Василий Жуковский «Суд в подземелье» (1831-32)
Бывают в жизни огорченья, все они — за прегрешенья. Насладиться волей пожелала душа, рабою страстям послужа, и родился во грехах порок, чему оттягивался срок. Понять то можно, если бы не одно, того прощать не пожелал никто. Вот взялся Жуковский Вальтера Скотта переводить, одной части поэмы «Мармион» позволив отдельно быть, интересовал Василия эпизод, в котором не каждый читатель греховное найдёт. Разве это дело — осуждать за шалость небольшую, нисколько к другим людям не злую? Всего лишь захотела монахиня найти счастье с мужчиной, уединяясь на время ночи длинной. Ведь более того! Не случилось грехопадение. Может было к страсти плотской влечение. За воротами монастыря монахиню остановили, а после того, собрав иерархов, судили.
Кто судил монахиню? Вышедшие из скитов, кому монастырские стены сызмальства давали кров. Не зная о мирской суете почти ничего, потому осуждая крайне легко, плыли иерархи по реке для суда, тем приближая, чему бы не бывать никогда. Таким просто других осуждать, не умея силу страсти познать, в молитвах к Богу всегда обращаясь, ни к чему иному не приобщаясь. Кто бы мальчиком юным, кто девочкой был, когда их в стены монастыря рок заключил, не ведали любви ни к кому ни в какой год, с Богом встречу готовили, о том думая все дни наперёд. Никогда не выходили за стены монастыря, тщательно обеты постоянно блюдя, пока не случилось быть созванными на суд, теперь по реке они туда плывут. Им неведом мир, в который вышли они из-за стен, не дано им знать про множество здешних проблем, чего всё равно не узнают, воротясь от судилища назад, найдя с собственной совестью слад, приговорят к наказанью человека оступившегося, не от слабости любви к Богу греховно забывшегося.
Как наказать блудницу? Достойное наказание выбрать какое? Должно быть всем угодное, нисколько не злое. Не могут монахи человека жизни лишать, но должны для острастки другим наказать. Заточить в келью? То за радость монахи счесть готовы. В золотари определить? А разве то не покаяния основы? Нет, следует с глаз греховодницу скрыть. Как же? В гроб её… крышкой закрыть. Не позволить выйти, будет она обречена, спадёт с глаз блудниц пелена, коли за ослушание живьём похоронить захотят, то сами иерархи благословят. На такое греховодница осуждена, без сил сопротивляться будет она, приняв неизбежное за провидение, расплатой за слабости мгновение.
Что же мораль? К чему вёл повествование поэт? А морали для читателя никакой нет. Есть мораль для того, кто аморальности сторонится, готовый воле божьей покориться. Прочий, кто сего не способен понять, продолжит грешить, этого у него не отнять. Но, коли в монастыре обязался служить, должен последовательным в поступках быть. Раз дал обет, от него не отступай, не считая за ад келью, считая за рай. Ежели должен плоть укрощать, не должен греха ты желать, к тому не стремись, навсегда позабудь, не должно тяготить от постыдного помысла грудь.
Судьбою узника Василий интересовался, образ по поэмам заграничным создавался, и узник по воле своей же может существовать, то сумел Жуковский сейчас показать. Огорчением одним оставалось поделиться, ведь должно мечтаниям разбиться, отринув мирскую суету до скончания дней, принимая добровольно вериги из монастырских цепей. И наказание за ослушание последует обязательно для согрешившего божьего раба, такова его должна быть такой… и только такой… его судьба.
Автор: Константин Трунин