать весь белый свет. Каторжник не поверит в проблемы человека того, пока он на свободе — нет проблем у него. Потому следует благодарить Бога, чтобы он не ниспослал, самую лучшую долю для каждого из нас он послал. Лучше не будет, но лучше так, нежели было бы хуже, коли пояс свободен, поступи просто: затяни пояс потуже. Облегчение приходит, когда не споришь, жизнь принимая, тогда дышишь свободно, от затруднений громко не стеная.

Годы пройдут, наступит старость, до смерти немного осталось — самая малость. Сколько не старайся, кому не делай одолжений, предстанешь перед Богом. Не забывай, ты из его творений. Создан из глины — в глину войдёшь, будучи пустой — ничего с собой не возьмёшь. Хвали Создателя, ибо нельзя не хвалить. Не уставай молитвы к нему возносить. Ты станешь стар или уже стар, не тебе — другие соскребут твой нагар. Забудь о мирском, суета — удел молодых. Не старику показывать удаль среди них. Пусть юные пылают любовью и сходятся в ратных боях, старик должен забыть о подобных делах. То не грех — любить или биться в пылу страстей, только зачем кичливостью смешить людей?

Кругом пустота — понял то Саади. Прежде иными мыслями он заполнял думы свои. Прав тот, кто рвётся вперёд, не оглядываясь назад, должное быть его — берёт. То порывы молодых, мечтания из самых простых. Хоть нет смысла наживаться за чужой счёт, этого юнец никогда не поймёт. Лишь став стариком он осознает, как отказывая в удали многого себя к старости лишает. Отныне приходит на ум иное, не прежнее — совершенно другое. Но ничего не поделаешь, надо жизнь прожить, дабы, ничего так и не поняв, прежние мысли забыть. Каждого возраста заботы отличаются, указывать молодым, либо старым, не надо: все от того огорчаются. Коли старик — советуй только старикам, а коли юн, то доверяй похожим на тебя юнцам. Старику и юнцу не понять жизни суть, каждый на себя одеяло будет вечно тянуть. Так чего огорчаться и желать изменить мир? Если философ — советуй, но действуй — если эмир.

Пришла старость к Саади, нет прежнего задора. Он руку за подаянием протягивает, ждёт звонкой монеты — не в напутствие слова. Он понял: лето прошло, наступила осень, утонул камень, что был в море далеко брошен. Скоро зима, за нею забвение, осталось оставить по себе память, прочитать за благополучие людей моление. Закончится созерцание, померкнет свет, закроются глаза, кто читал «Бустан», тот прошёл путь с Саади от начала до самого конца. Теперь, усвоив сказанное мудрецом, отложим книги и заживём не прежним, уже новым днём.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Юдоль человека — сколько её? С нею мириться — иной судьбы не дано. Ниспосланное принять, на Бога уповая, лучшие качества поступками в жизнь претворяя. Не каждому сила дана, не дан в руки меч, но всякого поднимется десница злу воздать, зло пресечь. Да мало таких, кто лев и кому львом умереть суждено, чаще львиное в шакалье нисходит естество. И мало таких, кто златом полнится изнутри: попробуй таких нынче днём с огнём ты найти. Злато напоказ, на зависть, благой юдолью хвалится дабы — не других благополучия, статуса удостоить себя бы. Как не сказать Саади о таком? Об этом, в который раз, новыми словами прочтём.

Надо довольствоваться малым, считал Саади. Он сам жил так, уходя в странствия свои. Живя духом, питаясь пищей духовной, он всюду находил искомое, не считая задачу сию сложной. В чём же проблема? Зачем в ограничениях жить? Толк от жизни, когда не можешь стены родного дома забыть? Когда семья ограничивает тебя, кричат дети, ругает жена… Не проще уйти в пустыню босым, склоки оставив забытым родным? Таков Саади, он искал покой в юдоли своей, не желая жить в окружении гнева положенных на бытие ему дней. Таков Саади, нищету воспевавший, от благ отказываясь, их не признававший.

Коли лев, хоть коли шакал, никакой зверь от жизни больше нужного ещё не брал. А человек, говорить о том устанет язык, брать сверх положенного с малых лет он привык. Для чего? Дом большой — разве нужны дома другие? Жена любимая — зачем женщины другие? Государство имеешь, царём прозываешься ты: какие можешь иметь помимо этой мечты? Желаешь войной пойти на соседа, но для чего? Малого достаточно, не взять тебе всё. Треснет созданный тобою мир, так было с начала времён, только на страдания народ твой и потомок твой будет обречён.

Обуздывать страсти полагается человеку. Воспитанным полагается быть человеку. От яркого горения скорее нагар, скорее радость пройдёт, скорее станет он стар. В том радость порою — гореть! За короткий срок осуществить, испустив жар, умереть. Тут Саади не допускал разночтений, ограниченным прослыв в выборе доступных ему предпочтений. Понятны суждения его, с ним трудно не согласиться, если не задумываться, молчаливым притвориться. О чём он судил, за то не надо судить самого, жизнь он прожил, другим такой прожить не дано.

Саади призывал не кричать о пороках чужих, не разобравшись сперва в пороках своих. Так не станем говорить о поэте, представшем пред нами в столь невыгодном свете. Он ратовал за смирение с юдолью, завещал обходиться в делах малой кровью, заботу проявлять и не чураться нищеты, к которой сам стремился, забыв, что богатство не берётся из пустоты. Ежели всякий пойдёт по пути Саади, не бывать на небе лучам счастливой звезды.

Три главы из Бустана. Так ли важны темы из них? Саади не стал расширять, представив для ознакомления урезанный стих. Так ли дошло? Так ли было сперва? Много больше были первая и вторая глава. Основное сказано, остальное понятно без слов, потому, читатель, отложи книгу, отведай ты плов. Вкусен и сочен, сладок и немного горчит, водою вкус сей не окажется смыт. От плова не откажешься, он жизни подобен, сходным образом он изначально устроен. Но сверх положенного он не вместит, ибо больше положенное испортит твой аппетит.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Мир устроен далеко не так, как о нём склонен думать всякий простак. Вот для Саади мир устроен точно иначе был, ежели он с упоение яд из рук любимой пил. Здравомыслие не касалось его речей, он с верой смотрел на людей и зверей. Не съест его гепард, коли того сытно кормить, когда ему голодному далее рядом с тобою быть. Так думал Саади, о том он писал, и о любви он рассказывал, и в смирении толк он знал. Главы следующие «Бустана» как раз о том, о них давайте скорее прочтём.

Любовь не исцелить бальзамом, такое лекарство не ищи, врачей искусных не старайся найти со всей Земли. Понять иное нужно — от любви положено сгорать. Жар естества не перебороть в себе, если пришла пора изнутри сгорать. Лучше вспыхнуть пламенем, чем отдалиться от любимой пери своей, не стерпит влюблённый вдали от неё проведённых дней и ночей. Сгореть всё равно предстоит ему. Так зачем отдалять столь тягостный миг, от света уходя во тьму? Как мотылёк летит на огонь, от ярких лучей сгорая, человек столь же слепо к любимой летит, опасностей не замечая.

Такой представлял любовь Саади, и видел любовь он в разных проявлениях, о том он говорил в прочих написанных им стихотворениях. Он видел пустыню, и видел умирающего от пустынного жара, того томила сошедшая с небес ему кара. Уж лучше в пучине тонуть, до смерти напившись водою, нежели истлеть, огорчаясь ниспосланной с неба судьбою. Глупцы! И нет иного понимания мыслям их. Разве есть разница, погибать в условиях каких? Не от любви же им умереть предстоит, умерший всё равно будет вскоре забыт. Им бы думать о чувствах любимой, должной остаться без них, но перед смертью думы всегда лишь о бедах своих.

Человек любит жизнь, любит он и злато. И хотел бы жить каждый человек богато. Да не купить на злато любовь, дружбу не купить, об этом не стоит мечтать, сии мечты лучше забыть. Не умалить зверя голодного, злато ему предлагая взамен себя. Зверь человека съест, если насытить брюхо возникла нужда. А ежели страсть встанет перед человеком, он пожелает её за злато решить, то пусть про зверя голодного вспомнит, иначе умрёт, долго ему с осознанием страсти не жить. Пусть златом богат более прочих, пусть староста деревни — твой отец, это не означает, что отличным от прочих будет твой, предстоящий каждому из на Земле живущих, конец.

Смиренье — вот мудреца путь. Смирись, себя в страстях не забудь. Твори добро, милость не трать на подлецов, нищим воздай за страданья, для того хватит самых простых слов. «Спасибо» скажи, благодарность важнее всего прочего в мире людей, пусть облегчение придёт к кому судьба оказалась твоей судьбы злей. Будь осторожен, лесть принимай с осознанием качеств своих, как бы дней не закончить среди нищих, о коих частью гласит данный стих.

Саади мечтал, к тому привык читатель его, немного устав внимать мечтам его. Идеальная среда, которую с человеком не совместить, если не желают люди жизнь поскорее в кратких муках прекратить. Думая, каков конец человечество ожидает, то перед глазами картина, согласно которой вся планета в пожаре сгорает. Любви ради, а не ради корысти, погаснет навеки свет, окончив в сём чувстве прожитый срок в миллионы отпущенных для нас лет.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Надо всегда стремиться, с людьми имеющимся у тебя делиться. Кто делится, тот счастлив будет, ему от того божьей милости прибудет. Обретёт человек благословение, чем обеспечит себе умиротворение. Протянув руку, снова он подаст: лишнее и последнее нуждающемуся передаст. Так считал Саади, составляя «Бустан», словно верил всему написанному сам. Во второй главе о благотворительности он рассказал, как важно одарять, разменяв на чужое благо собственный лал. Щедрость изнутри должна в человеке цвести, доброта у него — свойство души, он живёт ради других людей, забывая о себе, заботясь о благополучии их семей. Так думал Саади, мечтал о том, словно ночь ради человека становится днём, но не даёт уступок темнота, посему о чём мыслил поэт, то мечта.

Где предел благополучия, не определяй. Давай, не думая — не думая, давай. Не представляй, что нищий ты, давай всё, что есть, не ожидая одобрения, не принимая лесть. Станешь нищим сам или станешь больным — нуждающимся станет больше одним: беспокоиться не нужно, забудь. Подать нуждающимся сейчас нужно что-нибудь. Саади категоричен, он излишне щедр в стихах. С такой расточительностью уничтожит страну любой шах. Всем нищим не подашь, их меньше не станет. А если богатые исчезнут, то руку уже никто не протянет. Щедрость полезна, но из ничего нельзя деньги иметь, нужно собственный вклад в поданное другими внесть.

Верить ли Саади, следовать ли всем его словам? Заботиться нужно, но давать разумно — по потребностям. Если сироту с колен поднимать, то не просто так, иначе вырастет не друг, а враг. Или Саади видел не тех нуждающихся людей, что от помощи становятся грубее и злей? Протягивающему руку откусить по локоть готовы они, ожидая помощи для себя в размере страны. Монеты мало, больше давай, коли шах, то регалии власти снимай. Коли богач, весь мешок с деньгами неси, а не дашь добровольно, пощады тут же проси.

Не делай разбора, давай каждому, кто нуждается: благодарность абсолютно каждым принимается. Зачем заявлять о щедрости своей, если человеку иной веры не дашь, если часть нищих возвышаешь, а нужды других обращаешь во прах? Всем давай, ведь даёшь не ради того, чтобы дать. Даёшь, чтобы милость божью сыскать. Перед Богом равны люди — между ними различий нет: не важна нация, убеждения и количество прожитых лет.

Людей не избавить от нищеты, уподобиться им можешь соблюдая посты. Нищий и без того круглый год постится, нуждающимся потому каждый может притвориться. Отказаться от пищи, очистить душу от греха, — не в подражании пророкам, не истязая духа, как Иса — по собственному желанию, ибо нужно ограничивать тело в нуждах его, забывая о сытном обеде и об удовольствии от всего.

Саади глубже на проблему смотрел, он радикальное предлагать людям смел. Сесть в тюрьму вместо безвинного предлагал, он пса в пустыне вместо себя водой обливал, чуть ли не на трон садил человека в нужде, дабы тот благотворительность славил везде. Но Саади прав, призывая смотреть на людей, как на людей, чья воля в будущем может оказаться сильнее твоей. Сегодня нищий, завтра шахиншах: он — бывший никем, чей попирали прах. Ему теперь подвластны, кого о помощи молил, обижавших ранее, разумеется, шахиншах простил. Излишне Саади предполагать такое было, в действительности радужно не бывает, так как уныло. Станет нищий властелином, что тогда? Отнюдь, не разверзнутся небеса, не станут нищие лучше жить: нищий первым о нищих сумеет забыть.

Кто ласков к людям, того будут любить, того в горе не оставят, не смогут забыть. Гепард не съест дающего ему еду, докажет симпатией преданностью свою. Слон не обидит, если его кормить, так и человек будет памятью о благодеянии жить. Саади продолжал мечтать, искал сравнения не там, попробовал бы веру испытать того, кого кормил бы он сам. Насколько хватит человека, если забыть его, привыкшего к еде, покормить? Долго ли после будет он Саади благодарить? И гепард съест, и затопчет слон, только голод почувствует он. Так и с человеком, но с ним сложнее, с ним, с пресыщенным, сладить труднее. Не понимал того автор «Бустана», хоть он и странствовал, но словно взирая визирем с дивана.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Поэты Востока, чего хотели вы? Почему вам нет ничего слаще халвы? Зачем вам уважение, почёт и слава? Отчего жизнь от ваших слов лучше не стала? Вы наставляли правителей, говорили, как управлять страной, но тем отгородили государей от подданных стеной. Вы чаяния людей сообщить желали, советы по устройству мира повелителям давали, и рассказывали истории о царях былых дней, направлявших деятельность на нужды людей. Каждое поколение поэтов об одном и том же писало, строчки из слов оно в рифмы слагало, не делая ничего помимо наполнения строк, дав потомкам тем ещё один урок. Годы идут, перемен не случилось — их не ищи. Пойди и сделай, желаемое осуществи!

Жил поэт — Саади. Открой его «Бустан» — главу первую найди. О справедливости и правилах мировластия решил рассказать он, породив тем новый из рифм сложенный звон. Правителей образумиться призывал поэт, делился с ними опытом прежних лет. Саади пугал властителей, приводя примеры простые, как цвели добродетельные из них, и как погибали злые. Кто человека принимал за человека, того хвалил поэт атабека. Кто людей держал подобно зверям в клетках, того стервятники труп склюют на ветках.

Совет для правителей простой всегда, пусть поступь властелина будет прежде легка, пусть нисходит до общения с подданными он, раз в год в разговор с ними должен быть вовлечён. Всё обыкновенно, ничего нового Саади не сказал, в таком же духе каждый поэт Востока писал. Есть советы отдельные, их нужно учесть, отложить дела и, день очередной начиная, снова прочесть.

О торговле заботиться прежде всего. Без торговли не будет у людей ничего. Оградить от разбойного люда купцов, их товар — одна из экономики основ. Кто разбойники? Саади молчит. Наверное, разбойник тот, кто деяниями чужими сыт. Такой разбой найдёшь всюду ты, если привезёшь товары свои. Проблемы начинаются вне стен, где грабят в пути, и за стенами проблем больше предстоит найти. На всех уровнях грабят, вплоть до слуг властелина, не вобьёшь между собою и ними клина. Чахнет торговля, и в государстве денег нет, кого призвать за это в ответ?

Здравия купцам! Иноземным купцам правитель должен был рад. Не должен возводить для их передвижения преград. Они несут богатство в страну, осуществляют чью-то мечту. Поэтому нужно позволять людям торговать, тем помогая стране на ноги встать. Живёт человек, радуясь малому, хорошо, если не государству отсталому.

Не отдалять старых слуг, советует Саади. Их при себе оставь, им занятие найди. Нищим бразды не давай, на руководящие должности богатых назначай. Кто боится тебя, укажи ему на дверь. Богобоязненным людям, не сомневайся, верь. Доброму добрый ответ дай, злому злом воздай. Великих держи при себе, по ним будут судить о тебе. Оставь по себе желаемую память, иначе не было смысла править.

Зависть людская не покинет людей, нужно ладить стараться с ней. Не верь, пока не проверишь. Чужим мерам не верь, пока сам не измеришь. Кто наказан судьёй, достойно наказан? Проверь, не зря Саади сей совет тебе сказан. Справедливость трудна, как её лучше понять? Разные разной её могут считать. Ты — правитель, человеком тебе быть. И по ним о тебе тоже будут судить. Не ищи оправдания поступкам, человеком будь. Пойми, человеком быть: жизни суть. И никто не скажет о тебе дурного, а те кто скажет — их не будет много.

Так понимая слова поэта Востока, проживёшь жизнь во благе до конца отмеренного тебе срока. Можешь понять глубже послание Саади, но в гноище превратишь страну ты. Развалится государство, разорвут на части его: свои лепту внесут, враг вторгнется в него. И как бы не говорил Саади о благе для страны, он утопию создал. Не создавай утопию и ты! Всему меру отмерь, по мере каждому позволь жить, дозволь свободу людям, но об ответственности не забудь их предупредить. Свобода не в том, чтобы делать лишь угодное дело. Свобода, когда заботу об обществе проявляют умело.

Человеку требуется не мёд. Человек желает иметь меньше забот. Он согласен горечь принять и в горечи жить, но знать и верить — скоро ему суждено это забыть.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Что дозволено при русском царе, тому не бывать дозволенным при иноземном дворе. Показывай гонор русскому царю, но не показывай в чуждых землях натуру свою. Русский царь простит детям их грехи, насколько бы его дети не были плохи. Но ежели дети станут просить русского царя больше нужного, получат в ответ послание без тона дружного. Коли дети не знают, где себя показать, пусть понимают тогда, где им дальше страдать.

Разве мог Иван IV Васильевич простить гонор холопу своему? Тот выставил себя лицом важным перед врагами, у коих в плену оказался. Распустил язык и в грудь видимо бил. Надоумил тем врагов государевых на думы о важности сего холопа, запросили они за него выкуп в сто тысяч, не считая принца их кровей в обмен, в плену русском истомившегося. Вот и ответил царь Иван по достоинству, сарказмом строчки пересыпая, укоряя Ваську Грязного в упущениях. Сидел бы Васька тихо, не кричал громко, так может и выкупа не попросили, так бы избавились, пинка под зад дав для острастки, чтобы ходить на татар русские опасались.

Бабой называет царь Ваську. С неженской сравнивает. Жил при дворе царском раньше, руки распускал, земли под ногами не чувствовал, словно в небе порхал. А тут пошёл на приступ крепости, не стал биться до конца, в плену оказался. Люди лучше Васьки погибли, как тот же Малюта Скуратов. А Васька жив остался, ещё и слёзно молить царя о спасении смеет. Видимо волновался о его судьбе царь, но не соглашался пойти на условия, татарами предъявленные. Не хотел он выкуп платить, его самого спасения достойный. Не захотел и принца татарского освобождать. Что жизнь Васьки, если отпустят его — так он лишь рад будет. Принц же татарский христиан пленить тысячами начнёт и землю Русскую грабить. Посему, повелел царь, платить за Грязного он не станет.

Справедлив Иван IV Васильевич. Никто не оспорит его слова. Мудрое решение огласил холопу своему. Не проявил гуманности царь. Да и требовалась ли гуманность? Для чего угождать Василию Грязному? Освободи его царь, тот бы благодарностью ответил? Нужна ли была сия благодарность царю? Что ему с ней делать? Пусть скажет спасибо Василий за царское ответное послание, мог и оного не удостоиться.

Он же служил царю, скажут потомки: жизнь не пожалел, идя на приступ крепости, в плен попал, осознавая опасность в нём пребывания. Кто же рассудит теперь, насколько Иван Грозный прав был в решении о судьбе Василия Грязного. Каждый сам решит, на чью сторону встать. И всё же не стоит забывать объяснения царя, понимавшего, насколько опасно соглашаться на условия освобождения Васьки из плена. Разве стоит жизнь одного, если после пострадают многие? Посему не мог согласиться царь — не было человека, за которого он бы разменял принца татарского.

Будьте скромными, советует Иван Грозный. Нет необходимости говорить о себе сверх меры, придавая таким образом общественный вес. Этим правом наделён ограниченный круг лиц, в который следует вступать с большой опаской. И если в том кругу кто оказался, он громче прочих будет кричать о случающихся с ним неприятностях, будет сетовать и взывать к чувству сострадания. А стоит ли он той жалости и того внимания, которого пытается добиться? Скорее вызовет желание отвернуться, поскольку прочие люди сами справляются с неприятностями, а этот ждёт помощи от других.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Опомнись, человек! Ты, который создаёт себе кумиров! Довольно сладкими речами умащивать чресла писателей, поэтов, мастеров, петь оды по адресу эмиров. Не стыдно, человек, тебе? Ты падаешь на землю пред богами! Богов ты видишь всюду, обожествлять способен и людей, а сам избит ты батогами. Задумайся о жизни — смой насыпанный за шиворот песок позора. Подумай о насущном — внемли себе: сам ли ты захотел превозносить великих силой слова? Послушай умные слова, их говорил Абу Муин Насир Хосров. Он говорил их так, словно не прошло минувших за тысячу лет десяти веков.

Запомни, человек! Ты в той же мере свят, как святы мнящие себя святыми. Тебе доступны таинства из тех же самых мест, сокрытые от взора: представленные сложными — они являются простыми. Зачем тебе источник откровений, покуда откровения в тебе? Кому ты бьёшь поклоны, словно оступился и потерялся пред истиной в кромешной тьме? Не измышляй того, чего на самом деле нет. Не верь тому, кто вряд ли знал когда на твой вопрос ответ. И если веришь беззаветно, и если хочешь верить, открой свой разум для блаженных: гордыню святости ты не тем желал доселе вверить.

Подумай, человек! Ты полагаешь, что выход к свету обрести не трудно. Ты вдруг решил: проблемы — не беда, когда тебе известно, к кому для их решения обратиться нужно. В том есть твоё несчастье, человек! Живёшь ты днём одним, расплачиваясь за один день весь отведённый тебе век. Направлены стопы твои бывают чаще не к тому, кто милость с неба посылает, идёшь ты прямо к ростовщику, тот цену твоей жизни при тебе определяет. И после жизнь твоя — не жизнь. Твоя жизнь — ад, и будет адом после смерти. Но кто бы думал о таком, забывшись в нуждах ежедневной круговерти. Одним росчерком секундным, сделал, человек, ты остаток жизни своей паскудным. Уж если веришь в промысел небесного владыки, зачем вверяешься владыкам пыли гробовой? Их презирать потребно! Ты же продаёшься им телом и душой.

Вспомни, человек! Ты превозносишь многих. Бога чтишь, почёт эмирам от тебя исходит. Ты ценишь тех, кто в нуждах твоих радость лишь для себя одного находит. Ты помолился, тем воздал хвалу небесному владыке, отбил поклоны пред грозным ликом повелителя земного, вознёс в лучах почёта мужей славнейших из страны твоей, и ростовщик тебе едва не заменил отца родного. Но ты не вспомнил о тех людях, которых тебе больше прочих полагается хвалить. Разве без святости, властителей и займов ты не сможешь пары дней прожить? И кто же те, кому обязаны мы все великими делами? Они вкруг нас, они всегда на дне — всегда под нами. Простые люди: одни возделывают поле, другие ремеслом нам создают уют. Но их во все времена не замечали, их и поныне никогда не чтут.

Пойми, человек! Ты живёшь, но жизнь твоя стоит на месте. Потомки твои, как и предки твои, стояли и будут стоять на том же самом месте. Нет движения — из века в век повторяется тебе сказанное. Прошла тысяча лет с оставленных поэтом строк, значит это наблюдение доказанное. Насир Хосров желал, чтобы ты, человек, набирался знаний, чтобы друзьями обрастал, не предавался низким помыслам и не умалял его стараний, чтобы оставался скромным, следил на речью и двуличным не слыл, был добродетельным, делился радостью со всеми и никогда всё тут сказанное не забыл.

Автор: Константин Трунин

» Read more

Нелепицей речь свою назвал Владимир Мономах. Кому захочется с ней ознакомиться, тот пусть не серчает на её составителя. Был Владимир нрава кроткого, боялся Бога и старался окружить себя добрыми делами. Несмотря на время, тогда брат ходил воевать на брата, сын на отца, а дед на внуков: в крови от родственных распрей тонула Русь. Когда звали Мономаха пойти одолеть какого князя неугодного, то Владимир предпочитал сперва погадать на Псалтыре. Что же могла посоветовать ему сия религиозная книга? Её текст скорее побуждал к смирению и добродетели, нежели к расправе за право владеть княжескими наделами. Так родился у Мономаха замысел оставить детям и потомкам своим поучение, дабы не распыляли те силы на братоубийственную войну и крепче друг за друга держались. Но не случилось того, продолжил брат идти на брата, сын на отца, дед на внуков. Полтора века осталось до татаро-монгольского ига.

Кто захочет, тот прочтёт слова Мономаха. Кому необходимо видеть людей счастливыми, тому обязательно следует обратиться к его поучению. Нет нужны запоминать наставления, допустимо взять в руки Псалтырь, задумать вопрос и открыть книгу на случайной странице, выбрав случайную строчку. Ответ тут же будет дан — ему нужно следовать. Таким же образом поступил Мономах, когда его позвали гнать Ростиславовичей. Советами Псалтыря Владимир поделился с потомками: не уповать на Бога, не соревноваться с лукавыми, не завидовать творящим беззаконие. Разве мог Мономах, после таких результатов гадания, пойти войной на недругов? Ежели земли достаточно, нет нужды совершать непотребное, заслоняя пагубные цели именем божьим.

Возникнет новая проблема, Мономах снова обратится к Псалтырю. Кто унаследует землю? Кроткие. Кому зло причинено будет? Злоумышленникам. Кому тогда — добро? Праведникам. Почему? Лучше малое в мире, чем большое во вражде. Как жить в мире? Уклонись от зла, сотвори добро. Как избежать вражды? Почитай старших, не ленись, жалей убогих, не убивай, не пьянствуй, не блуди, приветствуй людей и не отпускай их без добрых слов. Как наладить жизнь? Люби жену, не дозволяй жене власти над собой, бойся Бога, приобретай новые знания, спи в полдень.

Поучение Владимира Мономаха прежде призывает бояться кары Всевышнего. На этом свете человек волен творить угодные ему непотребства, за которые придётся держать ответ после смерти. Но какие бы призывы к кротости не озвучивались, ими пренебрегают те, кому следует заботиться о благосостоянии людей. Именно те, от кого зависит человеческая жизнь, первыми игнорируют Поучения. Не послушались дети Мономоха, продолжили воевать, покуда не осознали, как напрасно было вести междоусобицы, закончившиеся полным лишением прав на землю. Тогда и приходит осознание поучений, когда исправить уже ничего нельзя.

Помимо поучения, Мономах оставил «Рассказ о своей жизни». С малых лет он ходил туда-сюда по Руси, боролся с родственниками, поляками и половцами, поэтому ему было о чём поведать по поводу вражды в «Поучении». Сам Мономах предпочитал худой мир, добиваясь перемирия с теми, кого удавалось призвать к добрососедству. Проще оказалось склонить к мирному сосуществованию половцев, отпуская их из плена и заключая с ними договор о дружбе. Проведя жизнь в постоянных вынужденных перемещениях, разумно было призвать потомков к взвешенному отношению к действительности.

Проще отдать княжение брату, чем портить с ним отношения. Не подвёл бы сам брат, отплатив за доброту предательством. И всё-таки Владимира предавали, ему приходилось бороться из-за стойкого нежелания родственников жить в мире и спокойствии. О том он написал «Письмо к Олегу Святославичу», рассказав, что беспокоит его, что в той же мере должно беспокоить и Олега. Призывы оказывались направленными в пустоту. И всё же были моменты в понимании важности «Поучения» Мономаха, когда оно становилось нужным потомкам, в случае необходимости забыть о противоречиях и объединиться.

Автор: Константин Трунин

» Read more