trounin.ru

Неожиданно вспомнил, что на подстанции был труп, а теперь его нет. Я ведь дедушку смотрел в той комнате, где этот самый труп лежал практически всю ночь. Только теперь мой нос стал различать запахи, отчего-то до этого никак на них не реагировавший. Специально прошёл туда ещё раз, посмотреть. Будто и не было здесь никого. Диспетчер точное время прибытия спецперевозки не назвал, но это было глубокой ночью. В принципе, это уже не имеет никакого значения. Для меня тем более.

Я смотрю на часы. Отдыхать смысла уже нет. Можно всё оборудование занести, надеясь на счастливое стечение обстоятельств. Очень не хочется получить вызов в последние минуты, из-за чего рабочие сутки станут ещё длиннее, нежели их хотелось бы иметь. Полностью всё доставать из салона автомобиля не требуется, достаточно перенести то, что следует поставить на зарядку, да ящик с медикаментами унести в комнату службы обеспечения, где его отмоют, заправят потраченными мной медикаментами и выдадут новой смене.

Минуло ещё пять минут. Время неожиданно замедлилось, хотя до этого момента оно будто пролетело. Не верится, что двадцать четыре рабочих часа позади. Сколько я обслужил вызовов? Мне кажется, очень много. Такой тяжёлой смены у меня никогда не было. Для личного интереса подсчитал в диспетчерской количество своих карт – двадцать штук. Красивое, ровное число. Остальные бригады обслужили не меньше, а кто-то больше. Только сейчас, когда я держу свои же карты, я наконец-то вспоминаю тех пациентов, которые меня вызывали, иначе не смог бы. Ладно пять человек запомнить, но не двадцать же.
» Read more

Дедушка выглядит бодро. Замучила его бессонница, да голова побаливает. Бабка давно умерла, дети тоже пенсионеры, внуки к деду только за пенсией приезжают, правнуки про деда и знать ничего не знают.

Странная ситуация в нашем государстве, когда пенсия увеличивается по мере прибавления лет. Будто пребывать на пенсии это как стаж себе нарабатывать. Вот деду в жизни уже ничего не надо, а денег ему государство выделяет прилично. К тому же дед – ветеран войны, а значит, пенсия у него выше моей зарплаты раза в два, что же такой не радоваться. Вот и следят за ним все родственники, чтобы не потерять ненароком эту статью дохода.

Только этот дед отчего-то никому не нужен. Может, крепость его здоровья всех давно убедила в бессмертии и способности пережить всех родственников вместе взятых. Как знать, может, и так. Но раз пришёл, значит, буду его смотреть со всех сторон. Если нужна помощь – окажу.
» Read more

Только этого мне не хватало – повод «судороги или инсульт». Если пациент окажется молодым, то, конечно, судороги, а вот у пожилых людей, скорее всего, инсульт, но и тут я до последнего верю в обыкновенные проявления артериальной гипертонии. Сам по себе вызов не является сложным. Возникает много суматохи вокруг всего сразу, ведь надо не только прокапать человека, но и организовать его доставку до автомобиля. Не всё так просто, когда ты на таком вызове только один, а перед тобой парализованный да его супруг, чьих сил не хватит ножной конец придерживать. Будить соседей в четыре утра – это практически преступление против личности. Если они среди белого дня не помогают, то ночью тем более помогать не станут.

Постоянно обновляющиеся стандарты лечения только усугубляют общее положение дел. Одни препараты запрещают применять, другие – заставляют, после чего новомодное средство заканчивается, а мы остаёмся со старыми препаратами, которые ставить запрещено. Поступаешь на свой страх и риск, проявляя изрядную долю фантазии при написании карты вызова, отталкиваясь от диагноза, а не от самого пациента, которому помогаешь в меру своих сил, да в некоторой степени с нарушением прописанной процедуры оказания помощи. Нельзя всех равнять под один шаблон, но так сделать проще всего. Будущее за полным обезличиванием. Медик и сейчас больше лечит свой собственный поставленный диагноз, который легко может быть опровергнут другим специалистом. Правду можно будет узнать только после смерти… на вскрытии.

Радует, что мы наконец-то покидаем этот далёкий для нас спальный район, продвигаясь ближе к подстанции, расположившейся в окружении высоток. В одну из которых и лежит наш путь.
» Read more

Девушка больше активности проявлять не стала, снова впав в некое состояние схожее с оцепенением. Инфекционист ещё раз попрощался и вышел из салона автомобиля. Мы едем в токсикологию, там обязаны принять нашего пациента, дома её всё равно не ждут. Я остался сидеть там же, где сидел до этого, стараясь не терять связь с реальностью, продолжая бороться со сном.

Довольно скоро меня разбудил водитель, сделав рацию громче. Весьма примечательное происшествие стряслось на этой смене – одному из докторов нашей подстанции стало плохо прямо в машине во время осмотра пациента. Его заикающийся водитель срочно попросил прислать к нему специализированную бригаду, поскольку доктор, похоже, теряет сознание. Надо будет позже узнать на подстанции все обстоятельства данного дела. Ведь именно этот доктор во время моего ужина рассказывал те самые любопытные случаи из сегодняшней практики, и он же был улыбчив до ушей, и ему же было свойственно постоянное хорошее настроение. Что с ним могло случиться? Остаётся только гадать.

Больше эфир рации никто не тревожил, будто город заснул. На помощь могла выехать бригада, которая работает на другой волне, поэтому мы с водителем остались без новых подробностей. Я снова погрузился в сон, потом моментально проснулся, бросив взгляд на девушку, чьё аморфное пребывание в автомобиле было практически незаметным.

Печка работает из рук вон плохо. Носом я уткнулся в застёгнутый воротник куртки, согревая его своим дыханием. Руки прижал к подмышкам, втянув кисти в рукава. Пальцами на ногах изредка шевелил, стараясь уловить хоть какую-то их чувствительность. Ничего приятного в этом нет, тут самому бы здоровым быть, что же говорить о других людях, которым часто бывает плохо.
» Read more

Идти нужно было в соседний подъезд, который ничем не отличается от того, откуда я недавно вернулся. Точно такие же рекламные щиты, такие же кипы бесполезных газет, чьё предназначение – уменьшать зелёный покров на планете да быть исходным материалом для переработки в туалетную бумагу. В лифт заходить не пришлось – квартира располагается на первом этаже. В маленьком общем коридоре перед входной дверью всё заставлено обувью. Внутреннее убранство квартиры не поразило воображения – похоже, тут ремонт ещё не делали. Пройти дальше входной двери не получилось – две женщины стояли практически вплотную к выходу.

Одна постарше – скорее всего, мама. Вторая младше – надо полагать, дочь. Мать проливает слёзы, утирая руками упитанные щёки. Дочка сидит хмуро на тумбочке, уставившись в одну точку, – в глаза бросается общая отощалость, заметно выделяющаяся на фоне доброй матери.

На попытку докопаться до имеющихся проблем со здоровьем отвечают долгим задумчивым молчанием. Пришлось привлекать к участию мужчину, что меня встретил. Он – буду считать, отец семейства – лишь взмахнул руками, после чего правая рука принялась усилено чесать подбородок.

Может, они меня сюда не просто так кого-то посмотреть пригласили, а задумали на консервы пустить? Организм сразу мобилизовался, заставляя голос звучать громче и грубее, руки сильнее сжали ящик с медикаментами, а засыпающий было мозг вновь встряхнулся, принимаясь за активную проработку плана побега. Женщин бить с размаху, а мужчину отталкивать, пока дверь ещё не закрыта. Диспетчер не знает, в какой я квартире, водитель тоже проспал момент моего возвращения и последующего ухода. Никогда моё тело потом не найдут.
» Read more

Долго я точно не спал, потому как проснулся, резко дёрнувшись и ударившись затылком о кресло, встряхнув руками и ногами, – это водитель решил устроить мне шоковое пробуждение, испытывая огромное желание поиздеваться ответным образом. Спасибо ему за это говорить не буду – слишком он радикальный способ выбрал для моего пробуждения. Всё-таки достаточно было по имени позвать, а не ватку с нашатырём под нос подводить.

– А что делать! Ты не просыпался. По рации нас вон уже минуты три зовут, а ты всё не соизволишь глаза открыть.

К моему удивлению, диспетчер диктует адрес не на нашей территории обслуживания, а совсем рядом – в районе расположения лаборатории. Будто у нас там своих вызовов не хватает, чтобы тут обслуживать. В этом районе постоянно крутится порядка тридцати машин, поэтому каждая может доехать до точки внутри этой территории максимум за десять минут, а до расположения нашей подстанции ехать не менее двадцати минут. Всегда так случается – я получу вызов тут, а кто-то из них поедет в наш район. Кому нужны такие пробеги и кто от этого в итоге выиграет? Только статистика диспетчерской службы, но никак не здоровье пациентов.
» Read more

Нам достался очень сложный и важный для населения всей планеты вызов – перевозка биомасс, крови или иных физиологических отправлений, коими любит инфекционное отделение города снабжать одну из лабораторий. Отчего такое случается именно в ночное время – никто не знает. С опасными инфекциями шутить нельзя: нужно в экстренном порядке перевезти тщательно закрытый бикс из одной точки города в другую. Никаких других служб, которые ночью могут перевести столь опасный груз, не существует.

Если груз опасный, нам должно полагаться сопровождение людей в униформе одной из специальных силовых организаций, чья прямая обязанность заключается в охране спокойного сна граждан в городе и в стране. Их машины должны своими маячками освещать нам путь, а мы в середине колонны будем двигаться неспешно вперёд, стараясь не допустить опрокидывание бикса, уберегая самих себя от заражения неведомой хворью.
» Read more

Сон сковал тело, мозг позволил себе отключиться. Продолжалось это недолго. Раздался телефонный звонок, оповещающий о вызове. Вот таким образом нас поднимают на вызов ночью. Громкая связь может потревожить тех, кто с таким трудом смог забыться.

Мозг не сразу приходит в себя. Сложно осознавать окружающую действительность. Телефон где-то внутри головы, будто во сне. В сознание приходишь, только ощутив прохладу слюны на щеке. Не храпеть, но спать с открытым ртом – нормальное явление. За несколько мгновений отдыха мозг расслабил весь организм, готовый в любой момент обрести прежний тонус.

Рука потянулась к аппарату, трезвонящему подобно размеренным ударам кувалды по голове. Не стал подносить трубку к уху, чтобы что-то сказать. Приподнял и тут же положил на место. Провёл рукой по волосам. Принял вертикальное сидячее положение и нащупал ногами свою обувь. Склониться и обуть её нормально нет возможности, остаётся просунуть ноги внутрь и сгибать ногу уже в колене, ставя ступню на стул – на другое сил уже не хватает.

Снова зазвонил телефон. Так же поднимаю и опускаю трубку. Я ещё не полностью пришёл в себя. Помотал головой из стороны в сторону, потянулся.

Подстанция пуста. Никого нет. Только труп лежит у диспетчера за стеной. Он лежит в темноте за закрытой дверью, и его как будто нет. Моё внимание привлекает девушка в коридоре около входной двери – оказывается, подстанция не такая уж и пустая. Может, родственница трупа или следователь в штатском – мало ли, это может быть кто угодно. Так бы и прошёл я мимо, если бы диспетчер не вручил мне карту вызова и не ткнул пальцем в девушку – это к ней. Бедная! Как же её мне смотреть, не в проходе же. От девушки разит алкоголем, и она невнятно говорит, что медицинская помощь нужна не ей, а её подруге, которая живёт недалеко от подстанции, но сама дойти не может.
» Read more

Все вызовы собираются в едином центре, куда люди звонят и откуда идет распределение по подстанциям либо напрямую бригадам, если они находятся вне подстанций. Сейчас вызов пришёл через компьютер. Было бы любопытно наблюдать работу колл-центров банков или сотовых операторов, когда после поступления вашего запроса к вам сразу выезжал бы специалист, чтобы на месте устранить все неполадки и угодить любому вашему желанию. Там всё решают дистанционно, но на скорой помощи считается, что пациента нужно видеть лично. Возможно, в каких-то городах всё решается по телефону, а не как у нас, когда посылается бригада, хотя человек всего лишь хотел узнать адрес дежурного стационара, куда собирался поехать самостоятельно. Его попросили подождать медиков, которые приедут и сами разберутся в ситуации. Случай кажется неправдоподобным, но такое случается регулярно, отчего удивляться не приходится.

Усталость начинает сказываться всё больше. Поднимаясь на пятый этаж зашарпанной высотки, я испытываю внутри себя борьбу гнева с благоразумием. Надо помогать людям, несмотря на их свинское к тебе отношение. Хочется каким-либо образом напакостить или вообще ничего не делать, а развернуться и уйти. Только заранее знаешь об обстановке, когда вокруг соберутся все соседи, да начнут на тебя давить, упирая на плохое самочувствие человека. Как бы не так, думаешь про себя, если бы только ему действительно было плохо. Как может быть ему плохо, опять думаешь про себя, если в лёгких всё чисто, дышит он нормально, приступа никакого нет, а просто человек ловит кайф от укола, который ему приятно получать в состоянии алкогольного опьянения. Вколоть и уехать спокойно – иначе невозможно.
» Read more

Гараж подстанции пуст, значит, никого нет, остаётся только гадать о том, кто уже поел, а кому это ещё только предстоит. Я – практически счастливчик, ведь успею поесть сегодня, служа демонстрацией известной истины о том, что нельзя откладывать на завтра. Сразу иду на кухню, где достаю макароны с мясом, помещаю их в микроволновую печь, предварительно сбрызнув водой из-под крана, чтобы при разогревании в еде осталось хоть немного жидкости, коя из продукта легко исчезает вследствие действия неких физических процессов, связанных с работой печи. Заодно накрываю специальной крышкой, якобы препятствующей выводу воды из разогреваемого продукта, только у неё механизм недоработанный, поскольку вся жидкость скапливается на внутренней стенке крышки, отчего остаётся либо всю воду стряхнуть обратно на еду, либо отставить крышку на своё место, чтобы не портить вкус примесью воды в чистом виде.

Медленно есть смысла не было – я всё-таки планировал помыть голову, желая убрать неприятный запах, который чувствую и я. Поэтому макароны поглощались быстро, только мясо я тщательно разжёвывал, смазывая каждый кусочек порцией горчицы. Опустевший мешок выбросил в мусорное ведро, а руки попытался помыть с помощью хозяйственного мыла, которым следом отмывал вилку. Браться за губку и моющее средство я не стал – от них больше жира на руки попадёт, который потом будет очень трудно отмыть. Отчего случается всё наоборот – не знаю. Своё моющее средство носить не хочется, а стоящим около раковины я отказался пользоваться по причине тщетности попыток найти в нём хоть немного способности к отмыванию посуды.
» Read more