Метка: литература ссср

Сергей Михалков решил обозначить важную для понимания тему — необходимость возвращения советских детей домой. Неважно, каким образом они оказались в Германии, теперь должен быть поставлен вопрос о неправомерности их насильственного удерживания. Для этого была написана пьеса о сиротском доме на территории, находившейся под управлением Британской империи. Там содержалось много советских детей. И главный герой повествования должен был считаться за советского ребёнка, за одним исключением — на которое британцы желали ссылаться более всего — они в тот период не признавали украинцев за отдельную нацию, считая их скорее за поляков. А если это так, тогда Советский Союз не имеет права требовать возвращения таких детей.

Другой аспект повествования — нежелание отдавать даже советских детей. По причине того, что они будут воспитываться в духе советской идеологии. А пока они находятся под контролем, следует всячески унижать моральное достоинство, показывая, насколько неправильно поступают дети, о которых проявляют заботу, кормят, обеспечивают досуг, должные за то демонстрировать ответную благодарность. Например, надо забыть русский язык. Если к тебе хорошо относятся, говори на английском языке — таково требование. Но Михалков не стал оговариваться, какими методами британцы к этому принуждали. Зная об их воспитательных нравах, вспоминая книги Чарльза Диккенса, Сергей правильно поступал, недоговаривая.

Третий аспект — убеждение через введение в обман. Детей убеждают в том, что в Советском Союзе не осталось живых родственников, они там теперь никому не нужны. Могут убеждать, будто их бросили. Так происходило по причине нежелания работать с представителями Советского Союза, либо по злому умыслу, должному быть ясным по прежде изложенным аспектам.

Читатель волен на свой лад соглашаться или искать иные доводы, видя в ему представленном варианте способ обращения к советскому зрителю юного возраста, выраженный представителем как раз Советского Союза в форме пьесы. Но не думается, возьмись за подобную тему британский писатель, будто он иначе покажет тогда происходившее. Вполне очевидно, при повествовании будут расставлены иные приоритеты, где читательская аудитория рассчитана на необходимость противления всему, связанному с социалистическим мировоззрением. И читатель всё воспримет тем образом, исходя из внутреннего желания понять ему сообщаемое. Вот и в пьесе Михалкова такой читатель увидит очернение британских порядков, которые наоборот стремились уберечь советских детей, пусть и не самыми лучшими для того способами.

В случае Михалкова, он показывал действительность в её неприглядном виде. Советский читатель ему в том очень даже поверит. И поверит более по причине согласия именно с такой позицией. Дай ему вышеозначенный другой пример, к нему последует аналогичное отношение. Британцы вообще не скрывают своего отношения к окружающему миру, скорее стремясь подчинить себе, нежели допустить любое прочее. Убедить советских детей в необходимости служения идеалам Британской империи гораздо проще, пока они не стали взрослыми. После они сживутся с новым для них миром, полностью переняв мировоззрение западного человека.

Что для читателя важно — поставлена новая для внимания проблема. Со временем окажется, данная проблема не потеряет актуальности. Лишь за тем исключением, что понятие Советского Союза сменится соотносимым с Россией вообще. И что-то подсказывает, тем детям, на чьё мировоззрение британцы повлияют, впоследствии окажется горько больно, когда с ними совсем перестанут считаться. Но если об этом говорить, содержание пьесы Михалкова станет вовсе неинтересным, учитывая скоротечность политических устремлений Британской империи. Разве только в качестве примера, когда британцы начнут повторять нечто подобное снова.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Главной пьесой 1949 года стала работа Всеволода Вишневского, повествующая о событиях по складывающимся в стране непростым обстоятельствам, случившимся в 1919 году. Среди действующих лиц присутствуют Сталин и Ленин. Насколько было оправдано их прямое участие? Вишневский не боялся навлечь на себя гнев? В послевоенное время часто случалось за малейший недосмотр лишиться положения в обществе. Или ему требовалось оправдаться за допущенные огрехи? Будучи состоящим в журнале «Знамя», Всеволод печатал стихи Анны Ахматовой и, ставшую опальной, повесть Казакевича «Двое в степи». Причины недовольства могли быть разными, как в случае произошедшего позже отстранения Панфёрова из-за позиции Вершигоры, чрезмерно возвысившего роль партизанского движения, почти ничего не сказав про партийных работников. А тут сразу фигуры Сталина и Ленина. Но претензий не последовало. Видимо, негативную реакцию мог высказать только Сталин, остальные на этот раз решили наблюдать со стороны.

Что должно происходить на сцене? Ленин назначает Сталина ответственным за борьбу с интервентами. Первоочередной задачей становится устранение внутренних противоречий. Требовалось найти силы, действующие изнутри. Такие присутствовали в Петрограде. Что делает Сталин? Он находится в штабном вагоне, погружён в тяжёлые думы, отказывается от завтрака и обеда. Первым его решением стало отстранение петроградских комиссаров, не сумевших наладить оборону. Затем Сталин принимает работников Путиловского завода. И возникает первое затруднение. Ленин дал чёткое указание всем оставаться на своих местах. Работникам же озвучили требование эвакуироваться. А что происходит в стране? По требованию власти не явились Родзянко, Колчак и Денисов. Значит, они перешли на сторону англичан и американцев. Они — гнилые люди. Более ничего осмысленного в пьесе у Вишневского не было.

Сами обстоятельства непосредственной обороны Петрограда должно быть многими стались забыты, тогда как собирались силы числом более шестидесяти тысяч человек. С одной стороны Красная Армия, с другой — объединённая группировка белого движения, Британской империи и прибалтийских государственных образований. Ключевую роль сыграла сплочённость Красной Армии, в отличие от которой противник не мог выработать скоординированных действий. Вследствие этого в течение полугода получилось наладить оборону и выбить противника с занимаемых позиций.

Вполне очевидно, среди действующих лиц нет Троцкого. Но о нём вообще не принято говорить в рамках рассмотрения лауреатов Сталинской премии. Этого человека не могло существовать в положительном значении. О нём даже не пытались говорить, в том числе в порицающих тонах. А к моменту окончания Второй Мировой войны его имя можно было смело забыть, словно его никогда не существовало. Вишневский это понимал, используя только необходимые для повествования моменты. Первоочередным являлось возвышение фигур Сталина и Ленина, чьи решения и действия привели к успеху. Прочее, будь оно даже отличным от действительности, значения не имело.

Пьеса Вишневского получила одобрение Сталина, была с успехом поставлена едва ли не во всех театрах страны. Даже думается, любой гражданин считал необходимым посетить представление. Снискал ли этим Вишневский снисхождение за допущенные им в прежние годы промахи? Сказать о том трудно. Всего через год его разобьёт инсульт, и в феврале 1951 года он умрёт. Так резко оборвётся наполненная событиями жизнь, сама по себе достойная отдельного литературного произведения. Ровесник века, он получил Георгиевский крест в Первую Мировую войну. Но про Всеволода Вишневского может быть когда-нибудь ещё напишут. Пока же читатель видел последнюю его работу, пусть и лишённую перспективы хоть каким-то образом остаться в качестве достойной внимания литературы.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Быть первым тяжело. И всё-таки Мариэтта Чудакова взялась раскрыть для тогда ещё советского читателя тайну над именем писателя Михаила Булгакова, за давностью лет совсем истёршееся из памяти. А почему читатель должен был его помнить? Книжных публикаций припомнить не получалось (все они затерялись в прошлом), разгадывать авторство псевдонимов в газетах и журналах желания не могло возникнуть. Разве только вспоминать по пьесам… Да кто бы мог их упомнить? Или судить по основательно переработанной экранизации о царе Иване Васильевиче? Время менялось, у ряда исследователей появилось желание открыть потерянные имена. Так в 1988 году Мариэтта Чудакова публикует объёмное «Жизнеописание Михаила Булгакова». На тот момент — наиболее точный труд. В последующем читателю станет известно о Булгакове гораздо больше. Но ведь кто-то должен был начать.

Сама Чудакова строила повествование, исходя из личных сомнений. Как рассказать о человеке, когда не обо всём следовало говорить? Читатель начинает недоумевать, почему биограф ставит перед фактом обязательно должной быть в тексте недосказанности. Значит, честно рассказав о возможном сокрытии одного, Мариэтта в другие случаях вовсе о том не обмолвилась. И писала Чудакова по большей части опираясь на слова других, создавая жизнеописание Булгакова, используя свидетельства очевидцев или имевших знакомство с ними. Иначе она не могла поступить. Это немного позже читатель получит больше возможностей для чтения трудов Михаила Булгакова, уже по ним способный самостоятельно проследить историю его становления в качестве творческого человека.

В тексте есть краткая информация о предках Булгакова, практически ничего не рассказано о детстве. Булгаков в мгновение предстанет врачом, женится, станет невольным участником гражданской войны. Чудакова покажет реалии труда Михаила, по сути выполнявшего задачи полевого хирурга. И где-то на этом пути случится первая публикация в какой-то из кавказских газет. По состоянию на 1988 год Мариэтта ничего не знала о содержании самого рассказа. К 1920 году Булгаков окажется в Москве, жил в постоянной нужде. Почему не стал продолжать работать по медицинской специальности, читатель не понимает до сих пор. Не объясняет того и Чудакова. Вероятно, писать фельетоны было гораздо выгоднее. Да и статус писателя в советское время имел огромное значение.

Как протекала трудовая жизнь фельетониста — по жизнеописанию непонятно. Столь же скоро Булгаков примется за написание пьес. И не менее скоро ему припомнят годы гражданской войны. Чудакова делает особый упор на влиянии Сталина, однажды позвонившего писателю. Как это воспринял Михаил, какие он испытывал эмоции, что он мог сказать, что он не сказал, как ответил, сколько мук испытывал после, сколько раз переосмыслял тот краткий разговор, и почему ему показалось, будто его разыгрывают: обо всём этом Мариэтта рассказывает подробно. Только звонил ли Сталин на самом деле? Всё это дошло до нас со слов знавших от самого Булгакова, других сведений не имеется.

Мариэтта Чудакова посчитала уместным пополнить жизнеописание в меру тщательным разбором редакций романа «Мастер и Маргарита», проследив его создание от замысла, показывая читателю эволюцию действующих лиц. Мало кто знаком с данным романом настолько, чтобы иметь представление даже о таких деталях, вроде того, когда именно появились непосредственные участники повествования, вынесенные в название произведения. Требовалось ли всё это на страницах жизнеописания? Думается, оно стало лишним.

Как уже было сказано — быть первым тяжело. Но последующие биографы Булгакова всё равно обязательно будут обращаться к труду Мариэтты Чудаковой.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Если судить по дате написания, над романами «Борьба за мир» и «В стране поверженных» Панфёров начал работать в течение одного и того же года. За обе работы он снискал Сталинскую премию, но не более второй и третьей степени. Найти объяснение этому не трудно. Прежде всего, а иначе считать не получается, Фёдор был писателем от личного представления о происходящем. Быть может оно и не так, для чего надо лучше ознакомиться с его биографией. Но если заводы он посещал, то участия в боевых действиях принимать не должен был. Зачем ему, главному редактору журнала «Октябрь», быть военным корреспондентом? Однако же, написать про войну он посчитал необходимым. Поэтому взялся излагать своё представление на страницах романа «В стране поверженных». Общий фон повествования сочли приемлемым, значит обошлось без нареканий. Но читатель должен был понимать, насколько изложенное соответствовало действительности только в общих представлениях.

Панфёров не щадил проигравшего войну противника. Теперь о нём можно говорить в любых уничижительных словах. Обвинить во всевозможных грехах, будь они подлинными или надуманными. Можно отказать противнику в храбрости, сделать его тщедушным и слабовольным. За такое даже похвалят. Говори Фёдор так в годы войны, ему бы указали на недопустимость такого отношения к противнику, дабы не вносить разлад в мотивацию советских людей. Враг был стоек и решителен, поэтому сломить его сопротивление не так-то легко. И поэтому надо прилагать ещё больше усилий и стараний, не жалеть жизни, лишь бы продолжать сламывать его самоуверенность. Теперь же, после капитуляции, пусть враг кажется жалким и низким. Да и всё чаще вскрывались факты творимых прежним противником зверств, особенно в лагерях смерти. Панфёров это особо выделит, показав, из чего делали кожаные вещи: даже не используя для этого евреев, предпочитая русских солдат.

Роман вышел неоднородным, без чёткого плана. Ясно было одно — продвижение советских войск к Берлину. Прочее стало дополнительными деталями. Фёдор концентрировал внимание читателя на природе, заставлял действующих лиц много вести бесед, неизменно подводя всё к скоро должной закончиться войне. Расскажет читателю про Польшу, где каждый считался за немецкого раба. В действии появится много немецких шпионов, подлинно доблестных, но ни один из них не добьётся желаемого, каждый будет легко и без особых усилий ликвидирован. Так Панфёров стал вести читателя по «стране поверженных», всё ближе подводя к Берлину.

Читатель волен спросить. Почему, при таком обилии книг, нет той информации, которую он начнёт узнавать спустя шестьдесят лет? И то при совсем иных обстоятельствах, связанных лишь с тем, что на едва ли не тех же землях повторится ситуация, напоминающая о прошлом? Знай такие детали, советские писатели — современники тех дней, могли написать подлинно пронзительные романы, отобразив все сопутствующие тому психологические аспекты. Разве только то было неудобной правдой, о которой не следовало сообщать населению. И без того хватало доказанных зверств со стороны противника, чтобы его ещё более не расчеловечивать. Да вот за давностью лет читатель уже не имеет склонности тянуться к книгам советских писателей, не находя там новых известных ему обстоятельств былого. Оттого и не знаешь, как воспринимать книги того же Фёдора Панфёрова, словно вынужденного замалчивать иного рода информацию. Либо, можно судить иначе, то было известно каждому, и повторялось изо дня в день, отчего этому не нашлось места на страницах за ненадобностью, и со временем забытое.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Отчего бы, братцы, не писать стихи? Вот поёт душа, начинаешь ты писать. Пусть по качеству они плохи, да не станут осуждать. Тему жизненную найти надо для стихов, и приступай к написанию. Покажи за пример, на что ради этого пойти был готов. Найди друзей для чтения за компанию. И не беда, коли в чём-то есть заблуждение, лишь бы строчка оставалась верна. Отпустишь после ты своё творение, сам притом понимая, сколь рифма скверна. Пиши о важном! О важном пиши! Обсуди во строках историю партии. Не громко так, незаметно в тиши. Получишь на успех ты гарантии. Вот пример вам Александра Яшина — журналиста, прозаика, поэта. От поэмы его пускай голова обескуражена, но получил ведь он Сталинскую премию за это.

Алёна Фомина — героиня творения. Девицей справной была. Слушай её подряд измышления, зачем и куда её партия вела. Куда вела партия народ Союза, решения принимала какие, сколь тянула на плечах своих груза, проблемы решая мирские. Всем укажет место товарка Фомина, и войне придаст правильный в направлении ход, ведь в чём бывать могла бы вина, того и судьба быть наказанным ждёт. А уж коли кто на колхоз скажет криво, ему некуда станет бежать, припомнит ему грехи все партия живо, и подскажет, как закон надо чтить-уважать.

Но читатель иное себе присмотрит в сюжете диво. Вот возвращаются солдаты с военных фронтов. Хотят они праздника, покоя и пива, не принимая никаких в возражениях слов. Подвиг свершили, медали на грудь, орден вперёд себя понесут. Говорят, мол, любезен побудь, я тебя поважнее, знаешь ли, тут. Эка важная птица, ему скажет Алёна, поганая та видать заграница, коль бравада сталась хвалёна; ты медали свои не кажи, ты покажи в себе человека, иди пока полежи, дитя не нашего века. И что ей на то противопоставить смогли бы? Ожидали покоя и пива. Как им пойти против Алёны, этакой глыбы? Но поймут, как ведут себя некрасиво. Пусть читатель мотает на ус, так со всякой войны могут вернуться с медалью, с дозволенья принимая на плечи искус, пренебрегать желая моралью. Нет, скажет на такое Алёна, за заслуги боевые в ином месте почёт, не потерпит она в унижение тона, пусть боец славный боронить поле идёт. А коли ранен, не дело горькую пить, читай трудящимся тогда газету, всё равно должен полезным обществу продолжать быть. Поверим, пожалуй, мы Яшину-поэту.

Такая поэма, простая-незамысловатая, от души написана, местами на мысли богатая, на злобу дней тех нанизана. Пусть читать тяжело, как примерно эти строчки, пробудил значит автор в верном направлении путь, подогнём мы слегка кое-где уголочки, помечая так нужной нам показавшейся суть. Попробуем сами, нечто в духе его изложить, от души постараться всем нужно, даже так — неказисто — сплести поэтически нить, выйдет тяжело и натужно. Не беда, прилагайте старание. Осуждать легче, нет спору. Уделите тексту внимание, обретите немного опору.

Что же, Яшина не только хвалили. Он и сам признавал своеобразность манеры. Читатель скажет: не удивили, не из такой смастерю вам фанеры. Да время упущено, смастерить уже не получится никак. Чествовать поэтов давно перестали. Быть может это намёком явленный знак, чтобы время на такое больше не теряли. Не будем о грустном, разговор был о другом, не о слоге, конечно, искусном… Но и такое мы где ныне прочтём?

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Война закончилась. Как быть дальше, если ты мальчишка? В силу возраста не успел понять, когда вступил в сознательную жизнь. Ещё вчера ты ничего не смыслил, а сегодня научился понимать. И становится тебе известно о чём-то значительном, стоившим преодоления через большие усилия. Ты слушаешь взрослых с открытым ртом, не до конца понимая, как тут совсем недавно могли твориться такие события. Слушаешь и приезжающих в твоё село людей. Они говорят, что возвращаются после длительного отсутствия. Как им верить? Ты даже можешь спросить, как тут было до войны. И тебе обязательно расскажут, посетовав на поступь немецких солдат, принёсших разорение. Что же делать дальше? События сами подсказывают, чем предстоит вскоре заниматься. Ещё придёт и письмо с семенами, которые следует посадить сразу же.

Посадить семена нужно действительно сразу. Заботливые люди едут в село, зная, могут не успеть к севу. Пусть этим займутся другие, они тогда будут помогать позже. А что же местные? Они опираются на народные приметы. С их слов — выдался знатный ледоход, означающий богатый урожай. Ребята в то поверят, но пока займутся другими важными делами. Они решат прыгать по льдинам. Опасное это дело! Взять правда с них нечего — умом окрепнуть не успели, только-только мир понимать начали. Они обязательно помогут взрослым… как-нибудь потом. Им ещё предстоит в разное поиграть. Например, в «колы-забивалы» — нечто вроде пряток. Могут и в лапту поиграть, по неосознанности затоптав посевы. Что ты будешь делать с этими детьми? Всё у них одновременно серьёзно и не очень важно. Гораздо проще отправиться за грибами. Из-за страниц видно, насколько читатель принял взволнованный вид. Нет, собирать грибы ребята умеют без промашки.

Взрослые найдут, каким образом приобщить детей к труду. Они ведь понимают, в какой это следует делать форме. Зачем проявлять строгость и заставлять, когда ребёнок сам склонен на инициативу. Дай ему нужное для того направление. Пусть жуков на полях собирает, или кур по полям гоняет, дабы уже те клевали жуков. Ну и слова нужные сказать, насколько правильным делом все теперь занимаются, как важно поднять хозяйство, тем накормив не одних себя, но и нуждающихся в пропитании сограждан.

Иначе о книге Алексея Мусатова не расскажешь. Повествование построено вокруг детей. Читатель смотрит за каждым их шагом, участвует во всех играх, и порою даже пугается ряду малоосмысленных поступков. Понимает читатель и основную задачу автора — отразить восстановление советского села после войны. Со стороны взрослого восприятия потребовалось бы говорить на определённые темы, устраивать собрания, разрешать трудности и проблемы, разбираться с теми, кто мешает достигнуть намеченных целей. В случае взгляда со стороны детского восприятия — всё становится гораздо проще. Никто слова против не скажет, поскольку произведение предстояло читать прежде всего детям, кому нет нужды объяснять в чём заключаются плюсы выбранного пути.

Вполне очевидно, намеченные цели будут достигнуты. Следующий год в селе Стожары должен быть столь же урожайным. Читатель о том уже не узнает. Начав знакомиться с событиями ранней весной, дочитает до логического завершения. Останется составить впечатление о ему представленном произведении. Вроде как важное для понимания, вместе с тем — ничего более ожидаемого не показывающее. Будем считать, Алексей Мусатов поставил целью написать про один год сельской жизни, сделав главными героями ребят. И более никаких выводов делать из текста не следует.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Вторая Мировая война закончена. Что стало с Латвией? И стало ли с Латвией нечто другое, нежели было? В очередной раз освобождённая от немцев, страна начала восстанавливаться. Похожая ситуация была после Первой Мировой войны, тогда тоже пришлось хлебнуть горя от сапог немецких солдат. Обездоленная и разорванная, Латвия наконец-то получила возможность свободно дышать. И вот новая война, вновь симпатии к немцам, опять они её растаптывают, а отходя, минируют каждый дом. Ничего не должно остаться после них. Всё это было, как уверяет читателя Анна Саксе. Она показывает необходимость обратиться к опыту Советского Союза, создавая в стране колхозы. Об одном из них, названном «В гору», и будет рассказано в одноимённом произведении.

С первых страниц читатель видит развалины латвийских поселений. Сколько же предстоит работы: думают латыши. Но прежде необходимо найти родственников. Не так-то просто это сделать. Кого-то убили, иных увезли в Германию, а кому-то предстоит освободиться из-под принуждения от местных коллаборационистов, насильно принуждавших к труду. И что же всё-таки предстоит делать? Требуется разбирать завалы. Если одни приступают к делу из добрых побуждений, им мешают люди с корыстными интересами. Благо, воздаяние существует. Спешащим обкрадывать отрывает конечности, поскольку необходимо помнить о заминированных домах. Попробуй в таких условиях организовать колхоз. Многие не хотят вовсе ничего делать, предпочитая оплачивать работу. Ещё и периодические провокации ряженых в красноармейцев, кто продолжает сочувствовать немцам.

Вполне очевидно, особенно имея взгляд со стороны, читатель не во всём согласится с позицией Анны Саксе. Но она повествовала в духе времени, когда ей следовало поступать именно таким образом. Пусть немцы соответствуют придаваемому им образу. Редкий писатель из Прибалтики тех дней показывал иное представление о действительности того момента. Пусть позже, лет через двадцать они начнут переписывать собственные произведения, на новый лад предлагая трактовку уже описанного. Пока Анна пишет о пользе коллективизации, получая поддержку советского общества, с другой стороны на неё смотрят с осуждением, видя пагубное влияние на латвийское хозяйство. Для рассуждения о положении дел нужно подождать некоторое количество лет. Если Латвия расцветёт, значит всё было сделано правильно. Как думает читатель, в какой период времени на протяжении XX века в Латвии было создано лучшее из возможных положений?

В 1949 году Анна Саксе получила за роман «В гору» Сталинскую премию, в тот же год данной премии был удостоен другой латышский писатель Вилис Лацис, показавший довоенное, военное и послевоенное время. Читатель мог убедиться, насколько всё оказывалось непросто и тяжело для латышей. Как о том не рассуждай, разделение общества всегда крайне болезненно для восприятия. И как бы немцы не поступали, они побеждены. Теперь нужно смотреть вперёд, стараясь избегать прежних ошибок. Что в том сложного? Реальность будет складываться иначе, подменяя гордость за себя втравленным в душу раболепием.

Как-то так получается, Латвия в пору самостоятельного существования низводится до чьего-то придатка. Ничего с этим не поделаешь, такова данность мировосприятия латышей, сложившаяся из длительной истории взаимоотношений с соседними государствами. Анна Саксе показала путь к восстановлению хозяйства. Непосредственно ей он показался наиболее правильным. Это её точка зрения. Прочее — дело сложившихся обстоятельств, не всегда понятных с позиции логики. Главное, в случае изменения отношения в противную от лучших для неё условий, более никогда подобных условий не предоставлять. Надо быть последовательным в своих желаниях. Если кому-то нравится терпеть надругательство над собой — путь тогда не в гору, а в пропасть.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Кто должен быть авторитетом для ребёнка? Порою образец для подражания дети находят в книгах. И если в их руки попадает литературная работа, вроде «Звёздочки» от Ивана Василенко, они могут с воодушевлением воспринять написанное, пожелав связать свою жизнь с одной из трудовых профессий. Но это во времена последующие, а в годы непосредственного написания книга от Василенко становилась едва ли не настольной. Или кто-то решительно способен возразить? Может и не были подростки столь увлечены будущей необходимостью трудиться у станка от восхода до заката, имели другие приоритеты в жизни, страдали совсем от других проблем. Так оно и было в действительности. Только вот литература в советском государстве прежде всего выполняла воспитательную функцию. Потому и наполнялась страна деятельными людьми.

Нет необходимости подробно вникать в представленный Иваном сюжет. Перед читателем училище, где нерадивых учеников стыдят за незнание, ставят им в пример более смышлёных ребят. А ещё лучше, если нерадивый ученик возьмётся за ум, доказывая всем, каких результатов он может на самом деле добиться. Мало ли читатель видел подобных примеров в советской литературе. Увидит ещё больше, читай он дальше. Ничего с этим не поделаешь. Стояла острая общественная задача, благополучно решаемая. Тем более учитывая факт послевоенного времени. Дети оставались без кормильца, вынужденные с малых лет озаботиться необходимостью обеспечения пропитанием себя и своей семьи.

Не обойдётся повествование без честного стремления стать выше над товарищами. Нет необходимости работать лучше, внося разлад в производство. Нужно находить новые подходы, тем улучшая количество создаваемых изделий. Читатель, конечно, смолчит, одобряя стремление к лучшим достижениям, прекрасно понимая, какое количество брака получалось на выходе. Василенко ведь не мог о том открыто написать. Перед ним и не было такой необходимости. Пусть ребята изобретают новые способы, наращивая производственный объём. После им обязательно укажут на недочёты. Когда-нибудь потом, уже в книгах для чтения в более взрослом возрасте. Там как раз будет применена формула поиска лучшего решения среди и без того приемлемых. А пока юный читатель должен вдохновиться азартом свершений в лице действующих лиц произведения, думая, что если получается у «них», то обязательно получится и у него.

Справедливо отмечают, когда критикуют такого рода произведения, где есть стремление к результату, но отсутствуют другие эмоции. Остаётся считать, будто представлены чрезмерно замотивированные подростки, с таким усердием нацеленные на результат, отчего всё прочее отходит на самый дальний план. Грубо говоря, действующие лица готовы работать без обеда, выходных и даже без сна, только бы выдать больше готового продукта, забывая обо всём остальном. Читатель, конечно, снова отметит, насколько это неправильный подход. Эргономика труда требует обязательного отдыха, благодаря чему эффективность производства увеличится. К сожалению, об этом всегда забывают. Остаётся предполагать, данные жертвы были оправданными, либо писатели обходили стороной прочие аспекты, делая акцент исключительно на достижениях.

А есть ли необходимость в рассуждениях? Как уже сказано, вникать в представленный Иваном сюжет не стоит. Он вполне такой же, каким его видишь в других аналогичных произведениях. Василенко поставил перед собой определённую задачу, которую он успешно выполнил. Сколько из прочитавших книгу стали успешнее справляться — никто и никогда не узнает. Ясно другое, каждому времени требуются свои герои и увлечения. Кому-то нравится в подростковом возрасте читать приключения от Жюля Верна, иным же подавай чтение о доступном для освоения пространстве на расстоянии вытянутой руки.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Одно можно сказать точно — по книгам Веры Пановой можно и нужно научиться понимать действительность советских дней в том представлении, которое должно остаться на память потомкам. Это яркий пример того, как государство может наладить механизм по написанию нужных для его существования произведений. Поэтому не стоит удивляться трём Сталинским премиям. Вера Панова получила в разное время награды всех трёх степеней. Прежде читатель узнал про санитарный поезд и завод, теперь ему предстояло ознакомиться со становлением колхоза в первое послевоенное время.

Основная головная боль, чего Вера Панова не думала скрывать, возвращение людей с войны. Каким образом они сумеют влиться обратно в трудовой коллектив? Незачем скрывать, насколько сломленными оказались их характеры. Но и как со всем прочим, кто-то из вернувшихся станет достойным членом общества, иные же пойдут не тем путём, не способные перебороть пагубную сторону своей натуры. Кажется, сталинское установление треснуло. Как описывать преобладание лучшего над хорошим, ежели возникает необходимость описывать совсем уж отрицательное явление? Никто не станет смотреть на военные заслуги, в тылу трудились с таким же усердием, добиваясь свершения требований потом и кровью. Посему всякий, кто откажется идти в ногу с необходимостью поднимать колхоз, будет удостоен соответствующего к себе отношения.

Но и без проблем с ветеранами хватит головной боли. Как колхозу предстоит функционировать? Быть может советский читатель с интересом перенимал через книгу Пановой так требуемый для него опыт, познавая проблемы других колхозов, не сумев наладить восстановление в своём собственном. С таким же интересом следил читатель из времени чуть позднего, познавая проблематику послевоенных лет, продолжая размышлять — остаться колхозом, либо согласиться на преобразование в совхоз. Но как быть с читателем ещё более позднего времени? Не так будет просто внимать действительности, излишне далёкой от понимания. Где-нибудь в плане наблюдения за некогда происходившим — может и сгодится. Да вот тяжело читать страницу за страницей об очередном собрании, когда люди берутся решать проблемы сообща, порою вступая в длительные споры о необходимости чего-то определённого. Хоть тех же кирпичей. Разговаривать про них можно долгими днями и неделями, не умея выработать единое мнение. И было бы так лишь только с кирпичами.

Стране требовалось срочно поднимать хозяйство. Теперь предстояло трудиться даже больше, нежели во время войны. Как подготовить к этому население? Нет необходимости думать, будто Вера Панова писала произведение по указанию сверху. Впрочем, проблематика становления колхозов волновала многих. А раз тема стала настолько острой, надо было об этом как можно быстрее рассказать. Будь больше времени, «Ясный берег» мог иметь более богатое наполнение. А раз времени не было, не возбранялось ограничиться небольшим размером повествования. И Вера Панова справилась, составив для современников инструмент к действию.

Пусть на произведении лежит печать соцреализма. Читатель волен не поверить многому из ему представленного на страницах. Или всё-таки следует поверить? Ничего в том нет необычного, когда написанному лучше поверить. Каждый жил своей жизнью, имел отличные от прочих людей мысли, при этом смотря на мир глазами общества. И если приходило понимание, насколько ближе к действительности созданное для большинства, оставалось согласиться и двигаться к совместному будущему, нарисованному в светлых оттенках ожидания наступления лучших времён. Именно так и должен читатель воспринимать написанное Верой Пановой, пускай и с поправкой на определённые обстоятельства конкретного отрезка времени. Надо верить в лучшее…

Автор: Константин Трунин

» Читать далее

Коптяевой близок по духу Дальний Восток, поэтому она снова отправилась туда на поиски литературных сюжетов. Поехала, можно сказать, сама: показать стремление молодой девушки к обретению умения писать нужные обществу статьи в периодические издания. И рассказывать она будет о быте шахтёров, потом может приоткроет для советского читателя быт якутов и эвенков, обязательно должная поведать и про быт врачей. Всему этому обязательно должно найтись место, если не в данной книге, то в последующих. А пока читатель более должен был внимать медицинской составляющей, поскольку Иван Иванович — местный доктор.

Что же делает Иван Иванович? Доблестно трудится, прилагая те умения, которыми располагает. Со стороны читателю может показаться, Коптяева создаёт идеализированную картину, далёкую от должной тогда быть в Советском Союзе. Или всё вокруг Ивана Ивановича имело удручающий характер, вследствие чего он исходил из имеющегося. Например, оперировал живот беременной без какой-либо подготовки, делал операции на мозге. Пусть не всегда у него выходило удачно, причина для объяснения обязательно находилась: то свет отключили, помощник не так выполнил указания, либо процесс зашёл излишне далеко. Иван Иванович не думал расстраиваться, считая, что в медицине, каждый может найти себе применение.

Другая проблема, поставленная Коптяевой, выражалась в отсутствии интереса государства к семейным ценностям. Антонина и прежде писала про необходимость добиваться лучшего, только не в плане домашних забот, а лишь в желании наращивать объёмы производства. Почему человек должен полностью отдаваться трудовым достижениям, когда его внимания ждут родные? За успехами государственных строек не было принято замечать разрушенных семей. Пусть жёны не менее трудились, добивались признания и заслуживали похвалу от коллег, они всё-таки больше мужчин страдали от такого положения дел. То есть советский писатель мог написать про любовь на войне, в тылу или в мирное время, но кто из них показывал последующее развитие отношений, чаще приводившее к разрыву? Поэтому Коптяева описывала происходящее на страницах так, чтобы на это обратили внимание.

Ещё одна проблема, превалирование интересов мужчин над интересами женщин. Какое дело до, так скажем, «писанины», когда стоит задача по оздоровлению населения, остро нуждавшемся в квалифицированной медицинской помощи? Читатель волен возразить, что у Ивана Ивановича был реальный прототип, поднимавший на севере Дальнего Востока нейрохирургию, попутно помогая жившим там людям. Будь на его месте женщина, тогда Коптяева писала бы в ином тоне. Такое вполне можно допустить. Всё-таки советское общество воспринимается таким, где каждый имел равные возможности. Или просто каждый был обязан трудиться? Из-за чего равноправие начинает восприниматься далеко не так однозначно.

Коптяева сделала упор и на необходимости донести до читателя описание быта северных народов. Почему они оказались в столь неблагоприятных для них условиях? Каким образом люди решились откочевать на дальний север? Читатель поймёт очень просто. В силу сложившихся исторических процессов, по доброй воле или принудительно, народы были поставлены перед необходимостью переместиться в более спокойные места. Одна из причин — спасение от монгольских завоеваний. Но читатель, знакомый с историей тех мест, найдёт аргументы для возражения, вспомнив в том числе и Китай, плативший за спокойствие, практически никогда не воюя с северными народами. Только это никак не касается содержания.

Нужно упомянуть и факт присуждения за произведение Сталинской премии. Других литературных наград у Антонины Коптяевой не было, несмотря на активную писательскую деятельность и занятие в последующем высоких постов в литературных объединениях Советского Союза.

Автор: Константин Трунин

» Читать далее